Текст книги "Сглаз"

Вскоре, на работе у Поли освободилось место механика – водителя, и Володя, в конце концов, поддался на уговоры жены, а также и на большую зарплату, и они, к радости Поли, стали трудиться в одной организации. Поля немного успокоилась, ей теперь было с кем обсуждать рабочие проблемы.

***

Света училась хорошо и уже перешла в третий и последний класс начальной школы, но учительница Лилия Михайловна, почему– то, не стесняясь, занижала девочке оценки. Причём, об этом в лицо учительнице говорили сами одноклассники. Придирки были настолько мелочные и надуманные, что не заметить такие факты дети не могли. В их классе, также училась Марина – дочка офицера, так, та была круглая отличница, хотя, по правде, по своим знаниям выше четвёрки она и не заслуживала. Несправедливость учительницы настолько бросалась в глаза, что бескорыстная Света возмущённо делилась об этом с родителями.

– Представляете, сегодня писали диктант. – Рассказывала девочка. – Так Лилия Михайловна, не найдя у меня ни одной ошибки, взяла и обвела мою, поставленную точку в конце предложения, красным цветом и поставила мне четыре. А, Маринка, сделала 4 ошибки, она ей поставила пять с минусом!

– Не расстраивайся, доченька. – Успокоила её Поля. – Ты же, учишься, последний год у Лилии Михайловны, и со следующего года будут разные учителя по всем предметам, вот тогда время и покажет, кто есть кто.

– Просто обидно мне. – Продолжала девочка. – А, Сашка Савушкин, Лилии Михайловне все её лакированные туфли оттоптал за это. Она разозлилась, но виду не подала.

– Ничего, Света, скоро родительское собрание, и я поговорю с Лилией Михайловной. – Решила успокоить девочку Поля. – Давайте ужинать, иди зови папу.

Она специально перевела этот неприятный разговор. Ну не могла она рассказать наивной в этих отношениях Свете, что Лилия Михайловна, приходила к ней на работу, и попросила достать дефицитную стенку, лишь потому, что она учительница её дочери, пообещав сделать из Светы отличницу. Поля отказала ей бесцеремонно, удивившись её наглости.

– Моей дочери поблажек в учёбе не надо. Пусть получает то, что заслуживает. – Грубо прервала её Поля. – И больше попрошу меня по данному поводу не беспокоить.

– Ну, ну. – Только и смогла произнести в ответ учительница с ехидной улыбочкой. – Не Вы первая, не Вы последняя. Смотрите, как бы потом не пожалеть.

Поля почти сорвалась, но учительницу спасла экономист Женя, бесцеремонно ввалившаяся в её кабинет.

– Что, пришла выпрашивать что– то? – Спросила Женя, которая всегда была в курсе всех событий, кивнув на закрывшуюся после Лилии Михайловны дверь.

– А ты откуда знаешь? – Удивилась Поля.

– Так она постоянно у офицерш пасётся, а те за хорошие оценки у своих детей снабжают учительницу дефицитом. – Женя была любовницей высокопоставленного офицера, и даже имела от него пятилетнюю дочь, поэтому она знала всё, что творится во «вражеском лагере». Ко всему прочему, экономист была очень любопытна, и любила посплетничать.

После родительского собрания Поля задержалась, решив поговорить с учительницей наедине, и поставить ту на место.

– Вам, не кажется, Лилия Михайловна, что Вы переусердствовали. – Начала свою речь Поля. – Я просила Вас ставить те оценки Свете, которые она заслужила. Но, зачем, же обижать девочку и занижать ей оценки, тем более, что класс это видит и осуждает Вас.

– Я тоже о чём– то просила Вас, но Вы не захотели меня понять. – Поджав губы, ответила Лилия Михайловна. – Я Вас тогда предупредила, что лучше мне не отказывать.

– Ну, так теперь я предупреждаю, – наглость учительницы разозлила Полю. – Если Вы будете продолжать в том же духе, то я пойду к директору.

– Ой, зачем же так нервничать, а то вдруг ненароком заболеете. – Съязвила Лилия Михайловна. Знала бы она, с кем имеет дело!

– Смотри, сама не заболей, – процедила Поля сквозь зубы, и гневно сверкнув глазами, повернулась и вышла из класса.

***

На следующий день, когда Поля вернулась домой, к ней подбежала Света с дневником.

– Мама, смотри, сколько пятёрок мне поставили! – Затрещала возбуждённая девочка. – Лилия Михайловна заболела, так её заменяла другая учительница Ольга Александровна. Я на всех уроках тянула руку, вот и наполучала пятёрок! Она меня хвалила, а класс сказал ей, что я вообще у них самая умная!

– Я в этом и не сомневалась, – сказала Поля, целуя девочку.

Лилия Михайловна так и не вернулась на работу, всё проходила обследования, то в городской, то в краевой больнице. Никто в классе, кроме Марины, не скучал по прежней учительнице. Ольга Александровна, была молодая и инициативная, проводила уроки в виде игр, заставляла всех участвовать. На родительском собрании в конце года она расхваливала Свету, отчего Поле было очень приятно. Досталось на собрании и родителям двоечников. В одной из таких родительниц – матери двоечника Саши Савушкина, Поля признала мать отличницы Ниночки, которая когда– то распекала её за неумение воспитывать Алёшу. После собрания, Поля подошла к ней.

– Ну, что… я смотрю, мы поменялись теперь ролями. – Начала Поля с грустной улыбкой. – Теперь– то Вы поняли, что воспитывать мальчиков намного тяжелее. А то, как говориться, «чужую беду руками отведу», а теперь вот и сами столкнулись с этим.

Мать Ниночки и Саши покраснела, опустила глаза, и не знала, что сказать в ответ. Но Поля не стала её терзать, она понимала, какого это, ведь сама испытала когда– то на собственной шкуре…

***

В один из субботних дней, к ним неожиданно, заявилась Полина мать. Поля что– то готовила дома, Света в огороде собирала свежие овощи и зелень для салата, а Серёжа был у друга. Володя же в тот момент на улице молол хрен, прикрутив мясорубку к крыльцу. Хрен был такой сильный, что даже обожавший острую и ядрёную пищу, Володя, не мог выдержать и слёзы попросту текли по его лицу. Поэтому, когда он, подняв лицо, увидел перед собой тёщу, то подумал, что это мираж. Но вытерев слёзы рукавом, понял, что ему не показалось.

– Здравствуй, Володя. А Поля дома? – Начала вкрадчиво тёща. – Я хочу с ней поговорить.

– И Вам не хворать. – Ответил Володя. – Не знаю, захочет ли Поля после всего говорить с Вами. – И увидев подошедшую Свету с большой миской овощей, обратился к ней. – Светик, позови маму, скажи, что к ней её мать пришла.

Бабушка никак не прореагировала на внучку, стояла, как чужая. Света вернувшись в дом, доложила Поле обстановку.

– Я не пойду, – сказала Поля. – Не о чём нам говорить. – Затем повернувшись к дочери, добавила. – Ты, доченька, скажи это папе, и закройся, чтобы бабушка сюда не пришла. Не хочу я её видеть, не зажила ещё моя рана.

– Мама просила передать, что не хочет говорить. – Выйдя на крыльцо, сказала громко Света. Она не захотела обращаться к бабушке, потому что её задело, что та отнеслась к внучке, как к пустому месту.

Света передав слова матери, заперла дверь изнутри. Володя, плача продолжал молоть хрен. Вскоре заплакала и тёща: то ли её тоже пробрал хрен, то ли ещё что– то.

– Я ведь, что Володя пришла. – Неожиданно она обратилась к зятю по имени, шмыгая при этом носом. – Нехорошо, что Поля и Вера не общаются из– за меня, да и Зиночка всё время про вас спрашивает. Ты, поговори, с Полей. Пусть она сестру с племянницей уж не отталкивает.

Володя, продолжая молоть хрен, а его он заготавливал обычно много, чтобы хватило на всю зиму, кивнул головой. Тёща не выдержала таких «слёзных пыток», и подалась восвояси.

– Что она хотела? – Спросила Володю Поля, когда тот, закончив заготовки, зашёл в дом.

Рассказав Поле причину визита матери, Володя весело добавил.

– Ты, Поля, не поверишь, но твоя мать вдруг вспомнила, как меня зовут! Но я ей сегодня отомстил за все годы! Столько она в своей жизни никогда не плакала. – Рассмеялся он.

– Молодец, папа, – присоединилась к нему Света. – Ты, мама, говорила, что бабушка меня всегда любила и любит. Я почему то никогда эту любовь не чувствовала. Вон у других бабушки настоящие, любят их, целуют, подарки дарят. А мне не везёт с бабушками… Будем считать, что их у меня нет. Не так обидно будет. – С этими словами Света ушла к себе в комнату.

Мать с отцом переглянулись, и, пожав плечами, поняли, что девочка то, как и не обидно, права. Света росла умной, не по годам. Училась с лёгкостью на одни пятёрки, читала много книг, причём, серьёзных книг, рассчитанных для взрослых. Поэтому, рассуждала и говорила она, соответственно, полученных знаний.

***

Лето в тот год выдалось тяжёлое и засушливое. В округе было много пожаров, постройки вспыхивали, как спички, люди в одночасье оставались без крова, порой только что и успевали выскочить из горящего дома. В воздухе стоял противный запах гари. Поля собрала дома всё, что могла и передала в помощь погорельцам. Вечером, за ужином вся семья обсуждала сложившуюся ситуацию с пожарами, когда ввалилась, как всегда «во время к столу» тётя Вера. А из– за её мощной спины выглядывала худенькая Зина.

– Здрасьте! Гостей принимаете!? – Заорала она от порога.

– Смотря, каких гостей. – Ответил за всех Володя. – Если с добром, то да, ну а если со злым умыслом, то скатертью дорога.

– Ну ладно вам, чего это вы, мы же, как ни как, родственники. – Миролюбиво и подозрительно вкрадчиво продолжила Вера.

– Зина, кушать хочешь? – Спросила Поля, и получив в ответ положительный кивок головой, продолжила. – Иди, садись рядом со Светой, она тебя покормит. – Затем повернулась к сестре. – Хватит орать, не у себя дома, коли пришла, иди и ты к столу.

Когда все расселись, то семья продолжила обсуждать тему о пожарах и погорельцах. Веру чуть не хватил удар, когда она услышала, что Поля отдала много вещей этим несчастным людям.

– Ты что, Полька! Каким– то чужим раздаёшь всё даром! Лучше бы мне отдала, сестре родной…

– Заткнись ты, – неожиданно грубо прервала её Поля. – В кого уж ты такая жаднющая! Людям негде жить, остались в той одежде, в чём спали, всё нажитое сгорело, у них несчастье не приведи никому! Ты понимаешь горе! А ты даже посочувствовать по нормальному не можешь! – Поля покачала головой и продолжила. – В конце концов, это были мои вещи, и мне решать: кому и что отдать. – Она повернулась к Зине, которая с завидной быстротой поглощала еду, и, указав на неё пальцем, добавила. – Дитё то видно не кормишь, вон она, какая худая и голодная.

Зина оторвалась от тарелки и посмотрела на тётю.

– Кушай, Зина, кушай! Вкусно? – Улыбнулась Поля.

Девочка радостно закивала головой. Она только в четыре года начала говорить, была не очень умненькая, но добро от зла отличить могла. Вера надулась и молча, ела. Ужин закончился быстро, никому уже после всего говорить не хотелось, только перебрасывались незначительными фразами.

– Ну, давай, рассказывай, зачем пришла. – Начала Поля, когда они остались с Верой наедине.

– Ну что ты Полька, наорала на меня прямо с порога, – оправдывалась Вера. – Перед Володей и детьми опозорила.

– Можно подумать, что они не знают, кто ты такая! – Усмехнулась Поля. – Ладно уже, не мучься, говори зачем пришла – не только же поесть от пуза.

– Ты, сестра, я слышала, теперь при новой должности работаешь. – Начала Вера. – Дефицитные товары достать можешь.

– Ну и дальше что? – Насторожилась, заподозрив неладное, Поля. – Говори прямо, а то по– другому у тебя не очень хорошо получается.

– Тут ко мне многие обращаются, да ты, ведь знаешь, что я шабашу у людей не бедных. Ты бы доставала товары нужные, а я бы желающим их продавала бы подороже. У тебя то, есть всё, а мне сестре твоей хоть какая– то копейка бы с этого перепадала. А то я дочь одна поднимаю, да и мать теперь на мне… – Она заискивающе посмотрела в сестрино лицо, и последняя фраза застряла у неё в горле.

– Ты всё сказала? – Мрачно спросила Поля. – Убирайся вон, и Зину благодари, что в живых осталась. Когда– нибудь, твоя жадность, Верка тебе поперёк горла станет, от этого ты и помрёшь. – Поля тяжело вздохнула. – Уходи, видеть тебя не хочу. Не доводи до греха.

***

После этого случая Володя, зная упорство Полиной сестрицы, решил опять завести собаку, да и квартира находилась рядом с вокзалом, а люди там были разные. А так, будет своим лаем, отпугивать непрошенных гостей, любителей побираться, алкашей в поисках стакана и прочий нежелательный контингент. У них снова появился симпатичный щенок, и имя ему дали, конечно же, Верный. Он был забавный и смешной, и очень сильно похож на прежнего Верного. Володя построил ему просторный дом, помост и лежанку, а также продумал такую привязь, чтобы у собаки было достаточно места побегать, будучи на цепи. Время шло, и пёс из щенка превратился во взрослую собаку, с охотничьим слухом и нюхом. Верный чётко распознавал, где свои, и радовался особенно Свете и Володе. Пустобрёхом пёс не был, но чужих заставлял себя уважать и побаиваться.

Серёжа на тот момент заканчивал учёбу и по распределению уезжал в другой район. Он был своеобразным, немного замкнутым, но в тоже время добрым сыном, и не забывал каждый год дарить матери на женский весенний праздник, с трудом, найденные в лесу, подснежники. Но порой Серёжа был невыносимо упрям, и не раз наказывался жизнью за своё упрямство. Как – то раз зимой он пошёл в городскую баню. Поля посоветовала ему не надевать новые шапку и кожаные перчатки, потому что в бане было распространено воровство. Но сын заупрямился, и не прислушался к матери, которая «как в воду глядела». Вернулся он без шапки и перчаток. Ему повезло, что они жили недалеко от бани, а то не избежал бы обморожения. В армию Серёжу не взяли, так как, он дважды не прошёл проверку зрения. Нет, он видел очень хорошо, просто выпил с другими такими же, как он ребятами-призывниками водки за знакомство. А так, как он никогда не пил, то буквы при проверке зрения слились вместе. Во второй раз, пили вино, и результат проверки оказался совершенно другим, но для службы в армии также не подходил. Сергей вначале очень переживал по этому поводу, потому что хотел быть таким же, как все. Алёша же пытался успокоить и поддержать брата, он и до этого писал, что армия не для Серёжи, и тот ничего не потеряет, если не попадёт туда. Слухи про дедовщину и измывания над «домашними детьми», к сожалению, были не только вымыслом. Поэтому, Поля нисколько не огорчилась, а наоборот, подключив все свои связи, добилась того, чтобы младшего сына, поэтому поводу из военкомата больше не беспокоили. Поля, провожая Серёжу на распределённое место работы, и сажая его на поезд, давала последние наставления, просила писать, и в случае трудностей обращаться к ним, не стесняясь.

***

Не успела Поля отправить одного сына, как неожиданно сюрпризом нагрянул другой. Оказывается, что Алёшу перевели служить недалеко от дома, и он теперь служит водителем у начальника части. В тот день, старший сын возил начальника в другой район, и проезжал мимо их городка. Так начальник, узнав об этом, предложил заехать и повидаться с семьёй. Был вечер, вся оставшаяся семья была уже дома, когда они вдруг услышали знакомый голос у порога:

– Дома кто– нибудь есть?

Поля не могла поверить своим глазам, она заплакала и рассмеялась одновременно. Узнав, как сын оказался в родных краях, Поля и Володя уговорили начальника задержаться на часок и покушать у них. Всё самое вкусное, что имелось дома, было выставлено на стол.

– Я теперь, понимаю, почему у вас сын такой хороший и добрый вырос. – Перекусив, сказал начальник Алёши. – Только в такой семье герои и рождаются.

– Какие герои? – Спросила Поля.

– А, ты, что сержант родителям ничего не написал?

– Да, о чём писать… – Начал, было, Алёша.

– Казарма тогда загорелась, а сын ваш дежурил снаружи, и первым всё увидал. Так пока пожарные не приехали, он ребят оттуда и вытаскивал. И, благодаря ему, никто не погиб. А сам он потом, два месяца в госпитале валялся. Вот так– то. – Начальник помолчал секунду и продолжил. – Спасибо вам за то, что воспитали такого хорошего сына.

– Молодец, сынок. – Сказал Володя. – Я в тебе не сомневался и всегда знал, что ты настоящий, без гнили внутри.

Поля расплакалась, поцеловала и обняла Алёшу, а Света, прижавшись к брату, погладила его ёжик на голове. Служить Алёше оставалось всего ничего – несколько месяцев, поэтому в этот раз прощались они ненадолго.

***

Работа у Поли была нервная и ответственная, приходилось частенько работать и по вечерам. Света с удовольствием помогала матери проверять отчёты, и, часто находила ошибки за «профессионалами». Бухгалтер Нина и экономист Женя были на редкость безграмотными и безответственными. Они и хозяйками то были никакими: не готовили дома, и их дети приходили к ним на работу, выпрашивая поесть. Нину только и интересовало, почистили ли дети зубы.

– Так вначале вроде едят, а потом чистят зубы. – Заметила ей Поля, и затем продолжила. – Ты почему детям не варишь, что ты им всё консервы покупаешь. Ведь это же не еда, там внутри консерванты. Загубишь детей! Сама с Женей ходишь в столовую, а дети голодные.

– Надоело, мне, Поля, каждый день одно и тоже: варка, стирка, муж алкоголик. Для себя пожить хочу. Я ещё молодая, моложе Женьки. Она за собой следит, одевается хорошо.

– Так, Женя алименты получает большие. У неё одна дочка, да и та в садике питается. Тебе за ней не угнаться. Пожалей детей, у тебя ведь сын и дочь школьники, и они не виноваты ни в чём.

Сама Поля всегда варила дома, не ища никаких отговорок. Каждый день, кроме выходных она вставала в пять утра и готовила свежую еду. Поэтому к ним с удовольствием часто приходили и гости, и друзья детей. Всем нравилась Полина стряпня. Она была простая, не вычурная и вкусная. Когда подросла Света, то она тоже стала принимать участие в приготовлении пищи, причём, с желанием. Сердобольная Поля порой и с собой захватывала на работу что-нибудь вкусненькое для детей Нины, прибегающих частенько к матери из школы.

– Спасибо тётя Поля! – Благодарили её дети, соскучившиеся по нормальной еде, перебивая друг друга. – Наша бабушка тоже вкусно готовит, мы, когда к ней в гости ездим, то там обжираемся. А мама ничего не умеет, папа сказал, что у неё руки из …попы растут. – Подсказала брату девочка, и как взрослая вздохнув, добавила. – А ещё, мама у нас засранка. Так все говорят. – Наивный ребёнок полагал, что это что– то вроде комплимента.

– Пошли вон отсюда, разговорились тут. И нечего больше ко мне на работу ходить. – Выгнала детей Нина, и со злостью посмотрела на улыбающуюся Полю. – Не надо их кормить, я дома тоже, между прочим, варю.

Поля знала, что это неправда. Муж Нины, жаловался как то Володе на вечеринке, устроенной по поводу юбилея организации, что жена его оказалась абсолютно не к чему не приспособленная. Единственное, что и смогла, так только родить детей, и то он за младенцами ухаживал. Мать Нининого мужа, хотела перебраться к ним жить, и заниматься детьми и домашним хозяйством, но Нина заупрямилась, и была категорически не согласна на переезд свекрови. Поля и Володя как то в выходной заехали к Нине по дороге забрать документы, что та брала с собой домой доделать. То, что предстало их глазам, вызвало настолько отрицательные эмоции, что от брезгливости Полю чуть не вырвало. В доме, стоял запах прокисшего варева и мочи. Повсюду летали мухи, приземляясь на неубранный кухонный стол. Полы забыли, когда к ним прикасались веник и мокрая тряпка. Разбросанные грязные вещи по всем углам дополняли картину. Нина посреди всего этого безобразия отдыхала, лежа на диване, и преспокойно читала журнал, используя его также для отгона назойливых мух. Естественно, что Поля и Володя отказались от предложенного чая, и быстро убрались восвояси.

– Да, – только и смог произнести Володя. – Оказывается, что я ещё не всё в этой жизни видел. – И он рассмеялся. – Теперь– то я понимаю, почему Нинкин мужик закладывает за воротник.

Месяца два до этого Нина с мужем побывали у Поли с Володей в гостях.

– Повезло тебе Володя с женой, – говорил подвыпивший муж Нины. – И умница, и собой хороша, и хозяйка, и дома у вас чисто, и пахнет по– домашнему, дети, да и ты тоже ухожены. Нет, ты не подумай, я в хорошем смысле слова. А моя оторва, ничего не умеет, да и не хочет. Вот и запил я из– за неё, лишь бы ничего не видеть.

***

Нинины дети, после того случая, когда мать их выгнала, перестали приходить к ней на работу. Да и Поля с Ниной почти не общались, только по необходимости. В один из дней ближе к полудню, Поля заглянула в бухгалтерию за отчётом. Не обнаружив на своём месте Нину, она обратилась к экономисту Жене, которая по совместительству являлась и Нининой подругой.

– А, она говорила, что вроде у неё дети болеют, может, поэтому, сегодня и не пришла.

Нина заявилась на работу через несколько дней, и сразу заскочила в Полин кабинет.

– Это ты виновата во всём! Ты накаркала! – Вместо приветствия начала она с порога. Из её сбивчивой речи Поля поняла, что нерадивая Нина накормила детей протухшими консервами, в результате чего дети отравились и попали в больницу.

Поля пыталась успокоить разошедшуюся Нину, но не тут– то было.

– Пока, ты у нас не работала, мои дети не болели, – выкрикивала Нина. – А ты знаешь, что такое быть для меня в больнице, где нет никаких условий! Да, что б ты из больниц не вылазила, чтоб узнала, что это такое!

– Смотри, как бы тебе самой не переехать жить в больницу. – Произнесла тихо, но достаточно, чтобы расслышать, Поля, сверкнув при этом глазами. – Пошла вон из моего кабинета!

После обеда к Поле зашла Женя, и доложила, между прочим, что Нина плохо себя почувствовала, и отпросилась у начальника домой. Поля никак не отреагировала на слова Жени. С тех пор Нина на работу не возвращалась, она постоянно лежала в больнице. Вначале были проблемы со щитовидной железой, потом с мочевым пузырём, затем обнаружили камни в почках. Т. е. болезни не кончались. Женя быстро бросила вечно больную подругу, т. к. от той прежнего толка уже не было. Поля помимо своей работы, делая отчёты и за вечно отсутствующую Нину, пришла к выводу, что ныне болеющий бухгалтер обязанности свои не выполняла, а только запутывала всё. Нинин муж, заезжавший за расчётом, заглянул на подпись в кабинет Поли.

– Здравствуй, Поля. – Он выглядел посвежевшим и довольным. – Вон видишь, как получилось. Не было бы счастья, да несчастье помогло! Мать моя, наконец, переехала к нам жить. У нас теперь тоже настоящий дом, чистый с запахом свежей еды. Консервы не покупаем. Приезжайте к нам с Володей в гости, сейчас не стыдно и пригласить.

– Здравствуйте, тётя Поля! – В кабинет заглянули поправившиеся розовощёкие Нинины дети, изменившиеся так, что Поля даже вначале их не признала. – А нам бабушка теперь тоже вкусные пирожки, блинчики и оладушки печёт. Почти, как те, что Вы нас угощали. – Похвасталась Нинина дочка.

– Здравствуйте, какие же вы красивые и большие стали. – Обрадовалась детям Поля. – Ну, я рада за вас, а самое главное то, что всё у вас теперь хорошо.

Про Нину разговор так никто и не завёл, как будто той и не существовало.

***

Экономист Женя, оставшаяся без подруги, пыталась было привлечь Полю на свою сторону. Но ничего у неё не вышло, т. к. для Поли, семья и дети были на первом месте, а потом уже подруги. Но Женя настойчиво продолжала наносить им визиты.

– Мама, ты свою тётю Женю с её дочкой Викусей, к нам не приглашай больше. – Обратилась к Поле Света. – После их визита, я должна убираться полдня. Вика, как сумасшедшая, в обуви скачет по кроватям. Слово «нельзя» она не понимает, а мне её обучать, при присутствующей матери, как то недосуг.

– Да и мне они не в радость. – Добавил Володя. – Визг, крики. А тут, ещё твоя вечно озабоченная Женя подмигивает мне. Я её уже раз послал, но она видно не поняла.

– Как послал, а почему я не знаю? – Спросила Поля.

– Не хотел тебя расстраивать. – Ответил мягко Володя. – Я тогда только месяца два отработал, и она ко мне подкатила с пошлыми своими намёками. Ну, я ей и сказал тогда, что услугами проституток не пользуюсь.

– Так и сказал? – Поля рассмеялась. – То– то она мне про тебя всякую чушь пыталась нести, типа того, что как я с тобой живу, такая грамотная и умная с неотёсанным…Ну, ладно, будет приходить без приглашения, не будем открывать дверь, а если будет напрашиваться, то скажу, что Свете нужна тишина для учёбы. Договорились?

Володя и Света, смеясь, кивнули вместе головами. На следующий день ещё один человек навестил Полю, и разговор также пошёл по Женину душу. Это оказался отец Жениной Викуси. Поля была с ним хорошо знакома по прежнему месту работы. Статный майор, обожавший своих трёх девочек – дочерей и жену Лёлю, выделялся среди офицерского состава части. Он поведал Поле свою печальную историю, что на мальчишнике по поводу предстоящей свадьбы одного из офицеров он упился так, что не помнит ничего, а наутро проснулся в постели с Женей.

– Главное, помню, что почти не пил. Чёрт знает что! Может, подсыпала она мне чего– то, потому что я никогда бы на это не пошёл. Я люблю жену и обожаю своих девочек. А потом беременность, и ребёнок родился. Я не отказываюсь от Вики. Жена простила меня, знает про дочь на стороне и всё понимает. Но этой, же всё мало. – Продолжал он, облизывая пересохшие губы. Под этой он подразумевал ненасытную Женю. – Вот и решил я перевестись отсюда, а то эта не даст нам жизни. Вику бы мы с женой с удовольствием удочерили, но кто нам это даст! Она и нужна этой только для того, чтобы деньги с меня тянуть.

– Я с тобой согласна, но что ты от меня– то хочешь? – Спросила Поля.

– Ты, ещё раз извини, Поля, что я без приглашения и в конце рабочего дня. Так нужно было, чтобы эту не застать. – Он на секунду замолчал, а затем сказал всё– таки, зачем пришёл. – Я не хочу посылать дочери помощь деньгами, потому что эта шалава, всё на себя потратит. Помоги мне, пожалуйста, Поля. Я буду присылать для Вики посылки с одеждой, вещи для школы, и всё прочее, а ты мне корректируй, пожалуйста, список, чего надо. Ведь дочка сюда часто заходит. А, ты, женщина разумная, сразу определишь, что надо ребёнку.

– Хорошо, я подумаю о твоей просьбе. – Коротко сказала Поля. – Ты же знаешь, что будет, если «эта», как ты говоришь, узнает.

Ну, что ты, я могила, – он усмехнулся, – как говорится: не в моих интересах.

***

Но, как говорится, шила в мешке не утаишь. На следующее утро в Полин кабинет влетела Женя.

– Поля, говорят, у тебя вчера вечером был мой пупсик. Что ему надо было?

– Да это по работе. – Сразу же выстроила защиту Поля. – Ты же, знаешь, мы раньше вместе работали.

– Ну, давай рассказывай. – Изнывала Женя.

– Да, и нечего, собственно говоря, рассказывать. – Пыталась отвязаться от неё Поля.

– Он не говорил, когда свою мымру бросит? Ты её видела, когда-нибудь? Ужас какой– то!

– Я знаю Лёлю, как порядочную, красивую и умную женщину, а также и хорошую мать. – Не выдержала Поля. – И насколько я знаю, он разводиться не собирался.

– А я значит не порядочная, и плохая мать!? – Взвинтилась Женя.

– Это ты сама сказала, а не я. – Парировала в ответ Поля.

– Да пошла ты…! – Обильные маты посыпались изо рта Жени. – Сама то, то с одним мужиком пожила, надоело– с другим. Строишь из себя, тут, порядочную. – Женя так разошлась, что казалось ещё чуть– чуть и из её раздувающихся ноздрей повалит дым. – И, что это в тебе такого хорошего есть! Да ты мне в подмётки не годишься! Ненавижу тебя! Думаешь, ты самая умная, смотри не свихнись от своего ума!

– Как бы тебе самой не свихнуться. – Произнесла в ответ Поля, и, как обычно, в таких случаях сверкнула глазами.

В комнату испуганно заглянула кассир и спросила:

– Что– то случилось?

– Да, Оленька, – ответила ей Поля. – Вызови скорую, а то Жене плохо. И позови на помощь кого– то.

Оленька еле увернулась от кулака визжащей Жени. Через минуту, в кабинет Поли вбежали несколько работников мужчин и связали рассвирепевшую женщину.

– Надеюсь, что она не бешенная, сказал один из мужчин, – выходя из комнаты. – А, то, поди знай, она вон меня укусила. – И он показал на отпечатки зубов, оставленные Женей на его руке.

– А, ты на всякий случай продезинфицируй. – Посоветовали ему мужики. – И лучше всего изнутри. – И они громко загоготали.

Скорая приехала быстро и забрала Женю, по мнению врачей надолго, а может быть, и навсегда. Поля позвонила Викиному папе, и обрисовала всю ситуацию. Тот привлёк все свои связи, и усыновил девочку. Вика была очень рада новой жизни, и вскоре забыла про маму Женю.

***

Возвращение Алёши из армии было ещё одним радостным событием в их семье. Он почти сразу же устроился на работу, благо, что водители всегда были нужны. Девчонки к нему липли ещё до армии, теперь совсем не давали ему прохода.

– И, за, что они только тебя любят? – Смеялась Поля. – С виду вроде обыкновенный парень. Что в тебе такого есть?

– Это ты у них, мама, спроси. Что во мне такое особенное. – Парировал сын. – К каждой женщине особый подход и уважение нужно. Правда, батя? – Алёша обратился к отцу.

– Правда, сынок, женщин обижать нельзя, они ласку и заботу любят. – Ответил ему Володя.

Алёша никогда плохо не говорил о женщинах, какие бы они не были. Считал, что поднимать на женщину руку настоящий мужчина не может. Особенно его возмущали случаи, связанные с изнасилованием.

– Убивать таких на месте надо. – Резко реагировал он на насилие. – Что им мало тех, которые сами рады отдаться просто так. В конце концов, есть проститутки. Зачем же насиловать.

Своих же подружек, Алёша никогда не забывал, дарил цветы и подарки, не скупился на комплименты. А, самое главное, всегда был честен с ними. Поэтому, наверное, и любили они его так преданно, а может быть, и по какой– то ещё другой неведомой причине…

***

Квартира, в которой жила семья Поли и Володи находилась возле вокзала. Вначале, после тишины и жизни на окраине, было тяжело привыкнуть к шуму поездов, объявлений по громкоговорителю, крикам прибывающих и отъезжающих. Ну, а потом, казалось, что так и должно было быть, 24 часовой шум являлся уже необходимым фоном, можно даже сказать, рутиной. Однажды, Алёша и Света, отправились на вокзал за мороженым. Света одна туда не ходила, т. к. вокзал считался местом небезопасным. По пути к буфету им встретилась цыганка, которая предложила бесплатно погадать.

– Ты знаешь, мама, – позже рассказывала Света, – Алёша ей сказал, что у нас денег для неё нет, а цыганка эта ответила, что она гадает только тем, кто ей нравится. А мы с Алёшей, добрые и светлые, поэтому она нам и хочет погадать. – Света попила воды и продолжила. – Она сразу сказала, что мы брат и сестра только по матери. Откуда только она догадалась?! А ещё добавила, что наша кровная родственница владеет чёрной магией. Потом цыганка посмотрела на Алёшину руку, как– то изменилась в лице, и сказала потом, что он умрёт в 33 года. А потом, она была какая– то задумчивая, когда смотрела на мою руку, и тоже сказала, что я тоже должна умереть в 33 года, но потом пригляделась и добавила, что меня спасут где– то далеко за границей, там, куда я уеду. – Света, перевела дух, и глубоко вздохнула. – Она ещё сказала, что меня спасёт чудо. Потом она опять повторила, что Алёша умрёт в 33 года, я тоже должна была в этом возрасте умереть, но меня спасут. Алёшка рассмеялся, и сказал, что она вперёд его помрёт. На что цыганка ответила, что мол, правда твоя сынок. А затем она ушла так быстро, как будто растворилась. Мама, а цыгане могут на самом деле судьбу предсказать?