Текст книги "Игры в виртуальность"

– Вот ты все повторяешь: мол, Мишка то, Мишка се, а думаешь, у нас с матерью из-за тебя неприятностей меньше было, чем с Михаилом? – повысил голос отец. – Или напомнить, как нам приходилось разбираться с родителями тех ребятишек, с которыми ты чуть ли не каждую неделю дралась? Ведь постоянно в школу вызывали, и каждый раз одно и то же: «ваша дочь отвратительно вела себя», «ваша дочь унижает других детей». Думаешь, каково это было выслушивать?

– Ну, ты еще мои детсадовские грехи помяни! – фыркнула Лена, уже примериваясь глазами к объемной дорожной сумке и прикидывая, что же в нее уложить.

– Да что ты к словам цепляешься! – взорвался отец. – Я тебе совершенно не о том говорю! Ты – неврастеничка законченная, не веришь – в зеркало на себя посмотри, да только внимательнее смотрись-то, не прищуривай глаза! Думаешь, станешь жить отдельно, и все твои проблемы разом решатся? Держи карман шире! Тебе уже двадцать пять, а ты до сих пор одна. Да так одна и останешься, это факт. И я точно знаю, что это все из-за твоего мерзкого характера. Никому ты и на фиг не сдалась! Нормальному мужику покладистая баба нужна, а не такая, которая сразу бучу подымает и орет почем зря. А все почему так вышло? Да потому, что мы тебя слишком избаловали, много чего позволяли, вот и результат! Ты… ты – эгоцентристка, во! Махровая эгоцентристка!

Отец торжествующе посмотрел на Лену: мол, как лихо я тебя припечатал! А та поначалу даже слов подыскать не сумела, чтоб достойно ответить папаше. Вот, значит, оно как? Ну все, ты сам нарвался…

– Когда же, интересно, это вы меня разбаловать успели? Сколько себя помню, со мной всегда бабушка возилась, а вам я всегда так, сбоку припека была. На день рождения всучили шоколадку дешевенькую, и на этом родительский долг можно считать выполненным, правильно я говорю? А когда я в школу пошла, тут же стали придумывать, куда бы меня еще спровадить! То в группу продленного дня записывали, хотя она мне уже тогда никуда не уперлась, то на какие-то безумные факультативы отправляли. Не важно какие, лишь бы за бесплатно и надолго! Даже летом в пионерский лагерь сразу на три смены по принципу «глаза б наши на тебя не смотрели!» А я, между прочим, до сих пор ту картину вижу, как мама меня приехала оттуда забирать. Вещи привезла теплые, потому что август холодный выдался. А на меня ничего не налезает, потому что я вытянулась на восемь сантиметров и в объемах, где надо, прибавила. Классно, правда? Родная мать не в курсе, какой размер у ее дочери! Даже не сразу меня признала, когда я к ней подошла. А все потому, что бабушка в больнице лежала, а вы меня в то лето ни разу навестить не выбрались. Знаешь, как обидно было? К другим родители каждую неделю ездили, гостинцы привозили. А мне – никто и ничего. И дралась я из-за этого, потому что меня подкидышем и сиротой дразнили. Но вам-то что до этого?!

– Но, Лена!..

– А что – Лена?! Еще небось и жалели, что бабушка строго-настрого запретила вам меня в интернат отдавать! А ты не тряси головой, бабушка мне потом много чего интересного про вас рассказала! Если бы не она, я бы дома вообще только по очень большим праздникам появлялась, а все потому, что не нужна я вам была ни капельки! Случайный ребенок, ошибка молодости – так это сейчас называется?

– Ничего подобного!

– Да разве? – нехорошо прищурила глаза Лена. – Ну так наберись смелости и скажи мне, глядя в лицо, что когда мать мною забеременела, ты ее на аборт не гонял! Молчишь? Правильно, что молчишь, колет правда глаза, ох, колет! Если бы вы не протянули со сроками и врачи бы вам огромный кулак не показали, я бы никогда не родилась! – Ну, доча, и ты нас тоже пойми, – замялся отец, – мы тогда так молоды были, хотелось ради себя хоть немного пожить, мир повидать и вообще…

– Отчего же, я все прекрасно понимаю! Только один малюсенький такой вопросик мне покоя не дает: раз я залетная, значит, меня любить совсем не обязательно? Я ж перед вами уже тем виновата, что на свет появилась! А вот Мишку вы действительно хотели родить, поэтому и квохтали над ним с первого же дня, и носились, как с писаной торбой. Ах, он чихнул! Срочно к врачу! Ах, у него лобик горячий, какой ужас!

– Да ты просто ревнуешь к своему брату! – воскликнул отец. – Ну и зря! С его болячками вообще чудо, что он выжил, а не умер в младенчестве!

– И выжил, и вполне себе до двадцати лет дотянул! – ехидно заметила Лена. – Вымахал здоровый лось, а вы с ним все сюсюкаете по привычке! Или ты и вправду считаешь, что без ежедневной порции пива он тут же коньки отбросит?

– Ну, дело молодое, отчего же и не выпить бутылочку-другую…

– Пусть сначала заработает себе на эту бутылочку! Знаешь, я балдею с того, как у нас лихо в семье все устроено: у братца сплошные права, у меня одни обязанности! Как на даче вкалывать и деньги в дом приносить, так это к Лене! А как пить да гулять, это к Мишке! Его вы круглосуточно готовы на руках носить, а меня раз в месяц, когда зарплату получаю. И если вас все устраивает, то меня это реально задолбало! Разбаловали своего отпрыска, так сами с ним теперь и нянькайтесь, а я умываю руки!

– Тебя послушать, так у тебя родители звери, – с обидой протянул отец. – А то, что я на трех работах вкалывал, чтобы вас прокормить, это уже не в счет? А то, что я домой буквально на карачках приползал, потому что сил уже не было, так и надо?

– Пить надо было меньше, вот бы и не приползал. Это ты сейчас закодировался и весь из себя правильный стал, хоть мать не изводишь. А раньше каждый вечер под мухой был! От тебя ж воняло, как от козла, а перегаром так разило, что хоть стой, хоть падай! Пока не отрубался, все бухтел и на нас орал. Ни за что, просто так! Вот радости было от такого папаши! Лучше бы ты тогда четвертую работу нашел и вообще домой не приходил, все бы вздохнули спокойно!

– Я запрещаю тебе говорить со мной в таком тоне! – возмущенно рявкнул отец.

– Запрещаешь – так не слушай, иди отсюда. Не мешай вещи паковать. И вообще к чему весь этот разговор? Я для себя уже все решила, а давить мне на психику – занятие глупое и бессмысленное. Или хочешь напоследок отношения испортить? Так учти, я вам с матерью все равно больше денег не дам, они мне и самой пригодятся.

– Шантажистка!

– Фу, как громко! – скривилась Лена. – Только можешь не усердствовать, все равно не подействует. Хочешь и дальше в шоколаде быть – иди, пинай своего недоросля, пусть он теперь на тебя горбатится! Или сам на работу выходи, нечего двум здоровым бугаям на женской шее сидеть! Или думаешь, мать вас одна вытянет? Сомневаюсь я что-то…

– Неблагодарная тварь! Ну и катись отсюда! Вот помяни мое слово: так и подохнешь в старых девах! Будешь себе мужиков за деньги покупать! Чертова неврастеничка!

Лена вдохнула, выдохнула, а затем спокойно, очень спокойно, произнесла:

– Ты считаешь, если меня неврастеничкой назовешь, я к тебе лучше относиться буду? Я, между прочим, не просила тебя лезть в мою личную жизнь. И то, что я одна, это полностью мой выбор, прошу это учесть!

– Ой, да ладно тебе! Твой выбор, как же! Да с таким норовом на тебя разве что уголовник какой-нибудь западет! Ты же и на девушку-то не похожа, даже стрижку как у парня делаешь!

Терпение Лены подошло к критической отметке, и она совершенно бесцеремонно развернула опешившего отца лицом к двери.

– Все, мне надоело слушать твой бред, выметайся! Если тебе так неймется свои педагогические таланты на ком-нибудь опробовать, иди учи Мишку! А меня оставь в покое! Я тебе об этом уже полчаса твержу, но ты, видимо, глухой либо тупой, раз по-человечески не понимаешь!

– Психопатка! – рявкнул отец, пытаясь развернуться, но Лена уже практически выставила его в коридор. Еще чуть-чуть, можно будет запереть дверь и хоть немного побыть наедине со своими мыслями.

– Все, иди отсюда, надоел!

– Мать, ты слышишь, как твоя дочь с родным отцом разговаривает, а?

– А что ты к ней привязался? – моментально материализовалась на пороге комнаты мать. – И что значит «твоя дочь»? Между прочим, она такая же твоя, как и моя!

– А ты ее не защищай, а то совсем разошлась при твоем попустительстве!

– Это при каком таком моем попустительстве, а? Можно с этого места поподробнее?..

Прикинув, что эдак они будут препираться, пока не надоест, Лена прекратила выпихивать папашу и устало попросила:

– Предки, шли бы вы ругаться куда-нибудь в другое место, а? Я сегодня выспаться хочу, мне, между прочим, завтра на работу.

– Это как ты нас называешь?! – взвился отец. – Шимпанзе тебе предки, а мы с матерью – родители! Заруби на носу!

– Витюша, пойдем отсюда, пойдем. Хватит кричать. Ну, предки мы для них, сейчас так вся молодежь говорит, не только наша Ленка. Давай, мой родной, пойдем, вот и молодец…

Уф, свалили наконец-то. Отец сейчас разыграет спектакль под названием «сердце прихватило» или для разнообразия «виски заломило, щас помру от инсульта», мать вокруг него попрыгает, накапает ему валерьянки, и все будут рады и довольны. Заодно и ее пропесочат, еще бы, такая знатная тема для разговора! Старшая дочь взбрыкнула и из дома уходит! Прямо как в мексиканском сериале, век бы их не видеть!

Ничего, если повезет, то где-нибудь послезавтра, в крайнем случае в понедельник ей больше не придется любоваться на эти «трогательные» семейные сцены и выслушивать гадости в собственный адрес. Не так уж и долго осталось терпеть.

А ведь сюда, в этот дом, она больше никогда не вернется! Эта мысль вдруг четко оформилась и стала для Лены непреложной истиной. Видимо, и впрямь настала пора строить свое собственное гнездо. Что ж, рано или поздно все равно это случилось бы. Обидно только, что Мишка по-прежнему будет тянуть все жилы из родителей, а ей придется мотаться из-за этого оболтуса по чужим съемным квартирам. Зла на него не хватает!

А еще такое странное чувство на душе, что и словами не описать. Какое-то предвкушение, ожидание чего-то неведомого, как бывает иногда перед дальней дорогой. Может быть, не стоит принимать так близко к сердцу родительские вопли? В конце концов, еще немного, и они станут жить порознь. Никто больше не будет обзываться, живи как знаешь, делай что хочешь! Красотища! Так стоит ли печалиться из-за тех, кто ценит тебя только в день получки, а все прочее время шпыняет и попрекает?

Лена улыбнулась – сначала неуверенно, а затем все шире и шире, пока губы не растянулись в полноценную улыбку. Хватит грустить! Все еще только начинается! Лучше вместо того, чтобы хандрить, заняться делом, заодно и отвлечься. Так, что еще осталось упаковать?

Вещей набралось не так уж и много: компьютер, шмотки да несколько ящиков книг – пожалуй, самое увесистое ее «приданое». И единственная Ленкина драгоценность, полученная в подарок от бабушки: фамильное колье. По словам бабушки, колье всегда приносило своей хозяйке счастье в личной жизни и с незапамятных времен переходило по женской линии рода от матери к дочери. Но ни сыну, ни невестке упрямая бабуля его передавать не захотела, хотя мать не раз непрозрачно намекала ей, что не прочь принять его в дар. Очень уж красивым было приснопамятное колье. Да и стоило, наверное, очень дорого. Во-первых, оно было довольно древним, как минимум с двухсотлетней историей, так что антиквары с большой долей вероятности за подобную вещицу дали бы неплохую цену. А во-вторых, что бриллианты, что изумруды всегда были в цене. Пусть крупных камней в колье насчитывалось всего пять, а остальные были крошечными, размером с горчичное зерно, но все равно драгоценные камни есть драгоценные камни.

Осознав, что упрямая старушка по своей воле с колье не расстанется, в семье на него махнули рукой, сочтя, что рано или поздно бабуля отойдет в мир иной и оставит драгоценность в наследство сыну Виктору. Про себя родители уже строили грандиозные планы, как продадут безделушку и будут жить на вырученные от его продажи деньги «как короли», но бабушка, как всегда, решила все по-своему и совершенно неожиданно преподнесла его внучке в день совершеннолетия.

Разразился грандиозный скандал. Как выяснилось, на это колье имел собственные виды даже Мишка, а уж про родителей и говорить нечего. От отчаяния отец даже попытался отобрать колье силой, якобы на хранение, но Лена быстро сбежала в свою комнату и спрятала украшение в одной лишь ей ведомый закуток, а бабушка пристыдила сына так, что тот еще долго ходил с пунцовыми щеками и нервно икал. В иные моменты бабуля была весьма острой на язык и несдержанной в выражениях. Так на пару с бабушкой Ленке удалось отстоять свое право на этот раритет.

Откуда в семье появилась столь драгоценная вещь и как она прошла через вихри революции, а затем войны, было большой загадкой. По словам бабушки, ее мать долгое время держала в тайне даже от мужа, что является обладательницей столь ценного и опасного по тем временам «приданого». Впрочем, умалчивала она не только об этом, но и о собственном дворянском происхождении. И лишь когда почувствовала, что конец близок, перед тем как ложиться в больницу, подозвала свою дочь, заперлась с ней и проговорила три часа кряду. Так бабушка стала очередной хранительницей реликвии.

На вопрос Лены, помогло ли ей колье устроить личную жизнь, бабушка лишь лукаво подмигивала и говорила: «А как же!» Но в подробности не вдавалась. Лена знала лишь то, что с дедушкой бабуля познакомилась в больнице, когда навещала умирающую от застарелой чахотки мать, и прожила она с ним душа в душу почти тридцать лет, прежде чем дед, работавший прорабом, погиб от несчастного случая на стройке.

С той поры как Лена стала хозяйкой колье, прошло уже больше семи лет. Но то ли чудесное колье потеряло волшебную силу, то ли просто Ленке действительно не везло на личном фронте, но свою большую любовь она еще так и не встретила. Но в любом случае Лена ни за что бы не согласилась расстаться с этой драгоценностью, напоминающей ей о бабушке. Поэтому аккуратно достав из тайника потертый бархатный пенал, Ленка приоткрыла его, полюбовалась на работу неизвестного ювелира, затем вновь закрыла, для надежности замотала его в недовязанный свитер и спрятала среди остальных своих вещей.

Решив не откладывать поиск квартиры в долгий ящик, Лена включила компьютер и вышла в Сеть. Посмотрела предложения, обшарила частные доски объявлений на сайтах, кое-что выписала, чтобы завтра же обзвонить подходящие варианты, и на всякий случай решила проверить почту. Конечно же, письмо от Полуночника уже дожидалось ее.

Милая моя Латаниль, Я договорился с Лешкой и уже завтра, в пятницу, мы сможем подъехать к тебе посмотреть на машину. Как насчет семи вечера? Вроде бы должно быть удобно для всех. Если этот вариант тебе подходит, то напиши, где мы встретимся. А пока лови еще одно стихотворение для тебя:

 
Дождем осенним, снегом зимним,
Весны капелью вновь вернусь
И растоплю я летним жаром
Тоску твою, печаль и грусть.
Согласен стать я звездным светом,
В глухой безрадостной ночи
Быть самым правильным ответом
И самой веской из причин.
Могу стать пламенем и стужей
И неприступною твердыней,
Чтоб доказать, что ты нужна мне
Всегда: и в будущем, и ныне…
 

Твой Midnight Dancer

Лена озадачилась, перечитала стихотворение еще раз. Интересно, что имел в виду Полуночник, когда писал: «Чтоб доказать, что ты нужна мне…»? Или это так, для красного словца ввернуто, не более? Смелая заявка на победу… Похоже, он имеет на нее определенные виды. Впрочем, а что она теряет от перехода знакомства из виртуальной стадии в реальную? Да ровным счетом ничегошеньки. И вообще, может быть, он действительно неплохой парень! Авось что-то между ними и сложится, чем черт не шутит? По крайней мере просто так помощь не предлагают. Значит, чем-то она его зацепила, это факт. А разбитая машина – всего лишь повод наконец-то встретиться, вот он за него и уцепился обеими руками, даже приятеля своего ради такого случая решил припрячь.

Когда, он там пишет, может подъехать? Завтра? Вот и отлично. Заодно и механик его, Алексей, посмотрит на машину и скажет, насколько там все серьезно.

При мысли о «девятке» настроение Лены разом испортилось. Когда она еще сможет сесть за руль своей ласточки? Промелькнула подленькая мысль – продать и не мучиться, чтоб, как говорят, с глаз долой – из сердца вон. Лена и так и сяк обдумала эту идею и отвергла ее. В сложившейся ситуации это был не самый лучший выход. В таком состоянии денег за нее много не дадут, и вырученной суммы явно не хватит на покупку другой машины. Наверное, все же легче будет эту отремонтировать. Опять же, даже если она решит расстаться с «девяткой», где гарантии того, что ей удастся поладить с новым авто? Впрочем, в любом случае надо послушать, какой вердикт вынесет ей механик. Чего раньше времени голову себе ломать?

Лена давно уже пришла к выводу, что машина для нее значит несравненно больше, нежели банальное средство передвижения или подтверждение своего социального статуса. Автомобиль подразумевал собой свободу. Свободу мыслей, действий и перемещения в пространстве. Почему-то только за рулем Лена в полной мере чувствовала себя хозяйкой собственной жизни. Даже ставшая со временем практически иллюзорной зависимость от родителей ее угнетала, давила на плечи, заставляла чувствовать себя неуютно в собственном доме. Что ж, осталось потерпеть совсем немного…

Лена вновь уселась к компьютеру и принялась сочинять послание к Полуночнику. Написала, что будет рада встретить его и Алексея у метро в семь вечера и попросила выслать его фотографию, чтобы случайно не разминуться, не потеряться в людской толпе. Потом подумала и на всякий случай приложила свою фотку полугодовалой давности, одну из самых любимых.

* * *

Читая очередное письмо Латаниль, Алексей мрачнел и костерил себя последними словами. Ну не идиот ли, а? И с чего ему только показалось, что его безумная афера пройдет без сучка и задоринки?! Он-то думал встретиться с девушкой, объяснить, что он и есть тот мастер Алексей, а Полуночный Танцор прийти не смог – заболел, отбыл в срочную командировку, – да мало ли по какой причине, лишь бы правдоподобно выглядело! Заодно бы и к девчонке пригляделся, не рискуя нарваться на ответный оценивающий взгляд.

А теперь все пропало! Она просит, чтобы он прислал ей свою фотографию! И что же делать? Соврать, что у него нет ни одной? Не поверит, да еще и насторожится, отменит встречу.

Может быть, отправить ей фотографию какого-нибудь левого парня? Полазить по сайтам знакомств, выбрать кого посимпатичнее…

Нет, не прокатит! А что, если она сама ходит на подобные сайты? Конечно, шанс, что она увидит знакомое лицо, крайне мал, но все же есть. А уж если она, обрадовавшись, начнет переписываться с этим человеком… Нет, лучше даже не думать, что может быть дальше! Получается, по его милости она окажется в весьма двусмысленном положении. А когда поймет, что ее обманули, здорово обидится.

Значит, надо выслать фотографию человека, про которого заведомо известно, что он не ищет подруг через Интернет. Да еще такого, чтоб у Латаниль не было ни малейшего шанса столкнуться с ним на улице.

Хм, уже лучше. Но где же взять такого человека?

И тут Алексея осенило. Димка, ну разумеется, он! Мало того что стопроцентный красавчик, так еще и танцор! Единственный, кто из их троицы продолжил этим заниматься. Правда, по мнению Алексея, назвать стриптиз полноценным танцем значило бы погрешить против истины, но каждому свое. Димка своей профессией доволен, значит, все в порядке.

Так, кажется, где-то в архивах должна быть его фотография, и не одна. Ага, точно, вот целая папка – бери любую на выбор и вперед!

Алексей нахмурился. Нет, так тоже не годится. Может быть, стоит предупредить Димку о том, что он замыслил? А то мало ли чего? Все-таки друг детства, нехорошо: получается, что он его втемную использует. Да, пожалуй, стоит ему позвонить. Сколько времени? О-па, почти десять вечера! Может, уже на работу убежал, тогда его точно не достанешь. Вряд ли парень прыгает по сцене с мобильником, засунутым в набедренную повязку.

Алексей раскрыл записную книжку, нашел телефон квартиры, которую последние пару лет снимал Димка, и набрал семь цифр. Через несколько томительных гудков трубку сняли.

– Алло?

– Алло, Дим, это ты?

– А ты кого ожидал услышать, Леха? Кстати, давненько же ты не проявлялся!

– Ну, сам понимаешь – дела. Пашу как вол, каждый вечер полбанки «чистика» на себя извожу, чтоб от машинного масла отмыться.

– Забавно все-таки жизнь повернулась! Ты, Леха, в «чистике», а я – в кремах и блестках. Ну да это все лирическое отступление. Чего звонишь? Хочешь пивка попить, как раньше? Так это запросто, я старым дружбанам всегда рад! Или что-то случилось?

– Да нет, Димка, все в порядке. Я, собственно, хотел попросить у тебя разрешения отправить одну из твоих концертных фоток одной девушке…

– А вот с этого места поподробнее! – оживился Дима. – Что за девушка, хороша ли собой?

– Мне так кажется, что красавица, – искренне признался Алексей. – Но тут понимаешь, какая петрушка получилась: я с ней через Интернет познакомился, несколько месяцев в чате с ней болтал, потом решился ей написать, она мне ответила – ну, можешь себе представить…

– Ты давай дальше рассказывай, не тяни кота за хвост! И что там у тебя с этой девахой приключилось?

– У нее братец машину разбил, и серьезно. Девчонка сильно расстроена, даже не знает, в какой сервис ее теперь тащить и в какую сумму выльется ремонт. Ну, я решил съездить посмотреть, что там и как.

– Что-то я не догоняю, а при чем здесь моя фотография? – Ты сам знаешь, с моей харей мне ловить нечего, разве что Квазимодо играть. Если я покажусь девушке в таком виде и скажу, что это я с ней переписывался, боюсь, она не то что встречаться со мной – и на письма мои отвечать перестанет! А я к ней привязался. Ты только не смейся, но она для меня почти что друг. Она такая…

– Ладно, дифирамбы своей подруге можешь пропустить. Если я правильно понял, ты вышлешь ей мою фотографию, чтобы она думала, что это я с ней переписываюсь. Но я все равно, хоть ты тресни, не врубаюсь: а ты-то под каким соусом с ней пересечешься в таком разе?

– Ну, я такой ход придумал, что у меня как бы есть приятель автомеханик. Завтра у нас с ней стрелка забита, я хочу подъехать, объяснить, что у ее знакомого что-то там резко сорвалось в последний момент и он с ней сегодня встретиться не сможет.

– Ну и мастак же ты все запутывать! Ладно, по поводу встречи я тоже худо-бедно сообразил, что к чему. В третий раз задаю тот же самый вопрос: и при чем же здесь моя фотка?

– Она прислала мне свою фотографию и просит, чтобы я выслал в ответ свою. Ну, типа чтобы завтра друг друга опознать. Если я ничего ей не отправлю, боюсь, она навыдумывает себе невесть чего и встреча вовсе не состоится. Я уж думал какого-нибудь случайного парня ей отправить, да хоть актера из малоизвестных, но тут все равно риск большой, что рано или поздно все раскроется, и мне тогда придется туго. Вот я и решил, что лучшим выходом будет твоя фотография. Вы с ней все равно нигде не пересечетесь, с компьютерами ты не дружишь и по чатам не лазишь. Ну так как, можно?

– Можно, но при одном условии. Когда, говоришь, вы встречаться решили?

– Завтра в семь у выхода из метро.

– Вот и отлично! У меня завтра начало выступлений в полночь, так что времени навалом. Я еду с тобой!

– Дим, но зачем тебе это?

– Как зачем?! Ты же мой друг! Что я, ради друга не могу смотаться и поболтать часок-другой с симпатичной девчонкой? В итоге и овцы целы, и волки сыты: ты получаешь доступ к ее машине, да еще и не придется изощряться, придумывая, куда же делся твой персонаж. А вот он я!

Алексей скрипнул зубами. Такой вариант его совершенно не устраивал. Зная Димку, он всерьез опасался, что тот своими пошлыми шуточками доведет девушку до белого каления. Кроме того, Димка был безнадежным и законченным бабником. В последнее время, правда, он за юбками не гонялся, избаловался на работе. Предпочитал, чтобы дамочки сами оказывали ему знаки внимания и выясняли между собой, кто более достоин получить доступ к его накачанному и ухоженному телу.

– Ты чего молчишь? – раздался в трубке Димкин голос. – Или боишься, что я твою красотку уведу?

– Есть такое дело, – нехотя признался Алексей.

Дима расхохотался:

– Ой, нашел из-за чего переживать! Успокойся, я твою королевну и пальцем не трону! Буду вести себя как истинный джентльмен. Устраивает?

– Да, но все же: зачем тебе это надо? – не унимался Алексей.

– Ну, положим, мне просто скучно. А твое рандеву с барышней – неплохой способ поразвлечься. Ну так что, ты согласен?

Алексею до смерти хотелось сказать «нет», но, признавая отчасти Димкины доводы, он все-таки ответил «да». Другого выхода, как ни крути, у него не было.

Они обговорили, где и когда завтра встречаются, после чего Лешка положил трубку и принялся за ответное послание Латаниль. Выбрал одну из Димкиных фотографий и отправил письмо. На душе отчего-то было донельзя тоскливо, и он снова и снова задавался вопросом, не совершил ли он непоправимую ошибку, связавшись с Димой.

* * *

Вопреки ее надеждам ответа пришлось ждать почти два часа. То ли Полуночник был далеко от компьютера и не сразу прочитал ее сообщение, то ли долго думал над ответом, занявшим у него всего пару абзацев. Он написал, что они с Алексеем обязательно придут, еще раз приободрил Ленку и сделал ей комплимент, как она фотогенична и очаровательна. А в приложении к письму обнаружилась фотография темноволосого парня с пронзительно-карими глазами.

По правде говоря, Ленка представляла себе Полуночника несколько иным. На фотографии он имел слащавый, если не сказать смазливый вид. Впрочем, он же танцор! Поэтому и волосы блестят, словно на них целую банку парикмахерского воска извели, и взгляд соответствующий – наглый, призывный. Видно же, что фотография сделана профессионально, значит, скорее всего Полуночник здесь позировал и специально из себя крутого мачо изображал.

Странно, почему он выбрал именно эту фотографию? Неужели у него в запасниках не нашлось ничего более подходящего? Она-то ожидала чего-то более простого, а тут студийная съемка, наверняка очень дорогая. Выпендриться захотел? Думал, что как только она его такого расчудесного увидит, тут же разомлеет и промурлыкает: «Я ваша навеки»?

Лена вновь уставилась на портрет виртуального знакомого. Может, пока еще не поздно, дать задний ход? Соврать, что ее с работы не отпускают или что ей сейчас не до машины, с переездом бы разобраться. И не сказать чтоб ложь, а так – полуправда.

Или зря она себя так накручивает? Вон какие теплые письма ей пишет, с такой трогательной заботой к ней относится. В конце концов, где это записано, что хороший человек не может быть при этом стопроцентным красавцем? И она-то хороша, трусиха! Или она заведомо считает себя этакой серой мышкой, которой не место рядом с таким парнем? Лена пригорюнилась. Свои внешние данные она оценивала не слишком высоко. Ну, если с макияжем да при наряде, то, наверное, да, вполне себе на уровне будет смотреться. Но так из любой дурнушки можно нечто более-менее приемлемое вылепить. А если по-честному, то нет в ней особой привлекательности. Самая что ни на есть обыкновенная женщина двадцати пяти лет от роду. А к этому парню бабы, наверное, в очередь за две недели записываются. Даже удивительно, что он в ней-то нашел?

Лена еще раз пристально посмотрела на фотографию. Да, он симпатяга, это факт. И все равно что-то в облике Полуночника смущало Лену. Она и так и сяк вглядывалась в фотографию, пока не поняла: глаза. В них плескалось равнодушие и презрение к окружающим. И переубедить в том, что это не так, ее бы никто не смог. Да, с таким парнем поведешься – хлопот не оберешься. Оно ей надо? Или мало было в ее жизни огорчений, чтоб заведомо обрекать себя еще на одно? Пока их с Полуночником виртуальный роман не выходил за пределы Сети, она могла себя убедить, что это так, несерьезно, невинная переписка, не более того. Но если они все-таки увидятся и она влюбится в этого человека? М-да, проблем тогда точно не оберешься. Она же максималистка, ей надо либо все, либо ничего. А делить этого красавчика с другими женщинами ей не захочется. Легче вообще отказаться от него, чем знать, что…

Лена тряхнула головой. Господи, о каких глупостях она думает! Еще ни разу с человеком не встречалась, а уже невесть чего про него навоображала! Даже ревновать его начала! Совсем ни в какие ворота не лезет!

Но с другой стороны, а вдруг она права и ничего, кроме новых неприятностей, это знакомство ей не принесет?

Лена малодушно решила было не приходить на завтрашнюю встречу, но потом сама себе строго сказала: так нельзя. В конце концов, это просто некрасиво, самое натуральное свинство с ее стороны. Мало ли что ей показалось? Выражение глаз, видишь ли, не устроило! Вот глупая! Нашла из-за чего себя накручивать!

Мало-помалу Лена убедила себя в том, что страдает ерундой, выискивая в единственной доступной ей фотографии Полуночника все мыслимые изъяны и пороки. Письма-то вон какие хорошие пишет, даже со стихами! Будь на ее месте, к примеру, та же Мариночка – ни секунды бы не колебалась, пошла и встретилась с человеком. Еще и гордилась бы ужасно, рассказывала всем направо-налево, какого красавца себе отхватила! А она, спрашивается, чего боится? Радоваться надо, что такой симпатичный парень оказался, а ей, видишь ли, принцев не надо, подавай кого попроще! Точно глупая!

Бросив взгляд на часы, Лена ужаснулась. Ну вот, почти полночь, значит, опять выспаться не получится. Ладно, завтра уже пятница, осталось денек потерпеть – и вот они, выходные!

На всякий случай проверив, заперта ли дверь в ее комнату, чтоб никто из домочадцев ее не побеспокоил, Лена отправилась в кровать.

Обычно ей снилась какая-нибудь бессмыслица, вроде танцующих на перекрестках гаишников или упившегося в дугу шефа, предлагающего скупить оптом просроченную газировку и устроить из нее гейзер. Но на этот раз сон был больше похож на исторический фильм. Перед ее мысленным взором пронесся самый настоящий бал. Судя по всему, дело происходило в чьем-то родовом поместье. Мелькали в вихре танца разодетые и напомаженные дамы, их кавалеры были предупредительны и то и дело шутили, отпуская на ушко партнерше свежий анекдот, заставляя спутниц благосклонно улыбаться.

А в самом дальнем углу на небольшом диване сидела очень юная девушка. Ее руки теребили веер, а в глазах плескалось страдание. Судя по всему, барышня осталась без партнера и очень по этому поводу печалилась. Но спина ее оставалась безукоризненно прямой, и хоть губы предательски подрагивали, девушка старалась не давать волю обуревавшим ее чувствам.