Текст книги "Закон могущества"

– Такую нежную красоту не должны смущать всякие глупости, – почти нежно проговорил Горат и коснулся пальцем ее щеки.

Ярла невольно отпрянула, и лорд Тард рассмеялся. Следом смех поразил и его мечников. Охотница растерялась.

– Наверное, мне стоит уйти, – промямлила она и хотела встать, но лорд Горат взял ее за руку и остановил. Ярла неохотно осталась в кресле.

– Ты зря боишься, прекрасная Ярла! – заверил ее Тард. – Я хочу лишь ответить на вопросы, беспокоящие твой разум. Не желаю, чтобы между мной и тобой были какие-либо недопонимания. Говори же!

Ярла рисовала в голове эту беседу, пока поднималась в покои Тарда, и успела сформулировать свои вопросы так, чтобы они звучали деликатно. Однако от растущего беспокойства, язык подвел ее, и она выпалила:

– Это правда, что вы взяли силой леди Деннилу?

Лорд Горат в ответ нехорошо ухмыльнулся. Среди мечников пробежали смешки. Ярла смотрела в их хмельные глаза и боялась услышать ответ.

Тард поднялся на ноги, сжимая в руке чашу с вином, и медленно подошел к окну, повернувшись к охотнице спиной.

– У мужчин есть множество слабостей! – сказал он. – Женская неприступность, сменяющаяся беспомощностью, особенно нас возбуждает.

Ответ не был четким, но Ярле хватило ума узреть в нем жуткую правду. Она поняла, что не может больше здесь находиться. Резко встав, она кинулась к двери, но путь ее преградил Тормен.

– Наивная пташка! – мерзко осклабился мечник. – Неужели ты думаешь, что там, в «Столичном», мы помогли вам ради благодетели? Ты сразу приглянулась нашему лорду. По мне ты простовата, но оттрахать девку этого болтуна Тарса я не откажусь!

Ярла испуганно отшатнулась и сунула руку к поясу, там, где раньше был длинный нож. Конечно же, его там не было – она и подумать не могла, что в замке он ей понадобится. Анатарес всегда называл ее глупой. Чертов бог войны снова оказался прав!..

– Я хотел, чтобы это случилось в Скейпфилде, моем замке, – молвил лорд Горат, и Ярла обернулась на его голос. К ее ужасу, тот расстегнул дублет, обнажив заросшую волосом грудь. – Но вино всегда так горячит кровь!..

XIV

Придворный лекарь наказывал не покидать постель до отъезда. Однако Анатарес не был бы собой, если бы послушал его. Когда Ярла отказалась достать выпивку и ушла, он понял, что ему снова придется делать все самому.

Свесив ноги с кровати, Анатарес медленно размял затекшее тело. Подождав пока спадет головокружение от резкого подъема, а картинка в глазах обретет некоторую четкость, он обулся, накинул кафтан, не застегивая пуговиц, и покинул комнату.

Было около часа до рассвета, и потому Тарсу не удалось найти ни одного слугу, а недремлющие стражники в алых кольчугах на просьбу «отыскать гостю бутылочку пива» ответили пренебрежительной руганью. Анатарес пообещал себе, что если боги снова обретут свои силы, он насадит этих напыщенных говноедов на тупой кол. Список подобных бедолаг был настолько обширен, что он и сам не вспомнил бы сотую его часть. Зато ему вдруг вспомнилось, что в их с Ярлой палатке должна была заваляться пузатая бутылка ядреного темного эля, которую он планировал распить после того, как победит Сенемаля. Благодаря этому, бог войны обрел новую цель.

Конечно он мог найти лорда Гората и выпить с ним, но сейчас ему хотелось напиться в одиночестве.

От гудящего весельем огромного палаточного лагеря остался лишь призрак в виде вытоптанной и выжженной кострами земли, кучи мусора и нескольких одиноких шатров, обитатели которых решили покинуть Колоннар с рассветом.

К своему большому огорчению вместо своей палатки Анатарес встретил лишь черную кучу пепла и обгоревшие остатки их с Ярлой вещей.

«Местные. Или мечники Сенемаля. – предположил бог войны. – Хорошо хоть Ярла им тут не попалась».

Он попытался вспомнить, было ли что-то особенно ценное в палатке, но кроме бутылки пива ему ничего не пришло на ум.

Анатарес понимал, что в глазах людей, сделавших это, он был паршивым мясником и убийцей, и привык к этому. Куда больше его сейчас беспокоило, что выпивку он мог раздобыть только в какой-нибудь городской корчме или трактире. Однако с собой у него не было ни монеты – пояс с кошелем остался в замке. К тому же, если учесть его теперешнюю репутацию в городе, то отправляться в место, полное пьяных островитян, было бы неразумно. Тарс не боялся хорошей драки, но ему не хотелось сталкиваться с неприятностями, которые за ней могли последовать. К тому же, теперь он был не один и нес некоторую ответственность за Ярлу, да и еще одного удара по голове вряд ли выдержал бы.

Тем не менее, без резни не обошлось.

В лагере уже не горели огни, потому Анатарес не сразу их увидел, зато тяжелые шаги и бряцанье оружием выдали их. Они же и не скрывались. Весело перебрасываясь шуточками, мечники Гората Тарда неспешно приблизились к богу войны. Их было пятеро, двое в руках держали пиво. Тарс также не мог не отметить, что все пятеро были в броне и при оружии. Ему нравились доспехи, в которые Тард снарядил своих людей – кожаная броня, усиленная стальными щитками с мелкой гравировкой, поверх плотной кольчуги с длинными рукавами и косой кольчужной юбкой до колен. Не нравилось Тарсу то, что они надели их сейчас. Он запоздало вспомнил, что Бриенголь тоже остался в Звездочетной башне.

– Рад видеть любимых собутыльников! – без особой вежливости в голосе молвил Анатарес. – Как вы меня здесь нашли?

– В замке тебя не было, – ответил один из них. Звали его Туган. – Мы пришли сюда.

– Если бы тебя и здесь не было, пошли бы искать по пивнушкам да борделям, – добавил низкий и коренастый мечник, чьего имени Тарс не запомнил.

– До чего же я предсказуем! – огорчился Анатарес. – Лорд Горат хочет меня видеть?

– Лорд Тард, – поправил его низкий, хоть в этом не было необходимости.

– Я бы не сказал, что он хочет тебя видеть, – ответил на вопрос Тарса Туган. – Даже, наоборот, он совсем не хочет тебя видеть. Ключевое слово здесь – совсем.

– Господин хочет поблагодарить меня за грязную работу, которую он не доверил вам? – медленно уточнил Тарс, нахмурив седые брови.

Он незаметно осматривал периметр. Нежелательные свидетели были сейчас ни к чему. Призывать меч из Хаоса на людях было бы опасно.

– Стыдно в этом признаться, – пакостно ухмыляясь, промолвил мечник по имени Тормен, тот, что вечно хвастался своим хреном, – но мы с господином Тардом немного позабавились с твоей девчушкой!

– Немного! – прыснув, повторил Туган, и остальные заржали.

– Где она? – едва слышно спросил Анатарес. Внутри него все замерло. Он вдруг понял, что, даже если захочет, не сможет не вырывать свой меч из Хаоса, ибо тот гневно бился, требуя крови. Тарс уже почти чувствовал его рукоять в своей руке.

– Когда я в последний раз видел ее, бедняжка блевала в ведро, подавившись моим семенем! – ответил Тормен, и его товарищи снова заржали.

– Готов поспорить, что подавилась она моим, – сказал Рыжий Стэн, тот, что бился двумя короткими клинками. – Твое семя ей пришлось по вкусу!

Мечники ржали так громко, что не услышали слов Анатареса, потому ему пришлось повторить:

– Доставайте мечи!

– Чем ты собрался драться, пустобрех? Своими вымышленными байками, подслушанными у настоящих воинов? – насмешливо поинтересовался Туган.

– Мы видели, как ты дрался с Сенемалем, – добавил Тормен. – Даже моя бабка лучше машет клюкой! Но мы не будем убивать безоружного. Рыжий, ну как дай ему одну железку!

– Еще чего! Я всегда дерусь двумя! – запротестовал Рыжий Стэн.

– Да тебе даже рубануть не достанется, идиот! – прикрикнул на него Туган. – Дай, кому говорю!

Рыжий Стэн выругался, с недовольством вытащил один клинок из ножен и бросил его Анатаресу. Звякнула сталь, и меч упал на землю. А в руке Тарса остался его демонический клинок, едва видимый через клубы мрака, медленно тающего и веющего смертельным холодом.

– Видишь ли, я настолько долго живу на этом свете, – сказал Тарс, глядя на ошарашенного Тормена, – что, вполне возможно, трахал твою бабку! Хотя, на таких грязных шлюх у меня член не поднимается!

Мечников настолько поразило появление меча в его руке, что они не успели ничего предпринять, когда Тарс взмахнул клинком снизу вверх и разрубил лицо Тормена от подбородка до макушки. Голова его взорвалась фонтаном крови, зубов и мозгового вещества. Стоявший ближе всех Туган готов был поклясться, что в момент удара головка рукояти в виде ощерившейся пасти рогатого демона была в трех пальцах от ладони Анатареса, а когда клинок вышел из черепа, то сам вернулся в руку владельца.

– Сотни дев Севера рыдают сейчас, лишившись такого большого члена! – злорадно заявил Тарс, когда труп рухнул на землю. – Доставайте мечи! В отличие от вас, я убиваю безоружных!

Только после этих слов мечники пришли в себя и обнажили клинки.

– Колдун! Гребаный колдун зарубил Тормена! – гневно завопил низкорослый.

– Наверняка тебя взяли в отряд за проницательность! – ответил Анатарес.

Туган ударил первым. Тарс ушел от его меча полуоборотом, взмахнув полами кафтана, и срубил ему полголовы выше ноздрей. Кровь забрызгала ему бороду.

Легких убийств больше не предвиделось, и они сошлись в рубке. Пока Анатарес легко отражал атаки низкорослого мечника и второго, по имени Гловер, Рыжий Стэн подхватил свой меч с земли и обрушил сразу два клинка на бога войны. Тот едва увернулся, один из клинков срезал ему прядь волос. Он отпихнул от себя Стэна локтями, отбил удар Гловера и вырвался из треугольника нападавших.

Рыжий Стэн в легком прыжке рубанул Анатареса обоими клинками под разным углом. Бог войны принял оба на клинок, прокрутил его, подняв над руками Стэна, и срубил их ему обе – одну на запястье, другую на локте. Сначала на землю упали мечи, затем руки, а следом и сам Стэн.

Тарс невозмутимо перешагнул через него, намеренно наступив каблуком сапога на лицо. Оставшиеся мечники невольно попятились от него, выставив перед собой острие клинков. Тарса это позабавило. Его веющий смертью клинок придавал ему сил, и он забыл про головную боль и слабость. Сейчас его разум занимали лишь холодный гнев и жажда крови.

Он положил меч на плечо. Очень аккуратно положил, не так беззаботно, как делал это с Бриенголем.

– Меня везде кличут Мясником. За мой стиль ведения боя, – заявил Анатарес, неуклонно надвигаясь на мечников. – Их можно понять. Но вы только посмотрите на мой меч! Разве им можно фехтовать и колоть?

Те обменялись взглядами и, кивнув друг другу, бросились на врага. Атаковали они грамотно, с разных сторон. Анатарес ловко парировал оба удара, после чего мечники разделились, надеясь измотать противника быстрыми атаками с разных фронтов. Бог войны не сразу, но пресек их тактику, насадив низкорослого на свой меч. Оказавшись с ним лицом к лицу, и увидев, как у того ртом хлынула кровь, он не удержался и отметил:

– Приятель, да тебе не здоровится!

Стряхнув мечника с клинка, Анатарес едва отбил удар Гловера и обошел его полукругом, надеясь рубануть по боку. Мечник парировал удар, зато Тарс успел пнуть Рыжего Стэна, который с земли безуспешно пытался подсечь ему ноги.

– Как обычно, тот, кто меньше всех разговаривал, пережил своих болтливых товарищей! – сказал Тарс про Гловера. – Единственное приятное исключение из этого правила – я!

В ответ мечник нанес жесткий рубящий удар, который Тарс парировал. Свободной рукой он хлестнул его кулаком в лицо и, поинтересовавшись «Подло, да?», обезглавил быстрым ударом меча.

Анатарес разжал ладонь, и кровожадный клинок с недовольством провалился обратно в Хаос.

Рыжий Стэн попытался встать, но Тарс повторно пнул его. Тот повалился на землю и сплюнул кровью.

– Поднимайся! – велел ему бог войны.

– Пошел ты!

– Поднимайся, идиот! Я дарую тебе жизнь.

Рыжий Стэн истерично рассмеялся окровавленным ртом.

– Жизнь? – переспросил он. – Без рук?

Из-за выбитых зубов он шепелявил.

– Да, без рук. Но это не беда! – скрестив руки на груди, сказал Анатарес. – Я оставил тебе язык, так что ты и дальше сможешь отпускать свои колкие шуточки!

– Пошел ты! – повторил Стэн.

– Нет, это ты пошел. Пошел к лорду Горату и предупредил, что с минуты на минуту у него будут гости, и ему пора решать, кому завещать замок Скейпфилд. И не пошел, а побежал! Живо!

Рыжий Стэн неуклюже поднялся на ноги и действительно побежал к замку, спотыкаясь и шатаясь из стороны в сторону. Когда между ним и Тарсом было более тридцати шагов, бог войны томно вздохнул, посмотрел на свою руку и резко выметнул клинок. Тот материализовался уже в полете и настиг Рыжего Стэна через мгновение. Мечник рухнул лицом вперед, а клинок вновь возник в руке Анатареса.

– Да, согласен, это было жестоко, дать ему надежду и отобрать! – молвил он, обращаясь к мечу. – Но ты ведь не думал, что я дам ему уйти? Сочувствия здесь заслуживает лишь тот, кому придется убирать останки этих ребят…

Тут Анатарес прервался.

– Ярла!

XV

По пути в Гостевую башню Анатарес убил четверых стражников. Двоих у ворот замка, еще двоих у входа в башню. До схватки дело не доходило – он обрушивал на них меч из ниоткуда и затем бежал дальше. Им просто не стоило останавливать его и спрашивать, откуда на нем столько крови.

Но он этого не помнил. Он вообще не помнил свой путь от палаточного лагеря до башни. Выкликнул ее имя, следом шел провал, и вот он уже стоял в дверях покоев Гората Тарда и чувствовал, как все внутри него сворачивается от злости и одновременно умирает от бессилия.

Умирает, как это было уже сотню раз прежде.

Он не видел порванного волчьего жилета у входа. Не видел разбросанных повсюду бутылок, кубков и бочонков пива. Не видел разрезанные ремни и кровавые следы на постели. Не видел перевернутое ведро и зловонную лужу вокруг него. Видел лишь ее.

Она висела на собственном кожаном ремне, привязанном к деревянной балке, подпирающей потолок. Ее рубаха свисала с нее клочьями, обнажая живот и левую грудь. Брюки без ремня сползли до колен и висели мешком, а новое исподнее, которое она купила на городском рынке накануне, запачкалось кровью. Ее русые подобные шелку волосы были растрепаны и закрывали лицо, а бледные руки покрывали синяки.

Мертвая Ярла медленно покачивалась, задевая босыми ногами спинку стула, который послужил ей последней опорой.

Когда Анатарес медленно подошел к ней, он почти не дышал. Аккуратно и почти нежно, бог войны снял ее с петли и сел с ней на пол, положив ее голову себе на колени.

Он убрал волосы с ее синего лица дрожащими руками, нежно провел пальцем по ее подбородку, разбитым губам, носу. Провел до открытых глаз, устремленных в пустоту. Глядя в них своими, почти столь же безжизненными, он осторожно прикрыл их.

Ему не хотелось смотреть на нее, но он все равно упрямо глядел, стараясь запомнить каждую пору на ее нежной коже. Запомнить так, чтобы, когда она станет его новым кошмарным сном, разум не исказил ее невинных черт лица.

Он хотел плакать. Хотел сказать безжизненному телу, что это он во всем виноват. Хотел обвинить ее в том, что она сделала. Сказать, что вместе бы они отомстили и пережили это. Поклясться ей, что месть его будет чудовищна. Но он не мог сделать ничего из этого. Лишь упрямо глядел на ее лицо.

Вдруг чей-то голос вывел его из оцепенения.

– Это сделал Тард?

Анатарес медленно оторвал свой взгляд от Ярлы и увидел в дверях лорда-хранителя Седрика Сергонта.

– Уходи. Или я убью тебя, – прохрипел Тарс.

– Можешь попробовать. А можешь выслушать, – упрямо сказал лорд-хранитель. Он был в легком кожаном доспехе, совсем не том, что одевал на ристалище. Поверх был накинут короткий плащ без геральдики с откинутым капюшоном. – Я бы мог сказать, что предупреждал тебя, но вместо этого поведаю другое. Перед твоим поединком с Сенемалем я предполагал, что если у Тарда все выйдет из-под контроля, он попытается скрыться. Мои люди выяснили, что в Порту Глейнер Тард оплатил на корабле с именем «Обгоняющий ветер» каюты на девятерых человек. Отплывать корабль должен был сегодня в полдень.

– Я знаю это, Сергонт! Не трать мое время.

– Тогда ты наверняка знаешь, что он предупредил капитана, что может приехать в любое время дня и ночи, и тогда им придется немедленно поднять якорь. За хорошую плату, разумеется. Это твоя дочь?

– Друг.

– Тебе стоит знать, что человек, убивший твоего друга, сейчас наверняка спешит в Порт Глейнер. Я только что вернулся в город, и когда я пересекал городские ворота, Тард еще не покинул Колоннар. Мы еще можем его догнать.

– Мы?

– Если он уже выехал из города, без меня тебе не покинуть городских ворот до рассвета, а потом будет слишком поздно. Ты идешь или нет?

XVI

Светало, а это значило, что до открытия городских ворот оставался час. Ночью стражники никого не впускают и не выпускают, таков закон. Ночные дороги слишком опасны для путников, ведь ужасы Черного Разлома все еще преследовали эти земли. Однако стражники всегда могут сделать исключение для знатных особ, наподобие Тарда или Сергонта.

Седрик и Тарс галопом промчались по городским улицам верхом на коне лорда-хранителя, разгоняя собак, ранних прохожих и пьянчуг, направляющихся из трактиров и борделей домой. Анатарес трижды чуть не слетел с коня – седло лорда Сергонта было рассчитано только на одного всадника. Анатарес хотел забрать своего боевого коня со снаряжением из конюшен Алого замка, однако времени на то, чтобы седлать его, у них не было.

– Почему ты помогаешь мне? – спросил Анатарес на скаку.

– По закону я должен передать лорда Тарда Королевской полиции. Если даже он не отвертится, что маловероятно, то его ждет пожизненная каторга в рудниках Архона. То, что ты собираешься сделать с ним, он заслуживает больше!

– И снова я выполняю грязную работу.

– Именно! – невозмутимо отвечал Сергонт.

У городских ворот лорд-хранитель сходу прикрикнул на стражников:

– А ну открывайте! Да поживее!

– Лорд Сергонт? – удивился стражник в широкополой стальной шляпе. – Вот уж кому не…

– Лорд Горат Тард проезжал здесь? – перебил его хранитель.

– Да, был какой-то райдхардский лорд! – торопливо рапортовал стражник. – Я его в морду, то есть в лицо, стало быть, не признал, но он геральдикой своей тыкал и кричал о своем месте при короле, мы и пропустили. Спешил, не хуже вашего!

Ворота со скрипом распахнулись. Лорд Сергонт быстро спешился и передал вожжи Анатаресу.

– Ты не поедешь? – спросил Тарс, перебираясь в седло и вдевая сапоги в стремена.

– То, что ты сделаешь, для меня неприемлемо, – отвечал лорд-хранитель.

– Зато меня ты мог убить в палаточном лагере, – невесело ухмыльнулся Тарс.

– Ты не придворный короля. Послушай меня, Тарс Наемник! После того, как ты это сделаешь, ты должен покинуть королевство навсегда. Если ты появишься здесь вновь, я убью тебя лично или отправлю в Архон навеки. За лорда Сенемаля и за тех невинных стражников в Алом Замке! Ты понял меня?

– Когда-нибудь мы еще скрестим клинки! – молвил Анатарес.

– Не сегодня, наемник, не сегодня!

XVII

Тарс въехал в Колоннар верхом на породистом боевом коне, с полными седельными сумами, с доспехом с Багряного острова, Бриенголем и полным кошелем. Покидал он город без меча, без доспеха, без серебра и сум, без славы, верхом на хоть и быстром, но чужом коне. Но все это меркло перед главной из потерь. Барахло еще можно было нажить, от неприятностей скрыться, а славу завоевать. Но Ярлу вернуть было невозможно. И самое страшное было не то, что ее изнасиловали семеро, не то, что она повесилась из-за этого, а то, что там, в Хаосе, она, как и все до нее, достанется его многочисленным врагам.

Анатарес гнал коня нещадно, зная, что если Горат Тард спешил также, то он непозволительно отстает.

С рассветом тракт от столицы до порта постепенно оживал и заполнялся одинокими путниками, крестьянами, везущими груженые повозки на продажу в город и предместья, купеческими обозами и процессиями знати, покидающими придорожные постоялые дворы после турнира и направляющимися в порт. Тарс постоянно слышал брань позади себя от тех, кого напугал мчащийся словно ветер и оставляющий после себя огромные клубы пыли всадник. Раньше бы он мог ради забавы научить их манерам, но явно не сейчас.

Порт Глейнер был небольшой, но оживленной и хорошо защищенной крепостью у просторной пристани. Он возник после того, как Красные князья Тайморы перебрались в Колоннар и провозгласили его столицей княжества. Это была самая ближайшая к столице пристань и потому из-за турнира она была забита до отказа. Все свободные места у причала были заняты райдхардскими кораблями знати, а купеческим и прочим приходилось тесниться между ними.

Попасть на хорошо охраняемую пристань можно было только через крепость, потому возле ее ворот толпилась огромная масса людей, лошадей и телег с грузом. Очередь простиралась на добрые двести метров и прямо-таки гудела недовольством. По колоннарским порядкам стражники у ворот тщательно фиксировали в здоровенной тетради всех, кого пропускали, а также все их более менее значимое имущество. Для чего это нужно было – исключить контрабанду или же напомнить райдхардцам, что они здесь в гостях – неизвестно, но Анатарес понял, что таким образом он попадет на пристань только к полудню.

Единственным плюсом этого было то, что Тард наверняка тоже застревал в ней, и если даже его там уже нет, то все еще есть шанс, что порт он не покинул.

С одной стороны пристань защищала крепость, с другой – крутые холмы, с двух оставшихся – Бескрайний океан. Тарс прикинул, что незаметно спуститься с холмов невозможно, а если его заметят, то у него будут проблемы со стражей, раньше, чем он достанет Тарда. Значит, обходными путями попасть в порт не получится.

Подогнав коня, Анатарес поехал прямо на толпу.

– Дорогу! Именем лорда-хранителя Седрика Сергонта, дорогу! – закричал он.

Люди неохотно расступались, а тех, кто мешкал, Тарс грозил задавить конем.

– Здесь не менее знатные лорды! – крикнул кто-то из вельмож. – Но все ждут своей очереди!

– Дело государственной важности! – отрезал Анатарес, неуклонно пробивая дорогу к воротам. – Королевство в опасности!

Он надеялся, что его примут за воина Ярой Сотни, хоть и на нем не было должных доспехов. А этих элитных бойцов Сергонта побаивались на всем Севере. Гражданская сознательность и упрямство Анатареса заставляли людей расступаться. Добравшись до ворот, Тарс властно крикнул стражникам, пересчитывающим и записывающим ратников одного из лордов.

– Меня прислал лорд-хранитель Седрик Сергонт! Дело о государственной безопасности! Дорогу!

Путь его коню преградили алебардами.

– Не велено! – крикнул в ответ усатый стражник со стальной шляпой, надвинутой ниже бровей. – Сначала внесем в реестр и опишем имущество! Такой порядок!

– Если я через минуту не попаду на пристань, случится непоправимое! И объясняться ты будешь не мне и не своему десятнику, а самому лорду Сергонту! А то и королю! – настаивал Анатарес.

Видимо, он говорил очень убедительно, так как стражник недовольно пошевелил усами, поправил шляпу и махнул рукой. Остальные неохотно убрали алебарды и уступили дорогу. Анатарес едва сдержался, чтобы не отпустить колкость и въехал в крепость.

Внутри толпа была реже и двигалась быстрее, потому он быстро пересек внутренний двор и через вторые ворота въехал на пристань. Тут было еще более многолюдно, чем у главных ворот, но верховому Тарсу сразу бросилось в глаза, что неподалеку люди образовали кольцо и о чем-то галдели. Анатарес подъехал к ним и, возвышаясь над пешими, увидел, что внутри кольца стражники копошатся над тремя трупами. И судя по доспеху убитых, Тарс был готов поклясться, что это как раз те самые личные гвардейцы лорда-хранителя из Ярой Сотни.

«Сергонт оставил их, чтобы остановить Тарда, – быстро сообразил он. – Но почему только трое? Он знал, что у Гората шестеро отборных мечников. Просчет? Или Сергонт не верил, что Тард решится на кровопролитие в оживленном порту?»

Тарс подъехал чуть ближе. Зеваки неохотно расступились перед верховым.

– Кто их убил? – спросил он у стражников.

– А тебе какое дело?

– Я от их господина.

Стражник смерил его взглядом. Анатарес вспомнил, что по дороге оттер от крови лицо, но не кафтан. Хоть он и бардовый, но пятна крови наверняка могут броситься в глаза. И если стражников у ворот он быстро ошарашил, то сейчас кровь наверняка заметили.

– Не знаю, что вы тут устроили, но от вас, райдхардцев, всегда одни неприятности! – хмуро процедил стражник. – Никто не видел, как их убили. Кто бы это ни был, он сделал это почти бесшумно. Прямо в толпе!

«Шестой мечник Тарда, Роган! Его не было в палаточном лагере, – вспомнил Анатарес. – Кажется, Тард говорил про его особые таланты!»

– Корабль «Обгоняющий ветер» – где он? – быстро спросил он у стражника.

– Мне почем знать? – пожал тот плечами. – Тут суденышек, как мух на дерьме!

– Господин! – крикнул вдруг Тарсу босоногий мальчишка в грязной жилетке и дырявых портках. Наверняка он работал здесь, в порту. – Вон он, плывет!

Анатарес посмотрел в сторону, куда указывал малец, и грязно выругался – «Обгоняющий ветер» едва виднелся на горизонте.

Не переставая браниться, Тарс отъехал от места убийства. Стражники потеряли к нему интерес и принялись разгонять зевак.

Бог войны решил покинуть оживленную пристань и обдумать свои дальнейшие действия. Без монеты в кармане, ему нечего было здесь делать. Горат Тард наверняка укроется в замке Скейпфилд, своем райдхардском имении, а значит Тарсу нужно будет найти способ без денег переправиться на Снежный полуостров. Путь обратно в Колоннар был теперь заказан – слишком он уж там набедокурил. Анатаресу оставалось лишь надеяться, что лорду Сергонту достанет чести позаботиться о теле Ярлы. В столице у нее не было никого. А быть может, и на всем острове. И умерла юная охотница тоже в одиночестве.

Однако едва Тарс подъехал к воротам с пристани в крепость, как через них проехало с десяток верховых в белых одеждах королевской полиции поверх кольчуг. Их лидер, в шлеме с суровой личиной человека чуть не врезался в Анатареса. Подняв забрало, он впился в него взглядом и без труда узнал:

– Тарс Наемник! – воскликнул он, со свистом выхватывая меч из ножен. Остальные ищейки быстро окружили бога войны, также обнажив клинки и шестоперы.

– Лорд Родерик! – в тон отвечал Анатарес, напряженно просчитывая варианты побега. Но их не было. – Чем обязан чести самого лорда-капитана полиции?

– Ты обвиняешься в убийстве девятерых человек и похищении коня лорда-хранителя Седрика Сергонта! Также у нас есть основания полагать, что ты причастен к насилию над неизвестной девушкой в Алом Замке!

«Даже Ярлу на меня повесили, – с досадой подумал Анатарес. – И как они меня так быстро настигли? Неужели Сергонт направил?.. Даже если порублю ищеек, останется гарнизон Глейнер и куча райдхардцев при оружии. Слишком много мечей, старина. Без шансов!»

– Сдавайся, наемник, сложи оружие! – велел лорд Родерик.

– У меня нет оружия, – отвечал Тарс.

– Свидетель из палаточного лагеря в Колоннаре утверждал, что ты выхватываешь меч из рукава. Если это правда, и ты сейчас рискнешь проделать этот трюк, я отрублю тебе руку, уж поверь мне!

Анатарес в ответ лишь фальшиво рассмеялся. Все-таки кто-то видел.

Пока ищейки связывали ему руки и обыскивали, Анатарес глядел на океан, щурившись от палящих лучей солнца, отражавшихся в волнах. «Обгоняющий ветер» уже скрылся за горизонтом.

«Рудники Архона тоже находятся на полуострове, – подумал Тарс. – По крайней мере, меня отвезут в Райдхард задарма!»

Заповеди волкиров

I

Волкир Ролад въехал в Сирвальд незадолго до сумерек. Закон, запрещающий открывать ворота после наступления темноты и до самого рассвета, пришел на Осенний остров как раз от их сюзерена, королевства Райдхард, и на Снежном полуострове его чтили еще более строго. Сирвальд, город серого камня, был первым большим поселением, которое Ролад посетил после прибытия в Райдхард. Опасаясь встретить других волкиров, он предпочитал ночевать в зеленых лесах королевства, нежели в шумных постоялых дворах и городских тавернах. Объехал бы он и Сирвальд, если бы здесь ему не к кому было ехать. Но купец Гнерри Леронд был обязан волкиру жизнью, потому Ролад рассчитывал если и не на реальную помощь, то хотя бы на горячий ужин и теплую постель.

Серые каменные стены города были много ниже тех, что встречались ему прежде, но куда более толстыми. Да и сам весь город, выстроенный из грубого серого камня, казался приземистым и грузным. Каменные дома, каменные дороги, каменные арки между домами и каменные мосты над улицами, соединяющие крепостные стены. Из дерева здесь строились лишь бараки бедняков, однако Ролад ехал в другой квартал.

Объехав Старую Твердыню, высокий замок Амретов, лордов-защитников Сирвальда и одной из самых древних династий Райдхарда, он устремился к большой рыночной площади. Все торговцы уже наверняка свернули свои лавки и попрятались от ночного сумрака по домам, и Роладу нужен был как раз один из их домов.

Городские стражники с любопытством оглядывали волкира, но вопросов не задавали. В Райдхарде дозволялось гулять по городу после наступления темноты лишь на свой страх и риск. К тому же, ночные гулены вызывали подозрения у стражи. Потому Ролад нарочито достал из-под рубахи свой амулет-коготь, называемый «аркел». К волкиру вопросов у стражников явно не найдется.

Небольшой домик за рыночной площадью выглядел еще более ветхим, чем в прошлый раз, когда Ролад посещал его. Каменная кладка сыпалась во многих местах, деревянные ставни покосились, а крышу явно нужно было перекрывать. Гнерри Леронд всегда был не самым успешным из купцов, и, судя по жилищу, сейчас дела его шли совсем дурно.

Но, к удивлению Ролада, открыли ему дверь вовсе не Леронды, а незнакомая пара стариков из мелких горожан. Они поведали ему, что купеческая семья, что жила здесь прежде, переехали в другой дом, и подробно рассказали, как туда добраться. Вежливо поблагодарив стариков и посоветовав впредь никому не открывать после наступления сумерек, Ролад поехал дальше. Голодный конь брыкался, явно требуя отдыха и пищи, потому волкир спешился и повел его под уздцы.

Не сразу, но Роладу удалось отыскать нужный дом. Поначалу он засомневался, увидев двухэтажный особняк из светло-серого камня, окруженный невысоким каменным забором с железной узорчатой калиткой. Во дворе дома зеленел и пестрел цветами самый настоящий сад, который могли позволить себе только самые зажиточные райдхардцы. Такой дом мог принадлежать знатному мечнику или богатому купцу, каким Гнерри Леронд никогда не был.

Все же, волкир оставил жеребца у коновязи, прошел через калитку и постучал в крепкую дубовую дверь, окованную по краям железом. Такую дверь можно было сломать разве что тараном, подумалось волкиру. И такие двери не ставят в домах, где нечего красть. Точно ли это тот самый дом?