Текст книги "Борьба за трон (сборник)"

I
Король Иаков и сен-жерменский двор

Прошло пять лет. Много событий совершилось за этот долгий промежуток времени, но все они были неблагоприятны для изгнанного короля.

Осаду Лондондерри, благодаря продолжительной и храброй защите его жителей, пришлось снять. Огромный якобитский заговор, во главе которого стояли лорды Дармаут, Эльсбери и Кларендон и многие лица из высшего общества северных областей, был открыт. Множество его участников, в том числе лорды Дармаут и Кларендон, были заключены в Тауэр. Произошла решительная битва при Бойне, после которой Иаков был вынужден оставить Ирландию и вернуться во Францию. Дублин покорился Вильгельму. Мирный договор, заключенный при Лимерике, пришлось подписать поневоле, и несчастный Иаков, сидя в Гааге, был свидетелем того, как рушились огромные приготовления Людовика XIV к вторжению французов в Англию.

Такое множество неблагоприятных событий и все возраставшее могущество Вильгельма ослабляли надежды Иакова и зароняли в него сомнение в том, будет ли он в состоянии вернуть себе престол. Впрочем, у него было еще много приверженцев, которые требовали от него продолжения войны и пророчили ему полный успех.

Весною 1694 года – с этого времени начинается здесь наш рассказ – сверженный король жил еще в королевском дворце Сен-Жермен, великодушно назначенном ему для жительства Людовиком XIV. Король-Солнце выдавал сверх того Иакову еще на его личные расходы восемьсот тысяч франков и предоставил в его распоряжение роту своих гвардейцев.

Кроме того, у Иакова была собственная гвардия, составлявшаяся из беглецов, недовольных или обиженных Вильгельмом. Были и такие, жизни которых грозила на родине опасность. Король Иаков и супруга его Мария Моденская с радостью принимали их к себе.

Между сен-жерменским двором и английскими якобитами постоянно поддерживались тайные сношения, и всякая новость, которая почему-либо могла интересовать бывшего короля, немедленно сообщалась ему.

Благодаря преклонному возрасту Иаков теперь не так уже стремился в изгнавшую его страну, как прежде. Теперь он хлопотал уже о том, чтобы обеспечить престол для своего сына Эдуарда, которого называли шевалье де Сен-Жорж и претендентом. Этот шевалье родился в 1688 году, и в это время ему было около шести лет.

Мария Моденская, почти ровесница своему мужу, была наделена отважным духом и мужеством, которого так не хватало бывшему королю. Во что бы то ни стало решила она добыть престол для своего сына. Пылая ненавистью к Вильгельму, которого она считала узурпатором, она не пренебрегала никакими средствами для его устранения.

Дочь Альфонса IV, герцога Моденского, Мария вышла замуж, когда ей было всего пятнадцать лет. Несмотря на то что это было около тридцати лет тому назад, она и до сих пор не утратила еще привлекательности. Ее фигура была так же легка и стройна, как и в молодые годы, ее глаза блестели прежним блеском, а косы поражали своей длиной. Некоторые находили, что она стала теперь даже красивее, чем прежде. Неудачи и тревоги как будто не осмелились вредить ее прелестям.

Как и ее супруг, Мария была до крайности набожна и находилась всегда под влиянием духовенства. Особенным авторитетом пользовался у нее ее духовник, некий отец Петр.

Среди ее фрейлин, взятых из лучших семей английских католиков, не было ни одной, которая по красоте и уму могла бы соперничать с Беатрисой Тильдеслей. Возможность быть около королевы, к которой она так стремилась, доставил ей Вальтер Кросби, который лично просил королеву назначить Беатрису фрейлиной. Отец Джонсон сам привез ее в Сен-Жермен. Там ей отвели прелестное помещение с окнами в сад, в котором она чувствовала себя совершенно счастливой: главная ее цель была достигнута.

Королева Мария с первого же свидания отнеслась к ней снисходительно и милостиво и вскоре полюбила свою новую фрейлину.

Красота и изящество Беатрисы произвели большое впечатление среди придворной молодежи, которая обыкновенно сопровождала Людовика во время его наездов в Сен-Жермен. Вскоре она сделалась главной приманкой двора сверженного короля. Из-за нее произошло даже несколько дуэлей.

Отец Джонсон не вернулся в Майерскоф и сделался постоянным тайным посредником между Иаковом и его приверженцами в Ланкашире и Чешире. То был ловкий, изворотливый человек, и исполнял свои обязанности он великолепно.

Вспомнив о Майерскофе, мы должны здесь сказать, что полковник Тильдеслей года четыре тому назад потерял свою жену и жил теперь в одиночестве.

Из всех лиц, составлявших двор сверженного короля в Сен-Жермене, никто не мог занять у королевы такого выдающегося положения, как Вальтер Кросби. Ему давались самые важные поручения; но если их исполнение требовало его продолжительного отсутствия, королева торопила его и нередко посылала ему приказание вернуться.

Участие, которое Мария принимала в молодом капитане, не укрылось от Беатрисы; хотя она и чувствовала некоторую ревность, но, как верная фрейлина, никогда не позволяла прорываться своим чувствам. Она ни на минуту не допускала и мысли, чтобы Вальтер, несмотря на всякие поощрения со стороны королевы, осмелился так высоко задирать нос.

У короля Иакова было двое министров: лорд Мельфорд и лорд Мидльтон, которые по очереди управляли делами короля, капризно менявшего их одного за другим. Оба министра сильно соперничали между собою. За каждым из них стояла сильная партия, и трудно было сказать, кто из них пользуется большим влиянием при дворе.

В приемные дни замок Иакова бывал обыкновенно переполнен знатными лицами, которые являлись в Сен-Жермен предложить королю свои услуги. Самыми видными среди них были граф Эльсбери, принимавший участие в заговоре, за который лорды Кларендон и Дармаут были брошены в тюрьму, сэр Джон Фенвик, полковник Паркер и капитан Портер.

В одно прекрасное утро в конце мая 1694 года несколько богато одетых дам и кавалеров, видимо принадлежавших ко двору, собрались небольшой группой на террасе Сен-Жерменского дворца, недалеко от павильона Генриха IV.

С этой великолепной террасы, построенной знаменитым Ленотром лет за двадцать до того, как начинается наш рассказ, открывается дивный вид на долину Сены, которая имеет в этом месте крайне извилистое течение.

На противоположном берегу реки, ниже террасы, тянется Везинетский лес, налево – акведук Мон-Валериан, а вдали виднеются остроконечные крыши собора Святого Дионисия и часть Парижа. Все это вместе составляет великолепную панораму.

Старинный замок Сен-Жермен, построенный в двенадцатом столетии Людовиком Толстым, впоследствии достался Эдуарду, Черному принцу, который, по-видимому, обходился с ним как победитель. От этого старинного здания сохранились теперь только башня и домашняя часовня.

При Франциске I замок был исправлен и сильно переделан итальянским архитектором Серлио. В этом подновленном дворце жили Генрих II и Генрих IV, который очень любил это место.

Два короля увидели свет в стенах этого замка – Карл IX и Людовик XIV. Последний родился как раз в павильоне Генриха IV, который стоял в конце террасы, выходящей на Сену.

Великий король не раз живал в Сен-Жермене и расстался с ним только потому, что отсюда был виден собор Святого Дионисия, где покоились его предки.

Сен-Жермен к тому времени, как в нем поселился Иаков, имел несколько мрачный вид, но был в полной исправности и прекрасно обставлен Людовиком.

Цветники и парк содержались прекрасно, аллеи его нисколько не уступали версальским; не было только фонтанов. Бесподобная терраса, имевшая в длину около полуторы мили и поддерживавшаяся стеной с парапетом, составляла гордость этого замка. Словом, Иаков был обставлен здесь нисколько не хуже, чем у себя в Уайтхолле или в Сент-Джемском дворце.

Кроме прогулок по террасе, он имел возможность ежедневно совершать прогулки верхом и охотиться на оленей в Сен-Жерменском лесу, который тянулся на несколько миль позади замка.

Мужчины и женщины, о которых мы говорили, были не одни в этот вечер.

Недалеко от входа в павильон Генриха IV стояла группа пажей в шелковых камзолах и голубых бархатных плащах, украшенных серебряным шитьем, в шляпах с перьями и белых башмаках с вышитой на них красной гвоздикой.

Большие ворота дворца охранялись алебардистами, а внутри двора виднелся отряд французских королевских гвардейцев, предоставленных Иакову Людовиком, в своих стальных латах и широкополых шляпах с перьями.

Пока пажи смеялись и оживленно беседовали между собою, из павильона вышел прелестный мальчик, которому было не более шести лет, и стал сходить по лестнице.

Пажи приветствовали его чрезвычайно почтительно. Одет он был в шелковый костюм, весьма к нему шедший, а на его белокурой курчавой голове красовалась небольшая шапочка с пером.

То был сын Иакова II, Иаков Эдуард, которого при французском дворе и в Сен-Жерменском замке титуловали принцем Уэльским.

Едва он показался на террасе, как придворные дамы окружили его и наперерыв стали ухаживать за ним. В это время к группе подошли две дамы, предшествуемые камер-лакеем.

Одна из них, старшая, была, очевидно, более знатного происхождения, чем ее спутница. На ее прекрасном лице блестели великолепные черные глаза. Одета она была в темное бархатное платье с серебряной оборкой, а на шее красовалось жемчужное ожерелье.

То была сама Мария Моденская с фрейлиной Беатрисой Тильдеслей, которая теперь была в самом расцвете своей красоты. Утренний костюм из белого шелка чрезвычайно шел к ее изящной фигуре. Она была немного выше королевы и не уступала ей по красоте, только в ней не было заметно такой величавости.

Увидев королеву, пажи отвесили установленный поклон, а дамы сделали глубокий реверанс. Юный принц бросился навстречу к матери и поцеловал ей руку, поклонившись при этом и Беатрисе.

После взаимных приветствий королева взяла сына за руку и стала гулять с ним по террасе. Впереди ее шел камер-лакей, а сзади фрейлины и пажи.

Едва они сделали несколько шагов, как Беатриса, обернувшись назад, сказала:

– Капитан Кросби вернулся, ваше величество. Он только что въехал во двор.

– Вы уверены в этом? – спросила королева.

– Совершенно уверена, – отвечала Беатриса. – Я не могла обмануться.

Королева остановилась и, подозвав пажа, велела привести к себе Вальтера.

Приказание было немедленно исполнено.

Вальтер, не успевший еще переменить дорожный костюм, бросился к ногам королевы и поцеловал ее руку, которую она милостиво ему протянула.

– Очень рада, что вы наконец вернулись, капитан Кросби, – сказала королева. – Надеюсь, вы привезли хорошие новости?

– Очень хорошие, ваше величество, – отвечал он, поднимаясь с колен. – Ваше величество сейчас узнаете все. Мне нужно передать многое.

– Вы подстрекаете мое любопытство. Но я могу и подавить его, если вы говорите, что все идет хорошо.

– Не привезли ли вы писем для меня от отца и полковника? – тихо спросила Беатриса.

– Привез, – отвечал Вальтер. – Я вам передам их потом.

– Вы забыли обо мне, капитан Кросби, – сказал принц, глядя на него.

– Никак нет, ваше высочество, – отвечал Вальтер, низко кланяясь и целуя ему руку. – Во время моего отсутствия я много слышал о вас.

– Я надеюсь скоро опять увидеть Лондон, – сказал принц.

– Как, тебе уже не нравится Сен-Жермен? – спросила королева.

– Нет, но все говорят мне, что я должен быть в Сент-Джемском дворце.

– Да, вы должны там быть, принц. Скоро и будете там, – заметил Вальтер. – Английский народ ждет вас с нетерпением.

– Боюсь, что вы обманываете меня, – сказал принц.

– Обманывать вас! Неужели ваше высочество может так думать?

– Некоторые говорят мне совсем другое.

– Тому, что говорит капитан Кросби, ты можешь верить, – сказала королева. – Он только что вернулся из Англии.

– Тогда он должен знать лучше, – сказал принц, улыбаясь. – Но как добраться до Лондона? Должны ли мы вторгнуться в Англию?

– Я думаю, что вы правы, принц, – отвечал Вальтер. – Мы будем вынуждены принять этот план.

– Но он может потерпеть неудачу прежде, чем мы вздумаем его осуществить.

– Да, но в таком случае должны быть некоторые особые причины, которых я не сумею объяснить вашему высочеству, – возразил Вальтер. – Но надеюсь, что таких причин не будет.

– Я на это не надеюсь, – заметила королева значительно. – Но пойдемте дальше. Не уходите, капитан Кросби. Мне нужно еще переговорить с вами.

– И мне тоже, – сказал принц, хватая его за руку.

Едва королева и ее свита успели сделать несколько шагов, как на боковой дорожке, ведшей к террасе, показались два человека.

Один из них был очень высокого роста. Хотя его нельзя было назвать красивым, так как части его тела как будто не подходили друг к другу, тем не менее он имел величавый и достойный вид. Черты его лица, красивые и резкие, носили отпечаток сильной меланхолии. В больших, с красивым разрезом глазах не было блеска, а длинный черный парик, кудри которого падали ему на плечи, резко оттенял его бледное лицо. Одет он был в черное бархатное платье с богатой вышивкой, на груди было длинное жабо из великолепных фландрских кружев. На голове шляпа, украшенная белым пером. На боку висела шпага, а в руках он держал трость.

То был сверженный король Иаков II.

С ним был один из его министров, лорд Мельфорд, высокий, худощавый человек средних лет, одетый в богатый костюм, сшитый по французской моде, и в большом напудренном парике. Веселое выражение его лица представляло странный контраст с мрачным настроением короля. Увидев королеву, Иаков, шедший довольно медленно, вдруг остановился и сел на скамейку, зная, что она сама подойдет к нему.

Мария сейчас же догадалась о его желании. Оставив свою свиту и взяв лишь Беатрису и капитана Кросби, она спустилась по лестнице террасы и направилась к скамейке, на которой сидел король.

Лорд Мельфорд двинулся ей навстречу и церемонно подвел к королю, который поднялся и дал ей место рядом с собою.

По приказанию королевы Беатриса отошла немного с принцем, Вальтер же подошел к скамье и был милостиво встречен королем.

– Очень рад, что вы вернулись, капитан Кросби, – начал Иаков. – Так же ли преданы мне мои ланкаширские друзья, как и прежде?

– Я не видел ни одного, у кого бы верноподданнические чувства испытали охлаждение, – отвечал Вальтер. – Все сторонники короля Иакова на севере готовы поднять знамя восстания, как только вашему величеству угодно будет подать к этому сигнал. Все необходимые приготовления уже сделаны.

– К сожалению, я принужден охладить ваше усердие, – сказал Иаков, – думаю, что теперешнее положение вещей не совсем благоприятно для восстания.

– Ваше величество совершенно правы. Нам нужно выжидать, – заметил лорд Мельфорд, стоявший возле короля. – Может случится нечто такое, что сразу изменит нынешнюю ситуацию. Тогда вторжение может скорее рассчитывать на успех.

– Это общее мнение, – отвечал Вальтер. – Прежде чем поднимать восстание, нужно устранить узурпатора.

– На это я не согласен, – возразил Иаков. – Я не желаю вернуть себе королевство посредством убийства.

– Об убийстве никто не думает, клянусь вам, – сказал Вальтер.

– Что же тогда имеется в виду? – спросил король, пристально глядя на него.

– Плен и заключение, – отвечал Вальтер.

– Но каким же образом осуществить это?

– Для этого выработано несколько планов, которые я, с разрешения вашего величества, и изложу сейчас.

– Нет, я не желаю слышать о них, – возразил бывший король.

– Но если вашему величеству неугодно будет одобрить тот или другой план, то я боюсь, что мысль о вторжении придется оставить! – воскликнул Вальтер.

– А хотя бы и так, – холодно возразил король.

– Нет, нет, – воскликнула королева. – Ваше величество не должны разочаровывать ваших верных сторонников. Вы должны одобрить этот план.

– Я не могу сделать этого по совести, – отвечал Иаков.

– Посоветуйтесь с отцом Петром, – тихо промолвила королева. – Он положит конец вашим колебаниям.

Иаков не отвечал.

Королева дала Беатрисе знак, чтобы она подвела принца Уэльского. Король поцеловал сына.

– Ваше величество должны вернуть себе королевство ради вашего сына, – шепнула королева. – А для этого нет другого пути. Хочешь ехать в Англию? – спросила она у принца.

– Очень, очень хочу! – воскликнул мальчик. – Капитан Кросби говорил, что весь народ ждет меня.

– Не верю я этому, – сказал король. – Лучше оставаться на своем месте. Здесь мы в безопасности.

– Стало быть, я не буду королем Англии? – спросил мальчик.

– Надеюсь, что будешь, – промолвил Иаков. – Но не могу поручиться тебе за это. Может быть, события и помешают этому.

– Но вы должны сами оставить мне корону, – продолжал принц.

– Постараюсь, – сказал удивленный Иаков с неудовольствием, – но ты не должен рассчитывать на нее.

С этими словами он поднялся. Королева не смела противоречить ему из страха увеличить его неудовольствие и тоже встала. Королевская чета направилась к террасе, а принц Уэльский шел между ними. По знаку королевы лорд Мельфорд подошел к ней с левой стороны.

Беатриса и капитан Кросби шли сзади и беседовали.

– Я надеюсь, дорогая Беатриса, что вы вспоминали меня во время моего отсутствия? – спросил он.

– Я постоянно помнила о вас, – отвечала она, – и сильно беспокоилась за вашу безопасность.

– Я не раз был близок к гибели, но меня как будто защищал ангел-хранитель.

– Надеюсь, что так будет всегда. Но скажите мне откровенно: действительно ли наша партия имеет шансы на успех?

– Без всякого сомнения! – воскликнул он. – Мы теперь сильнее и сплоченнее, чем когда-либо. Но для нас есть одно затруднение: пока Вильгельм жив, восстание осуждено на неудачу. Благодаря протестантской партии, которая готова биться за него на жизнь и на смерть, он всемогущ. Нечего и думать о битве, ибо, если мы ее проиграем, якобиты будут разбиты наголову и сокрушены окончательно. Пока Вильгельм действует против нас, мы не можем мечтать об успехе. Нужно сознаться, что, как полководец, он гораздо лучше нашего короля.

– Вы хотите сказать: гораздо счастливее, – возразила Беатриса.

– Нет. Я не беру назад своих слов. Повторяю, необходимо устранить Вильгельма.

– Но не убивать, Вальтер!

– Достаточно лишь помешать ему командовать армией. Поговорим лучше о своих собственных делах. Они так же неважны, как и раньше. До брака нам так же далеко, как и прежде. Мы ждем уже почти пять лет, и, кажется, придется ждать еще столько же.

– Увы! Это верно. Но королева милостива ко мне, и я надеюсь хорошо здесь устроиться. Больше всего беспокоюсь я о вас, Вальтер.

– Я не могу, конечно, перемениться! – воскликнул он. – Я по-прежнему буду рисковать всем для короля Иакова и делать все, что он прикажет.

– Хвалю вашу решимость, Вальтер, и надеюсь, что ваша преданность будет когда-нибудь вознаграждена.

На этом и кончился их разговор.

Их величества дошли уже до террасы, где их ожидала свита. Иаков хотел было направиться прямо во дворец, но королева упросила его продолжить прогулку.

Король предпочитал гулять по уединенным местам парка, но открывшийся с террасы прелестный вид понравился ему. К тому же он был польщен выражениями почтительной преданности, которую ему выказывала толпа, уже успевшая собраться около террасы. В ней было немало его бывших подданных, которые последовали за ним в изгнание и теперь жили с ним в Сен-Жерменском замке. Было тут немало и французов, которые приветствовали его так же демонстративно, как и англичане.

По мере того как Иаков шел дальше по террасе, народу становилось все меньше и меньше: присутствовавшие не решались следовать за королем, так что королевская чета осталась наконец одна.

Королю надоело уже смотреть вниз, на долину Сены. Взяв сына на руки, он начал показывать ему извилины реки и некоторые понравившиеся ему места.

Когда он обратил его внимание на собор в Сен-Дени, принц спросил:

– Здесь погребены короли Франции? Не так ли?

Иаков отвечал утвердительно.

– А где же хоронят королей Англии?

– Твой дед Карл Первый погребен в церкви Святого Георгия в Виндзорском дворце, – угрюмо отвечал Иаков.

Королева, боясь еще каких-нибудь неудобных вопросов со стороны мальчика, вмешалась в разговор и приказала увести принца вниз.

Иаков возобновил свою прогулку, как вдруг какой-то человек в полувоенном костюме, с виду крепкий и коренастый, выждав приближения короля, быстро приблизился к нему и, несмотря на сопротивление лорда Мельфорда, подал ему какую-то бумагу.

Предполагая, что тот хочет о чем-то его просить, Иаков не принял его прошения и отстранил его рукою. Тогда незнакомец вдруг выхватил кинжал и хотел вонзить его королю в сердце.

Но прежде, чем он успел привести в исполнение свой злодейский умысел, Вальтер Кросби, стоявший возле короля, схватил его за руку и вырвал занесенное уже оружие.

Все это произошло в несколько секунд, и Иаков сообразил, что на него готовилось покушение, лишь тогда, когда убедился в том, что он невредим. Он не потерял самообладания, но королева, на глазах которой произошло это покушение, была страшно испугана и закричала, как и Беатриса, также бывшая свидетельницей покушения.

Произошло смятение. Придворные бросились было вперед, но их оттеснили. Лорд Мельфорд обнажил шпагу, желая воспрепятствовать убийце бежать. Увидев, что попытка не удалась, он, впрочем, и не пытался бежать и, по-видимому, покорился своей судьбе.

– Небо против меня! – воскликнул он.

– Кто ты такой, злодей? Что побудило тебя так дерзко покуситься на мою жизнь? – спросил Иаков преступника, которого крепко держал Вальтер Кросби.

– Кто тебя подучил? – спросил лорд Мельфорд. – Пытка заставит тебя говорить.

– Пытайте меня, попробуйте! – был ответ.

– Сознаешься ли ты, если я прощу тебя? – спросил Иаков.

Незнакомец недоверчиво взглянул на него.

– Ваше величество не отдаете отчета в своих словах, – сказал он.

– Если я обещаю тебе прощение, то я сдержу свое слово, – возразил король.

– Ты подкуплен узурпатором Вильгельмом Оранским? – спросила королева.

– Мне пощадят жизнь, если я все скажу? – спросил арестованный.

– Да, – сказала королева.

– Тогда я сознаюсь, что меня нанял английский король, – отвечал незнакомец.

Все были поражены этим ответом.

– Ты наверно это знаешь? – воскликнул Иаков.

– Я могу доказать то, что я утверждаю, – отвечал преступник.

– Как твое имя?

– Гендрик Вандаален, – отвечал тот.

– Ты голландец? – спросил король.

– Я из Роттердама.

Король был поражен.

– Вот необыкновенное открытие, – промолвила королева.

– Я должен допросить его наедине, – сказал Иаков. – Возьмите его с собою в замок, – приказал он лорду Мельфорду.

Явилась гвардия. Пленника со связанными за спиной руками поместили между солдатами, и все двинулись вперед. Вальтер, по приказанию лорда Мельфорда, отправился вместе с отрядом.

Если бы солдаты не охраняли Вандаалена от яростной толпы, то народ убил бы его на месте.

Король с семейством медленно шел за ними, приветствуемый толпой. В Версаль лордом Мельфордом немедленно был отправлен курьер – уведомить Людовика XIV обо всем происшедшем.

По дороге во дворец Иаков зашел в домовую церковь, чтобы возблагодарить Бога за свое спасение. С ним отправились королева, Беатриса, лорд Мельфорд и еще несколько человек. Молебен служил капеллан, достопочтенный Эдуард Скарисбрик.

Вернувшись в большую залу дворца, где бывали приемы придворных, король нашел здесь Эльсбери, лорда Монгомери и множество других, которые собрались для поздравления его с избавлением от угрожавшей опасности. Среди них был и сэр Джон Фенвик.

Когда Иаков сел на свое кресло, все преклонили колена и стали по очереди целовать его руку, давая клятву отомстить за него.

Иаков, видимо, был сильно тронут их привязанностью.

– После этого гнусного покушения ни под каким видом не следует вступать в сношения с узурпатором, – сказал граф Эльсбери.

– И я того же мнения теперь, – промолвил лорд Монгомери.

– Покушение удалось предотвратить, и потому я нисколько не жалею о нем, – сказал сэр Джон Фенвик. – Оно должно прекратить колебания вашего величества.

– Не совсем, – ответствовал Иаков

– Надеюсь, что оно сделает еще больше, – сказал Вильям Перкинс. – Теперь мы имеем право действовать, как находим нужным.

– Ваше величество изволили уже допросить преступника? – спросил другой лорд.

– Нет еще, – отвечал король. – Но он уже сознался, что был подкуплен принцем Оранским.

– Довольно. Больше и говорить нечего! – воскликнул капитан Чарнок.

– Если принц Оранский оказался способным на такой поступок, то это не причина и мне быть таким же, – сказал король. – Скорее как раз наоборот. Я простил преступника, чтобы открыть истину.

– А открыв ее, ваше величество теперь уже знаете, как вам поступать, – сказал Фенвик.

– Но прежде, чем решиться действовать, я должен знать, что это действительно правда, – заметил Иаков.

Тут как раз вошли в зал лорд Мельфорд и Кросби.

На вопрос короля лорд отвечал, что преступника тщательно обыскали, но ничего не нашли при нем. Денег при нем не оказалось, и он заявил только, что прибыл из Парижа.

– Приведите его ко мне, – сказал король. – Я допрошу его сам.

Вальтер Кросби бросился исполнять приказание, и через минуту Вандаален был введен в зал под конвоем двух алебардистов.

Он успел уже совершенно овладеть собою и имел самый решительный вид.

Около него с обнаженной шпагой стал Вальтер.

– Подтверждаешь ли ты то, в чем ты сознался? – спросил король.

– Да, ваше величество. Я все сказал и ничего не могу переменить в моих словах.

– Принц Оранский лично поручил тебе это ужасное дело?

– Я видался с ним в Кенсингтонском дворце, и он сказал мне, что если я хочу оказать ему услугу, то должен ехать в Сен-Жермен и освободить его от врага. Если бы я успешно исполнил поручение, меня ожидала бы хорошая награда.

Окружавшие короля не могли воздержаться от выражения негодования.

– Какое же у тебя доказательство, что ты говоришь правду? – спросил Иаков.

– Доказательств нет никаких. Я уничтожил свои бумаги, кроме той, которую я подал вашему величеству, но она была написана специально для этого случая.

– Не знаю, насколько всему этому можно верить, – заметил Иаков, обращаясь к графу Эльсбери и лорду Мельфорду, которые стояли около него.

– Не выпускайте его на свободу, государь, – сказал лорд. – Прежде чем отпустить его, посоветуйтесь с королем Людовиком!

– Я так и сделаю, – отвечал Иаков. – Стерегите его, но обращайтесь с ним мягко.

Преступника увели.

Граф Эльсбери и некоторые другие также выразили сомнение в правдивости его слов, но большинство присутствующих были уверены, что он сказал правду.

Вскоре возвратился офицер, посланный в Версаль, и доложил, что он встретил Людовика на дороге и что король едет сам в Сен-Жермен. Его величеству уже известно, что здесь произошло. Кроме того, офицер прибавил, что король приказал ему ехать назад и предупредить, что он сейчас будет в Сен-Жермене.

– Его величество едет один? – спросил король.

– Никак нет. С ним мадам Ментенон и две другие дамы. Кроме того, сзади едут еще две кареты.

– Пусть дадут знать об этом королеве, – сказал король дежурному камергеру и в сопровождении лорда Мельфорда направился в свой кабинет.