Текст книги "Блуд и бесы. Сезоны совокуплений. Рассказы"

Что из человека исходит изнутри, то к нему от других возвращается.

ПСИХОТЕРАПЕВТ: Зная, что знаменитый психотерапевт немного глуховат, сорокапятилетняя Лариса, желая быть понятой и услышанной, приблизила свое лицо к его уху поближе. Она стала жаловаться на личную жизнь. Все сводилось к тому, что мужчины всегда бросали ее и уходили.«Ведь я, когда влюбляюсь, готова отдать мужчине всю себя, со всем своими потрохами. Доктор скажите, ну почему мне так не везет с мужиками?» «Очень важно, что из человека исходит изнутри. Думаю, что это ваш случай» -ответил доктор.-«Когда я только увидел вас, вы меня очаровали. Но когда в процессе вы начали жаловаться на жизнь, обвиняя в своих бедах других, я почувствовал несвежее дыхание вашей души, для многих чувствительных мужчин это неприемлемо. Но это я так, для примера. И так, процесс от очарования поворачивает в вашем случае в обратную сторону. Чем дольше вы говорили, тем сильнее меня беспокоил запах нездоровья вашей души. Естественно, что вместе с этим все больше росло разочарование в вас как в женщине. Наверное, по этой же схеме происходят ваши неудачи с партнерами». Вспыхнув, Лариса закричала-«Вы что, хотите сказать, что у меня изо рта воняет? Да ты на себя посмотри, козел вонючий». Вскочив со стула, Лариска пробкой выскочила из кабинета.

Бойся чужих, а своих тем более.

МСТИТЕЛЬНАЯ СТАРУШКА: В мозгу бабушки Ларисы, которой перевалило за восемьдесят пять, произошли какие-то возрастные изменения, и она стала чудить. Выражалось это во множестве мелких причуд. Особенно доминировала одна: старушке стало маниакально казаться, что ее внучка ворует ее носильные вещи. Баба Лариса хорошо помнила, как всего двадцать лет назад она положила свой купальник купленный в молодые годы, в нижний ящик стенного шкафа, а теперь его там нет. Старушка перерыла в своей комнате все – нету, пропал купальник. А внучка упирается, говорит, что не брала. Но баба Лариса рассуждает логично-«Не брала, не брала, а кто ж тогда?» Живут-то они с внучкой вдвоем и взять-то больше некому.«Ай-яй-яй-,позор то какой, обворовывать родную бабушку», – укоряет старушка внучку. А ведь у нее не только купальник пропал, где ее бусы, в которых она выходила замуж, куда делись ее туфельки на каблучках, бесследно исчезла соломенная шляпка, и куда девается мясо из кастрюльки с борщом? Старушка плачет, устраивает внучке сцены, стыдит, укоряет, взывает к егё совести и со слезами на глазах впредь просит гадостей ей не делать. Внучка с недоумением смотрит на бабушку и крутит пальцем у виска – «совсем ты с ума сошла, если не можешь понять, что твое барахло сто лет никому не нужно. А что касается гадостей, так уж сколько ты мне их в жизни сделала – сосчитать невозможно. И как ты теперь не старайся, хуже прежних гадостей ты придумать уже не сможешь, даже если очень захочешь». Последние слова отложились в памяти бабы Ларисы и не давали покоя всю ночь.«Она думает, что я пусто место и теперь уже ничего не могу – как бы ни так». Когда внучка ушла в магазин, старушка вошла в егё комнату и открыла ларец, где лежали документы и ценные бумаги. Покопавшись в них, она изъяла из ларца документы о приватизированной на ее имя квартире и своё завещание. Прошаркав на кухню, она поднесла бумаги к включенной газовой горелке. Спустив обуглившиеся листы в унитаз, довольная собой, бабушка Лариса проворчала-«А ты говоришь, что я уже ни на что не способна».

«Баба, Лариса зачем ты опять рылись в моих вещах, я же тебя просила». Внучка полными слез глазами смотрела на бабушку и от переполнявшей ее обиды готова была впасть в истерику. Невозмутимая баба Лариса только и бубнила в ответ: «А ты люби меня такую, такая уж я есть – не обратно же мне лезть. Я и матери твоей каждый день это говорила. Так ведь нет, у всех характер. Собрала манатки, хлопнула дверью, а тебя, между прочим, оставила мне». «Но, уж нет, бабушка, – возразила внучка. – Такую, какая ты есть, тебя можно только ненавидеть. Поэтому при первой возможности я от вас смоюсь». Прихватив из бабушкиного тайника часть денег внучка съехала в в студенческое общежитие.

Подчас девушке легче найти человека, чем напрягаться для того, чтобы самой стать человеком.

На круги своя: Они познакомились в картинной галерее. Он москвич, предприниматель средней руки. У кого-то, когда-то, что то подешевле купил, где-то, кому-то подороже продал – спекулянт, одним словом. Она, студентка, провинциалка, приехала в столицу на каникулы, с намерением повеселиться или выйти замуж. Остановилась у подруги, у подруги случился – грипп, вот она по музеям и выставкам от скуки в поисках впечатлений и шастает. В буфете они увидели друг друга, познакомились, разговорились. Предприниматель пригласил ее в ресторан, где танцуют. Поели, попили, поговорили, потанцевали, и он пригласил ее к себе в гости. Был секс, прошла ночь – они остались друг другом довольны. И несколько дней до ее отъезда уже не расставались.

Настал день, она уехала в родные пенаты и, чтобы он ее не забыл, звонила ему каждый день. Молодой, не женатый бизнесмен был человек занятой-делал деньги, жить в столице недешево. Но против новой подруги ничего не имел, хотя девчонок в Москве хоть пруд пруди. Красива, не глупа, сексуальна-встречаться с ней он не против, но оплачивать встречи с ней полностью слишком накладно. А ей ужасно хотелось приехать.«Приезжай, -говорил он в трубку.-Твое дело -купить билеты туда-обратно, ну, а остальные расходы я беру на себя».

Откуда у студентки деньги? Билеты дорожают, стипендия – пирожков не купишь, баба Лариса скупа. А ее так тянуло к нему, в столицу. С ним весело, хорошо, у него жилплощадь, холостой, обеспеченный, а вдруг это судьба? И она решилась пойти на панель. Вышла, с горем пополам заработала на авиабилеты и на выходные к нему. Так и пошло, раз в месяц денька два-три, а то и больше, она с ним. Он за полтора года привык к ней, она тоже. В холостяцкой квартире ему стало ее не хватать. Похоже, дело шло к свадьбе.

Заниматься проституцией сначала было стыдно, противно и страшно, хотелось поскорей завязать. Но деньги на билеты в Москву брать больше неоткуда. Человек ко всему привыкает и даже в плохом начинает находить свои прелести, с ней так и случилось. Без выхода на ночную охоту жить стало уже скучно. Среди клиентов редко, но попадались хорошие во всех отношениях ребята-в одного она даже влюбилась. Деньги на поездку в Москву у нее теперь были всегда, но ехать в столицу хотелось все меньше и меньше – там жених и полное отсутствие свободы.

Вскоре она вышла замуж за немца и стала приезжать в Москву интуристом не с намерением увидеть бизнесмена, выйти замуж или повеселиться, а лишь затем, чтобы ходить по выставкам и музеям. В одной из художественных галерей она даже приобрела понравившуюся ей картину-известного художника Дорохова-голая, рыжеволосая девица с вытуторованным мотыльком на плече.

Каждому свое

Так кто же более счастлив – грешник или святой? (Вопрос остается открытым)

В этот день неожиданно повезло и Болдыреву, и Семенову, оба сделали по находке. Болдырев, сев в маршрутное такси, нашел кем-то забытый фотоаппарат. Семенов, устроившись на сиденье в метро, обнаружил кем-то забытую кинокамеру. Теперь у Болдырева есть фотоаппарат, а у Семенова появилась возможность сделать доброе дело вернуть кинокамеру тому, кто потерял. Пусть каждый по-своему, но оба были счастливы.

Реквием по Первопрестольной

Порядочный человек не тот кто себя таковым считает, а тот о ком так думают другие.

Семья Артемевых проживающая в большой Московской квартире, собралась на юг на собственном авто. Перед выездом Артемев старший позвонил в Гурзуф своему армейскому другу Барыкину, обрадовав предстоящей встречей бывшего сослуживца. «Надеюсь они остановятся не у нас» -озаботилась супруга Барыкина.«Нет» -утешил её муж-«у них путёвка в санаторий».

Встреча была взаимно радостной-сколько лет, сколько зим. Две недели семьи виделись почти каждый день. Вместе и на пляж и дворцы Крымские осматривать. Вечера опять вместе, в кафе и винных погребках.

Уезжая Артемевы приглашали Барыкинх в первопрестольную, гарантируя приютить. Барыкины предложению очень рады-давно мечтали столицу посетить. Уезжая Артемевы обещали по приезду позвонить, доложиться как доехали.

Через три дня Барыкиным позвонили общие знакомые, сообщив пренеприятнейшую новость. Где то на трассе под Ростовом машина Артемевых столкнулась с грузовиком везущим арбузы. Погибли все.

Вечером удручённые горем Барыкины сидели за поминальным столом.«Жаль конечно, сколько денег на них ухайдакали.«Вот именно, а ты дурья твоя башка в ресторане за них заплатил, гусар хренов.»«Ты тоже хороша надарила сувениров на несколько тысяч.»«Ну ладно» -примирительно сказала жена-«что сделано то сделано. Видать теперь не скоро мы Москву посмотреть поедем. Говорят цены там за проживание не меньше чем у нас в разгар сезона.«Супруги налили по рюмке водки и помянули безвременно почивших.

Офтальмологический роман

Эгоистическую привязанность ошибочно можно принять за любовь.

Не родись красивой, а родись счастливой: Катерина Матвеева -девушка-женщина средних лет. Внешность не выдающаяся: средний рост, худощава, пшеничный цвет волос, небольшие серо-голубые глаза, светлые реснички, ножки тоненькие, с легкой кривизной. У мужчин сексуальных поползновений не вызывает, тихая, скромная, некоторые особи мужского пола характеризуют ее как «мышь серая», не больше. Был, правда, случай несколько лет назад, в гостях у подруги. Зажал Катерину в спальне реаниматор, мужик вроде ничего, вроде бы и можно было, но так изо рта его пахнуло, что нет, лучше оставаться в старых девах.

Зато Катерина прекрасная медсестра с достаточно большим опытом работы. Трудилась она в физиотерапевтическом отделении, работала в терапии, сейчас перешла в хирургическое, график -сутки дежурит, трое дома. И зарплата побольше -жить можно. Одиночество только, плюс комплекс-уже под тридцать, ни мужа, ни любовника, ни детей. Так Катерина и жила.

Отсутствие счастья, усугубляет болезни.

Валерию не повезло. Запустил болезнь, потом осложнение, в результате почти ослеп. Так, яркий свет видел и контуры иногда -не больше. Жена у него молодая, жили в однокомнатной. Не ладилось у них, а когда заболел, вообще все пошло наперекосяк, до подлости и предательства дело дошло. Пришла как-то жена с подругой, с ними парень какой-то, якобы жених подруги. Валерий в комнате наушники слушал, а гости чай на кухне якобы пили. На сердце было как-то неспокойно, слух обостренным стал. Выключил Валерий приемник, наушники не снял, приподнял только. Перепутать не мог, только жена так стонала, он в свое время и клюнул на стон на этот, очарован был. Взял палочку -и на кухню. Так подруга жены перехватила: «Валерий, будьте любезны, поставьте, пожалуйста, кассету с «Бони М». Наблюдала за ним, значит, чтобы не спугнул. И других гадостей и предательств за время болезни натерпелся.

Нет худа без добра.

Здесь, в больнице, Валерию гораздо лучше. А с женой все покончено, забыто. Развод оформил, разменяться только осталось. В двухместной палате тишина, сегодня выписали соседа, а нового еще не дали. Мысли о женщинах и молодая кровь последнее время беспокоили чаще и чаще, а условий нет, всегда на людях, сегодня, слава Богу, возможность есть. Валерий мастурбировал под одеялом и за какое-то время до оргазма сбросил его на пол. Матвеева наблюдала через щель приоткрытой двери, и ей не было противно, было интересно и еще что-то. Этот больной нравился ей, не приходит к нему никто -бедный мальчик, такой же одинокий, как она. Этой ночью Катерина пришла к нему. Сначала они долго говорили, потом Катерина, покраснев, спросила: «Можно я вас поцелую?» Валерий не видел ни румянца, ни блеска ее глаз. Так Катерина Матвеева стала женщиной и так началась нежная любовь.

Выписавшись, Валерий переехал жить к Катерине и, как в сказках говорят, жили они в любви и согласии. Валерий стал для Катерины и мужем и ребёнком в одном лице. А еще Валерий жил надеждой, на операцию, мечтая вернутся к полноценной жизни. Дело в том, что операцию эту делают только в одной клинике и попасть туда шансов мало. Но Катерина под диктовку Валерия куда только ни обращалась и к кому только ни взывала. Наконец -то нашлись и спонсоры и добрые люди. Однажды, открыв почтовый ящик, Катерина увидела приглашение. Прочитав документ даищий шанс Валерию видеть она, не задумываясь, разорвала его в мелкие клочья: «Ну уж нет, я не дам разрушить свое счастье».

Интриги бытия

Человек очень хрупкий в своем счастье. Он летит по жизни с большой скоростью неведомо куда. Малейшее препятствие, преграда на его пути, и его счастье разлетится на мелкие части

Дягилев:

В девять утра раздался телефонный звонок. «Доброе утро, милый». Дягилеву звонила его любовь. В этот день Дягилев, как никогда, не мог простить себе свою дурацкую нерешительность. Он понимал, что эта приобретенная в детстве нерешительность не только мешает ему жить, но и угрожает его счастью. Мама Дягилева (женщина властная) сумела (может, и, не желая того) подавить волю отца, сделав из крепыша, которого боялись другие мужчины, послушного исполнителя ее воли, капризов, желаний. Дягилев побаивался матери, был скован в ее присутствии, боясь показать или выразить свои чувства. От обиды он часто плакал где-нибудь в укромном месте, доводя себя мыслями до истерики. Это был единственный способ самовыражения, возможность выплеснуть из себя все наболевшее, что скапливалось в его детской душе. Желая поскорее вырваться из-под опеки матери, Дягилев при первой же возможности покинул родительский дом и поступил в университет в другом городе, хотя равнозначный имелся и на его вотчине. Отъезд из родительского гнезда, увы, не сделал Дягилева другим -он по-прежнему был молчалив, замкнут в себе, сдержан в эмоциях.

Мария -его девушка, его любовь, его невеста. Однако, встречаясь с ней третий год, он так и не решился сказать ей что-нибудь определенное. Не сделал предложения, не заикался о будущей жизни, не произносил слово «люблю».

Мария:

Она -из семьи потомственных музыкантов, заканчивает консерваторию по классу фортепиано. Стройная, ранимая, нервная Мария понимала своего Дягилева, как никто, научившись читать в его глазах все, что ей нужно и хотелось знать. Его неумение, нежелание говорить о своих чувствах, замкнутость, даже кажущаяся угрюмость вовсе ее не раздражали. Она знала главное -Дягилев за нее жизнь отдаст. Но, как любая женщина, Мария нуждалась в комплиментах. Ей хотелось, чтобы ее хвалили, обсуждали ее достоинства и писали бы для нее стихи. От Дягилева стихов не услышишь, поэтому в ее характере поселился беззлобный бесенок. Мария часто (больше, чем надо) укоряла Дягилева за всякие пустяковые промахи с его стороны, наигранно делая обиженный вид. То он опять пришел на встречу без цветов, то не сказал ни слова об ее новых туфлях, не похвалил за прическу или за бурную ночь, которую она устроила ему в прошлый раз. Дягилев в таких случаях еще больше уходил в себя и выглядел очень несчастным. В такие моменты Марии больше ничего и не надо было, он сразу становился для нее таким беззащитным и родным, что она тут же делала все возможное, чтобы вернуть его в нужное состояние. Ласкалась, гладила, целовала в щеку, говорила приятные слова. И была счастлива видеть, как он оттаивает, становясь тоже счастливым.

Дягилев и Мария:

В девять утра раздался телефонный звонок. Дягилев снял трубку. «Доброе утро, милый. Ты не забыл? У меня сегодня сольное выступление. Наконец-то нам выдадут дипломы, и я свободна как птица. Ну что же ты молчишь?»«Я слушаю». «Так поздравь же меня с окончанием консерватории. Скажи хоть что-нибудь приятное». «Поздравляю», -ответил Дягилев. «И это все?» Пауза немного затянулась. «Фу на тебя, плохой мальчик», и Мария повесила трубку.-«Пусть помучается», -беззлобно решила она.

Дягилев, сидя в одних трусах на кровати, дотянулся до пачки сигарет и закурил натощак (что было для него нетипично). Через несколько минут телефон зазвонил снова.«Ну ладно, так и быть, ты прощен. В два часа встретимся на нашем месте. Форма одежды -парадная. Целую крепко, пока!» Положив трубку, сидящий на кровати Дягилев резко вскочил, подпрыгнул, достав рукой до потолка и, переполненный счастьем, на руках отправился вванную комнату.

День первый:

День был насыщен суетой и событиями. Ближе к вечеру Дягилев и Мария заканчивали посиделки в ресторане -они то ли ссорились, то ли спорили. «Нас, между прочим, мои родители дома ждут. Накрыли стол и с поздравлениями ждут любимую дочь к ужину, а ты таскаешь меня по ресторанам. В общем, ты свое слово сказал, значит, я еду одна». Дягилев курил, опустив глаза.«Ну, неудобно мне, не готов я, понимаешь? С ними же надо о чем-то говорить, а вдруг я не понравлюсь им? Надо было предупредить меня заранее. Давай в следующий раз, хочешь, завтра. Но только не сейчас». «Ну, Дягилев, как знаешь, пошли, посадишь меня на такси». Мария явно нервничала, это было видно по тому, как она припудривала нос. При выходе Дягилев замешкался у гардероба, ища мелких денег для швейцара.

Мария быстрым шагом вышла из-под козырька ресторана, злясь то на себя, то на Дягилева, переживая о ждущих ее дома родителях. Видимо, она слишком резко вышла на проезжую часть из-за припаркованного у обочины джипа. Ни удара, ни скрипа тормозов находящийся в холле Дягилев не слышал. Он вышел, ища глазами Марию, и увидел быстро собиравшуюся толпу. Предчувствуя недоброе, Дягилев, растолкав людей, добрался до лежавшего на земле тела. «Мария!» Скорая помощь привезла их в больницу, но в реанимацию Марию принимать отказались. Она была уже мертва. Дягилев не кричал, не плакал, не суетился, он стоял рядом с коталкой и держал Марию за остывающую руку. Впав в оцепенение, он никак не реагировал на задаваемые ему вопросы. Дягилеву без его согласия сделали какой-то укол, а Марию, прикрыв простыней, увезли в морг. Как и во сколько он оказался дома, Дягилев не помнит, как не раздеваясь, лег и в том же оцепенении провалился в какой-то мрак.

День второй:

В девять утра раздался телефонный звонок. Дягилев машинально снял трубку. «Доброе утро, милый» -это звонила его любовь, Мария. Черепная коробка Дягилева чуть не разлетелась на части. «Мария, ты жива? Ты в порядке?» «Что за бред, Дягилев, приснилось что? Проспись и забудь. И внимательно слушай. Надеюсь, ты не забыл, у меня сегодня сольное выступление, потом вручение диплома и ужин. С кем и где, узнаешь потом, при встрече. К двум часам жду тебя на нашем месте. Целую, пока. Ах, да, форма одежды -парадная». Плохо соображающий после тяжёлого сн Дягилев попытался что-то сказать, но Мария уже повесила трубку. «Боже, что это было? Неужели кошмар, неужели приснилось, не могу поверить!» Покурив натощак (что было для него нехарактерно), Дягилев в растрепанных чувствах стал приводить себя в порядок.

Идя на встречу с Марией, Дягилев купил большой букет роз, предварительно не забыв опустить в карман коробочку с купленным давным-давно кольцом для Марии. Увидев любимую, Дягилев глупо заулыбался, сердце его неистово колотилось. Он целовал ее руки (что для него было совсем нехароктерно) и говорил, не закрывая рта. «Я люблю тебя, Мария, выходи за меня, ну и, конечно, поздравляю с окончанием долгой учебы. И прости меня, дурака, за все. Обещаю, я теперь буду другим -веселым и добрым. Прошу, нет настаиваю, сегодня же познакомь меня с родителями». «Ну, Дягилев, удивил, ты ли это? Да что с тобой? Какая муха тебя укусила? Конечно, мне приято, спасибо, я рада. Но ты и каким был, мне нравился и вполне устраивал. Поэтому можешь особо не напрягаться и себя не менять. Будь, Дягилев, таким, какой ты есть. А сейчас поймай нам такси, мы едем ко мне домой. Раз ты настаиваешь буду знакомить тебя с мамой и папой. Они, наверное, уже заждались. „Я мигом,“-засуетился Дягилев (что было для него совсем несвойственно).Предупреждаю, я намерен просить твоей руки». «Побойся Бога, Дягилев, нельзя же так, с бухты-барахты. Сначала я должна подготовить своих». «Нет, нет, никаких подготовок. Это вопрос решенный. Жди, я поймаю машину». Дягилев вскочил из-за стола и как метеор понесся по залу к выходу из кафе. Выскочив из дверей, не посмотрев по сторонам, он оказался на проезжей части и сходу был сбит проезжавшей мимо машиной. Даже через стекло витрины Мария услышала глухой удар и, повернувшись, к окну она увидела лежащего в какой-то неестественной позе Дягилева.

«Скорая помощь» привезла их в больницу. Реаниматоры развели руками «Извините, мы здесь бессильны. Он умер сразу». Мария билась в истерике. Ей то давали нюхать нашатырь, то кололи успокоительное, то заставляли пить сердечные капли. Только после того, как накрытого простыней Дягилева увезли в морг, Мария перестала кричать и биться в истерике, теперь все ее тело сотрясал озноб. Говорить она не могла. Найдя в ее сумочке паспорт, на машине «скорой» трясущуюся Марию отвезли домой, где она, впав в оцепенение, то ли заснула, то ли потеряла сознание.