Текст книги "Мифы народов России. Коллекция из 4 книг"

Следующее и тоже весьма интересное божество из числа тех, что вошли в пантеон Владимира, – это Семаргл (Симаргл). Ни его функции, ни его предполагаемое происхождение не выяснены до конца. Многие видят в имени этого божества ассирийские основы «сим» – поклонение и «регл» – огонь. Высказывается также предположение, что имя это произошло от персидского «симург», означавшего огненную птицу.

Огонь в древних мифологиях – стихия важная и в то же время многогранная. С одной стороны, поклонение ему как тому, что согревает и дает жизнь, могло сохраниться еще со времен первобытных, и Семаргл был олицетворением этой стихии. С другой – огонь мог иметь символическое значение и связываться, например, со скоростью, неотвратимостью, мщением. Поэтому относительно сущности Семаргла имеется множество версий. Предполагается, что он мог быть и вестником богов (наподобие греческого Гермеса), и покровителем природных сил, и богом растительности, которая пробуждается небесным огнем. В древних орнаментах часто встречается мотив вплетенного в растительные элементы фантастического животного – то ли кого-то наподобие крылатого пса, то ли грифона. Предполагается, что это может быть изображение одной из ипостасей Семаргла.

Иногда его, так же как и некоторых описанных выше божеств, отождествляют с Солнцем. Увы, более точных сведений в нашем распоряжении нет.

Шестым божеством из числа тех, идолы которых были установлены в Киеве по указанию Владимира, была Мокошь (Макошь).

К. Е. Маковский. Боярышня с прялкой у окна. Ок. 1900–1910 гг.

Имя Мокошь обычно связывают с термином mokos – пряжа, прясть. Есть и еще один вариант – «мокнуть». Но он, скорее всего, появился потому, что с древности существовал обряд «жертвы Мокоши», когда женщины бросали спряденную кудель в реку или колодец.

Ее традиционно представляют в женском образе. Распространена версия, что именно Мокошь отображена на той стороне збручского идола, где можно рассмотреть подобие женской фигуры с колечком или чем-то похожим в руке.

Богиня, видимо, была покровительницей домашнего очага, прядения и прочего рукоделия, а также помогала женщинам в целом. По сей день во многих славянских странах в народной вышивке встречается стилизованное изображение человечка с широко раскинутыми в разные стороны руками, считается, что это и есть Мокошь, которая как бы обнимает и согревает всех, кто находится под ее защитой.

Так как богиню представляли часто в образе пряхи, это может означать, что она могла также почитаться как олицетворение судьбы: подобно греческим мойрам, изготавливавшим нить человеческой жизни. Впрочем, это довольно зыбкая версия, дело в том, что такую же роль играли рожаницы, речь о которых впереди.

Высказывается также мнение, что первоначально Мокошь могла выступать как мать или жена Перуна, олицетворяя какую-то первородную стихию. Ведь если мы проведем аналогии с греческими мифами, то там Зевс-громовержец вовсе не был самым первым богом: сначала из Хаоса появились Уран – небо и Гея – земля, потом боги-титаны и только от брака Кроноса – времени с титанидой Реей уже родился Зевс. Но, к сожалению, как уже было сказано, славянские мифы о сотворении мира до нас не дошли. Сохранились только их отголоски в виде заговоров, прибауток, сказочных зачинов, легенд из области народного христианства и так далее.

Когда свои позиции на славянских землях завоевала новая религия, многие функции и приметы Мокоши перешли к Параскеве Пятнице. В этом образе слились приметы сразу нескольких святых с такими именами. Более того, когда сложились традиции иконописи, одним из самых известных типов изображения Богоматери стала так называемая оранта, или молящаяся: Дева Мария в этом случае была изображена с поднятыми и раскинутыми в стороны руками. Вполне возможно, что в этом образе просто были использованы давно известные славянам черты богини Мокоши.

Богоматерь Оранта. Изображение из Спасо-Преображенского собора в Ярославле. XIII в.

Казалось бы, мы рассмотрели весь Владимиров пантеон, всех входивших в него богов. Но есть еще одно божество, которое Нестор не упоминает в качестве одного из шести избранных Владимиром… и положение этого бога весьма загадочно.

Перун Новгородский

Бывших перуновых капищ на славянских территориях найдено множество. Например, рядом с Новгородом находится урочище Перынь (где река Волхов вытекает из озера Ильмень). Раскопки показали, что там, на вершине холма, когда-то находилось крупное капище с жертвенником, видимо в дни приношений окружавшееся ритуальными кострами. Согласно летописям в 988 году стоявшего там идола сбросили в реку.

Вернемся ненадолго к теме Перуна и его почитания. Казалось бы, ни у кого нет сомнений, что покровитель грозы занимал главенствующее положение у большинства славянских племен. Например, знаменитый историк XIX столетия Сергей Михайлович Соловьев писал: «…мы находим у наших славян при поклонении многим различным явлениям природы под разными именами божеств поклонение одному верховному божеству… <…> это верховное божество, по свидетельству одного из древнейших писателей о славянах, Прокопия, было божеством молнии, которое наш летописец называет Перуном. Явление грозы, молнии есть самое поразительное из явлений природы; немудрено, что первобытный человек дал ему первое место между всеми другими явлениями; он не мог не заметить благотворного влияния грозы на жизнь природы»[16]16
  Соловьев С. М. История России с древнейших времен. В 25 т. Т. 1. М.: Амфора, 2015.


[Закрыть].

Но выше уже высказывалось предположение, что, возможно, Перун был верховным богом не всегда. Кто мог быть главнее?

С. М. Соловьев. 1880-е гг.

Вполне возможно, что Сварог – тот самый предполагаемый отец Даждьбога, о котором писал Иоанн Малала. Родословная этого божества невероятно запутанна. Имя его производят из разных языков и переводят как «наказывающий», «иссушающий», «небесный», «жаркий», «огненный». Какова могла быть его сфера ответственности? Судя по этим переводам, практически какая угодно. Сварог мог быть богом солнца и молнии, огня и жары, засухи и горячего степного ветра. В среде историков также популярна версия, что Сварог – это бог-кузнец, во многом схожий с древнегреческим Гефестом и римским Вулканом. Вероятно, он также был богом-карателем, способным наслать засуху и погубить посевы. Но не странно ли, что Сварог, функции которого, судя по всему, были обширны и уважаемы, не вошел в «пантеон Владимира»? Если бы это было единственной загадкой.

Часть исследователей считает, что Сварог вообще не являлся богом – это было всего лишь персонифицированное обозначение стихии, духа огня.

А кем в таком случае может быть Сварожич, упоминания о котором есть, например, в хрониках, составленных немцем Титмаром Мерзебургским (конец X – начало XI в.)? Титмар писал, в частности, о вражде славянских князей и их борьбе за Киев, германо-славянской дипломатии, религии славян. С его слов, на землях полабских славян (жили на территориях, которые сейчас частично входят в состав современной Германии) больше, чем остальные, почиталось божество по имени Сварожич. При этом оно, видимо, также каким-то образом связывалось с огненной стихией.

Христолюбец пишет о Сварожиче

Существует любопытный документ «Слово некоего христолюбца и ревнителя по правой вере», созданный, видимо, на Руси неизвестным автором между XI и XIV веками. Суть этого сочинения – восхваление христианской веры и развенчание языческих обычаев. В «Слове…» упоминается поклонение славян огню, который якобы называют Сварожицем (Сварожичем).

Но кем по отношению друг к другу являлись Сварожич и Сварог? Это до конца не выяснено. Есть предположение, что Сварог, упоминаний о котором меньше, вообще является выдумкой хронистов, в то время как Сварожич более реален как объект поклонения. Встречаются также утверждения, что это просто разные написания одного и того же имени.

Есть и еще одна интересная версия – например, С. М. Соловьев, которого мы уже процитировали, считает Сварога всего лишь одним из обличий Перуна: «Имеем право думать, что Перун у языческих славян носил еще другое название – Сварога. Верховное божество Сварог-Перун порождало двоих сыновей, двух Сварожичей: солнце и огонь. Поклонение солнцу, как видно, было сильно распространено между славянами…»[17]17
  Соловьев С. М. Указ. соч.


[Закрыть].

Одним словом, вопросов больше, чем ответов. С уверенностью можно судить только об одном: если Перун у славян почитался как воплощение природной силы, как покровитель власти и военной мощи, то солнце, какое бы божество с ним ни связывалось, вполне могло почитаться наравне с Перуном. А может быть, и больше, чем он.

И таких спорных моментов в славянской мифологии и религии великое множество.

Глава 4
Загадки Велеса и прочих, или не будите лихо

Когда мы делаем попытку разобраться с богами и полубогами, не входившими в состав пантеона Владимира, нас ожидает еще большее количество загадок, странностей и недоговоренностей, потому как о них информации еще меньше или она запутана до такой степени, что найти истину практически невозможно.

Помните, мы уже называли христианизацию в числе причин того, что славянскую религию и мифологию очень трудно изучать? Часть информации о языческом периоде, скорее всего, была уничтожена целенаправленно. Проблем добавляет и практически полное отсутствие письменных источников о славянском многобожии. А с этим связаны и еще несколько важных моментов.

Во-первых, существуют понятия высшей и низшей мифологии (религии). То есть сверхъестественных существ, в которых верили представители того или иного народа, религиоведы и культурологи обычно делят на категории. Высшие – это главные, основные божества. Низшие – всевозможные бесы и бесенята, духи природы и дома, олицетворения различных чувств и эмоций. При этом в литературе часто встречается утверждение, что, мол, одно из главных отличий одних от других в том, что низшие существа чаще общаются с людьми и практически живут бок о бок с ними. А высшие, как и положено истинным небожителям, редко спускаются с небес (Олимпа, Асгарда и так далее). Кроме того, высшие сущности обладают значительно бо́льшими сверхъестественными возможностями.

Н. А. Майков. Боги Олимпа. 1-я пол. XIX в.

Но если разобраться, то различия не так уж значительны. Да, например, у тех же древних греков существовало деление на богов-олимпийцев, к которым относились самые известные и могущественные божества – Гера, Зевс, Афина и так далее, богов средней руки, таких как, например, бог северного ветра Борей или жена Посейдона Амфитрита, и, наконец, всевозможных нимф, дриад, океанид. Но при этом с людьми активно общались даже самые что ни на есть главные боги: например, тот же Зевс имел множество детей от земных женщин, и практически все олимпийцы принимали участие в Троянской войне, помогая одной из сторон. Более того, даже самая захудалая нимфа обычно обладала способностями к волшебству (могла наслать туман, заставить человека впасть в безумие и так далее). А куда отнести бога смерти Таната (Танатоса) – на Олимпе его не принимали, но значение этого божества для греческой системы мифов было огромно – или богиню заблуждения и обмана Ату, изгнанную с Олимпа, но при этом сумевшую в свое время затмить разум самого Зевса, или богинь судьбы, мойр, решения которых громовержец вообще не мог оспаривать?

Поэтому деление на высших и низших богов и существ в значительной степени условно. Особенно это относится к славянской системе мифов и религиозных представлений: об этих богах нам в принципе мало что известно. И когда мы пытаемся разделить этих сверхъестественных существ на высших, низших и так далее, то сталкиваемся с тысячей оговорок и условностей. Да, богов из пантеона Владимира исследователи обычно относят к высшим, но даже их обязанности и характеристики, как вы могли убедиться выше, вызывают множество вопросов, не говоря уже о таких персонажах, как Лихо или Ярила. Это высшие или низшие божества или вообще не божества, а просто некие персонифицированные силы природы или явления?

Кстати, куда относить эти самые силы или стихии, такие как славянская мать сыра земля или греческая Гея? На этот вопрос исследователи отвечают по-разному. В большинстве мифологических систем боги земли, неба, воздуха, океана появляются одними из первых, в момент сотворения мира. А значит, относятся к высшим просто по умолчанию. Также их принято называть богами первого поколения, особенно явно эти поколения представлены в греческой мифологии.

Что же касается славянских представлений о сверхъестественном, то мы даже не всегда можем судить о том, какие обязанности имела та или иная божественная сущность. Не говоря уже об их категориях. Более или менее точно можно судить о том, что к низшим мифологическим существам относятся в основном те, которые позже перекочевали в народный фольклор: Баба-яга, русалки, домовые и так далее. Но с ними мы будем знакомиться отдельно.

Истоки

Древнеегипетский Осирис, по преданию, был убит своим завистливым братом Сетом и воскрес благодаря жене Исиде. Впоследствии культ Осириса стал основой для многих представлений об умирающем и воскресающем божестве, в том числе и для христианской религии. Этот бог в Египте был символом возрождения, царем загробного мира и судьей душ усопших.

Второй важный момент: в славянской мифологии (не только в славянской, впрочем, но сейчас речь именно о ней) имеются даже ритуально-календарные персонажи. Скажем, к их числу относят Масленицу или Купалу, возможно, когда-то они были схожи, например, с египетским Осирисом, символизируя умирание и воскресение (природы, растительности, солнца и так далее), и почитались как божества. Но впоследствии они стали связываться не столько с конкретным персонажем, сколько с ритуальным действом, с определенным праздником. Например, мало кто сейчас сможет с ходу сказать, каково происхождение праздника Ивана Купалы. А вот то, что в ночь на Ивана Купалу нужно искать цветущий папоротник, знают практически все. Несмотря на то, что папоротник вообще никогда не цветет в общепринятом смысле.

Иногда в нашей культуре появлялись образы, представляющее собой, как ни странно это звучит, порождения и христианской, и языческой культур одновременно. Для того чтобы понять, как такое было возможно, нам нужно обратиться к понятию бога (божественного) в народной культуре. Помните, выше шла речь о «Голубиной книге»? Это произведение – яркий пример такой культуры, о которой нельзя не сказать несколько слов.

К числу главных средств распространения христианства на Руси относились священные книги, иконы, миниатюры. Но далеко не все могли читать книги по причине неграмотности и далеко не все имели возможность послушать проповеди и разъяснения священников. Схожая ситуация была и в Европе – например, обилие скульптур на фасадах средневековых католических соборов иногда называют «Библией для бедных»: не умеешь читать – вот тебе изображение того, что будет, если начнешь грешить. То есть на протяжении веков складывались два прочтения христианства: один вариант догматический, строго следующий тому, что сказано в Священном Писании, второй народный, где сюжеты священных книг тесно переплетались с народными поверьями и представлениями. Самый простой пример: в христианстве, как известно, образ Бога Отца непостижим и невидим. Но простому человеку такое утверждение было непонятно, и в фольклоре появлялся образ бога как доброго бородатого дедушки, сидящего где-то высоко на облаках, а также сложились представления о том, что иногда бог ходит по дорогам в обличье странника или нищего, проверяя на милосердность христиан. Здесь слились два представления – древнее (языческое) о близости бога к людям и новое (христианское) о безусловном верховенстве божества над миром, его непостижимости и незримости, но при этом всеведении.

В. М. Васнецов. Сирин и Алконост. Песнь радости и печали. 1896 г.

Скорее всего, примером такого же синтеза языческого и христианского являются образы волшебных птиц – Сирин, Алконост, Гамаюн. Например, образ первой из них был (и есть) невероятно популярен в народном искусстве и фольклоре: изображение птицы с женской головой можно увидеть на страницах старинных книг, крышках сундуков, в сюжетах лубка. Когда христианство окончательно закрепилось на русских землях, Сирин стали называть райской птицей: более того, вокруг ее головы обычно изображался нимб. Считалось, что Сирин умеет предсказывать будущее и, прилетая в мир людей, поет песни о райском блаженстве. Но иногда ее пение может принести горе и даже свести человека с ума.

Схожие образы – Алконост (также птица-дева, пение которой может даровать забвение: как сладостное, так и опасное) и Гамаюн (может быть вестницей горя и разнообразных социальных потрясений). Возможно, когда-то, задолго до принятия христианства, предшественники этих птиц почитались как некие божества или олицетворения природных сил. Ну а когда на русские земли пришла новая вера, им добавили черты райских вестников, возможно, даже ангелов. И в итоге получились весьма интересные персонажи, истоки которых следует искать и в язычестве, и в христианстве. Вполне возможно, что прототипами этих волшебных полуптиц стали, например, греческие сирены или гарпии – легенды об этих существах, пусть и в трижды пересказанном и перекрученном виде, вполне могли попадать на славянские земли.

Г. Вертхаймер. Поцелуй сирены. 1882 г.

Птица Гамаюн, сидящая на пушке, по сей день присутствует на гербе Смоленска. Она появилась на нем еще в XVII столетии, и, что интересно, в советское время этот герб не менялся.

Есть еще один момент. Уже говорилось о том, что на разных славянских землях одни боги почитались больше, другие – меньше. Какие-то божества считались покровителями определенной группы населения: так, предполагается, что Велеса могли особо уважать охотники и скотоводы (но это тоже спорно). А вот насколько широко распространялось почитание того или иного божества, мы не всегда можем судить. Большинство исследователей согласны с тем, что, например, Перун, скорее всего, почитался во всем древнеславянском государстве. А, скажем, Яровит – бог войны, которого особо почитали балтийские славяне, было ли это божество известно на всех славянских землях или оставалось местночтимым? Иногда его отождествляют с Ярилой, которого, видимо, почитали в основном на юге и востоке территории, заселенной славянами, но эта теория не у всех ученых находит поддержку. Таким образом, мы не всегда можем судить о том, где перед нами два разных божества, а где одно, просто названное разными именами на разных землях. И почитался ли один и тот же бог на обширной территории или являлся покровителем какого-то одного племени или населенного пункта.

Попробуем разобраться с божествами, не входившими в пантеон Владимира.

Начнем, пожалуй, с Велеса. Этот персонаж уже возникал в нашем повествовании как один из самых загадочных, тот самый, которого Владимир Святой почему-то не ввел в свой пантеон, несмотря на явную его значимость. Или ввел?

Выше уже говорилось, что во время реформы Владимира в Киеве были установлены идолы богов, которых князь отныне велел почитать особо: Перуна (главного), Хорса, Даждьбога, Стрибога, Семаргла и Мокоши. Велеса среди них не было. Но некоторые источники говорят, что идол этого бога стоял где-то «под горой», возможно, на территории киевского Подола. Если это правда, то получается, что изображение Велеса все же имелось в Киеве, но по какой-то причине его разместили в отдалении от остальных. Такую ситуацию можно истолковать двояко, что, собственно, историки и делают. Кто-то считает, что размещение идола Велеса отдельно от прочих богов Владимирова пантеона доказывает, что это божество почитали в основном скотоводы, ремесленники, охотники. Их труд был, конечно, необходим, но благородными они не считались. Словосочетание «скотий бог» применительно к Велесу в источниках встречается часто. То есть, возможно, он почитался как покровитель домашнего скота и лесных зверей, как бог, связанный прежде всего с материальной стороной жизни.

Божественное имя

В восьмидесяти пяти километрах от Санкт-Петербурга есть небольшой город Волосово. Считается, что он получил название благодаря тому, что на этих территориях когда-то размещались капища, посвященные Велесу. Когда появился сам город? На картах XVII века на этом месте указана деревня Волосова (или Волосово), но более ранняя история этого населенного пункта покрыта мраком.

Есть и несколько иная точка зрения: размещение идола Велеса в отдалении от остальной шестерки, напротив, свидетельство того, что этого бога почитали и считали главным все без исключения. А вот пантеон Владимира – это было нечто искусственное, навязанное. Нет, конечно, эти шесть богов тоже были хорошо известны на Руси, но в 980-х годах они покровительствовали в основном князю и его дружине, были символом не всего славянского народа, а его элиты. Тоже, конечно, спорное мнение – с чего вдруг та же Мокошь, которую многие исследователи считают одной из старейших богинь славянского пантеона, стала покровительницей элиты? Но, к сожалению, достоверных источников в нашем распоряжении мало.

Русско-византийские договоры Х столетия (дохристианского времени) сохранили для нас сведения о том, что славяне клялись Велесом – богом благосостояния и процветания и Перуном – богом оружия и грозы, покровителем войска. Не странное ли сочетание, почему Велеса считают божеством процветания и в то же время «скотьим богом»? Скорее всего, потому, что от количества скота в хозяйстве в то время процветание зависело напрямую.

Еще один интересный момент – в источниках бога именуют и Велесом, и Волосом. И снова начинают ломаться копья в исторических дискуссиях: это один и тот же бог или два разных? Некоторые исследователи считают «скотьим богом», покровителем домашних животных только Волоса, а другого, Велеса, – либо покровителем богатства, либо чем-то вроде лесного духа. Возможно, этот самый лесной дух возник в представлении славян как наследие тотемизма, когда некое животное считалось родоначальником племени или целого народа. И вполне возможно, что дух Велес имел обличье медведя, ведь не просто так это животное занимает такое заметное место в славянском фольклоре. Этим можно объяснить и имя Велес, то есть «мохнатый», «волосатый». А может быть и иное – Волос был покровителем и домашних, и диких животных, почитался в облике медведя. Велес же был сугубо покровителем богатства и накоплений.

Кстати, в некоторых регионах России до сих пор принято в хлеву, где содержится скот, прикреплять над дверью оберег в виде медвежьей лапы.

Еще одна версия: слово «Велес» вообще не является именем – ни бога, ни кого-то еще. Есть предположение, что «велесый», «влесый» могло означать «великий», «мощный». И, возможно, певца-сказителя Бояна, которого в «Слове о полку Игореве» называют «велесовым внуком», таким образом хотят представить наследником великих воинов и благородных мужей.

После внедрения христианства произошло то, что мы уже обсуждали ранее, – реликты древних мифологических представлений смешались с новой верой. И на свет явились новые персонажи: например, влешками или волохатиками кое-где начали называть мелкую нечисть. Но были и обратные примеры, к которым относится облагораживание древних языческих богов. Так, считается, что часть обязанностей Велеса-Волоса как «скотьего бога» принял на себя святой Власий – покровитель домашнего скота.

Святой Власий благословляет коров. Фрагмент иконы XV в.

В 1960-х – 1970-х годах лингвисты В. Н. Топоров и В. В. Иванов сформулировали так называемую теорию основного мифа. Она сводилась к тому, что в любой мифологии есть центральный сюжет противостояния, как правило, бога-громовержца со змеем или драконом, олицетворяющим зло. Впоследствии этот миф трансформировался в предания о святом Георгии.

Тогда же и было высказано мнение, что в славянских мифах в роли громовержца, побеждающего зло, мог выступать Перун. А вот роль его противника, олицетворяющего это самое зло, возможно, играл Велес. На эту мысль натолкнуло то, что, благодаря имени, образ данного божества многим представлялся звероподобным. Хотя ни одно древнее изображение Велеса до нас не дошло. И тем не менее эту теорию начали раскручивать, в итоге она развилась до того, что появились предположения о змееподобности Велеса, о том, что в сказках его образ трансформировался в Змея Горыныча. Возможно также, что в глубокой древности он действительно мог иметь змееподобный облик и почитаться как одно из хтонических существ, а позднее принять более благородный вид и стать покровителем скота и благосостояния.

И. Я. Билибин. Змей Горыныч. 1912 г.

Ну и, конечно же, стоит коснуться уже не раз упоминавшейся нами «Велесовой книги», в которой имя «скотьего бога» – одно из главнейших. Его именуют богом-защитником и просветителем, покровителем пастухов и учредителем законов. Сторонники подлинности «Книги» высказывают мнение, что, возможно, на Руси Велес почитался не менее чем Перун, а может быть, и более.

Одним словом, Велес, о котором, казалось бы, известно больше, чем о многих других славянских богах, остается одним из самых загадочных.