Текст книги "Путешествие на Запад. Том 4"

В это время придворные все в один голос стали поздравлять государя с удачно написанным вступлением, совершили перед ним земные поклоны, после чего сочинение государя было обнародовано и распространено как во дворце, так и за его пределами.

– Меньшой брат наш, – обратился император к Сюань-цзану, – что ты скажешь, если я попрошу тебя прочесть нам вслух что-нибудь из священных книг?

– О повелитель и владыка! – отвечал Танский наставник. – Священные книги следует читать в подобающем месте. В твоем драгоценном дворце нельзя их читать.

Тай-цзуна очень обрадовал прямой ответ Сюань-цзана, и он тотчас же обратился с вопросом к одному из приближенных:

– Какой из монастырей города Чанъань самый чистый? Из рядов просвещенных мужей выступил вперед самый старший, по имени Сяо Юй.[89]89
  Сяо Юй (он же Сяо Лан) – известный придворный историограф, современник Танского императора Тай-цзуна.


[Закрыть]

– У нас в городе своей чистотой славится монастырь Яньта-сы, – сказал он.

Император Тай-цзун тотчас же распорядился:

– Пусть каждый из вас с благоговением возьмет по нескольку тетрадей священных книг и вместе со мной отправится в этот монастырь. Мы попросим там нашего меньшого брата побеседовать с нами о священных книгах.

Придворные выполнили императорское повеление и, последовав за царским поездом, сложили книги на высоком помосте перед храмом.

– Ба-цзе и Ша-сэн! Взнуздайте коня-дракона и приведите в порядок дорожные узлы, – распорядился тем временем Танский наставник, – а ты, Сунь У-кун, будь около меня, – добавил он.

После этого он обратился к государю:

– О владыка и повелитель! Если ты хочешь, чтобы верные книги священного писания Будды распространились по всей Поднебесной, надо, чтобы с них сняли копии. Только тогда можно будет обнародовать их. А самые книги следует хранить как драгоценность, ни в коем случае нельзя обращаться с ними небрежно.

– Ты совершенно прав! Совершенно прав! – с улыбкой сказал Тай-цзун.

Он велел вызвать из палаты словесности, а также из приказа письмоводства всех чиновников-переписчиков и приказал им переписать священные книги.

Для этого была построена еще одна кумирня, в восточной части города, которую назвали Кумирня в честь милостивого императорского повеления.

С благоговением взяв обеими руками несколько тетрадей, Танский наставник взошел на помост и только хотел было приступить к чтению, как почувствовал веяние благоуханного ветра, обдувающего его со всех сторон. В воздухе ему явились восемь хранителей Будды, которые громко окликнули его.

– Положи священные книги и тетради, ты, собирающийся читать их! – приказали они. – Следуй за нами на Запад!…

Находившиеся внизу у помоста Сунь У-кун и остальные ученики Танского наставника, а также белый конь тут же, прямо с земли, поднялись на воздух. Танский наставник, оставив священные книги, тоже поднялся на воздух прямо с помоста и вознесся на девятое небо. Император Тай-цзун и его многочисленные придворные пришли в полное замешательство. Устремив взор к небу, они опустились на колени и стали совершать низкие поклоны.

Послушайте, как рассказано об этом в стихах.

 
Недаром праведный монах
Не пожалел трудов и сил.
Чтоб книги верные достать,
Он стойко горести сносил,
И то пешком, то на коне,
В одежды странника одет,
По землям западным плутал
Четырнадцать суровых лет.
Десятки гор, десятки рек
Скитальцу преграждали путь,
Пытались дьяволы не раз
Его решимость пошатнуть,
Но все упорней шел монах
К хранилищу священных книг –
Три тысячи миров прошел
И средоточья их достиг.
Так он свой подвиг завершил,
Познал спасенья вечный свет,
В своем скитании святом
Изведав восемьдесят бед,
Но, видно, было их число
Не до конца завершено:
К жестоким бедствиям его
Прибавилось еще одно.
Святые книги получив,
Постигнув тайны их вполне,
Домой отправился монах
И отдал их родной стране.
Он искру Истины принес,
А искра сделалась огнем,
И с благодарностью народ
Хранит предание о нем.
 

Кончив кланяться, император Тай-цзун избрал достойного монаха, чтобы он устроил в монастыре Яньтасы большие моления, на которых был бы прочтен весь свод священных книг ради избавления от адских мук и терзаний бесприютных душ. О том, как происходила переписка священных книг и как их распространили по всей Поднебесной, мы рассказывать не будем.

Вернемся к восьми хранителям Будды, которые увлекли за собой на благоуханном порыве ветра Танского наставника с его учениками и с белым конем обратно на чудесную гору Линшань. Путь в оба конца занял ровно восемь дней.

Когда восемь духов-хранителей с Танским наставником прибыли на гору Линшань, ее обитатели как раз собрались перед Буддой и слушали его проповеди. Восемь хранителей обратились к Будде Татагате с такими словами:

– Мы получили твое драгоценное повеление доставить праведного монаха и его спутников в Танское государство, чтобы они сдали священные книги. Ныне мы явились доложить о выполнении твоего повеления.

Вслед за этим они велели Танскому наставнику приблизиться и получить назначение на должность.

– Праведный монах, – молвил Будда Татагата, – в прошлой своей жизни ты был моим вторым учеником и носил имя Золотой кузнечик. Но так как ты не хотел слушать моих поучений и отнесся невнимательно к нашему великому учению, я понизил тебя и в наказание направил в восточные земли. Ныне, к моему великому удовольствию, ты обратился к истинному учению, строго соблюдаешь его, отправился за священными книгами и весьма отличился, совершив подвиг. За это я повышаю тебя в должности и жалую тебе звание Будды Добродетельных заслуг сандалового дерева.

Затем Будда Татагата обратился к Великому Мудрецу – Царю обезьян.

– Сунь У-кун – молвил он. – В свое время ты учинил великое буйство в небесных чертогах, и я с помощью своих волшебных сил придавил тебя горой Усиншань. К счастью, небесная кара возымела действие, ты уверовал в учение Будды Сакья-муни. Я рад тому, что за все время путешествия ты боролся против зла и распространял добро, совершил много подвигов и покорял злых дьяволов-оборотней. За это я повышаю тебя в должности и жалую тебе звание Победоносного Будды.

Чжу У-нэн! – продолжал Будда, обратившись к Чжу Ба-цзе. – Ты был когда-то духом Небесной реки, полководцем звезды Тяньпэн. Но за непристойность, допущенную тобой, когда ты захмелел на пиру в Персиковом саду и стал заигрывать с небесной красавицей, я наказал тебя, повелев спуститься на грешную землю и переродиться в скотину. Но ты не потерял человеческого облика и греховодничал в пещере Юньчжань на горе Фулин. Однако я рад, что ты наконец вернулся к великому учению и вступил в число моих подвижников-шраманов. Ты охранял в пути праведного монаха, хотя не совсем еще отказался от прежних привычек и не изжил в себе сластолюбивые чувства. Зато ты отличился тем, что нес поклажу, в чем заключается твой подвиг. За это я повышаю тебя в должности и жалую тебе звание Посланца очистителя жертвенников.

– Вот тебе и на! – пробурчал Чжу Ба-цзе. – Они все сделались Буддами, а меня почему-то приставили чистить жертвенники!

– Это за то, что ты был грубияном, лентяем и обжорой! – оборвал его Будда Татагата. – Помни о том, что на четырех материках вселенной очень много верующих буддистов, которые часто приносят жертвы, я дал тебе такое звание, которое должно быть лестным для тебя. Тебя будут звать все, поклоняющиеся Будде, чтобы ты приводил в порядок жертвенники, и тебе будет перепадать немало. Чем же плохо?

Ша У-цзин! – позвал Будда, обратившись к монаху Ша-сэну. – Ты носил звание полководца смотрителя Занавеса при Небесном дворе. Но на пиру в Персиковом саду ты разбил хрустальную плошку, и я наказал тебя, изгнав на грешную землю. Ты поселился на берегах реки Сыпучих песков и занимался там людоедством. Но, к счастью, ты раскаялся и обратился к моему учению, искренне соблюдая его, ты охранял праведного монаха и отличился тем, что вел коня при восхождениях на горы. За это я повышаю тебя в должности и жалую тебе звание Златотелого архата.

Затем Будда Татагата подозвал белого коня.

– Ты – сын царя драконов Гуан-цзиня в Западном море, – сказал он. – Ты ослушался своего отца, совершив, таким образом, проступок, нарушающий сыновнее почтение. Но, к счастью, ты уверовал в мое учение и стал подвижником-шраманом. Ежедневно ты вез на своей спине праведного монаха, совершавшего свое путешествие на Запад. Ты же повез на своей спине мои священные книги на восток, в чем и состоит твоя заслуга. За это я повышаю тебя в должности и назначаю повелителем всех драконов.

Все четверо, наставник и его ученики, низко поклонились Будде Татагате, стукнув лбом о землю, и поблагодарили за великую милость. Конь также поблагодарил Будду. Затем праведникам-подвижникам, постигшим учение Будды, было приказано отвести коня к пруду, в котором происходит превращение в драконов. Там они столкнули коня в воду. Тот мгновенно стал вытягиваться в длину, с него слезла вся шерсть, на голове выросли рога, и он весь покрылся золотой чешуей. Потом у него появились серебристые усы, от всего тела начал исходить благотворный аромат, а под четырьмя лапами заклубились благовещие облака. Он вылетел из пруда и обвился вокруг каменного столба с резными украшениями, подпирающего небо.

Все присутствующие Будды славили мудрость Будды Татагаты.

Тем временем Сунь У-кун обратился к Танскому наставнику с давнишней просьбой.

– Учитель! – сказал он. – Теперь уже я стал Буддой наравне с тобой, неужели я так и буду носить на голове золотой обруч, а ты будешь читать свое заклинание? Прочти лучше заклинание, которое позволило бы мне снять его и разбить вдребезги, чтобы никакие бодисатвы больше никогда ни на кого не надевали его.

– В свое время пришлось прибегнуть к этому обручу, так как иначе за тобой нельзя было уследить, – сказал Танский монах. – Теперь же ты сделался Буддой, и обруч этот больше не нужен. Ну-ка, потри себе голову.

Сунь У-кун обеими руками пощупал голову и убедился в том, что обруч исчез.

Вот и достигли наши путники истинного перерождения и получили высокие звания: Будды Сандалового дерева, Будды Победоносного, Посланца очистителя жертвенников и Златотелого архата. Конь стал повелителем всех драконов.

Есть стихи, в которых описаны все эти важные события:

 
Был на грешную землю
Мудрый праведник послан недаром:
Дух в борьбе закалил он,
Не поддался ни бедам, ни чарам.
На земле он сдружился
С четырьмя существами иными,
Вместе шли они к цели
И скитались путями земными.
А в пути рассуждали
Об известном и о неизвестном,
О пустотах и формах,
О земном бытии и небесном,
Но ни разу в беседах
Лживых оборотней не касались:
Имена их пустые
Недостойными слов им казались.
Все свершили герои,
Вознеслись над мирами печали
И, достигнув прозренья,
Лучезарными Буддами стали.
И за то, что в скитаньях
Свято истине верность хранили
И по всей Поднебесной
Слово Истины распространили,
Пять подвижников стойких
Наконец очутились у цели,
Милость неба снискали
И на вечном престоле воссели.
 

Все престарелые Будды прародители, бодисатвы, монахи-праведники, архаты, подвижники, познавшие ученье Будды, нищенствующие монахи-бикшу, набожные миряне-упаны и мирянки-упасики, духи гор и пещер, духи Лю-дин и Лю-цзя, духи времени, духи – хранители кумирен, местные духи и все преподобные праведники-отшельники подошли к Будде Татагате, когда он награждал новых пятерых праведников, после чего возвратились на свои места. Вот как выглядела обитель Будды в это время:

 
Горы Линшань могучая вершина
И острый Кондор – пик ее крутой –
Все разноцветным полымем покрылось,
Охвачено зарею золотой.
И благовещие пары сгустились
В громады лучезарных облаков,
Обитель Беспредельного Блаженства
Закутав в свой сияющий покров.
Незыблема божественная мудрость,
Все соблюдает здесь ее закон:
Беззлобен облик Яшмового Тигра,
Лежит спокойно Золотой Дракон.
Луаней синих, фениксов багряных
Летают дружно пары в небесах,
И ползают бесчисленные стаи
Тысячелетних змей и черепах.
Кружатся вороны, и скачут зайцы,
И круглый год свежи цветы полян,
Спокойно бродят белые олени,
Резвятся стаи черных обезьян.
Здесь вечно зелен древний можжевельник,
Густые сосны высятся вокруг,
Под сенью изумрудных кипарисов
Тихонько стройный зыблется бамбук.
Чуть расцветут – и сразу плодоносят
На той горе волшебные сады:
Сверкнут цветы на персиках и сливах
И тут же превращаются в плоды.
И все цветет, и все благоухает,
Как будто состязаясь в красоте,
И волны благодатного тумана
Всегда парят в бездонной высоте.
 

Все присутствующие молитвенно сложили руки ладонями вместе, дабы изъявить свою преданность учению Будды, и начали молиться:

 
– Слава тебе,
О верховный, самый древний Будда,
Никогда не меркнущий Светильник!
– Слава тебе,
Светлый Будда, Царь в Хрустальном блеске,
Мощный Врачеватель всех недугов!
– Слава тебе,
О всезрящий Будда дней прошедших,
Настоящих и грядущих дней!
– Слава тебе,
О мудрейший Будда Сакья-муни,
Будда чистой Радости и Света!
– Слава тебе,
О предвечный Будда, о Пилуши,
Царь под драгоценною хоругвью!
– Слава тебе,
О грядущий Будда, о Майтрея,
Долголетья Будда, Амитаба!
– Слава тебе,
О издревле властвующий Жизнью
И Неизмеримым Долголетьем!
– Слава тебе,
О правдивый, милосердный Будда,
О Ведущий к Истине Единой!
– Слава тебе,
О сверкающий, алмазный Будда,
Вечно и воистину нетленный!
– Слава тебе,
О чудесный, лучезарный Будда,
Льющий драгоценное Сиянье!
– Слава тебе,
О нетленный, непостижный Будда,
Всеми чтимый, дивный Князь драконов!
– Слава тебе,
О всесильный, милосердный Будда,
Преуспевший в совершенье блага!
– Слава тебе,
Непорочный, лунноликий Будда,
Будда драгоценного сиянья!
– Слава тебе,
О премудрый, безмятежный Будда,
О вовек не знавший неразумья!
– Слава тебе,
О могучий Будда, о Полюна,
О блаженный Будда Налоянь!
– Слава тебе,
Добродетельный и щедрый Будда,
Торжество блистательных заслуг!
– Слава тебе,
Несравненный Будда, наделенный
Даром добродетельных деяний!
– Слава тебе,
О всегда неутомимый Будда,
Любящий великие Скитанья!
– Слава тебе,
Неизменный Будда, озаренный
Пламенем сандалового древа!
– Слава тебе,
О чистейший Будда Моничуан,
Мудрости неугасимый факел!
– Слава тебе,
Морю Добродетели безбрежной,
Яркой, как сияние светил!
– Слава тебе,
Бескорыстный Будда, осиянный
Пламенем Великого Добра!
– Слава тебе,
Благосклонный Будда, Царь вселенной,
Властвующий Силой Доброты!
– Слава тебе,
Чистый Будда, смелый Предводитель
Высшей Прозорливости и Блага!
– Слава тебе,
Будда Необъятного величья,
Неподкупной Строгости и Силы!
– Слава тебе,
Будда Животворного Сиянья
Золотого, вечного Цветка!
– Слава тебе,
Несравненно совершенный Будда,
Негасимый Светоч Дарований!
– Слава тебе,
Мудрый Будда, Непреклонный Разум
И Всепобеждающее Слово!
– Слава тебе,
Будда Золотого ореола,
Чистого Спокойствия миров!
– Слава тебе,
Будда – Царь Жемчужного Сиянья,
Властвующий Солнцем и Луной!
– Слава тебе,
Будда-царь, над миром возносящий
Разума победные хоругви!
– Слава тебе,
Благозвучный, сладкогласный Будда,
Будда Дивных Голосов и Звуков!
– Слава тебе,
Будда, пребывающий под сенью
Вечно пламенеющих хоругвий!
– Слава тебе,
Будда, наклоняющий светильник,
Чтобы созерцать свои миры!
– Слава тебе,
Венценосный Будда, Царь творенья,
Побеждающий своим ученьем!
– Слава тебе,
О блаженный, неизменный Будда,
Нам сияющий с горы Сумеру!
– Слава тебе,
Истинный, непогрешимый Будда,
Разума всесильного владыка!
– Слава тебе,
Будда ослепительно прекрасный,
Как сиянье золотого моря!
– Слава тебе,
О спасительный, нетленный Будда,
Блеск Всепроникающего Света!
– Слава тебе,
О сияющий, кристальный Будда,
Полный лучезарных дарований!
– Слава тебе,
Будда у Сандалового Древа,
Полный добродетельных заслуг!
– Слава тебе,
Будда, ратующий за победу
Своего бессмертного ученья!
– Слава тебе,
О, сияющая милосердьем
Гуаньинь – Авалокитешвара!
– Слава тебе,
Бодисатва справедливой силы
Обладатель безграничной мощи!
– Слава тебе,
О благословенный бодисатва,
Ведомый под именем Манчжутры!
– Слава тебе,
О высокочтимый бодисатва,
Что мудрей несчетных бодисатв!
– Слава и вам,
Бодисатвам всех великих, чистых
И неиссякаемых морей!
– Слава и вам,
Бодисатвам, что сбирались вместе
В день вселенского собора Будды,
У священных Лотосовых вод!
– Слава и вам,
Всем непогрешимым бодисатвам,
Западной обители достигшим
Высшего предельного блаженства!
– Слава и вам,
О три тысячи великомудрых,
Чистых бодисатв, проникших в тайны
Сокровенного ученья Будды!
– Слава и вам,
Пятистам великим и прекрасным,
Пламенным, как солнце, бодисатвам,
Мощным, ослепительным архатам!
– Слава и вам,
Всем подвижникам и правдолюбцам,
Полным святости монахам-бикшу,
Бодисатвам ранга Исайни!
– Слава и вам,
Вразумленным свыше бодисатвам,
Вам, столпам Единого ученья,
Беспредельной и безмерной Правды!
– Слава и вам,
Всем неисчислимым бодисатвам,
Всем хранителям ученья Будды,
Всем душою твердым, как алмаз!
– Слава тебе,
О неутомимый бодисатва,
О блистательный посланец неба,
Очиститель жертвенных сосудов!
– Слава тебе,
О неколебимый бодисатва,
Восемь драгоценностей хранящий,
Златотелый, преданный архат!
– Слава тебе,
О непобедимый бодисатва,
О хранитель, о Дракон небесный,
Неусыпный Страж Восьми чертогов!
О, в молитве названные Будды,
Вы проникнуты одним желаньем:
Чтобы совершенное деянье
Не прошло бесплодно и бесследно,
А смогло навеки возвеличить
Вашу чистую страну бессмертья!
Не напрасно мудрые монахи
Подвиг благочестья совершили:
За четыре милости великих
Отплатили добрыми делами,
А к тому ж своим святым примером
Помогли и многим низшим душам
Трех дорог губительных избегнуть,
Что ведут к воротам преисподней.
Пусть же все, кто слышал или видел
То, что здесь рассказано подробно,
Дух и сердце приведут в движенье
И поймут, в чем суть прозренья «боди»,
Отрекутся от греховной плоти
И сольются просветленным духом
С чистым миром высшего блаженства!
Славьтесь же отныне и вовеки
Будды всех миров неисчислимых,
Будды десяти сторон вселенной,
Все великомудрые, благие,
Славьтесь все святые бодисатвы –
Моксы Маха панджа парамита![90]90
  Моксы Маха панджа парамита! (санскр.) – эпитет, прилагаемый к бодисатвам. Обозначает премудрость, всеблагость и полное восприятие учения Будды, которое проповедует спасение живых существ от мучений бренного существования на земле.


[Закрыть]
 

Этими стихами заканчиваются «Записки о путешествии на Запад».

Конец книги