Текст книги "Грация и фурия"

Ни Клифф, ни Оракл не представили четырех новых девушек, и никто из группы не попытался с ними заговорить. Серина доела все и, обретя наконец способность думать о чем-либо, кроме ноющего пустого желудка, оглядела обитателей пещеры. Всего здесь было около тридцати женщин, самой юной стукнуло всего лишь пятнадцать-шестнадцать, возраст самой старой определить не представлялось возможным, но выглядела она карга каргой – лежала на тюфяке рядом с огнем и жевала хлеб беззубыми деснами. Большинство женщин выглядели почти одинаково: молодые, с узкими алчными лицами, волосы коротко подстрижены или зачесаны назад, арестантская униформа в заплатках перепачкана, под глазами темные круги. Все женщины вокруг Серины поглощали свой не слишком сытный завтрак, рассказывая друг другу истории, шутили, смеялись, и их поведение разительно отличалось от жеманного хихиканья женщин на балконе у Верховного. Эти заключенные смеялись, не сдерживаясь, не оценивая производимое ими впечатление.

Серина попыталась определить, кто из них здесь свихнулся от ярости и стремления к насилию, а кто – почти до смерти перепуган. Затея не удалась.

– Ночью мне приснилось, что Оракл сбросила меня с утеса, – пробормотала Якана.

– Так ты проснулась счастливой или разочарованной оттого, что это оказалось лишь сном? – усмехаясь, спросила Серина.

Якана взглянула на нее с удивлением, а затем впервые засмеялась.

– Сама не знаю. Ведь у меня все еще нет уверенности, что здешний ад – худший из возможных.

Серина отметила, что у Яканы маленький нос, грязные волосы и зеленые бегающие глаза. Девушка она была симпатичная, но тяжелая жизнь уже оставила отпечаток на ее лице: заметны были преждевременные морщинки в уголках глаз и неисчезающие глубокие складки между бровей.

– И как тебя угораздило оказаться здесь? – с любопытством поинтересовалась Серина.

Якана опустила глаза. Руки ее были покрыты вулканической пылью, ногти потрескались.

– Известно как. Я была воровкой, и меня сцапали.

Серина так и подумала. Якана была маленькая и шустрая. Но слишком уж робкая.

– А что ты крала?

– Да все, что могла, – Якана пожала плечами. – Родители мои померли, когда мне и семи не было. Оказаться в гнусном сиротском приюте мне вовсе не хотелось, вот я и странствовала сама по себе.

– А откуда ты? – спросила Серина. – Я из Ланоса.

Якана бросила на нее удивленный взгляд, и с ее лица полностью сошел страх.

– Никогда бы не подумала, что ты из Ланоса. Была уверена, что с Золотого Острова.

Серина улыбнулась комплименту, хотя, если задуматься, ее внешний вид не сулил ей ничего хорошего.

– А я родилась в Беллакве, – сообщила Якана. – Но жила везде понемногу. В основном в городах… Чаще всего в Рессиде и Бриллиантовом Городе, – Якана подалась вперед и обеими руками стиснула свои колени. – Я была мастерицей по части запутывать следы, но меня предали друзья. – С минуту она сидела, погрузившись в себя. – А теперь мне предстоит умереть здесь.

Серина уставилась на свои пустые руки, и желудок ее опять заурчал. Неотвратимая правда навалилась на нее, и правда эта была не легче, чем скала у них над головой.

Нам всем предстоит умереть здесь.

Глава 12

Номи

В ТЕЧЕНИЕ НЕСКОЛЬКИХ следующих дней Номи разыскивала Асу, едва только ей удавалось выбраться за пределы отведенной для Граций части дворца, но случилось такое лишь дважды. Она детально прорабатывала в голове планы, как его разыскать, но, признав их один за другим неисполнимыми, отвергла в конце концов все. Она спросила Розарио, не знает ли та хоть что-то о судьбе ее сестры, но Розарио лишь повторила то, что Номи и без того было известно со слов Кассии: Серина выдворена за пределы дворца при таинственных обстоятельствах.

Сейчас, направляясь к портнихам, Номи вглядывалась в лицо каждой Грации, каждой служанки, прикидывая, а не известно ли кому из них хотя бы что-то о ее сестре.

– Полагаю, сегодня на вас будут примерять черное платье, – сказала Анжелин, тяжело ступая чуть позади Номи. – Оно не такое сложное, как предыдущее. Уверена, примерка не затянется, как в прошлый раз. Да и вообще, черное платье стесняет движения гораздо меньше, чем прочие, – добавила служанка, зная, насколько сильно Номи ненавидит примерки.

– Спасибо, – поблагодарила Номи служанку.

– Полагаю, на скачки вам следует надеть именно его, – задумчиво предложила Анжелин. – Оно будет искриться в лунном свете.

– А ты видела когда-нибудь скачки? – спросила Номи.

– Папа однажды позволил мне наблюдать за ними из окна. Это было сущее безумие. По улицам мчались лошади… Но на скачки приезжают богатые и знаменитые со всего света. А у вас будет одно из лучших мест во всей Беллакве. Верховный Правитель и его приближенные всегда наблюдают за скачками с колокольни, что находится совсем рядом с финишной прямой.

Они подошли к двери, и тут кто-то резко толкнул ее изнутри. В последний момент Номи успела отступить. Из двери вышла Марис и едва не отдавила Номи ногу.

– Извините, – проговорила она. – Я не предполагала, что здесь кто-то есть.

Номи махнула рукой.

– Да все нормально. Никто не пострадал.

Марис ловким движением руки заложила локон своих великолепных волос за ухо. Она была самой высокой из всех новых Граций, и Номи подозревала, что они почти одного роста с Наследником. Сейчас она выглядела еще величавей, чем обычно, и причиной тому, скорее всего, было ее платье – зеленое, покрытое множеством крошечных сверкающих серебряных шипов. На мгновение Марис застыла, а затем шевельнулась, и шипы засияли в лучах света. Анжелин не отводила от Марис восхищенного взгляда, а Номи прокомментировала:

– Убийственно красивое платье.

– И мне нравится, – сообщила Марис. – Больше подходит для званых вечеров, чем для бала, и помогает держать собеседника на расстоянии.

Последняя реплика удивила Номи. Разве Марис не пытается стать как можно ближе к Наследнику?

В разговор влезла служанка Марис:

– Госпожа, у вас сейчас начнется урок игры на арфе.

Марис кивнула и, едва заметно пожав плечами, последовала за служанкой по коридору.

– А у нас после примерки урок танцев, – напомнила Анжелин. – Я зайду за вами.

Номи благодарно кивнула, но желудок у нее свело. Урок танцев! Первый в ее жизни.

Едва Номи вошла в примерочную, как ее тут же окружили портнихи и сняли с нее платье. Номи поставили на помост посреди скудно освещенной комнаты, и вокруг нее принялись суетиться женщины.

– О-хо-хо, какая вы тощая, – бормотала портниха, надевая на Номи черное платье. – Это платье предназначалось для госпожи, а не для служанки.

Каждую примерку, а их было уже несколько, портнихи давали ей четко понять, что они не в восторге от отсутствия у нее пышных форм, но портниха была, в общем-то, права – это платье идеально подошло бы Серине, но никак не Номи.

– Еще булавок! – закричала портниха.

Спину Номи держала ровно, а на лице сохраняла равнодушное выражение, хотя предпочла бы немедленно сорвать с себя платье и швырнуть его к ногам портнихи, особенно после того, как та «случайно» воткнула в нее булавку. Но, будь на ее месте Серина, она бы, конечно же, сдержалась, и Номи, хоть и с усилием, поступила так же. В бедро Номи впилась еще одна булавка. Номи вздрогнула, но не стала радовать портниху криком.

А платье и в самом деле было чудесным: черное, со множеством вплетенных в ткань серебряных нитей, оно походило на усыпанное звездами ночное небо, и Номи оно бы точно понравилось, если бы не вырез до пупа и не такой тугой пояс на талии.

– Вот вроде бы и все. – Портниха отступила на шаг и, сузив глаза, принялась разглядывать кайму и складки, будто платье было не на Номи, а на соломенном манекене, стоящем в глубине магазина.

В примерочную вошла Инес.

– Отлично. Так и оставляем, – сказала она. – Платье идеально подходит для уроков танцев, а длинный подол и булавки послужат тебе подмогой в обучении.

Номи спокойно кивнула, хотя сердце ее и полыхнуло огнем.

Не дожидаясь Анжелин, Инес сама повела Номи. Та уже неплохо ориентировалась в лабиринте коридоров, переходов, комнат, террас и лестниц в той части дворца, где обитали Грации, но все прочие помещения по-прежнему были для нее тайной, покрытой мраком, возможно, потому, что все свое внимание она обращала на слуг, а не на интерьеры. Несмотря на слова Розарио, ей все еще казалось, что Серина находится во дворце, выполняя в наказание какие-нибудь лакейские обязанности, и что однажды, если Номи будет терпеливой, их пути пересекутся. Но пока Номи не видела и волоска с головы Серины.

По длинным коридорам она следовала за Инес, шелестя подолом платья по изразцовой плитке. Наконец они очутились в зале, предназначенном для занятий музыкой.

Стены зала были украшены шелковыми обоями с золотыми и серебряными нитями, сквозь стеклянный потолок лился мягкий дневной свет. В углу стояло пианино. Женщина в бледно-оранжевом одеянии, склонившись над клавишами, извлекала из инструмента бодрую мелодию. Другой мебели, кроме пианино, в комнате не было. Посреди комнаты в танце кружились Кассия и Аса. У стены, время от времени подавая команды, стоял учитель танцев.

Аса? Он практикуется здесь в танцах с новоиспеченными Грациями?

Номи как вкопанная застыла в дверном проеме, по спине у нее пробежала дрожь. Аса, вдруг увидев ее, сбился с ритма и даже наступил Кассии на ногу. Та зашипела сквозь зубы от боли. Щеки Номи окрасились румянцем.

– Прошу прощения, – пробормотал Аса, возвращая внимание к партнерше по танцам.

Кассия слегка наклонила голову.

– Ничего страшного, Ваше Высочество.

– На сегодня достаточно, – распорядилась Инес.

Пианистка мастерски вставила в музыкальную пьесу концовку и сняла руки с клавиш.

Аса сделал шаг назад и слегка склонил голову в знак благодарности.

– Спасибо за танец.

Кассия сделала глубокий грациозный реверанс, отчего ее длинные распущенные волосы опустились ей на лицо, и промурлыкала:

– Это мне следует благодарить вас, Ваше Высочество.

Номи, не отводя от Асы глаз, посторонилась, и Кассия прошла к двери.

Совсем недавно в голове у нее было множество бесполезных планов, бессмысленных схем, надежд на то, как ей «случайно» повстречаться с Асой, но даже в самых смелых своих фантазиях она не представляла его своим партнером на уроке танцев. Хватит ли у нее духу спросить его здесь и сейчас о судьбе Серины?

Учитель танцев дважды хлопнул в ладоши. От неожиданности Номи едва не подпрыгнула. Затем смущенно сделала шажок вперед. Танцам она никогда не обучалась. Серина всегда практиковалась с Рензо, но никому тогда и в голову не приходило подключить к этим урокам и ее, а теперь учителю придется не просто оттачивать ее мастерство. Он будет вынужден учить ее самым азам – каждому шагу, каждому па, каждому движению и повороту.

– Прекрати хмуриться, – приказала Инес. – Грации никогда не хмурятся.

Номи распрямила плечи. Если она намерена здесь выжить, если хочет выяснить, что случилось с Сериной, ей необходимо научиться мастерски управлять собой. И она обязательно научится! Ей вообще легко дается все новое.

Она подошла к Асе и сделала реверанс, который в результате долгой практики получался у нее вполне прилично.

– Вынуждена заранее принести извинения, Ваше Высочество, – заявила она. – Но у меня совсем мало опыта в танцах.

Он взял ее руки в свои, правую положил себе на плечо, левую в ладонь. Пальцы ее затрепетали. Зазвучали первые аккорды. Он приблизился к ней вплотную и прошептал:

– Я тоже танцор не из лучших. Поэтому отец и заставляет меня посещать уроки танцев вместе с Грациями.

Номи неосознанно, сама приблизилась к нему. В бедро впилась скрытая булавка.

Учитель танцев принялся отсчитывать такты:

– Один, два, три, четыре. Шаг назад, шаг вперед и опять назад.

Номи попыталась сосредоточиться на ритме, но в голове крутился только один вопрос.

Осмелится ли она его задать? Хватит ли у нее духу? Здесь Инес, не спускающая с них глаз. А ведь она велела Номи не задавать вопросов. И если она услышит, что Номи…

Аса, следуя указаниям учителя танцев, шагнул вперед, прямо Номи на ногу. Та покачнулась, споткнувшись о подол платья, местами скрепленного лишь булавками. Руки Асы немедленно поддержали ее. Он шагнул влево, она тоже шагнула влево, и они встали в пару.

Учитель танцев растерянно кашлянул:

– Ваше Высочество, простите меня за то, что я ввел вас в замешательство. Мои инструкции касались только Номи.

Кадык Асы дернулся, произведя невнятный звук, будто он подавил смешок.

– Разумеется, я понимаю.

Музыка возобновилась. Аса шагнул вперед, Номи шагнула назад, и вскоре они стали попадать в ритм и описали несколько кругов по комнате.

– Номи, выше подбородок, – раздался голос Инес. – Ты смотришь на свои ноги, будто боишься, что они убегут без тебя.

Номи подняла взгляд и заметила, как Аса пытается сдержать улыбку. Он наклонился к ней и прошептал:

– Я тоже не доверяю ногам во время танца. Есть у них привычка… – Он наступил ей на подол и дернул Номи на себя, отчего сразу несколько булавок впились ей в талию. Она постаралась не вздрогнуть, а он, смеясь, закончил: – Например, такая.

Она сделала шаг влево. Движения Асы действительно были слегка деревянными, но и от нее было мало проку, поэтому она только произнесла:

– Да и я не слишком искусная партнерша. Извините.

Он крепче сжал ее ладонь.

– У вас здорово получается. И платье у вас – загляденье, будто вы в объятиях звездного неба.

Никогда в жизни Номи не доводилось слышать такой роскошный комплимент, и она слегка зарделась.

– Я чувствую себя здесь чужой, – пробормотала девушка сконфуженно. – Будто это вовсе и не я.

– Разумеется, ведь вся ваша жизнь перевернулась. – Он пожал плечами. – Все вокруг другое и непредсказуемое… Да и становиться Грацией вы не хотели.

Номи взглянула на него с изумлением, ведь, казалось, больше никто не понял, что она вовсе не желала превращаться из служанки в Грацию. Номи кинула быстрый взгляд на Инес. Внимание той было полностью поглощено чем-то, что происходило за окном. Похоже, сейчас выдался тот самый шанс.

– Я хотела спросить вас… – начала Номи.

– Приступайте к отработке фигур вращения, – распорядился учитель танцев.

Аса напоказ горестно вздохнул.

– Ну вот, ни минуты покоя.

Он крутанул Номи так сильно, что той пришлось крепко стиснуть его ладонь, чтобы удержаться на ногах. И затем вдруг, внезапно они оба плавно заскользили по комнате, кружась вокруг друг друга гораздо быстрее мелодии, исполняемой пианисткой.

Волосы Номи разметались, и она, не удержавшись, от души засмеялась. Аса улыбался ей, глядя на нее сверху – зрачки цвета черного кофе, уголки глаз чуть приподняты, похоже, тоже в улыбке. Впервые почти за неделю Номи оставило нервное напряжение, заботы отступили, а постоянная, временами весьма интенсивная головная боль, вызванная вопросами и сожалениями, прекратилась. Ей хотелось лишь кружиться, как ребенку, притворяясь, что она совершенно свободна.

Инес громко кашлянула, и музыка сразу смолкла.

– На сегодня достаточно, – распорядилась она.

Со смехом Аса последний раз крутанул Номи и завершил танец поклоном. Он улыбался, щеки его тоже горели, и оба они дышали часто, быстро. Радостно.

Номи снова опустила глаза в пол. Часть каймы платья оторвалась и теперь лежала на серебристых туфлях.

– Сожалею, должно быть, я слегка забылся, – сказал Аса, но в голосе не было даже намека на сожаление. – Спасибо за занятие.

– Вам спасибо, Ваше Высочество.

Номи сделала реверанс, и сердце ее снова упало. Танец был окончен, а вместе с ним утрачена возможность спросить Асу о судьбе Серины.

В молчании Номи последовала за Анжелин в ту часть дворца, где обитали Грации, а в голове ее крутилось лишь: выпадет ли ей еще один шанс? Пожалуйста, пожалуйста, только еще один шанс!

Они достигли своих покоев, и Анжелин внимательно осмотрела черное, уже слегка запачканное платье и ободряюще проговорила:

– Не беспокойтесь, я отдам его в чистку, а затем его прошьют везде, где надо, и к Премио Билариа оно будет полностью готово.

Затем служанка помогла Номи облачиться в мягкую, кремового цвета тунику и не стесняющие движения шаровары.

– Спасибо, Анжелин. Не возражаешь, если я несколько минут побуду одна?

Девушка поклонилась.

– Конечно, я подожду снаружи.

Оставшись одна, Номи опустилась в кресло, поставила локти на туалетный столик и подперла руками голову. Вновь и вновь она вспоминала урок танцев. Ей следовало непременно улучить момент и спросить Аса о сестре.

А сейчас надо, наверное, лечь и отдохнуть, но мысли о Серине не давали Номи покоя. Она поднялась и, пошатнувшись, опрокинула на пол горшочек с косметикой. С тяжким вздохом подняла его и открыла верхний ящик туалетного столика.

И тут же непроизвольно выдохнула. Там лежала книга, частично скрытая с одной стороны шелковым шарфом, а с другой – двумя пачками краски для век.

Резким движением Номи захлопнула ящик. Полными паники глазами оглядела комнату. Убедилась, что никто за ней не наблюдает, и вновь медленно, очень осторожно приоткрыла ящик. Книга никуда не исчезла. Номи бережно погладила пальцами гладкую кожу обложки, а затем трясущейся рукой вытащила книгу из ящичка и вновь прочитала заглавие.

«Краткая История Виридии».

Номи обхватила себя руками. Книга была очень опасной вещью, и доказательство тому – исчезновение Серины. Так откуда же она здесь взялась?

Не думая о том, что делает, Номи запихнула маленький томик между матрасом и каркасом кровати, подальше от края, чтобы не заметила Анжелин, меняя простыни. Сердце Номи гулко стучало. Она опустилась на пол и привалилась спиной к кровати.

Она чувствовала себя акробатом, балансирующим на раскачивающемся канате, а под ногами ее лежал жестокий мир, не прощающий грехов. Кто-то играл с ней, но правила этой игры Номи были неизвестны.

Глава 13

Серина

– ОРАКЛ ЖЕЛАЕТ ВИДЕТЬ новобранцев. Пошли, – сказала Клифф и направилась к выходу из пещеры.

Серина сунула в рот последний кусочек хлеба из скудного набора провианта, считавшегося обедом, и поднялась на ноги. Похоже, Клифф была наставником для вновь прибывших, поскольку всегда указывала Серине и другим новым узникам, что делать. Вслед за Сериной на ноги поднялись Якана, Джиа и Теодора, и все они безропотно последовали за Клифф.

Снаружи работало много женщин: одни собирали апельсины и лимоны, другие носили воду и поливали чахлые деревца. Клифф, заметив, что Серина наблюдает за ними, сказала:

– Без дополнительной еды мы бы давным-давно умерли. Кроме лимонов и апельсинов, здесь можно найти ягоды – они съедобны, хотя на вкус слишком уж кислые. Еще на острове попадаются кабаны, но их мало, – добавила она, ведя девушек по тропе. – И становится все меньше. Мы убиваем их гораздо быстрее, чем они размножаются.

– А рыбу вы ловите? – спросила Джиа. Оказалось, что она из семьи рыбаков, а преступление ее заключалось в том, что ее схватили в мужской одежде, когда она продавала рыбу на рынке вместо заболевшего отца.

Клифф потерла загоревшую кожу на шее.

– Береговой Лагерь и Южный Утес ловят. У них там получается, а во всех остальных местах сильное течение не дает рыбе приблизиться к берегу. Команда из Лагеря в Джунглях рыбачит в ручье неподалеку, но, сказать по правде, добыча у них так себе – они тоже голодают, как и все остальные, – закончила она хмуро.

Серина сдвинула брови.

– А что случается, если команда раз за разом проигрывает бои?

– Будут питаться тем, что добудут. Или умрут с голоду, – закончила Клифф таким тоном, что ясно было: разговор на эту тему закончен.

Они вышли из рощицы чахлых деревцов и оказались на ровном поле из застывшей лавы. Еще за несколько секунд до этого Серина услышала тяжелое дыхание и глухие удары. Справа стояли Оракл и женщина с полоской рыжих волос на бритом черепе и наблюдали, как посреди поля дерутся несколько женщин.

Якана резко остановилась, застыла рядом и Серина.

Клифф кивнула на дерущихся.

– Здесь мы тренируемся. Тренировками, в основном, руководит Эмбер, но если совет вам даст Оракл, то слушайте ее.

Одна из женщин ударила другую кулаком в живот, и они закружились вокруг друг друга, уворачиваясь от ударов. Серине их движения показались танцем в лучах пронизывающего пыль солнечного света.

Эмбер подошла ко вновь прибывшей группе, внимательно вглядываясь в лица девушек.

Клифф приподняла брови.

– Оракл хотела видеть новобранцев?

Эмбер все рассматривала новых девушек, и Серина углядела у нее под подбородком безобразный шрам. Он выглядел так, будто кто-то пытался разодрать ей горло.

– Поднимите волосы, – распорядилась Эмбер.

Клифф извлекла из кармана несколько кусочков тесемки и протянула девушкам. Серина грустно собрала свои жирные волосы в конский хвост на затылке.

– А теперь посмотрим, на что вы годитесь, – произнесла Эмбер.

Джиа непроизвольно хмыкнула, а затем сказала именно то, о чем думала и Серина:

– Вы, наверное, шутите.

Они же только что прибыли. Слишком рано для тренировок…

Эмбер посмотрела прямо в глаза Джиа.

– Теперь вам придется драться за рацион, и чем скорее вы приступите к тренировкам, тем больше у вас шансов выжить.

Теодора сглотнула. Она была самой высокой из их четверки, руки ее болтались, как у марионетки. Длинные тонкие пальцы нервно сжимали складки юбки – она делала так каждый раз, когда испытывала сильные чувства.

Эмбер сделала жест рукой, призывая их выйти на середину бойцовского круга.

– Давайте, двигайтесь!

Протестов не последовало. Серина заняла место рядом с Яканой. Сердце ее билось в безумном ритме. Всю предыдущую жизнь ее убеждали, что все женщины – ее конкурентки. Мать вдалбливала в нее: никогда не верь другим женщинам, не верь, что они не попытаются отнять твое место, место Грации. Всегда и везде будь прекрасной, неотразимой и самой уравновешенной.

Единственное, чему Серина научилась, так это тому, как завоевать внимание.

– Петрэль, Миррор, поработайте с ними. – Эмбер указала на Серину и Якану. Еще двум женщинам-бойцам она велела заниматься с Джиа и Теодорой. Затем Эмбер присоединилась к Оракл и Клифф, стоявшим несколько в стороне.

Одна из женщин-бойцов одарила Серину улыбкой. Волосы у нее были прямые, до плеч, в мочках ушей – дырки, из чего следовало, что родом она из Соло.

– Меня зовут Петрэль, – сказала она. – Не давайте нам сильно напугать вас.

– Ваше предостережение слегка запоздало, – вырвалось у Серины прежде, чем она успела подумать.

К ее удивлению, Петрэль рассмеялась. Другая девушка, Миррор, ухмыльнулась. Все ее тело, где только было видно, густо покрывали веснушки. Черные волосы были подстрижены так коротко, что сквозь них просвечивала кожа, а глаза ее, казалось, замечают сразу все вокруг.

– Здесь все коротко стригут волосы, – тихо произнесла Якана.

Петрэль кивнула.

– Да, большинство. Это упрощает жизнь, а каких-либо строгих правил здесь нет. Хотя… – Она запнулась, очевидно, обдумывая вдруг пришедшую в голову мысль. – Кое-какие все же есть, просто они другие. Везде есть свои правила, ведь так?

Пока Серина не знала этих правил. И это незнание было намного страшнее, чем прежняя жизнь, где все было под запретом. Но правила надо знать, чтобы жить. А как иначе понять, что ты действуешь верно?

– Заканчиваем знакомство! – закричала Эмбер.

– Держите руки высоко, свободно, как я сейчас. – Петрэль подняла сжатые кулаки на уровень грудной клетки. – Понятно?

Серина ничего толком не поняла, но подняла руки так, как показали. Якана рядом поступила так же.

Внезапно Серину ударили кулаком в лицо. Челюсть пронзило болью, и Серина упала спиной на землю. Несколько секунд она не мигая смотрела на подернутое дымкой голубое небо, на облака, а затем поднялась на ноги, вытирая рот.

– Петрэль, поработай с ее ногами. – От голоса Оракл Серину охватила паника. – Она умеет танцевать – пусть использует этот навык.

Серина с удивлением взглянула в лицо Оракл. Откуда она знает про танцы?

Кулак Петрэль ударил Серину в солнечное сплетение, и девушка опять упала.

– Извини, – сказала Петрэль бодро, едва только Серина снова поднялась на ноги. – Стой, слегка расставив ноги. Колени немного согни. Держись свободно, расслабленно.

Тренировка продолжалась все утро. Вначале раз за разом Серину с ног валила Петрэль, фонтанируя глупостями о том, как Серине следует стоять и как реагировать на удары. Затем настал черед остальных новобранцев. Потом новобранцы дрались друг с другом. Все девушки с легкостью одерживали победу над Сериной. Даже Якана, маленькая пугливая Якана одержала верх над Сериной, оказавшись весьма ловкой и проворной, что было неудивительно, учитывая ее прошлое.

Костяшки пальцев у Серины болели, раны на ногах кровоточили, рот наполнялся кровью из разбитых губ. Единственное, что у нее получалось – покачиваясь, подниматься и некоторое время стоять в ожидании очередного удара. Девушки, с которыми она дралась, были ножами, она же – тестом, мягким, податливым, годным лишь на то, чтобы служить мешком для битья.

Если бы Номи следовала правилам, Серина никогда бы не оказалась здесь. Мысль эта вселила в Серину гнев, и она ударила Миррор в лицо, но та без труда поставила блок и тут же отправила Серину наземь.

Тренировка наконец закончилась, и девушки, отряхнув пыль, направились к пещере. Петрэль, обняв Серину за плечо, поддержала ее.

– Пошли. Нас там ждет немного еды. В первый раз всегда приходится тяжко, а Оракл заставляет нас особенно нагружать новобранцев, чтобы посмотреть, на что вы способны. – Петрэль едва не волокла Серину на себе. – Дальше будет легче.

– Сомневаюсь, – прохрипела девушка.

Сейчас она вовсе не разделяла энтузиазм Вала относительно своих перспектив. Скорее, при первой встрече он был прав. Она – Мертвая Девочка.

И виной всему Номи.

Серина потрясла головой, отгоняя назойливую мысль. Даже думать так ей казалось предательством.

– Когда слегка оправишься, начинай ходить, но только сторонись мест, где обитают охранники и другие команды, – наставляла Петрэль. – Ходи как можно больше, сколько сможешь. Бегай, как только почувствуешь, что готова. Используя руки и голые ступни, взбирайся на скалы. Тебе необходимо тренировать тело, становиться жесткой, несгибаемой. – Петрэль улыбнулась. – А кстати, как тебя зовут?

– Давайте назовем ее Мякушкой, – раздался голос одной из девушек, идущей впереди.

Ее спутницы рассмеялись.

– Нет, пусть лучше будет Мутузкой, ведь мы ее сегодня отмутузили.

Сейчас Серину совершенно не волновало, как ее назовут. Она была мягкой. Слабой. Раздавленной.

Девушки впереди остановились. Оказалось, что их поджидает Оракл. Она одну за другой оглядела их – чумазых, в пятнах пота. А самый безобразный вид из всех был, конечно же, у Серины.

Всю свою жизнь она каждый день по нескольку раз умывалась, причесывалась, меняла платья и почти всегда улыбалась, сейчас же губы ее были разбиты, челюсть опухла, а волосы спутались и спадали бесформенной копной.

Оракл смотрела на Серину, и, казалось, все видела, все понимала – все ее надежды, желания, мечты… Оценивала все ее промахи.

Оракл повернулась и закричала через плечо:

– Назовем ее Грацией!