Текст книги "В оливковых тонах. Роман"

Билет

Следующим предметом, что я достал из коробки оказался билет в кинотеатр. Я взял его в руки, билет был довольно маленький, будто посадочный талон на самолет. Чернила на билете были размазаны и разобрать на какой сеанс и в какой кинотеатр этот билет не удавалось.

«Странно, билет у меня в руках, но все спокойно, я здесь», – мысль в голове построилась по буквам, буквы медленно превратились в слова, слова в предложение. Вдруг, на кухне постепенно начали исчезать предметы, сначала кастрюли, затем посуда, чашки, тарелки, микроволновка, я повернул голову направо к окну, исчезали шторы, занавески, карниз, слева от окна постепенно пропала тумбочка, сначала из тумбочки пропадали ящики, затем ножки, она упала под силой гравитации на пол, затем и сама тумбочка исчезла. Сначала все исчезало медленно, а потом все быстрее и быстрее, рядом со мной исчезли стол, коробка, потом резко пропала кухня и все это превратилось в оживленную улицу. Я шел по тротуару и смотрел на билет у меня в руках, а билет был не один, их два. Я прочитал на билете:

Сеанс: Психо. Хичкок

Дата: 18 октября 1996

Время: 8:00 после полудня

Я не имел и малейшего понятия, куда я тогда шел, ноги сами меня несли. Слева от меня были магазины. Я заметил, что рядом с магазинами стоит молодежь, курят, общаются, некоторые довольно громко спорят, возможно выпивают. Магазин белым светом освещал практически половину улицы. Это был обычный стандартный супермаркет, которых по городу не то что сотни, возможно даже и тысячи. Я увидел, как скорым шагом переходит дорогу довольно незамысловатый мужик в кожаной куртке и бейсболке, руки он держал в карманах, но иногда высовывал одну руку, чтобы сбросить пепел с сигареты, которая очень крепко держалась в его зубах. Он прошел почти что передо мной и направился в тот самый супермаркет. Затем он остановился перед громкой молодежью, выбросил сигарету, задавил ее ногой и кинул свой взгляд из-под кепки на самого крайнего. Губы его начали шевелиться жестко и четко, но никаких жестов, только воздух, который он гонял губами. Крайний подросток сделал виноватый вид и ушел в противоположную сторону от мужика, в последствии мужик, провожая взглядом подростка, исчез в ярком свете магазина.

Справа от меня мчались автомобили, абсолютно разных марок, от самых дорогих до обычных малолитражек. Уж чем чем, а наш город был наполнен самыми различными автомобилями, порой казалось, что дорогих тачек больше чем самих жителей этого города. Кто куда мчался на этих четырехколесных железных конях, возможно кто-то ехал домой с работы, а, возможно, кто-то по делам, а кто-то и вовсе просто катал свою девчонку. Но одно было видно точно, постоянно кто-то куда-то ехал, постоянно кто-то куда-то шел.

«Психо», – мелькнуло у меня в голове, зачем билеты на это старье, ведь я тысячу раз уже видел этот фильм. Ноги меня куда-то несли сами, прямо, налево за поворот, снова прямо, автомобили все так же мелькали справа мимо меня, какие-то автомобили стояли у обочины. Вот мужчина какой-то резко вышел из двери здания слева от меня и прошел целенаправленно прямо к автомобилю:

– Ой, простите! – я случайно задел его плечом и пошел дальше.

В ответ была тишина, но на своей спине я очень хорошо ощущал его взгляд, будто это я нарочно его толкнул, но я же извинился, какие могут быть ко мне претензии. Я шел дальше, ноги повернули направо через дорогу, перешел перекресток, прямо, прямо, еще раз направо в парк, прямо-прямо и все, они остановились. Они остановились рядом с каким-то памятником, что во мраке вечера я никак не мог разглядеть его. Вокруг сквера лавочки, на редких лавочках сидели редкие люди, было видно, что все кого-то ждут. Вон тот парень в белой рубашке и черных штанах, постоянно зализывающий свою прическу, явно скопированную из журнала пятидесятых про Элвиса, по нему я заметил, что он очень нервничает. Он постоянно зачесывал волосы назад гребешком, другой рукой их приравнивал, потом убирал гребешок в нагрудный карман рубашки и снова повторял предыдущие действия, и так по кругу. Другой парень на соседней лавочке был одет в спортивную куртку какой-то футбольной команды, в джинсы и кроссовки. Он сидел, скрестив руки на груди и закинув нога на ногу. Этот парень постоянно смотрел на часы на верхней руке самопроизвольного креста. По нему было видно, что он ждет того, кто опаздывает. Слева от меня на лавочке смирно сидела девушка, ладони у нее лежали сверху на коленях, одета она была светлое платье, а сверху на плечи была накинута вязаная кофточка. Эта девочка вся выглядела так будто она из школы хороших девиц. Рядом с ней лежала какая-то толстая книга, я присмотрелся и увидел на ней распятие, точно, это Библия. Вдруг к этой девушке подошли две миловидные монашки, и она ушла вместе с ними. «Точно, такая хорошенькая девочка, а видимо будущая монашка», – сделал я заметку.

– Интересно, а кого же жду я? – задал я в слух себе вопрос.

Я обнаружил, что у меня нет часов, чтобы посмотреть время и пошел целенаправленно к парню в спортивной куртке. Он поднял голову мне на встречу и сделал такой взгляд, будто пытался из своей башки достать информацию обо мне, но у него это не получалось, и он сильно напрягался.

– Молодой человек, не подскажете сколько времени? – одернул я его.

Парень в спортивной куртке немного подпрыгнул:

– А, что? – он немного повертел головой будто пытался прийти в себя.

– Время подскажите, пожалуйста! – я рукой указал ему на часы.

Он поднял немного руку, прищурился, вгляделся в свои часы:

– Шесть часов, двадцать минут… – пробурчал он, не поднимая взгляд на меня.

– Спасибо, – поблагодарил я парня и отправился на исходную позицию куда меня привели ноги, и в друг я понял, что этот сквер мне очень знаком, я обернулся вокруг и увидел, что я сидел уже на этих лавочках, и я точно стоял здесь и часто ждал кого-то, но кого?

Из-за спины я услышал:

– Том… – какой-то ласковый голосок назвал мое имя, но, черт возьми, это был очень знакомый, ласковый голосок.

Я обернулся и перед собой увидел ту самую девочку, что я видел, когда брал в руки куклу. Только она выглядела несколько моложе. Она подошла ближе ко мне, на ней я успел разглядеть только маленький золотой кулон на шее в виде сердечка, она обвила руками мою шею и нежно поцеловала в губы, что я даже не сразу среагировал, но через секунду в ответ сделал движение губами, а руками, чуть не выронив билеты я прижал ее талию к себе покрепче.

– Осторожней, Том, сломаешь меня так… – сделала мне ласковое замечание шепотом Алиса.

Она действительная была очень худенькая, но складненькая. Ее пышные волосы таким образом казались еще пышнее. Я поднял руки выше талии и просто обнял ее крепко-крепко, обнял так, как обнимают друг друга очень старые друзья, которые не виделись много лет. Она шепнула мне на ушко:

– Пойдем, а то опоздаем в кино.

Я покорно согласился, она взяла меня под руку, и мы пошли в сторону кинотеатра. Пока мы шли она мне что-то рассказывала, что-то о том, как в общежитии у одной девчонки подруга родила, как на втором этаже кампуса одну арестовали за то, что она курила траву. Я слушал все это фоном, мне не были интересны ее истории, мне был интересен ее голос, и она сама. Внутри меня бурлил какой-то огонь, от каждого ее прикосновения по мне проходили маленькие мурашки, но это было очень приятно.

Ноги меня вели сами, и я уже понимал, что я знаю эти улочки, эти дома. Я начинал понимать, что я знаю эту местность, я точно здесь жил и точно не один год. Мы шли, нас обходили люди, мимо проезжали машины. Когда мы переходили улицу, машины останавливались и вежливо нас пропускали.

– «Психо» Хичкока? – я не понял, как я это сказал в слух, ведь я только хотел подумать.

– Ну да, знаешь, ты меня уже не первый раз укорял, что я не видела этот фильм, – с какой-то претензией вдруг высказала мне Алиса данную фразу, причем сделала такое серьезное лицо, что маленькая морщинка появилась у нее между бровей, когда она нахмурилась. Потом Алиса вдруг захохотала и положила руку мне на грудь:

– Дурачок, пойдем.

От ее прикосновения рукой у меня внутри что-то забурлило, будто электрический разряд пронесся от кончиков пальцев на руках до кончиков пальцев на ногах и самый сильный разряд прямо в мозг. Какие-то не понятные для меня сейчас были ощущения, но очень приятные. Они явно мне нравились.

Тем временем мы уже подошли к кинотеатру, сверху над входом большими буквами было написано:

ВНИМАНИЕ

Классика кинематографа

«ПСИХО»

режиссер Альфред Хичкок

На входе почти никого не оказалось, создалось на мгновение такое ощущение, что мы единственные будем во всем зале. На входе я показал уже замусоленные в руке билеты. Контролер автоматически их проверил и немножко надорвал, чтобы пометить использованность билетов.

– Приятного просмотра, – сказал он вдруг расплывшись в улыбке.

Через шторы, что были в проеме мы прошли к залу, нашли наши места и уселись просматривать картинку Хичкока. Действительно, в зале было очень мало людей. Через несколько рядов прямо от нас сидела парочка, явно очень влюбленных, и сюда они пришли, похоже, не для просмотра фильма. Они сосались так, что мне казалось будто он ее сейчас съест, как торт на день рождения. Алиса взяла нежно обеими руками мою руку и положила голову мне на плечо, а я сидел как истукан, я будто застыл, не мог понять почему так… почему внутри меня прям что-то очень сильно бурлит. Как начался фильм меня немного отпустило, и мы просмотрели весь фильм практически в одной позе, что, конечно же, нельзя сказать о парочке, что сидела впереди нас.

После окончания фильма по Алисе было видно, что она немного в шоке, фильм, похоже, произвел на нее впечатление. Всю дорогу, пока мы выходили из кинотеатра она мне рассказывала, как она переполнена эмоциями, как восхищена любовью Нормана к своей матери, но упрекала мать Нормана в том, что она сильно его опекала. Алиса говорила, что нельзя так сильно опекать своего сына, иначе получится вот то, что мы сейчас видели на экране. Когда мы вышли из кинотеатра она вдруг замолчала и опрокинула фразу:

– Ты, мой, молчаливый…

Затем она обняла обеими руками мою руку, прижалась к ней, и мы пошли.

Мои ноги знали куда нужно идти, и в голове моей мысли становились более ясными, я уже начинал немного осознавать где я, и что происходит. Я уже начал понимать, что Алиса – это моя девушка, которую я очень сильно люблю, мы в Стоунбридже, в городе откуда родом Алиса, и в котором мы познакомились, иначе я никак не мог объяснить откуда я знаю каждый закоулок и каждую улочку в этом городе. Я уже понимал, что мы идем до ее дома, скорее общежития ее колледжа.

Если она родом из этого городка, то почему же она не живет с родителями? Не знаю, ох, пока что не знаю почему так. Я точно знал дорогу, мы шли и молчали, иногда я только слышал, как моя девушка немного вздыхает, но мы шли дальше, она то сильнее, то слабее сжимала мою руку, но ни разу ее не отпустила. Вот мы и дошли до корпуса ее общежития, я улыбнулся ей очень искренне и вдруг вымолвил:

– Это был очень прекрасный вечер, у меня внутри весь вечер что-то бурлило, – я понял, что я подобрал не то слово для описания своих чувств.

Алиса захохотала и сказала:

– Это, наверное, твой обед бурлил весь вечер, – но по лицу было видно, что она поняла, о чем я ей сказал, но просто пошутить ей было нужно.

Черноволосая красавица положила руку мне на грудь, и снова это бурлящее чувство: «Боже, на сколько же оно прекрасно пугающе», – прозвучало у меня в голове.

Я нежно одернул ее руку, пустил свою руку ей в волосы, а другую за талию и прижал к себе. Наши лица остановились на расстоянии поцелуя, наши носы почти что соприкоснулись, она закрыла глаза в ожидании поцелуя, и ее ожидания оправдались. Я робко, но настойчиво поцеловал ее губы, поцеловал один раз, чтобы получить ответ, и ответ незамедлительно последовал. Алиса свои руки сложила у меня на груди и просто растаяла в моих объятьях, а я все сильнее ее прижимал к себе, пока вдруг…

Вдруг, вокруг нас пространство начало изменяться, деревья и ступени начали превращаться в мою кухню. Стулья, стол, посуда, окно, тумбочка, микроволновка, все это стало появляться вокруг меня и… Алиса. Моя девушка застыла в моих объятьях и повисла на моих руках, она еще ощущала поцелуй на губах. Алиса открыла глаза, и ее взгляд насквозь пронзил меня, в них невозможно было что-либо прочитать, два стеклянных шара просто смотрели на пространство позади меня. Тело Алисы начало обугливаться, и за доли секунды она превратилась в груду пепла внутри моих объятий. Некоторое время груда пепла еще напоминала силуэт человека, но потом пепел растворился, просочившись сквозь мои пальцы.

Я стоял возле окна немного вытянув руки, будто держал невидимую бутылку вина. Я понял, да, я понял, это все воспоминания.

Судя по ощущениям все это уже было в моей жизни, но… Где Алиса, где она сейчас?

Книга-лучший подарок

Я выпил очередной стакан воды. Мысли все только о ней, желание узнать где она, почему ее сейчас со мной нет только росло. Но эмоциональный отходняк тоже присутствовал, я такого наплыва эмоций, возможно, никогда не испытывал. Интерес вырос совместно с желанием, сложилось такое впечатление, что я всю жизнь жил в пустыне, а теперь впервые увидел снег.

Я стоял рядом со столешницей, рядом со мной чайник, а в руках второй стакан с водой. Мой взгляд был зафиксирован на той коробке, которая начала каким-то магическим образом менять мою жизнь. Только проблема была в том, что я не мог понять в какую сторону менялась моя жизнь. Меня начали посещать мысли, что мне нужно остановиться, не нужно лезть туда и стараться докопаться до правды. Правда не всегда бывает приятной, порой правда может целиком разрушить твою жизнь.

Если ты пытаешься что-то найти ты всегда это найдешь, ты можешь даже найти больше чем сам того ожидаешь, и находка может шокировать и перевернуть все вверх дном. Но желание… Оно все никак не угасало, я понимал, что я полностью отдался ему на растерзание.

Поставив уже допитый стакан на стол, я, медленно обходя вокруг стола и ведя рукой по спинкам стульев двигался по направлению к коробке. Мой взгляд зафиксировался на часах, и я замер, на часах значились цифры «01:11»:

– Хм, начало второго…

С того самого момента, как я начал разбирать эту коробку не прошло ни минуты, странно, но время будто застыло. Я выглянул в окно, ветер метал снег по сторонам, фонарь, который стоял через дорогу мерцал, он напомнил маяк, который так манит уставшего моряка. Ветер все продолжал гонять снег иногда кружа его, создавая небольшие торнадо, казалось будто снег танцует и вот вот сейчас превратится в огромного снежного призрака и настигнет меня. В этот момент ветка дерева, стоящего рядом с окном несколько раз ударила по стеклу, разорвав абсолютную тишину, создавшуюся в этом пространстве. Я немного пришел в себя и продолжил путь к коробке, но уже более уверенно.

Коробка стояла все на том же месте, рядом с ней уже лежали кукла и билет, которые послужили мне причинами путешествий в мои возможные воспоминания.

Воспоминания – интересна штука, хочу я заметить. Похоже, что наш мозг абсолютно ничего не забывает, просто то, что нам кажется мы забыли, мы просто прячем очень и очень глубоко. Мы так глубоко запихиваем их, что нам приходится запирать за ними несколько дверей на тысячи замков. Но порой случается так, что небольшой предмет, либо какая-нибудь вещь, а может даже и запах являются ключом, который открывает дверь к воспоминанию. С закрытыми дверьми мы можем жить долго и счастливо, пока не появится ключ, который изрядно подпортит нашу новую жизнь.

Я сел на стул прямо перед коробкой, мой взгляд снова зафиксировался, руки мои лежали на коленях, и я с некоторой опаской заглянул внутрь коробки. Я моргал, и мне казалось, что между каждым морганием проходила целая вечность. На глаза мне попалась книга, я губами прочитал ее название:

Льюис Кэрролл

«Алиса в стране чудес»

«Вот тебе и страна чудес, Алиса», – проговорил я у себя в голове. Очень символично, видимо это любимая книга Алисы. Я потянулся рукой очень осторожно, чтобы взять книгу в руки. Так же осторожно к ней прикоснулся и вытащил ее из коробки.

Подняв голову, глазами окинул кухню: «Все на месте». Взяв уже книгу увереннее, другой рукой начал ее открывать, и моя кухня расплываясь превратилась в книжную лавку.

Я оказался рядом со стеллажом книг, в глазах перед собой я увидел собственные руки, поднятые ладонями вверх. Окинув взглядом пространство вокруг себя, я заметил много людей, место довольно оживленное, все ходят и пытаются выбрать какую-либо книгу. В окне виднелось как работает метель, гоняя снег по кругу, дальше за окном стояла наряженная елка с гирляндой, свет которой периодически то красным, то зеленым, то синим освещал стекольную раму, преломляясь через занавески переходя на потолок. Смешивая все эти цвета, он мерцал каким-то определенным тактом. В нескольких шагах передо мной за небольшим одноместным столом в кресле сидел пожилой человек лет шестидесяти. Я обратил внимание на его трость, она была очень старая, куплена в антикварной лавке, либо сделана на заказ. Она была черная, гладкая и очень блестящая, ручка у нее была резная и похоже серебряная. Я попытался разглядеть на ней буквы, которые были похожи на инициалы. Этот пожилой человек очень внимательно читал «100 лет одиночества» Маркеса, из-за книги выглядывала только макушка с седыми волосами.

Я обернулся вокруг себя пытаясь понять, что я сейчас делаю. Судя по всему, сейчас канун Рождества и люди, видимо, выбирают подарки. Засунув руки в карманы, я пытался нашарить какую-нибудь подсказку о том, что я здесь делаю, но постепенно память начинала мне помогать. Ко мне подбежала молоденькая девушка, на ее бейджике я прочитал:

Аннабель

– Молодой человек, вот книга, которую вы искали, – улыбаясь, она мне протянула экземпляр «Над пропастью во ржи».

– Эм, спасибо, – я снова прочитал ее бейджик, – Аннабель, но я еще похожу, посмотрю книги.

– О’кей, – она резко развернулась и побежала возвращать книгу обратно на полку.

Чтобы восстановить картинку текущего события, я начал бродить по магазину, проходя через каждый стеллаж с книгами, рукой иногда я проводил по книгам и пытался в заголовках и названиях найти то, что мне нужно. Только была одна проблема, я не знал, что мне нужно. Проходя мимо одного стеллажа, далее за которым было зеркало, точнее, когда я уже проходил мимо зеркала, я услышал звук разбитого стекла, при чем довольно приглушенный звук, не такой, который бывает, когда разбивается графин или кружка об пол, а такой, глухой, будто кто-то ударил в стекло. Подняв взгляд, я увидел след от удара на зеркале, прямо на уровне своего лица. Обернулся, окинул взглядом зал, люди как ходили по залу, так и продолжали ходить, будто ничего и не приключилось. Недалеко от меня женщина лет сорока с маленьким ребенком показывала ему книгу со сказками, рассказывала о том, что надо начинать с таких маленьких сказок, чтобы потом можно было читать уже серьезные книги. Немного далее за женщиной стоял парень и выбирал книгу возможно для своей девушки:

– Точно! – сказал, я тихо про себя, но мне показалось, что я крикнул, – книга для Алисы, канун рождества, подарок – книга. Нужно найти книгу в подарок.

И я целенаправленно пошел искать книгу. Проходя снова мимо зеркала, я услышал тот же глухой звук, снова никто вокруг меня на это не отреагировал, я кинул взгляд на зеркало, на нем так же был след от удара на уровне моего лица. За этим следом я начал разглядывать свое отражение и заметил, что в отражении хоть и я, но я абсолютно не был похож на того, кого я в себе знаю. Этот взгляд, уставившись на меня, а если быть точным, то сквозь меня, пытался вытащить из меня все мое нутро. Он все сильнее и сильнее хмурился на меня. Дело в том, что внутри себя я понимал, что я не хмурюсь, я не ощущал этих эмоций внутри. Мое отражение в зеркале кардинально отличалось от моих внутренних ощущений и, вдруг, этот второй «Я» показывает на меня пальцем и по его губам я понял, что он говорит:

– Ты…

– Я? – я указал на себя рукой, но отражение в зеркале не повторило моих действий. Сердце начало колотиться сильнее, кровь начала приливать к моему мозгу, в губах появилась дрожь, вена на виске начала пульсировать так, что я ощутил, как поступает кровь к моему мозгу. Мои глаза приоткрылись чуть больше обычного, и я снова произнес, но как-то с опаской:

– Я?..

– Я должен быть там. Не ты! – отражение в зеркале указало рукой на себя, но голос его я слышал только внутри своей головы.

Обернувшись назад, я снова окинул зал взглядом и понял, что все так же ходят и выбирают подарки, все работает в штатном режиме. Вдруг меня по всему телу пробрал холод и дикое чувство злости. Внутри себя я тогда ощущал пожар, но не тот пожар, что я испытывал, когда был рядом с Алисой и не те чувства, что появлялись, бурля во мне от ее прикосновений. Я не знаю, как можно описать это чувство. Вокруг меня все стало раздражительным, каждый шорох, каждый звук или каждый писк я воспринимал, как вызов, вызов на бой. Мне хотелось везде проявить себя, показать, что я здесь главный, мне хотелось просто взять и выкинуть книгу в окно. Да, мне хотелось привлечь к себе внимание, и вдруг так же резко меня отпустило.

Отражение в зеркале вернулось обратно и стало соответствовать всем мои действиям. Я заметил, что лицо мое немного побагровело, видимо из-за сильного прилива крови к мозгу. Сердцебиение приходило в прежнее русло, дрожь в губах прошла, но появилась небольшая дрожь в ногах, похоже, что сейчас был очень сильный всплеск адреналина у меня в крови. Я так стоял несколько минут у зеркала и все пытался прийти в себя. Со временем все вернулось на места, и я занялся тем, чем должен был заняться – выбрать книгу в подарок.

Подходя к стеллажу со сказками мне сразу же на глаза попалась та самая «Алиса в стране чудес», я совершенно не колыхаясь понял, что нужно брать ее. Взяв книгу, я отправился на кассу, оплатил покупку

***

Снова мои ноги знали куда идти. На улице намело очень много снега, вокруг меня ходили люди, среди сугробов, среди машин, все шли, кто с подарками, кто с пакетами, кто еще с чем, но было видно, что у каждого есть цель в этот вечер. Каждый целенаправленно двигался туда, где он может достать ту вещь, которая сделает счастливым любого его близкого человека. Я шел, спрятав под пальто только что купленную книгу. Ноги несли меня прямо, прямо, затем направо через дорогу, я остановился, поднял голову наверх и увидел, что светофор еще светится красным. По дороге мчались машины, все ехали, спешили, каждый хотел доставить удовольствие близким. От этой мысли внутри меня становилось только теплее, мне казалось, что люди, идущие вокруг меня счастливы, хотя бы один день они счастливы, люди забыли обо всех своих проблемах, они не думали о работе, о болезнях, они целиком и полностью были отданы природе счастья.

Зеленый свет, я пошел прямо, снова прямо, налево, прямо, снова направо, я шел туда, куда меня несли ноги. С каждым своим шагом я понимал, что вот-вот сейчас я увижу свою любимую девушку. Ту самую, которая кладя руку мне на грудь зажигала громадное пламя, которое полыхая внутри меня не только грело, но еще и давало великолепное количество прекрасных эмоций.

Вот мои ноги принесли меня к ее дому, и я понял, что я не знаю ее фамилии… хотя может знаю, но просто не помню. Я подошел к двери, рядом с дверью домофон, рядом с каждой кнопкой фамилия и первая буква имени:

4 «Тетчер Е.»

5 «Джонсон Дж.»

6 «Купер С.»

…

12 «Доусон А.»

13 «Ли А.»

14 «Хьюберт Ф.»

…

Подумал, что она точно не Ли, по крайней мере она не была похожа на азиатку. Так, номер «12», я нажал на кнопку с этим номером. Прозвучало несколько гудков, динамик в домофоне был уже изрядно поношен и немного хрипел. Еще один гудок:

– Алиса Доусон, да, слушаю, – какой знакомый голос я услышал в этом старом динамике, что даже хрипота не смогла его изменить.

– Алиса, это я, Том, – с какой-то необычайной радостью я произнес.

– О, Том, привет, сейчас спущусь! – такой же радостью мне ответила она.

Что-то подморозило меня на улице. Я посильнее укутался в пальто, под которым я прятал ту самую книжку, что только что купил. На мне не было шапки, не понимаю почему я тогда не носил шапок, наверное, из-за того, что от них постоянно чесался лоб. Но на мне был шарф, он был очень старый и местами шерсть на нем скаталась и вытерлась, но он всегда мог согреть меня в любую погоду.

Я повернулся спиной к двери, чтобы осмотреть улицу и заметил, что на этой улице довольно малолюдно. В доме напротив было все украшено и готово к встрече нового года, светились гирлянды. Свет от них, отражаясь от белого снега освещал почти всю улицу так, что даже уличные фонари были не нужны. Немного погодя, моих ушей достиг скрипучий звук открывающейся двери. Я обернулся и увидел перед собой Алису. Ее волосы были растрепаны, на ней сверху была накинута кофточка, а сама она одета была в пижаму. Я опустил взгляд ниже и заметил на ее ногах очень смешные тапочки в виде собачьих голов: «Как мило», – расплылся я в улыбке. Алиса была очень рада меня видеть, она сразу накинулась мне на шею и поцеловала в покрытую румяном от холода щеку, потом смахнула снег с моих плеч и завела меня внутрь, я даже не успел ничего сказать.

– В комнату нам заводить мальчиков нельзя, нам запрещают, – она рукой указала на комнату, что была за ее спиной. Там сидел комендант общежития.

– Да, я не за этим пришел, – сознался я и заметил, что мои губы немного дрожат от холода, – я пришел, чтобы просто увидеть тебя и еще подарить тебе кое-какой подарок.

Некоторые фразы я говорил не особо себя контролируя, они сами лились из моих уст.

– Ты же знаешь, что завтра Рождество, а я на Рождество всегда уезжаю к родителям. Уж скучаю я по ним все-таки, ты бы знала какую курочку мама делает на Рождество, ммм… – я поднес пальцы ко рту, как это делают Итальянцы и продолжил, – просто объеденье, – я улыбнулся ей, и она расплылась в улыбке.

Алиса заметила, что я что-то прячу под одеждой и уставилась туда взглядом. Она так смотрела, что даже говорить ей ничего не надо было, мне и так было понятно, что ей очень интересно, что там спрятано.

Я расстегнул пальто, достал из кармана книжку, что только что купил, и медленно показал ей. Я увидел, как на ее лице появилась буря радостных эмоций. Как же мало человеку нужно для счастья, всего лишь маленькую книжонку.

– Алиса, это тебе, для твоей страны чудес, – сказал я.

Она аккуратно, словно маленький ребенок, который боится сломать новую для себя игрушку, взяла ее в руки и ответила:

– Это же самая моя любимая книга, но, знаешь, я как в школе ее потеряла… а может и не потеряла, – она сделала задумчивый вид, – ах, да, я же ее Лизе тогда дала, – она топнула ногой, – а эта, сука, когда увела у меня парня, увела еще и книгу… Ой, прости, – она поняла, что сказала лишнего и сразу ее лицо налилось кровью.

– Да все хорошо, иди сюда, – я обнял ее покрепче и прошептал, – меня у тебя никто не уведет, да и надо оно тоже, где я такую как ты еще найду? Да нигде, а парень твой бывший дураком видимо был, – проговорил я в макушку Алисе и поцеловал.

Пока мы стояли в коридоре и обнимались я заметил, что напротив меня на стене висит зеркало. И снова появилось это ощущение. Тип, что стоял в зеркале только лишь отдаленно напоминал меня. Да, внешне это был я, но было понятно, что это кто-то другой. Снова чувство злости меня пробрало до костей, я не понимал почему так происходит. Рядом с пламенем любви к Алисе появился другой огонь, этот огонь был сильнее, и он просто перебивал чувства любви. Я не заметил, как мои объятья стали сильнее, я начал сильно сжимать и без того очень хрупкую девочку, а тип в зеркале все сурово на меня пялился, он просто съедал меня глазами. Появился шум крови в ушах, сердце начало биться все сильнее и сильнее. Я начал слышать в ушах, как сильно струится кровь по моим жилам, мои руки так же налились кровью, объятья стали еще сильнее и сквозь этот шум я слышал:

– Т… ом… том… от… пу… что… с …тобой?

Меня резко одернуло, и Алиса вырвалась из моих объятий и убежала наверх, судя по звуку, в слезах. Я пал на кресло, что стояло позади и не мог понять, что со мной происходит, как вдруг коридор общежития начал превращаться в мою кухню. Я оказался сидеть так же, но только уже на стуле в кухне своего дома. Я был без сил, я был без эмоций.