Текст книги "100 знаменитых людей Украины"

Жванецкий Михаил Михайлович
(род. в 1934 г.)

Писатель-сатирик, исполнитель своих произведений, народный артист Украины (1999 г.), Президент Всемирного клуба одесситов, член Российского Пен-Клуба, лауреат премии «Триумф» (1994 г.). Автор книг «Встречи на улице» (1982 г.), «Год за два» (1889 г.), «Кому нужны герои» (1992 г.), «Моя Одесса» (1993 г.).

Однажды Алла Пугачева сказала о Жванецком: «Почему Жванецкий сатирик? Что такое сатирик? Маленький какой-то сатирик… Он Сатир!» Действительно, в слово «сатирик» сложно вместить всю творческую разносторонность Михаила Михайловича. Когда Жванецкий выходит на сцену и начинает говорить, зал замирает и жадно ловит каждую фразу, время от времени разражаясь бурными аплодисментами. Он всегда появляется перед зрителями в привычном пиджаке и свитере, с потертым портфелем, с тетрадками, разнимающимися на страницы. Писатель не скрывает отсутствия интереса к моде, несовершенства фигуры, лысины. В нем нет ничего, отвлекающего от таланта: никаких украшений, вокруг не суетятся стилисты и визажисты. Но несмотря на это, он «свой», куда бы ни приезжал. На концерты Жванецкого приходят даже иностранцы, и непереводимость текста – для них не препятствие. Каждый находит в его рассказах, фельетонах и миниатюрах что-то свое, родное. И никому в голову не придет пояснять, кто автор таких популярных в народе фраз: «Одно неверное движение – и ты отец», «Не берем: борщ со сметанкой, селедочка с лучком и сто грамм: не берем», «Раки по пять рублей, но сегодня, по три рубля, но вчера». Или облетевшее всю страну «Миш, а Миш? Это ты?» – вопрос сонной жены, реагирующей на разбудившего ее ночью мужа. Да что там фраза, достаточно порой и одного слова, например «тщательней».

Однако так было не всегда. Жизненный и творческий путь народного артиста начинался более чем скромно и отнюдь не был усыпан лепестками роз.

Жванецкий родился 6 марта 1934 г. в Одессе, в семье врачей. Ранние годы его прошли в г. Томашполе Винницкой области, где отец был главврачом больницы. По воспоминаниям Михаила Михайловича, они жили прямо при больнице, в квартире, оставшейся еще с царских времен. Целыми днями он играл в больничном саду, гонял там на маленьком трехколесном велосипеде. Когда началась война, отец ушел на фронт, а Миша вместе с матерью отправился в эвакуацию в далекий Ташкент. Здесь мама будущего писателя стала заведовать медпунктом в ремесленном училище, а сам он поступил в школу. Изо всех предметов, которые, надо сказать, преподавали лучшие учителя, съехавшиеся со всего Советского Союза, Жванецкий предпочитал русский язык и историю. А вот математика ему никогда не нравилась.

В 1943 г. отец Михаила был ранен и приехал в Ташкент. Будучи талантливым хирургом, он почти сразу стал главным врачом большого госпиталя. Как отмечал Жванецкий, золотые руки отца не только спасали раненых, но и неоднократно выручали семью в трудные минуты.

После победы Жванецкие в 1945 г. вернулись в Одессу. Спустя много лет Михаил Михайлович прославит этот город в своих произведениях, веселых и грустных, станет его почетным гражданином, построит здесь дом; а тогда он жил с родителями в жуткой коммуналке без каких-либо удобств. И хотя в туалет надо было выходить во двор, а ванну Миша увидел только в 16 лет, он полюбил Одессу, которую считает своей родиной – «и большой и малой». Послевоенные воспоминания писателя связаны не только со сложностями восстановительного периода, но и с замечательными летними ночами, когда подростки выносили раскладушки во двор и разговаривали до утра, шептались, делились мечтами, и с одесскими дворами, где все были одной семьей, радость и горе делили поровну. Эти одесские дворы стали прекрасным материалом для фельетонов Жванецкого. В них царила особая атмосфера – грустная, но вместе с тем во многом смешная. Этот, по меткому выражению самого Михаила Михайловича, «смех из слез» присутствует в каждом произведении писателя, заставляя нас не только смеяться, но и задумываться. «Человек, создающий юмор, всегда почему-то грустный, – говорит Жванецкий. – У весельчака и балагура юмор, как правило, не рождается. От него исходят шутки, подначки, анекдоты, а юмор присущ лишь тем, кто сам тонко чувствует грусть…»

По окончании школы Михаил поступил в Одесский институт инженеров морского флота на факультет механизации портов. В жизни находчивого, веселого паренька наступил совершенно новый этап. Жванецкий вполне успешно совмещал изучение премудростей профессии с написанием сатирических скетчей и монологов для студенческих эстрадных спектаклей и сам принимал в них активное участие, исполняя свои же произведения. Со студенческими годами связано и первое серьезное романтическое увлечение писателя. «Я сидел вместе с Аллой (она сейчас работает в Ильичевском порту вместе со своим мужем), и преподаватель страшно раздражался, когда видел, что я держу ее руку под партой. Всегда кричал: "Жванецкий, отпустите руку соседки!" …Ничего между нами не было в смысле того, о чем все сразу подумали, но в то же время все было. А завершающих аккордов не прозвучало. Я не мог на нее спокойно смотреть», – вспоминает Жванецкий.

Красный диплом давал Михаилу право выбора места работы. И хотя молодого человека очень тянуло в Ленинград, ему пришлось по семейным обстоятельствам остаться в Одессе и устроиться в порт на должность механика ремстройконторы. О своей работе Жванецкий вспоминает с присущей ему тонкой иронией: «В моем подчинении были четыре или пять человек и техника: катер "Вьюга", подъемный автокран "Канадец", старый автопогрузчик, списанный с участка порта, и потом пришел электрический кран. Я разъезжал на этих кранах со страшной силой, ломал шлагбаумы, потом сам же их и ремонтировал. Однажды заехал автопогрузчиком в "победу" начальника порта. Я въехал вилами ей в зад, пробил крыло, а там шофер спал. В тот раз я впервые сел за руль, надо мной шефствовал – до сих пор помню – крановщик Ялычук. В общем, он потом за свой счет и ремонтировал эту машину, потому что я считался практикантом, за которого он отвечал. Мне его так жалко стало». Несмотря на работу, которая отнимала много сил, Жванецкий еще ухитрялся писать эстрадные программы для знаменитого в то время в Одессе студенческого театра «Парнас». Тогда же он успел и первый раз жениться. Брак оказался неудачным: молодые люди быстро поняли, что абсолютно не подходят друг другу. Жена Михаила не разделяла взглядов супруга и не понимала, что за необходимость – каждый вечер бежать на репетиции или выкраивать минуты для того, чтобы делать в тетради какие-то пометки. А талант требовал своего. В общем, Жванецкий пришел к выводу, что так жить нельзя; бросил семью и Одессу, уехал в Ленинград. К Райкину.

«Совершенно непонятно – почему к Райкину. Райкин что, звал? Не звал. Приглашал? Не приглашал. Как это просто сняться и уехать?» – Михаил Михайлович до сих пор задает себе эти вопросы. Очевидно, это была судьба. Так или иначе, но несколько лет Жванецкий «сидел» без денег и жилья в Ленинграде «в попытках продать одно произведение, потом второе», пока в 1963 г. Райкин не пригласил его в свой театр на должность заведующего литературной частью. В течение нескольких лет Михаил Михайлович написал много рассказов, широко известных в исполнении Аркадия Исааковича: «В греческом зале», «Дефицит», «Авас – доцент тупой» и другие. Позднее Райкин писал в мемуарах о Жванецком: «Острота и парадоксальность его жизнеощущения… умение улавливать фантастичность действительности – все это покорило меня». Именно «острота жизнеощущений» Жванецкого неоднократно становилась причиной того, что многие его произведения и программы запрещались официальными властями. И это не удивительно: партийная верхушка не хотела обращать внимание на недостатки тоталитарного режима, а тем более позволять их высмеивать и выставлять подноготную страны на всеобщее обозрение. Но Жванецкий продолжал творить. В 1970 г. он вместе с давними одесскими товарищами Р. Карцевым и В. Ильченко, которые также работали в театре Райкина, вернулся в Одессу и создал при филармонии Театр миниатюр. Спектакли Жванецкого, полные искрометных шуток, – «Как пройти на Дерибасовскую», «Встретились и разбежались», «Искренне Ваш» – вскоре приобрели широкую популярность. С этого времени началось его неуклонное восхождение. В 1978 г. он был принят в Союз писателей, а в театре «Эрмитаж» из его отдельных миниатюр были созданы целые спектакли «Когда мы отдыхали» (1980 г.), «Избранные миниатюры» (1982 г.), «Браво, сатира» (1987 г.).

В 1983 г. Жванецкий переехал в Москву, а спустя пять лет основал Московский театр миниатюр, художественным руководителем которого и является в настоящее время. На основе его рассказов и зарисовок поставлены спектакли «Птичий полет» (1988 г.), «Избранное» (1988 г.), «Политическое кабаре» (1989 г.), «Моя Одесса» (1994 г.), «Бенефис» (1995 г.), «Престарелый сорванец» (1999 г.) и другие.

В 2002 г. издательство «Время» выпустило собрание сочинений Жванецкого в четырех томах. В каждом из них собраны монологи и рассказы за одно десятилетие, поэтому книги и называются «60-е», «70-е», «80-е», «90-е». Иллюстрированные известным художником и режиссером Резо Габриадзе, книги являются своеобразным итогом многолетней творческой деятельности писателя.

В 2004 г. Жванецкому исполнится семьдесят. Несмотря на возраст, он по-прежнему много работает, активно пишет и выступает со своими произведениями. Кстати, как он пишет? Нет ли в этом какого-то секрета? Этот вопрос волнует многих. Жванецкий всегда готовится к этому серьезно, закрывает двери, зашторивает окна, включает настольную лампу и… пишет. Вот и весь секрет. Просто Жванецкий гениален, поэтому он так и пишет.

Михаил Михайлович любит жизнь во всех ее проявлениях: «Я наслаждаюсь сейчас своим возрастом, наслаждаюсь, потому что наконец приобрел спокойствие, приобрел благородство. И перестал суетиться, и стал сейчас лучше, чем тридцать лет назад. Это сто процентов. С возрастом, мне кажется, в нашу жизнь приходит что-то хорошее, ты приобретаешь вкус. Он не может появиться в молодые годы, вкус появляется позже – в одежде, в мыслях, в стиле. Так что с возрастом мы становимся лучше».

В своем плотном гастрольном графике Михаил Михайлович находит время для того, чтобы насладиться обществом друзей, послушать музыку и почитать любимых авторов – Тургенева, Чехова, Сэлинджера. Жванецкий не любит модных тусовок и шумных рекламных акций. Каждую свободную минуту он отдает семье – любимой жене Наташе и маленькому сыну Мите. И о детях от прежних браков Михаил Михайлович не забывает, тем более что в них уже дают о себе знать гены юмориста: «У меня детей целая куча, человек шесть, за которых я несу ответственность… Мой старший сын Максим, который живет в Америке, свой первый доллар заработал тем, что удачно пошутил. И рассказал мне об этом с нескрываемой гордостью».

Своими главными качествами писатель считает умение чувствовать человека и талант. Размышляя о природе таланта, он считает, что это «нечто от Бога. Человеку он неподвластен, а следовательно, им не контролируем. Я иной раз сам диву даюсь, как это такое написал».

Говорят, что Жванецкий – это не писатель, не судьба и не диагноз. Это – наша среда обитания, то, как мы себя видим и ощущаем. Мы воспринимаем его как Учителя и просто говорим его словами. И пока этот усталый человек с доброй улыбкой выходит на сцену, чтобы рассказать нам о нас самих и обо всех «прелестях» нашей жизни, рассказать так, чтобы хотелось смеяться и плакать, мы, как и его герои, говорим себе: «Нормально, Григорий! Отлично, Константин!»

Загребельный Павел Архипович
(род. в 1924 г.)

Известный писатель, сценарист, общественный деятель. По его сценариям на Киевской киностудии им. А. Довженко сняты художественные фильмы «Ракеты не должны взлететь» (1965 г.), «Проверено – мин нет» (1966 г.), «Лавры» (1974 г.), «Ярослав Мудрый» (1982 г.). Лауреат Государственной премии СССР (1980 г.) и Государственной премии УССР имени Т.Г. Шевченко (1974 г.). Награжден Орденами Отечественной войны II степени, Октябрьской революции, Трудового Красного Знамени (дважды), Дружбы народов, «Знак Почета» (дважды), Ярослава Мудрого V степени (1999 г.). Депутат Верховных Советов СССР и УССР.

Первый секретарь правления Союза писателей Украины (с 1979 г.).

Живой классик, патриарх украинской литературы, как все чаще называют Павла Загребельного, свыше сорока лет работает в украинской прозе. За это время вышло немало его замечательных произведений: романов, остросюжетных повестей и рассказов. На сегодняшний день Загребельный – один из самых успешных, популярных и читаемых украинских писателей. В отличие от многих других хрестоматийных авторов, его не затронуло художественное «ороговение». Издаваемые массовыми тиражами, книги писателя моментально раскупаются. Не случайно критик М. Брыных, прочитав один из последних романов П. Загребельного «Юлия, или Приглашение к самоубийству», сказал об авторе: «Я увидел совсем незнакомого Загребельного, без литературных нимбов, ореолов и плащаниц, – все эти атрибуты, бесспорно, ему принадлежат, но не стали им, не украли его смех, сомнения, очарование и отчаяние; его не придавило предыдущее наследие, не поработили контексты; пружинный стиль не только сохранил все достоинства «памятника архитектуры», но и наглотался свежей крови; текст Загребельного лишен музейности, архивности и другой пылищи – это бодрое, проникновенное и неустанное осознание настоящей жизни и мира, с таким же напряжением и энергией должны были бы писать – простите за банальность – молодые пацаны, которых почему-то больше привлекает манерная интеллектуальная бледность Европы».

Павел Архипович – автор двадцати девяти романов. По его словам, не было бы этих, да и других его книг, если бы рядом с ним не находилась его постоянная муза, спутница, любимая и любящая жена Элла Михайловна Щербань, с которой они вырастили двоих детей и вот уже более полувека вместе. «Если бы со мною была другая женщина, если бы я не сумел создать с нею свое личное семейное счастье, которое описать невозможно – это еще никому не удавалось, – уверен, и моих книг бы не было, или бы они были бы совсем другими». К слову, незаменимая помощница и советчица мужа Элла Михайловна родилась 29 августа 1929 г. Не случайно число 29 семья Загребельных считает для себя счастливым. Ведь кроме всего прочего, 29 августа писателя еще и окрестили. Да и самые искренние чувства, которые испытывает Павел Архипович к своей жене, по его мнению, лучше всего выражены в сонете Шекспира – и не в каком-нибудь, а именно в двадцать девятом. Вот и фильм, посвященный выдающемуся украинскому прозаику, называется «Сонеты-29». По случаю его премьеры в столичном Доме кино собрались многочисленные почитатели творчества мастера, представители художественной общественности Украины. В картине-монологе Загребельный – такой же простой и открытый, как в жизни. Но за этой простотой явственно просматривается настоящий аристократ духа, философ, летописец. Он писал исторические романы тогда, когда они фактически были запрещены, – не мог фальсифицировать и воспроизводить «славные подвиги» советской власти. Став первым секретарем Союза писателей Украины, Загребельный старался никому не навредить, не причинить зла; не травить, как это было принято, тех, кто хотел писать правду. Поэтому на заседаниях он, «балансируя на грани своей идентичности, старался абстрагироваться и думать лишь о творчестве»: «Я посчитал: пока был руководителем Союза писателей, каждый третий день убивал на заседания. Это потерянное время, впустую растраченная жизнь».

Загребельный был единственным человеком, который отважился заступиться за Сергея Параджанова, когда того травили со всех сторон. «Параджанов был, как все гении, человек дерзкий, а наша Система советская дерзких людей не любила, – вспоминал Павел Архипович. – Она не любила самостоятельно мыслящих, самостоятельно чувствующих, самостоятельно выступающих. Она не любила независимых людей, а он был независимым, он не мог зависеть ни от кого, только от Господа Бога мог быть зависим. Они этого ему не могли простить. Когда американцы начали разрабатывать атомную бомбу, Эйнштейн испугался и обратился к президенту США, сказав, что это опасно и что это может быть концом нашей планеты. Вот такой конец планеты, мне кажется, я, например, лично ощутил, когда исчез Параджанов. Просто его изъяли из употребления. Был человек – и нет человека. Причем не простой человек – гениальный человек». Павел Загребельный встал на защиту талантливого режиссера в прямом разговоре с В. Щербицким.

Однако, как и Стельмах, Гончар и многие другие честные писатели, невзирая ни на премии, ни на должности, он не был защищен от произвола чиновников «от литературы», от цензоров «с погонами под рубашкой». «В разное время романы Павла Архиповича имели неоднозначную оценку, – сказал академик Н. Жулинский, – и я склоняю голову перед его энергией, интеллигентностью, разумом и мировоззрением, благодаря которому он всегда пребывает в конструктивной оппозиции». Случалось, что романы Загребельного шли «под нож» или изымались из библиотек. «Это потому, – вспоминает Павел Архипович, – что повсюду, в каждом коридоре ходила такая себе «маленькая собачка», которая, когда нужно и не нужно, могла громко залаять». Все должности, уверен писатель, ничего не стоят, потому что их занимают люди совершенно случайные. Чины и звания – чисто ситуационное порождение жизни, момента, поэтому и относиться к подобным «играм» нужно с иронией, трезво, как это всегда было у самого мастера, который достойно выдержал испытание на стойкость. Ведь работать среди писателей, общаться с ними – людьми чрезвычайно сложных характеров, непредвиденных реакций и поступков – своего рода подвиг.

Жизнь Павла Загребельного всегда была непростой – на его долю выпало немало испытаний. «Павел Архипович много чего пережил: еще совсем юным побывал на войне, попал в плен, испытал притеснения со стороны тогдашней власти, и это просится на бумагу – дай Бог его перу не остановиться! – сказал нынешний председатель Союза писателей Украины Юрий Мушкетик. – Знаю Павла Архиповича много лет и в разных ипостасях. Это человек исключительной памяти и энциклопедических познаний. В моей жизни случилось двое таких – еще академик Глушков. Когда разговариваешь с Загребельным, его эрудиция поражает, хотя я тоже много чего изучал и видел. Кажется, нет на свете такого, чего бы мой коллега не знал, особенно если это касается литературы и искусства. И все это вкладывается в его сочинения. Вот что значит крестьянское трудолюбие».

А тяготы крестьянской жизни писателю были знакомы с детства – ведь родился он в обычной деревенской семье. Его родители Архип Афанасьевич и Варвара Кирилловна жили в небольшом селе Солошино на Полтавщине, где Павел и появился на свет 25 августа 1924 г. С детства мальчик любил читать и отдавал этому занятию все свое свободное время. «Родился и рос в глухом селе, где книжка была редкостью, – вспоминает П. Загребельный. – Поэтому читал тогда все, что мог "достать". Заканчиваю жизнь в "суперцивилизованной" державе, которая имеет даже Интернет, но как-то "забыла" о книгах. И теперь, чтобы прочесть что-то новое, мне снова, как в детстве, приходится "доставать" книги». Не случайно книги стали для Павла Архиповича хобби на всю жизнь. Сейчас он обладатель уникальной личной библиотеки, в которой собраны книги на разных языках. «Книжки собирал, как пчела собирает нектар: капелька за капелькой – книжка за книжкой. Сто, тысяча, десять тысяч, двадцать тысяч… Не знаю, сколько у меня книг и на скольких языках (я читаю на 10-15), но все, что необходимо, всегда нахожу в своих "завалах", лишь изредка обращаясь к услугам больших национальных библиотек», – рассказывает П.А. Загребельный.

В 1941 г. Павел Загребельный закончил десятилетку. Вчерашний выпускник, которому не исполнилось еще и семнадцати, – он пошел добровольцем на фронт. Был курсантом Киевского артучилища, принимал участие в обороне Киева, в августе 1942 г. был ранен. Затем – плен, и до февраля 1945 г. – фашистские концлагеря. О том, как попал в плен и как выбрался из него, Загребельный потом написал в самом первом своем романе «Европа-45». Вспоминая об этих событиях, писатель рассказывал журналисту Д. Гордону: «Меня, умирающего, подобрала немецкая трофейная бригада – пожилые, как мне тогда казалось, фрицы, лет сорока. Напоили кофе из солдатской фляжки, переправили в Волхов, потом в Орел. Там в бывшей тюрьме был огромный лагерь. Не умер я только потому, что был молод и достаточно крепок. В ране в боку завелись черви, никто меня не лечил… Два с половиной года я был в немецких концлагерях: в Орле, в Гомеле, в Кальварии – тихом литовском городке, чье название у католиков означает Голгофу – место, где Христос принял смертные муки».

По окончании войны около года Загребельный работал в советской военной миссии в Западной Германии. Вернувшись на родину в 1946 г., он поступил на филологический факультет Днепропетровского университета. Закончив его в 1951 г., Загребельный почти полтора десятка лет посвятил журналистской работе (в областной днепропетровской газете, в журнале «Отчизна» в Киеве), совмещая ее с писательским трудом. В 1961-1963 гг. был главным редактором газеты «Литературная Украина». Примерно в это же время появились первые романы писателя – «Европа-45» (1959 г.), «Европа, Запад» (1960 г.) и «Жара» (1960 г.). В 1964 г. Загребельный стал секретарем, а в 1979 г. – первым секретарем (до 1986 г.) правления Союза писателей Украины. На протяжении 1960-1970-х гг. писатель создал большую часть своих романов, в частности такие значительные, как: «День для пришедшего» (1964 г.), «Шепот» (1966 г.), «Добрый дьявол» (1967 г.); «Диво» (1968 г.); «Разгон» (Государственная премия, 1980 г.); «Львиное сердце», (продолжением его стал роман «Изгнание из рая», 1985 г.); «Переходим к любви» (1971 г.); «Евпраксия» (1975 г.); «Южный комфорт» (1984 г.).

Одним из значительнейших достижений украинской прозы стал роман «Диво» (1968 г.), в котором автор органично объединяет далекое прошлое и современность. Главная героиня романа София Киевская – символ украинской государственности и духовности. Позднее был создан целый цикл романов об историческом прошлом родины («Первомост» (1972 г.), «Смерть в Киеве» (1973 г.), «Евпраксия» (1975 г.)). Самым популярным среди исторических произведений Павла Загребельного является роман «Роксолана» (1980 г.), посвященный событиям украинской истории XVI ст. По мнению самого автора, лучше всего национальные черты отражаются в женском характере и на сегодняшний день украинская нация держится на женщинах. В романе «Роксолана» Павел Архипович повествует об удивительной судьбе украинской девушки Насти Лисовской, угнанной в XVI в. с Украины и проданной на стамбульском невольничьем рынке в рабство. Обладая блестящим умом, необыкновенной силой воли и привлекательной внешностью, она из бесправной рабыни стала женой султана Сулеймана Великолепного (Завоевателя) – самого могущественного владыки Османской империи. Овладев вершинами тогдашней восточной и европейской культуры, эта знаменитая женщина под именем Роксоланы вошла в историю и играла значительную роль в политической жизни своего времени. «Роксолана стала символом украинки, которая нигде не пропадает, не погибнет ни при каких обстоятельствах, – говорит писатель о своей героине. – Она достойна уважения. Она страдала всю жизнь. Я написал в романе, что она умерла не от возраста, а от страдания…» С трепетом относящийся к одной из любимых своих героинь, Загребельный с горечью говорит о сериале по мотивам его романа, по его мнению, снятом неудачно. «Роксолана продолжает страдать на экранах украинского телевидения, – сетует он. – Продолжает страдать совсем без вины, только потому, что попала в руки бездарных, безответственных, цинично безответственных людей. Телесериал можно назвать одним словом: "хлам"… Это пародия на историю. …Тема дискредитирована, исковеркана, покорежена абсолютно. Я считаю, что не может быть большей дискредитации украинского искусства, украинской истории, чем этот так называемый сериал. Случайные люди… Как они это захватили, как пробрались на экран? Кто им дал средства? Мне говорили, что из государственного бюджета были ассигнования… Если это соответствует действительности, то я удивляюсь политике нашего государства».

Кроме Роксоланы, еще одной замечательной героиней Павла Загребельного стала Евпраксия. По словам самого автора, роман о ней – это повествование «о трагедии разлуки с родной землей, о трагедии утраты любви». Роксолана и Евпраксия, считает автор, являются самыми выдающимися женщинами прошлого. Третьей такой женщины, о которой стоило бы написать роман, Загребельный пока не нашел. Не обходит писатель стороной и выдающихся представителей «сильного» пола. Свои убеждения в том, что вождем нации был Богдан Хмельницкий, П. Загребельный выразил в романе «Я, Богдан» (1983 г.). Он показывает деятельность гетмана на фоне сложной политической ситуации середины XVII ст., останавливаясь также и на подробностях его личной жизни. Раскрыть «тайны» характера Б. Хмельницкого, показать его как человека и как выдающегося державотворца – такое задание ставил перед собой автор, создавая эту книгу.

Недавно писатель порадовал своих почитателей новым произведением. В отличие от большинства предыдущих творений Загребельного роман под названием «Брухт» («Лом») рассказывает о реалиях сегодняшнего дня, в частности, неоднозначного, а иногда и жестокого мира бизнеса. Главным персонажем произведения является современная украинская деловая женщина, которая с головой окунулась в этот «безумный» водоворот. Как «болезненная лавина», обрушивается на читателей своей неистовой сатирой это произведение. Читая «Брухт», последний на сегодняшний день роман писателя, легко обвинить Павла Загребельного в черном пессимизме. Ведь это безусловно талантливое произведение, в котором автор с присущими ему реализмом и откровенностью констатирует «омерзение от нынешних реалий», производит самое тяжелое впечатление. «История учит? Ну и пусть. История напоминает? Пусть напоминает. История требует? Мы сами требуем от нее. История ставит задачи? Не перед нами. История перешагивает через нас? Хватит уже перешагиваний. История нас топчет? Топтала, но не растоптала. Не все так плохо в нашем доме. Действительно, не все так плохо, а очень плохо, к вашему сведению…» – говорит один из героев романа. Но сам Павел Архипович в свои годы смотрит в будущее все-таки с надеждой на лучшее. «Почему-то мне всегда казалось, что злые духи витают где-то вне Украины, над нами – только добрые, – сказал он в одном из интервью. – Даже тогда, когда мы погибали. Ведь воскресали же и жили дальше. И нет лучшей земли, нежели наша земля…»