Текст книги "В поисках Минотавра"

Митота четырнадцатая
Очередной инструктаж

На следующий день меня в семь утра разбудил настолько ужасный стук в дверь, что в первую минуту пробуждения я подумал, что кто-то пытается снести дом. Открывая дверь, я собирался высказать все, что думаю по поводу столь ранних и не менее бесцеремонных визитов, но выражение лица и габариты человека за дверью мгновенно заставили меня передумать.

Разбудившему меня типу было под тридцать. Он был чуть ли не на голову выше меня массой бицепсов, трицепсов и прочих квадрицепсов. Рожа у него была рожей братка из 90-х, и выражала эта рожа крайнюю степень раздражения по поводу того, что ему пришлось вставать в такую рань и тащиться хрен знает куда, хрен знает зачем.

– Константин Георгиевич Борзяк? – спросил он.

– Наверно, – ответил я.

– Что значит наверно? – недовольно переспросил он, посмотрев на меня, как чекист на врага народа.

– В такую рань я и сам этого не знаю.

– Понятно. Шутите. Вам повестка, – он протянул мне конверт.

– Куда?

– Что куда?

– Куда повестка?

– Там написано.

На конверте вообще ничего не было написано. Не было на нем ни марки, ни разметки, ни каких-либо опознавательных знаков вообще. Разорвав конверт, я обнаружил небрежно оторванный от А-4 листа клочок бумаги, на котором было напечатано на компьютере:

«Уважаемый Константин Георгиевич Борзяк. Вам предлагается прибыть в день получения повестки ровно в полдень по указанному ниже адресу для прохождения инструктажа в связи с ожидающим вас ритуалом-инициализацией».

Дальше шел указанный адрес, неразборчивая подпись и очень четкий оттиск печати: свернувшийся кругом дракон. Вот только в отличие от всем известной змеи дракон этот не кусал хвост, а сосал свой болт.

Надо обязательно показать повестку дракону, – не без злорадства решил я.

Время было раннее, и я, посетив туалет, вернулся в постель.

Приснился мне навеянный повесткой сон.

Я был монахом в самом шаолинистом из шаолинистых монастырей, и меня, как и еще троих избранников, ждало посвящение в передаваемую на протяжении более трех тысяч лет от учителя к ученику тайну-тайн.

Разбудив перед рассветом, учитель привел нас по тайной тропе на вершину священной горы. Там была небольшая ровная площадка, на которой мы, ученики, сели в позу лотоса лицом к востоку. Встретив восход и поблагодарив солнце за то, что оно о нас не забывает, мы закрыли глаза и погрузились внутрь себя. Когда же мы погрузились в это состояние достаточно глубоко, учитель принялся нараспев читать священные слова, расслышать которые мне не дал дракон.

– Ты что не получил повестку? – спросил он, бесцеремонно меня растолкав.

– Получил.

– Тогда чего валяешься?

– Так там написано прибыть в полдень.

– Ну и что? Во-первых, это тебе не военкомат – когда прибудем, тогда и будет полдень. А во-вторых, тебе еще надо подготовиться.

– К чему подготовиться, если я понятия не имею, что меня ждет.

– Тебя ждет неизвестность.

– Я к этому готовиться не умею.

– Для начала тебе нужно вымыться, побриться, надеть приличное белье. Затем помедитировать, настроиться на готовность к встрече с тем, чего ты не ожидаешь. Ладно, собирайся и пошли. Да, не забудь повестку.

Инструктаж походил в том же офисе, что и экзамен. Декорации несколько изменились. В первой комнате стояло всего два удобных кресла. Убранство второй комнаты заставило меня вспомнить вступление в комсомол.

Посреди комнаты «лицом к двери» стояли составленные в ряд два письменных стола. За столами сидела уже известная мне троица: в центре заставившая меня дрочить и улыбаться шикарная женщина, а по обе стороны от нее – экзаменовавшие меня юные близняшки. Они были одеты в белые рубашки, черные брючные костюмы, черные туфли и черные галстуки. Различались только фасоны туфлей, да и то незначительно.

– Что вам угодно? – строго спросила меня шикарная женщина.

– Я по повестке, – ответил я.

– Повестка с собой?

– Разумеется.

– Давайте сюда, – она протянула руку.

– Вот держите, – сказала одна из близняшек, протягивая мне лист бумаги. – Ознакомьтесь с этим. Содержание методического пособия следует выучить близко к тексту. Идите. Как будете готовы, возвращайтесь.

И это они называют инструктажем? – разочарованно подумал я, выходя из экзаменационной комнаты.

Сев в свободное кресло (во втором уже дремал дракон), я приступил к изучению текста:

«Методическое пособие по проведению обряда ускоренной инициализации кандидата, согласно программе «Лабиринт»

1. Программа «Лабиринт» является ускоренной программой по подготовке кандидата к обряду инициализации, что требует проведения модифицированного специально для этой программы обряда инициализации (далее обряда).

2. Обряд проводится только после успешного прохождения предварительного ускоренного курса прединициализаторной подготовки и успешной сдачи по окончанию подготовки предусмотренного пунктами 111.14.55 и 976. 58. 35 РПОНИАСА экзамена.

3. В связи с ускоренностью как прединициаторской подготовки, так и самого обряда, перед началом предобрядной подготовки в организм кандидата перорально вводится ускоритель Т-917.

4. После перорального введения ускорителя Т-917 кандидат проходит предобрядную подготовку, состоящую из двух этапов.

4.1. Первый этап заключается в подготовке тела. Она включает обмывание тела кандидата с последующим нанесением на него специально предназначенных для этого средств.

4. 2. Второй этап заключается в духовной настройке на предстоящий обряд. Для этого он принимает позу (приложение. Рис 1) и призывает в этой позе богиню.

5. При появлении богини кандидат опускается перед ней на колени и поклоняется ее плоти в следующей последовательности:

– вагина

– ступни,

– голени,

– колени,

– бедра,

– живот,

– грудь,

– плечевой пояс, включая руки,

– голова.

6. После поклонения частям тела богини испытуемый поклоняется богине до тех пор, пока на него не снизойдет божественный дух.

7. После того, как на кандидата снисходит божественный дух, богиня берет его за руку и отводит на ложе.

8. На ложе кандидат с богиней смотрят друг другу в глаза, пока между ними не образуется энергетический мост.

9. После этого кандидат и богиня принимают сакральную позу (приложение. Рис 2). При этом кандидат должен сохранять полную неподвижность во время всего акта инициации.

10. Инициализация считается выполненной, если в результате Огненное Тело кандидата сумеет переродиться для последующей встречи с огнем.

11. Приложение. Рис 1. Рис 2.

12. Дополнение. На случай, если кандидат забудет или перепутает порядок ритуала, что, разумеется, недопустимо, ритуалом предусмотрен консультант, подсказывающий кандидату, что и как тому надлежит делать».

Неразборчивая подпись. Печать с отсасывающим у себя драконом.

На рисунке один был изображен мужчина в сидячей позе со скрещенными ногами. На рисунке два – сидящий в той же позе мужчина. На нем лицом к нему сидит женщина. Они обнимают друг друга руками. Их ноги удобно согнуты. В общем, ничего сложного.

Прочитав текст пособия пару раз, я решил, что этого вполне достаточно, и вернулся в экзаменационную аудиторию.

– Готовы? – строго спросила шикарная женщина.

– Готов.

– Вопросы есть?

– Есть. Что такое перорально, что такое РПОНИАСА и что такое ускоритель Т-917.

– С ускорителем вы уже знакомы. Вам его давала Марта. Перорально означает через рот. То есть берете в рот и глотаете. Что же до РПОНИАСА, то вам этим забивать голову нет нужды. Еще вопросы есть?

– Спасибо. Больше нет.

– Тогда ответьте на такой вопрос: Какой пункт данного методического руководства кажется вам наиболее важным?

– Последний, в котором говорится о том, что во время ритуала мной будет управлять специально обученный человек.

– У нас к вам тоже больше нет вопросов. Пригласите куратора, – попросила она близняшку, которая была ближе к двери.

Та вышла и вскоре вернулась с заспанным драконом.

Когда он встал рядом со мной, они тоже вскочили на ноги, после чего шикарная женщина голосом работника загса произнесла:

– Уважаемый кандидат. От лица курирующих ваше продвижение по лабиринту лиц поздравляю вас с успешным прохождением предварительного этапа; успешной сдачей экзамена; успешным прохождением инструктажа. В связи с этим я торжественно объявляю, что вы официально приглашаетесь на обряд инициации в качестве инициируемого кандидата. От всей души желаю вам удачи.

После этого все уставились на меня в ожидании ответной речи. Чувствуя себя полным идиотом, я сморозил:

– От всей души благодарю вас за оказанное мне доверие. Рад, что не подвел вас. Считаю ваше приглашение огромной для меня честью.

– Вопросы есть? – спросила шикарная женщина.

– Только один. Когда состоится обряд?

– Что значит когда? Сейчас. Когда же еще?

– Сейчас? Но я…

– Вы что, хотите отказаться от участия в обряде? – предельно ледяным тоном спросила она.

– Конечно нет! Что вы! Просто это так неожиданно…

– Так вы принимаете приглашение? – тон ее голоса стал просто строгим.

– Да, я принимаю приглашение.

– Тогда инструктаж окончен. Куратор, можете приступать.

После этих слов дракон хлопнул в ладоши, и мир рухнул, рассыпавшись на мелкие осколки.

Митота пятнадцатая
Ритуал

Мы вновь были у Марты. В той самой зале средневекового замка за тем же столом. Сидели так, будто за это время ни разу из-за него не вставали. На ней было то же самое платье, а на нас с драконом – те же костюмы.

«Может, мне все это привиделось? – подумал я. – Накормили меня наркотой, вот теперь и прет». Но Марта развеяла мои сомнения.

– Привет, – сказала она, очаровательно улыбнувшись, – рада нашей встрече.

Она протянула руку, и я с огромным удовольствием ее поцеловал.

– Ты с ним поосторожней, – сказала дракон Марте. – Еще немного, и он в тебя влюбится.

– Ревнуешь? – ответила она, и в ее глазах на мгновение зажглись озорные искорки.

– Ревную, – признался он, – потому что давно уже тебя обожаю.

– И зря ревнуешь. У молодого человека встреча с богиней. А вот и пропуск.

Она поставила на стол золотую «табакерку», в которой была точно такая же пилюля, как в прошлый раз. Бокал с напитком к ней больше не прилагался, поэтому я спросил:

– Сегодня глотать всухомятку?

– Напиток открыл тебе двери в дом, – пояснила Марта.

– Пей, – нетерпеливо потребовал дракон, – богиня не станет ждать.

Глядя на него, можно было подумать, что он действительно ревнует, но я уже достаточно хорошо его знал, чтобы понять, что это всего лишь игра.

Я проглотил пилюлю.

– Идемте, – сказала Марта и встала из-за стола.

На этот раз купальня оказалась сразу же за соседней дверью.

– Мы что в прошлый раз, ходили кругами? – спросил я.

– И да, и нет, – ответил дракон, – это место имеет особые пространственно-временные свойства.

В купальне меня ждали уже знакомые красавицы. Едва мы вошли, они начали меня раздевать. Дракон с Мартой остались стоять у входа. Впервые за всю инспекцию кто-то присутствовал во время процедуры. Для меня это было настолько удивительно, что я спросил:

– А вы остаетесь смотреть?

– Только не говори, что ты застеснялся, – проворчал в ответ дракон.

– Да нет, просто раньше…

– Раньше больше нет, – оборвал он меня, – думай о предстоящем тебе ритуале.

Раздев, красавицы, как и в тот раз, взяли меня за руки и отвели в купальню, но теперь они ограничились исключительно купанием без возбуждающих игр и излишеств. Затем они отвели меня на кушетку, где намазали мое тело чуть ли не дюжиной разных кремов. После этого оно стало настолько легким, что я не удивился бы, если бы взлетел.

Когда я поднялся с кушетки, дракон хлопнул в ладоши, и мир в очередной раз рассыпался на мелкие осколки. Теперь мы находились в огромном каменном зале. Посреди него в белом круге лежала небольшая подушечка для медитации. Чуть поодаль, но тоже внутри круга стояла поистине королевская кровать.

В зале было людно. Мужчины были одеты во фраки, а женщины – в вечерние платья. Среди присутствующих были все те, с кем я уже успел познакомиться во время прохождения лабиринта, но было много и незнакомых людей. Нагим в этом зале был один лишь я, но меня это совершенно не смущало.

С противоположной от нас стороны в зал вошел человек в длинном, до самой земли, плаще и с капюшоном на голове. В руке у него был посох. Подойдя с посохом к границе круга, он ударил им трижды об пол. Все присутствующие сразу же замолчали и, быстро обступив круг, замерли без движения.

– Все ждут тебя, – прошептала мне в ухо Марта.

– Так это вы мой консультант? – догадался я.

– Надеюсь, ты не возражаешь?

– Ну что вы. Я счастлив.

– Тогда пойдем. Нельзя заставлять ждать богиню.

– Закрой глаза и постарайся настроиться на эманации богини, – тихо сказала Марта, когда я сел на подушку. – И пусть тебя не смущает то, что ты понятия не имеешь, что это такое. Нужные структуры твоего подсознания знают, что надо делать. Так что просто доверься им. Просто доверься им…

Сначала я просто думал об этих самых эманациях, невольно пытаясь вспомнить, что о них говорил дон Хуан Кастанеде. Затем я почувствовал, как во время вдоха нечто приятно теплое входит в мой позвоночник. Как мои кости жадно впитывают эту субстанцию, как начинают расслабляться. После расслабления позвонков начали расслабляться ребра. Затем кости таза и ног. После них расслабились плечи и руки, шея, кости головы… Расслабление костей принесло наслаждение и покой, а вскоре я почувствовал богиню. Я не могу объяснить или описать это ощущение, но я чувствовал ее, между нами была связь, был контакт.

Через несколько секунд я понял, что богиня в зале, и открыл глаза. Ее на кресле вносили в круг четыре носильщика. Она тоже был нагой. Несмотря на ритуальные руны и знаки, нанесенные на ее тело, я сразу же ее узнал. Это была та госпожа, которой я облизывал туфли. По моему телу прошла приятная волна, а член подскочил, как новобранец при появлении командира. Я жаждал ее, и что самое интересное, жаждал с самого детства.

С самого детства без всякой видимой причины периодически на меня нападало ощущение, будто кто-то меня ждет или зовет, кто-то очень замечательный, встречу с кем нельзя пропустить. Я выскакивал из дома, бежал, как дурак к предполагаемому месту встречи, но, разумеется, там не было никого. И тогда на меня нападал такая тоска, словно я упустил самое важное, самое дорогое в жизни. И вот теперь, глядя на богиню, я понял, что это были непроизвольные контакты, что я случайно находил ее волну… Так вот, значит, почему драконы выбрали меня! Тем временем богиню внесли в круг и поставили в нескольких шагах от меня.

– Ты знаком с ней как с женщиной, – заговорила Марта, – но сегодня в честь твоей инициации она прошла обряд воплощения, и теперь она и богиня едины. Богиня пришла, чтобы познать тебя, и ты должен поклониться вратам познания. Поклонись ее божественной вагине, ибо она и есть первозданный источник благословения.

Я встал с подушки, подошел к богине, опустился перед ней на колени и произнес, не сомневаясь ни в едином слове:

– О, величайшая из богинь! Позволь мне благоговейно склониться перед твоей вагиной, как перед первозданным источником благословения.

Затем я поклонился ее божественным стопам, голеням, бедрам, животу, грудям…

Затем, когда всем частям ее тела были возданы почести, Марта тихонько сказала:

– А теперь поклонись богине и попроси ее зачать и родить твое огненное тело.

И я вновь склонился перед ней до самой земли и произнес:

– О, величайшая из богинь! Благоговейно склоняясь к твоим божественным стопам, прошу тебя зачать, родить и наполнить пламенем мое огненное тело.

– Твоя просьба услышана, – ответила богиня. – Встань и отведи меня к ложу.

Когда я поднялся, богиня протянула мне руку. Я помог ей встать с трона и отвел к ложу. Мы сели друг напротив друга и стали, не мигая, смотреть друг другу в глаза. Вскоре между нами появилось нечто вроде облака из густого золотого света.

После этого богиня села на меня, и мой член очутился у нее в вагине. Мы обняли друг друга и, продолжая смотреть чуть ли не в упор друг другу в глаза, замерли, словно окаменели.

Тогда она заработала вагинальными мышцами. Оставлю свои ощущения без комментариев. Внешне я оставался неподвижным, зато внутри назревал взрыв сверхновой. И когда она взорвалась, я сначала на мгновение ослеп от вспышки внутреннего света, а потому почувствовал, как по моему телу струятся языки пламени огненного тела.

И тогда помимо своей воли я закричал:

– Свершилось!

– Свершилось! – повторила богиня.

– Свершилось, – констатировал человек в плаще и ударил посохом об пол.

– Свершилось, – повторили за ним все.

– Свершилось, но не все! – торжественно произнесла Марта. На это раз она говорила громко, чтобы ее могли услышать все. – Богиня оказалась настолько милостива к кандидату, что наполнила ради него священный Грааль хлебом и вином или кровью и плотью. И теперь кандидат может испить этот священный напиток.

После этих слов богиня слезла с меня и легла на спину. Мой член, пах и простыня были в крови. Менструация, – понял я. Поняв это, я догадался о том, какой дар мне преподнесла богиня. Я уже слышал об эликсире стыда или эликсире бессмертия. Читал о том, что его вкушали Агриппа и Алистер Кроули, и вот теперь высокая честь вкусить его из чаши самой богини предоставлялась мне.

– Благодарю тебя за столь драгоценный подарок, – сказал я богине и впился ртом в ее вагину, стараясь вкусить как можно больше драгоценного напитка.

Не забывал я при этом и о том, чтобы доставлять ей удовольствие. Я пил, пил жадно, пил наслаждаясь каждым глотком, и во мне просыпалась изначальная звериная сущность. Я пил, а во мне просыпался Минотавр, и с каждым глотком он становился все сильнее и сильнее. Я пил, пока она не кончила мне в рот.

После этого я вспыхнул и окончательно сгорел в пламени огненного тела, и это сожжение человека старого ради рождения человека нового было чертовски приятным делом.

Когда мое тело догорело, не оставив следа, дракон хлопнул в ладоши, и этот мир тоже рассыпался на мелкие осколки.

Митота шестнадцатая
Жертвенный огонь

Мы были на поляне в лесу. Была ночь, но огромная, как на фентезийных картинках луна прекрасно все освещала. Посреди поляны горел здоровенный, наверно, с меня ростом, костер. Наблюдающая за нашим с богиней совокуплением публика тоже была здесь. Но только теперь одежды не было ни на ком. Мужик с посохом здесь был водочерпием. Несмотря на то, что прежде я видел его только в плаще с закрывающим лицо капюшоном, а посох сменил странной формы черпак, которым он черпал теперь воду из бьющего на краю поляны родника, я сразу понял, что это он. Ему было под шестьдесят. Крепкий, с мужественным лицом и сиянием мудрости в глазах, он был похож на бога какого-нибудь племени воинов.

Не было среди нас только богини.

Я подошел к нему, и он наполнил мою чашу водой.

– Слава богине! – сказал я.

– Слава прекраснейшей из женщин! – ответил он.

Я залпом выпил воду. Она сразу же опьянила меня намного более приятным опьянением, чем те, что бывают после алкоголя или наркотиков. Кровь в моих сосудах превратилась в свет, а мысли сменились пониманием без слов.

Откуда-то из бесконечного простора осознания ко мне приплыли строки моего юношеского стихотворения:

 
Поведал старый винодел за чаркою-другой:
«Лишь то вино пьянит сердца, что стало вновь водой».
 

Приплыли, посмотрели на меня и поплыли дальше своей дорогой.

Между тем люди вокруг занимались, кто чем хотел: Кто танцевал под звучащую в их сознании музыку; кто беседовал, сидя на траве; кто ударно поглощал воду, не забывая славить при этом богиню и объясняться ей в любви.

Богиня не приемлет рабов – она принимает только возлюбленных, – понял я.

Другие прославляли богиню, занимаясь любовью прямо здесь, на поляне, и в своем любовном экстазе они были великолепны.

А я был пьян. Пьян от эликсира, пьян от любви, пьян от происходящего. Я был пьян и счастлив, и я впервые был дома. Эта поляна, этот костер, эта луна, эти люди или нелюди… все это было домом моей души, местом, по которому я тосковал всю свою жизнь, и куда временами приходил во снах, после которых было так тоскливо просыпаться.

Как же я был пьян! У меня все плыло перед глазами. Луна вместе со звездами отплясывала канкан, а земля рвалась из-под ног, как дикий, необъезженный конь. А из моего сердца лилась песня. Это было бессвязное бормотание почти без слов, но в нем выражалась вся моя безграничная любовь к богине, чьим возлюбленным я был несколько мгновений или несколько кальп назад. Да разве время здесь имеет хоть какое значение!

Богиня появилась почти под утро. Она вышла прямо из костра. Все еще обнаженная. Увидев ее, присутствующие радостно закричали:

– Слава богине! Да пребудет с нами ее любовь.

Народ столпился вокруг нее, соблюдая почтительную дистанцию. Даже те, кто занимался любовью, прервали свое занятие, чтобы поприветствовать богиню. К ней приблизился водочерпий с чашей и, преклонив колени, произнес:

– О, прекраснейшая из женщин, благослови праздник наш и наполни наши бокалы своим великим даром.

Богиня взяла у него чашу и подмыла себя так, чтобы окрашенная менструальной кровью вода вновь вернулась в чашу. Затем, намочив в чаше пальцы, она брызнула водой в лицо коленопреклоненному водочерпию и торжественно произнесла:

– Благословляю. Да пребудет с вами моя любовь.

Все вновь закричали ура и слава богине, затем встали в очередь к водочерпию, который стал ловко наполнять бокалы благословенной водой. Когда вода была разлита по нашим бокалам, мы встали перед богиней на колени, и водочерпий произнес тост.

– О, величайшая из богинь! В знак нашего преклонения из любви к тебе, пьем за тебя коленопреклоненными. Слава богине!

– Слава богине! – повторили все и выпили залпом воду.

После этого все встали с колен.

Затем кто-то выкрикнул из толпы:

– А теперь, несравненная, просим танец!

Все тут же подхватили эту просьбу. Долго упрашивать богиню не пришлось. Она подняла руку, и все сразу же замолчали.

– Хорошо, – сказала она, – я станцую для вас, мои возлюбленные. Пойте.

Присутствующие запели очень тягучую и, я бы сказал, бездонную песню, и богиня начала свой танец.

Не знаю, на кого как, а на меня ее движения оказывали гипнотическое воздействие. Каждое вызывало резонанс в глубинах моего сознания, и вскоре там, в бездонном океане бессознательного танцевало отражение богини. Сначала это было любовью в ее наиболее мистическом проявлении, и эта любовь вызывала небывалое даже по сравнению с тем, что я уже испытал, блаженство. Затем, когда ритм танца начал ускоряться, мне стало плохо. У меня потемнело в глазах, стало трудно дышать. Живот сводили непрекращающиеся спазмы, а в голову словно вбили огромный гвоздь. Мне стало страшно. В голову полезли мысли о бессмертной душе, о шабаше ведьм и о коварстве дьявола. Кто-то внутри меня кричал, что надо бежать; что еще немного, и моя бессмертная душа навсегда перейдет к дьяволу; что сейчас еще можно все спасти, все исправить, что господь милостив, что он простит… Этот кто-то убеждал меня в том, что сейчас я прохожу испытание дьяволом; что он искушает меня; что я должен быть тверд, и подобно тому, как наш спаситель отверг предлагаемое Сатаной, я тоже должен оставить все эти адские блага и отречься от них во славу господа… Мне было настолько страшно и плохо, что я готов уже был послушаться говорящего, но вдруг сошедшее на меня понимание осветило его лицо, и я понял, что это говорит мой тюремщик, что это его страх и боль, что он боится меня, боится Минотавра, боится, что мы вырвемся на свободу, и тогда ему несдобровать.

Он был смешон и жалок… прямо как я. И понимание этого заставило меня рассмеяться ему в лицо. И тогда боль и страх исчезли, и я увидел Минотавра. Он сражался с Тесеем, сражался насмерть. Их силы были равны, поэтому даже такой никудышный боец, как я, мог решить своим вмешательством исход боя. Вот только как его можно решить, если и Тесей и Минотавр – неотъемлемые части твоей личности, части тебя, и убийство любого из них по своей сути является этаким психологическим аналогом лоботомии. Невмешательство же грозило смертью обоим бойцам. Вот уж поистине дзенский коан!

Спасла меня богиня. Она схватила меня за руку и потащила танцевать под уже ставшую неистово дикой песню. Я никогда не был хорошим танцором, и лучшее, что у меня получалось – это танец говномеса, который я исполнял в гостях во время застолья, когда отмазаться от участия в танцах не представлялось возможным. В какой-нибудь танцевальный клуб меня вообще затащить было невозможно. Вот и здесь я начал неловко топать ногами, стараясь это делать примерно в такт, но постепенно богиня заразила меня своей страстью, и мной овладел танец. Настроившись на пение, тело само начало совершать танцевальные движения, и сознание вновь смогло вернуться в лабиринт, где меня ждал наверно самый большой сюрприз в моей жизни. Дело в том, что танец помог понять Минотавру, что сражается он не с Тесеем, а с загораживающим выход из лабиринта зеркалом. А это означало, что никакой Тесей не приходил в лабиринт убивать Минотавра, а сам Минотавр, приближаясь к выходу из лабиринта, принимал свое отражение за Тесея и в битве с самим собой попросту убивал себя, вместо того, чтобы разбить зеркало и обрести свободу.

– Иди, он ждет! – крикнула мне богиня, и я понял, о ком идет речь.

Без малейшего страха или сомнения я вошел в пламя, и оно осветило мой лабиринт. Не выдержав жара огня, зеркало лопнуло и рассыпалось на множество осколков. Минотавр обрел свободу, а вместе с ним обрел свободу я.

Меня пламя встретило, как родного, как близкую часть себя. Оно ласкало меня, как искусная в любви женщина, и эти ласки заставили меня полностью отдаться огню, позволить ему сжечь меня, слиться со мной, стать со мной одним целым. Когда это произошло, я вспыхнул в последний раз яркой вспышкой, и превратился в свободное от тяжести материи чистое сознание. Я был нигде и одновременно повсюду среди звезд.

И тогда я откуда-то издалека услышал, как богиня сказала:

– Свершилось.

Затем дракон вновь хлопнул в ладоши, и все вокруг вместе со мной рассыпалось на мелкие осколки.