Текст книги "Записки последних Антикваров"

* * *

К ужину я спустилась позже всех. Я бы и желала спуститься пораньше, но мы с Саммер вернулись из сада намного позже, чем рассчитывали. А приготовления к ужину совсем пошли не по плану. Когда я увидела перед собой гардероб Софи, у меня челюсть отпала. Одно платье было краше другого. Глаза разбегались на пустом месте. Когда Мэри поинтересовалась, какое платье желаю я надеть сегодня, мне нечего было ответить. В конечном итоге я сдалась и предоставила выбор служанке. Мэри выбрала бежевое платье с голубыми узорами. Узор напоминал сервиз из мейсенского фарфора для чаепития, но выглядело платье изумительно! Когда оно оказалось на мне, мои глаза просияли. Я с минуты не могла оторвать взгляда от себя в зеркале.

– Вы выглядите потрясающе, миледи! – заметила Мэри.

Я повернула голову и улыбнулась еще шире, чем улыбалась до этого.

– Давайте приступим к прическе!

На прическу было потрачено полчаса, потому что мои короткие волосы нелегко уложить. Прическа представляла из себя две косы, заколотые сзади. Все это было украшено цветами, чтобы скрыть, что косы были не такие уж и длинные. Конечный результат поразил меня еще больше. Я вдруг засомневалась, что когда-нибудь после этого еще буду ругать моду 19 века за отсутствие подобающего нижнего белья и присутствие дискомфортных корсетов. Я бы все отдала, чтобы в моем время было нормой иметь в своем гардеробе такое платье.

На часы я взглянула, когда выбегала из комнаты в столовую. Все равно знала, что мне придется всю дорогу думать, который час показывают те треклятые часы. Я лишь понадеялась, что опаздываю не так уж и сильно. Когда я наконец спустилась вниз, лакей провел меня в гостиную, что была совмещена со столовой. Дверь распахнулась, и я увидела перед собой приятную на первый взгляд гостиную, которая была очень похожа на голубую, но эта была украшена исключительно в розовых тонах. От стен и интерьера мой взгляд наконец оторвался и обратился к присутствующим в комнате. На софе сидели герцогиня с дочерью и вдовствующая герцогиня, которую я до этого видела раза три (именно столько раз старушка навещала меня и сообщала о письмах деда Софи), в креслах напротив расположились два молодых человека, которые при первом взгляде были безумно похожими, но если присматриваться, то можно заметить существенные различия. У одного была видна щетина, которая подчеркивала линию его подбородка. В то время как у второго, того, что был гладко выбрит, линия подбородка была не такой резкой. И выражения лиц у них были предельно разные. Обладатель острого подбородка был немного хмур, брови его были сведены в одну линию. Такое чувство, что он участвовал в споре и проиграл его. Второй же был спокоен, на его лице красовалось умиротворение, он был доволен абсолютно всем.

Как только присутствие мое было замечено, молодые люди вскочили со своих мест и направились в мою сторону.

– Доброго вечера, леди Софи, – парень со щетиной прильнул губами к тыльной стороне моей ладони, одергивать я не стала, на прошлом опыте выучила, как недоброжелательно могут реагировать люди на мои неожиданные заскоки, а это не то же самое, что поднять брови домиком, и передо мной стоял не педагог бальных танцев, а представитель высшего общества. – Позвольте мне представиться. Лорд Стэнли Сэквилл-Джермен к вашим услугам, миледи.

Я просияла. Этот мужчина точно обладал обаянием. И его он никак бы не смог скрыть, да он явно и не пытался. Следом подошел его брат и тоже поцеловал мою руку. Он был менее настойчивым, но все таким же элегантным и осторожным, словно боялся поранить мою ладонь одним лишь прикосновением.

– Лорд Сэмюэль Сэквилл-Джермен, миледи, – только и успел сказать второй.

– Мы приносим свои глубочайшие извинения, что не имели возможность познакомиться с вами гораздо раньше, – Стэнли, казалось, шел напролом. Ничто не могло его остановить от очередного комплимента. А даже если бы что-то и могло его остановить, он бы нашел обходной путь.

– Я думаю, мы можем уже направиться к столу, – то была вдовствующая герцогиня, что пыталась приструнить своего внучка любыми способами. – Готов ли стол, Джеффрис? – герцогиня обратилась к дворецкому.

– Безусловно, миледи, – Джеффрис был краток, а затем он отошел со своего места и открыл дверь, что вела в столовую.

Столовая была больше похожа на галерею. Огромное помещение, увешанное портретами, которые были окружены свечами со всех сторон. В центре стоял огромный прямоугольный стол, на котором было накрыто шесть мест.

Ужин прошёл великолепно, от него меньшего и не стоило ожидать. Мы болтали о всяком. Сибилл и вдовствующая герцогиня отдавали предпочтения разговорам о будущем Сезоне. Они пророчили потрясающий выход в Свет для меня и Саммер. Сибилл ушла далеко в обсуждения нарядов, которые они прикупят, вдовствующая герцогиня лишь покровительственно поддакивала. Как она сама заметила в начале разговора, вдовствующая герцогиня не очень была осведомлена в вопросах современной моды, потому комментировать ничего не стала. Саммер тоже не разрешалось вставить слово. У меня же, наоборот, мнение спросили с искренним желанием узнать, что меня интересует.

После ужина все дамы отправились по комнатам, вдовствующая герцогиня покинула ужин пораньше, опасаясь слишком позднего возвращения в свой небольшой дом в деревне, а близнецы… Я не знала, куда они направились, но по лестнице в спальни они не поднимались.

Лёжа в кровати, я изо всех сил пыталась закрыть глаза и наконец уснуть, но моя голова была переполнена мыслями о сегодняшнем дне. Он был таким насыщенным, что было трудно поверить в то, что так проходит любой другой день в году, если ты часть знатного рода и живёшь в таком доме. Все события проносились в моем сознании как слайд-шоу, которое включают на выпускном для того, чтобы окунуть всех в сильнейшую ностальгию и вынудить кого-то, возможно, даже проронить несколько слезинок. Я плакать не собиралась, но меня порадовал этот день.

Я сильнее закрыла глаза, но уснуть так и не получилось. Тогда я вскочила с кровати, осмотрелась: видимо, надеялась, что уже утро. Но нет, все ещё была ночь, к тому же не очень и глубокая. Ноги ступили на ковёр, я просеменила к столику, где в выдвижном ящике хранились спички. Зажгла одну свечу, что оставила на комоде у входа в комнату. Подхватив подсвечник, я подошла к часам и стала высматривать, какой же там час. И если я не ошибалась, то уже было ближе к часу ночи. Ужасное время для прогулок по чужому дому, но ничего не поделаешь, если уж настигла страшная бессонница. Хотя на самом деле я просто искала повод спуститься в библиотеку. Я была без ума от нее.

Библиотека в Дрейтон Хаусе была изумительная. Она занимала целых два этажа. Первый этаж представлял собой огромный зал со стеллажами у каждой стены. Возле широких окон во весь пол стояло несколько столов, вероятно для работы. Напротив столов стояли кресла, несколько кресел стояло и возле окна. Второй этаж выглядел как балкон. Там стеллажи стояли не у стены, а параллельно друг другу, в них легко можно было затеряться или просто спрятаться. Но подниматься на второй этаж по приставной лестнице ночью было небезопасно, особенно учитывая мой дурной опыт с лестницами, поэтому я не рисковала туда соваться.

Натянув тапочки, которые походили на красные бархатные лодочки, я накинула легкий халат, предположительно называвшийся пеньюаром, и, схватив канделябр и медицинский справочник, который как раз хотела отнести в библиотеку, направилась к двери.

Двери в этом доме до жути были тяжелыми, слабой леди не полагалось самостоятельно открывать их. Но ведь я не была леди, хоть конституция моего тела и была хрупкой.

Я схватилась за ручку и аккуратно попыталась открыть дверь, чтобы та, не дай бог, не скрипнула.

Выйти из спальни – еще полбеды. Дорога до библиотеки была не такой и длинной, и все же стоило бы опасаться «появляющихся» из-за угла столиков с дорогими вазами. Но главной проблемой для меня всегда была дверь в библиотеку. Она была в разы тяжелее той, что была в моей комнате. Эта же дверь, как предполагала я, даже не была деревянной, отчего ее открытие было целым испытанием, особенно с подсвечником в руках.

Обычно я ставила на столик в полутора метрах от меня свечу, затем подходила к двери и открывала ее на жалкие 50 сантиметров – этого было достаточно, чтобы проскользнуть внутрь, правда приходилось слегка подмять грудь рукой. Следом я забирала свечу, проскакивала в библиотеку, снова ставила свечу на столик, но уже в самой комнате, и медленно, чтобы не издать никаких лишних звуков, закрывала эту тяжеленую дверь.

В этот раз я проделала все то же самое, но на столике я оставила еще и тяжелый справочник, который, к слову, был абсолютно бесполезен для меня. Когда же я повернулась, чтобы забрать подсвечник со стола, то увидела у окна огромный силуэт. Появление этой фигуры застало меня врасплох: я непроизвольно вскрикнула.

– Бог ты мой, будьте же Вы тише, раз надумали нарушить сон обывателей этого дома в столь поздний час, – глубокий голос раздался эхом по всей библиотеке, он ударился о каждую книгу в комнате и отрикошетел прямо в мои уши.

Я стояла всё возле того же столика без всякой возможности издать хоть какой-то звук. Голова была абсолютно пуста, но я точно смогла определить, кому принадлежит загадочный силуэт, от которого исходит легкая струйка дыма, поднимающаяся к высокому потолку. Как только мною был замечен дымок, в нос мой тут же ударил резкий запах табака. Этот запах я ни с чем не перепутаю: сама-то я не курила (максимум одна сигарета по пьяни), но вот моя лучшая подруга курила часто.

В тот момент, когда безмолвная я не подавала никаких признаков жизни, силуэт сделал несколько шагов ко мне навстречу. От этого его лицо не стало яснее видно: он все также оставался в тени, лунным светом освещалась лишь его спина.

– Я напугал Вас до смерти? – снова донесся голос до меня. А обладатель голоса резко махнул рукой в сторону кучки свечей на тумбе рядом со столом, все огни в мгновение загорелись.

В этот раз голос подействовал на меня как сигнал для пробуждения. Я тут же пришла в себя, настойчиво моргнула несколько раз, чтобы убедиться, что все же мне это не привиделось.

– Вы не испугали меня, – контролируя изо всех сил свои голосовые связки, умиротворенно и абсолютно холодно заявила я, мои глаза перебегали то на силуэт, то на свечи.

– В любом случае прошу прощения.

Я слышала, как голос доносился до меня все быстрее и быстрее, а затем до меня вдруг дошло, что силуэт приближается. Через секунду мужчина уже стоял рядом, по другую сторону крохотного столика, который освещала одна жалкая свеча, что я принесла с собой. Тогда я почувствовала сильный запах алкоголя.

– Герцог Дорсет… – объявил мужчина и явно хотел что-то ещё добавить, но был перебит.

– Я думала, что Вы прибудете завтра вечером.

– Так и задумывалось, но я решил поспешить.

– Вот как, – я просто не знала, как ещё на это ответить.

Затем наступила тишина. Она длилась долго. Но в это время я смогла сполна (насколько позволяла ситуация) разглядеть герцога. Он был высоким. Безумно высоким. Выше своих братьев, а может мне лишь так показалось из-за нагнетающей обстановки. Но меня он был выше на голову. Я пыталась рассмотреть его черты лица, но эта задача была не из лёгких, его лицо находилось слишком далеко от моих глаз, и все из-за разницы в росте. Я заметила яркие глаза. Яркие голубые глаза, никакой сероты, как на портрете. Кроме цвета его глаз я больше ничего не могла разглядеть, как бы сильно я не старалась всмотреться. Сложно, все же, с -2 на обоих глазах и без очков. Наконец тишина была нарушена, в этот раз это сделала я сама.

– Прошу прощения, что побеспокоила Вас, Ваша Светлость. Я лишь хотела вернуть книгу, – я положила руку на книгу на столе.

– Ох, – мужчина оторвался с места и пошёл обратно к окну, могло показаться, что он был словно смущен, – романы стоят в той стороне, – он даже не повернулся, когда говорил эту фразу, лишь небрежно махнул рукой в дальний стеллаж.

– Это не роман, – заметила я, мне этот его комментарий показался оскорбительным, и я тут же поспешила поправить его убеждения: – Это медицинский справочник.

– Медицинский справочник? Хм…

– Что-то не так? – спокойно полюбопытствовала я.

– Не часто в Англии встретишь даму с такой тяжелой книгой в руках.

Хмыкнув, я схватила книгу, канделябр и направилась к стеллажу с книгами по анатомии.

Не поймите меня неправильно. Романтизировать мужчину из 19 века – плохо. Вот вам мой совет: «Не делайте так!». Помните, что женщины стали бороться за свои права только концу 90-х годов того века. Я же стояла посередине красивейшей библиотеки в 1845 году и прекрасно понимали, что это не место и не время доказывать мужчине свои права.

Положила справочник на место, затем обернулась в сторону герцога, мы снова стояли слишком далеко друг от друга.

– Медицинский справочник, правда? – спросил вдруг герцог.

– Прошу прощения? – значительно повышаю тональность и громкость голоса.

– Просто… – герцог замялся, а затем снова спросил ещё более удивленно: – Медицинский справочник? Правда?

– Я потеряла память, Ваша Светлость, – решила я добить свою легенду. – Хотела разобраться, в чём проблема.

– Вы думаете, если квалифицированный лекарь из Лондона не справился с вашим недугом, то княжна определенно разберется?

– Ваша Светлость, Вы сомневаетесь в моих знаниях?

Просто держись, Диана. Сделай глубокий вдох и игнорируй сексистские высказывания.

– Вы такая… – герцог явно задумался, – хрупкая, миледи.

Я озадаченно осмотрела себя. Меня точно нельзя было назвать хрупкой. Да я была низкой. Ниже Саммер, которая явно унаследовала гены великанов Сэквилл-Джерменов. Но я была полнее её, моей талии было далеко до её. А моё круглое лицо совсем не смотрелось на фоне вытянутого бледного лица Саммер. Кого уж и можно было назвать хрупкой, так её. Казалось, если девушку обнять крепко, можно было потерять несколько её рёбер. Но я? Хрупкая? С моей грудью 3-го размера? Пф, да как же!

– Я не это хотел сказать, – поправил себя герцог.

– Ваша Светлость, – перебила я мужчину. – Вы считаете хрупкие девушки не могут быть умными?

– Начитанными? Возможно. Умными?

– Ваша Светлость, – снова оборвала очередную «феминистскую» речь, исходящую из уст герцога. – Пока Вы не заявили, что женщине не позволено лишний раз думать о чем-то, кроме красивых узоров на фарфоре, я Вас остановлю. Вы очевидно не в состоянии ясно мыслить. Я же очевидно не в состоянии слушать Ваши тирады о несчастном медицинском справочнике в моих руках. Это всего лишь книга, в которой есть слова, которые, очевидно к Вашему удивлению, я могу прочитать, а некоторые из них – даже понять. На этом я, пожалуй, откланяюсь. Но прихвачу с собой несколько книг с Вашего позволения.

Никакого позволения я, конечно же, не стала дожидаться. Я отвернулась от мужчины и стала выискивать что-то интересное на полках с книгами по анатомии, пока не наткнулась на справочник болезней спинного и головного мозга. Найти такое чтиво на полках такого поместья было для меня странным знаком, видимо кто-то из герцогов увлекался медициной, что как никогда кстати сыграло мне на руку. Для уточнения, медициной я никогда не увлекалась, а медицинский справочник взяла исключительно для того, чтобы поискать немного информации про состояние пациента в коме. Но сейчас я была просто вынуждена продолжать эту игру, потому и взяла книгу по анатомии. Я выхватила книгу и без всяких объяснений вышла из библиотеки, даже не смерив герцога презрительным прощальным взглядом. В этот раз я даже не старалась быть тихой. Напротив, я достаточно звучно закрыла дверь: грохот раздался эхом не только по библиотеке, но и по холлу.

Глава 7: «Последний и отчаянный из братства кольца»

Диана II: 11 февраля 1845, 19:30

Вечерняя прохлада бодрила после полбутылки скотча. Не сказать, что я была очень пьяна, идти можно. Себальд, который желал как можно скорее отправиться в Дрейтон Хаус, намеревался садиться на коня, от чего мне пришлось его настойчиво отговаривать. В конечном итоге мне пришлось проследить, что экипаж отправился с Себальдом внутри, а не с ним же верхов на скакуне.

На улице уже было достаточно темно, пусть я и использовала инкантаментум иллюзии, шла всё равно с опаской.

По размокшим дорогам разъезжали повозки, люди явно ехали друг другу в гости на ужин, чтобы хоть как-то сгладить этот мрачный вечер. Я же в своих летних кедах прыгала через лужи, стараясь не оставлять видимых следов на местах, где ещё не подтаял весь снег. На дворе стоял февраль, а погода мразотная, как в марте. Но март я любила, потому что после слякоти всегда появлялось солнце и надежда на светлое будущее. В феврале же слякоть означала только одно – скоро всё заморозится и на улице будет ужасный гололёд.

Я была уже близка к Крейтон Холлу, когда мне вдруг показалось, что за мной кто-то наблюдает. Это было, конечно же, маловероятно, учитывая то, что на мне инкантаментум иллюзии, но я всё-таки обернулась. Никого позади не оказалось, лишь сильный поток ветра от резкого разворота раскидал мои волосы по лицу.

Ладно, пора бы уже засунуть мою тревожность и паранойю поглубже и заняться действительно важными вещами.

Ускоренным шагом я направилась к Крейтон Холлу. И может это алкоголь, скорее всего он, но я совсем забыла, что должна была зайти через сад, и постучалась во входную дверь.

И пока я сообразила, что натворила, и стала спускаться, дверь уже распахнулась.

Килтон стоял в дверях и рыскал своими глазами по всем кустам у порога, пока я стояла у подножья лестницы и смотрела прямо на него.

– Кто там, Килтон? – послышался голос Сайланта где-то в глубинах дома.

– Должно быть, какие-то бродяги, сэр, – Килтон уже собирался закрывать дверь, как в коридоре вдруг появился лорд Лоундридж.

Мужчина бодро подошел к входной двери, на лице его была странная ухмылка. Наверное, я была слишком пьяна или чересчур доверчива, но я даже не заметила, что Сайлант шёл без своей трости, а выглядел он как будто даже здоровее обычного. Если бы я только заметила это тогда, я бы не попала во все эти неприятности в будущем. Но я была слишком пьяна и чересчур доверчива.

– Эти бродяги уже заявлялись к нам на порог, Килтон, – заявил Сайлант, а затем посмотрел прямо на меня: – Диана, проходи внутрь, пожалуйста.

Бедный дворецкий прямо подпрыгнул, когда наконец заметил меня. Я слегка хихикнула, не смогла сдержаться.

– Как Вы заметили меня? Я же использовала инкантаментум иллюзии, – спросила я незамедлительно Сайланта, как только прошла в гостиную.

– Ты совсем не умеешь слушать, Диана, – отчитал меня Лоундридж. – Свечение твоей магии преследует тебя повсюду.

Мы сидели у камина на креслах. Я грелась под пледом, Сайлант читал мне какую-то лекцию про магию Антикваров. Мне было интересно, просто я была слегка не в том состоянии, чтобы чему-то сейчас учиться.

Через минут 10 Килтон принес чай и несколько сэндвичей. Я знала, что дворецкий меня возненавидит за это, но я понимала, что не чай мне сейчас нужен.

– А может у вас есть кофе? – полюбопытствовала я у Сайланта, потому что знала, что Килтон на меня лишь фыркнет.

– Конечно. Килтон, сделай Диане, пожалуйста, кофе.

Дворецкий кинул на меня свой обычный обиженный взгляд и покинул комнату.

– Вы мне не нравитесь, Сайлант, – заявила я уверенно.

– И тем не менее ты постучалась в мою дверь, Диана.

– Вы единственный, кто может мне помочь, но это не значит, что я могу Вам доверять, – хмыкнула я себе под нос.

Даже не знаю, к чему я начала этот разговор. Просто хотелось разъяснить всё на берегу, чтобы дальше никаких вопросов не возникало.

Что-то во всём семействе Лоундриджей меня постоянно напрягало. Знаете таких людей, перед которыми ты ни за что не пройдешь впереди, даже если они пропускают тебя? Вот такими были Лоундриджи. Что сын, что отец вели себя чрезмерно уважительно, но мне казалось, что беспричинная благодетель – рукоятка ножа в спине.

– У Вас есть причины не доверять мне?

– Ни одной, которую я могла бы сформулировать словами, но, знаете, всё в Вас меня напрягает. Вы очень старый, – слово «очень» я растянулась секунды на три. – Не поймите меня неправильно, но Вы сильный Антиквар, явно способный на большее, чем отсиживать свои последние дни в инвалидном кресле.

– Я не планирую умирать в ближайшем будущем.

– Зря.

– Прошу прощения? – Сайлант поднял свои густые брови.

– Это бред! – воскликнула вдруг я, но мою тираду, собирающуюся на кончиках голосовых связок, прервал появившийся Килтон.

Дворецкий без лишнего звука поставил на стол чашку и быстро скрылся в коридоре.

– Смысл всего этого? Я не знаю, сколько Вам лет, Сайлант, но мне кажется, что Вы прожили достаточно большую и насыщенную жизнь. Так в чём смысл всего этого? Как Вы можете просто сидеть здесь и ничего не делать? Вы довольны тем, как Ваша жизнь сложилась? Что Вы делали 600 лет? Просто ждали?

– Я спал, – спокойно ответил Сайлант, не обращая никакого внимания на все мои предыдущие придирок в его сторону.

– Что?

– Я спал на протяжении 600 лет.

– Спали? Серьезно? – мне понадобилось мгновение, чтобы переварить сказанное мужчиной, следом я расхохоталась. – То есть Вы закрыли туннель – единственное хранилище всей Вашей силы, по сути – Ваш смысл существования, а затем просто прилегли вздремнуть? – сквозь хохот выдала я.

Я не видела реакции Сайланта на мои слова, потому что слишком неистово заливалась смехом. В глазах даже появились крупинки слез. Когда я наконец успокоилась и посерьёзнела в лице, задала вполне очевидный вопрос:

– Зачем Вы тогда проснулись?

– Почему я обязан перед тобой отчитываться?

– Вот видите! – я тыкнула в мужчину пальцем. – Вы всё-таки что-то скрываете.

– Хочешь сказать, что ты честна со мной на все 100 процентов?

Я взяла чашку с уже подостывшим кофе в руку и, не отпивая ничего, просто скрыла за фарфором свою ухмылку.

– Ты пришла сюда в надежде, что я помогу тебе безвозмездно, не так ли?

– Не правда, – я сделала всё же глоток из чашки и тут же скривилась, когда поняла, что забыла добавить сахар. – Я ведь Вам предложила помощь, Вы просто ничего не попросили, – снова сделала глоток кофе уже с сахаром внутри.

– Мне ничего от тебя не надо.

– Ладно, тогда это Ваш выбор – помогать мне безвозмездно.

– Это приятное отвлечение, – Сайлант глубоко вздохнул. – Ты отчасти права, Диана. Зря я не хочу умереть. Но есть вещи в жизни… Трудно умирать, зная, что некоторые тайны ты так и не смог раскрыть. Я проснулся, потому что мои сарáдриджи отреагировали на своего «брата» поблизости. Где-то в то мгновение появился такой же сарáдридж как и у меня, поэтому я очнулся. Я погрузился в сон с надеждой, что рано или поздно мои силы покинут меня и я спокойно отойду в мир иной, если таков существует, но я проснулся.

– Так Вы хотели умереть? – тихо спросила я.

Сайлант ничего не ответил, но по его затуманенному взгляду, уставившемуся на ковровые узоры, я поняла: мужчина жалеет, что открыл глаза.

Я бы и продолжила давить на него со всеми этими вопросами. Я хотела узнать так много. Почему он не убил себя, когда понял, что проснулся зазря? Почему вдруг решил завести семью? И почему он пользуется коляской, если сам нормально передвигается?

Доверия к Сайланту у меня до сих пор не было, но теперь он скрывал от меня чуть меньше, чем прежде.

– Я хочу начать изучать магию Антикваров. Путешествия во времени не реальны, ну и пусть. Я хочу манипулировать временем, как только могу себе представить. Научите?

– Хорошо, с завтрашнего дня изучаем магию Антикваров.

В коридоре что-то прогрохотало, я тут же резко дернулась и повернулась рассмотреть темноту.

– Честное слово, в Вашем доме никакого покоя, – пробубнела я осуждающе себе под нос.

– Это всё началось с твоего прибытия, Диана, – ответил Сайлант на мой комментарий.

– Прошу прощения, – в комнату вбежал ошарашенный Килтон.

В целом дворецкий никогда не внушал впечатление бесстрашного, храброго человека, который будет готов идти на стаю волков всего лишь с перочинным ножиком, но он выглядел так дерьмово, словно с минуту назад уже распрощался со своей жизнью.

– Там, – запыхавшись Килтон начал тыкать в коридор, – олень… Он… Пожалуйста, взгляните, сэр.

– Ещё один олень? – полюбопытствовала я, но Килтон в ответ только начал размахивать головой из стороны в сторону.

– Я просил Килтона расчленить несчастную дичь, – пояснил Сайлант, поднимаясь с кресла. – Идешь?

– Это не опасно? – спрашиваю я зачем-то, ведь уже успела подняться за мужчиной и точно не собиралась греться под пледом, когда с таинственным оленем что-то происходило.

– Не знаю, – пожал плечами Сайлант, и мы отправились к оленю.

Под незапланированную лавку мясника Килтон выделил одну из кладовых возле кухни, предварительно всё оттуда вынеся (так мне объяснил Сайлант). По его же словам это была необходимость, так как неизвестно что могло бы находиться внутри оленя.

– Килтон – профет? – полюбопытствовала я.

– Старик Килтон? – усмехается Сайлант. – Нееет, нет, он сын мясника, обычного мясника.

– Тогда как Вы не боитесь, что он кому-то разболтает, что здесь происходит?

У меня вечно миллион вопросов, но это лишь из-за непонимания, как же всё-таки здесь всё устроено. Я бы опасалась кому-то показывать магию, меня бы в моё время сочли фокусницей и душевнобольной, а с такими диагнозами такси заказано, маршрут построен в одно увлекательное место, где руки, привязанные кровати, совсем не приносят удовольствия.

Но тут это было настолько нормально иметь магию, словно это была лишь разменная монета. Мол, у тебя есть магия = ты являешься богатым дяденькой с властью и деньгами. Так это видела я. Но деньги могли заработать все. Магия же вряд ли передавалась в черных дорожных сумках где-то на углу в темной подворотне. Хах, было бы забавно.

И неужели простые люди не могут отказаться прислуживать профетам? Чем профеты лучше простых людей? Если бы я была на месте Килтона, я бы точно язык за зубами не держала. Точнее не так. Килтон не создает впечатление честного человека, поэтому от него ожидаешь сочных сплетен из дома его хозяина.

– Ну что ты, Килтон не разболтает, – отвечает Сайлайнт снова с усмешкой.

– Откуда такая уверенность? Он Вам по гроб жизни должен или что-то такое?

– Что-то такое. Он не может рассказать. Это было одно из условий приема на работу, Килтон подписался под этим.

– Магический трудовой договор? – на моем лице появилась заметная улыбка, факт существования магического договора меня очень позабавил.

– Именно.

– И как он работает? Если проболтается, то умрет?

– Нет, что ты! – возмутился показушно Сайлант. – Договор не позволяет ему даже лишний раз думать о том, что здесь происходит. Он словно закрывает ему рот и не позволяет его открыть. Он физически не может никому рассказать, написать, показать и так далее, что здесь происходит.

– Этот магический договор… – я пыталась подобрать нужные слова. – Он… Как он работает? То есть можно заключить любой договор? Как контракт с дьяволом?

– Нет, не совсем. Вообще нет, на самом деле. Магический договор не дает тебе получить что-то из воздуха. Например, ты хочешь просто уметь делать магию, грубо говоря, конечно, – Сайлант прошел слегка вперед, чтобы быстрее спуститься с лестницы и подать в самом низу мне руку. – Договор не даст тебе просто возможность делать магию, но он подтолкнет тебя к изучению магии.

– Класс, магическая мотивация, этого мне как раз и не хватало, – хмыкнула я и, подав руку мужчине, спустилась с последней ступеньки.

Но шутки в сторону, меня действительно заинтересовал этот магический договор. Я определенно вернусь к этой теме после неотложных дел с рогатой живностью в кладовке.

Килтон уже стоял у двери в кладовую, но отчего-то не заходил. Мне показалось, что он боялся зайти внутрь, поэтому и околачивался у входа. А может он просто выполнял свою работу в качестве дворецкому и лишь пропускал господ вперед.

Сайлант вошёл первым, я прошла за ним.

Зеленым светом вмиг залилась всё крохотное пространство комнатки. Я всё продолжала идти, ощущая какой-то приступ щекотки в области седьмого позвонка. Прежде подобное уже заставало меня. Первый раз, когда я нашла первый артефакт в подвале моей бабушки. Это был кулон с изображением глаза, а по кругу были размещены зеленые камни, сарáдриджи. Второй раз я ощутила сомнительный приступ щекотки возле моего родимого пятна на шеи, когда я первый раз бежала отсюда в 2019 год с вазой в руках, которая тоже, как можно было догадаться, являлась артефактом. В общем, выводы я сделала быстро: в комнате есть артефакт.

Зеленый же свет – что-то абсолютно новое.

– Подойди сюда, – мрачно кинул в меня Сайлант.

Сказать легко, конечно, но источник изумрудного света был в самом эпицентре, потому к этому неизведанному «сюда» мне пришлось пробираться на ощупь. И не просто на ощупь!!! А лапая чёртов трупак оленя!!!

Я сделала несколько неуверенных шагов к столу, слегка размахивая рукой, чтобы нащупать столешницу под ладонью. И как только мои пальцы коснулись деревянной поверхности, рвотный рефлекс тут же отреагировал, так как я явно вляпалась во что-то жидкое, а мой мозг тут же додумал лужу крови. Ещё несколько шагов, ладонь уже дотронулась до холодной шкуры живности, новый рвотный рефлекс. Ладно, пару шагов и я на месте.

– Теперь произнеси эти слова четко, положив руку на тушу, – продиктовал Сайлант, а я вновь словила рвотный рефлекс у корня языка. – Дриджк как карум. Поняла?

– Да, – откашлявшись, процедила я.

Ладонь медленно поднимается по трупу как можно ближе к источнику света.

– Дридж… – начинаю я и тут же забываю всё остальное. – А повторите еще раз, пожалуйста? – неловко бормочу свою просьбу.

– Дриджк как карум, – в голосе мужчины послышались напряженные нотки.

– Без проблем, спасибо, – благодарю Сайланта и повторяю наконец слова: – Дриджк как карум.

Я была без понятия, что говорила, но по звучанию я смогла определить язык, потому что уже произносило что-то созвучное, – сарáматари, язык времени, как объяснял мне перевод Сайлант когда-то.

Зеленый свет медленно начинает гаснуть, оставляя в комнате лишь тусклое освещение от двух или трех свечей.

Лоундридж, не произнося никакого звука, сразу же приступает к делу: мужчина опускает обе руки в распотрошённого оленя на столе (как только я понимаю, что он делает, тут же одергиваю свою ладонь от мертвечины) и начинает что-то усердно там искать. Ему понадобилось не так уж и много времени, хотя я за процессом не наблюдала, мне становилось дурно от одного вида на тело бедного животного. В конце концов Сайлант высунул руки, и только тогда я обернулась на него.