Текст книги "Концепция развития. Нетривиальный взгляд на эволюцию"

§ 5. Особенности толкования диаматом природы субъективно-идеальных форм познания (форм представления знания)

И вот тут хотелось бы обратить внимание на одну особенность только что упомянутой системы взглядов. Если субъективно-идеалистическая философия превращает ощущения познающего внешний мир субъекта в некую «перегородку, стену, отделяющую сознание от внешнего мира», то вопреки этим представлениям диамат считает, что «ощущение есть действительно непосредственная связь сознания с внешним миром, есть превращение энергии внешнего раздражения в факт сознания» [11, с. 49].

Как видим, согласно взглядам диамата в пику критикуемым им взглядам идеалистических (к слову сказать, как субъективно-, так и объективно-идеалистических) учений, никакого барьера, отделяющего объективный (в том числе и привычный для нас предметный трехмерный) мир, во-первых, от чувственного мира (ощущений, опыта) и, во-вторых, от идеального мира познающего субъекта, похоже, не существует. Смотрим далее: «Эти факты сознания не есть лишь некоторые условные знаки, символы, иероглифы, но представляют собой копии, изображения действительных вещей и процессов, происходящих в природе, а само познание есть диалектический процесс отражения сознанием объективного мира» [19, с. 352]. Иными словами, видим, что уровень ощущений здесь еще признается «непосредственной связью сознания с внешним миром». Но что же с самим сознанием? – а вот оно-то обратилось в «факт», и факты сознания представляют собой уже некие «копии», «изображения», «отражения» действительных вещей и природных процессов.

Согласно этим представлениям объективное содержание мышления существует на деле лишь в виде копии, в виде какого-то отражения действительности. Поначалу вроде бы избавились от одной «перегородки» между формами предметности и формами мышления, но ровно настолько, чтобы затем прийти к другой «перегородке» – познание превращается в диалектический процесс отражения сознанием объективного мира. Тем самым дается непроизвольный старт процессу «умножения сущностей», с чем не может согласиться даже насквозь религиозное сознание: волей-неволей приходит на ум известное под наименованием «бритва Оккама» изречение английского монаха: «Сущности не следует умножать без необходимости». Отрицая на словах идеалистические учения с их религиозной сердцевиной, на деле уходим в религию, ибо всякая религия – это и есть земное воплощение (отражение, копирование «по образу и подобию») некой неземной сущности.

Марксизм, диамат да и вообще любого достоинства материализм стоят на позициях жесткого противопоставления и отделения «перегородкой» или «стеной» всего предметного и эмпирического (материального) от всякого идеального, являющего собой некую эфемерную «копию» или «отражение» всего материального (читай: реального). При этом, в какой разряд следует определить это самое «отражение», никто до сих пор толком не знает: по «сю сторону» оно никак не приживается (ибо оно же не материально), тогда как «потусторонность» высмеивается и отвергается материалистическими учениями самым решительным и беспощадным образом.

Наличие подобной нестыковки (согласно приведенной выше терминологии – «перегородки» или «стены») нарушает, на наш взгляд, стройную систему представлений о трансформации или передаче объективного содержания от формы к форме в процессе познания и не оставляет шансов на верное истолкование и корректное прогнозирование направления дальнейших преобразований форм познания.

Между тем по мере накопления знаний и совершенствования представлений об окружающем нас мире все явственнее и отчетливее осознается то обстоятельство, что наше окружение, равно как и мы сами, – это изменяющаяся, движущаяся, развивающаяся многоуровневая реальность, «делающаяся» и «воспроизводящаяся» в режиме реального времени и во всякий момент проявляющаяся в единственном, неповторимом, уникальном экземпляре. В таком аспекте хорошо знакомые нам изречения о некоем «копировании», «фотографировании», «отображении» и в общем случае – «отражении» объективно существующей реальности [11, с. 125] – как-то не очень-то уже и «уживаются» с действительным раскладом вещей.

§ 6. Описание процесса «восхождения» содержания преемственными формами (альтернативная существующим точка зрения или взгляд на процесс познания с позиции наших представлений)

Но, может быть, не следует столь прямолинейно и «в лоб» подходить к толкованию процесса познания, а также к восприятию и интерпретации движения, развития, эволюции природы, человека, общества?

Почему бы не рассмотреть этот же процесс с несколько иной позиции или в несколько ином свете, а именно: некая глубинная суть или объективное содержание развивающейся реальности «восходит» и проявляется отдельными преемственными и сопрягающимися одна с другой конкретными формами – условно-изначальной формой предметности (предметным миром), далее формой ощущений (растительным и животным миром, включая человека) и, наконец, формой мышления (субъективным абстрактным человеческим мышлением).

Будучи объективным содержанием, изначально представленным предметной формой (о какой-либо изначальности представления здесь можно говорить весьма условно, поскольку о формах, предшествующих предметным, включающим и разного рода физические поля, мы здесь вообще пока ничего определенного сказать не можем), упомянутое содержание в процессе своего движения-развития меняет форму на более гибкую и емкую, каковой оказывается, с точки зрения человеческого сознания, форма ощущений, которая затем, в свою очередь, сменяется формой еще более емкой и объемлющей, а потому и более абстрагированной, именуемой нами формой мышления. По этой причине каждая из указанных форм, как всего лишь разных оболочек того же единого, но трансформирующегося при переходе с уровня на уровень объективного содержания, должна легко сопрягаться с формами предшествующими и последующими, что и свидетельствовало бы о преемственности (а в конечном счете, и об истинности) всех этих форм.

Независимое от субъекта объективное содержание (по аналогии с вышеупомянутой «вещью в себе»), присутствующее в любом и каждом предмете окружающего мира, «восходит» (подобно «восхождению» некой глубинной сути окружающего мира) сначала в меру субъективными и абстрактными содержательными формами растительного и животного мира (в том числе и формой человеческого опыта, к которому относится чувственное или ощущения) и затем – все более абстрактными формами человеческого мышления. Иными словами, процесс «начинает» развиваться с момента условного старта самых «грубых», механистически-материалистических предметных форм, далее продолжается формами, наделенными чувственностью (к коей относятся ощущения и реакции живого – растительного и животного мира), затем «перехватывается» формами-носителями образов сознания и представлений уже в совокупности с формами-носителями ощущений и формами-носителями предметности (высшими животными и «ранним» человеком) и далее продолжается формами-носителями все более абстрактного интеллектуально-духовного содержания (каковыми являются «поздний», т. е. современный человек и социум) опять-таки в совокупности со всеми предшествующими формами.

Благодаря способности к сопряжению отдельных форм единого «восходящего» объективного содержания, следующих одна за одной как продолжения форм предшествующих, возникает обобщенная (совокупная) многоуровневая форма (человека с его мышлением), состоящая, подобно пирамиде, из взаимосвязанных и невообразимо переплетенных между собой слоев-уровней-форм, вершинная часть которой (пирамиды) венчается формой-носителем чрезвычайно абстрактного (наиболее абстрагированного из достоверно нам известных) содержания (теоретического знания).

Имея перед глазами только что нарисованный образ пирамиды, остается удостовериться лишь в том, что содержания взаимоувязанных слоев-форм-уровней этой пирамиды действительно преемственны, а, следовательно, и объективны, т. е. представляют собой отдельные звенья развивающегося сквозным образом (посредством вышеуказанных форм) единого объективного содержания реальности. Последнее же доказывается с помощью весьма известной процедуры, издавна именуемой практикой (о чем много и подробно мы будем говорить ниже).

Таким образом, раскрывающаяся «потаенная суть» реальности или объективное ее содержание «шествует» сквозным образом в процессе своего восхождения-развития посредством разных, вырастающих друг из друга и потому взаимоувязанных форм.

Отчетливой видимости и уверенной констатации этого обстоятельства препятствует теснейшее переплетение переходящих друг в друга форм движения объективного содержания. Вместе с тем можно заметить, что, будучи представленными разными формами, фрагменты этого общего объективного содержания отличаются друг от друга какими-то своими особенностями, которые привносятся в них по мере их развития из исходной объективной, но все-таки в какой-то мере неопределенности.

Итак, сообразно нашим представлениям отдельные предметы (тела, вещи, объекты) – это формы существования и «обретания» объективного содержания реальности на уровне неживого, проявленного посредством форм-уровней живого, т. е. «ощущений» и «мышления».

Далее, растения и животные – это формы движения того же объективного содержания на уровне и через уровни живого неодушевленного, произрастающие из форм (и являющиеся продолжением форм) неживого и, как и предыдущие предметные формы, выраженные и проявленные посредством форм-уровней «ощущений» и «мышления».

Наконец, человек с его мышлением (человечество и социум) – это еще более специфическая форма движения опять-таки того же объективного содержания на уровне и через уровни субъективного мышления (сознания), еще более тесно связанная прямой и обратной связью с формами живого и неживого и являющаяся непосредственным продолжением последних. Эта форма также выражается и проявляется посредством форм-уровней «ощущений» и «мышления».

И поскольку весь только что перечисленный набор форм – это продолжение формы предметной, то нет при этом никакой необходимости вводить некие промежуточные прокладки в виде понятий и терминов «отражение» или «копия» только для того, чтобы лишний раз подчеркнуть своеобразный характер таких форм. Иными словами, цепочка вышеперечисленных форм – это то же самое выражение, проявление, движение, «шествие», развитие объективного содержания, только в самых что ни на есть специфических, именуемых субъективными формах, являющихся продолжениями предшествующих предметных форм. Корень ошибочности представлений о такой, в частности, форме, как форма мышления (как о некоем эфемерном образовании – «идеальном отражении» действительности), и проблема истолкования такой формы таятся в искусственном вычленении высшего («мышленческого») слоя из общей единой связки или совокупности всех имеющихся в «человеческой» структуре уровней-форм и последующей абсолютизации и противопоставлении ее (этой наиболее специфической формы) всем предшествующим формам.

Конечно и несомненно то, что объективное содержание, которое проявляется и может проявиться только через субъективные формы, никогда не избавится от оттенка некоторой субъективности, но в то же время оно остается объективным по своей природе, по своему происхождению, по своим корням, которые лежат в основании всей цепочки форм, обеспечивающей трансформацию этой объективности в некую специфическую субъективность по мере движения-развития реальности.

Объективное содержание одновременно и восходит через субъекта, и движется в этой его форме в направлении достижения своего «окончательного» выражения в этой же или другой более совершенной форме, как самой совершенной из всех форм. Разница форм представления объективного содержания в ходе его движения-развития обусловливается и характеризуется различными значениями или величинами интенсивности содержательно-форменных трансформаций на разных уровнях представления и обретания этих форм. Изменение интенсивности содержательно-форменных трансформаций при переходе с уровня на уровень в конечном итоге оказывается главным фактором, определяющим развитие форм реальности. [В данной работе этот аспект практически не рассматривается и не раскрывается.]

Каждым фрагментом, эпизодом, актом своего существования предметы (если речь идет о неживом), каждым своим вдохом и шагом животное, каждым поступком или фразой человек извлекают потаенную суть своей природы изнутри наружу и делают ее явлением (делают ее видимой), которое (явление) на деле оказывается всякий раз лишь каким-то очередным приближением к полному и всецелому выражению этой самой сути.

Субъект с его сознанием не «отражает» реальность, т. е. не дублирует и не множит сущности, а продолжает собой поиск более содержательной формы (корректируя и дополняя содержания предшествующих форм-уровней в их совокупности) развивающейся таким способом реальности. И эта новая искомая уточненная форма реализуется как надстройка над предшествующей совокупностью форм, вбирая, включая в себя в главных чертах, в концентрированном («снятом») виде содержания предшествующих форм.

От предметных – к субъективно-идеальным формам (являющимся одновременно составными частями общей совокупности форм, входящими в «зацепление» или сопрягающимися с теми же предметными формами), – вот соответственно нашим представлениям направление развития реальности на сегодняшнем этапе в кластере известных нам форм.

Покажем и разберем процесс «восхождения» и трансформации объективного содержания на примере конкретного предмета – некоего шарообразного камня-валуна, определенность формы, габаритов и внутренней структуры которого вынуждает «считаться» с этими его особенностями:

– во-первых, окружающие его неживые предметы, наталкивающиеся на него под воздействием разнообразных внешних сил как на объективно присутствующее препятствие и взаимодействующие с ним как с препятствием;

– во-вторых, перемещающиеся живые тела, взаимодействующие с ним и «учитывающие» его уже не только как препятствие, но воспроизводящие или генерирующие в этой связи некоторые простейшие абстрактные его образы;

– в-третьих, живые одушевленные организмы, которые наряду с результатами предметных с ним взаимодействий и чувственных о нем представлений, проявляют его суть и в виде развитых абстрактных образов и представлений, простирающихся от абстрактного формульного описания его шарообразной поверхности до описаний физических, химических и квантово-механических свойств его материала в обличии еще более абстрагированных символьно-формульных выражений, математических уравнений и теоретических выкладок.

На примере сферического валуна (встречаются в природе и такие экземпляры), окатанного со всех сторон ледником и подвергавшегося долговременному воздействию шквальных ветров, бурных вод, бушевавших пожаров, а также подобных же каменных глыб (в силу столкновений с последними), можно проследить «восхождение» содержательной сути отдельного предмета посредством меняющихся по мере такого «восхождения» форм.

Конечных, ограниченных размеров предмет, фиксируемый и запечатлеваемый («воспринимаемый») соседними предметами как препятствие, переходит со временем в стадию чувственного восприятия и простейшего образного описания его живыми организмами как обтекаемый, твердый, сплошной, массивный… и далее переходит к этапу восприятия его человеческим мышлением и описания абстрактными средствами в виде усложненных образов, символов и формул: как шаровидного предмета радиусом R с поверхностью, приблизительно вычисляемой по формуле 4nR²; как предмета с объемом, приблизительно вычисляемым по формуле 4/3nR³; как предмета с предельной прочностью материала на разрыв (или сжатие), вычисляемой как отношение предельно допустимой нагрузки на предмет к площади его поперечного сечения; как предмета с твердостью, определяемой в условных единицах, скажем, по Бринеллю; как предмета с износостойкостью и прочими свойствами и характеристиками, определяемыми формулами и математическими зависимостями, известными из курсов математики, физики, химии, сопромата… квантовой механики и т. д., и т. п. И все это комплексное описание может быть квалифицировано как проявленная содержательная суть одного и того же нечто, представленная формами разной степени абстрактности и субъективности, – по мере восхождения этой сути последовательно через формы-носители предметности, формы-носители ощущений и, наконец, через формы-носители мышления.

Выразить прочность и твердость материала валуна через найденные эмпирическим путем и установленные при этом формы эталонов, такие как пределы прочности его материала (скажем, на разрыв и срез), и через эмпирически установленные условные единицы твердости (скажем, по Роквеллу, Бринеллю или Виккерсу), – это значит найти выражение новых абстрактных знаний о камне (т. е. найти выражение его объективного содержания, развивающегося новыми и все более абстрактными формами) через сложившиеся или сформированные «в опыте» содержания конкретных предметных и чувственных форм-эталонов. То же самое касается и знаний о прочих свойствах камня, таких, скажем, как износостойкость, трещиностойкость и т. д., и т. п.

Теперь вернемся к вышеприведенным словам В.И. Ленина о познании мира как о процессе последовательного превращения (трансформации) «вещи в себе» в «вещь для нас» и посмотрим, что получится, если преобразовать эти ленинские слова в свете только что изложенных представлений о «восхождении» объективного содержания реальности (глубинной ее сути) посредством форм, трансформирующихся из объективных предметных в субъективные абстрактные. Тогда исходная ленинская цитата с нашим дополнением будет иметь примерно следующий вид: «Предметы наших представлений отличаются от наших представлений, вещь в себе отличается от вещи для нас, ибо последняя – только часть или одна сторона первой, как сам человек…» – лишь продолжение содержательного развития «вещи в себе» в «вещь для нас» посредством являемой им совокупности последовательно вырастающих одна из другой специфических форм, таких как форма ощущений и форма мышления, трансформировавшихся по ходу упомянутого содержательного развития из формы предметности.

По мере описываемого «восхождения» содержательного компонента развивающейся реальности поначалу через неживые предметные формы, затем через живые формы ощущений и далее через интеллектуальные и духовные формы человеческого мышления все упомянутые формы появляются как продукты «демонстрации» нарастающей и накапливающейся при этом содержательности, которые (продукты) и проявляются затем в виде сменяющих друг друга технологий и идеологий. Реальность при этом, как это можно видеть на наших примерах, – та же общая, непрерывная, единая изменяющаяся субстанция, но проявляет она себя на разных этапах своего движения-развития по-разному, т. е. в разных формах: от форм конкретных и объективных (от нашего сознания независимых по оценке нашего же сознания) – до форм все более абстрактных и субъективных.

Тут очень важно понимать, что нет готовой (раз и навсегда) сущности мира, которая где-то там «прячется» от человека и которую человеку остается всего лишь познавать мелкими порциями и шажками, как нет и готового (всецело себя исчерпывающего и независимо ни от чего существующего) объективного мира: сущность мира «восходит» прорастающими одна из другой содержательными формами, благодаря чему объективный мир ежемоментно «делается», воссоздается и воспроизводится из себя же наращиванием послойных изменений на имеющуюся и одновременно таким путем изменяющуюся основу.

Соседний внешний предмет не просто «отражается» во мне (в моем сознании), а существует через меня своим содержанием, которое изменяется вместе со мной и моим сознанием (как продолжение отношения компонентов {я/предмет} или более емкого отношения {субъект/объект}) по мере углубления знания об этом предмете. Суть происходящего или происходящих в объективном мире изменений «восходит» через меня и посредством меня, в непосредственной связи или в отношении со мной (как и в отношении с другим индивидом, и в отношении с животным, и в отношении с неживым предметом). Без меня это будет уже несколько иная форма проявления сути, а с другим «Я» – это будет третья форма проявления сути и т. д. И только обобщенная форма как совокупность вышеперечисленных форм экспонирует, воспроизводит некое обобщенное собирательное содержание, которое только и может именоваться содержанием объективным. Иными словами, об отдельной и ни от кого или ни от чего независимой абсолютной сути здесь вообще говорить не приходится – таковой в природе не имеется. Суть «извлекается наружу», т. е. проявляется лишь в процессе взаимодействия чего-то одного с чем-то другим.

Согласно подобным представлениям о развитии сменяемость форм (от конкретных форм предметности до абстрактных форм мышления) соответствует привычному естественному (с позиции человеческого сознания) ходу событий. Теперь в свете и на основании этих представлений можно прийти к более точному пониманию и выводу о действительном отношении компонентов субъективного и объективного в процессе описываемого движения форм (от предметных – до мышления).

Человек – многоуровневое образование, состоящее из иерархической последовательности (трансформировавшейся с течением времени в нераздельную совокупность) сопрягающихся и характерных своей преемственностью форм-уровней (именно это, прежде всего, должно бросаться в глаза, но мало кем принимается во внимание). Совокупность или связка уровней, начиная от атомарного и молекулярного (образующих предметный уровень), далее – к клеточному, органно-тканевому и организменному (образующим животный уровень или уровень «живого неодушевленного») и далее – к биосферному, субъектному и социальному (образующим уровень «живого одушевленного и социально-организованного»), – представляет собой образец «сплоченной» организации трансформирующихся друг в друга и потому содержательно преемственных форм-уровней (включающих в себя и еще более многочисленные подформы-подуровни).

На основе приводимых рассуждений можно прийти к следующему немаловажному, на наш взгляд, выводу: сознание человека – не некое пассивное «отражение» действительности, а это и есть сама действительность, сама реальность или, точнее, очередная форма проявления последней на очередном этапе ее (реальности) «восхождения», развития. На этом этапе своего движения-развития реальность предстает перед нами, как и перед самой собой, в специфической форме человека и его мышления. В этом случае сознание следует принимать не как мертвое пассивное отражение или копию всего предшествующего и существующего неживого и живого, а как очередную форму проявления содержания восходящей, развивающейся реальности, продолжающую и объединяющую собой весь ряд предшествующих форм этой же реальности.

При таком подходе не прерывается живая цепь развития (и его логика), прирастающая все более емкими, содержательными и потому все более абстрагированными звеньями-формами. Подобный исследовательский подход избавляется от искусственного ограничения сверху на всякое развитие и, в том числе, ликвидирует известный барьер, выстроенный диаматом. Череда изменяющихся форм реальности не блокируется и не заканчивается формой человека и его мышления, а уходит все более вглубь, во все более абстрагирующуюся реальность… Тем самым процесс познания также не ограничивается постижением формы мышления как наиболее «вершинной» формы из достоверно известных нам пока форм реальности, а предполагает наличие и появление еще более развитых ее форм с большей интенсивностью содержательно-форменных превращений (трансформаций). Но, что существеннее, такой подход позволяет прогнозировать дальнейший ход развития (и, соответственно, познания) и предвосхищать с возрастающей степенью точности появление новых форм изменяющейся реальности.