Текст книги "Побег авторитета (сборник)"

Наконец конвоир ввел Антона Рубашкина. Я бросил на него взгляд. По-моему, настроение у него было хорошее. Антон был одет в спортивный костюм, поверх куртки была наброшена ветровка. Скорее всего, он шел с прогулки или в камере было холодно.

– Привет, Антон, – сказал я. – Как дела?

Антон сел, улыбнулся и протянул мне руку. Я поздоровался с ним.

– Нормально, – ответил он. – Журнальчики принесли?

– Да, конечно. – Я достал из портфеля два журнала – один спортивный, другой про автомобили – и протянул их Антону.

– Сможешь пронести? – спросил я.

– Все схвачено! – усмехнулся Антон. – А курево?

– И курево принес. – Я протянул ему две пачки «Мальборо» и тоненькую зажигалку. – Но ты же не куришь?

– Я не курю. Но в камере пригодится. Ну что там, на воле, как дела? Как погода?

– Погода плохая.

– Я сегодня тоже был на прогулке, вот даже утеплился.

– Антон, ты как, дело читаешь?

– Да, я скоро закончу.

– Кто к тебе ходит? Следователь?

– Нет, стажер какой-то, помощник следователя, ходит каждый день, дело читает. А у вас как дела?

– Нормально. Только устал что-то…

– Так отдохнуть нужно!

– Вот я, собственно, и пришел сегодня, чтобы сказать, что я отдыхать уезжаю на неделю. Ничего?

– Конечно, правильно делаете! Это нужное дело. Я бы и сам куда-нибудь поехал, да вот не пускают… – Антон усмехнулся. – А куда едете?

– На Кипр. Я еду туда, где визы не нужно. Конечно, я бы в другие страны съездил, но визу долго оформлять.

– Ясно. А на Кипр в какое место?

– В Лимасол. Там всего-то два места, куда поехать можно.

– Был я в Лимасоле несколько раз, мне там не нравится.

– Понятно, но выхода другого нет. Это безвизовая страна.

Затем Антон задумался, уставившись в окно.

– У меня к вам просьба будет, – сказал он.

– Хорошо. – Я достал блокнот.

– У меня кореш на Кипре живет, офшорку имеет…

– Что имеет? – переспросил я.

– Ну, банк у него там какой-то карманный. Там мое лавэ лежит. Короче, коммерсант мне денег должен. Запишите его телефончик и адресок.

Я записал данные, которые мне продиктовал Антон.

– Послушай, какая у тебя хорошая память! Ты и телефоны, и адреса помнишь! У тебя что, телефонной книжки нет?

– Телефонной книжки у меня нет уже давно, потому что я понял, что любая телефонная книжка – это улика в уголовном деле.

– Так что мне ему передать? – спросил я.

– А я ему сейчас малявочку напишу. – Антон сел писать записку. Написав, он взял пачку сигарет, снял с нее прозрачную обертку, закрутил в нее записку. Затем он взял зажигалку и заплавил концы. Таким образом, у него получилась аккуратная запечатанная трубочка. Конечно, ее можно было без труда раскрыть, но мне читать его секреты было без надобности.

Я убрал записку в карман.

– Сколько времени? – спросил Антон.

Я посмотрел на часы:

– Половина шестого.

– О, пора-пора!

– Ты куда-то торопишься? – с иронией спросил я. Но Антон серьезно ответил:

– Во-первых, журнальчики свежие почитаю, во-вторых, передача через полчаса начнется, нужно посмотреть.

– А что за передача?

– Да «Дорожный патруль».

– И что, вся камера смотрит криминальную хронику?

– Да, – непонимающе ответил Антон. – А что в этом такого необычного?

– Вам что, не хватает страниц своих уголовных дел, которые вы изучаете? Вам еще чужое подавай!

Антон смущенно улыбнулся.

– Ладно, адвокат, чего ты на меня наезжаешь? Давай, счастливо тебе отдохнуть! Главное, с этим коммерсом разберись, пожалуйста! Он мне денег должен, – повторил он.

На следующий день я уже сидел в самолете, который летел в сторону острова Кипр. Через три с половиной часа я уже был в аэропорту Ларнака. Затем сел в такси и направился в Лимасол.

Поселили меня в гостинице «Четыре сезона». Гостиница была пятизвездочной и работала в режиме «все включено» – вкусные завтраки, ужины… На обеды я старался не ходить, так как мой желудок не выдерживал такого количества еды. Потом я решил делать по-другому – завтракал и обедал, а ужинать ходил в город, состоящий практически из одной улочки, с одной стороны которой находились отели, а с другой – многочисленные кафе, бары, таверны, пабы, маленькие ресторанчики.

Поручением Антона я пока не занимался. Но в один из дней решил, что пора это сделать. Я достал мобильный телефон и набрал номер, который мне записал в СИЗО Антон. Я подождал около минуты, но к телефону никто не подошел. Я посмотрел на часы – четыре часа дня. «Наверное, это домашний телефон, – подумал я, – попробую позвонить вечером».

Я не ошибся. Когда я перезвонил по этому номеру около семи вечера, я услышал приветливый женский голос.

– Мне бы Максима, – сказал я.

– Максим, тебя к телефону! – услышал я. Вскоре в трубке раздался бас:

– Слушаю вас!

– Максим, вам привет от одного человека из Москвы. Нужно встретиться, – сказал я.

– А с кем я говорю? Где вы находитесь?

Я назвал себя.

– Живу я в «Four Seasons». Когда вы можете подъехать?

– Это рядом. Минут через пятнадцать я буду. Как мы друг друга узнаем?

– Я буду сидеть в холле. У меня черные волосы и темные усы. А вы какой?

– Я вас найду.

Через десять минут я сидел в холле гостиницы, держа в кармане запечатанную записку Антона. Вскоре появился парень в песочного цвета шортах и светлой рубашке навыпуск. На голове красовалась белая шляпа. Окинув взглядом холл, он заметил меня и подошел.

– Это вы мне звонили?

– Да, я. А как вас зовут?

– Максим, – улыбнулся он. Действительно, смешно выглядело – как в шпионском кинофильме!

– Я вам записку от одного человека привез.

– От кого? – спросил Максим.

– Там все написано. – Я протянул ему запечатанный листок и стал наблюдать за выражением лица Максима. Он сразу понял, откуда листок, побледнел, улыбка тут же исчезла с его лица. Дрожащими руками он вскрыл записку и стал читать. Потом, видимо, обдумывая что-то, прочел записку еще раз. После этого он разорвал ее на мелкие кусочки и бросил в урну.

– Ну что, все ясно, – сказал он. – Как он там? А вы кто?

– Я его адвокат. Отдыхаю тут, приехал на недельку.

– А вы точно адвокат? – недоверчиво переспросил Максим, словно проверяя, не являюсь ли я каким-нибудь бандитом, который приехал выбивать из него деньги.

– Точно адвокат. Хотите, могу документы показать – у меня в номере адвокатское удостоверение лежит.

– Нет, не нужно. Все, что мне Антон написал, я выполню. Правда, сейчас работы очень много, мне предстоит командировка, – начал говорить Максим. Я понял, к чему он клонит. Антон предупреждал меня, что этот коммерсант – человек скользкий, что он постарается сразу же соскочить. Поэтому я сказал:

– Вы прекрасно понимаете, что лучше сделать все, что просит этот человек. Все равно рано или поздно придется это сделать! – Я посмотрел на потолок. Максим понял, что возможности увернуться, уехать, сославшись на срочные дела, у него нет.

– Нет, я никуда не собираюсь, – тут же сказал он. – Завтра мы можем встретиться. Приходите в мой банк.

– Хорошо. А где это?

– Он тут рядом, в конце улицы. – Максим вытащил листок бумаги и стал рисовать схему, объясняя мне расположение банка. – Вы днем можете прийти? Только имейте в виду, что времени у нас будет немного – с двенадцати до четырех у нас перерыв. Так что приходите часов в одиннадцать, если вас это устраивает.

– Жарковато, конечно, будет в это время. Но ничего, приду.

В одиннадцать часов следующего дня я, пройдясь по безумной жаре вдоль улицы, был у небольшого офиса. Это было двухэтажное здание с большими стеклянными окнами-витринами. На втором этаже находилось какое-то жилое помещение, а на первом располагались фирмы. Офисов было много. В одних находился прокат машин, в других – туристические компании, в третьих – еще что-то. Я заметил и надпись «Адвокат».

На двери фирмы Максима были написаны какие-то три буквы с окончанием Ltd. Я знал, что это общество с ограниченной ответственностью. Сам офис состоял из двух комнат с большими стеклянными окнами и дверями. Окна были закрыты пластиковыми жалюзи.

Через несколько секунд я сидел в кабинете Максима.

– Кофе, чай? Или чего-нибудь прохладительного? Может, пива хотите? – спросил Максим.

– Холодненького пивка – с удовольствием!

– Нелля, – обратился Максим к девушке, – нам пару холодного пива.

Вскоре Нелля вошла в кабинет, неся на подносе два высоких стакана и две запотевшие от холода бутылки. Максим открыл пиво и разлил по стаканам.

– Вот, – сказал он, – я все приготовил, – и он придвинул большую папку, на которой было что-то написано по-английски.

– Что это? – спросил я.

– Это отчет за год, так сказать, баланс нашего банка.

– Так это и есть ваш банк? – удивленно спросил я.

– Это же офшорный банк. Антон знает, мы занимаемся трансфером денег из России на Кипр плюс вкладываем деньги в различные инвестиции…

– То есть в недвижимость?

– Да, в строительство. А потом продаем.

– Понятно. А продаете кому – тем же русским?

– Конечно, кому же еще можно продать? – Максим улыбнулся.

– А сами где живете? Наверное, у вас квартира или дом есть?

– Вилла есть. А что, вы интересуетесь недвижимостью?

– В принципе я купил бы что-нибудь здесь, – сказал я, специально вводя в заблуждение своего собеседника. Конечно, желания покупать недвижимость на Кипре у меня не было. Но посмотреть, где и как живет Максим, я посчитал нелишним.

– Ну что же, я могу показать вам… Вы на какую сумму рассчитываете?

Я неопределенно пожал плечами:

– Не знаю, сколько тут что стоит…

– Вот, например, мой дом стоит примерно сто – сто пятьдесят тысяч долларов. Хотите, я вам его покажу?

Мы вышли из офиса и повернули за угол. Там стояла открытая машина – белоснежная «БМВ»-кабриолет. Мы сели в машину, Максим нажал на газ. Машина стремительно неслась вдоль побережья. С одной стороны – море и песок, с другой – горы, растительности очень мало.

Вскоре мы въехали в небольшой поселок, состоящий из белых двухэтажных домов, к каждому из которых примыкал небольшой участок, не более четырех соток. У одного из домиков мы остановились.

Крыша дома была покрыта красной черепицей, так же как и у стоявших по соседству.

– Вот это мой дом, с бассейном, – сказал Максим.

Перед домом я увидел небольшой бассейн.

– Подогреваемый? – спросил я.

– Да зачем? Тут круглый год жара, кроме зимы, конечно.

– А отопления в доме нет?

– Нет, на Кипре отопление не положено.

– Но сейчас ведь холодно?

– Да, холодновато…

Максим стал показывать мне дом. На первом этаже были гараж, столовая, кухня, гостевые туалеты и одна комната – для гостей. На втором располагались спальни хозяев. Там было две или три спальни, небольшая гостиная и специальная комната для хозяйственных нужд – бельевая, мини-прачечная, по стенам были развешаны полки для домашней утвари. На втором этаже имелся большой балкон, выходящий на море. У бассейна перед домом стояли лежаки с креслами, пластиковыми столиками и большими зелеными солнечными зонтами.

– Ну что, может, еще чего-нибудь холодненького? – предложил Максим. – А может, чего-нибудь покрепче?

– В принципе можно…

Максим подошел к холодильнику, достал виски и разлил его по маленьким стаканчикам, долив тоника и бросив туда по паре кусочков льда. Мы уселись около бассейна.

– Скажите, пожалуйста, меня вот какой вопрос интересует, – спросил Максим, – Антону еще много сидеть осталось?

Я понял, что Максим просто пробивает меня. Пробивка его была достаточно простой. Ладно, скажу я ему сейчас, что долго, – ничего не заплатит. А потом я же буду виноват! Поэтому лучше ответить уклончиво.

– В общем, по закону, ему сидеть придется долго. Но вы же знаете, как у нас люди умеют обходить законы! – сказал я.

– Да, я понимаю, – кивнул Максим. – Все от денег зависит. Но я понимаю, что по его теме работают достаточно серьезно?

– Да, конечно.

– А вы на Кипре еще долго будете?

– Еще три дня.

– Хорошо. А что вы насчет дома решили? Вам нравится?

Я пожал плечами:

– Я еще подумаю…

– И правильно. Кипр уже всем порядком надоел. Это большая деревня, если называть вещи своими именами… Я тут только из-за офшорки сижу. Если бы не было банка, я бы давно в другую страну уехал, например в Испанию.

Вскоре я закончил беседу и вернулся в гостиницу. А через два дня мой самолет уже выруливал на взлетную полосу, готовясь взять курс на Москву. Меня ждали новые дела и новые заботы…

В один из дней в мою юридическую консультацию пришла телефонограмма из Дорогомиловского народного суда, в которой сообщалось, что дело Виктора Князева назначено к слушанию на 15-е число. До начала процесса оставалось четыре дня, а я еще толком не изучил дела. Надо было срочно садиться наверстывать упущенное.

В этот же день я приехал в следственный изолятор, где находился Виктор Князев. Это был боевик из группировки Алексея. Арестовали его примерно год назад за умышленное убийство. Тогда я вступил в дело не в самом начале, а спустя почти четыре месяца, когда Виктор дал основные показания.

Поднявшись на третий этаж и вызвав клиента, я ждал, когда его приведут. Наконец конвоир ввел в кабинет Виктора.

Виктору было около тридцати лет. Среднего роста, темноволосый, спортивного телосложения, он приветливо улыбнулся мне и поздоровался за руку.

– Давненько вы у меня не были! – сказал он.

– Я ездил отдыхать. Твое дело назначили к рассмотрению в суде.

– Я знаю, – сказал Виктор. – Мне тоже извещение пришло.

– Что ты думаешь делать? Надо как-то готовиться.

Виктор равнодушно махнул рукой.

– А что тут готовиться? Я никаких перспектив не вижу.

– Почему ты так думаешь? – спросил я.

– Как же – вначале я признался, точнее, вынужден был признаться, потом отказался. Кто нам поверит? Что я, первый раз, что ли?

– И что, ты предлагаешь опустить руки и ждать, пока тебе вынесут приговор?

Виктор неуверенно пожал плечами.

– Кстати, тебе привет от Алексея, – сказал я.

Виктор сразу обрадовался.

– А что он еще сказал? – спросил он.

– Сказал, чтобы мы боролись за тебя.

– Ну что же, тогда давайте бороться. В чем это будет выражаться?

– Сначала ты расскажи мне свою версию, как все произошло, а потом я почитаю дело и придумаю какую-нибудь более-менее нормальную позицию.

Виктор помолчал.

– Ну что… Было это примерно… – Виктор поднял глаза к потолку. – Случилось это примерно год назад…..

Как-то меня вызвал к себе Алексей на серьезный разговор. Я подошел к нему и присел рядом.

– Как дела, Витек? – спросил Алексей.

– Нормально.

– Сколько прошло времени, после того как эти гады Аркадия убили?

– Почти год.

– Да… Как ты жив остался?

– Я сел за руль, а бомбу они подложили под днище с правой стороны, и вся волна пришлась на пассажирское сиденье. Аркадия тогда на мелкие кусочки разнесло, а у меня сотрясение мозга.

Алексей кивнул:

– Так вот, Витя, нашли мы убийц. Надо бы за Аркадия отомстить. И знаешь, кто это дело организовал?

– Кто?

– Твой земляк, Толик Воронков. Кличка у него Ворона.

От этого сообщения я растерялся. Не ожидал я, что Алексей найдет тех, кто заказал Аркадия. Аркадий был моим самым близким другом, жили мы с ним в одной квартире, потом дружили семьями. Поэтому утрата для меня была очень тяжелой. С детства мы жили в одном дворе, да и в группировку попали почти одновременно – сначала Аркадий, потом он притащил меня.

– Так что, мне надо ехать в родной город? – посмотрел я на Алексея. – Посчитаться бы надо… Ответить бы этому Вороне за смерть Аркаши!

– Ехать тебе туда необязательно. – Алексей сделал паузу. – Дело в том, что Ворона здесь банкует, торговый центр держит, точнее, «крышует». Вот нам и надо с ним посчитаться.

– Как бы мне о нем узнать?

– Ребята уже все сделали. – Алексей достал из бокового кармана фотографию, с которой на меня смотрел парень крепкого телосложения, с мощной шеей и с искривленным носом.

– У него что, нос перебит? – спросил я.

– Он боксер бывший.

– А где живет?

– В начале Кутузовского проспекта. Вот адресок. – На обороте фотографии был записан адрес. – Ты пару дней с ребятами потусуйся, посмотри, что и как. Возьмешь с собой Кольку и Серегу для подстраховки. Даю тебе три дня, чтобы с Вороной разобраться. Усек? Только вот что – ты «тэтэшку» с собой не бери, лучше что-нибудь посолиднее.

– А почему?

– Да она китайского производства. А китайские осечку часто дают. Возьми лучше «стечкин» или «макаров».

Я понимающе кивнул.

На следующий день я с ребятами приступил к изучению графика жизни Вороны. С утра мы уже были в начале Кутузовского проспекта, недалеко от гостиницы «Украина». Мы знали, где находится его подъезд и где автомобильная стоянка, откуда Ворона каждое утро забирает свой «Мерседес» и каждый вечер ставит. Иногда Ворона со своей молодой женой, бывшей парикмахершей, уезжали куда-нибудь на тусовку, в клуб или ресторан. А так ездил Ворона с утра в свой торговый центр как на работу. К вечеру он возвращался. Чаще всего он привозил с собой упаковку импортного пива и пакет с какой-нибудь закуской.

Наблюдение мы осуществляли из старых «Жигулей» третьей модели, которые предварительно купили по объявлению. Мы специально взяли старую, неприметную машину, чтобы не привлекать к себе внимания.

Время от времени, когда мы с ребятами проводили слежку, Серега открывал капот машины и возился внутри – вначале имитировал какую-то поломку, а иногда машина на самом деле барахлила.

Наконец было выбрано время, когда все должно было произойти. Это был вечер пятницы. По нашим расчетам, Ворона между шестью и семью часами должен был вернуться домой. В этот день я был на месте часов в пять. Одетый в темную, неприметную одежду – черную куртку и черные брюки, я сидел недалеко от подъезда и держал в руках газету. За поясом под курткой у меня был ствол. Но напутствия Алексея не брать китайский «ТТ» я не выполнил, так как второпях, как часто бывает, просто не успел взять с собой приготовленный «стечкин». Поэтому я взял свой ствол, мое «штатное» оружие.

Серега оставался в машине. Я сидел на лавочке и делал вид, что читаю газету. В правом кармане у меня лежала небольшая рация, через которую мы осуществляли связь. Другой паренек находился на автостоянке, куда Ворона ставил машину. И, как только тот должен был появиться на стоянке, паренек сообщил бы Сереге, а Серега – мне. Время от времени я поглядывал на часы.

Во дворе народу почти не было. Кое-где играли дети, у соседнего подъезда сидели старушки, оживленно обсуждая дворовые сплетни. Я уже начал волноваться. Конечно, у меня были кое-какие сомнения, что Ворона причастен к убийству Аркадия. Прошло около года, и вдруг Алексей узнал, кто убийца. А может, Алексей просто хочет убрать Ворону с торгового центра, чтобы посадить туда своего человека и сменить там «крышу»? А чтобы провернуть эту акцию, он и придумал версию о причастности Вороны к взрыву нашей машины? Но, с другой стороны, может, это и правда. Ведь Ворона – наш земляк, перебравшийся, как и мы, в Москву. И может быть, он действительно причастен к убийству Аркадия. Нет, Аркадия я ему не прощу, если это он заказал его!

Время тянулось медленно. Мне казалось, что стрелки часов застыли неподвижно. Я стал заранее проигрывать сценарий. Если Ворона пойдет к подъезду, я направлюсь туда вместе с ним. Затем я спрошу на всякий случай, является ли он Вороной или нет. Всякое может быть. А потом произведу пару выстрелов, один – непременно в голову. Потом брошу оружие и выйду из подъезда. За углом меня будет ждать машина. На все мне отводилось не более шести минут. Главное – выйти из подъезда не торопясь…

Я поправил на голове рыжий парик. В кармане у меня лежали специальные матерчатые перчатки, которые мне нужно было надеть. Что касается маски, то ее я не взял, так как это не имело никакого смысла. Выстрел должен быть обязательно произведен в подъезде, чтобы вокруг никого не было. Если при этом появится какой-нибудь посторонний, то я должен буду проводить Ворону до лифта и попробовать сделать это у лифта или в крайнем случае у дверей его квартиры. Ситуация, конечно, резко осложнится, но что делать?

Вдруг у меня в кармане ожила рация. Я вытащил ее:

– Алло?

– Витек, это я. Он идет к подъезду, – быстро проговорил Серега. – В серой куртке, в вельветовых черных джинсах, черная рубашка. Удачи тебе, братан!

– Понял тебя, – ответил я и выключил рацию. Все, теперь мне нужно ждать этого человека. Я прикрыл лицо газетой и через небольшую щелочку, которую я заранее проделал, смотрел на людей, подходящих к подъезду. Я увидел, что долговязый парень подходит к подъезду. Однако одет он был не в серую, а в синюю куртку, и джинсы у него были синие. «Да что они, дальтоники?» – подумал я. А вдруг это не он? Но лицом парень был очень похож на Ворону. Мне ничего не оставалось делать, как идти за ним.

Но Ворона, словно чувствуя что-то, не спешил заходить в подъезд. Он остановился у двери, поставил пакет на землю и опустил упаковку бутылок с пивом. Нагнувшись, он стал зашнуровывать ботинок. Теперь мне показалось, что он почувствовал мои намерения, сейчас вытащит ствол и завалит меня. Дрожь прошибла меня, руки затряслись от волнения.

Но этого не случилось. Ворона завязал шнурок и, подняв пакет с продуктами и пиво, вошел в подъезд. Я отложил газету и быстро направился за ним.

Войдя в темный подъезд – лампочку я вывинтил заранее, – я поднялся на несколько ступенек. У лифта стоял Ворона, насвистывая себе под нос какую-то мелодию. Я подошел к нему вплотную и спросил:

– Слышь, Ворона – это ты?

Парень посмотрел на меня недовольно. Я почувствовал, что от него исходит какая-то непонятная злость.

– А ты кто? – в свою очередь, спросил он.

– Я? – Я быстро выхватил «ТТ» и нажал на курок. И тут произошло то, что должно было случиться. Не зря Алексей предупреждал – не бери китайскую «тэтэшку»! Произошла осечка.

Ворона сориентировался моментально. Он запустил в меня бутылками пива. Они полетели мне в голову, но я успел увернуться. Бутылки разбились с ужасным грохотом. Этот звук, естественно, мог привлечь внимание людей. Тогда я снова поднял пистолет и снова нажал на курок. На сей раз пистолет выстрелил. Но пуля, скорее всего, попала в живот – Ворона схватился за бок и пошел на меня. Я снова выстрелил. Но и это не остановило Ворону. Говорили же, что он здоровый как бык, боксер в прошлом и боли не боится.

Ворона налетел на меня, и каким-то образом мы с ним выскочили из подъезда. Там между нами завязалась настоящая борьба. Ворона пытался выбить у меня пистолет. При этом он стал кричать:

– Вызовите милицию! На меня нападают!

Вот этого я не ожидал совершенно. Как же, криминальный авторитет, а сам обращается к милиции! Но, наверное, ему просто хотелось жить.

Я продолжал сопротивляться, но Ворона навалился на меня и прижал к себе. Я не мог вырваться. Тогда я, перехватив пистолет, нанес ему несколько ударов рукояткой по голове. Это в какой-то мере ослабило Ворону. Я быстро скинул его с себя и хотел бежать, но увидел, что к нам быстро приближается мужчина в гражданской одежде.

– Стой, стрелять буду! Милиция! – кричал он.

«Ну все, – подумал я, – попался! Как же так получилось?»

Я забежал в подъезд. Стоя там, я держал в руках «ТТ» и не знал, что мне делать дальше. Теперь мне казалось, что сейчас приедет группа захвата. Я рванулся к лифту, нажал на кнопку вызова. Поглядывая на дверь подъезда, я решил, что если появится мент, то я буду в него стрелять. Однако тот не появлялся.

Вскоре открылись двери лифта. Я забежал туда и поднялся на последний, восьмой, этаж. Теперь мне не оставалось ничего другого, как уйти через крышу. В три прыжка я оказался у чердачной двери. Но тут меня ждало разочарование. Дверь была закрыта мощной решеткой, на которой висел огромный амбарный замок. Я вытащил пистолет, но тут же понял, что пуля этот замок не собьет, а только наделает шуму. Мне казалось, что я слышу шаги снизу. Наверное, это идет группа захвата. Я опустился на ступеньки и схватился руками за голову. Все, жизнь моя кончена, теперь меня точно арестуют…

Но, как ни странно, в течение нескольких следующих минут слышалось какое-то движение, но ко мне так никто и не поднялся. Наконец минут через пятнадцать-двадцать я увидел, как на этаже появились люди в пятнистых бронежилетах, с автоматами. Скорее всего, это были спецназовцы.

– Стоять! Руки вверх! Ствол на землю! – раздался громкий приказ.

Бросив пистолет на пол, я ногой подтолкнул его к спецназовцам, а сам поднял руки. В следующее мгновение я уже лежал на каменных ступеньках лестницы, а сверху на мне сидели два спецназовца. Один из них защелкивал на мне наручники.

Потом меня вывели на улицу. У подъезда собралась приличная толпа. Там же стояло несколько милицейских машин, машина «Скорой помощи». Вероятно, Ворону уже загрузили туда. Народу было много, только того мента, который кричал мне, я не увидел.

Меня отвезли в ближайшее отделение милиции. Приехали оперативники. Меня сразу повели в «пресс-хату», там стали обрабатывать. То есть бить. Били меня долго.

– Будешь признаваться? – спрашивали они. А что тут не признаваться? Фактически я был взят с поличным. У меня были изъяты парик, «ТТ», рация – весь киллерский набор. Но я не признавался.

После второй серии побоев у меня не осталось сил. Я понял, что выхода у меня нет, и признался, что стрелял в Ворону, потому что он был причастен к взрыву, который произошел год назад у нашего подъезда, и к убийству Аркадия. А убить я его хотел, чтобы отомстить. Так мне сказали и оперативники, которые приехали в отделение.

– Ты же нормальный парень, – говорили они, – скажи, что решил отомстить! Много тебе не дадут, он же такой же бандит, как и ты! – Ведь Ворона был авторитетом, «крышующим» московский рынок. Так что в какой-то мере оперативники сочувствовали мне. И я решил поддержать такую версию, тем более что она была правдивой.

А на втором допросе, когда следователь сообщил мне, что парень, который кричал мне: «Милиция!», действительно был сотрудником милиции, но был в тот день без оружия. От злости я изо всей силы стукнул кулаком по столу. Господи, я бы мог спокойно уйти, и этот мент ничего бы мне не сделал! Почему же я струсил?! До сих пор не могу ответить на этот вопрос.

Так закончил свой рассказ Виктор и вопросительно посмотрел на меня.

Я слушал его очень внимательно. После окончания рассказа я помолчал и, немного подумав, сказал:

– Да, ситуация не из простых. Действительно сложная. Как же тебе не повезло с этим ментом!

– А кто знал, что у него ствола нет? – сказал раздраженно Виктор.

Я понял, что говорить на эту тему все равно что наступать на больную мозоль.

– Ладно, – сказал я, – нужно что-то придумывать. Конечно, плохо, что тебя взяли со стволом, париком и рацией. Это все отягчающие обстоятельства. Стопроцентно будет доказано, что ты участвовал в заказном убийстве.

– Но послушайте, – неожиданно сказал Виктор, – а что, если нам такую версию придумать? Был со мной еще один, неизвестный человек. Я стоял на шухере. Он стрелял, а потом исчез.

– Интересно, где же этот второй человек? Кто его видел? Тот милиционер, который тебя задержал, будет говорить, что видел только тебя, как ты боролся с Вороной. А второй где? Почему Ворона напал на тебя, а не на второго?

– Тот сразу убежал. А Ворона напал на меня, потому что подумал, что я тоже буду стрелять.

– Нет, в эту версию никто не поверит – слишком уж мифическая фигура этот второй! В суде тоже не дураки сидят.

Виктор опустил голову:

– Тогда, я считаю, нужно признаваться. Признаваться в том, что я убил гада, потому что он убил моего близкого друга. Аркадий действительно был моим лучшим другом! И я совершил акт мести.

– И ты думаешь, что суд это учтет и даст тебе небольшой срок? Его это совершенно не касается. Суду это все равно. Главное – ты убил человека.

– Да вы же читали дело… Он умер не сразу, а в больнице!

– Ну и что? Будет не убийство, а покушение на убийство. Ну, дадут тебе чуть меньший срок. Тут нужно придумывать что-то другое, более реальное.

Теперь я сидел и размышлял, как же строить защиту. «Стоп!» – остановил я себя. Меня неожиданно осенило:

– Ты сказал, что тебя взрывали год назад?

– Да.

– Ну-ка давай расскажи мне поподробнее!

– Тогда у нас были терки с одной северо-восточной группировкой. Мы одну торговую точку делили. Аркаша у нас бригадиром был, я под ним ходил. Жили мы вместе. В один из дней мы подошли к машине. Я сел за руль, Аркаша – на переднее сиденье. Я повернул ключ, и тут раздался взрыв. Каким-то образом меня выбросило из машины – моя дверь была открыта. А Аркашу разнесло на кусочки. Я остался жив, но почти четыре месяца лежал в больнице.

– А что у тебя было?

– Контузия серьезная. Крыша поехала…

– Погоди, вот это хорошо! Значит, был взрыв, у тебя была контузия, и у тебя была повреждена психика, – сказал я ему, словно растолковывая позицию нашей защиты. Виктор непонимающе посмотрел на меня.

– Все понял! Это прекрасно! – сказал я. – Завтра я приду к тебе в десять или одиннадцать часов утра.

Виктор с надеждой смотрел на меня.

Теперь мне все стало понятно. Вскоре я покинул следственный изолятор и мчался в ближайший магазин юридической литературы. Там я не нашел того, что мне было нужно. Тогда я поехал в «Медицинскую книгу». Там я купил несколько книг по психическим болезням. Мне необходимо было найти болезнь психики, которая могла возникнуть после того, как человек был контужен.

Я приехал домой и стал читать о различных психических расстройствах. Вскоре все стало на свои места.

На следующий день я поехал в Дорогомиловский суд, чтобы внимательно изучить дело Виктора. К моей радости, пролистав дело, я увидел, что никакой психиатрической экспертизы Виктору не делали. «Вот на этом мы и сыграем!» – подумал я.

На следующий день с утра я был в следственном изоляторе. Привели Виктора. Я дождался, когда конвоир выйдет, и тут же вытащил из портфеля две брошюры, подтолкнув их к Виктору. Тот внимательно прочел названия и усмехнулся.

– А при чем тут я? – спросил он. – Что-то не понимаю…

– А при том, дорогой мой, что у тебя два пути. Хочешь, – я достал Уголовный кодекс, – вот твоя статья: от десяти до пятнадцати лет. И, заметь, – тебе повезло, что тебя будут судить по старому кодексу, так как по новому срок по твоей статье – от двенадцати и выше. Мог бы и двадцатку получить.

Виктор заморгал, осмысливая услышанное.

– А второй путь, – я показал на книжки, – это путь к твоему освобождению.

– Я не понимаю, что делать-то надо? – спросил Виктор.

– Внимательно читать, как можно внимательнее! Смотри, ты был контужен. Припоминай – может, какие симптомы есть твоего болезненного состояния. – Я поднял голову кверху, показывая, что не исключено, что нас записывают и прослушивают.

Виктор какое-то время перелистывал книжечку, потом наконец все понял и улыбнулся.

– А можно мне их в камеру взять? – спросил он. – Мы их в камере почитаем, поговорим…