Текст книги "Заблуждения толпы"

Летом 1831 года его сестра-баптистка с мужем пригласили Миллера выступить в Дрездене, штат Вермонт, в шестнадцати милях вверх по озеру Шамплейн от Лоу-Гемптона. Хотя ранее ему доводилось читать проповеди, составленные другими проповедниками, никогда до сих пор он не читал ни одной из своих. К тому времени Миллеру было уже под пятьдесят, и он страдал от проблем со здоровьем, чуть не умер от пятнистой лихорадки накануне битвы при Платтсбурге, а потом его непрерывно донимали всевозможные кожные болезни.

История не сохранила этой его конкретной проповеди, но можно предположить, что по содержанию она мало отличалась от более поздних письменных проповедей Миллера: Христос явится в небесах и воскресит мертвых праведников, кои будут «восхищены в сретение Господу в воздусях и сочетаются с Ним браком». Затем Христос удостоит вниманием грешников:

«Узрите! Небеса чернеют тучами, солнце скрылось; луна, бледная и отринутая, повисла на небосводе; падает град, семь труб громко оповещают мир своими голосами; молнии мечут яркие снопы сернистого пламени; и великий город нации падает, дабы не подняться вновь во веки веков»²⁹⁹.

Выступление Миллера настолько заворожило дрезденских баптистов, что те не отпускали проповедника до следующего воскресенья, и восемь лет подряд он читал по приглашению проповеди по всей сельской Новой Англии, штату Нью-Йорк и Канаде. Когда не получалось откликнуться на просьбу о выступлении в отдаленном уголке, он отправлял туда послания, которые позднее составили ряд памфлетов и книг, а публикация последних вызвала еще больше просьб о публичном выступлении.

Один современник, обладавший, судя по всему, интуитивным пониманием убежденной предвзятости, описывал Миллера на кафедре одновременно восторженно и с опаской: «Человек он был крупный, плотно сложенный, голова большая, лоб высокий, а взгляд мягкий, но выразительный, и все интонации его голоса указывали на искреннюю приверженность идее. Его воображение было весьма пылким, и он, делая некие выводы из ошибочных предпосылок, воспринимал их как достоверные факты. В таком состоянии ума он разъезжал с лекциями, показывал длинные таблицы, иллюстрирующие видения Даниила и Иоанна. Неисчислимые толпы людей приходили его послушать, многие священники и влиятельные миряне его поддерживали, и величайшее волнение охватило восточные и северные области нашей страны»³⁰⁰.

Как уже говорилось, мистицизм библейских чисел Миллера был отнюдь не новым, да и энергичному стилю проповедей также недоставало оригинальности. Приблизительно с 1825 года пресвитерианский священник и участник Второго великого пробуждения по имени Чарльз Грандисон Финни практиковал и довел до совершенства хорошо знакомую ныне проповедническую манеру с обязательными упоминаниями адского пламени и с живым вовлечением публики. Его проповеди заставляли слушателей десятками креститься вновь; один наблюдатель заметил, что после пребывания Финни в том или ином городе там «настолько проникались религиозными чувствами, что невозможно было и подумать о проведении танцев, а цирковые представления становились невыгодными»³⁰¹. Сам Миллер с неодобрением относился к новому стилю проповедования, но не вызывает сомнений тот факт, что он овладел методикой Финни и что многие из тех, кто приглашал Миллера выступать, считали его именно таким проповедником³⁰².

Как и многие ранние евангелисты, Финни был стойким аболиционистом и видным общественным деятелем. Миллер разделял эти убеждения; вообще Лоу-Гемптон был одной из станций подземной железной дороги [98]98
  В США тайная система переброски беглых рабов из южных штатов на аболиционистский Север; название объясняется ходившими среди рабов слухами о том, что аболиционисты прокопали под землей туннель, в котором проложили рельсы и пустили «поезда свободы» на Север. – Примеч. перев.


[Закрыть], а сам Миллер, насколько известно, дал приют минимум одному беглому рабу. Но когда в 1840 году он присутствовал на собрании Общества борьбы с рабством, то ушел с него, убежденный в том, что человеческое общество насквозь прогнило и спасет его только Божественное вмешательство, которое избавит людей от многих бед, в особенности от рабства: «Год освобождения для бедного раба отнюдь не рядом, если причина в человеке. Но Господь может освободить и освободит пленника. К Нему должны мы взывать о возмещении ущерба»³⁰³.

Изобиловавший затейливыми оборотами ораторский стиль Миллера гипнотизировал мирскую аудиторию, а его терпимость к другим протестантским сектам и стальная ловушка Священного Писания прельщали духовенство. Один скептически настроенный старейшина, пытавшийся сбить его с толку, записал, что посетил Миллера и принес «внушительный список возражений. К моему удивлению, вряд ли хоть одно из них было для него в новинку, и он отвечал на каждое быстро, едва я их озвучивал. А затем он принялся разъяснять и задавать вопросы, которые ставили меня в тупик и опровергали суждения, на которые я опирался. Я ушел от него истощенный, утомленный безмерно, униженный и готовый признать его правоту»³⁰⁴.

Популярность Миллера, обусловленная его беспощадными огненными проповедями, имела свою цену: верующих привлекала не столько адвентистская теология, которая стояла за его учением, сколько картины адского пламени, им рисуемые. Он говорил прежде всего о спасении душ от огня, тогда как те, кто приглашал этого проповедника, рассчитывали всего-навсего нажиться на многолюдье. Тем не менее к концу 1830-х годов у него появились поклонники, распространявшие миллеровские предсказания. Например, в 1838 году редактор бостонской газеты «Дэйли таймс» опубликовал серию проповедей Миллера, а почти одновременно священник по имени Джозайя Литч написал одобрительный памфлет под названием «Полночный зов!», который разошелся по всей Новой Англии. Бостонский пастор Чарльз Фитч, один из помощников аболициониста Уильяма Ллойда Гаррисона [99]99
  Американский политик, девятый президент США. – Примеч. перев.


[Закрыть], признавался, что несколько раз подряд перечитывал трактат Литча; все эти люди наряду с компанией других «аколитов» за следующие несколько лет оказали Миллеру изрядную поддержку и в конечном счете признали его апокалиптический прогноз³⁰⁵.

Поначалу эта поддержка не слишком воодушевляла Миллера; к 1839 году, измученный возрастом и скверным здоровьем, разочарованный тем, что за четыре года он мало кого убедил в грядущем конце времен, проповедник часто сетовал на собственную никчемность. Приглашения на выступления продолжали поступать, но он понимал, что эти редкие сельские проповеди спасут всего горстку душ от надвигающегося апокалипсиса³⁰⁶.

* * *

Последователи считали Миллера пророком, но формально он таковым не был, поскольку категорически отказывался признавать, будто общается со Всевышним. Он неоднократно повторял, что умеет предсказывать будущее по Священному Писанию. Впрочем, что бы он ни думал о самом себе, Миллер явно недооценивал влияние зажигательного адвентизма на духовенство северо-востока Америки. Так, в 1838 году он отказал в просьбе о выступлении некоему Джошуа Хаймсу, священнику из Бостона и, подобно Фитчу, помощнику Гаррисона.

* * *

Миллер был человеком скромным и грубоватым, а вот утонченный Хаймс отличался воспитанием и располагал надежными связями в прогрессивных кругах Бостона. Первая христианская церковь [100]100
  Направление в американском протестантизме, ставившее во главу угла библейские заповеди и правила («нет вероучения, есть только Библия»). – Примеч. перев.


[Закрыть] оказалась для Хаймса чересчур консервативной, поэтому он основал собственный молитвенный дом, названный, естественно, Второй христианской церковью, и под его руководством эта секта разрослась настолько, что пришлось строить храм на пятьсот мест на бостонской Шардон-стрит. Напористого, общительного и харизматичного Хаймса никоим образом не смутила отповедь со стороны Миллера. Осенью 1839 года он все-таки убедил Миллера прочесть проповедь перед прихожанами Второй христианской церкви, и выступление произвело на Хаймса такое впечатление, что он сосредоточился в дальнейшем на помощи Миллеру, щедро тратя свои силы, организаторские способности и умение взаимодействовать с печатными СМИ той эпохи.

По настоянию Хаймса Миллер выступал не только перед сонными сельскими общинами, но и в переполненных церквях Нью-Йорка и Олбани. Были переизданы миллеровские памфлеты и книги, начала выходить успешная газета «Знаки времени», сначала раз в две недели, а потом еженедельно. Вдобавок Хаймс поддерживал тесные контакты с другими людьми, находившимися под влиянием эсхатологии Миллера. Эти люди издавали собственные миллерианские газеты; в первую очередь нужно назвать Натаниэля Саутарда, который в конечном счете стал редактором самого известного адвентистского СМИ «Полночный зов!» (название заимствовали у памфлета Литча).

Хаймс интуитивно улавливал нерасторжимую связь между публикациями и проповедями, будь то в скромных закутках или на многолюдных собраниях. Памфлеты, газеты и книги, содержавшие убедительные адвентистские нарративы о конце времен, собирали зевак на проповеди, а проповеди, в свою очередь, оборачивались ростом продаж публикаций. Верующие распространяли вести, оставляя пачки памфлетов на борту морских судов и речных барж и развешивая плакаты в вагонах поездов³⁰⁷.

С 1840 года Хаймс стал организовывать так называемые генеральные собрания, на которых встречались для координации действий ревностные сторонники Миллера. Причем речь шла не только о привычных встречах в храмах, но и о массовых «полевых собраниях».

Честь изобретения таких собраний принадлежит не Хаймсу; первые собрания такого рода прошли вскоре после рождения новой нации, а к 1840 году уже успели сделаться общепризнанным фактом социальной жизни. Отчасти община сторонников учения о возрождении, отчасти клуб по интересам, они первоначально привлекали фермеров, утомленных одиночеством на приграничных территориях Южной Каролины, Теннесси и Кентукки, суля столь востребованное социальное взаимодействие. Как правило, баптисты и методисты, выступавшие организаторами собраний, расчищали делянку в лесу и раскладывали срубленные деревья подобием скамей и кафедры, то есть получались этакие «походные» церкви. (Епископалы и конгрегационалисты [101]101
  Направления «мейнстримного» протестантизма: епископальная церковь близка к англиканству, из которого, собственно, и выросла, а конгрегационалистская церковь настаивает на религиозной автономности каждой общины (конгрегации) и отрицает церковную иерархию. – Примеч. перев.


[Закрыть], с другой стороны, отвергали как идею полевых лагерей, так и проповедничество в целом.)

Последователи Миллера провели первых два полевых собрания в конце июня 1842 года: одно состоялось в Ист-Кингстоне, Нью-Гемпшир, а другое в Хэтли, на территории Квебека. Нью-гемпширское собрание оказалось ошеломляюще успешным: на него прибыло до десяти тысяч баптистов и методистов, а также десятки деистов и «неверных», привлеченных, должно быть, духом товарищества, бывшего выше конфессиональных распрей. Хаймс показал себя мастером логистики: до места встречи можно легко было добраться по железной дороге, а собравшимся обеспечили, как писал один историк, «обилие чистой холодной воды, высокие стволы болиголова дарили прохладную тень, тогда как среди деревьев не составляло труда обрести уединение для молитв»³⁰⁸. Средние и крупные города оплатили установку именных шатров, железнодорожные компании построили временные станции, снизили плату за проезд для верующих, а проповедников и вовсе перевозили бесплатно. В довершение всего каждый «хозяин шатра» составил список душ, которым посулили спасение от вечного пламени.

Собрание в Ист-Кингстоне имело такой успех, что Хаймс со товарищи решили установить «Великий шатер» высотой 55 футов и диаметром 120 футов, вмещавший четыре тысячи человек наверняка и допускавший размещение еще нескольких тысяч человек в проходах. На случай ненастья этот шатер предусматривал все необходимое внутри, в том числе печи для холодной погоды. В Рочестере, штат Нью-Йорк, шатер привлек тысячи любопытствующих, как и на западе, в Огайо. За следующие два года Хаймс с соратниками устроили 125 полевых собраний, которые в совокупности посетило около полумиллиона человек³⁰⁹.

Под конец каждого такого собрания служители проводили общую молитву – или пели гимн, причем предпочитали песню «Никогда не расстанемся снова»:

 
Мы идем по земле Эммануила [102]102
  Согласно Библии, это имя означает «Господь с нами» (Мф 1:23: «Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему Еммануил, что значит: с нами Бог»); то есть «земля Эммануила» – это владения мессии. – Примеч. перев.


[Закрыть],
Мы скоро услышим голос труб
И вскоре воссядем с Иисусом,
Чтобы никогда больше не расставаться.
Что? Больше не расставаться?
Да, никогда больше не расставаться.
Ибо скоро мы воссядем с Иисусом
И никогда больше не расстанемся³¹⁰.
 

Затем прихожан выводили из шатров по спирали, длинной шеренгой, которая изгибалась так, чтобы каждый мог пожать руку всем остальным. Конец света представлялся неизбежным, и верующие прощались до новой встречи в «небесных просторах»³¹¹.

Сам Миллер заплатил за этот успех высокую цену. Как уже говорилось, он не отличался крепким здоровьем, а в одном только в 1841 году, по его собственным подсчетам, ему пришлось прочитать 627 вдохновляющих девяностоминутных лекций³¹². За этот срок кожные болезни и нервное истощение ослабили влияние Миллера на основанное им движение, «аколитов» которого все прибавлялось. Не раз и не два из-за недомоганий он был вынужден покидать полевые лагеря и возвращаться в Лоу-Гемптон³¹³.

Без тщательного управления эмоционально заряженные массовые мероприятия легко выходят из-под контроля; именно так случилось на последующих полевых собраниях. Хаймс был поглощен распространением апокалиптических пророчеств Миллера и поручил вести собрания в храме на Шардон-стрит своему заместителю Чарльзу Старквезеру, который проявил себя превосходным умельцем приводить прихожан в исступление. Опасаясь за свое главенство, Хаймс позднее прогнал Старквезера, но не смог помешать тому проникнуть на очередное полевое собрание, и Старквезер убедил паству, что он осенен Святым Духом и наделен особыми «дарами», в том числе способностями останавливать паровые машины и ходить по воде. На другом из собраний кто-то из прихожан заявил, что может заглядывать в сердца и души верующих, после чего заодно с приятелями накинулся с кулаками на скептиков, дабы припугнуть тех вечным проклятием. Скептики дали отпор, и этот бедолага «заговорил на разных языках и принялся корчиться», а когда драку попытались разнять, он проклял и незваных миротворцев³¹⁴.

Что важно, Миллер и Хаймс постепенно стали утрачивать влияние на все более популярные адвентистские СМИ. Верующие начали издавать собственные газеты под названиями вроде «Глас истины» и «Радостные вести из грядущего царства», «Хроники вознесения и репортажи из шатров», «Труба пятидесятого года» и «Западный полночный зов», причем последнюю основал Джордж Сторрс, методистский священник, которого в Нью-Гемпшире приговорили к тюремному заключению как деятельного сторонника аболиционизма. В дальнейшем Сторрс столь же пылко и с не менее печальными последствиями отстаивал вероучение адвентистов.

На Новый год, 31 декабря 1842 года, адвентисты со всей страны собрались на Шардон-стрит встретить 1843 год, последний год творения. Хаймс и Старквезер (последнего прогонят позже) проповедовали в переполненном храме. Слабеющий и немощный Миллер разослал верующим письмо:

«Этот год, согласно нашей вере, есть последний год, когда сатана будет править на земле. Иисус Христос придет и поразит его насмерть. Царства земные падут во прах и будут изничтожены… Тот единственный, Кому суждено царствовать, возьмет власть и пребудет в ней во веки веков»³¹⁵.

К февралю Миллер достаточно оправился от хворей, чтобы поехать в Филадельфию, где для его проповедей арендовали огромный Китайский Музеум-холл. Предвкушения были столь велики, а толпа, ожидавшая снаружи здания, казалась настолько бесноватой, что городские власти отменили собрание 9 февраля из опасения гражданских волнений. На следующий день Миллер все-таки прочел проповедь при большом стечении народа без малейших инцидентов, а затем выступил в Трентоне по приглашению мэра. На пути домой он заболел и в результате не покидал Лоу-Гемптон до осени. Хаймс с несколькими соратниками поделили страну на «округа» и принялись проповедовать в церквях, арендовать залы и распространять литературу – на запад вплоть до Висконсина и Миссури и на юг вплоть до Каролины.

В бостонский храм на Шардон-стрит желающие послушать Хаймса приходили в таких количествах, что впору было затевать строительство нового; местом выбрали Говард-стрит, и новый храм должен был вмещать три тысячи человек. Городские правила требовали, чтобы здание таких размеров было со всех сторон обложено кирпичом; поскольку близился конец света, участок на Говард-стрит подходил идеально: там уже имелись стены с трех сторон, оставалось лишь возвести двенадцатифутовую стену с четвертой стороны.

Именно тогда движение, долгое время вызывавшее скептицизм и насмешки широкой публики, столкнулось с откровенной враждебностью. Газеты запестрели предупреждениями, стали высмеивать верования адвентистов, опасные и безрассудные в крайней степени: ведь если конец света и вправду неизбежен, строительство новых храмов в Бостоне, Цинциннати и Кливленде лишено всякого смысла. Несмотря на все противодействие, 4 мая 1843 года храм на Говард-стрит был освящен.

Подобно приверженцам большинства закрытых верований, миллериты опирались в своей теологии на убежденную предвзятость; Библия, как положено, служила им сокровищницей знаний, подтверждающей их правоту:

«Прежде всего знайте, что в последние дни явятся наглые ругатели, поступающие по собственным своим похотям и говорящие: где обетование пришествия Его? Ибо с тех пор, как стали умирать отцы, от начала творения, все остается так же» [103]103
  2 Пет 3:3–4. – Примеч. ред.


[Закрыть].

Чтобы ободрить прихожан, смущенных ростом общественного недовольства, газета «Полночный зов» ввела регулярные рубрики «Колонна лжецов» и «Уголок насмешника»³¹⁶.

Миллер всегда уклонялся от ответа о точной дате конца света. По его расчетам, следовало прибавить 2300 лет к дате предполагаемого позволения Артаксеркса в 457 году до н. э. евреям вернуться домой и восстановить храм (см. Дан 8:14). Эта простая арифметика предвещала пришествие Иисуса в 1843 году. На протяжении этого года, поскольку ничего не происходило, Миллер начал юлить. Раз библейские события датировались по иудейскому календарю раввинов, с Новым годом в марте или апреле, значит, время в запасе еще оставалось: иудейский «1843» год должен был закончиться, согласно уточненным расчетам, 21 марта 1844 года³¹⁷.

В начале 1844 года Миллер снова воспрял после болезни и выступил перед огромной аудиторией в Бостоне и Нью-Йорке. Ощущая приближение роковой даты, он также, вместе с Джозайей Литчем и Хаймсом, провел грандиозный финал в Вашингтоне, округ Колумбия. «Дом кесаря», как Миллер именовал столицу страны, в тот год был, похоже, куда больше озабочен президентскими выборами, нежели грядущим апокалипсисом, что безмерно раздражало Миллера:

«Наши правители и политические деятели еще не готовы отказаться от своей власти, зато с головою ушли в политические дрязги по поводу следующего президента, как если бы их мнимая, кратковременная власть должна длиться вечно. Словом Божьим, поспешеством Святого Духа и посредством истории прошлых столетий я покажу им, что вскоре произойдет неминуемая революция, которая полностью затмит собою выборы президента»³¹⁸.

К 3 марта Миллер произнес в столице девятнадцать проповедей, затем выступил несколько раз по пути домой в Лоу-Гемптон, куда он удалился, совсем измученный, чтобы дожидаться конца света 21 марта.

Назначенный день миновал без происшествий; Миллер писал Хаймсу обнадеживающие личные письма и утешал паству сообщениями в адвентистских газетах: мол, его расчеты никогда не притязали на точность, не исключено, что он ошибся на неделю, на месяц или на два месяца. Господь все равно грядет. Хаймс со своей стороны предупреждал читателей: «Для нас небезопасно откладывать в уме событие хотя бы на час, мы должны жить в постоянном ожидании и готовности встретить нашего Судию. Иначе мы не сумеем ничего сделать для будущего»³¹⁹.

Пространства для маневра оставалось достаточно. Например, анонимная прошлогодняя статья в одной из газет Хаймса, «Знамения времен», указывала на арифметическую ошибку в расчетах Миллера: поскольку в христианском календаре нет нулевого года, значит, 457 год до н. э. от нынешнего отделяют 2999, а не 3000 лет. То есть конец света должен наступить в «1844» иудейском году.

Эта статья также подвергала сомнению иудейский календарь, на который опирался Миллер. После того как римляне рассеяли евреев по всей поверхности планеты, дата сбора ячменя, она же дата праздника Йом Кипур, утратила свою значимость, а потому большинство евреев приняло раввинский календарь, точную математическую систему датировки с девятнадцатилетним циклом. Однако этот новый календарь вошел в употребление лишь в четвертом столетии нашей эры; следовательно, по мнению анонимного автора, логичнее использовать календарную систему библейских времен, когда год отсчитывали от новолуния, ближайшего к дате сбора ячменя. Если так, апокалипсис должен состояться 29 апреля 1844 года³²⁰.

Новая дата тоже благополучно миновала. Насмешки в прессе множились день ото дня, миллериты выслушивали от своих соседей язвительные вопросы: «Ну как, все тихо? А мы-то думали, что вы вознеслись! Или жены бросили вас гореть в аду?»³²¹

За правдоподобными объяснениями случившегося, разумеется, вновь обратились к Библии. В одной из малоизвестных книг Ветхого Завета, книге пророка Аввакума, сказано следующее: «ибо видение относится еще к определенному времени и говорит о конце и не обманет; и хотя бы и замедлило, жди его, ибо непременно сбудется, не отменится» (Авв 2:3). Совет «ждать» содержится и в других текстах Библии, скажем, в 25-й главе Евангелия от Матфея – в притче о десяти девах и «женихе», то бишь Иисусе. Стихи 5 и 6 гласят: «И как жених замедлил, то задремали все и уснули. Но в полночь раздался крик: вот жених идет, выходите навстречу ему» (из последнего стиха взялось название памфлета Литча и самой известной адвентистской газеты «Полночный зов!»). Это объяснение успокоило разочаровавшихся верующих: дело во многом сделано, Христос попросту выжидает.

Миллериты следовали тому же самому сценарию, что и сторонники Дороти Мартин, не увидевшие в назначенный день и час обещанных летающих тарелок. Некоторые отпали от движения, зато прочие сплотились – и взялись проповедовать. Полевые собрания продолжались, но сомнения, порожденные «весенним разочарованием», как стали называть эти события, и сокращение числа последователей открыли дорогу в движение более ревностным поклонникам. Фанатичный Старквезер увел за собой множество приверженцев, когда Хаймс прогнал его из молитвенного дома на Шардон-стрит. Другой фанатик, Кэлвин Френч, учил, что верующие не только избегнут адского пламени, но и достигнут совершенства – состояния, в котором любые их поступки будут одобрены и благословлены небесами. Обыкновенно под этим подразумевалось плотское познание «духовных жен» вне уз брака (подобную привилегию часто присваивают себе лидеры апокалиптических движений во все эпохи), и это учение горячо поддерживал Старквезер.

Волатильная взвесь разочарования и фанатизма полыхнула на полевом собрании в Эксетере, штат Нью-Гемпшир, в августе 1844 года. Скучную и заунывную речь Джозефа Бейтса, одного из помощников Миллера, прервала некая женщина; она заявила, что человек по имени Сэмюел Сноу, никому не ведомый, доставил срочные новости.

Сноу сообщил собравшимся, что проделал исчерпывающий анализ Ветхого и Нового Заветов и сделал удивительное открытие: имеется однозначное соответствие между четырьмя иудейскими священными днями и четырьмя христианскими праздниками. Три христианских праздника в этом году уже состоялись, но четвертый, соответствующий Йом Кипуру, иудейскому дню искупления, еще не отмечался. Этот день, наиболее важный для иудаизма, приходится на десятый день седьмого месяца иудейского календаря (тишрей).

Сноу отверг датировку, по которой в 1844 году Йом Кипур выпадал на 23 сентября. Он заявил, что надлежит отталкиваться от древнего календаря, который начинается на месяц позже раввинского; значит, конец света наступит 22 октября. (Даже такая «точность» не избавляла от сомнений. Поскольку в ту эпоху восход новой луны над Иерусалимом, за тысячи миль от Америки, невозможно было наблюдать из Нового Света, как минимум несколько «аколитов» сочли, что на самом деле конец света наступит не раньше 24 октября³²².)

Слова Сноу воодушевили собравшихся и потрясли даже Бейтса, которого грубо прервали и который позже записал: «Это сообщение переполошило всех вокруг. Когда собрание закончилось, гранитные утесы Нью-Гемпшира огласились громкими криками: се, жених грядет, ступайте ему навстречу! Груженые фургоны, повозки и железнодорожные вагоны отправились по разным штатам, городам и весям Новой Англии, а люди все кричали: вот, жених грядет! Христос, наш благословенный Господь, грядет в десятый день седьмого месяца! Готовьтесь! Готовьтесь!»³²³

Упоминание о «женихе» снова заставляет вспомнить 25-ю главу Евангелия от Матфея. Подражая Хаймсу, Сноу учредил новую газету под названием «Истинный полночный зов». Его расчеты не были оригинальными; Миллер и сам ранее обсуждал этот «десятый день седьмого месяца». Но летом 1844 года воинственные миллериты, страдавшие от когнитивного диссонанса и убежденной предвзятости, жадно ухватились за послание Сноу, вскоре подкрепленное проповедями пылкого Джорджа Сторрса.

Оба они, Сноу и Сторрс, были завзятыми индивидуалистами: Сноу начинал как самопровозглашенный «неверный», писал статьи для «Бостон инвестигейтор», откровенно атеистической газеты; подобно многим «нечестивцам» того времени, он обратился в адвентизм под влиянием сочинений Миллера. Сторрс, с другой стороны, начинал как методист; однажды его арестовали и выволокли на коленях из церкви, чтобы помешать ему произнести проповедь в защиту аболиционизма.

Один за другим, словно более восприимчивые испытуемые в эксперименте Соломона Аша, заслуженные адвентисты присоединялись к сторонникам теории «десятого дня седьмого месяца», или 22 октября 1844 года. В конце сентября Натан Саутард, редактор «Полночного зова!», публично выступил со страниц печатного флагмана движения миллеритов в поддержку этой даты. Хаймс, как всегда прагматичный, быстро заметил изменение настроения паствы и напомнил Миллеру о былых рассуждениях по поводу десятого дня седьмого месяца; в итоге 6 октября они оба согласились, что конец света состоится 22 октября и до рокового часа остается всего две недели³²⁴.

Миллер писал в «Полночном зове!»:

«В седьмом месяце я прозреваю то величие, коего никогда ранее не замечал. Господь даровал мне прозрение о седьмом месяце полтора года назад, но я долго не осознавал силу прообразов [соответствия священных дней Нового и Ветхого Заветов. – Авт.]. Ныне же, хвала Всевышнему, я узрел красоту, гармонию и согласие Священного Писания, о коих давно и тщетно молил, но коих не мог постичь до сегодняшнего дня. Благодари Господа, о душа моя! Да будут благословенны брат Сноу, брат Сторрс и другие, кто помог мне открыть глаза и направил мой взор. Я почти вознесен. Аллилуйя! Аллилуйя! Аллилуйя!»³²⁵

Паства в целом приняла арифметику Сноу; самый скептически настроенный представитель «старой гвардии», Джозайя Литч, 12 октября смирился с апокалиптической картиной: «Все трудности преодолены, и ныне я радуюсь благостному сиянию Слова Божьего и свету прообразов Ветхого Завета… Смиренно пребываю под Его могучей десницей и вскидываю голову в радостном ожидании, ибо предстоит мне воочию узреть Царя царей через десять дней»³²⁶.

Храм на Говард-стрит вновь заполнился до отказа, а газеты «Полночный зов!» и «Адвент геральд», сходившие с современных паросиловых печатных станков, круглосуточно и неутомимо возвещали о стремлении спасти как можно больше душ от адского пламени, прежде чем Иисус откажет грешникам в вечной жизни.

К этому времени верующие четко понимали, что весь остальной мир считает их сумасшедшими, а потому перед ними встал непростой выбор: либо они продолжают заниматься повседневными делами и заслуженно получают прозвище лицемеров, либо бросают все дела – и удостаиваются осуждения как фанатики. Руководство, чуткое к общественному мнению, настоятельно советовало выбрать первый вариант, ибо верующие должны жить обычной жизнью до самого конца света.

Последний выпуск газеты «Полночный зов!» перед предсказанной датой вышел 19 октября и содержал искренние признания паствы в вере. Пожалуй, поразительнее всего выглядят слова некоего Уильяма Николаса, навестившего свою соседку-адвентистку миссис Бакстер: «Она не ест ничего уже двадцать девятый день, но пребывает в добром здравии, радушна и заботлива, а соседи говорят, что в последние дни она стала куда добрее. Сама она уверяет, что совершенно здорова. Вчера, как и сегодня утром, она выходила на улицу»³²⁷.

Миллер скромно утверждал: в пришествие 1844 года поверили 50 000 человек, тогда как его соратники называли цифру в миллион человек (из 20-миллионного населения Америки); респектабельное Американское общество антикваров насчитало у движения от 150 000 до 200 000 сторонников³²⁸. 22 октября большинство из них встречало предреченный конец света со спокойной уверенностью, в окружении домочадцев в домах и храмах, заранее попрощавшись с теми, кому, как они верили, не избежать адского пламени. Хаймс отправился из Бостона в Лоу-Гемптон, чтобы вместе с Миллером приветствовать Спасителя.

Эти двое призывали своих последователей заниматься повседневными делами, отталкиваясь от библейского поучения «Употребляйте… в оборот, пока я возвращусь» (Лк 19:13). Несмотря на этот совет, многие не стали сеять весной 1844 года, а если и сеяли, то отказывались снимать урожай. Другие закрывали свои предприятия, звонили в колокола, не пускали детей в школу. Некоторые принялись раздавать имущество, содержимое лавок и пекарен, известно с десяток случаев, когда люди избавлялись от денег и домашнего скарба³²⁹. Адвентистские газеты писали о полевых собраниях, на которых многие исповедовались в грехах, и о заваленных деньгами кафедрах проповедников. Кто-то прощал долги на тысячи долларов, законодательное собрание штата Нью-Йорка освободило от служебных обязанностей одного своего члена, чтобы он мог подготовиться к концу света, а в Рочестере женщина призналась в убийстве, которое совершила много лет назад в Англии, и попросила вернуть ее на родину для суда³³⁰. Согласно подробной истории Филадельфии девятнадцатого столетия:

«Миллеритская церковь находилась на Джулианна-стрит, между Вуд-стрит и Коллоухилл, и там последователи Миллера встречались днем и ночью, смотрели на звезды и солнце, молились и предупреждали нераскаявшихся, что “день суда близок”. Многие из них начали распродавать свои земли и дома по номинальной стоимости. Другие раздавали личные вещи, закрывали бизнес и покидали свои дома. На двери лавки на Пятой улице повесили табличку со словами: “Этот заведение закрыто, ибо грядет Царь царей, и Он явится после 20 октября. Приготовьтесь, друзья, ибо грядет Господь Всемогущий!”»³³¹