Текст книги "Противостояние"

Тунда, опершись о топор, медленно поднимался на ноги, выставив перед собой щит. Почему он позволил себе проигнорировать сигналы амулетов. Ведь все было предельно ясно, ни один из них не мог распознать эту тварь, не встречал раньше существ, похожее на это, и не знал, как бороться с ним. Так почему же он не расчертил необходимые гексограммы уже на входе в зал, почему? Откуда взялась такая опрометчивость в действиях? Сейчас же амулеты продолжали разрываться в ушах, то обжигая плоть, то становясь холодными как лед.

– Я должен отдать дань тебе, Тунда, ты опытный и сильный боец. Советники не ошиблись в своем выборе. Но ты должен знать, что твоя жизнь в моих руках, – голос дракона слышался со всех сторон.

Гном сжал зубы. Он уже стоял на ногах, чуть покачиваясь и приходя в себя. Как можно было вообще биться с этой тварью? Мечты о сокровищах зала таяли на глазах… Но… Тунда в упор смотрел на дракона. Он был прав, теперь его жизнь находилась во власти дракона, чтобы здесь не происходило в дальнейшем, а выход назад был только один. Смерть или победа в этом сражении. И если он победит, тогда тот метеорит, что Тунда приметил совсем недавно, золото и все прочее, что он сможет отсюда унести, окажется в его руках. Или же…

«Или же мне придется лечь костьми, и доспехи будут сувениром для следующего рыцаря удачи» – подумал гном.

Сделав небольшое усилие, Тунда отбросил прочь такие мысли. На огромном кристалле, у вершины которого сидела тварь, можно было разглядеть небольшое углубление, горевшее тусклым алым огнем. Глаза гнома увидели за язычками пламени, лежавший на самом дне углубления небольшой, размером с кулак, шар девственного кристалла. У кристаллического шара черного цвета не было граней, и изнутри его шло яркое свечение, в котором перемешались все цвета радуги. Шар напоминал огромный кулон, и Тунда чувствовал, как артефакт буквально дышит Силой Рубиновой скалы. На секунду гном поймал себя на мысли, что не может оторвать от шара глаз. Это и было главной задачей Тунды. То, что лежало в углублении огромного кристалла в центре скалы, было тем самым артефактом, за которым он пришел сюда – Державой Хаоса. Такой на первый взгляд маленький и неприметный артефакт, но какая же мощь исходила оттуда… Тунда с трудом заставил себя отвести от Державы Хаоса взгляд. Если дракон не хочет отдавать его по-хорошему, то придется забирать его по-плохому. Как и все то, что имел Тунда всегда. Все, что когда-либо доставалось гному. В ладонь соскользнул кинжал. Специальная заточка адаманта способная пробить любую броню. Двадцать дюймов чистого металла. Тунда медленно двинулся вперед.

– Баланс Сил, гном. Ты должен понимать, к чему приведет все это. Обесценится то, чем ты живешь, твои ценности, принципы, законы общества, – продолжил дракон. – Нарушив баланс Сил, можно нарушить все сущее. ВСЕ. Ты хочешь этого?

– Ты говоришь загадками, – бросил Тунда.

– Я говорю истину, а истина может быть только одна, – спокойно ответил дракон.

Шар продолжал манить к себе. Тунда с трудом сдерживал желание бросить оружие на пол и кинуться, словно оголтелый, к огромному светящемуся кристаллу и взять артефакт, овладеть им, стать его хозяином. Однако холодная выдержка и опыт не позволяли ему сделать это. Рассудок, вдобавок ко всему, раскаленный информацией, поступающей от амулетов, все же оставался холодным и не замутненным. Неожиданно Тунда почувствовал еще один магический поток, а уже через мгновение дракона сидевший на кристалле вдруг обвила мутная ярко красная завеса пара. Не успел Тунда придти в себя, как из уже начавших рассеиваться клубов пара навстречу к нему вышел человек в неброском сером одеяньи из штанов и кафтана. Человеку на вид было около тридцати лет, он был брюнетом, хорошо сложен и смугл, волосы незнакомца были коротко стрижены. Человек был совершенно безоружен. Тунда с удивлением для себя заметил, что дракон, этот самый Шуыкарегуыха, еще секунду назад обвивавший кристалл, куда-то исчез. Гном, опешивший от неожиданности, выругался, а человек, подойдя ближе, лишь улыбнулся.

– Я не хочу драки, храбрый воин, и не хочу никому не нужных смертей. Я – Шуыкарегуыха, предлагаю тебе договор…

Однако и на этот раз он не успел договорить, как из рукава Тунды вылетел метательный нож. Топор Тунды, словно молния, рассек воздух, в смертельном полете обрушившись на противника. Гном бил с разворота и наверняка. Но лезвие топора лишь рассекло воздух, а последовавший за ним и всегда разящий наповал удар кулоном на кончике бороды сокрушил часть колонны. Тунда, издав боевой крик, взревел и бросился в атаку. В принявшего человеческое обличье дракона полетел щит, от которого тот, впрочем, уклонился играючи, и во второй руке Тунды оказался еще один кинжал. Гном изо всех сил хлопнул себя по бокам, и из хитро скованных доспех, на наручах показались шипы, изогнутые назад. Заблокируй такими штуками копье или меч, их затем запросто можно было переломить пополам и лишить своего противника оружия. Кинжал сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее начал раскручивать смертельную дугу, готовый отразить любой выпад. Топор, поднятый вверх, был устремлен нанести один единственный удар, что поставит точку в любом бою. Гном, не медля, атаковал. Однако в руках дракона, откуда ни возьмись, появился меч, и лезвие топора вдруг столкнулось с лезвием меча дракона. В стороны разлетелись искры метала, и Тунда почувствовал, как свело его руку. Ощущение было таково, будто он ударил топором о каменную стену изо всех сил. Не обращая внимания на боль, Тунда выбросил кинжал, лезвие которого вспороло воздух всего в дюйме от ребер дракона, и, не теряя ни секунды, ударил ногой, метя в коленную чашечку, действуя на опережение. Однако противник прочитал и этот ход. Дракон, уйдя в сторону, сделал подсечку, и Тунда с трудом успел перегруппироваться и подпрыгнуть, уходя от удара, столь хлесткого, что гному приходилось действовать и ощущать его только на нутре. Дракон перешел в ответное наступление и первым же ударом в грудь сжатой в кулак рукой опрокинул Тунду на пол. В доспехах осталась вмятина. В этот момент Тунда понял, что следующий удар дракона будет последним, однако тот отошел в сторону. Меч в его руках растворился. Он вновь стоял безоружным и каким-то растерянным.

– Я прошу тебя лишь об одном, гном, прошу быть разумным. Ты можешь забрать все, что приглянется тебе тут, все это твое. Но в ответ я призываю тебя – будь рассудителен, – он склонил голову.

Тунда тяжело дышал. Удар пришелся в солнечное сплетение и был такой силы, что придти в себя после него сразу почти не представлялось возможным. Топор и кинжал разлетелись в стороны, и теперь, чтобы достать хотя бы какое-то из этих оружий, нужно было потерять несколько секунд, что в схватке с таким врагом было просто немыслимо. Что за чушь говорил этот дракон? О какой разумности, рассудительности могла идти речь, если сейчас он, Тунда, лежал на полу и корчился от боли, а дракон стоял над ним, буквально торжествуя победу. Какие тогда к бесам и всей преисподние сокровища, к чему этот дракон вел этот разговор? Какую игру он затеял? Тунда потряс головой.

– Это, отнюдь, не игра, отнесись к этому более серьезно и не ищи подвоха там, где его нет. Когда тебе четыре тысячи лет, ты устаешь от всего, и развлечения, что порой грели душу, теперь кажутся лишь пустяком, мыльным пузырем. Я живу другим, и моя цель и есть моя жизнь. Разве ты этого еще не понял, разве не заметил ты моей сущности, ты охотник на драконов, разве не осознал еще истину драконов? Того что мы, я, мои братья живем одним целым со своим бытием, со смыслом своего существования, что то за что мы боремся и есть наша душа. То, что мы взращиваем и есть мы. Это не прихоть и не глупое желание вот так вот просто охранять или владеть Силой, это нечто большее, гном, это равновесие, сквозь призму которого мы все проходим, частью которого мы являемся и к которому принадлежим. Это баланс, а мы защита его сущности…

Даже если Тунда и думал об этом когда-то, то мысли о подобном явно не шли в голову гнома сейчас. Дракон говорил загадками. Возможно парню, который прожил на земле четыре тысячи лет, и казалось, что он объясняется сейчас предельно ясно, буквально разжевывая и раскладывая по полочкам то, что хочет донести, но ведь по сути все это было не так. Далеко не так. Эти силы, истины, сущее… прочий бред. Нельзя было сказать проще: что ему нужно от гнома? Говоря про тот же баланс Сил, дракон говорил, что Тунда может его нарушить! Но как же так, ведь гном знал, что когда артефакт созревал он просто обязан высвободить свою Силу в магическое пространство для того чтобы как раз сохранить этот самый баланс… Что за бред? Тунда чувствовал, как стало постепенно восстанавливаться дыхание. Похоже, придется выворачиваться наизнанку и показывать тот самый сюрприз, который был припасен на крайний случай. Зелье сна. На поясе гнома оставалось висеть еще несколько пузырьков, среди которых покоилась пара пузырьков с этим самым фиолетовым зельем сна, чуть-чуть с дымком на самом дне пузырька.

– Убей, ты прекрасно знаешь, что я не сдамся и буду драться с тобой до конца и будь тебе хоть десять тысяч лет! Плевать, – прошипел гном. Из уголка рта скатилась струйка крови. Руки, опущенные вдоль туловища, крепко сжали пузырьки. – Подойди и убей, я безоружен и не хочу слушать больше твой бред!

– Мне не нужна твоя смерть, Тунда, – дракон покачал головой. – Ты пришелец, ты тот, кто не по праву пришел в этот мир, этот мир отторгает тебя, но ты все еще здесь… Убив тебя, я нарушу баланс, я оскверню это место, я не хочу этого. Ты уйдешь сам.

Тунда стиснул пузырьки в кулаках. Дракон стоял всего в нескольких шагах от него, единственное, что было необходимо сейчас, точно и выверено сделать бросок, если все получиться так, как он хочет, то исход будет предре…

– Наверное ты забыл, что я могу читать твои мысли, – уголки рта дракона расплылись в улыбке, и он кивком указал на зажатые в кулаках гнома пузырьки. – Я бы не стал этого делать, гном.

Тунду пробрал холодный пот. Руки, словно перестав слушаться, разжались, и пузырьки выкатились на покрытый паутиной пол.

– Тебе нужен этот артефакт? Держава Хаоса? – дракон сузил глаза.

Гном ничего не ответил, а только кивнул. Дракон неожиданно замолчал. Выражение его лица приняло какой-то отвлеченный характер.

– Ты можешь взять его, – произнес он.

Тунда даже забыл о боли в груди.

– Ч-что?

– Подойди и возьми атефакт, воин. Ты достойно сражался, он твой.

Тунда опешил и удивленно заморгал. Не верилось в такой поворот. Почему дракон вдруг ТАК повел себя? Что заставило его вдруг резко поменять настроение.

– Но… Как же баланс Сил… истина? Как же договор между Джумоном и какими-то там темными духами твоей паршивой скалы?

Дракон промолчал и, несмотря на гнома, указал на возвышающийся куда-то ввысь огромный кристалл. Пламя, отделяющее гнома от углубления, в котором лежала Держава Хаоса, вдруг погасло, и шар покатился к краю огромного кристалла, а затем с приятным, даже мелодичным звоном, упал на пол. Тунда проводил его глазами и тут же перевел взгляд в то место, где только что стоял дракон, но там уже никого не было. Зал оказался пуст. Кроме гнома, кристалла, потоков магической Силы и останков воинов в зале с огромными колонами не было никого. Тунда, прихрамывая, поднял оружие и двинулся к Державе Хаоса одиноко лежавшей на полу. Туман, заволокший зал, теперь рассеялся, и где-то вдалеке виднелись те самые ступени и проем выхода, ведущий к тоннелю, по которому он добрался сюда.

* * *

Им пришлось вернуться назад, туда, где не было жары. На полу тоннеля горел небольшой костер, который умело развел один из бойцов гномьего отряда. Пламя освещало стены довольно узкие здесь и сидевших кучкой вокруг костра гномов. Кто-то из них предпочел сидеть на корточках, кто-то сидел прямо на камне, похоже, совсем не боясь застудить поясницу, а Эгорд, оставшийся за главного, оперся спиной о стену тоннеля и, прикрыв глаза, казалось бы, дремал. На самом же деле гном просто приходил в себя после всего того, что ему пришлось пережить здесь. Три амулета вышли из строя, начисто лишившись своей силы, и теперь были ничем не лучше любой самой обычной побрякушки, что в несметном количестве можно было купить на барахолках по всему Ториану. Только вот чтобы любая вещь стала полезной или магически ликвидной как было бы правильнее сказать, на нее приходилось тратить порой годы своего труда, взращивая, чтобы получить так называемый магический артефакт, вкусивший в достаточном объеме магической энергии и Силы. Можно, конечно, было обойтись и одним из достаточно сложных обрядов ритуалики, но Эгорд, как никто другой знал, что эффект от одного отдельно взятого ритуала при наполнении артефакта магической Силой скажется на его способностях. Впрочем, сожалеть о чем-то сейчас было просто глупо. За все было заплачено вдвойне с поистине царской щедростью, а ведь о жадности советников гномьего Царя ходили слухи. Поэтому оставалось только гадать окупятся ли затраты и принесет ли Тунда этот артефакт.

Эгорд давно бросил любые попытки понять, что за вещь им предстоит добыть, и каковы ее магические свойства. Ясно было одно – артефакт подобной силы он не встречал никогда. Сейчас он заправски выполнил свою часть работы и вывел Тунду к горе… Оставалось ждать. Как долго и справиться ли вообще командир с задачей… Мысль настойчиво витала в голове и Эгорд вздохнул. Тунды не было уже несколько часов. Естественно никто из присутствующих не собирался всерьез воспринимать приказ командира и уходить из тоннеля пока на возвращение Тунды есть хотя бы один шанс на миллион. Однако настроение у бойцов было не из лучших. Все до одного гномы были мрачнее тучи. Кирква начищал свои доспехи. Верму играл с кинжалом пытаясь расчертить какой-то иероглиф на земле. А Булдук, без особого желания, доедал остатки цыпленка, от которого уже отдавало душком.

Единственный амулет который все еще мог дать какую-то информацию в этой дыре была небольшая спиралевидной формы проволока с наложенной на нее заклятьем поиска и Эгорд не чувствовал вокруг ничего кроме пяти чистых потоков Силы. Но, не смотря на это, бойцы, со всей своей внешней расхлябанностью, были предельно сосредоточены.

– Долго… Эх, долго ходит командир, – Кирква бросил начищать доспехи и гулко выдохнул.

– Он вернется, Кирква, я почему-то не сомневаюсь даже как-то в этом, наш командир, – Верму сжал кинжал и, будто в масло, на целый дюйм вонзил его лезвие в камень. – Так времени-то сколько прошло! Всего нечего.

– Делать там нечего, сколько бы ни прошло.

Кирква посмотрел на Верму и тот отвел взгляд. В глазах гнома читалась неуверенность. Булдук, молча, доедал цыпленка, наблюдая за спором, разгоревшемся между двумя товарищами.

– Ну не уйти-то? – Верму хмыкнул.

– Только через мой труп! – взревел Кирква.

– То-то и оно, что так, ты же знаешь какой он, командир наш.

Гномы замолчали. Эгорд во время разговора бойцов даже не открыл глаз. Все было понятно до предела. Это место давило, оно ломало, как неверное движение карточный домик. А тот, кто не мог прочесть, ощутить нитей Силы оказывался смятен. Сейчас бойцы не столько переживали за Тунду и за его успех где-то в глубине этой скалы, они подсознательно хотели уйти отсюда. Поэтому ничего удивительного в том, что подобные эмоции могли возникнуть в головах гномов, Эгорд не видел. Самое неприятное, что на возмущение скалы нельзя было не обратить внимания, переключиться на что-то другое. Мысли Эгорда озвучил Булдук, не постеснявшийся говорить с забитым ртом.

– Я не знаю, как вам, ребят, но мне не приходилось до сего момента… – он сделал паузу, чтобы проглотить тщательно пережеванный кусок мяса – в дыре такой бывать. Как в одном месте прямо таки!

– Да чего уж там, – фыркнул Кирква. – Говори как есть, как в заднице разве что.

– Представляю, какого там Тунде, если он пошел дальше, – протянул, наморщив лоб, Верму. – Я бы не постеснялся…

Дальше полились ругательства. Эгорд перестал слушать разговор, который стал ему не интересен. В голову лезли самые разные мысли, но мозг с трудом перерабатывал каждую новую идею, еще не успев восстановиться после самого настоящего штурма, пережитого сознанием при обработке артефактов. Чтобы отвлечься, он представил себе кружку эля и, не выдержав, облизнул кончики губ. Да, пусть это был бы самый худший эль, который он только пил, он не задумываясь, выбил бы кружку. Ну, а то о чем думали бойцы – полная чушь. Эгорд был более чем уверен, что Тунда не пропадет в тоннеле и справиться с тем, что его ждет впереди. Он просто не имел право не сделать это… Хотя слова одного из бойцов все же запали в голову. Что можно было делать так долго там в пути? Затянулся ли тоннель или перед командиром встало какое-то препятствие… Эгорд терялся в догадках. Но где-то на подсознательном уровне чувствовал, что Тунда жив. Размышления гнома прервали слова Кирква, выхватившие его из своеобразного транса. Эгорд почувствовал руку гнома у себя на плече.

– Кажется к нам гости, Эг.

Он открыл глаза. Все трое бойцов стояли на ногах, заняв позиции. Эгорд, не медля, сам подскочил в боевую стойку, обнажив лезвие, надежно спрятанного за щиколоткой, кинжала. Впрочем, тревога оказалась напрасной. Первым оружие опустил Кирква, расплывшись в ухмылке беззубым ртом.

– Эй, командир, нельзя же так шутить с нами!

В нескольких десятках футов впереди от отряда появился силуэт Тунды. Гном прихрамывал на одну ногу, но держался весьма бодро и уверенно.

– Не дождетесь, – протянул он. – Мы еще все вместе гульнем на золото Янтарных рудников, когда вернемся в родные края.

Гномы, в ответ на слова командира, с дружным хохотом вскинули вверх руки. Булдук, с явным пренебрежением, отбросил в сторону все, что осталось от когда-то весьма аппетитного цыпленка и, наспех протерев руки о бороду, хлопнул Тунду по плечу.

– Ну…

– Позже, – рявкнул Тунда. – Тебе может еще и в костер дровишек подкинуть? Ушки погреть, на? Байками?

Говорить что-то вдобавок к уже сказанному не потребовалось. Отряд за несколько секунд взял ряд.

– Вперед, – Тунда, корчась от боли, судорогой сводившей ногу, сам зашагал к выходу. Гномы с любопытством рассматривали своего командира и выразительно переглядывались между собой, не решаясь, впрочем, нарушать дисциплину и завязать диалог. Хотя каждый из них, безусловно, в этот момент был готов отдать по пригоршне золотых имперских монет, лишь бы разузнать, что произошло с Тундой в самой глубине удивительной пещеры. Один только Эгорд оставался безучастным к происходящему и время от времени косился на кошель, болтавшийся на поясе Тунды среди различных пузырьков, заметно поредевших с тех пор, как начался их поход. Тунда казался каким-то озадаченным и, то и дело, поглаживая себя по бороде, вертел в руках, зачем-то вытащенную из-за пазухи, монету. Он то и дело подбрасывал ее одной рукой и ловил в кулак, чтобы потом посмотреть, какой стороной выпала монета на этот раз – изображение короны или перекрещенный с топором меч… Все до одного чувствовали и еще что-то. Куда-то исчезла Сила, что звала отряд Тунды внутрь пещеры, исчезло чувство источника, а вместо этого остался жар рубинов и какая-то внутренняя пустота, что еще недавно давила всеобъемлющей энергией. Тунда, Эгорд, да и остальные гномы чувствовали, что что-то стало не так. Отряд гномов во главе со своим командиром осторожно приближался обратно к выходу из рубиновой скалы по длинному тоннелю, и Тунда, шедший впереди, первый заметил их цель и на секунду замер, успев остановить жестом идущих позади бойцов.

– Вот те на! – выпалил он.

– Как это понимать? – Кирква присвистнул.

Перед их глазами вместо широкого входа радиусом в десятки футов предстал небольшой разлом. Предчувствие не обмануло гномов. Что-то в этом месте было не так.

Глава 10

Тунда удивленно озирался по сторонам. То, что он видел сейчас прямо перед собой, просто не лезло ни в какие рамки. Гном был готов поклясться, что теперь они с отрядом находятся совершенно в другом месте, отличном от той поляны, с которой они подошли к скале. Рубиновая скала, похоже, вытворяла настоящие чудеса, перемещаясь в пространстве и во времени. Вокруг не было ничего того, чтобы напоминало прежний ландшафт. Теперь отряд гномов окружали какие-то кипарисы высотой крон достающие до самых небес, не было никакой поляны уходящей в знакомый лес с протоптанной пусть и весьма опасной тропой. Они оказались совершенно в другом месте, тоннель вывел их, похоже, с другой стороны, и Тунда никак не мог понять, куда забросила их Рубиновая скала. А судя по тому, что скала эта не имела ни конца, ни края, если смотреть на нее обычным, не магическим зрением, то увидеть таковые было невозможно.

Теперь в ночи, их могло выбросить как на Востоке, так и на Юге с Западом. Вот и гадай, как планировать свой обратный путь. Хорошо, если скала смилостивилась и сменила свое направление с Севера на Запад, и идти им придется через Тарибор, что, по сути, и так входило в планы Тунды. Тогда гномам предстояло совершить небольшой крюк, понимая, что обратного пути по той дороге, что вывела их сюда над пустошью, нет. В таком случае оставался шанс, что вести об их отряде не успеют распространиться по округе. Арканум сейчас через чур занят борьбой с Чумой, и им удастся беспрепятственно купить лошадей, чтобы двинуться дальше окольными путями. Но вот если их выкинуло на Юге или Востоке скалы… оттуда, конечно, можно сделать такой же рывок, как с Севера. Тунда заскрипел зубами. Только вот тогда они потеряют несколько дней, разгуливая по незнакомой округе.

Впрочем, гном понимал, что рассуждения останутся рассуждениями до тех пор, пока он все не выяснит самолично, вычертив пентограмму. Оставалось дождаться первых лучиков света, а пока можно смело устраивать перевал. Обидно конечно терять время на таких пустяках, но ничего лучшего Тунда не мог придумать. Чертить пентограмму ночью означало иметь в виду возможность допустить ошибку в расчетах, а неправильный градус собьет показания на несколько миль, что в свою очередь отнимет уже не только время, но и силы задумай они следовать по неправильному пути. Впрочем, был во всем этом и положительный момент. Тунда не мог не понимать, что любая погоня, которая висела у них на хвосте, теперь, наверняка, сбилась со своего следа. Трансформации в пространстве это, все таки, не шутки, и навряд ли в том отряде, который так усердно преследовал их, найдется хоть один мало мальски грамотный чародей подобающего уровня, способный вычислить их местоположение.

Остальные гномы, также озадачено озираясь по сторонам, ворчали и потирали бороды. Несмотря на то, что каждый из них еще в тоннеле отведал порцию зелья Неутомимости, бойцы заметно устали и с трудом стояли на ногах. Как никогда спокоен и молчалив был Эгорд с тех пор, как Тунда вернулся из самого центра пещеры, не проронивший ни единого слова, а только изредка перебиравший свои амулеты, которые, по всей видимости, молчали. Молчали амулеты и кулоны Тунды. Значит, опасности поблизости действительно не было. Отряд успел достаточно далеко отойти от Рубиновой скалы, боясь, что огромная глыбина вновь задумает чудить фокусы с трансформацией пространства, и располагался теперь у одного из кипарисов, рядом с которым как раз начиналась небольшая опушка, где и можно было разместиться лагерем на ночь. Тунда обернулся к бойцам.

– Давайте, ребят, до утра сделаем перевал.

Гномы довольно зароптали. Кирква восприняв слова Тунды как вольную тут же начал сыпать плоские засаленные кабацкие шутки из стороны в сторону и, собрав поклажу, свалил ее под дерево. Гном вытащил арбалет и заявил, что пристрелит отличную дичь, коей, он уверен, в этом лесу немало. Верму и Булдук начали собирать хворост, удаляясь все глубже в лес. Как и положено в таких случаях, ветки они выбирали как можно суше, чтобы дыма от костра было как можно меньше и любопытный глаз не смог бы засечь затерявшийся на опушке лагерь. Эгорд остался стоять на месте, скрестив руки на груди. На опушке они остались вдвоем. Тунда гулко выдохнул и, плюхнувшись под дерево рядом с поклажей, покосился на бойца.

– Тебе особое приглашение нужно? – он кинул взгляд на Эгорда. – Присаживайся, в ногах правды нет.

Гном кивнул и, неторопливо, присел рядом с командиром, попытавшись насколько это возможно из-за солидного пуза, обхватить колени руками. Тунда сидел напротив, раскинув руки по бокам и опершись спиной о ствол дерева.

– Молчат артефакты?

Эгорд кивнул.

– Да, ничего. Половину из них придется восстанавливать, а этот… – он порылся в кармане и вытащил оттуда медальон из чистого золота с серебряными вставками, чередующимися с самоцветами. – Этот теперь вообще можно использовать в качестве побрякушки. Скала полностью выпила его силы.

Тунда по-дружески пнул его в плечо.

– Ну, не расстраивайся. Артефакты артефактами, на, а триенсов, я думаю, тебе по совести заплатят.

Эгорд в ответ улыбнулся, и Тунда, в очередной раз, поймал взгляд гнома на кошеле, в котором лежал кусочек правильной сферической формы или кристалла, или рубина, или еще чего-то, что сам Тунда никогда в жизни не смог бы правильно назвать. Он понимал, что отряду, и особенно Эгорду, невтерпеж узнать о том, что же произошло там, в центре этой самой пещеры. Что же за артефакт добыл Тунда, за который советники согласились платить такие деньги и выделили на его поиски лучших наемников из самых сокровенных уголков Янтарных рудников! Но, возвращаясь мысленно к событиям, произошедшим с ним глубоко в подземелье Рубиновой скалы, Тунде становилось не по себе. К горлу подкатывал какой-то непонятный комок, сосало под ложечкой, а рука, словно сама по себе, тянулась к мешочку на поясе, в котором и лежала драгоценность – цель похода гномьего отряда к скале. Эгорд еще некоторое время вертел в руках испорченный артефакт-медальон, а потом засунул его обратно в карман.

– Может ты, все-таки, расскажешь, хотя бы мне, что было там внизу? Меня всего пробивает какая-то непонятная дрожь, я чувствую здесь Силу, да такую, что становится не по себе.

Тунда вздрогнул. Такие же, подобные чувства он испытывал и сам. Несомненно, у Эгорда, на вид обычного гнома были врожденные магические способности. Не мог гном, даже очень долгое время проработавший с магическими предметами, знавший их особенности и структуру, вот так вот чуять и распознавать артефакты. Но с другой стороны, этот маленький, вроде бы ничем не приметный шар нес в себе такую огромную разрушающую мощь, что не почувствовать эту Силу было бы… странно, если ты хоть что-то понимаешь в магии. Именно странно, потому что Тунда с тех пор, как они покинули тоннель и выбрались из скалы наружу, все отчетливей чувствовал толчки, с завидной периодичностью исходившие от артефакта, который дракон назвал Державой Хаоса. Разве может какой-то шарик пусть и явно волшебный и зачарованный обладать такой магической силой. Тунда хмыкнул. Эта мысль привела его в восторг.

– Знаешь, Эг, ты не поверишь, но весь шум разгорелся из-за обычного кусочка кристалла, который сейчас лежит у меня вот в этом мешке, – он хлопнул по мешочку на поясе, в котором лежал кристалл. – Нет никакого медальона или кулона, нет меча, на, щита или еще чего подобного, нет камня с рунами. Обычный кусок кристалла… только ограненный, как шар.

Эгорд прищурил глаза.

– Ты покажешь мне его?

Тунда ухмыльнулся. Пройдя путь к скале с отрядом, он успел начать, в какой-то мере, доверять этим ребятам, да и этот гном был не из тех, кого Тунда мог опасаться всерьез. Нет. Просто следовало от начала и до конца отдавать себя приказу и только тогда из тебя как наемника выйдет толк. А по приказу эту вещицу не должен был видеть никто и кристалл не должен был побывать, в чьих либо руках, кроме Тунды. Благодаря этому, своему профессионализму и точному исполнению поручений, он и набил себе цену и, благодаря этому, остался до сих пор жив.

– Я думаю, не стоит этого делать.

Эгорд опустил глаза и закусил губу. Тунда буквально чувствовал, как ему хотелось возразить, но закалка бывалого воина, не смеющего ослушаться приказа старшего, все же взяла свое. А артефакт, спрятанный в мешочке на поясе, действительно манил, и даже самому Тунде то и дело хотелось проверить на месте ли заветный шар, не случилось ли с ним чего по дороге. За свою, достаточно долгую по хумансовым меркам, жизнь Тунда прекрасно знал, что сильные артефакты, концентрирующие в себе немалую толику Силы, притягивают к себе.

«Вот только можно ли эту побрякушку назвать артефактом?» – подумал Тунда.

Как бы то ни было, кристалл обладал солидной Силой. И пусть даже Сила эта была, возможно, не огранена, не выточена, как у настоящего артефакта, и поэтому ее нельзя было осознано направить, но, тем не менее, эта Сила тянула и, возможно даже сильнее, чем любой другой сильный артефакт, будучи тягой необузданной и первозданной. Этот шар был наполнен Силой, как кувшин до краев водой, как губка влагой.

Тунда покосился на Эгорда. Казалось, его больше не интересует ничего. Тунда ожидал вопросов о том, кто являлся хранителем артефакта, с чем пришлось столкнуться ему внизу скалы. Да какие, в конце концов, тяготы выпали на его долю за это время, но Эг не задал ни единого вопроса. Он, несмотря на то, что было прохладно, покрылся испариной и, положив лоб на колени, закрыл глаза, по всей видимости, погрузившись в размышления. Единственное, что мог сейчас сделать Тунда, это посочувствовать бойцу, у которого каким-то непостижимым образом проклюнулись магические способности, пусть и весьма примитивные, сосредоточенные в основном вокруг считывания потоков магической Силы, да и то с ее источников, пусть и опосредованных в виде артефактов. Ведь обычно у гномов не было совсем никакой способности к стихийной магии, и их уделом оставалась магия рун и обрядов! Поэтому-то так беззаботно чувствовали себя Верму, Булдук и Кирква не чувствовавшие силу притяжения кристаллического шара.

Послышались шаги в лесу, и среди кустарника Тунда разглядел приближающегося Кирква. Гном нес в руках тушку небольшого оленя, подбитого метко пущенной стрелой точно в глаз. Несмотря на то, что ужин предстоял поздний, можно было закатить целое пиршество. Вот только куда-то запропастились Булдук и Верму.

– Ну как, командир, олень, а? Я б сам целого, – Кирква вышел на опушку и, бросив зверя на землю, не теряя времени, тут же принялся обрабатывать тушу.

– Ты где такого зверя достал?

– Где достал? Вы еще спрашиваете! – Кирква хохотнул. – Сказали б дракона, так дракона б подстрелил.