Текст книги "Квота"

Скупка детей была явлением временным, так как каждая более или менее конкурентоспособная человеководческая ферма спешно обзаводилась своими производителями, которых по баснословной цене приходилось закупать за границей. Но игра стоила свеч, так как по мере улучшения жизни в стране изменялись и требования к продуктам питания, а особенно к такому деликатесу как человеческое мясо. Время колбасы из бомжатины прошло, и все надеялись, что навсегда.

Романа тошнило от одной только мысли о торговле детьми, но он не стал спорить с отцом, так как при всех ее недостатках эта работа имела один огромный плюс: Для ее выполнения требовался переезд на контролируемую егерями территорию, а там было значительно сытнее и безопасней, чем на передовой.

Не смущала Романа и необходимость регистрации на новом месте жительства, так как егеря отслеживали и ликвидировали только тех, кто был замечен в нападении на их собратьев по службе, а Роман с отцом были достаточно разумны, чтобы не участвовать в подобных операциях.

Надо было срочно определяться с жильем, и вскоре Роман нашел дом в поселке Красный в 20 километрах от базы егерей. Это было зажиточное крестьянское поселение со своим коровником и свинарником. Там же было овощное хозяйство, выращивающее клубнику, помидоры и огурцы. Все это, разумеется, охранялось. В основном бывшими егерями. Располагался Красный на берегу судоходной реки, среди лугов. До федеральной трассы было 15 километров асфальта. Лучшее место трудно было найти.

Дом, который присмотрел Роман, находился на пригорке на окраине поселка. Он был относительно небольшим, всего 3 спальни, и требовал ремонта, но в нем было что-то неуловимое от дома детства, и Роман готов был купить его, практически не торгуясь.

Продавцом была женщина 35 лет. В доме жили ее родители, но недавно они умерли, и она решила избавиться от дома.

– Извините, но это голый номер, – сказала она Роману, когда он пришел на встречу.

– Почему?

– У вас на лице написано, что вы браконьер. А Палыч вас терпеть не может с тех пор, как браконьеры убили его семью. Так что он ни за что не одобрит сделку.

По недавно принятому закону сделку должен был одобрить глава местной администрации.

– А если я его уговорю? – спросил Роман.

– Это голый номер.

– И тем не менее?

– Тогда я вам продам дом. Мне то что.

Администрация поселка находилась в похожем на барак одноэтажном приземистом здании из красного кирпича, у входа в которое скучала пара вооруженных автоматами людей.

– Вы к кому? – спросил охранник, преграждая Роману путь.

– К главе администрации.

– По какому вопросу?

– По личному.

– Оружие есть?

– Только это, – Роман показал ножны с ножом.

– Сдайте.

– Пожалуйста, – Роман медленно достал нож и передал в руки охраннику.

– Теперь предъявите документы.

– Вот, – Роман дал свой паспорт, в котором стояла печать егерей.

– Проходите, – разрешил охранник.

Главой администрации был угрюмого вида 60-летний мужчина в потертом костюме и неоднократно стираном галстуке.

Хозяйка дома была права. Увидев Романа, глава посмотрел на него с нескрываемой ненавистью.

– Что вам угодно, – холодно спросил он, не предложив даже сесть.

– Вы угадали, кто я, и я понимаю ваше ко мне отношение, – не стал юлить Роман, – но прежде, чем выставить меня из кабинета, позвольте вам кое-что сказать.

– Вы зря тратите свое и мое время.

– Возможно, но мне нужно не более 5 минут.

– Хорошо. Врем пошло.

– До недавнего времени я был браконьером. Разведчиком. И я не собираюсь за это извиняться или каяться в грехах, так как я защищал семью, и считаю это своим первейшим долгом. До этого я был просто охотником. Охотиться меня научил дед, который прошел всю войну во фронтовой разведке. Он выжил. Выжил, как видите, и я. Это заставило меня кое-чему научиться. И, прежде всего, не гадить там, где живешь, потому что защищенный тыл в нашем деле важнее успехов на фронте. Так что необходимость иметь хорошие отношения с соседями мне намного ясней, чем тем, кто не жил, постоянно чувствуя себя под прицелом. Так что если я куплю здесь дом, а я хочу поселиться у вас с семьей, я гарантированно не стану тут чудить, так как красный петух не нужен ни мне, ни вам. Другое дело, если вы мне откажете. В этом случае мои руки не будут связаны никакими обязательствами по отношению к вам. Надеюсь, вы меня понимаете?

Роман говорил спокойно, но его взгляд заставил главу администрации вспотеть холодным потом.

– Каков состав вашей семьи? – выдавил он из себя.

– Мать и отец.

– Профессии?

– Отец бывший связист и бывший браконьер. Мы с ним планируем для начала заняться цыганщиной. Мама учительница.

– Это хорошо. Учителя нам нужны. Давайте заявление. Надеюсь, вы понимаете, что вас здесь не встретят с распростертыми объятиями?

– Мы слишком часто видели смерть, чтобы остаться идеалистами, – ответил Роман.

– Хорошо, что вы это понимаете.

Первое время в деревне к ним действительно относились с откровенной неприязнью. В то время многие потеряли близких из-за разгула браконьерства, и семья Романа стала живым олицетворением этого ненавистного всем явления. Правда, ненависть к браконьерам не мешала людям уплетать за обе щеки продукты из добытого ими мяса. К счастью, местные были слишком трусливыми, чтобы открыто сделать что-то серьезное. Но каждый раз, ложась спасть, семья Романа готовилась спасаться от пожара, устроить который соседи вполне были способны.

Изменить отношение сельчан помогли мародеры, укравшие пятилетнюю дочь одинокой вдовы. Тогда Роман не только вернул ребенка, но и вырезал обидчиков. После этого к страху прибавилось уважение, но ни о какой действительно симпатии и речи быть не могло.

Цыганщина не приносила ни денег, ни удовольствия, и Роман занялся выполнением индивидуальных заказов, а именно охотой на детей с определенными параметрами и благополучной наследственностью. Такого ребенка нужно было уметь выследить, а потом взять живым, для чего использовались стреляющие шприцами-дротиками с транквилизатором пневматические пистолеты. Платили за таких детей хорошо. Чаще всего их заказывали богатые бездетные пары. Усыновление было лотереей, так как многие, наигравшись в родителей, избавлялись от надоевших детей. Сначала их просто сдавали в охотничьи клубы на дичь, но вскоре там сообразили, что детей выгодней возвращать родителям за вознаграждение.

Это хобби позволило Роману за 2 года накопить денег на покупку оружейного магазина, о котором мечтал отец. Изначально это был фанерный продуктовый ларек. Потом в Красном построили несколько современных магазинов, и ларек переделали в оружейную лавку, попросту обшив его железом. Денег торговля оружием почти не приносила, в результате желание Романа купить этот бизнес стало приятным сюрпризом для его хозяина.

Несмотря на смехотворность выручки, отец был счастлив, так как это было его первой более или менее нормальной работой со времен закрытия завода. К тому же он надеялся на то, что сможет наладить дело за год или два. Роман был настроен менее оптимистично, но ему тоже было наплевать на выручку. Его радовало счастье отца. К тому же покупка магазина поставила точку в их цыганщине.

Однажды, когда Роман скучал за прилавком с книжкой, в магазин вошли двое приезжих мужчин.

– Роман? Не может быть! – с притворным удивлением воскликнул один из них. – Ты? Живой?

– Как видишь, – ответил Роман, узнав Витьку Пончика. – А как ты?

– Да тоже ничего.

Если бы не обильная седина в коротко стриженных волосах, Витьке вряд ли можно было бы дать его 50 лет. Он был щуплым, жилистым низкорослым мужичком. Про таких нередко говорят: «Маленькая собачка до старости щенок». Когда-то они вместе занимались разведкой, и Романа поражала его способность чувствовать неприятности. Казалось бы, без всяких на то внешних причин Витька вдруг замирал на пару секунд, а потом тихо говорил:

– Надо сваливать.

И все сваливали, так как он ни разу не ошибся. Благодаря своему чутью он одним из первых перешел на сторону егерей, а потом подался в наемники.

Второму мужчине было лет 35. Среднего роста, крепкий, коренастый. Лицо симпатичное, с чем-то семитским или кавказским в чертах. Взгляд цепкий, внимательный. Поведение уверенное, но осторожное. Скорее всего, тоже из бывших егерей.

Оба гостя были в костюмах и при галстуках. На ногах городские черные кожаные туфли.

– Знакомьтесь. Это наш лучший разведчик Роман. А это Яков Георгиевич Кардава. Владелец охотничьего клуба «Преодоление».

В то время охотничьи клубы были относительно недавним, но стремительно набирающим популярность среди богатых людей из квоты развлечением. Главной их фишкой была возможность безнаказанно пострелять по людям, так как члены клуба находились под защитой охраны, а заранее пойманная для охоты дичь не имела даже пилочки для ногтей для самообороны. К счастью для дичи, охота как таковая мало интересовала любителей безопасного отдыха за пределами квоты, и туда приезжали в основном, чтобы напиться с проститутками, пару раз куда-нибудь пальнуть и сфотографироваться на фоне приготовленной заблаговременно добычи.

– Очень приятно, – сказал Яков Георгиевич, протягивая руку для рукопожатия.

– Чем могу служить? – спросил Роман, пожимая ему руку.

– Нам нужны винтовки. Штук двадцать, – он назвал модель.

– Сейчас у нас столько нет, но за неделю сделаю. Правда, это не самый лучший выбор.

– Да? – фальшиво удивился Яков Георгиевич. – А что бы вы посоветовали?

– Смотря, что вам нужно. Есть вариант подешевле с почти такими же характеристиками, – он назвал модель, – а есть чуть дороже, но значительно лучше по всем параметрам, – он назвал модель.

– А вы неплохо разбираетесь в оружии, – заметил Яков Георгиевич.

– Любой из вариантов достану за неделю и доставлю, куда следует. Если, конечно, вам действительно нужны винтовки, так как вряд ли вы пришли сюда за оружием.

– Вы правы. Нам нужны квалифицированные сотрудники.

– Для чего?

– Видите ли, скорее всего, в ближайшее время одних шлюх с водкой станет недостаточно для процветания, и охотничьим клубам действительно придется стать таковыми.

– И вы хотите предложить мне работу?

– Я ищу человека, который смог бы преобразить этот бизнес. По крайней мере, в моем клубе. Виктор сказал, что у вас есть фантазия, опыт охоты и связи в различных кругах.

– То есть, вы хотите чего-нибудь этакого?

– Можно сказать и так.

– Хорошо. Я подумаю.

– Обязательно подумайте.

– Винтовки, как я понимаю, вам не нужны.

– Пожалуй, да.

Роману хватило недели, чтобы навести справки о положении дел в этом бизнесе вообще и о Кардаве с его клубом в частности. Яков Георгиевич имел репутацию серьезного, амбициозного человека и бизнесмена нового, «цивилизованного» поколения, которое уже начало вытеснять крепких парней с пуленепробиваемыми лбами и килограммовыми золотыми цепями под малиновыми пиджаками. В своих работниках он, прежде всего, ценил профессионализм, за который готов был платить хорошие деньги. Его мечтой было превращение «Преодоления» в клуб номер 1, причем, мечтой вполне выполнимой, так как Кардава первым начал бить тревогу.

Клуб занимал территорию обслуживающего в докризисные времена ТЭС небольшого городка и прилежащих к нему земель. Место было живописным, так как, чтобы хоть немного снизить загрязнение воздуха от сжигаемого ТЭС угля, все свободное место в городке было засажено деревьями. Вокруг него была расчерченная на квадраты дорогами с лесополосами по бокам степь. Были там пара небольших речушек и искусственный пруд с чистой, но немного солоноватой водой.

Для персонала в северо-западной части «Преодоления» существовал коттеджный поселок со своей поликлиникой и детским садом. Дети школьного возраста жили и учились в интернате на территории квоты. Стоило это недешево, но Кардава давал своим служащим беспроцентный кредит, а если после учебы их ребенок устраивался на работу в Клуб, «прощал» остатки долга.

С охраной тоже все было в порядке. От внешнего мира клуб отделяла трехметровая бетонная стена, с натянутой поверх колючей проволокой под током. Камеры видеонаблюдения и датчики движения были установлены грамотно. Патруль тоже работал четко.

Коттеджный поселок был окружен еще одной стеной и охранялся так же, как и основной периметр.

К услугам гостей клуба был ресторан, несколько охотничьих домов, пляж и «городское сафари» или охота на дичь, которую выпускали в городок, предварительно подкормив и отмыв, если она в этом нуждалась. Жила дичь в охраняемом бараке казарменного типа, расположенном на юге клуба.

Административный корпус находился недалеко от поселка для персонала. Это было приземистое здание с пуленепробиваемыми стеклами в окнах. Разумеется, гостей и членов клуба предупреждали, что охота на персонал недопустима. За нарушение этого правила полагался отстрел нарушителя с последующим приготовлением его на костре. Но от напившихся до потери соображения бизнесменов в первом поколении можно было ждать чего угодно.

Яков Георгиевич жил с женой и двумя дочерьми в таком же, как у остальных сотрудников коттедже, визитной карточкой которого была красивая клумба у парадного входа с благоухающими на ней пионами.

Жене, Варваре Сергеевне было 30 лет, но выглядела она значительно моложе из-за вызывающей ассоциации с образом неземных эфироподобных прекрасных созданий изящности и кажущейся хрупкости фигуры. Иногда, в лунном свете, Якову Георгиевичу казалось, что еще мгновение, и его обожаемая жена оттолкнется своей красивой ножкой от земли и воспарит к звездам. Рост у нее был средний. Ноги длинные, красивые. Грудь небольшая. Лицо овальное, немного худоватое. Волосы прямые, густые, длинные черные. Глаза огромные и бездонные.

Девочек звали Вика и Наташа. Вике было 7, Наташе 5. От матери они унаследовали красоту. Вика это знала и любила вертеться у зеркала, фотографироваться и наряжаться. Это получалось у нее артистично, мило и совершенно естественно. Наташа была настоящей пацанкой. Она вовсю командовала мальчишками, обожала играть в охоту, и была вечно со сбитыми коленками.

В последнее время жизнь не особо баловала Романа приключениями, и он решил немного поразмяться, произвести впечатление на Кардаву, а возможно, и не на одного его.

Ахиллесовой пятой с точки зрения охраны территории клуба была теплоэлектроцентраль или ТЭЦ, которая в отличие от теплоэлектростанций или ТЭС давала не только электричество, но и тепло, обеспечивая близлежащие территории горячей водой и отоплением. Для этого необходимы коммуникации в виде системы забора воды из водоема и транспортировки горячей воды на обслуживаемой ТЭЦ территории. За годы эксплуатации ТЭЦ, и обслуживаемую ей территорию неоднократно перестраивали, в результате под ней возник целый лабиринт из труб и прочих заброшенных коммуникаций. Некоторые были достаточно большими, чтобы по ним мог передвигаться человек.

Разумеется, Яков Георгиевич это понимал, но он понимал и то, что никакие заборы и армии охранников не спасут от СБК или егерей, если им будет дана команда фас. Поэтому систему безопасности он создавал с тем расчетом, чтобы она отпугивала залетные банды и любителей приключений, а заодно придавала солидности клубу и вызывала у его членов и гостей чувство защищенности, за которое они и отдавали свои деньги. Для защиты от более серьезного противника существовали нужные связи, владение информацией и соблюдение правил.

Понимал это и Роман. Поэтому он не пожалел времени и денег для покупки старых чертежей станции.

Результаты превзошли все его ожидания, так как подземный лабиринт имел не только несколько подходящих точек входа за территорией клуба, но и позволял без особого труда проникнуть на территорию поселка для персонала. После недолгих раздумий Роман выбрал в качестве точки входа заброшенную канализационную трубу станции, которая сбрасывала отходы в протекающую рядом речку. Труба выходила метров на 20 за охраняемую территорию. В целях безопасности она бала заварена листовым металлом, что не мешало Роману, для которого покупка акваланга, подводного скутера и подводного резака не составила труда. Сложнее было достать форму охранника клуба.

Решив, что лучше перестраховаться, Роман выбрал для вылазки ненастный день и в 4 часа утра он вошел в воду почти в километре от трубы. Как он и предполагал, вскрыть трубу не составило большого труда. Добравшись до сухой ее части, он снял костюм для подводного плавания и отправился дальше, не забыв герметично запаянный пакет с формой. Большую часть пути пришлось ползти на четвереньках, и если бы не перчатки и наколенники, он прибыл бы на место не в самой лучшей форме. Добравшись до нужного люка, Роман вытер майкой лицо и руки, затем надел форму. После этого он выбрался на поверхность и спокойной, уверенной походкой направился к дому Кардавы. Было 8 часов утра, и Роман был уверен, что спокойно идущий по улице человек в форме охранника вряд ли привлечет к себе чье-то внимание.

Найдя нужный дом, Роман открыл замок отмычкой и вошел внутрь.

Яков Георгиевич завтракал с женой и детьми. На нем были бежевые вельветовые брюки, футболка и полуспортивные туфли коричневого цвета. Жена была в джинсах, футболке и сандалиях без каблуков, а девочки в одинаковых белых платьях и белых туфлях.

– Здравствуйте, – сказал Роман, входя в комнату. – Приятного аппетита.

При виде его Яков Георгиевич так и застыл с блином у рта, – они ели блины с домашним клубничным вареньем. Варвара уставилась на мужа с немым вопросом на лице. Вика в испуге втянула голову в плечи. И только Наташа отнеслась к его появлению как к чему-то само собой разумеющемуся.

– Привет. А ты кто? – спросила она.

– Пока еще никто, но скоро надеюсь стать вашим новым сотрудником, – ответил Роман.

– Как вы сюда попали? – пришел в себя Яков Георгиевич.

– По оставшейся от ТЭЦ канализационной трубе, – признался Роман. – Это было не трудно. И простите за такое вторжение, но мне захотелось показать, что я чего-то стою. Думаю, мне лучше подождать во дворе.

– Ну вот еще, во дворе. Садитесь за стол, – опомнилась Варвара Сергеевна.

– Спасибо, но не стоит беспокоиться. Тем более что я без приглашения.

– Садитесь, – поддержал жену Яков Георгиевич. – Заодно и поговорим. Я так понимаю, вы решили принять мое предложение? – спросил он, когда роман, вымыв руки, сел за стол.

– Если только вы согласитесь на мои условия.

– Надеюсь, список не слишком большой?

– Нет. Только самое необходимое.

– Оглашайте.

– Чтобы быть хорошим работником, мне нужно поддерживать себя в форме. Лучшим средством для этого является охота. Так что мне потребуются увольнительные. Разумеется, в подходящее время.

– Что ж, это резонно.

– Опять же, мне нужно поддерживать связь с людьми и оказывать людям услуги. Разумеется, не в ущерб клубу.

– Тоже соглашусь.

– И последнее требование. Зарплата.

– За эти деньги я могу нанять армию, – ответил Яков Георгиевич, когда Роман назвал сумму.

– Вы правы. Но я стою две. Так что со мной у вас будет 50% экономии.

– Не знаю, может вы и стоите таких денег…

– Я понимаю, что это слишком круто для кота в мешке, поэтому предлагаю поступить следующим образом, – перебил его Роман. – Вы меня берете на неделю на испытательный срок. За это время я осматриваюсь. Затем прихожу к вам со своими предложениями. Если вы после этого решите, что я стою запрашиваемых денег, вы принимаете меня на работу с сегодняшнего дня. Если же я вам не подойду, мы пожмем друг другу руки, и каждый останется при своем. При этом вам ничего мне платить не придется.

– А вы не боитесь, что я захочу вас кинуть?

– Я навел о вас справки.

– И?

– Вы умный человек, и должны понимать, что в моем мире все сделки оговариваются на словах, а рукопожатие играет роль подписи и печати. При таком подходе единственной гарантией результата является репутация человека, пятна с которой смываются только кровью. У вас очаровательная жена и чудесные дети. Что может быть лучшей гарантией вашей порядочности? – говоря это, Роман старался выглядеть дружелюбно, но его слова заставили Варвару Сергеевну заметно побледнеть.

– То есть, если через неделю мы мирно расстаемся, и я соблюдаю условия соглашения, у вас никаких претензий ко мне не будет, – спросил Яков Георгиевич после паузы.

– Разумеется. Мы ничего не должны друг другу до тех пор, пока сами не возьмем на себя те или иные обязательства.

– Хорошо. Я согласен.

– Тогда звоните Раисе Петровне, и пусть меня кто-нибудь к ней сопроводит.

Раиса Петровна была менеджером по кадрам.

Яков Георгиевич занимался финансовыми отчетами, когда зазвонил связывающий кабинет с приемной телефон.

– Что еще? – Недовольно спросил он.

– К вам Роман Скворцов. Говорит, что вы ему назначили встречу, но у меня никаких записей нет. Я сказала, что вы заняты, но настоял на том, чтобы я уточнила.

– Да, конечно, пусть заходит.

– Здравствуйте, – сказал Роман, входя.

На этот раз он был в белой рубашке, в светло-сером костюме и темно-сером с чуть более темным, чем фон фрактальным рисунком галстуке. На ногах у него были строгие черные туфли. Окинув кабинет взглядом, он улыбнулся.

Это было декорированное под гостиную в охотничьем домике помещение. Пол, стены, шкафы и стол были сделаны из пропитанного бесцветной пропиткой дерева, придающей ему неокрашенный вид. На стенах висели головы дичи, а в настоящем камине были сложены настоящие дрова. Стулья для посетителей тоже были деревянными, и только кресло хозяина кабинета было обито человеческой кожей. Одет Кардава был в синий в полоску костюм и белую рубашку. Галстук был чуть светлей костюма. Туфли – черными.

– Извините, что отвлекаю от дел, но мой экзамен на профпригодность назначен на сегодня, а мы не договорились о времени.

– Проходите, присаживайтесь. Чай? Кофе?

– Спасибо, но не стоит беспокоиться, – ответил Роман, садясь на предложенный стул.

– Тогда давайте к делу.

– Мне кажется, я нашел вашу ахиллесову пяту.

– Вы нашли ее во время своего предыдущего визита.

Роман улыбнулся. Он был наслышан о нагоняе, который получил начальник службы безопасности клуба, когда не смог объяснить, как Роману удался его фокус.

– Это мелочи, – ответил он. – Несколько кубов бетона, и проблема будет решена. Я объясню строителям, что и как сделать, независимо от принятого вами решения. Настоящая проблема в том, что клуб является полем для одной группы игроков, и когда, например, кто-то гуляет с друзьями и девочками, остальным тут делать нечего.

– Но если тут все перегородить, людям негде будет развернуться. А ресторанов с номерами хватает и в квоте.

– Вы правы. Единственный выход из ситуации – расширение. Я настоятельно рекомендую приобрести «Пороховой дым» пока он практически ничего не стоит. На мой взгляд, это лучшее место для застолья и веселья с девочками.

Это был весьма популярный и процветающий клуб в 50 километрах от «Преодоления»

– Впервые слышу, что он продается, – с сарказмом в голосе произнес Кардава.

– Он продается. Но еще никто, включая господина Лопатина, об этом не знает. Дело в том, что Лопатина сейчас серьезно кидают. Завтра-послезавтра он обратится ко мне за помощью, и я смогу заодно выторговать у него клуб, скажем, за…

Роман назвал сумму примерно в половину реальной цены «Порохового дыма».

– За такие деньги его грех упускать, – закончил он свою мысль.

– Согласен. Вопрос лишь в том, насколько все будет так, как вы прогнозируете.

– А я не прогнозирую. Я создаю ситуацию, и она будет именно такой, если, конечно, это вам интересно.

– Мне не нужны неприятности с законом.

– Я знаю и не собираюсь их создавать ни вам, ни господину Лопатину. Все будет совершенно законно, по правилам и без обид. Мы не создаем проблему, а помогаем ее решить не без выгоды для себя. Так вам это интересно?

Яков Георгиевич кивнул в знак того, что ему это интересно.

– Тогда позаботьтесь о том, чтобы послезавтра утром у вас была оговоренная сумма наличными.

– Считайте, что деньги уже у меня.

– Отлично. В «Пороховом дыму» можно ничего не менять, включая название. Он же даст нам достаточно средств для переоборудования «Преодоления» в действительно охотничий клуб для тех, кто любит настоящую азартную охоту. Это привлечет к нам тех, кто сейчас ходит охотиться на «дикарей». Для этого необходимо будет создать здесь школу для подготовки дичи, в которой дичь будут учить прятаться и убегать. Ведь только охота на умелого противника способна действительно стать азартной. При этом дичь не должна быть слишком умелой, так как в этом случае интерес к охоте тоже пропадет. А в качестве стимула можно устроить помилование с призовым фондом.

– В смысле?

– Если дичь переживет столько-то там охот, она отпускается с деньгами. Это добавит охоте азарта и окупится.

– Интересная мысль.

– В качестве рекламы можно будет организовать телешоу «Шанс» с трансляцией охоты в прямом эфире, спонсорами и достаточно большим призовым фондом, чтобы на роль дичи находились добровольцы.

– Вы обсмотрелись боевиков?

– И не только я. Народ это будет смотреть. И будет валить к нам на охоту. Что же до организации этого шоу, нужные люди у меня есть. Так что это не пустые мечты, как может показаться на первый взгляд.

– И все же ваши планы кажутся наполеоновскими.

– Но они реальны. Прежде всего потому, что ваши конкуренты еще не чешутся, и хороший рывок на старте сделает вас тем, кем вы хотите стать. Опять же, сейчас это только идеи, но я могу подготовить по каждой из них подробный план реализации.

Кардава кивнул.

– Также я предлагаю заняться организацией «диких» сафари.

– Но это противоречит самой идее клуба.

– Это противоречило бы, если бы я предложил вам охоту на членов клуба. Кстати, тоже отличная идея.

– Вы шутите?

– Услуга «пари». Охотники заключают пари о том, что кто-то столько-то времени продержится или придет на нужную точку. Поведутся не многие, но желающие будут. А если и нет, затраты потребуются только на включение описания этой услуги в меню клуба. Что же до сафари, то мы, с одной стороны, переманим любителей адреналина, а с другой – обеспечим клубы дополнительной защитой по принципу муравейника, так как сафари будут зачищать территорию вокруг, и потенциально незваных гостей станет меньше.

– Считайте, что вы меня убедили.

– И еще. Вы знаете клуб «Надежда»?

Это был настоящий деревенский рай со своим озером и живописными окрестностями.

– Только не говорите, что он тоже продается за бесценок.

– Конечно, нет, но его владелец устал от дел и хочет уйти на покой, а сын все развалит. Поэтому за определенную сумму он передаст его в аренду. А это прекрасное место для семейного отдыха.

– Вы шутите?

– А что мешает людям привозить сюда жен и детей? Только их пьяные друзья да шлюхи. А так представьте: Тихая площадка, где есть детский сад, где детям в зависимости от возраста расскажут об оружии и дадут пострелять из игрушек, пневматики или мелкокалиберного оружия. В это время родители смогут насладиться прогулкой на природе, неторопливой охотой, романтическим обедом или ужином у костра. И без опасения нарваться на ужравшихся друзей и баб. В перспективе туда можно будет завлечь гламурную тусовку и организовать что-то вроде конкурса «мисс-охота». Но это в перспективе.

– Вы все это придумали за неделю?

– Нет, это время ушло на поиск решения всех этих задач. Я могу лично взяться за любую из них и оказывать консультативную помощь в решении остальных. Расходы вы потянете, зато доход станет принципиально другим, да и конкурентов задушите, вырвавшись вперед.

– Что ж, вы действительно меня удивили. Мне надо обдумать ваши предложения. Думаю, завтра-послезавтра я буду готов принять решение.

– По «Пороховому дыму» ответ нужен сегодня.

– Хорошо. Займитесь им.

– Я так понимаю, что вы меня берете?

– Идите к Раисе Петровне. Я ей сейчас позвоню.

– С вами приятно иметь дело, босс, – сказал Роман, вставая.

Для Кардавы Роман явился подарком судьбы. Стоя целое состояние, он с лихвой отрабатывал каждый потраченный на него рубль, и через 5 лет Охотничье объединение «Мечта» стала самой модной зоной отдыха за пределами квоты. Все заслуживающие внимания презентации, премии и конкурсы теперь проходили там. Не говоря уже о трех популярных телешоу.

Работа отнимала у Романа практически все время, и ему с огромным трудом удавалось периодически выкраивать пару дней на «рекламную акцию», как он называл свою новую охотничью забаву.

Идея этой по большому счету игры пришла к нему во время поиска дичи. Его внимание привлекла жившая в милом доме семья, состоящая из бабушки с дедушкой, родителей и мальчика лет 5. Когда Роман их заметил, бабушка пекла пироги, и их запах заставил его вспомнить свое детство. Воспоминание принесло с собой чувство, похожее на сладкую боль.

Эти люди совсем не были похожи на его родных. До кризиса они работали в местном колхозе, а когда тот развалился, занялись огородничеством. Красотой они не отличались. Особым умом тоже. Короче говоря, крестьяне обыкновенные. И, тем не менее, Роман почувствовал с ними какую-то связь. Это чувство его раздражало, как раздражало и то, что они были слишком беззаботными для жизни за пределами квоты. Было удивительно, как они со своим отношением к безопасности сумели выживать. Смешение чувств вызывало желание одновременно сделать для них что-то действительно хорошее и высадить им мозги.

Той же ночью Роман забрался к ним в дом. Первым делом он навестил мальчишку, которому вколол транквилизатор. С парнем на руках он навестил родителей. Те, как он и предполагал, оказались совершенно неготовыми к его визиту. Как и старики, в спальню которых Роман пришел уже вместе с родителями.

Происшедшее лишило их воли, и они тихо сидели на кровати стариков, боясь пошевелиться. Их губы дрожали. Лишь мать тихонько скулила и умоляла не будить перед этим мальчика.

– Молчать! – рявкнул Роман, и она заткнулась. – Вы понимаете, что сегодня вы все убиты? – спросил он.

Ответа не последовало.

– Сегодня я вас не убью, но завтра к вам явится тот, кто сделает это без сожаления, и будет прав. Вы понимаете?

– Вы, правда, нас не убьете? – спросил отец.

– Я же уже сказал.

– Тогда зачем?..

– Все это? Чтобы преподать вам, тупицам, бесплатный урок. Так вы точно запомните, что я скажу, а если нет – отправитесь на фабрику удобрений.

После этого он подробно рассказал им, как обезопасить свою жизнь и, прежде всего, дом. Лекция продолжалась до рассвета. А потом, когда он собрался уже уходить, бабушка предложила:

– Позавтракайте, пожалуйста, с нами.

Потом Роман несколько раз еще побывал у них в гостях, так как, несмотря на пережитый страх, они сумели оценить то, что он для них сделал.

Это событие натолкнуло Романа на мысль организовать при клубе курсы выживания для подобных остолопов. А вскоре после этого он стал ходить на охоту с рекламным буклетом курсов, на обложке которого было написано: «Сегодня вы могли бы стать моим обедом, и в любой момент можете стать обедом кого-то не настолько сытого, как я. Если вам нравится эта участь – мы за вас рады. Но если хотите выжить – наши курсы для вас».