Текст книги "Синдром психического выгорания личности"

Выявлено также, что директивный стиль управления вносит положительный вклад в развитие всех составляющих выгорания, и в первую очередь, эмоционального истощения и деперсонализации, по сравнению с демократическим стилем [288, 293, 343]. В ряде исследований было обнаружено наличие соответствия между выраженностью компонентов выгорания и выбором профессионалами определенной стратегии поведения. Например, офицеры полиции с высокой степенью деперсонализации используют конвенциальные стратегии в случае конфликтов с гражданами, поскольку они требуют минимизации усилий. Развитие эмоционального истощения приводит к уменьшению количества этих стратегий, что сопровождается уходом от социального взаимодействия [247].

Интересны исследования Т.И. Ронгинской, предложившей оригинальную типологию поведения, включив в ее состав не только поведенческие компоненты, но и особенности мотивационной сферы и эмоциональных переживаний субъекта [98]. Ею было выделено четыре типа поведения и переживания в профессиональной среде: тип С, представляющий собой образец положительной установки на выполнение деятельности, усиленный мобилизирующим воздействием положительных эмоций; тип Э, характеризующийся экономией энергии, средним уровнем притязаний и энергетических затрат при общей удовлетворенности жизнью; тип А, соответствующий классическому описанию [см.: 192] и тип В, который представляет собой синдром выгорания, описанный в работах С. Maslach [279, 280, 281, 283, 286]. Таким образом, автор выделяет выгорание в качестве своеобразного типа, наряду с другими типами профессионального поведения [98].

В отечественной психологии существуют единичные публикации, рассматривающие стили профессиональной деятельности в связи с выгоранием [118,121].

Последняя группа исследований стилевого поведения связана с проблемой взаимодействия поведения индивидуальности и социальной среды в целом. В этом плане стили поведения рассматриваются в контексте проблемы жизненного пути личности, достаточно широко разрабатываемой в отечественной и зарубежной психологии (К.А. Абульханова-Славская, Б.Г. Ананьев, Ш. Бюллер, П. Жане, С.Л. Рубинштейн). Основополагающим понятием, которым оперируют представители этого направления, является понятие «стиль жизни».

Данное понятие как наиболее обобщенный способ поведения личности в социуме, ввел в психологическую науку А. Адлер, определив его как паттерн целостного поведения человека, основанный на субъективной перцепции, основная цель которого заключается в преодолении чувства неадекватности и адекватном приспособлении к требованиям жизни. Ведущее место в формировании жизненного стиля А. Адлер отводил раннему детству и начальному периоду социализации ребенка в семье. При этом автор считал, что стиль жизни формируется не под влиянием объективной реальности, а представляет собой субъективное отражение системы ценностных ориентаций личности [3].

Иной подход мы находим в отечественной психологии, где стиль жизни является производной от образа жизни личности и представляет собой основные стратегии жизнедеятельности личности, выбранные в рамках определенного образа жизни [10]. Стиль жизни проявляется во всех ее областях и наполняет содержанием и стили профессиональной деятельности, и манеру поведения в различных общественных ситуациях. Формирование стиля жизни имеет активный характер со стороны субъекта, что особенно подчеркивается в концепции К.А. Абульхановой-Славской. Ее концепция базируется на положении С.Л. Рубинштейна о том, что личность представляется субъектом своей жизни, которая сама строит и преобразовывает свой мир [100]. Узловым моментом такого понимания личности является категория активности, которая представляет собой особое качество взаимодействия субъекта с реальностью, способ самовыражения личности, обеспечивающий степень ее целостности, самостоятельности и саморазвития [26]. Являясь способом формирования и развития человека как субъекта жизнедеятельности, активность может иметь не только сознательный, но и бессознательный характер [20].

Наиболее существенной чертой активности является ее направленность на снятие противоречий между желаниями и возможностями личности и требованиями общества. Одним из проявлений активности являются «стратегии жизни», под которыми понимаются обобщенные на основе жизненных ценностей способы самоопределения личности, призванные обеспечить соответствие ее индивидуальных особенностей требованиям общества [2]. С точки зрения К.А. Абульхановой-Славской, понятие жизненной стратегии подчеркивает два основных момента в характеристике способа жизни личности – индивидуальную неповторимость и активность, что имеет принципиальное значение для развития понимания «стиля жизни». Разрабатываемый автором подход показал свою конструктивность в ряде эмпирических исследований. В частности, в работе финских психологов были выделены основные виды жизненных стратегий личности: защитные в виде консерватизма и избегания, стратегия отказа от активности, приспособление в виде адаптивного самоограничения, с одной стороны, и активного и пассивного приспособления – с другой [86, 127].

В эмпирическом плане проблема исследования жизненных стилей личности в основном сводилась к изучению стратегий ее поведения в стрессовых ситуациях и способов преодоления стресса. В зарубежной психологии для их обозначения используется термин «coping» [265]. В современной психологии под этим термином понимаются способы преодоления ситуации, переживания необходимости пройти через нее, не уклоняясь от неприятностей [10, 16, 68]. Данная стратегия поведения отличается от психологических защит, которые характеризуются отказом от конкретных действий по разрешению ситуации [68].

В литературе выделяется два основных типа преодоления стресса – проблемно-ориентированный и субъектно-ориентированный [265]. Эти основные стили располагаются по полюсам осей «рациональное – эмоциональное».

Проблемно-ориентированный стиль направлен на рациональное разрешение трудной ситуации и предполагает самостоятельный ее анализ, обращение за помощью к другим людям, поиск дополнительных источников информации.

Субъектно-ориентированный стиль является следствием эмоционального реагирования на ситуацию, не сопровождается конкретными действиями и проявляется в попытках не думать о проблеме вообще, стремлении переложить свои заботы на других и использовании средств компенсации отрицательных эмоций, таких, как алкоголь, сон, еда и т. п.

Проблемно-ориентированный стиль представляет собой рациональный способ поведения, который автоматически обозначается как положительный и представляет собой совладающую стратегию. Наоборот, личностно-ориентированный стиль является эмоциональным стилем реагирования, который большинство психологов связывает с отрицательными эмоциями, что является чертой защитного поведения и невольно соотносится с отрицательным полюсом оси «положительный – отрицательный» [68].

Наряду со стратегиями поведения субъекта в стрессовых условиях и противостояния им, в литературе отмечается и противоположная тенденция, которая заключается в том, что личность сама может ставить себя в ситуацию стресса. Данная тенденция наиболее ярко проявляется в поведении типа А, который достаточно широко изучается в психологии [114, 192]. Поведенческий тип А характеризуется энергичностью, соревновательностью, нетерпеливостью и агрессивностью. Обычно люди, демонстрирующие этот тип поведения, отличаются чрезмерно высокими притязаниями. Статистические данные показывают, что данный тип создает предрасположенность к сердечно-сосудистым заболеваниям в большей степени, чем противоположный по характеристикам тип В [114, 297].

В контексте рассматриваемой нами проблемы именно этот тип поведения напрямую связывают с возникновением выгорания, прежде всего с эмоциональным истощением, о чем свидетельствует достаточно большое количество исследований [244, 264, 288, 304, 307, 324]. При этом отмечается наличие половых различий. У женщин связь между поведением типа А и показателями выгорания выражена сильнее чем у мужчин [324]. Что касается взаимодействия выгорания и стилей преодоления стресса, то в этой области имеется небольшое количество исследований, которые показывают, что положительные стратегии принятия решений в стрессовых ситуациях, отличающиеся рациональностью и наличием эффективных способов обеспечения и проверки правильности принятия решения в ситуации, препятствуют возникновению эмоционального истощения и деперсонализации, однако с чувством редукции профессиональных достижений соответствующей корреляционной связи не обнаружено [200, 221].

Вместе с тем исследование стилевых особенностей поведения человека в стрессовых ситуациях представлялось довольно узкой областью изучения и не исчерпывало богатства взаимоотношений личности с жизненной средой. Вероятно, одним из факторов такого излишне узкого подхода явилось наличие диагностического инструментария, позволяющего измерять типы поведения человека в стрессе. Таким инструментом, в частности, является методика Life Style Index («Индекс жизненного стиля»), описанная в 1979 году R. Plutchic и H. Kellerman [22].

Более широкое понимание стиля жизни нашло свое отражение в существующих современных классификациях, отражающих методологические принципы, заложенные в концепции А. Адлера. Именно ему и принадлежит одна из первых типологий, основанная на достижении основных жизненных целей. Адлер считал, что главными жизненными приоритетами, выбираемыми еще в детстве, является те, которые позволяют ответить на основной экзистенциальный вопрос: «Что самое важное для моей принадлежности к данной группе?» Ими являются превосходство, контроль, умение нравиться людям и комфорт [3].

Одна из наиболее подробных классификаций стилей жизни принадлежит Г. Мозак, выделившему 14 типов личности по общему способу жизни: «добытчик», «стимулятор», «контролер», «ребенок», «оппозиционер», «жертва», «мученик» и некоторые другие [38].

Предложенная Ф. Торном классификация жизненных стилей как преобладания определенного способа адаптации к социуму легла в основу методики «Опросник жизненного стиля», где предложенные описания поведения человека ассоциируются с представителями животного мира [38]:

1. Агрессивный стиль («тигр») проявляется в том, что личность наслаждается проявлением своей власти, любит находиться в центре внимания и стремится руководить событиями.

2. Конформный стиль («хамелеон») характеризуется гибкостью приспособления к ситуациям, уступчивостью поведения.

3. Защитный стиль («черепаха») характерен для людей серьезных, находчивых, стремящихся контролировать свое поведение и склонных к размеренной стабильной жизни.

4. Индивидуалистический стиль («орел») присущ людям эгоистичным, идущим своим собственным путем. Их не заботит общественное мнение, и для достижения своих целей они могут использовать любые средства, в том числе и противоправные.

5. Основной особенностью сопротивляющегося стиля поведения («лосось») является стремление «плыть против течения» и не поддерживать традиционные в обществе нормы и ценности, разделяемые большинством людей.

Одна из наиболее кратких классификаций жизненного стиля принадлежит Д. Ройсу и Э. Пауэллу, выделившим три стиля жизни в зависимости от ее смысла для личности: альтруистический, проявляющийся в служении людям; индивидуалистический, направленный на самоактуализацию и икаристический, ориентированный на творчество [см.: 132].

Предложенные классификации стиля жизни демонстрируют нам их обусловленность различными подструктурами личности, с одной стороны, и их влияние на разные стороны жизни личности – с другой. В связи с этим можно предположить наличие связи между психическим выгоранием и стилевыми особенностями жизни субъекта.

В психологической литературе исследования такого рода практически отсутствуют, что вызвано, вероятно, ограниченностью изучения выгорания рамками профессиональной деятельности. Однако ряд фактов дают нам косвенное подтверждение ее существования.

Во-первых, существует ряд исследований, показывающих, что возникновение синдрома выгорания и его фиксация у субъекта в профессиональной деятельности может в дальнейшем распространиться и на непрофессиональную сферу, захватив область семейных и интимно-личностных отношений, досуг и другие аспекты жизнедеятельности [238, 269, 331, 348].

В частности, в исследовании М. Leiter и М. Dump показано, что существует корреляция между степенью выгорания работников и уровнем благополучия семейных отношений [269]. При этом разные составляющие выгорания вносят разный вклад в развитие стрессовых ситуаций в семье. Главную роль в возникновении семейных стрессов выполняет третья составляющая выгорания – редукция профессиональных достижений [269].

В ряде других исследований также отмечается отрицательное влияние профессиональных стрессов и уровня выгорания на благополучие взаимоотношений между родителями и детьми [331, 348].

Способы проведения свободного времени также имеют тесную связь с выгоранием. Формы организации досуга, предполагающие пассивный отдых, способствуют снижению выгорания, в то время как проведение свободного времени в виде своеобразного продолжения своих профессиональных обязанностей (психологическое тестирование и написание индивидуальных заключений у психотерапевтов), наоборот, соответствует высокой степени выгорания [238].

Проведенные исследования показывают наличие взаимосвязей между выгоранием и различными формами и параметрами жизнедеятельности субъекта, а поскольку стиль жизни представляется определенным ее аспектом, то можно выдвинуть вполне обоснованное предположение о наличии такой связи.

Во-вторых, способы взаимодействия человека и социума, особенности познания мира и поведения в окружающей среде несут в себе отпечаток существующих культурных, этнических, национальных норм и традиций. В процессе исторического развития происходила индивидуализация стилей, что проявлялось в переходе от обобщенных групповых стилей к индивидуальным. Особенно наглядно данная ситуация проявилась в искусстве, где существуют как наиболее обобщенные исторические стили (классицизм, барокко и т. п.) и национальные стили (китайская живопись, древнерусская живопись и т. и.). Носителями этих стилей являются представители крупных социокультурных общностей. Представители отдельных художественных школ и направлений выступают носителями групповых стилей, а вершиной всего является индивидуальный стиль, носителем которого является конкретный человек [132]. Поэтому крылатое метафорическое высказывание Г. де Бюффона: «Стиль же есть сам человек» – подчеркивает индивидуальный способ взаимодействия человека с миром, с одной стороны, и отражение культурных, национальных и других групповых стандартов, ценностей и норм – с другой».

Поскольку все аспекты психической организации человека (в том числе и стиль поведения) несут в себе отпечаток общекультурных норм и ценностей, то возможно предполагать их влияние и на специфику формирования синдрома выгорания. Анализ имеющихся в этом плане кросскультурных исследований подтверждает выдвинутое предположение [136, 184, 257, 291, 300, 314, 321, 338, 341, 360].

При этом различие в выраженности выгорания и его структурных компонентов наблюдается не только в дистанцированных культурах, таких, как китайская и европейская [338], или испаноязычная и англоязычная [321], но и в сходных этнических общностях [136, 314, 341, 360].

В частности, в исследовании N. Shutte и других показано, что существуют различия в уровне выгорания у финских, датских и шведских сотрудников предприятий лесной промышленности [341]. При этом отмечается, что наибольшие изменения наблюдаются по параметрам эмоционального истощения и деперсонализации.

Так, канадские учителя демонстрируют более высокие баллы по данным компонентам выгорания по сравнению с их коллегами из Голландии [360].

Аналогичная картина наблюдается при сравнении степени эмоционального истощения палестинских учителей и их коллег из Арабских Эмиратов. Последние демонстрируют более низкие показатели степени эмоционального истощения [136].

Подводя краткий итог исследованию взаимосвязи между выгоранием и стилевыми особенностями субъекта профессиональной деятельности, следует отметить неразработанность данной проблемы в целом. Особенно большие пробелы обнаруживаются при рассмотрении тех ее аспектов, которые связаны с исследованием стилей профессиональной деятельности в разных их проявлениях, а также в изучении способов организации своей жизни в целом.

Таким образом, анализ проблемы внутренних факторов, влияющих на психическое выгорание, позволяет сделать ряд следующих выводов:

1. Анализ полученных данных показывает, что не все особенности личности изучены в достаточной степени равномерно в плане их взаимосвязи с выгоранием. Если работы по выявлению связи между личностными чертами и структурными компонентами выгорания представлены достаточно широко, то ряд подструктур личности профессионала выпадает из сферы внимания исследователей.

2. Второй недостаток существующих исследований данной проблемы связан с их аналитичностью. Подавляющее большинство конкретных исследований посвящено выявлению корреляционных связей выгорания с отдельными, независимыми друг от друга параметрами личности. Попытки рассмотрения зависимости выгорания от структуры личностных черт, представленные в некоторых работах, носят декларативный характер и не имеют эмпирического подтверждения.

3. Третьим недостатком исследований внутренних факторов выгорания является их мозаичность, которая проявляется в спонтанном и теоретически необоснованном обращении внимания на отдельные моменты тех или иных особенностей мотивационной сферы или области личностных черт, что не способствует созданию целостного представления обо всей совокупности внутренних факторов, взаимодействующих с выгоранием.

4. Указанные выше особенности изучения личностных особенностей, участвующих в возникновении выгорания, закономерно создают базу для появления противоречивых результатов. Эта тенденция пронизывает практически все области исследований взаимосвязи выгорания с индивидуальными характеристиками личности: уровень социально-демографических факторов, результаты влияния личностных черт, особенности взаимодействия выгорания с мотивационными характеристиками.

5. Наконец, практически невыясненным остается вопрос интерпретации корреляций между элементами личностных подструктур и психическим выгоранием. Если с логико-теоретических позиций можно с большой долей вероятности предположить, что синдром выгорания влияет на образование когнитивных структур в сознании субъекта профессиональной деятельности (представлений о людях и мире в целом), то в отношении причинно-следственных зависимостей между чертами личности, мотивами, особенностями интеллекта и выгоранием вопрос остается открытым.

Приведенные работы, посвященные выяснению влияния внутренних и внешних факторов на процесс возникновения выгорания, не позволили сформулировать однозначный ответ на вопрос о роли каждой из указанных групп в его детерминации.

Своеобразной попыткой решения данной проблемы было проведение комплексных исследований, учитывающих совокупное влияние двух главных групп факторов на выгорание [158, 248, 288, 372]. На основании полученных результатов были выделены основные личностные и организационные факторы, вносящие наибольший вклад в развитие выгорание: самооценка и внешний локус контроля (личностные детерминанты) и ролевой конфликт, отсутствие социальной поддержки, низкая степень самостоятельности (организационные факторы).

Другим направлением в изучении комплексного влияния внутренних и внешних факторов представляется переход от уровня анализа отдельных факторов к более обобщенному уровню, предполагающему анализ различий в степени выгорания в разных профессиональных средах. Данные относительно уровня выгорания у представителей различных профессий приведены в таблице 2.

Таблица 2

Средние значения основных характеристик выгорания у представителей разных профессиональных групп (по С. Maslach, S. Jackson, M. Leiter)

Из таблицы видно, что наиболее склонны к выгоранию представители педагогической сферы, социальные работники и работники медицины (врачи и средний медицинский персонал), что подтверждается и рядом исследований [178, 302, 346, 347]. Наименее подверженными выгоранию оказываются работники служб психического здоровья (психологи, психиатры, психотерапевты, обслуживающий персонал) и преподаватели высших учебных заведений. С другой стороны, группа так называемых других профессий, находясь в середине ряда, является достаточно разнородной по своему составу и включает как достаточно эмоционально насыщенные и стрессогенные виды деятельности (адвокаты, офицеры полиции), так и профессии, имеющие меньшую сферу контактов (библиотекари) [284].

Внутрипрофессиональные различия в выгорании также представляются интересными. Установлено, что уровень обучения и специфика преподаваемой дисциплины дают разную степень выгорания. Например, учителя начальных классов имеют более высокий уровень выгорания, чем их коллеги из старших уровней [303]; учителя музыки оказываются более склонными к выгоранию, чем преподаватели математики [237], а уровень выгорания у учителей физического воспитания ниже, чем у учителей-предметников, работающих в классе [184].

Аналогичная картина наблюдается и в медицине, и сфере психического здоровья. Врачи и медсестры испытывают более сильное выгорание по сравнению с обслуживающим персоналом больниц, причем более высокий уровень наблюдается у медицинского персонала онкологических отделений [177]. Сравнительный анализ персонала, работающего за пределами больниц (например, врачи занимающиеся, частной практикой с психически больными людьми) и в больницах, показывает, что первая группа работников наиболее подвержена выгоранию [310, 327].

Среди социальных работников наиболее подвержены выгоранию работники общественных агентств по сравнению с их коллегами, имеющими частную практику [250].

Внутрипрофессиональные различия наблюдаются и в среде служителей церкви. Сравнительный анализ склонности к выгоранию среди трех групп священников: приходских священников, монахов и священников, имеющих духовный сан, – показал, что наиболее подвержены влиянию исследуемого феномена представители первой группы [367].

Анализ сравнения выгорания у представителей разных профессиональных групп показывает, что выгорание обуславливается не отдельными факторами профессии, а целым их комплексом. Поэтому можно предположить, что те спорные вопросы и проблемы, которые возникают при анализе влияния отдельных независимых факторов, могут быть отражением совокупного влияния профессии, ее социального статуса, престижа в обществе и других характеристик.

Наличие выгорания как общепрофессионального феномена подтверждается немногочисленными работами по изучению феномена выгорания в объект-субъектных видах труда [150, 168, 181, 211, 230, 342, 357, 369]. В этих исследованиях отмечается, что профессиональный стресс может способствовать развитию выгорания в таких областях «несоциальной» сферы, как тяжелая и легкая промышленность [168]. В частности в некоторых зарубежных исследованиях отмечается наличие выгорания в профессиях инженерного труда, среди работников телефонных компаний и некоторых других. Например, психологические исследования моряков показывают, что длительное пребывание вдали от дома, автоматизация труда на судах, приводящая к сокращению персонала, способствует развитию не только таких традиционных для данной сферы состояний, как одиночество и тоска по дому, но и выгорания [339]. В отечественной литературе примерами изучения проявления выгорания во внесоциальной сфере могут выступать работы по анализу феномена «излетанности» в летной деятельности [92, 93], а также исследований синдрома выгорания у работников основного производства в металлургии [115].

Таким образом, сравнительный анализ специфики выгорания на внутрипрофессиональном и межпрофессиональном уровне позволяет предположить, что данный феномен является общепрофессиональным, имеет когерентную структуру и общие проявления для всех видов труда.

Подводя итог анализу факторов, влияющих на выгорание, следует отметить, что представленная область эмпирических исследований довольно обширна и противоречива. Спорной проблемой в этом плане является вопрос о доминирующем вкладе каждой группы факторов в развитие синдрома выгорания. Неясным остается вопрос о том, что в большей степени вызывает выгорание – индивидуальные особенности личности или факторы рабочей среды. Кроме того, внутри каждой из отмеченных групп факторов тоже могут быть специфические иерархические взаимоотношения. В частности, для группы организационных факторов дискуссионной продолжает оставаться проблема вклада в возникновение выгорания факторов рабочей среды и содержания самой работы. И хотя эмпирические данные показывают, что рабочие стрессоры вносят больший вклад в дело возникновения выгорания, проблема, с нашей точки зрения, более сложна и выходит за рамки эмпирических исследований. Во-первых, факторы рабочей среды присущи большинству профессий, не только социальной сферы. Выгорание как специфический феномен, наиболее проявляющийся в субъект-субъектных видах деятельности, предполагает тесное эмоциональное взаимодействие с реципиентами и довольно весомый вклад таких факторов, как степень остроты и глубины их проблем, продолжительность и интенсивность контактов в возникновении выгорания. Следовательно, роль каждой из групп факторов может быть неодинакова в зависимости от специфики самой профессиональной деятельности. Во-вторых, в реальной деятельности наблюдается совокупное влияние обеих групп факторов. Например, кратковременный контакт с несколькими пациентами может быть менее стрессогенным, чем глубокий и продолжительный контакт с одним. Кроме того, воздействие факторов не бывает рядоположным, а факторы высокого порядка (нормы, традиции) могут оказывать влияние на развитие выгорания через факторы более нижележащего уровня (организационные), что частично нашло свое отражение в «модели реципроктности» [339].

Все это показывает, что аналитический подход, характеризующийся изучением корреляционных связей отдельных факторов внешней среды или личностных особенностей с выгоранием, недостаточен для решения данной проблемы, требуется ее осмысление с несколько иных теоретических позиций. Основная задача в этом плане видится в создании теоретической концепции, способной собрать воедино разрозненные эмпирические исследования факторов, влияющих на развития выгорания, и создать целостное представление о данном феномене, системе факторов, участвующих в его возникновении, и своеобразии взаимодействия с ними.