Текст книги "Афины на пути к демократии. VIII–V века до н.э."

В изложении Геродота демос лишь поддержал восставший против Исагора и Клеомена буле. Анализируя обстановку, в которой Клисфен проводил свои реформы, Р. Осборн отмечает возросшее значение народной массы, однако упоминаемый источниками народный бунт характеризуется им как полная неожиданность, никогда ранее не имевшая места[411]411
  Osborne R. Op. cit. P. 294 ff.


[Закрыть]. Между тем подобное уже было в афинской истории, когда вооруженная народная масса избрала Солона своим лидером (простатом). И тогда Афины, по словам самого реформатора, стояли на грани гражданской войны:

 
А если б кто другой, как я,
Стрекало взял – недобрый алчный человек, —
Народа б не сдержал он.
 

(Sol. fr. 24. 30–32 Diehl, пер. С. Радцига)

Активную позицию демос занял и после реформ Солона, в момент борьбы политических группировок. Правда, участие народа еще не делает тех, кто на него опирался, демократами, а проводимые реформы демократическими. И тем не менее фактор массы не мог не оказывать влияния на действия тех, кто избрал народ своим союзником. Ощущается он и в действиях Клисфена. Можно сказать, что, ликвидировав прежние филы, он создал вместо них нечто вроде избирательных округов, тем самым усовершенствовав механизм выборов[412]412
  Здесь мы не касаемся вопроса о том, стремился ли Клисфен создать благоприятные условия для доминирования Алкмеонидов (cм. об этом: Bicknell P.J. Studies… Ch. 1). Тем не менее нам представляется справедливым замечание Р. Сили о том, что анализ реформ Клисфена без учета их политического контекста – того, что они родились в ходе борьбы с политическими соперниками, едва ли может быть полным (Sealey R. A History of the Greek City-States… P. 154).


[Закрыть]. Э. Вудхед полагает, что новая система выборов в совет 500 предотвращала возможность его олигархизации[413]413
  Woodhead A.G. ISEGORIA and the Council of 500 // Historia. 1967. Bd. 16. H. 2. P. 135.


[Закрыть]. Он, как мы уже говорили, считает, что Клисфен ставил своей целью сделать центральным органом не народное собрание, а буле[414]414
  Ibid. Р. 139. П. Бикнелл считает, что во времена Клисфена совет имел большее значение, чем в конце V в. до н. э. (Bicknell P.J. Studies… P. 36), ему возражает П. Родс (Rhodes P.J. Athenian Boule… P. 206).


[Закрыть]. А если это так, то реформы Клисфена не могут быть названы демократическими, о чем мы еще будем говорить ниже. Впрочем, существует и другой подход к этому вопросу. Его решение во многом зависит от отношения к солоновскому совету 400: если его создание считать позднейшей реконструкцией, к мнению Вудхеда можно было бы присоединиться; если этот орган существовал в действительности (как мы предполагаем), то преобразование буле Клисфеном выглядит скорее как неизбежное следствие реформы фил[415]415
  Sealey R. A History of the Greek-City States… Р. 156.


[Закрыть].

В таком случае иначе следует оценить и сделанное Клисфеном. Реформа фил означала по существу превращение народного собрания во влиятельный политический орган, дающий санкцию на политическое доминирование. Хотя Клисфен и не ликвидировал имущественные классы, он произвел фактическое уравнение в политических правах. Если солоновские классы разделяли граждан по достоинству, то клисфеновские филы были призваны объединить их. Пожалуй, именно так расширительно следует понимать термин isonomia. Если это верно, то Л. Фоксхолл ошибается, когда говорит, что основу «этоса» полисного общества в целом составляет стремление к равенству одинаково влиятельных людей[416]416
  Foxhall L. Op. cit. P. 120.


[Закрыть]. Подобную цель ставил скорее Солон, нежели Клисфен. Кардинальное отличие реформ последнего в том, что он стремился создать гражданский коллектив, пропитав его, если так можно сказать, духом корпоративизма и гоплитской солидарности. Поэтому появление стратегов логично завершает формирование того политического строя, который Ч. Форнара называет гоплитской политией (hoplite politeia)[417]417
  Fornara C.W. The Athenian Board of Generals… Р. 7.


[Закрыть].

Другим следствием реформ Клисфена – точнее, реформы фил – стало размывание аристократических группировок. Оказывается, для существования последних прежде всего необходимо было наличие лидера (мы бы сказали – харизматического лидера). Между тем разбросанная по различным филам аристократия оказалась разъединенной настолько, что лидерам приходилось прилагать какие-то усилия для ее объединения. Так будет, например, в пору молодости Кимона и во времена противоборства Перикла и Фукидида, сына Мелесия.

Зададимся еще одним важным вопросом. Был ли созданный Клисфеном строй демократическим? Некоторые современные исследователи отвечают на этот вопрос положительно. Упоминаемый ранее Дж. Обер называет события, предшествующие реформам Клисфена, «афинской революцией» (конечно же, демократической). Напомним, что афиняне подняли антиспартанское восстание в своем городе, взяв на время власть в свои руки (Arist. Ath. Pol. 20. 4). Поэтому по логике автора все последующие преобразования не могли не быть демократическими, т. е. проводились исключительно в интересах демоса[418]418
  Ober J. Athenian revolution… P. 262 ff.


[Закрыть]. Следует напомнить и то, что в 1992–1993 гг. отмечалось 2500-летие установления демократии, что напрямую связано с реформами Клисфена[419]419
  См., например: Rhodes P.J. Ancient Democracy and Modern Ideology. L.: Duckworth, 2003. P. 61 ff.; Маринович Л.П. Античная и современная демократия: новые подходы к сопоставлению. М.: КДУ, 2007. С. 14 и сл.


[Закрыть].

Можно, безусловно, сослаться и на Геродота, который называет созданный Клисфеном государственный строй демократией. Он говорит, что Клисфен «ввел филы и установил демократию в Афинах» (ὁ τὰς φυλὰς καὶ τὴν δημοκρατίην Ἀθηναίοισι καταστήσας) (Herod. VI. 131)[420]420
  См.: Гущин В.Р. Клисфен и demokratia….


[Закрыть]. На этом основании М. Хансен датирует появление термина именно временем Клисфена[421]421
  Hansen M.H. Op. cit. Р. 27 ff.


[Закрыть]. Но мы высказали бы сомнения на сей счет. На наш взгляд, сказанное Геродотом отражает терминологию именно его времени, а не той эпохи, когда проводились реформы Клисфена. В любом случае демократию в этом отрывке Геродота можно назвать синонимом исономии[422]422
  Гущин В.Р. Клисфен и demokratia… С. 79 и сл.


[Закрыть].

Следует отметить, что некоторые исследователи отказываются называть созданный Клисфеном государственный порядок демократическим. При этом одни обращают внимание на то, что проведенные реформы не укрепляли политическое влияние демоса и беднейшей его части – фетов[423]423
  См., например: Kinzl K. Athens: Between Tyranny and Democracy… P. 218, 228.


[Закрыть]. Другие вообще называют политическое устройство Афин этого времени аристократической республикой[424]424
  Туманс Х. Рождение Афины… С. 383 и сл.


[Закрыть]. При этом нередко ссылаются на Плутарха, который в биографии Кимона обранил любопытную фразу. Кимон, в свое время выступивший против реформы Эфиальта, оказывается, стремился к восстановлению клисфеновского строя. «…Вознегодовав на оскорбление, нанесенное достоинству ареопага, (Кимон. – В. Г.) пытался вернуть ему судебные дела и восстановить то значение знати в государстве, какое она имела при Клисфене…» (Plut. Cim. 15, пер. В. Петуховой).

Мы полагаем, что созданное Клисфеном не может быть названо демократией в более позднем ее значении, хотя, безусловно, имеет к ней прямое отношение, предшествует ей[425]425
  Meier Chr. The Greek Discovery of Politics. Cambridge, MA: Harvard University Press, 1990. Р. 50 f., 66 f. Р. Сигер полагает, что клисфеновская исономия знаменовала переход от elite of property к равноправию, т. е. к отрицанию элитизма (Seager R. Op. cit. P. 8 ff.).


[Закрыть]. Исономия – еще не демократия, хотя бы потому, что и сам Клисфен, как нам представляется, не ставил перед собой цель создать ее. Перед ним стояли совсем другие задачи: прежде всего ликвидировать последствия единовластия (тирании) и создать условия, предотвращающие его появление. Но главное – созданный Клисфеном порядок преследовал цель создать l’équilibre sociale – равновесие составляющих его социальных и политических компонентов (сил). Тогда как демократия будет означать утрату этого равновесия. Поэтому о ее появлении можно будет говорить много позднее, скажем, после реформы Эфиальта, о чем пойдет речь в последнем разделе нашей работы. Заметим в двух словах, что этот вид государственного устройства имел мало общего с тем, чего добивался Клисфен. Демократия, по мнению древних, подразумевала некое преимущество и даже перевес демоса.

В рассматриваемый период обнаруживается еще одна любопытная черта возникающего в Афинах политического строя. В формирующемся полисе не было такого института, который можно было бы назвать главенствующим. Следует ли нам, вслед за М. Поупом, назвать формирующийся афинский полис acephalous – «безначальным» (или «лишенным головы»)?[426]426
  Pope M. Thucydides and Democracy // Historia. 1988. Bd. 37. H. 3. P. 276–296; возражения П. Родса см.: Rhodes P.J. The “acephalous” Polis? // Historia. 1995. Bd. 44. H. 2. P. 153–167.


[Закрыть] Отвечая на этот вопрос, следует прежде всего заметить, что «безначалие» было результатом своеобразия политического менталитета и политической практики афинян. Нам думается, что именно так они представляли себе если не самое демократическое устройство, то близкий ему тип политического устройства.

К тому же в архаический период власть в Афинах в немалой степени осуществлялась неформально, т. е. не через систему конкретных государственных органов и институтов, какими бы значимыми они ни были. Государственные институты были, так сказать, верхней – видимой частью политического айсберга, бόльшая часть которого чаще всего оказывалась скрытой от наших глаз. Мы полагаем, что неформальные способы политического доминирования были основными в период архаики. Этому способствовала отмеченная выше слабость (или незначительный объем полномочий) государственных институтов, т. е. формальных структур. Впрочем, логика могла быть обратной – на политический вес последних влияла значимость неформальных структур.

Неформальными властными структурами были, в частности, политические группировки. Их лидеры или отдельные участники могли занимать те или иные государственные посты и быть членами ареопага или буле. Однако не это делало их влиятельными политиками, а принадлежность к влиятельной политической группировке.

В рассматриваемый период нам известны группировки двух типов: традиционная аристократическая группировка (гетерия) и группировка во главе с простатом демоса. Последняя была новацией эпохи архаики. Организационно группировка во главе с простатом могла представлять собой довольно сложное образование, имевшее своим ядром традиционную аристократическую группировку. Однако включая представителей демоса, эта группировка имела более широкое основание, или социальную базу. Учитывая характер связи между демосом и простатом, можно сказать, что таким образом и демос неформально осуществлял свое политическое доминирование. В простатах демос обрел тех лидеров, которые стремились осуществлять политику и в интересах масс. Вместе с тем нельзя не заметить, что существенной тенденцией политического развития архаических Афин было изменение (или эволюция, а может быть, даже мутация) способов неформального политического доминирования. Этому способствовала институциализация властных структур, а проще сказать – реформы, совершенствовавшие политическую систему общества.

Чем менее развитым является общество (в данном случае – полис), тем менее развита структура его политических органов и тем меньшую роль они играют, а значит, политическое доминирование в большей мере осуществляется неформально – в процессе едва заметной закулисной борьбы. Впрочем, иногда эта борьба выплескивалась наружу и принимала форму вооруженного противостояния. Господство неформальных форм политического влияния характерно для обществ, тяготеющих к олигархии, с более или менее ярко выраженной тенденцией к олигархизации. В этом случае обычно слабо развиты представительные институты, отсутствуют или имеют незначительный вес избираемые и сменяемые должностные лица. Равноправие (исономия) даже в том виде, в каком оно возникает при Клисфене, ставит заслон олигархизации и ослабляет неформальные способы доминирования. Правда, и тогда они не исчезают совсем, а скорее мутируют, приспосабливаясь к новым социально-политическим реалиям.

Глава 2
От Клисфена до Саламинской битвы (507–480 гг. до н. э.)

2.1. После Клисфена

Конец VI – начало V в. до н. э. – период, скупо освещенный в источниках и исследовательской литературе. Это обстоятельство существенно затрудняет работу историка. Мы уже говорили о том, что в 506 г. до н. э. спартанский царь Клеомен попытался силой вернуть в Афины Исагора – соперника Клисфена[427]427
  Huxley G.L. Early Sparta. L.: Faber, 1962. P. 81–82.


[Закрыть]. По словам Геродота, Клеомен «желал отомстить афинскому народу и поставить тираном Исагора» (Herod. V. 74, здесь и далее пер. Г. Стратановского). С этой целью он вступил в союз с коринфянами, беотийцами и халкидянами. Коринфяне, в свою очередь, обратились за помощью к эгинетам, которые также принимали участие в опустошении Аттики (Herod. V. 89).

Геродот сообщает, что военным действиям предшествовала интенсивная дипломатическая подготовка. Вернув Клисфена из изгнания, афиняне, по словам Геродота, и, возможно, не без влияния самого Клисфена[428]428
  Walker E. Athens. The Reforms of Cleisthenes // CAH. Vol. IV. Cambridge: Cambridge University Press, 1926. P. 157; Суриков И.Е. Политическая борьба в Афинах в начале V в. до н. э. и первые остракофории // ВДИ. 2001. № 2. С. 125.


[Закрыть], направляют в Сарды посольство с тем, чтобы заключить союз с персами (Herod. V. 73)[429]429
  См. также: Дандамаев М.А. Политическая история Ахеменидской державы. М.: Наука, 1985. С. 117.


[Закрыть]. Однако последние в лице сатрапа Артаферна потребовали от афинян – в данном случае от прибывших послов – «земли и воды», т. е. полной покорности. «Послы же, – пишет Геродот, – желая заключить союз, согласились принять это на свою ответственность. Впрочем, по возвращении на родину они подверглись суровому осуждению за эти самостоятельные действия» (Herod. V. 73)[430]430
  М.А. Дандамаев считает, что в данном случае договор все же был заключен. Осуждение послов, а с ними и Клисфена, считает он, имело место в 505 г. до н. э. – после второго посольства в Сарды, когда Артаферн затребовал возвращения Гиппия в Афины (Herod. VI. 96) (Дандамаев М.А. Указ. соч. С. 117, 118).


[Закрыть].

Осуждению, надо думать, подверглись не только послы, но и инициаторы посольства. В литературе именно с этими событиями связывают ослабление позиций Клисфена и его последующее исчезновение с политической арены[431]431
  См. об этом: Строгецкий В.М. Клисфен и Алкмеониды // ВДИ. 1972. № 2. С. 102; Cromey R. Kleisthenes’ Fate // Historia. 1979. Bd. 28. H. 2. Античная традиция говорит даже об изгнании Клисфена по закону об остракизме, что, впрочем, не принимается современной наукой (см., например: Cromey R. Op. cit. Р. 133–136). Дж. Дэвис полагает, что Клисфен мог просто скончаться в эти годы (Davies J.K. Athenian Propertied Families. 600–300 B.C. Oxford: Clarendon Press, 1971. P. 375). Р. Кроуми высказывает предположение, что реформатор вместе с афинскими клерухами перебрался на о. Эвбея (Cromey R. Op. cit. P. 146–147).


[Закрыть]. Если учесть, что Клисфен, как мы отмечали ранее, скорее всего, не занимал никакого официального поста, оставаясь лишь простатом демоса[432]432
  О Клисфене как простате см.: Goušchin V. Pisistratus’ Leadership in AP.13.4 and the Establishment of the Tyranny of 561/0 B.C. // CQ. 1999. Vol. 49. No. 1. P. 17–19.


[Закрыть], то для ослабления его позиций достаточно было лишиться поддержки массы (большинства). Если это так, то Клисфен сходит с политической арены. А между тем некоторые из реформ, которые традиционно связываются с его именем, еще не были проведены. Это – создание совета 500 и коллегии стратегов. О них мы еще будем говорить ниже.

А после этого большое пелопоннесское войско, возглавляемое спартанским царем Клеоменом, двинулось на Элевсин, беотийцы заняли приграничные Эною и Гисии, с другой стороны действовали халкидяне (Herod. V. 74). Однако из-за внутренних распрей коалиция распадается: первоначально лагерь покинули коринфяне, а затем и второй спартанский царь Демарат. Узнав об этом, Аттику покидают беотийцы и халкидяне. После неудавшейся вражеской интервенции афиняне, желавшие, по словам Геродота, отомстить своим обидчикам, пошли войною на халкидян, на помощь которым выступают беотийцы (Herod. V. 77). Однако удача сопутствовала афинянам – беотийцы и халкидяне были разгромлены в один день. Итогом победы над халкидянами становится выведение 4 тысяч поселенцев-клерухов на землю так называемых гиппоботов, халкидских богачей, – мера, демонстрирующая демократический характер афинской политики (Herod. V. 77)[433]433
  См. также: Касаткина Н.А. Ранние военно-земледельческие поселения афинян (VI в. до н. э.) // Страны Средиземноморья в античную и средневековую эпохи. Горький: ГГУ им. Н.И. Лобачевского, 1985.


[Закрыть]. Однако на этом военные действия не заканчиваются. «В то время как афиняне теснили беотийцев, – сообщает Геродот, – эгинцы переправились на военных кораблях в Аттику и опустошили Фалер и много других мест на побережье» (Herod. V. 81).

Все это весьма любопытно, если учесть, что Клисфен – признанный лидер афинского демоса – уже сошел с политической арены, а коллегия стратегов еще не создана. Кто же тогда возглавлял отряды афинян? Формально афинские контингенты могли возглавляться, скажем, полемархом. Однако, скорее всего, не этот безымянный полемарх, а именно афиняне – афинский демос – противостояли новому нашествию в Аттику. Афиняне, лишившиеся признанного лидера, во многом действовали самостоятельно – без явного лидера.

Итак, очевидно, что в конце VI – начале V в. до н. э. происходит существенное усиление позиций афинского демоса, проявлявшееся в активизации деятельности народного собрания. Вскоре после падения режима тирании – в архонтство Скамандрия, т. е. в 510/9 г. до н. э.[434]434
  Develin R. Athenian Officials. 684–321 B.C. Cambridge: Cambridge University Press, 1989. P. 51. Р.Дж. Бак считает Скамандрия и архонта 509/8 г. Лисагора связанными с тиранами (Buck R.J. The Reforms of 487 B.C. in the Selection of Archons // CP. 1965. Vol. 60. Nо.1. P. 99).


[Закрыть], – народным собранием Афин принимается закон, который запрещает пытки граждан (Andoc. 1. 43). Наконец, без поддержки восставшего против Исагора и Клеомена народа реформы вообще были бы невозможны[435]435
  Не случайно Дж. Обер назвал одну из своих принципиальных работ «Афинская революция 508/7» (см.: Ober J. Athenian Revolution of 508/7 B.C.: Violence, Authority and the Origins of Democracy // Athenian Democracy / ed. by P.J. Rhodes. Edinburgh: Edinburgh University Press, 2004).


[Закрыть]. Геродот говорит, что сторонники Исагора были осуждены афинянами на смерть (Herod. V. 72). Последнее, возможно, означало, что решение было принято народным собранием или гелиэей[436]436
  Carawan E. Eisangelia and euthyna: The Trials of Miltiades, Themistocles, and Cimon // GRBS. 1987. Vol. 28. No. 2. P. 184; Scott L. Historical Commentary on Herodotus Book 6. Leiden: Brill, 2005. Р. 363.


[Закрыть].

Отдельно следует сказать о роли народного собрания в момент проведения реформ Клисфена. В литературе нередко высказывается мнение о том, что предлагавшиеся им преобразования утверждались посредством решений народного собрания – псефизм[437]437
  См., например: Карпюк С.Г. Клисфеновские реформы и их роль в социально-политической борьбе в позднеархаических Афинах // ВДИ. 1986. № 1. С. 23, примеч. 39. Можно согласиться с Э. Бэдианом и предположить, что для реформирования должно было быть созвано не одно заседание народного собрания (Badian E. Back to Kleisthenic Chronology // Polis and Politics. Studies in Ancient Greek History / ed. by P. Flensted-Jensen, T.H. Nielsen, L. Rubinstein. Copenhagen: Museum Tusculanum Press, 2000. P. 460).


[Закрыть]. Не исключено, что упоминавшееся выше решение об обращении за помощью к Персии также было проведено через народное собрание[438]438
  McGregor M.F. The Propersian Party at Athens from 510 to 480 B.C. // HSCPh. 1940. Vol. 1. P. 77–78.


[Закрыть]. Во всяком случае, не ошибемся, если скажем, что именно народным собранием послам, превысившим свои полномочия, было вынесено порицание. Напомним уже цитировавшиеся слова Геродота: «по возвращении на родину они (послы. – В. Г.) подверглись суровому осуждению за эти самостоятельные действия» (Herod. V. 73). Наконец, если результатом упомянутого Геродотом сурового осуждения послов был уход Клисфена с политической арены, то и это следует связать с деятельностью народного собрания.

Позднее именно народное собрание будет обсуждать предложение Артаферна о возвращении Гиппия в Афины. Афиняне, как пишет Геродот, «наотрез отклонили эти предложения, сообщенные послами» (Herod. V. 96). По решению народного собрания, надо думать, производится вывод афинских клерухий на Халкиду. Можно полагать, что в ходе реформ Клисфена народное собрание не только активизировалось, но и расширило свои полномочия. В частности, оно обладало правом объявлять войну[439]439
  Возможно, это было установлено еще при Солоне (см.: Ostwald M. Nomos and the Beginnings of the Athenian Democracy. Oxford: Clarendon Press, 1969. P. 33).


[Закрыть]. Позднее именно народное собрание решало вопрос об участии в Ионийском восстании, постановив послать на помощь ионянам 20 кораблей под командованием Меланфия (Herod. V. 97).

Итак, в 506 или 505 г. до н. э. Клисфен сходит с политической арены. Это означает, что им были проведены далеко не все из приписываемых ему реформ. Поговорим о тех реформах, которые, как нам представляется, Клисфен не успевает провести[440]440
  См. также: Goušchin V. Athenian Ostracism and Ostraka: Some Historical and Statistical Considerations // Greek History and Epigraphy / ed. by L. Mitchell, L. Rubinstein. Swansea: The Classical Press of Wales, 2009. Р. 225.


[Закрыть]. В предыдущей главе мы уже вкратце говорили о создании совета 500 и коллегии стратегов. Сейчас следует обсудить некоторые детали с учетом новых исторических обстоятельств.

Хотя проект создания нового совета вполне мог появиться и при Клисфене, скажем, в 508/7 г. до н. э., его работа начинается лишь в 501/0 г. до н. э., когда была установлена клятва булевтов: «Впервые на восьмом году после установления этого порядка, при архонте Гермокреонте, установили для cовета пятисот присягу, которую приносят еще и теперь» (Arist. Ath. Pol. 22. 2, здесь и далее пер. С. Радцига). А если временем создания нового совета считать 501/0 г. до н. э., это значит, что в период между реформой фил, которая, скорее всего, ликвидировала прежний совет 400, и временем появления нового, никакого совета просто не существовало[441]441
  И.Е. Суриков высказывает предположение, что до создания нового совета продолжал существовать прежний совет 400 (Суриков И.Е. Boulai в Афинах (эпоха архаики) // Studia Historica. М.: МГПУ, 2005. Вып. 5. С. 21). В это верится с трудом, поскольку создание десяти новых фил должно было сломать прежний механизм выборов. Никакого совета, по-видимому, просто не существовало. Не потому ли небезызвестный Саламинский декрет, который Р. Осборн датирует 507/6 г. до н. э. (Osborne R. Greece in the Making. 1200–479 B.C. L.; N.Y.: Routledge, 1996. P. 295), не содержит упоминаний об участии булевтов в его составлении (Meiggs R., Lewis D. A Selection of Greek Historical Inscriptions to the End of the Fifth Century B.C. Oxford: Clarendon Press, 1989. P. 25–27 [No. 14])?


[Закрыть].

Установление клятвы неоднозначно оценивается исследователями: одни авторы полагают, что она знаменовала собой отход от политики Клисфена, другие, наоборот, считают ее введение кульминацией его демократических реформ[442]442
  Анализ и обзор точек зрения см.: Rhodes P.J. Athenian Boule. Oxford: Clarendon Press, 1972. P. 191–193; Idem. A Commentary on the Aristotelian Athenaion Politeia. 2nd ed. Oxford: Clarendon Press, 1993. P. 263–264.


[Закрыть]. Э. Вудхед вообще думает, что создание совета было главной целью Клисфена, предполагавшего сделать его центральным органом[443]443
  Woodhead A.G. ISEGORIA and the Council of 500 // Historia. 1967. Bd. 16. H. 2. P. 135, 139.


[Закрыть].

Как же оценивать создание нового совета? Начнем с того, что создание нового совета могло быть техническим следствием реформы фил – создания десяти новых фил вместо четырех прежних[444]444
  Sealey R. A History of the Greek City-States. 700–338 B.C. Berkeley; Los Angeles: University of Californian Press, 1976. Р. 156.


[Закрыть]. Но можно предложить и иное объяснение. Предыдущий совет, по словам Плутарха, был создан Солоном для того, чтобы умерить пыл афинского демоса: «Видя в народе дерзкие замыслы и заносчивость, порожденные уничтожением долгов, он (Солон. – В. Г.) учредил второй совет» (Plut. Sol. 19, здесь и далее пер. С. Соболевского). В этом контексте следует, на наш взгляд, рассматривать и создание совета 500. Не исключено, что новый совет создавался – подобно совету 400 – для того, чтобы «обуздать» народ[445]445
  Н. Денджес не верит в реальность солоновского совета 400. Он считает, что лишь во время реформ Клисфена перед советом стояла задача сдерживать демос от необузданных решений, чего не могло быть при Солоне (Doenges N. Ostracism and the Boulai of Kleisthenes // Historia. 1996. Bd. 45. H. 4. Р. 394). Мы не разделяем скепсис автора в отношении совета 400. На наш взгляд, очевидно, что в это время – как и во время реформ Солона – наблюдался рост активности демоса. Подробнее об этом см.: Goušchin V. Pisistratus’ leadership… P. 14 f.


[Закрыть]. Афинская аристократия, на время выпустившая власть из своих рук, должна была взять ситуацию под контроль. Однако это было довольно сложно сделать, поскольку введение клятвы булевтов если не поставило новый совет под контроль народного собрания, то установило определенные ограничители.

У этой реформы есть еще ряд любопытных аспектов. Во время борьбы с Исагором прежний совет определенно встал на сторону Клисфена. И тем не менее афиняне или неизвестный нам законодатель проводят его реформирование, и делается это не в последнюю очередь по политическим мотивам. В данном вопросе мы бы возразили Р. Сили, который замечает, что создание Клисфеном нового совета выглядит как простое и неизбежное следствие реформы фил – в том случае, конечно, если существовал прежний, солоновский совет 400[446]446
  Sealey R. A History of the Greek City-States… Р. 156.


[Закрыть].

Появление совета 500 не выглядит простым следствием реформы фил. Наоборот, его создание плохо увязывается с предыдущими реформами и в первую очередь с реформой фил. Как известно, каждая фила избирала в совет по 50 человек, что выглядит довольно странно, поскольку не соответствует делению каждой филы на три триттии. Более уместны в данном случае были бы цифры 45 или 60 человек, т. е. кратные трем. При цифре 50 человек от каждой филы очевидно имело место непропорциональное представительство в совете отдельных триттий[447]447
  Первым, насколько нам известно, на это обращает внимание Дж. Салмон: Salmon J. Cleisthenes (of Athens) and Corinth // Herodotus and His World / ed. by P. Derow, R. Parker. Oxford: Oxford University Press, 2003. P. 230. О предполагаемых квотах каждой филы см.: Bicknell P.J. Studies in Athenian Politics and Genealogy. Wiesbaden: Steiner, 1972. Р. 7–12.


[Закрыть]. А в этом случае возникает впечатление, что при создании совета 500 игнорировалась клисфеновская реформа фил, важной составляющей которых были триттии. Если сказанное верно, то мы видим здесь следы корректировки. Правда, выяснить ее цель при данном состоянии источников довольно сложно.

Очень часто при рассмотрении возможных последствий проведенных Клисфеном реформ высказывается предположение, что они укрепили положение Алкмеонидов, представителем которых был и сам реформатор. Ниже мы специально обратимся к этому вопросу. А пока сделаем несколько предварительных замечаний. Что касается анализируемой реформы, вряд ли возможно допустить, что позиции Алкмеонидов были усилены в cовете 500. Скорее всего, попытку укрепить их позиции можно видеть в проведенной Клисфеном реформе фил. Если владения данного семейства находились в таких демах, как Алопека, Агрила и Ксипет, влияние Алкмеонидов должно было ощущаться как минимум в трех филах из десяти – I (Агрила), VII (Ксипет) и X (Алопека), к которым принадлежали данные демы[448]448
  О владениях Алкмеонидов см.: Rhodes P.J. A Commentary on the Aristotelian Athenaion Politeia. Oxford: Clarendon Press, 1993. P. 186; Суриков И.Е. Из истории греческой аристократии позднеархаической и раннеклассической эпох. М.: Издательство Института всеобщей истории РАН, 2000. С. 52 и сл.


[Закрыть]. Но давало ли это им какие-либо преимущества?

Отдельно следует сказать о создании в 501/0 г. до н. э. коллегии стратегов – реформе, проведение которой, как мы полагаем, уже не было связано с Клисфеном. Есть основания предполагать, что при нем военные функции исполняли лидеры фил – филархи[449]449
  Это предположение со ссылкой на Геродота (Herod. V. 69) высказывает, в частности, Ч. Форнара (Fornara Ch.W. The Athenian Board of Generals from 501 to 404 B.C. Wiesbaden: Steiner, 1971. Р. 8).


[Закрыть]. Если это так, то для возникновения коллегии стратегов нужны были веские основания. Поводом к ее возникновению, возможно, становится обострение внешнеполитической обстановки и начавшаяся вскоре война со Спартой и ее союзниками, а также нарастание персидской угрозы. Ч. Форнара полагает, что данная реформа была не просто следствием проведенных ранее преобразований, а самостоятельной реформой[450]450
  Fornara Ch.W. Op. cit. P. 1–10.


[Закрыть]. Любопытно и то, что стратеги первоначально избирались народным собранием в целом, а не в каждой филе по отдельности[451]451
  В частности, Меланфий, отправленный на помощь восставшим ионийцам, по-видимому, был избран народным собранием (Herod. V. 97). То же можно сказать и о Мильтиаде (Herod. VI. 104) (How W.W., Wells J. A Commentary on Herodotus. Oxford: Clarendon Press, 1912. Vol. 2. P. 107; Fornara Ch.W. Op. cit. Р. 3; Rhodes P.J. A Commentary… P. 264–265).


[Закрыть].

В связи с упомянутыми реформами возникает немало вопросов. Если Клисфен уже сошел с политической арены, кто же тогда проводил их? Для того чтобы высказать какие-то предположения на сей счет, следует обратиться к анализу политической ситуации в Афинах, сложившейся после его ухода. На наш взгляд, уход Клисфена должен был сопровождаться прежде всего ослаблением позиций Алкмеонидов, которых уже тогда можно было обвинить в предательстве – мидизме. Во всяком случае, обвинения в несанкционированном народным собранием признании гегемонии Персии, стоившие Клисфену карьеры, не могли не отразиться на всем семействе. Позднее эти подозрения – вне зависимости от их обоснованности – только укрепятся[452]452
  Владимирская О.Ю. Алкмеониды и медизм в Афинах // Античное государство. Политические отношения и государственные формы в античном мире. СПб.: СПбГУ, 2002.


[Закрыть]. Неудивительно, что вслед за уходом Клисфена, а возможно, и при нем предпринимаются попытки лишить Алкмеонидов лавров победителей тиранов. С этим некоторые исследователи связывают развитие культа тираноборцев – Гармодия и Аристогитона. Тогда получает распространение сколий, в котором последние прославляются за то, что они якобы сделали афинян равными (isonomous) (Athen. XV. 695 a-b)[453]453
  Исономией, как говорилось выше, называют режим, созданный реформами Клисфена, принадлежавшего к роду Алкмеонидов. Статуи Гармодия и Аристогитона, автором которых был Антенор (Paus. I. 8. 5; Val. Max. 2. 10), появляются в Афинах вскоре после изгнания тиранов (Ostwald M. Nomos and the beginnings… Р. 132–134). Если сказанное выше верно, не кажется случайным и упоминание Мильтиадом Гармодия и Аристогитона в его известной речи – обращении к полемарху Каллимаху накануне Марафонской битвы: «В твоих руках, Каллимах, сделать афинян рабами или же, освободив их, воздвигнуть себе памятник навеки, какого не воздвигали себе даже Гармодий и Аристогитон» (Herod. VI. 109). Любопытно и то, что в иносказании Мильтиада говорится именно о памятнике тираноборцам.


[Закрыть]. И это, по-видимому, настолько прочно утвердится в общественном мнении, что Геродоту придется опровергать устоявшееся мнение. Рассуждая об исторической роли Алкмеонидов, историк заметит, что «они были еще в гораздо большей степени освободителями Афин, чем сами Гармодий и Аристогитон» (Herod. VI. 123).

Кроме того, при анализе политической ситуации следует учитывать персональный фактор афинской (и, наверное, вообще греческой) политики, а именно значимость фигуры лидера, который был интегрирующим элементом любой аристократической гетерии. Поэтому Алкмеониды, оставшись без авторитетного лидера после ухода Клисфена, были ослаблены.

Пожалуй, именно в этом контексте следует понимать слова Геродота о некоем раздражении Алкмеонидов на афинян, которое будто бы могло подтолкнуть их к предательству во время Марафонской битвы (Herod. VI. 124). Хотя историк и отрицает факт их предательства и раздражения («в Афинах не было знатнее и более уважаемых людей, чем они»), об этом, по-видимому, говорили в определенных кругах[454]454
  Не случайно в таком случае Калликсен – представитель семейства Алкмеонидов, изгнанный вскоре после Марафонской битвы, – на одном из остраконов назван предателем (Forrest W.G. Themistocles and Argos // CQ. 1960. Vol. 10. Nо. 2. Р. 233, n. 6; Суриков И.Е. Остракизм в Афинах. М.: Языки славянских культур, 2006. С. 75).


[Закрыть]. Ниже мы обсудим эту проблему подробнее. А пока заметим: если раздражение все же имело место в действительности, причиной его могла быть только несправедливость афинян по отношению к Клисфену, а в дальнейшем и к самим Алкмеонидам, подозревавшимся в связях с тиранами и Персией. Позднее это приведет к тому, что именно Алкмеониды будут преимущественно изгоняться из Афин по «суду черепков». О других поводах для обиды нам ничего не известно.

В связи с деятельностью Клисфена мы впервые встречаемся с Аристидом. Плутарх говорит о нем как о «единомышленнике и сотруднике (hetairos)» Клисфена при установлении нормального государственного строя (Plut. Arist. 2, здесь и далее, если не указано иное, пер. С. Маркиш). Если считать сотрудничество с Клисфеном реальным фактом, следует допустить и то, что Аристид также мог пострадать после ухода первого с политической арены. Впрочем, об Аристиде пойдет речь ниже.

Аристотель сообщает, что после Клисфена простатом демоса становится Ксантипп (Arist. Ath. Pol. 28. 2), называемый даже лидером Алкмеонидов[455]455
  И.Е. Суриков называет его лидером Алкмеонидов (Суриков И.Е. Из истории греческой аристократии… С. 180; Он же. Ксантипп, отец Перикла. Штрихи к политической биографии // ПИФК. М.; Магнитогорск: МГТУ им. Г.И. Носова, 1999. Вып. 8.


[Закрыть]. Однако мы впервые слышим о нем лишь в 489 г. до н. э. – во время процесса над Мильтиадом, о котором пойдет речь ниже[456]456
  Carawan E. Op. cit. P. 193–194; Суриков И.Е. Ксантипп, отец Перикла… С. 103.


[Закрыть]. А этот процесс в равной мере мог свидетельствовать о том, что в 80-е годы V в. до н. э. Ксантипп уже не был связан с Алкмеонидами, выступив как самостоятельный политик[457]457
  Forrest W.G. Op. cit. Р. 234; Rhodes P.J. A Commentary… P. 276. Несмотря на родственные связи Ксантиппа с Алкмеонидами, следует отметить некоторые различия в позициях сторон. Если для Алкмеонидов в определенной мере характерны персофильские тенденции (мидизм), то в отношении Ксантиппа, который в 484 г. до н. э. будет подвергнут остракизму, подобные обвинения не будут звучать. Его будут упрекать за связь с Алкмеонидами (Rhodes P.J. A Commentary… P. 277).


[Закрыть]. Если это так, то лидером Алкмеонидов, возможно, более уместно считать племянника Клисфена Мегакла, сына Гиппократа, который одним из первых подвергнется остракизму. Считать его лидером, на наш взгляд, тем более оправданно, что после Марафонской битвы именно на Мегакла обрушится гнев афинян за предполагаемое предательство Алкмеонидов[458]458
  См. также: Rhodes P.J. A Commentary… P. 274–275.


[Закрыть]. Против него будет подано рекордное количество черепков, о чем мы тоже скажем ниже.

Ослабление Алкмеонидов должно было привести к усилению позиций других аристократических кланов или семей. Факты, которыми мы располагаем, позволяют предположить усиление позиций Филаидов. Во всяком случае, в списке архонтов мы обнаруживаем несколько представителей этого семейства. Вскоре после ухода Клисфена – уже в 504/3 г. до н. э. – архонтом становится Акесторид – считающийся представителем рода Филаидов[459]459
  Forrest W.G. Op. cit. P. 234; см. также: Develin R. Op. cit. P. 53.


[Закрыть]. Архонтом 495/4 г. до н. э. избирается Филипп, которого мы предположительно можем отнести к представителям рода Филаидов[460]460
  В 410 г. до н. э. в качестве grammateus избирается некий Филипп, сын Филея, что, думается, позволяет связать носителей этого имени с родом Филаидов (Develin R. Op. cit. P. 168).


[Закрыть].

В этом можно усматривать влияние Мильтиада Младшего или кого-то из близких ему людей. Корнелий Непот замечает, что, отправившись на Херсонес, Мильтиад сохранял связи с родиной: «С неослабеваемым усердием служил он и родине своей, Афинам, и потому сохранял за собой бессменную верховную власть не только по желанию тех, с которыми выселился, но и по воле пославших его» (Nep. Miltiad. 2, здесь и далее пер. Н. Трухиной). Трудно сказать, как он воспринимал реформы Клисфена и его соперничество с Исагором (тоже, возможно, Филаидом[461]461
  Комментарии см.: Rhodes P.J. A Commentary… P. 242. Сомнения о связи Исагора с Филаидами высказывали Д. Льюис и Дж. Дэвис (Lewis D. Cleisthenes and Attica // Historia. 1963. Bd. 12. H. 1. P. 25 ff.; Davies J.K. Op. cit. P. 296).


[Закрыть]). Однако резонно предположить, что их активным сторонником он не был[462]462
  Филаиды могут быть названы «друзьями тиранов». Что касается Мильтиада, то он был архонтом при Писистратидах и первым браком, возможно, был женат на дочери афинского тирана Гиппия. Во всяком случае, такую возможность допускает Дж. Дэвис: Davies J.K. Op. cit. Р. 302.


[Закрыть]. Не исключено, что именно Филаиды (и, может быть, будущий герой Марафона Мильтиад) были оппонентами Алкмеонидов в области внешней политики и тем или иным способом могли содействовать падению Клисфена[463]463
  Здесь уместно вспомнить сватовство Мегакла и Гиппоклида к дочери сикионского тирана Клисфена Агаристе, с которого могло начаться соперничество двух родов (Herod. VI. 126–130).


[Закрыть].

Филаиды идеально впишутся в новый политический контекст. В частности, они разделяли антиперсидские настроения демоса. Усилению этих настроений способствовали сами персы, направившие в Афины посольство с требованием вернуть изгнанного ими Гиппия. «А афиняне наотрез отклонили эти предложения, сообщенные послами. Не согласившись же, они твердо решились открыто воевать с персами» (Herod. V. 96). По этой причине они откликнутся на призыв о помощи лидера ионийского восстания Аристагора и отправят в Ионию двадцать кораблей во главе с Меланфием (Herod. V. 97)[464]464
  Develin R. Op. cit. P. 54.


[Закрыть].

Эти настроения разделялись находившимся в Херсонесе Мильтиадом, который едва не поплатился за свои антиперсидские демарши и поддержку восставших ионийцев. Как известно, он вынужден будет бежать в Афины в 493 г. (Herod. VI. 41).

Если дело обстояло именно так, можно предположить, что продолжавшиеся уже после Клисфена реформы проводились под наблюдением Филаидов, которые не собирались ссориться с афинским демосом в условиях нарастания внешней угрозы. Может быть, именно поэтому о возможных целях корректировки (если таковая имела место) приписываемых Клисфену реформ остается только догадываться. Показательно и то, что в эти годы не применялся принятый, возможно, еще при Клисфене (и, на наш взгляд, клисфеновский по духу) закон об остракизме. Если Филаиды действительно доминировали в политической жизни Афин, временной разрыв между принятием упомянутого закона и первыми остракофориями не удивляет. Закон об остракизме попросту откладывается в долгий ящик, поскольку Филаидам не был нужен закон, который мог быть направлен и против них.

Впрочем, Филаиды были не единственной влиятельной группировкой. Помимо них, можно говорить о тех, кого традиция называет «друзьями тиранов», возглавлявшимися Гиппархом, сыном Харма[465]465
  Р.Дж. Бак считает Скамандрия и архонта 509/8 г. Лисагора связанными с тиранами (Buck R.J. Op. cit. P. 99).


[Закрыть]. Мы не можем установить ни численный, ни персональный состав этой группировки. Определенно, пожалуй, то, что ее участники не были сторонниками установившегося в Афинах демократического строя. Не разделяли они и антиперсидские настроения.

С началом нового столетия ситуация кардинально изменяется. Восстание ионийских греков приведет к поляризации политических сил в Афинах: по одну сторону окажутся занимающие активную антиперсидскую позицию Филаиды (Мильтиад), по другую – группировка, возглавляемая Гиппархом, сыном Харма, который, возможно, был связан с сыном Писистрата Гиппием. В 496/5 г. он будет избран архонтом, следствием чего станет возвращение афинской эскадры[466]466
  Develin R. Op. cit. P. 54.


[Закрыть]. Но в дальнейшем позиции этой группировки будут ослаблены вследствие поражения восстания в Милете, болезненно воспринятого афинским демосом и ставшего новым стимулом роста антиперсидских настроений.

Поворотным моментом окажется 493 г. до н. э. Именно в этом году архонтом будет молодой тогда еще политик – Фемистокл[467]467
  Develin R. Op. cit. P. 55.


[Закрыть]. С его именем традиция связывает начало строительства гавани в Пирее (Thuc. I. 93. 3), что станет первым шагом в реализации его знаменитой «морской программы»[468]468
  Не исключено, что Фемистокл начнет строительство гавани в Пирее в 493 г. до н. э. для борьбы с эгинетами (Thuc. I. 93. 3; ср. Plut. Them. 4). См. также: Goušchin V. Athenian Synoikism of the Fifth Century B.C., or Two Stories of Theseus // G&R. 1999. Vol. 46. No. 2. P. 171, n. 29; Шувалов В.В. Морская программа Фемистокла // ВДИ. 2006. № 2. С. 28–30.


[Закрыть]. О нем мы скажем ниже.

Тогда же, в 493 г. до н. э., в Афины вернется Мильтиад – зарекомендовавший себя как убежденный противник Персии. По возвращении он подвергнется обвинению в тирании, но будет оправдан. Геродот пишет, что «избежав преследования финикиян, он возвратился на родину и чувствовал себя уже в безопасности. Тогда враги схватили его и предали суду по обвинению в тирании на Херсонесе (οἱ ἐχθροὶ ὑποδεξάμενοι ὑπὸ δικαστήριον αὐτὸν ἀγαγόντες ἐδίωξαν τυραννίδος τῆς ἐν Χερσονήσῳ). Однако Мильтиаду удалось оправдаться и от этих обвинений, и он по народному избранию (αἱρεθεὶς ὑπὸ τοῦ δήμου) был назначен афинским стратегом» (Herod. VI. 104).