Текст книги "A6V9"

От 30 декабря 2015 года

В этот раз не стал долго раздумывать над тем, где и с кем провести новогоднюю ночь, от чего ещё утром 31 декабря созвонился с Виктором и сообщил, что принимаю приглашение и появлюсь в назначенное время в назначенном месте. А уже после, прикидывая в уме, кто именно может позволить себе аренду всех двух этажей помещения самого дорогого в городе ресторана, подобрал соответствующий случаю и контингенту людей внешний облик, позже оценив своё отражение в зеркале на «твёрдую четвёрку» и незамедлительно отправившись в путь.

Моя первая ошибка заключалась в следующем: когда у входа в дорогой ресторан припарковано множество не менее дорогих авто, возле которых находятся их владельцы, а ты весь такой красивый подъезжаешь прямо ко входу на дешёвенькой грязненькой машинке с рекламой названия и номера такси, откуда эта самая машинка и была вызвана – это, конечно, беспроигрышный способ обратить на себя внимание, да только не в том ключе, в каком хотелось бы. Безусловно, многие присутствующие снисходительно сделали вид, будто и вовсе не заметили моего своеобразного появления, но всё равно такой метод мне на руку не играл. Моя вторая ошибка заключалась в том, что на данный момент у меня до сих пор не имеется костюма для подобного рода мероприятий, сшитого именно на заказ. Нет, безусловно, тот, что я выбрал, действительно мне шёл и сидел почти идеально, но… Но, как только я поднялся на второй этаж ресторана и узрел всех собравшихся гостей в дорогих и в большинстве случаев явно сшитых на заказ нарядах, тут же понял, что никакой «твёрдой четвёркой» здесь и не пахло – максимум, «удовлетворительно» с натяжкой, что также не играло мне на руку. Пришлось эту ситуацию обыгрывать, делая вид, будто так и было задумано изначально. Ну а пока я это проделывал, вспоминал одну свою старую знакомую, которая в прошлом новом году неудачно перекрасилась в светлый оттенок с фиолетовым отблеском, после чего на всех посвященных праздникам мероприятиях притворялась, будто именно такого цвета и добивалась. К тому же, посодействовала моя необычная для контингента присутствующих людей внешность, и благодаря моим длинным светлым волосам на фоне тёмно-синей ткани Виктору не составило труда меня отыскать.

А дальше началось то, чего со мной ещё никогда не происходило – меня решили представить лично каждому из собравшихся, количество которых уже давно перевалило за сотню. Признаться честно, нечто подобное я хоть и предполагал, но полностью к этому готов не был, потому чем большему количеству людей я пожимал руку при знакомстве, тем больше глотков игристого алкогольного напитка мною было сделано. К слову, от тяжёлой энергетики Виктора на тот момент не осталось и следа, и тут уже либо принятый мною алкоголь сделал своё дело, либо сама обстановка предрасполагала смену энергетики на более доброжелательную. Как бы там ни было, в уме я всё равно время от времени успокаивал себя прокручиванием плана с задействованием подвала, любезно предоставленным одним человеком в моё полное распоряжение на несколько дней. А посему, когда гости начали произносить первые тосты, я лишь молился о том, чтобы меня самого не постигла участь с лёгкой подачи кого-нибудь из присутствующих толкнуть великосветскую речь в честь праздничка, ибо на тот момент я был слишком растерян для того, чтобы в самую ответственную минуту не запнуться. Но всё обошлось – большинство гостей благополучно забыли о моём существовании сразу после знакомства, отчего сразу поле окончания фуршета я в уже полностью спокойном и расслабленном состоянии начал наблюдать за рассаживающимися по своим местам возле праздничных столов людьми.

Столы же от закусок и напитков не ломились, однако, как я понял уже после второй унесённой официантом тарелки, это был праздничный ужин из семи блюд. Боже, даже на самый голодный желудок я не смог бы не просто съесть, но хотя бы попробовать такое количество предложенных гостям кулинарных шедевров. А ведь перед основной подачей блюд был ещё и фуршет… Не выдержав такого изобилия предложенной пищи, после раздумий над третьей тарелкой незаметно вышел из-за стола и, захватив пальто, направился прямиком на отрытый балкон для перекура. Вдохнув морозный свежий воздух и вольготно устроившись возле колонны, достал сигарету, после чего начал искать ранее запрятанную куда-то зажигалку. И тут вдруг перед моим носом что-то чиркнуло, а через долю секунды появилось пламя, осветившее руку в тёмной кожаной перчатке с явно недешёвой зажигалкой. Блин, да что у человека за привычка такая – со спины подкрадываться?! Меня тогда, ей богу, чуть Кондратий не обнял… Обернувшись, увидел то, что и ожидал – непроницаемое выражение лица Виктора и его тяжёлый непонятный взгляд с холодным блеском, в полуночной темноте ставший ещё более угнетающим, нежели чем при дневном свете. Нервно выдохнув, быстро прикурил и с мысленной фиксацией вновь проявившегося инстинкта самосохранения отошёл к ближайшей стене на безопасное расстояние. И тут уже то ли алкоголь из моей крови так быстро выветрился, то ли сам Виктор вновь развернул свою подавляющую всё живое в радиусе метра-двух ауру, но мне от чего-то захотелось как можно скорее ретироваться. А посему после недолгого обмена стандартными фразами о проходящем торжестве я, так и не выкурив всю сигарету, пожелал ему приятного времяпровождения и бодрым шагом возвратился в зал второго этажа.

По возвращении довольно быстро заприметил собравшихся в группу интересных для меня людей и ненавязчиво присоединился к разговору. Теперь у меня была цель: выяснить как можно больше о жизни моего нового сотрудника. Так-так-так… Через час порхания от круга к кругу мне удалось найти ответы на часть своих вопросов при том, что число самих вопросов только увеличилось. Факт 1: саму встречу Нового Года организовал Виктор, который и выложил большую часть от всей суммы за достойное проведение мероприятия. Вопрос – откуда у человека столько денег? Факт 2: он только месяц назад переехал из Москвы в наш город, хоть в столице у него была и постоянная работа, и квартира почти в центре осталась. Вопрос – что побудило его к таким переменам? Факт 3: как уже говорилось ранее, Виктор живёт здесь совсем недавно. Вопрос – откуда у него столько высокопоставленных хороших знакомых именно в этом городе? Факт 4: ему действительно 48 лет. Вопрос – это какие же маски он на своё лицо накладывает, что выглядит не старше сорока? Факт 6: в нашем медицинском центре работает множество людей, которые могут скрасить общество своим присутствием гораздо лучше, нежели чем я. Вопрос – почему именно я, а не Кэп, который его в цент работать и привёл? Возможно, я просто излишне подозрителен, но эти вопросы не оставляют мою голову в покое до сих пор.

Ну а пока я так ходил и с улыбкой на лице невзначай интересовался жизнью хозяина праздника, время подошло к трансляции поздравительной речи Президента и бою курантов, отмеряющих конец старого и начало нового года. Ещё на выходе из дома заранее приготовившись, я, не теряя ни минуты, вышел с бокалом шампанского всё на тот же балкон и, расчистив от снега поверхность одного из столиков, приготовил бумажку, ручку и зажигалку. Да, именно таким способом я загадывал тогда желание уже третий раз подряд за последние три года, но в этот раз желание целью быть никак не могло, ибо осуществление его мне действительно неподвластно. Рискнув тем самым в будущем испытать разочарование от его неисполнения, под звуки оповещения об окончании старого года дрожащими от предвкушения руками на маленьком клочке бумажки я быстро черкнул несколько слов, тут же скатав бумажку трубочкой и, удерживая её над бокалом, поджёг. С каждой секундой пепла в шампанское попадало всё больше и больше, пока весь листик не превратился в него, ну а я, в тот же миг опустошив фужер тремя глотками, прислушался к звукам в зале. По отголоскам понял, что успел, от чего на душе сразу стало как-то спокойнее. Надежда вновь появилась, а это значит одно – в этом году я, возможно, стану самым счастливым человеком на свете.

От 2 января 2015 года

Мне сегодня по приезду в Москву за утренней чашечкой кофе и обсуждением того, как без лишнего привлечения внимания узнать информацию о Викторе, мой дядя сказал одну вещь: «Знаешь, Вальдо, иногда я вижу перед собой человека светлого, тёплого, умеющего понять и простить. Человека, который верит в остальных людей, верит в то, что каждый из них достоин светлого будущего, любви, заботы и сострадания. Но иногда я вижу перед собой тирана, диктатора, готового уничтожить всё живое на пути к своей цели, взбираясь по головам и сворачивая шею каждому, кто посмеет попытаться его остановить. Именно во втором твоём проявлении я боюсь за тебя. Боюсь за то, что в какой-то момент ты полностью погрязнешь в этой тьме и даже не будешь пытаться искать выхода оттуда, потому как она придётся тебе по нраву».

Так не будите во мне того, кого видеть не хотите.

От 3 января 2016 года

Уже третьи сутки подряд заседаю в Москве, но пока об этом Викторе толком ничего узнать так и не смог: паспортные данные и данные о его образовании с информационной базой совпадают, ни в каких уголовных делах замешан не был, а в Москве был уволен по собственному желанию с поста заместителя ген. директора одной московской фирмы. И всё-таки меня терзают смутные сомненья на предмет того, по какой именно причине человек из такого огромного города переехал сюда и теперь работает самым обыкновенным травматологом в нашем захолустье. Спрашивается, ну вот чего я пристал к нему? Ведь живёт, работает исправно, никого не трогает. А вот и трогает. Незаметно, правда, за моей собственной спиной…

Ещё с утра вторника прошлой недели и до самого вечера среды Виктор морально домогался до моей секретарши с расспросами о том, где я родился, учился, как учёбу окончил, куда дальше пошёл, был ли в армии и в какой части, кто мои родители и родственники, чем занимаются, где проживают, как я с ними теперь контактирую, с кем я жил, куда ездил, в каких городах побывал, есть ли у меня увлечения, где вечера провожу, в каких местах чаще всего бываю, как отдыхаю, с кем встречаюсь и т. п. А вот теперь вопрос дня: а зачем ему о своём коллеге так много знать? Секретарша Таня сама мне такие вот подробности в курилке рассказывала да жаловалась на то, что тип этот уж совсем её заколебал. Поэтому мне и нужна информация – не люблю я, когда за моей спиной начинают утраивать подобные допросы с пристрастием без видимых на то причин. К тому же, у самого Виктора было достаточно времени за чашкой кофе меня самого расспросить обо всём, что его интересует. А так получается, что человек о себе и без того не очень приятное впечатление ещё больше портит. В общем, надо будет после каникул у всех остальных поинтересоваться, не замечали ли и они подобных действий к своим персонам со стороны нового работничка. А для пущей убедительности к Кэпу на огонёк заглянуть – если уж он его к нам привёл, наверняка что-нибудь знает.

Ну а пока что я отдыхаю, собираясь с силами: встаю поздно, часов этак в восемь, завтракаю, выпивая чашечку натурального и отменно свежеприготовленного заботливой женой дяди кофе и вкушая тоненькие ломтики любимого сыра, а после направляюсь на балкон для выкуривания первой сигареты. И всё это в ленивом неспешном ритме. Чуть позже с родственником хожу либо по встречам с нужными знакомыми, либо сразу еду к нему на работу, где и пытаюсь вникнуть в суть всех его дел в режиме онлайн, которые дядя удерживает в равновесии пока одной только силой мысли, чему и пытаюсь научиться. Нет, я никогда не видел себя на руководящей должности, однако в связи с последними событиями это качество теперь является наиболее полезным и эффективным для решения некоторых проблем во взаимопонимании с некоторыми отдельно взятыми личностями. Благо, возможность переиграть нюансы всё ещё есть… Ближе к обеду меня отпускают в вольное плавание, и тут уже я либо гуляю по улицам города, подмечая мелочи и открывая для себя что-нибудь новое и удивительное, либо вытаскиваю из недр пушистого пледа и завала эскизов с тату полусонного и вечно мёрзнущего Аркадия в какое-нибудь ничем не примечательное тихое местечко, чтобы уже там за очередной чашкой кофе вспомнить что-нибудь приятное, а заодно порадоваться тому, что у каждого из нас есть надёжный тыл в виде друг друга.

Уже после, насидевшись, нагулявшись и наморозившись, на всех парах пешком летим до моего временного места дислокации, успевая играть в догонялки, как в детстве, и всё также на ходу делая снежки и пытаясь попасть ими в противника. Да-да, я ещё припомню ему тот самый снежок с осколками сосульки, который попал мне прямо по мягкому месту, из-за чего теперь сидеть нормально не могу! Но это так, чтобы он знал и понимал, что ему потом грозит… Ну а когда время подходит к полуночи, и все в квартире разбредаются по своим комнатам для отхода ко сну, я с чашкой успокоительного чая усаживаюсь за ноутбук и вновь начинаю лечить свою рану.

Знаешь, а я ведь до сих пор благодарю всех богов за те последние пять месяцев ушедшего года, в которых все мои мысли на любые темы неизменно возвращались к тебе. Насколько бы горько ни было от осознания ситуации, насколько бы трудно ни давалось повторное пропускание всего того, что заключено в моих строках к тебе, я всё также рад твоему появлению в моей жизни и всё также продолжаю молиться за тебя, хоть и верующим меня язык назвать не повернётся. И всё также продолжаю раздумывать над названием книги…

От 5 января 2016 года

Снилось вот что. Просыпаюсь в какой-то одноместной палате с решётками на небольших окнах, за которыми открывается вид на заснеженный город вдали, но солнца нет, а в самой палате с грязно-зелёной краской на стенах и протёкшим потолком очень холодно, будто отопление и не работает вовсе. Полусонным взглядом оцениваю свой внешний вид: спутанные длинные волосы, собранные в косу, пижама в бело-голубую полоску, перепачканную в каких-то тёмных пятнах, слишком бледная для живого человека кожа, в сгибах локтей следы от постоянных уколов и капельниц, на посиневших от холода ногтей стоп нет даже носков, а одеяла вблизи не видно. Медленно приподнимаюсь и оглядываюсь: справа от меня окрашенный в белый цвет штатив с двумя упаковками какого-то раствора, чуть дальше находится старый узкий шкаф из тёмного дерева, а за ним дверь выхода из палаты; напротив меня ржавая раковина с такими же кранами и зеркалом над ней в мутных разводах, в углу возле окна стоит горшок с давно завядшим и заросшим сорняками растением, а справа от меня находится тумбочка из того же тёмного дерева со всякими ампулами, шприцами, упаковками таблеток и использованными ватными дисками с капельками чьей-то крови.

Полностью приходя в себя, всё никак не мог вспомнить, каким образом и по какой причине вообще здесь очутился, но точно знал только одно – нужно выбираться отсюда как можно скорее. Если я ничего не напутал, был то ли час, то ли два дня, а это значит, что все ушли на обед, и в коридорах, кроме отдельных представителей персонала, никого быть не должно. Только вот для начала надо найти хотя бы тапки. Не слезая со скрипящей кровати, осмотрел весь плиточный пол. Тапок нет. То есть как это нет? А где они тогда? Не понял. Где, чёрт возьми, мои тапки?! Так, ладно, надо успокоиться. Если их здесь нет – значит, они в каком-то другом месте, и их надо просто поискать. Поразмыслив так ещё с минуту, таки встал с кровати и, морщась от прикосновения стоп к ледяной плитке на полу, начал осматривать всё помещение на предмет хоть какой-то обуви. Перерыв шкаф с тумбочкой, поползав немного по полу, заглянув во все щели, искомого так и не нашёл. И тут вдруг из коридора послышались чьи-то голоса: видимо, мед. персонал, проходивший мимо моей палаты. В тот момент я лишь успел расслышать единственную фразу одного из них: «Ну да, а то обед скоро заканчивается». Стоп. Обед скоро закончится?! Хрен с ними, с тапками – так пойду.

Проверив, не заперта ли дверь, как можно тише отрыл её, а после, высунувшись из проёма и осмотревшись, никого на пути не заметил, отчего также тихо прикрыл дверь и пустился бегом по коридору, каждые два-три метра замирая на месте и прислушиваясь к любому звуку на этаже. Тихонько проскользнул к лестничному проёму в конце коридора и начал спускаться вниз. Один этаж, второй, третий… Боже, да сколько их тут? Может, не та лестница? Так, главное – не поскользнуться. Надеюсь, что та, ибо я и без того уже до костей продрог, а ещё тапки надо найти – не голыми же ногами по снегу бежать. А если там мороз? Надо найти ещё тогда и верхнюю одежду… Добежав так до первого этажа, чуть было не попался на глаза какому-то врачу – благо, успел за стеной в проходе спрятаться. А после, переждав ещё немного, вышел и тихонько добрался до поста охраны. Так, охранник спит, это хорошо. Наверное, у него где-то тут должны быть тапки и верхняя одежда. Как можно тише пробираюсь прямо в пункт охраны и за спящим человеком медленно открываю створку шкафа, молясь, чтобы та случайно не скрипнула, обнаруживаю там куртку с мехом и сапоги. А ведь сапоги это даже намного лучше, чем тапки – в них и убежать дальше можно… Вот только куда же я побегу-то?

Пока так стоял, натягивая сапоги и силясь вспомнить хоть одного своего знакомого, в конце коридора показался санитар, который тут же меня заметил и на всех парах бросился за мной вдогонку. Я же, не будь идиотом, метнулся по направлению к выходу из учреждения, на ходу натягивая второй сапог, а, выбежав на улицу, перелез через забор и вновь остановился: ни кто я, ни что я, ни откуда я, ни кто мои друзья – вспомнить так и не вышло, как бы ни силился. А я ведь даже не знаю, где я, и куда в таком случае бежать… Пока я вот так стоял, мёрз и судорожно обдумывал дальнейший план побега, санитар настиг меня и успел схватить за локоть так, что вырваться и побежать, куда глаза глядят, удалось только с четвёртой попытки и только после сильного пинка. А глаза и ноги привели меня к какой-то недостроенной многоэтажке, в открытой подъезд которой я и влетел, из последних сил поднимаясь на самый верх. Добравшись до крыши, уже от безысходности опустился на колени и пополз к её краю. Куда мне идти? К кому? Никого и ничего не помню. Да и просто так меня теперь точно не отпустят – минут пять-десять, и меня силой приволокут обратно, вновь заколют до полусмерти какой-то дрянью и сделают так, чтобы снова ничего не вспомнил и вообще никогда надолго не просыпался. Не хочу так. Лучше вниз сигануть и покончить со всем этим…

А что? Ведь неплохая идея. Ну а что ещё остаётся? Обратно не хочу, но убежать далеко не смогу – тело от слабости совсем не слушается. Выхода другого всё равно нет. Вон уж и этот бугай поднимается по ступенькам последнего этажа, а сделать что-то с ним теперь всё равно не смогу. Кое-как встаю на ноги, стаскивая с себя ненужные более сапоги, подхожу к самому краю крыши и, не дожидаясь появления санитара, закрываю глаза, прыгая в пустоту… Тут же ощущаю весь скопившийся страх и ужас, будто гигантской волной накрывающие остатки моего разума и завладевающие ими до конца, а секунду спустя в голове проносится одна-единственная мысль: «Не хочу умирать!». И тут я начинаю кричать.

Будит дядя, трясущий меня за плечи и зовущий по имени. Когда полностью прихожу в себя, мне вновь говорят, что громко кричал во сне. Ну вот, теперь ещё и они знают. Я так чувствую, меня скоро совсем контузит. Нехорошо.

От 6 января 2016 года

Сейчас стало модным косить под всякого рода душевнобольных и субъектов с какими-либо психическими отклонениями по фазе. Для меня, как для психолога, самым удивительным было следующее: эти люди хотят попасть в, грубо говоря, больничку/дурку/психушку (то есть, в психиатрическую клинику), по поводу чего у них наблюдаются очень и очень сильные заблуждения. В частности, они свято верят в то, что вот уж там-то о них будут заботиться, холить, лелеять и каждодневно выслушивать их нытьё по поводу того, как же жизнь несправедлива. Чуваки, я вам секрет открою – эта ваша жиза (да простят меня все приверженцы исконно русского языка за такое извращение) вообще никогда справедливой не была. И, более того, надо учиться как-то не только с этим мириться, но и жить дальше. Ну а если вы действительно думаете, что за вами там бегать будут, то знайте, что это – самое большое заблуждение в вашей жизни. Бегать-то будут, да только не в косвенном смысле, а в самом прямом. К примеру, если вы сами не пожелаете пройти определённого рода процедуры, вас просто заставят это сделать. Если вы не примите лекарство – вас заставят это сделать. Если вы будете колобродить по ночам, мешая другим «выздоравливать» – вас заставят скушать пилюлю снотворного или же введут его внутривенно. А если и после таких мер вы будете себя плохо вести – вас поселят в такую палату, в которой потом сами будете лежать и жалеть о собственном непослушании.

Это я к чему? К тому, что в свои 22 я уже работал в психоневрологическом диспансере, пусть и недолго. Так вот, ничего радужного там нет. За тот месяц было несколько случаев, когда людей с обследования переводили на конкретное лечение, а я с этими людьми контактировал. И это совершенно не те личности, которые будут денно и нощно выслушивать ваш бред только потому, что они – ваши товарищи по несчастью, ибо там всё намного круче и хуже, чем вы вообще можете себе представить. При этом повторюсь: я всего лишь там работал…

Так что бойтесь своих желаний, потому как они могут осуществиться, да только вот не в том виде, в котором вы хотите. И всегда помните одну вещь – разница в том, что цирковым клоунам платят за изображение кипящего чайника, а больничных – лечат. Всем добра.

От 10 января 2016 года

Вот и вернулся я домой в своё родное захолустье. За эту неделю много чего произошло, я многое узнал и многое понял, хоть и не получил пока ответов на несколько вопросов, мучающих мой воспалённый любопытством разум. Ну да ладно, с завтрашнего дня именно этим и займусь. Пока же занимаюсь распаковкой вещей, подарков и поиском ответа на один вопрос – почему же некоторые люди держат других людей на коротком поводке, появляясь на их горизонте лишь тогда, когда они сами посчитают нужным?

Один человек как-то раз сказал мне, что есть правило: никто никому ничем не обязан, и, делая какие-то шаги навстречу, всегда нужно помнить о том, что если тебе ответили – это не твоя заслуга, а желание ответившего. А что такое это самое желание ответившего? И с чем это желание связано? Что, если у этого желания есть негативный подтекст, и в любой момент оно может иссякнуть, словно его и не было вовсе? В моей жизни было немало подобных случаев именно с негативным оттенком, реже – с позитивным, когда находились действительно веские причины для обрыва связи на какой-то период. Это я к тому, что «отвечающий» вполне может играть с человеком, появляясь в большинстве случаев лишь тогда, когда ему самому это выгодно, тем самым не ослабляя интереса к своей персоне, но и слишком близко не подпуская. И вот тут уже возникает вопрос – зачем им это надо? Я тут посидел, повспоминал и теперь облёк ситуации из воспоминаний в словесную форму.

1. Потешить своё самолюбие и повысить самооценку. Бывали в моей жизни люди, которые постоянно нуждались в доказательствах важности собственного существования. Ну а как найти эти доказательства без помощи окружающих? Правильно – никак. Отсюда и начинается возня с привлечением внимания к своей персоне и внезапными уходами под личиной нежелания дальше отвечать на какое-либо предложение о продолжении контакта. Чем больше эмоций наряду с раболепием по поводу своего появления такие индивидуумы наблюдают, тем быстрее их самооценка вновь взлетает до небес и тем больше растёт их самолюбие. И тем меньше по времени длится контакт. Как убрать: если мягко (для начала) – сесть и высказать без стеснения всё, что волнует; если жёстко – игнорировать любые поползновения и делать вид, что тех, к кому обращаются, и нет вовсе. Вот просто нет, и всё. И неважно, кто и что подумает, ибо себя тоже надо беречь.

2. Сомневающиеся личности. Встречались мне и те, кто в дальнейшей нужде общения со мной сомневались, но терять все контакты не хотели. К примеру, это могла быть давняя дружба, при которой одна из сторон более в ней не нуждается, но и терять все связи при этом не хочет на всякий случай. Отсюда возникают метания ко мне и обратно, непонятные поползновения и в итоге появление на горизонте из раза в раз всё реже по принципу «оно само как-нибудь», а сам человек никогда самовольно до конца не отпускает – ведь столько лет общались. Что делать: поговорить и донести в словах все свои мысли по данному вопросу. Может, от этого дружба переживёт второе рождение. А если нет – нужно уметь отпускать людей, раз уж сами они этого сделать не могут. Да и так подобный контакт закончится на хорошей ноте, потому как человек будет благодарен за то, что кто-то решил всё за него, перенеся тем самым ответственность на свои плечи.

3. Когда не с кем скоротать время или же просто скучно/грустно. Также встречались индивидуумы, которым общение нужно было не для самого факта контакта с человеком, а именно для того, чтобы либо отодвинуть свою грусть/скуку на второй план, либо скоротать немного времени. В памяти сейчас проскользнул случай, при котором человек несколько раз на одном Интернет-ресурсе от скуки начинал строчить мне примерно следующее: «Привет. Мне так скучно, поболтать не с кем, тут никого нет, кроме тебя. Может, расскажешь что-нибудь?». На подобные заявления мне всегда хотелось ответить, что: а) я не базарная бабка, чтобы болтать – я беседую или общаюсь исключительно по делу и никак иначе; б) я – не шут и не рассказчик, чтобы тебя тут просто так развлекать, а ты – не королева Великобритании, чтобы меня о таком просить; в) иди и ищи другой запасной вариант, потому как я себя таковым не считаю. Либо полноценная беседа по делу, либо мимо… Да, подобные разговоры по подобным причинам всегда ввергали меня в некий ступор, потому как это до сих пор является показателем только одного – человек не ценит меня как собеседника. А если общение со мной не ценят, так зачем же тогда его производить? Как ответить: я занят. Неважно, чем. Если я онлайн, доступен для звонков и смс, это ещё не значит, что я только и делаю, что жду всего вышеперечисленного. Чтение книги, просмотр фильма, уборка помещения, расчёсывание шерсти у кошки, обдумывание чего-то важного, поход до магазина – тут важен сам факт. Более жёстко: можно попросить человека сделать одолжение и беспокоить только тогда, когда ему действительно будет, что сказать.

4. Вытягивание информации. Были случаи, когда из меня окольными путями пытались вытянуть как можно больше информации о ком-то другом, а после, получив её или не получив, растворялись в тумане и принимали видимый облик лишь тогда, когда нужна была очередная порция. Конечно, порой меня такое поведение раздражало, ибо всегда считал, что лучше пойти и узнать всё теми же путями от первоисточника, нежели чем получив информацию от третьих лиц, без каких-либо доказательств уповать на то, что она является достоверной. Как ответить: ничего не знаю, ничего не видел, ничего не слышал, не при делах, с такими вопросами не ко мне, это вне моей компетенции. В любом случае, главное – не дать развести себя на поток информации, тем самым поберечь и своё время, и свои нервы, ибо в большинстве случае расспрашивать просто-напросто перестают – всё равно ведь нужных фактов получить не смогут.

А вообще, нужно просто научиться ценить тех, кто на добровольной основе до сих пор остаётся рядом.

От 10 января 2016 года

Сегодняшний день был богат на события, но всё остальное запишу чуть позже. Главной же стала одна вещь, мимо которой я просто не смог пройти. До сих пор помню те несколько лет мучительных и пугающих снов с тем самым нечто. Все еще помню сон, в котором это нечто обратилось в блондина с короткими волосами и глазами с жёлтой радужкой и вертикальными чёрными зрачками. Тогда я ещё не был светловолосым, хоть мне и казалось, что где-то уже видел это лицо.

Так вот, сегодня, придя домой после рабочего дня, я собрал волосы в тугой низкий хвост и мельком глянул в зеркало. То, что я там увидел, заставило меня в буквальном смысле слова присесть на пол – это лицо из сна… Это было мое собственное лицо, только без специфических глаз. Не отметил этой ошеломляющей схожести до сего дня только потому, что раньше волосы так не собирал, а значит, не мог разглядеть и сопоставить всех черт с тем обликом, что снился мне ранее. Уже приземлившись на пол, закурил и стал пытаться собрать мысли в кучу, и чуть позже пришёл к тому, что то самое нечто, от которого я в своих снах бегал по всяким пустыням, лабиринтам, помещениям и другим территориям – это и есть я. То есть, нет, не так – это моя тёмная сторона, выхода которой за пределы установленных собой же рамок я всячески боялся и существование которой в таких масштабах я не желал признавать. Впоследствии же выяснилось, что эта самая тёмная сторона не хотела причинять мне вреда, а наоборот – хотела меня защитить. Вот только от чего? От кого?.. Я просидел так ещё полчаса, пока не смог собраться и как-то втянуться в реальность. В общем, это похоже на начало какого-то очередного личного мини-апокалипсиса.

От 11 января 2016 года

Вчерашний день был весьма насыщенным до такой степени, что записать всё это руки дошли только сегодня. В понедельник мне предстояло разузнать информацию по поводу аж целых двух немаловажных вопросов: а) что же там творится у Кэпа, куда делась его жена? б) с какого перепугу Виктор обосновался в нашем захолустье? С первым пунктом решил разобраться прямо с утра, а заодно подготовить почву для разбирательства со вторым. На самом деле было даже легче, чем представлялось изначально – у Кэпа в кабинете до сих пор не завершен ремонт, а деваться ему время от времени куда-то нужно. Ну и отловил я его по такому случаю около рецепции на первом этаже да пригласил на совместное утреннее кофепитие, не отходя от кассы – всё равно первый клиент был записан только на десять утра.

После моего хождения вокруг да около, которое длилось минут двадцать, начальство подтаяло и само со всей решительностью заявило о том, что уходит от своей благоверной, ибо слишком много она себе в последнее время позволяла, а глаза закрывать на её выходки мужчина уже устал. В частности, ему денно и нощно промывали мозг по поводу и без, давили на жалость с помощью имеющегося ребёнка, нередко устраивали скандалы и истерики с последующим выгоном за дверь – правда, потом же сами и просили вернуться. Сам Кэп и рад был бы прийти обратно, да только вот не эту женщину он полюбил и не эту женщину взял в жены. В общем, изменилась она за эти несколько лет до неузнаваемости… После этого разговора дабы настроить рассказчика на благоприятную волну, пришлось прибегнуть к более тяжёлой артиллерии, нежели чем обычный двойной эспрессо: у меня в кабинете на одной из полок с документацией ещё с прошлого года так и осталась стоять бутылочка хорошего коньячка, которую сам Даниэль Венихуэлович когда-то отдал в руки. Вот её-то и не пожалели.