Текст книги "Посткапитализм. От либеральной демократии к цифровому концлагерю"

Кое-что об игроках на мировом рынке золота

Тема золота на этой неделе стала занимать верхние строчки многих материалов на экономическую тему российских СМИ. Поводом для этого стали свежие статистические данные Банка России и Федеральной Таможенной Службы РФ по экспорту золота из страны. По сути, они стали поводом для небольшой сенсации: во втором квартале нынешнего года экспорт золота в стоимостном выражении превысил экспорт природного газа.

Только за апрель и май российские компании экспортировали 66,4 т золота на 3,58 млрд. долл. Это следует из статистики ФТС (данные за июнь служба еще не публиковала). Согласно данным ФТС, за эти два месяца «Газпром», обладающий монополией на экспорт трубопроводного газа, продал за рубеж топлива на 2,4 млрд. долл. За весь второй квартал экспорт природного газа составил 3,5 млрд. долл. Получается, что экспорт драгоценного металла лишь за два месяца превысил валютную выручку от поставок природного газа за рубеж за все три месяца второго квартала. В 1 квартале этого года поставки золота за рубеж составили 1,4 млрд. долл. Таким образом, за пять первых месяцев 2020 года экспорт драгоценного металла из страны округленно составил 5 млрд. долл. В апреле-мае прошлого года экспорт золота из России, по данным ФТС, был равен всего 247 млн. долл. Получается, что за год двухмесячная выручка от экспорта драгоценного металла выросла в 14,5 раз! Подобные цифры стали основанием для заключений в некоторых публикациях, что, мол, Россия становится ведущим игроком на мировом рынке золота.

Невозможно отрицать, что Россия входит в группу ведущих производителей золота в мире. По данным Всемирного совета по золоту (ВСЗ), в 2019 году в пятерку ведущих производителей золота входили следующие страны (добыча, тонн): 1) Китай – 383,2; 2) Россия – 329,5; 3) Австралия – 325,1; 4) США – 200,2; 5) Канада – 182,9[35]35
  https://www.gold.org/goldhub/data/historical-mine-production


[Закрыть]. Как видим, Россия находится на втором месте в мире. В России не так много найдется отраслей и производств, по которым мы имели бы такие позиции в мире.

А теперь посмотрим, какова раскладка в группе ведущих экспортеров золота. По данным ВСЗ, основными поставщиками драгоценного металла на мировой рынок в 2019 году были следующие страны (экспорт – млрд. долл.; в скобках – доля в мировом экспорте золота – %):

1) Швейцария – 62 (21,0); 2) Гонконг – 25,2 (8,5); 3) Великобритания – 23,3 (7,9); 4) Объединенные Арабские Эмираты – 17,7 (6,0); 5) США – 17,2 (5,8); 6) Австралия – 16,2 (5,5); 7) Канада – 15,3 (5,2); 8) Сингапур – 11,6 (3,9); 9) Таиланд – 7,6 (2,6); 10) Перу – 6,7 (2,3); 11) Германия – 6,6 (2,2); 12) Япония – 6,4 (2,2); 13) Россия – 5,7 (1,9); 14) Узбекистан – 4,9 (1,7); 15) Южная Африка – 4,6 (1,6).

На пятнадцать перечисленных выше стран пришлось 78,2 % всего экспорта золота в мире. В период 2015–2019 гг. наиболее динамично рос экспорт золота в таких странах, как Сингапур (прирост на 947,5 %), Россия (314,5 %), Таиланд (101,6 %) и Австралия (51,5 %). В то же время за указанный период времени наибольшее снижение стоимостных объемов экспорта золота было зафиксировано в следующих странах: Гонконг (на 44,0 %), Великобритания (39,5 %), Швейцария (13,9 %), США (11,1 %); Южная Африка (9,0 %).

При анализе списка топ-15 золотых экспортеров бросается в глаза то, что ведущие золотодобывающие страны находятся далеко не на первых строчках. Из приведенных выше топ-5 золотодобывающих стран Китай (№ 1) вообще не попал в список топ-15 экспортеров золота. Россия (№ 2) оказалась на 13 месте; Австралия (№ 3) – на 6 месте; США (№ 4) – на 5 месте; Канада (№ 5) – на 7 месте. В топ-15 ведущих экспортеров золота кроме названных четырех стран из списка золотодобывающих – Перу, Узбекистан и Южная Африка. Итого в топ-15 ведущих золотых экспортеров лишь семь стран относятся к золотодобывающим.

А оставшиеся восемь из топ-15 золотых экспортеров не добывают драгоценный металл (в лучшем случае занимаются его производством из золотосодержащих отходов, но это относительно небольшие объемы). Нетрудно понять, что они его импортируют. В этой связи теперь посмотрим, как выглядит топ-15 золотых импортеров. По данным ВСЗ, основными покупателями драгоценного металла на мировом рынке в 2019 году выступали следующие страны (импорт – млрд. долл.; в скобках – доля в мировом импорте золота – %):

1) Великобритания – 70,8 (23,1); 2) Швейцария – 60,7 (19,8); 3) Китай – 43,9 (14,3); 4) Индия – 32,2 (10,5); 5) Гонконг – 14,0 (4,6); 6) Турция – 11,2 (3,7); 7) Сингапур – 10,1 (3,3); 8) США – 9,7 (3,2); 9) Таиланд – 7,0 (2,3); 10) Объединенные Арабские Эмираты – 6,8 (2,2); 11) Канада – 5,7 (1,9); 12) Италия – 5,3 (1,7); 13) Австралия – 4,7 (1,5); 14) Германия – 4,4 (1,4); 15) Малайзия – 2,4 (0,8).

На перечисленные выше 15 стран в 2019 году пришлось 94,3 % мирового импорта золота. Наиболее динамично рос импорт золота в период 2015–2019 гг. в таких странах, как Сингапур (прирост на 393 %); Великобритания (на 278 %); Турция (на 228 %); Австралии (на 61 %). Одновременно наблюдалось снижение стоимостных объемов импорта золота в ОАЭ (на 73,5 %), Гонконге (на 61,4 %), Швейцарии (на 15,0 %).

В приведенном списке обращает на себя внимание то, что Китай, будучи страной № 1 по объемам добычи золота, при этом еще импортирует драгоценный металл, не являясь при этом его экспортером. Если исходить из средней цены на золото, равной в 2019 году около 1400 долларов за тройскую унцию, то получается, что в физическом выражении импорт драгоценного металла в Китай составил 975 тонн. Это более чем в 2,5 раза превышает объем внутренней добычи драгоценного металла Китаем. Получается, что в 2019 году внутри Китая прирост золотого запаса составил фантастическую цифру: 383 т (добыча) + 975 т (импорт) = 1358 т.

Приросты запасов золота подобных масштабов в Китае фиксируются на протяжении всего десятилетия. При этом на начало 2010 года официальные золотые резервы Китая равнялись 1054 т, а на начало 2020 года – 1948 т. За десятилетие прирост официальных золотых резервов Китая составил менее 900 тонн. И это при том, что ежегодные приросты золотых запасов измеряются цифрами, превышающими 1000 тонн! Куда и как распределяются такие гигантские приросты драгоценного металла, официальная китайская статистика не сообщает. Можно предположить, что импорт золота континентальным Китаем осуществляется, в первую очередь, через Гонконг (занимает 2-е место в списке основных экспортеров золота) и Сингапур (8-е место).

В списке импортеров золота топ-15 из крупных золотодобывающих стран кроме Китая еще фигурируют США, Канада и Австралия. России в этом списке нет. Таким образом, из золотых импортеров топ-15 не являются золотодобывающими странами (небольшие объемы добычи не в счет) 11 стран. Из этих 11 стран некоторые приобретают драгоценный металл преимущественно для внутреннего потребления. Это, прежде всего, Индия, а также Турция, Таиланд, Италия, Германия, Малайзия. Оставшиеся 6 стран золота не добывают, но при этом являются его крупными импортерами и одновременно крупными экспортерами. Их можно назвать странами золотого реэкспорта. Список этих стран представлен в табл. 1.

Табл. 1. Ведущие страны в области реэкспорта золота (2019 год; млрд. долл.)

Источник: Всемирный совет по золоту[36]36
  http://www.worldstopexports.com/gold-exports-country/


[Закрыть]

Достаточно большое превышение экспорта над импортом в таких странах, как Гонконг и Объединенные Арабские Эмираты (соответственно в 1,8 и 2,6 раза). Напомню, что собственной добычи золота у этих стран нет. Эксперты объясняют такое превышение несовершенством статистики указанных стран. Нельзя исключать, что часть золота в указанные страны завозится контрабандным путем.

Что касается Швейцарии, Сингапура и Таиланда, то по этим странам превышения незначительные. Они могут объясняться тем, что часть экспорта осуществляется за счет запасов металла, накопленных ранее 2019 года. Также стоимостное превышение экспорта над импортом происходит по той причине, что драгоценный металл «вылеживается» в стране и продается через некоторое время по цене более высокой, чем цена покупки. Собственно, в этом и заключается бизнес стран, занимающихся реэкспортом золота.

Из приведенной таблицы видно, что две страны – Великобритания и Швейцария занимают ключевые позиции в мировой торговле золотом. На указанные две страны в 2019 году пришлось 29,5 % мирового экспорта драгоценного металла и 42,9 % мирового импорта. Швейцария выступает в качестве своеобразного транзитного пункта, при этом для этой страны в целом характерно превышение импорта над экспортом (не в стоимостном, а в физическом выражении). Часть золота (по несколько десятков, и иногда и сотен тонн ежегодно) оседает в швейцарских банках. Приведу в качестве примера данные таможенной службы Швейцарии по внешней торговле золотом страны за 2017 г. В указанном году страна экспортировала 1564,8 т золота на сумму 62,2 млрд франков. При этом импорт драгметалла составил 2349,9 т на сумму 68,4 млрд франков. Нетто-импорт золота составил, таким образом, 785,1 тонн.

Одной из важнейших причин больших масштабов экспортно-импортных операций с золотом у Швейцарии является то, что на ее территории находятся аффинажные заводы, услугами которых пользуются многие добывающие драгоценный металл страны. Статистика по импорту золота Швейцарией менее прозрачна, чем по экспорту. Известно, что в 2017 году крупнейшим покупателем золота из Швейцарии стала Индия, которая импортировала из Альпийской Республики 406,4 т. На втором месте находится Китай с объёмом 314,6 т драгметалла. 244,5 т было экспортировано из Швейцарии в Гонконг. Далее следовали Великобритания и Турция с экспортом по 100 с лишним тонн в каждую.

Что касается Великобритании, то для нее характерно устойчивое и значительное превышение импорта золота над его экспортом. Лондон – мировой центр биржевой торговли золотом. С этим драгоценным металлом играют спекулянты, и этот инструмент биржевой игры не часто покидает острова Туманного Альбиона. На территории Великобритании имеются мощные хранилища золота. Многие банки Лондонского Сити предлагают клиентам из разных стран мира услуги по открытию счетов как безналичного, так и наличного (физического) золота.

С учетом приведенных цифр по международной торговле золотом можно заключить, что вряд ли России удастся попасть даже в топ-10 экспортеров золота. В прошлом году, как отмечено выше, Россия находилась на 13 месте среди ведущих экспортеров драгоценного металла с долей в мировом экспорте, равной 1,9 %. А ведь вывезено было в 2019 году из России золота в объеме 119 тонн. Это примерно треть добычи драгоценного металла в прошлом году. Даже если бы Россия вывезла на мировой рынок всю добычу золота, она не смогла бы попасть в топ-3 экспортеров золота (Швейцария, Гонконг, Великобритания), которые фактически, как сказано выше, являются реэкспортерами.

Кстати, в прошлом году почти весь российский экспорт золота был направлен в Великобританию, где, как можно предположить, его большая часть и осела. В этом году большая часть поставок российского золота за рубеж также пришлась на Великобританию. Российское золото становится финансовым инструментом, на котором британские банкиры и биржевики зарабатывают большие деньги. Российское золото становится особенно востребованным на островах Туманного Альбиона сегодня, когда цена золота на мировом рынке стала стремительно расти. Если в прошлом году средняя цена даже немного не дотянула до планки в 1400 долларов за тройскую унцию, то сегодня она уже пробила планку в 1800 долларов. Замечу, что золото будет и далее дорожать. Даже консервативные эксперты соглашаются, что до конца года цена на «желтый металл» может пробить планку в 2000 долларов. Золото сегодня – уже далеко не биржевой товар. Мировые валюты (доллар, евро, британский фунт стерлингов, японская иена, швейцарский франк) на грани коллапса. Завтра золото может оказаться единственными мировыми деньгами. Золото в моменты серьезных катаклизмов (войны и др.) становятся важнейшим стратегическим ресурсом.

P.S. Российская золотодобыча – «валютный цех» страны, который должен работать на пополнение золотых резервов России. По странным причинам Центробанк РФ с 1 апреля прекратил закупки металла у российских золотодобытчиков. Получается, что чуть ли не принудительно их заставляют продавать свою продукцию игрокам на лондонской золотой бирже, банкам Лондонского Сити, инвесторам-спекулянтам, наживающимся на дорожающем золоте.

Любовь к наличным деньгам перевешивает страх перед «короной»

Как банкиры воюют с этой любовью

Для финансистов не секрет, что нынешняя банковская система, модель которой складывалась и оттачивалась на протяжении последних трех столетий, находится на грани краха. Не погружаясь глубоко в проблему, отмечу, что после мирового финансового кризиса 2008–2009 гг. в мире началось стремительное понижение процентных ставок по активным и особенно пассивным операциям коммерческих банков. Это стало результатом радикального понижения ведущими Центробанками ключевых ставок до уровня, близкого к нулю. А Центробанки Японии, Швейцарии, Швеции, Дании умудрились опустить эти ставки ниже нулевой отметки. Результатом этого стал отток средств с депозитов коммерческих банков, ибо номинальные процентные ставки по этим счетам также оказались на уровне плинтуса. А с учетом обесценения валют, кое-где реальные процентные ставки упали ниже нулевой отметки. Но ведь банковские депозиты, формируемые за счет «настоящих», или «законных» денег (тех, которые эмитируют Центробанки), являются основой для создания коммерческими банками денег «из воздуха» (под каждую единицу «настоящих денег» можно создать несколько единиц так называемых «депозитных» денег в виде кредитов).

В этом заключается главная тайна банковского дела и это главный источник обогащения банков. В учебниках по экономике этот механизм делания денег «из воздуха» описывается мудреными терминами: «неполное покрытие обязательств» банков, «частичное резервирование», «денежный мультипликатор». В среднем по странам Запада структура денежной массы («денежный агрегат M2») такова: около 10 процентов представлены «настоящими деньгами» (наличные деньги в виде банкнот, эмитируемые Центробанками) и 90 процентов – безналичные (депозитные) деньги, создаваемые коммерческими банками. В отстающей от Запада России пропорция несколько иная: примерно 25 и 75 процентов соответственно. Некоторые западные экономисты, хорошо понявшие устройство современной денежно-кредитной системы, называют создание денег коммерческими банками «фальшивомонетничеством в особо крупных размерах».

И вот уже более десяти лет фундамент этой чудо-модели размывается: депозиты коммерческих банков перестали расти (на фоне положительной динамики многих других экономических и финансовых показателей), а кое-где даже абсолютно сокращаться. Рухнет конструкция банковской системы – рухнет и вся конструкция капитализма, который также выстраивался на протяжении последних трех столетий. «Хозяева денег» (таковыми я называю мировую финансовую элиту, прежде всего главных акционеров Федеральной резервной системы США) судорожно ищут способы или остановить энтропийные процессы, происходящие в банковском мире, или начать переход к какой-то иной денежно-кредитной модели. Пока таковой альтернативной модели не создано. Поэтому доминирует банальная рефлексия: все усилия направлены на то, чтобы остановить отток денежных средств с банковских депозитов, трансформацию безналичных денег в наличную форму.

Уже более десяти лет «хозяевами денег» ведется активная пропагандистская работа против наличных денег, которые представляются страшным злом. Мол, они являются инструментом финансирования терроризма, с их помощью ведется наркобизнес, они используются для коррупции, поддержания «серой» экономики, уклонения от налогов и т. п. Дополнительными аргументами против наличных являются то, что их легче украсть, чем деньги на банковском счете. Начавшаяся в этом году истерия по поводу так называемой «пандемии» COVID-19 дала противникам наличных денег дополнительный аргумент: мол, бумажные денежные знаки являются носителями вирусов и всякой иной заразы. Как по заказу в разных странах стали появляться десятки статей и сенсационных материалов на тему «денежной заразы». Следует отметить, что народ действительно стал относиться настороженно к бумажным банкнотам, некоторое время, особенно в марте объемы операций с физическими деньгами во многих странах сократились. Больше стали пользоваться банковскими картами и банковскими мобильными приложениями, исключающими всякие физические контакты. Например, в Сбербанке России заметили, что в марте объем снятия денег из банкоматов упал на 70 процентов, люди стали активнее пользоваться дистанционными банковскими сервисами.

Но, как говорят социальные психологи, людей нельзя долго держать в страхе, порождаемом какой-то одной угрозой. Люди устали бояться наличных денег. Более того, одна фобия неожиданно была заменена другой. Теперь люди стали бояться потерять средства на банковских депозитах.

Во-первых, почти во всех странах мира (включая Россию) вирусно-экономический кризис в конечном счете привел к тому, что процентные ставки по депозитам еще более опустились. В России, например, банки уже несколько раз в этом году снижали ставки по депозитам. Сбербанк, на который приходится половина всех операций банковского сектора страны, последнее понижение произвел 2 июля (после того, когда Банк России понизил ключевую ставку до 4,5 %). Теперь лишь одна опция Сбербанка предлагает клиентам ставку в 4 %, остальные – в диапазоне 3,5–3,9 %. С учетом ожидаемой инфляции, по мнению экспертов, реальная доходность банковских депозитов в России в 2020 году будет иметь отрицательное значение. Проще говоря, клиенты будут нести убытки.

Во-вторых, существует опасность того, что осенью может начаться серия банкротств коммерческих банков. Этому будет способствовать в целом неблагоприятная экономическая ситуация в стране, порожденная карантином. А также такие меры, как кредитные каникулы, налоговые каникулы, мораторий на банкротства. Срок действия этих мер заканчивается в конце сентября – начале октября. Будут зафиксированы тысячи и тысячи «смертей» юридических лиц, которые являются клиентами банков. Эти смерти могут понять за собой в «могилу» и сами банки. Власть понимает, что осенью может начаться самая настоящая вакханалия в экономике и банковском секторе страны. Поэтому с упреждением сообщает о том, что в сентябре может начаться «вторая волна» пандемии. Вероятно, такой странной мерой власти попытаются заблокировать возможную вакханалию. Заблокировать и отменить ее власти не смогут, вакханалию можно лишь оттянуть на более поздние сроки.

Народ это чувствует и начинает отказываться от банковских депозитов в пользу инвестиций на фондовом рынке и в пользу наличных. О первой альтернативе есть смысл поговорить в следующий раз, а вот об альтернативе в виде наличных денег приведу следующие факты и цифры.

Как свидетельствует статистика Банка России, даже в марте, несмотря на бешеную агитацию против физических денег, масса кэша на руках граждан выросла на 700,9 млрд рублей. В апреле прирост массы кэша составил еще 544 млрд. руб. В мае наличная денежная масса выросла на 248,8 млрд рублей. За июнь в обращение поступило еще 391,8 млрд рублей в виде наличных банкнот, следует из данных ЦБ. Всего за четыре месяца в обращение поступило купюр на 1,9 трлн. рублей. Ничего подобного статистика ЦБ не фиксировала ни разу за всю доступную историю. Уже к началу лета общий объем наличной денежной массы достиг исторического рекорда в 11,2 триллиона рублей. Оперативные данные регулятора по ликвидности банковского сектора показывают, что на 2 июля «кэша» в экономике стало еще больше – около 11,6 триллиона. Это почти 80 тысяч рублей на каждого живущего в стране, включая младенцев и глубоких стариков.

Справедливости ради следует признать, что объем кэша в России рос не только за счет снятия средств с депозитов, но также в результате обмена иностранной валюты на российские рубли. И дело даже не в том, что это было обусловлено благоприятной динамикой валютного курса российской денежной единицы. Валюту меняли на наличные рубли за счет «подкожных» накоплений граждан, у которых доходы в указанные четыре месяца «просели» или вообще исчезли. Заметим, что они могли бы валюту конвертировать в рубли на банковских счетах, а они конвертировали сразу же в наличные рубли. Это косвенное проявление растущего недоверия к банковским депозитам. Пока обвального бегства «физиков» из безналичных денег нет, сокращения валютных и рублевых депозитов имели место в марте-мае, но они были умеренными. Если Центробанк продолжит снижение ключевой ставки (а я уверен, что продолжит), он может спровоцировать самое настоящее бегство из банков в нал.

Как отмечает агентство Блумберг, спрос на кэш – не только российская тенденция. Объем наличной денежной массы растет в США, Канаде, Италии, Испании, Германии, Франции, Австралии и Бразилии. Ни агитация, ни пандемия COVID-19 оказались не способными сдерживать аппетит людей в отношении наличных денег. Пожалуй, последнее средство, которое осталось у «хозяев денег» для того, чтобы «запереть» граждан в банковской системе, – отменить наличные путем их замены на «цифровые деньги» Центробанков. Идея эта витает в Центробанках уже несколько лет.

Когда в конце нулевых годов появились частные цифровые валюты типа биткойна, отношение Центробанков к таким деньгам было откровенно негативное. Они подрывали монополию Центробанков на эмиссию наличных денег и монополию коммерческих банков на эмиссию безналичных (депозитных) денег. Частные цифровые деньги, называемые криптовалютами, в текущем десятилетии рождались массово – как грибы после дождя. Обуздать этот процесс денежным властям (Центробанкам и Минфинам) не удалось. Тогда у Центробанков родилась идея возглавить процесс цифровизации мира денег. Центробанки заговорили о необходимости создания собственных цифровых денег. Долгое время было непонятно, что имели в виду Центробанки. Наконец, они открыли свой замысел: цифровая валюта центральных банков (ЦВЦБ) должна заменить наличные деньги. По данным Банка международных расчетов (БМР), в прошлом году 70 % всех Центробанков мира занимались изучением темы цифровых денег. А некоторые Центробанки от изучения перешли к делу. Например, Швеция уже несколько лет назад хвастливо заявила, что она станет первой страной мира, в которой будет построен «безналичный рай». В этой скандинавской стране действительно доля наличных в общих денежных оборотах с участием «физиков» (населения страны) одна из самых низких в мире. Центробанк Швеции, по данным БМР, входит в пятерку самых «продвинутых» по части внедрения цифровой валюты. Почти не отстает от него и Народный банк Китая, который обещает замену наличного юаня «цифровым» для почти полуторамиллиардного населения страны.

А как обстоят дела в Америке, валюта которой является мировой? Еще в прошлом году председатель ФРС Джером Пауэлл и министр финансов США Стивен Мнучин твердо заявляли, что в Америке никакого «цифрового доллара» не будет. Они намекали, что замена наличного доллара на безналичный может разрушить всю конструкцию американской банковской системы.

Но в этом году в денежных властях Америки произошла удивительная метаморфоза. Так, глава ФРС США Джером Пауэлл 17 мая в передаче «60 минут» американского телеканала CBS заявил, что США могут приступить к эмиссии цифрового доллара. Многие банки Уолл-стрит как по команде подготовили и обнародовала исследования, основной мыслью которых было: без введения цифрового доллара американская валюта потеряет статус мировой валюты. Также: Федеральной резервной системе надо срочно вводить цифровой доллар. Ибо если этого не сделать, то Америку опередит Китай с его цифровым юанем. Мол, юань может тогда сместить доллар с пьедестала мировой валюты. В марте в США была учреждена некоммерческая организация – фонд Digital Dollar Foundation (DDF). Ее консультативный совет насчитывает около 30 человек – людей очень авторитетных в разных сферах банковского дела, финансов, high-tech, биржевой торговли и даже PR. Все они имеют связи с руководством ФРС США, Минфина, администрацией Президента и др. Сенаторы-демократы уже подготовили внушительный законопроект (более чем на тысячу страниц) о введении с 1 января следующего года «цифрового доллара».

Американский проект цифровой валюты имеет серьезные недостатки и несет серьезные угрозы для страны.

Во-первых, до сих пор не решен вопрос о том, будет ли «цифровой доллар» обеспечивать гражданам США такую же конфиденциальность и анонимность, как доллар наличный. Это самый больной вопрос. Думаю, что поначалу законодатели такие обещания народу дадут. Но когда Америка (да и весь мир) «подсядет» на цифровой доллар, обещания будут забыты. Все держатели цифровых долларов и их транзакции станут абсолютно прозрачными для Старшего Брата.

Во-вторых, не все банкиры до сих пор понимают, что «цифровой доллар» для них в конце концов будет означать крах банковского мира. Ведь цифровой доллар предусматривает, что в банке-эмитенте для его держателя будет открыт депозитный счет до востребования. Центробанк (в данном случае ФРС США) займется эмиссией безналичной валюты, чем до сих пор занимались коммерческие банки. В этом случае коммерческие банки как посредники между ЦБ и миром физических и юридических лиц окажутся совершенно ненужным звеном. Образно выражаясь, они станут «пятым колесом в телеге». В июне месяце Федеральный резервный банк Филадельфии подготовил доклад под названием «Central Bank Digital Currency: Central Banking for All?» В переводе на русский: «Цифровая валюта Центрального банка: Центральный банк для всех?». Ответ на вопрос, вынесенный в заголовок таков: да, для всех. Т. е. коммерческие банки не нужны. Кажется, до банкиров Уолл-стрит стала доходить простая мысль: пытаясь вытянуть из болота одну лапу (предотвратить бегство клиентов из банков в кэш), они рискуют окончательно утонуть в этом болоте. Т. е. он порождают еще более страшную угрозу – смерть коммерческих банков как ненужного института. Как говорится, это выбор между плохим и совсем плохим.

Все, что я сказал про Америку, имеет непосредственное отношение и к России.

Во-первых, если Америка все-таки затеет переход к «цифровому доллару», то это будет означать одну из самых грандиозных денежных реформ в новейшей истории. А те, кто знают историю денежных реформ, хорошо понимают, что более 90 процентов таких реформ носят более или менее ярко выраженный конфискационный характер. Уверен, что такой же конфискационный характер будет носить и реформа по переходу на «цифровой доллар». Можно ожидать, что жертвами таких конфискаций будут и российские держатели наличных долларов. Описание сценариев таких конфискаций выходит за формат данной статьи.

Во-вторых, Банк России имеет такую особенность: то, что делают ФРС США, ЕЦБ, Банк Англии и другие Центробанки Запада, Центробанк России начинает повторять с некоторым временным лагом (лаг может составлять год, два, иногда до пяти лет). Так что если ФРС США начнет вводить цифровой доллар, то Банк России через некоторое время торжественно объявит о введении цифрового рубля. Ничего хорошего от такой новации я не жду.