Текст книги "A6V9"

Стоим мы так в предвкушении ранее невиданного зрелища, жуём канапе, запивая шампанским и вдыхая дым от сигар, ничего не подозреваем. Бдительность всех окружающих меня людей на тот момент упала чуть ниже нуля. И вдруг во всём помещении внезапно гаснет свет, все голоса затихают, остаётся только музыка, которую внезапно перекрывает звук выбитой и слетевшей с петель парадной входной двери и единственным голосом, кричащим кому-то издалека: «Пошли! Ну же! Давайте! Шевелитесь!» А после выстрелы. Повсюду вспышки от выстрелов вперемешку с предсмертными вскриками людей, так и не успевшими понять, что произошло. До нашего коридора дошли в последнюю очередь. Так же внезапно включили свет, и сквозь толпящихся вокруг нас солдат я узрел горы ещё тёплых трупов тех, с кем пять минут назад говорил. Они были повсюду: за барными стойками и игральными столами, на кожаных диванах с креслами и на полу танцевальной зоны, на балконе и выходящими из подвала. Повсюду в немыслимых позах лежали люди со стеклянными глазами, смотрящими теперь куда-то в пустоту.

У женщины, стоящей около меня, случился истерический припадок, у ещё одной в самом начале очереди – обморок, кто-то поддался панике, кто-то пытался сбежать, но было уже слишком поздно. У меня в голове отчётливо вертелась одна мысль: меня не могут вот просто так взять и убить. Просто не могут… Недолго думая, всех мужчин поставили лицом к стене и начали обыскивать на предмет наличия у кого-то оружия с последующей его конфискацией, а всех женщин вывели в главное помещение, после чего нам зачитали обвинение с приговором в виде расстрела. И в самый последний момент, когда у всех стоящих около стены паника достигла своего пика, отчего некоторые начали молиться, а солдаты прицеливаться, в любой момент готовясь нажать на курок, командир отряда внезапно остановил своих подчинённых и медленно направился ко мне. Попросив опустить руки и повернуться к нему лицом, он начал внимательно меня осматривать, изредка дотрагиваясь то до пальцев рук или волос, то до одежды или подбородка. Уже после, придя к какому-то внутреннему решению, тихо проговорил: «Этого оставить. Его и отвезём – должен понравиться. А этих, – тут он презрительно взглянул на женщин, – в бордель. Им там самое место». Меня схватили под руки, оперативно выволокли на улицу и, приложив к губам с носом платочек с хлороформом, затолкали в чёрный автомобиль. Последнее, что я услышал, постепенно проваливаясь в сон – звуки расстрела.

Проснувшись наяву с вновь дёргающимся левым веком.

От 28 ноября 2015 года

2

Проснувшись с утра, почувствовал в своей квартире запах формалина. Всегда ощущаю этот запах, когда кто-то из близких или знакомых должен умереть. Чувствую его до сих пор, хотя сейчас уже почти вечер. Так странно… В этот раз он кажется по-особому сильным и привлекательным, дурманящим и притягивающим к себе, будто хочет обнять и больше не отпускать вовсе. Никогда… Под бокал белого полусладкого присутствие этого до боли знакомого запаха ощущается слишком отчётливо и различимо. Возможно, никто не умрёт. Не знаю… Иногда мне хочется с головой окунуться в этот запах, чтобы им пропитались мои волосы, тело, кожа. Смерть не увидит, если сам будешь пахнуть смертью, так ведь? Я помню эти слова до сих пор… На самом деле иногда мне хочется спросить: а когда настанет моя очередь? Когда запах формалина окутает меня в последний раз и навсегда? Но ведь я знаю, что люди так просто не умирают…

От 28 ноября 2015 года

Меня ненавидели и презирали, но я оставался спокоен. Меня унижали, надо мной издевались, меня отовсюду гнали как можно дальше. Но я был спокоен. Меня предавали, меня подставляли, мне лгали. Но даже так я был спокоен. Мне открыто угрожали, мне в след сыпали проклятиями, меня пытались сжить со свету, пытались морально уничтожить, меня словесно хоронили, мне в лицо желали смерти. И я всё так же оставался спокоен. Не от того, что не боялся – иногда очень даже. От того, что всегда знал, что сделать и как поступить. Я всегда знал, как выжить и как начать жить заново. Знал, как вновь собрать себя по кускам, куда и к чему приклеить, что с чем спаять, что на что наложить, чтобы вышло почти так же, как раньше. Но я бы не делал всего этого, если бы меня не успокаивала одна-единственная мысль: я могу прекратить всё это в любой момент. Да, у меня действительно есть такая возможность на постоянной основе, почти 24/7. Эта мысль является своего рода последним рубежом, преодолеть который я пытался лишь однажды, но позже пожелал продолжить игру. И сейчас, возможно, вновь пришла пора пересмотреть всю свою жизнь. Почему?

Я пытался спасать всё самое ценное, что было в жизни. Но как спасти то, что не хочет быть спасённым вместе со мной? Если всё это вмиг оказалось в руках кого-то другого? Хотя, оно ведь там было изначально – это просто я наивный слепец. И теперь, когда я прозрел, в ту же секунду захотелось уничтожить самого себя: продать, отдать, раздарить, распилить на куски и выдать на руки по частям в виде сувениров. Опустошить себя до абсолютно свободного пространства. Выпустить всех своих демонов наружу и распрощаться. Вынуть из себя всё самое дорогое и принести в жертву одному лишь мне известному богу. Потом дойти до своих чувств, приставить к стене и хладнокровно расстрелять. Вытащить все мысли и за несколько секунд превратить их в пепел. Выдрать на себе все волосы, чтобы оголиться до конца, полностью. Вырвать себе язык, чтобы больше никогда не издать и звука. Выпилить из тела руки и ноги, чтобы потом даже ползать не смог. И вот в таком виде лежать последние минуты своей жизни на холодном паркете собственной квартиры и безмолвно рыдать. Не от того, что больно, а от того, что совсем скоро всё закончится. Потому что теперь не знаю, как иначе…

Ну, здравствуй, ненависть. Семь лет не виделись. Как живёшь-то хоть без меня? Тоскуешь, небось? Вижу, что истосковалась по мне… Ну, иди, хоть обниму тебя. Совсем исхудала. Никто же тебя не подпитывал? Ну, ты не бойся: теперь у тебя будет много пищи. Уж я об этом позабочусь…

Не могу выразить всё. Только начинает казаться, что на бумагу выплеснуты почти все мысли, как всё начинается заново, а голова пополняется новыми нитями тысяч клубков. Никак не могу взять себя в руки и успокоиться. Не то, чтобы сил не хватает – не хочу себя держать. Что со мной опять не так? Откуда так много всего? Откуда чувство, будто меня похоронили заживо? У меня, конечно, были подозрения, что то была последняя капля. Но не настолько же… Уже исписана тетрадь формата А4 в 96 листов, а всё только хуже. Когда закончится этот поток слов? Если честно, у меня теперь ещё и правая рука болит, но пока не сдаюсь, продолжая портить вторую такую же тетрадь своими каракулями и загогулинами с теми словами, которые уже никогда не будут сказаны. Словами, на которые уже никогда не будет дан ответ. Пусть они останутся хотя бы так, на бумаге. Возможно, потом я посчитаю их ненужным мусором на пару с пережитком прошлого и ритуально сожгу. Но пока пусть будет так.

От 29 ноября 2015 года

Сегодня с утра заметил, насколько быстро мой мозг умеет переключаться с одного состояния в другое. Причём, прямо противоположное. По мере приближения к месту работы в общественном транспорте в моей и без того больной от очередного недосыпа голове родилось множество мыслей, которые я сейчас и выражу, попутно отвечая на свои же вопросы. Да, порой всё это будет выглядеть несколько наивно, но, думаю, в моём случае это признак того, что я ещё не до конца зачерствел. Хотя, спасибо некоторым: благодаря им я двигаюсь в нужном направлении. Итак, хотелось бы прояснить несколько моментов, с помощью которых можно отличить дружбу от игры в друзьяшки.

Возможно, кому-то мои представления о первом почти мифическом явлении покажутся нелогичными и непригодными для жизни в современном обществе. Возможно, кому-то я покажусь старомодным и даже слишком требовательным. Но по какой-то причине всё это до сих пор спасало меня от большинства предательств со стороны других людей. От большинства потому, что на некоторых из них я попросту резонирую – то есть, не могу разглядеть глубже, чем они сами позволяют увидеть, понять и узнать. Вот таких людей я опасаюсь больше всего, потому как только они способны вызвать бурю эмоций с ощущениями одним своим появлением или уходом, пробуждая во мне неподдельное любопытство. Но что-то я отклонился от темы.

Так вот. Я прекрасно помню постулаты вроде «друг не оставит в беде» и «друг примет тебя таким, какой ты есть, даже если ты – жесть», но, к моему личному сожалению, они уже давно перестали быть чем-то важным и существенным. И это касается в первую очередь тех, кто сам так говорит. Взять, к примеру, хотя бы первый постулат: человек, называющий себя другом, может помогать и морально, и материально, но, как только начинает назревать что-то поистине масштабное, такие люди обычно уходят из моего поля зрения и не показываются до тех пор, пока у меня всё вновь не будет хорошо. Безусловно, понимаю, что мою физиономию с выражением вселенской скорби и взглядом в очередной раз побитого пса вытерпеть сможет далеко не каждый, а ещё сложнее тут будет чем-то помочь, потому как в такие моменты я не особо настроен на философские рассуждения о бренности бытия. Но, чёрт возьми, если уж вы назвались моим другом, то будьте столь любезны хотя бы на несколько минут снизойти с небес до общения со мной. Я никогда не просил и не попрошу выслушать всё, что скажу, потому как зачастую я сам себя останавливаю, понимая, что людям, возможно, и не интересно/не нужно/неприятно всё это слушать. Но несколько минут потрудитесь, пожалуйста. Хотя бы чисто для галочки. Иначе тут уже я могу турнуть обратно на ваши небеса, причём, возможно, навсегда. Почему? Мне не нужны иллюзии, ибо за всю жизнь я вдоволь ими насытился.

Теперь о втором постулате. Вот опять же, иногда люди помогают и заботой, и поддержкой. Особенно удивительно и приятно видеть её со стороны тех, кто до этого подобными вещами не занимался – такие особенно ценны из всего окружения. Но, видимо, закон подлости действует повсеместно, не обходя стороной и такие ситуации… Почему-то большинству людей нравится, когда то-то постоянно с ними во всём соглашается, попутно напевая дифирамбы, а по природе своей не тот человек, от которого можно ожидать поддакивания и россыпи комплиментов. Как бы там ни было, если наши точки зрения в чём-то (а порой и радикально) сходятся, такие люди сильно обижаются: уходят далеко и надолго, показывая степень своей обиды, сразу же вычёркивают из списка друзей и никогда больше не общаются со мной. И всё это при том, что я высказываю свою не схожую точку зрения, подчёркивая субъективность собственного мнения. То есть, не пытаюсь доказать кому-то его неправоту, не обижаюсь, насколько бы мы не сходились во взглядах, всегда остаюсь доступным для диалога и вообще присутствую в поле зрения. Проще говоря, я не лезу со своими постулатами в чужой монастырь лишь от того, что понимаю: сколько людей, столько и мнений. Но иной раз выясняется, что уважения к моему личному мнению, которое и так по большому счёту стараюсь не выпячивать, не было изначально, и, более того, им всё так же плевать с высокой колокольни на то, как я себя после такого психологического квеста чувствую. А чувствую я себя действительно паршиво, ведь только близким дано меня так кольнуть: сразу начинаю ощущать себя котёнком, которого вдоволь наигравшаяся хозяйка за ненадобностью в тот же миг выставила на улицу в морозный зимний вечер. Не знаю, куда себя деть, куда приткнуться, где достать еды, как выжить и что вообще делать. Так ко всему прочему ещё и не понимаю, за что: ладно бы, если бы сделал своё тёмное дельце прямо в её самые любимые и самые дорогие туфли… Это не дружба – это игра в дозволение быть рядом до тех пор, пока не наскучит и не подвернётся удобный момент, чтобы избавиться от надоевшей игрушки.

Напоследок хочу пожелать всем не расставаться с дорогими сердцу людьми и учиться решать конфликты мирными путями.

От 30 ноября 2015 года

Этот день… Его нужно просто пережить… Не знаю, как, но нужно. Ещё сегодня ночью проснулся с ощущением того, что что-то происходит. И снова этот невыносимо гадкий запах нафталина. С утра начало постоянно тянуть к телефону, будто бы подсознание ждало чего-то. Ничего, кроме пустоты я не ощущал, будто высосали все силы за ночь. Украли что-то дорогое, но позабытое… Уже потом сообщили: вызвонил дядя, рассказал всё. Наверное, мне звонили на старый номер. А, может, и не звонили. Не знаю… Не помню, как оставшиеся три часа продержался, как добрался домой. Помню только, что вот сейчас открыл дверь квартиры, и всё… Мы с ней в последний раз на кладбище виделись, да так и не поздоровались. Она уже тогда неважно себя чувствовала – такого не скроешь. После этого не звонила мне даже, хотя могла всегда у дяди номер спросить – он бы сказал… Сейчас все мысли только об одном: если бы я тогда не уехал на несколько лет в Москву, она была бы сейчас жива? Мы ведь ругались с ней почти каждый день, а теперь вот по крупицам хорошие воспоминания собираю. Даже фото её нет – всё вместе с ней оставил… Господи, я никогда ничего у тебя не просил и не попрошу больше. Но, если ты слышишь меня сейчас, ответь мне. Не знаю, как, но сделай это. Скажи, что я тебе такого сделал, а? Ну вот что? Почему ты меня так сильно ненавидишь?..

От 30 ноября 2015 года

Почему-то вспомнилось, как я впервые ушёл из дома после очередного скандала. Да, на самом деле мы почти каждодневно ругались, иногда доходило до рукоприкладства, на которое хотелось как-то ответить, но чисто психологически рука не поднималась. После очередного такого гестапо, оказавшись на улице февральским вечером при температуре в -10 с учебниками, тетрадками и без каких-либо документов в свои пятнадцать, я не знал, куда пойти. Брать курс к кому-то из родственников не хотелось: была стопроцентная уверенность, что меня притащат обратно за шкиряк под конвоем, а в процессе ещё и наподдают по заслугам. Поэтому первым делом после трёх неудачных попыток я продал свой телефон за копейки, на часть которых в ближайшем ларьке купил огромный сочный чебурек с горячим несладким чаем со вкусом лимона, обзавёлся банкой «Чёрного русского» и своей первой пачкой сигарет. Чуть позже, пошарившись по округе, нашёл незапертый вход к пожарной лестнице, проходившей через балконы всех этажей какой-то неприглядной девятиэтажки. Вольготно устроившись на девятом, продолжил поедать чебурек, запивая алкоголем из порядком замёрзшей банки коктейля. В ту ночь я научился курить, потому как ещё до этого подсматривал за одноклассниками, запоминая технику. В ту ночь со мной впервые случился передоз алкоголя, потому что до этого вообще и капли в рот не брал. В ту ночь на почве тотального опьянения у меня случилась первая и последняя в жизни истерика, потому что именно тогда я ощутил весь масштаб собственного одиночества и беспомощности. В ту ночь я засыпал прямо на улице с больной головой, замёрзшими солёными капельками на щеках и продрогшим до костей телом, лишь с утра спустившись в невменяемом состоянии. В таком виде и пришёл в школу.

После этой ночи меня было практически невозможно застать дома по вечерам: я пулей нёсся из школы домой, чтобы быстро сделать все уроки и свалить куда-нибудь подальше. Потом уже нашёл новое место дислокации. Около одного из торговых центров постоянно сидел и просил милостыню какой-то калека, а мне на тот момент просто не хотелось оставаться одному. Каждый вечер шёл в ближайший ларёк, на деньги с обедов покупал несколько пирожков с чебуреками, затем подсаживался к мужчине и отдавал всё добро ему, оставляя себе слойку с черникой и стаканчик чая всё с тем же вкусом лимона. Так прошёл целый год моих уходов, пока одним далеко не прекрасным вечером по заявлению матери меня не отловили и не доставили по месту прописки трое полицаев, где потом ещё долго и нудно вещали о том, что, раз уж мать меня родила, значит, я ей по гроб жизни обязан и должен, ну а ежели продолжу вести себя в том же духе, отправят в спецшколу для таких же, как я – на голову больных проблемных детей. После этого я притих, снося все скандалы и ругань в свой адрес молча…

Всё это вспомнилось сейчас, когда нахожусь на том же самом балконе девятого этажа того же самого дома. Тут всё так же не убрано, повсюду окурки и бутылки. И вновь меня разъедает желание на какое-то время остаться тут.

От 30 ноября 2015 года

Ещё один день, который нужно просто пережить… Вновь не спал полночи, стараясь вспомнить всех тех, с кем она более-менее стабильно контактировала. С утра приехали дядя со своей женой и с Аркадием, отчего начал как-то потихоньку успокаиваться. Всё прокручиваю воспоминания в голове, воскрешая в памяти то хорошее, что было. Прокручиваю и понимаю одну вещь: таких воспоминаний было ничтожно малое количество. Нашёл несколько старых фотоальбомов ещё со времён 50-х годов, увидел, как выглядела бабушка в молодости и мать в младенчестве. Мне раньше почему-то никогда не показывали эти фото, постоянно говоря, что такие важные вещи не для детей. А потом… Потом уже просто не до всего этого было.

Покопавшись в столе с бумагами, нашёл дневник матери. Оказывается, она тоже его вела, и он был не один: несколько ежедневников стопкой лежали в коробке из-под обуви. Прочтя, готов был просто какое-то время скрыться от глаз остальных…

Тогда, на кладбище, когда мать подобрала и унесла с собой моё кольцо, она хотела прийти ко мне и вернуть его, но не лично – упаковать в конверт и положить в почтовый ящичек с номерком моей квартиры, а после передумала и оставила себе на память. Последние несколько дней она постоянно думала обо мне. Хотела позвонить и выспросить, что я и где, но так и не успела…

От 1 декабря 2015 года

Мне нравится падать вниз. Я только недавно сиганул в бездну и от того полёта сейчас получаю моральный экстаз. Но это не то самое страстное удовольствие, испытываемое во время секса – это тёмное ядовитое чувство, когда сам себе даёшь пинок для последнего шага в пустоту и летишь, не понимая, что там, в конце разобьёшься. Возможно, не насмерть, но приходить в себя будешь так же долго и сладко, плавно снимая с себя остатки окутавшего тело и душу сизого дыма.

Я в каком-то клубе, повсюду дым сигарет с запахом алкоголя и противных, чересчур сладких, приторных женских духов какой-то мадемуазели, сидящей рядом. Иногда контакты с незнакомыми девушками бывают полезны: достаточно проявить лишь некоторые усилия, чтобы ей понравиться, как тут же выясняется, что здешний ди-джей – её хороший знакомый, и вот уже в честь одного моего присутствия из колонок вещает Барских про свой «Hero in», а в её клатче внезапно появляется лекарство от всех бед и тревог под кодовым названием lsd. И так же быстро заказывается очередная бутылка пина колады, чтобы от лекарства не осталось горьковатого привкуса, а потом ещё десять-пятнадцать минут, и ты готов на всё.

Потребовалось ещё минут пятнадцать, чтобы позволить завести себя в приватную комнату и, не церемонясь, прижать её к стене. Кусать то в шею, то в лопатки, щекой прижиматься к прокуренным волосам, шептать на ухо что-то неразборчивое. Она смеётся вперемешку с не сдерживаемыми похотливыми стонами… Выходит первой, поправляя своё и без того критично короткое платье, я же чуть ли не вываливаюсь следом. Пытается повиснуть на мне с абсолютно ненужной лестью, а я чувствую себя грязным и противным себе самому. Видимо, побочка. Блин, ну вот почему на меня даже лёгкая наркота как-то по-другому действует? Все люди как люди – у них там эйфория, моральный подъём, и т.п., а у меня душевный раздрай, жутчайшее настроение и полнейший хаос в голове. Я лишь хочу утолить свою жажду, завидеть на горизонте ответную любовь. Но какой там, к чёрту, горизонт – одни нескончаемые километры дорог и ножей в спину, истекаемыми кровью ранами от которых я теперь даже наслаждаюсь…

Её подружки, завидев нас вдвоём, сразу же начинают кидать ревностные взгляды в мою сторону и злобные – в её. Пофиг, пляшем… Пока всё это пишу, краем глаза замечаю, как на меня пожирающим взглядом косится какой-то мулат. По ходу, он тут вообще единственный. Хотя, при таком-то освещении хрен чего разберёшь… Вот на кой чёрт я вообще сюда припёрся? Сидел бы себе дома дальше. Но нет, блин, проветриться захотелось… Хм… Смотрит на меня в упор… Ну и вот чего ты не подходишь? Я что, какое-то священное существо, чтобы молиться на меня издалека? И вообще, чего все такие пугливые пошли в последнее время? В фантазиях у них уже происходит со мной страстный животный секс, а в реале хрен кто подойдёт. Ужас… Ладно, если гора не идёт к Магомету, то Магомет попробует аккуратненько и без происшествий подкатить к горе… А вообще, раздражает, да. Тут ещё недавно в симпатии признались. А вот абламыста, тряпка пыльвая! Никаких поползновений в мою сторону! Ну, вот что за нафиг, а? Может, я вот сижу и хочу каких-то поползновений?! Блин, да что же всё так хреново-то?.. Ладно, пофиг, пляшем дальше.

От 1 декабря 2015 года

Проснулся хрен знает, где, с больной головой и ватными конечностями. Повалявшись в постели ещё несколько минут, оценил обстановку. Нет, это точно не моя постель и вообще не моя квартира. Тут же в нос ударил запах дикого секса накануне. Нет, надо как-то выбираться отсюда… Только хотел дотянуться до телефона на тумбочке (и как только положить успел?), как меня что-то остановило. Тааак… В темноте разглядел чью-то ногу, вольготно устроившуюся на моих бёдрах, и руку, мирно пристроившуюся на моём торсе, а где-то в районе предплечья отдавало тяжёлым размеренным дыханием. Ага, ну понятно: таки-припёрся ночью домой к вчерашнему новому знакомому. А голова-то всё равно болит…

Как-то изловчившись и немыслимо для моего состояния извернувшись, выполз с постели, глянул на экран телефона: времени полшестого утра. И вот по что я так рано проснулся? Ладно, надо топать домой. Парня будить не стал, при выходе из квартиры лишь черканув записку. Надеюсь, он не будет устраивать разборок по данному вопросу по телефону…

Как только зашёл домой, несколько пар глаз, находившихся на кухне, дружно так зыркнули на меня в неодобрительном жесте. Ну, оно и понятно – я ведь вчера только Аркадию позвонил. И то, когда уже из клуба вышел. Блин, день разборок какой-то…

На похоронах всё моё тело буквально пропиталось жалостливыми взглядами. Боже, зачем всё это? Не смейте меня жалеть. Не смейте… После прощания все плавно перекочевали в ресторан, и вот там началось самое ужасное: все стремились меня обнять, приласкать, поплакаться, рассказать о том, какой она была. Я знаю о том, какой она была. Даже более, чем… Нет, я не злился, не раздражался – как-то совсем опустошил себя. Или, может, ещё толком в себя не пришёл.

Когда все разошлись, поехал обратно домой. Нужно выспаться. Ну, ли хотя бы попытаться. Завтра на работу, и я не хочу, чтобы хоть что-то отразилось на моём лице.

От 2 декабря 2015 года

Как и ожидалось, рабочий день начался с сочувствующе-жалостливого взгляда вкупе с причитаниями моей помощницы. Женщина оказалась верующей, и в течение первой половины рабочего дня с фанатичным блеском в глазах утверждала, что мне нужно как можно скорее покреститься, а потом регулярно посещать церковь, замаливая свои грехи и просить у Бога прощения за всё содеянное. Вещала она всё это настолько уверенно, что к концу двенадцатого часа дня мне захотелось заглянуть в ближайшую аптеку, приобрести упаковку «Ледокоина» в ампулах со шприцем, а потом как-нибудь изловчиться и вколоть ей целых два кубика прямо в язык, чтобы уж совсем наверняка… Перед обедом заглянул Кэп с целью проверить, не повесился ли я тут ещё. Хорошо, хоть жалости ко мне не испытывает – это помогает скорее отойти от всего недавно произошедшего. После его незамедлительного ухода прямо напротив меня вновь послышался тихий вздох безответной любви. Вот когда это уже кончится? Может, всё-таки стоит ему сказать, а то она ведь ещё год так провздыхает. Хотя, может, и до самой пенсии… Вспомнился сразу сюжет кинофильма «Служебный роман», где Оленька точно так же вздыхала по женатому мужчине, а в итоге о её чувствах узнали все, кому не лень слушать сплетни. Сочувствую человеку, если честно, но влезать не хочу – мало ли, что Кэп подумает. Хотя, нет, вангую: скажет, что это неправильно…

Так вот. Когда Кэп вышел, а помощница вдоволь навздыхалась, чуть позже посмотрела на меня прямо в упор с мольбой и немым отчаянием во взгляде, а секунду спустя тихонечко спросила: «Вальдемар, А ты гадать умеешь?» И вот стоило мне только брякнуть о своих навыках, как она тут же засуетилась и, откопав из недр немаленькой сумочки колоду обычных игральных карт, победоносно выложила их передо мной. Ну ладно… В общем, пока все трапезничали во время своего законного обеденного перерыва, я пытался получить от поданных карт хоть какую-то информацию. Пытался потому, что у карт очень грязная энергетика, будто их каждый в этом мире в руках подержать успел: всё смешано, непонятно, явно чувствовалось, что не раз до этого на них играли, так ещё они и хозяйки не чувствовали – видимо, взяла у кого-то. После минут тридцати таких вот манипуляций я наплевал на это неблагодарное дело и достал свою колоду Таро. Да, всё своё ношу с собой, в том числе и такие вещи.

После ещё десяти минут моих страданий начало появляться что-то более-менее адекватное и понятное, но готовый результат женщине всё равно не понравился. Понятное дело, она хотела услышать то, что ей бы дало надежду или хоть как-то польстило, но, увы, я так никогда не делаю. Суть ответа заключалась в том, что наш Кэп свою семью ни на что не променяет, ибо жизнь его с жизнью его избранницы тесно переплелась ещё задолго до их свадьбы, хоть это и был второй его брак, и третьего тут явно не дано. Да и… Гм… Не в его вкусе моя помощница. Совсем. Так что, сколько бы раз расклад не переделывался, да только всё одно и то же было. Совсем отчаявшись, женщина как бы издалека начала разговор о том, что где-то в интернете она прочитала про какой-то безопасный приворот. Вот тут мне стало и грустно, и смешно одновременно: безопасный приворот, Карл! Это при том, что она ни разу не знает, что именно и как происходит… Я продолжал молча и с терпеливым выражением лица ждать, пока она решится озвучить свою ключевую мысль. Решилась она, конечно, не в самый подходящий момент, да и озвучила не совсем то, на что я рассчитывал. Когда женщина попросила сделать меня сильную присушку на кровь и фото Кэпа (и где только взяла?), я чуть свежим горячим кофе не подавился, неодобрительно глянув в её сторону: хотел бы помочь, но на чужом несчастье счастья не построишь. А даже если бы и взялся – не та сейчас фаза луны. Она убывающая, а ведь нарастающая нужна… В общем, мы с ней после этого опять в контрах.

Всю дорогу до дома проделал с ощущением, будто что-то забыл или упустил из виду, а, придя домой, вновь взялся за карты. И точно: есть в жизни этой женщины человек, который точно так же сохнет по ней, как она – по Кэпу. Теперь осталось лишь узнать, кто это, и с помощью одной установки дать ей лёгонького пинка в нужном направлении. И ему приятно, и она мучиться перестанет, и мне нахождение в кабинете облегчит. А то, в самом деле, девушке за тридцать лет, а любви как не было, так всё и нет. Нехорошо как-то…

От 3 декабря 2015 года

«Как бы Вы не пытались себя осквернить, тем не менее, я считаю Вас замечательнейшим человеком». Я не знаю этого человека лично, но это затронуло. Задело нечто внутреннее, что в обычной жизни стараюсь в себе не откапывать, не заглядывать, не затрагивать, не раскрывать, не выставлять напоказ. Это как если бы человек знал всю мою подноготную и даже после этого сказал бы нечто подобное, отчего чувствуешь себя жалким и одновременно тем, кто сможет перенести всё в этой жизни с достоинством, кто сможет преодолеть любой рубеж, взобраться на самую высокую гору, а после упасть и вновь подняться. И так всю жизнь…

Искренне желаю хотя бы один единственный раз каждому получить эти слова в свой адрес. Как бы там не было, что бы ни происходило, какой бы ухаб не был пройден на пути, и что бы ни виднелось на горизонте… В этих словах я нашёл успокоение.

От 3 декабря 2015 года

Что-то я в последнее время раскис. Пришло время вновь обозначить хоть какие-то дальние границы и дать себе несколько установок.

1. Отдавай ровно столько, сколько получил. Не больше, не меньше. Это касается в первую очередь любого контактирования с людьми. Как я уже ранее говорил, вообще никого никогда догонять не стоит, иначе вся жизнь превратится в беготню за призраками. Если будет нужно и необходимо – сами развернутся и подойдут. Я неоднократно разворачивался и подходил, делая свои собственные десять шагов навстречу человеку. Теперь одиннадцатого шага больше не будет, ибо нефиг, а если даже после этого навстречу мне никто не пойдёт, что ж… Значит, по гороскопу не сошлись.

2. Не копайся в своём прошлом. Это касается, прежде всего, последних событий. То, что было, так и останется неизменным, ибо машину времени ещё не придумали. Зато придумали мозги для того, чтобы всё обдумать, сделать выводы и, возможно, что-то поменять в своём настоящем для более лучшего исхода в будущем. А вот думать о том, что было бы, если бы что-то пошло по-другому – идея изначально провальная. Самостоятельное мозгоёбство в домашних условиях ещё никогда не заканчивалось ничем вразумительным, так что лучше приберечь эту функцию для тех, кому оно действительно необходимо и желательно к применению.

3. Не спорь. Никогда и ни с кем. Высказывать своё личное мнение в корректной вежливой форме – всегда пожалуйста. Но никогда не опускаться до прямолинейных споров. И вообще, забор – самое удобное место во всём мире для наблюдения, и, чем крепче на нём сидеть, тем меньше шансов слететь с него в одну из сторон. Это место изначально было создано для меня, так зачем же отказываться от него ради чего-то менее существенного?

4. Не верь. Лучше наблюдать. Присматриваться, сопоставлять факты, обдумывать, оценивать и взвешивать. Что бы там ни шептало сердце, разум и по сей день остаётся наиболее эффективным оружием против непорядочных людей. Как бы там ни было, что бы ни происходило, сердце не сможет спасти, а вот разуму данная задача вполне по силам. К тому же, большинство из тех, к кому есть довольно устойчивый уровень доверия, рано или поздно начинают врать. Кто-то по мелочи, кто-то по-крупному. Так есть ли смысл в том, чтобы быть наивным идиотом?