Текст книги "Владимир Высоцкий. Только самые близкие"

Леонид Ильич Брежнев

Пятнадцать лет назад такое было!..

Кто всплыл – о потонувших не жалей!

Сегодня мы и те, кто у кормила,

Могли б совместно справить юбилей

В. Высоцкий. «К 15-летию Театра на Таганке, 1979 г.

Конечно, Высоцкий помнил и о времени, и об обстоятельствах прихода Леонида Ильича Брежнева к власти в СССР, но мемуарных свидетельств об отношении Высоцкого к Генеральному секретарю ЦК КПСС очень немного…

Во время круиза на теплоходе «Шота Руставели». 1971 год

В.И.Туманов: «Володя понимал, что Брежнев в последние годы – пустое место… Смеялся над ним».

Второе – тоже легко представимое: Высоцкий прекрасно копировал речь Л.И.Брежнева. Скорее всего, В.В. в последние годы разделял всеобщее ироническое: «Брежнев умер, но тело его живет». Л.И.Брежнев присутствует в стихах Высоцкого, которые, конечно, не могли быть тогда напечатаны:

 
«Какие ордена еще бывают?» —
Послал письмо в программу «Время» я.
Еще полно?! – Так что ж их не вручают?!
Мои детишки просто обожают,
Когда вручают – плачет вся семья.
 

Но Высоцкий не мог ограничиться одной иронией. Он идет дальше:

 
Мою страну, как тот дырявый кузов,
Везет шофер, которому плевать.
 

Об отношении Брежнева к Высоцкому и его песням сведений тоже немного, но они есть… Конечно, Леонид Ильич знал о существовании такой неординарной и популярной личности, слушал его песни…

Один из летчиков правительственного авиаотряда рассказывал В.И.Туманову: «Когда мы летели с Дальнего Востока, вдруг в салоне зазвучали песни Высоцкого. Мы – к стюардессам: «Вы что – с ума сошли?» А они говорят, что кассету передали из окружения самого Брежнева…»

Из воспоминаний зятя Брежнева, Юрия Чурбанова, узнаем прямо противоположное: «Когда внуки крутили кассету с песнями Высоцкого и его голос грохотал по всей даче, Леонид Ильич кривился…»

Но, с другой стороны, в книге В.Новикова «Высоцкий» мы находим: «Случалось ведь петь в доме Галины Брежневой, отец которой в это время в больничной палате в телефонную трубку слушал Высоцкого. Трогательный факт, конечно, но что он меняет в жизни?» Об этом же рассказал в одном из выступлений ГИ. Полока, но тоже без ссылки на источник информации.

В сложное для себя время (1969–1970 годы) Высоцкий даже хотел встретиться с Генеральным секретарем ЦК КПСС. Вспоминает Давид Карапетян: «Володя был ужасно расстроен этой историей с КГБ (во время поездки Высоцкого с Д.Карапетяном в Ереван сотрудники КГБ установили слежку и фиксировали каждый шаг В.В.). Именно в это время он хотел каким-то образом встретиться с Брежневым и попытаться с его помощью решить свои проблемы; кто-то обещал ему устроить встречу с дочерью Брежнева. «Я должен быть совершенно чистым перед этим разговором».

О том, что после высылки Солженицына должен был принудительно «выдворен из страны» и В. Высоцкий – в последнее время сообщалось неоднократно, правда, без ссылок на конкретные свидетельства или документы. Более того, якобы уже готовое решение Политбюро ЦК КПСС по этому вопросу не подписали Л И. Брежнев и Ю.В. Андропов. Другой вариант: высылку Высоцкого предложил Суслов, а воспрепятствовал этому Андропов…

После смерти Высоцкого в Москве говорили, что «сам Брежнев посочувствовал общему горю и слушал в день похорон на ялтинской даче Володины песни, особенно «Протопи ты мне баньку, хозяюшка…» (Д. Чижов «Отражения»)

Вот такие сведения – неоднозначные и противоречивые. Вполне возможно, что песни Высоцкого Брежневу нравились, но, Ю как говорилось в тогдашнем анекдоте: «А что могут подумать наверху?!»

Однако Леонид Ильич Брежнев сыграл в судьбе Высоцкого роль достаточно значительную, и вот при каких обстоятельствах… В 1971 году в Париже на встрече активистов Общества дружбы «Франция – СССР» с Л И. Брежневым присутствовала Марина Влади – к тому времени жена Высоцкого. В начале встречи Брежнев долго говорил об истории дружбы между народами Франции и Советского Союза…

Марина Влади пишет в книге «Владимир или Прерванный полет»: «…Ролан Леруа мне шепчет: «Смотри, как он поворачивается к тебе, как только заходит речь о причинах этой дружбы…» Действительно, я замечаю понимающие взгляды Брежнева. Я знаю, что ему известно все о нашей с тобой женитьбе. Прежде чем уйти, мы фотографируемся: группа французов вокруг советского главы. Этот снимок сделал гораздо больше, чем все наши хлопоты, знакомства и мои компромиссы вместе взятые».

Действительно, когда наступает критический момент – Высоцкому в первый раз отказывают в визе для поездки во Францию, Марина Влади звонит из Москвы в Париж Ролану Леруа. Тот связывается с Жоржем Марше – тогда Генеральным секретарем французской коммунистической партии… «Позже мы узнали, что Жорж Марше хлопотал за нас перед самим Брежневым. Потребовалось доброжелательное вмешательство высшего чиновника СССР, для того чтобы ты получил – в конечном счете – законное». Более того, заграничный паспорт «в зубах», как выразился Высоцкий, принес прямо домой один из ответственных работников ОВИРа…

Более конкретны сведения о контактах Высоцкого с детьми Брежнева. (Высоцкий как-то сказал: «Меня любят все дети…» – имея в виду детей высшей партийной и советской номенклатуры.)

Из воспоминаний художника Бориса Диодорова: «В 1969 году Володя вдруг привел ко мне Галину Брежневу. С ней был какой-то замминистра…»

Общеизвестно, что Галина Брежнева песни Высоцкого знала и любила.

Рассказывает Валерий Янклович – в последнее время один из самых близких для В.В. людей: «Неоднократно Володя встречался с Галиной Брежневой. Он держал ее как бы на самый крайний случай. И чуть было не обратился к ней, когда начались эти следствия (в 1979–1980 гг. на Высоцкого было заведено несколько уголовных дел – о якобы незаконном получении денег…), когда он почувствовал, что кольцо начинает сжиматься. Колебался – обращаться или не обращаться, думал, что это будет унизительно для него. И еще – не было этого последнего края…»

После смерти Владимира Высоцкого к Галине Брежневой обратился Юрий Петрович Любимов – тогда были сложности с выпуском спектакля «Владимир Высоцкий»: «Сперва с Галиной я говорил – дочерью Брежнева, и она сказала, что плохо себя чувствует, – это я говорил по поводу того, что не выпускают спектакль о Высоцком, а я знал, что она его поклонница горячая, Галина». Когда Галина Леонидовна умерла, Любимов пришел на прощание с ней с громадным букетом роз… «Она очень много сделала для театра и для Володи Высоцкого».

Сын Л.И.Брежнева – Юрий – работал во времена «цветущего застоя» заместителем министра внешней торговли СССР Вторым замминистра был тогда Журавлев, который несколько раз и в разных ситуациях помогал Высоцкому. При содействии Журавлева – и, конечно, не без ведома Ю. Брежнева – В.В. получил возможность беспошлинного ввоза из– за границы нескольких машин. Известно, что однажды «один замминистра (К. Трофимов?) пригласил Юрия Брежнева к Высоцкому на Малую Грузинскую. Я еще бегал в «Березку» – организовывал стол. Это было осенью 1979 года, сразу после Тбилиси и Пятигорска». (В.П. Янклович)

Но известен и другой факт… У Высоцкого был назначен концерт в Министерстве внешней торговли, и он рассчитывал, что там будет и Ю. Брежнев. Вспоминает актер Театра на Таганке, близкий друг В.В. – Иван Бортник: «Юрий Брежнев не захотел или не смог прийти… Об этом стало известно часа, наверное, за два до начала концерта. И чиновники – как бы чего не вышло – один не пришел, второй, третий… Скорее всего, впервые на концерте Высоцкого был полупустой зал».

Высоцкий хорошо знал Виктора Суходрева – личного переводчика Брежнева, знал – еще по Большому Каретному – его жену Ингу Окуневскую. И когда после смерти В.В. нужно было решить вопрос о передаче квартиры на Малой Грузинской Нине Максимовне Высоцкой, друзья решили обратиться прямо к Брежневу.

Вспоминает Валерий Янклович: «Марина Влади написала личное письмо Брежневу. Я позвонил Суходреву, изложил суть дела.

– Виктор, ты скажи точно, сможешь передать или нет?

– Дайте мне время до завтра…

Назавтра он позвонил мне и сказал, что письмо будет передано. Действительно, письмо Брежневу он передал, и вопрос был решен очень быстро».

Позже – точнее и подробнее об этом рассказали Инга Окуневская и Виктор Суходрев.

Инга Окуневская: «… Известие о его смерти было для меня шоком. Виктор не смог пойти на похороны – у него в то утро были какие-то неотложные дела с иностранной делегацией, и я поехала одна. Как-то я прошла в театр через все милицейские ограждения – сказала, что пришла по приглашению Марины. Тут же ко мне подскочил Кобзон:

– Инга, тебя ждет Марина! А где Виктор?

– На работе, он сейчас не может приехать.

Я прошла в кабинет к Юрию Петровичу, там сидела Марина. Мы обнялись. Она заплакала… А потом сказала:

– У меня к тебе есть дело. Нужно, чтобы наша квартира осталась маме Володи. Нужно мое письмо передать Брежневу. Сможет Виктор мне как-то помочь?

– Знаешь, я за Виктора не могу дать ответ, я должна ему позвонить.

Позвонила Виктору, он сказал:

– Поезжай домой и жди моего звонка, а я постараюсь дозвониться до Александрова.

И я поэтому не поехала на кладбище – я на машине тут же вернулась домой и сидела, ждала звонка. Где-то часам к пяти-шести Виктор дозвонился Александрову, и тот сказал: «Присылайте мне письмо».

Виктор Суходрев: «В общем, был звонок от Инги, она мне изложила просьбу Марины, и я ей сказал, что буду выяснять. Вы прекрасно знаете, какая была обстановка вокруг похорон: замалчивание его смерти в газетах, вся эта милиция вокруг – и так далее… Я не мог сразу сказать Марине, что письмо я, конечно, возьму, потому что не был на сто процентов уверен, что мне его удастся передать по назначению – я не знал, какова будет реакция «с той стороны». А взять письмо и не передать – это для меня был абсолютно неприемлемый вариант. Я позвонил помощнику Брежнева, Андрею Михайловичу Александрову, с которым был хорошо знаком. Напомнил ему, что Марина, во-первых, является вице-президентом Общества дружбы Франция – СССР; а во-вторых, что, когда Брежнев незадолго до этого был с официальным визитом во Франции и принимал в советском посольстве руководство этого Общества, то особенно тепло беседовал с Мариной, и именно поэтому она считает возможным направить ему такое (чисто личное) письмо.

С сыном Марины Влади Володей рядом со своей BMW 2500 на Малой Грузинской улице. 1975 год

Через какое-то время, после очередной деловой встречи у Брежнева, Андрей Михайлович сказал:

– Кстати, это письмо от Марины Влади, которое вы мне тогда переслали… Вы знаете, я его Леониду Ильичу даже не показывал. В этом не было необходимости, я просто позвонил в Моссовет, переслал его туда, и вопрос решился очень быстро, можно сказать, в одночасье.

Александров был человеком быстрых действий – он любил делать все сразу, с ходу, что называется, – у него обычно бумаги не залеживались. Я думаю, что он позвонил в Моссовет в тот же день, когда мое письмо оказалось у него на столе, – то есть на следующий день после похорон Высоцкого».

Кстати, Владимира Семеновича Высоцкого похоронили в правительственном гробу (изделие номер «шесть», или просто «шестерка», – особой конструкции и из особых ценных пород дерева), в таком же гробу через два с половиной года уронили в могилу тело Леонида Ильича Брежнева.

Гаи СССР

За 42 года своей земной жизни Владимир Высоцкий более десяти раз попадал в серьезные автомобильные аварии. Разбивал машины, переворачивался – спутники его получали серьезные травмы: переломы, сотрясения мозга, сам В.В. отделывался более или менее глубокими царапинами.

И только два раза «дорожно-транспортные происшествия» случались не по его вине. Естественно, что его отношения с работниками Государственной автомобильной инспекции складывались далеко неоднозначно…

О том, как Высоцкий водил свои автомобили – очень быстро и очень неосторожно – сохранилось много свидетельств. Первая «проба скорости» состоялась на Украине…

Вспоминает, а точнее – излагает, Давид Карапетян: «…И вот Володя, словно читая мои мысли, просится за руль. Оказавшись на безлюдной трассе, прошитой желтой канвой несжатых полей, Володя не мешкая – с места в карьер – рванулся в заманчивый оперативный простор. Словно почуяв беду, суетливо заметалась взлетевшая стрелка спидометра… Я посмотрел на друга и… залюбовался: судорожно стискивая руль вконец загнанной легковушки, безбожно нажимая на газ, он в каком-то вертикальном взлете души был весь устремлен к финишной ленте горизонта…

Нам помешал внезапно возникший поворот. Он был вполне безобидным, но Володя растерялся и резко, как все новички, нажал на тормоз, вместо того, чтобы убрать газ. Я попытался вывернуть руль, но было поздно: со скрежетом остановившись и чуть поразмыслив, наш «Москвич» закружился в неуклюжем фуэте, соскользнул на край обочины и, неловко перевернувшись, кубарем покатался вниз. И самопроизвольно встал на колеса: несмотря на кульбит, он вовсе не собирался сходить с дистанции… Дебют Высоцкого в роли автоаса длился не более пяти минут…»

Учил Высоцкого водить Борис Диодоров, учил на своей «Волге». У Высоцкого все получалось сразу. Приведем один поразительный эпизод, рассказанный мне Борисом Аркадьевичем Диодоровым: «Однажды Володя позвонил мне: «Я на машине…» Поехали куда-то. Володя вцепился в руль – он недавно начал водить – и говорит: «Вот сейчас будем мчаться по хорошему шоссе, почти лететь. И чтобы кто-нибудь ехал навстречу – лоб в лоб! Интересно, свернул бы тот другой или нет?» Меня это поразило».

Итак, Высоцкий очень быстро научился – и водить, и рисковать, и нарушать… Георгий Гречко: «Однажды Владимир пригласил меня на концерт в какой-то Дом культуры в районе заставы Ильича. Володя был на «иномарке», его друзья – тоже. <…> Поехали. Или Володя со своими друзьями очень спешили, или это был их обычный стиль, но они мчались как сумасшедшие. Почти никакого внимания на светофоры, трамваи обгоняли по встречным рельсам!» Надо отметить, что космонавт Гречко на обычной «Волге» все же не отстал от Высоцкого.

Свидетельство Алексея Штурмина: «Он водил неосторожно. Мне кажется, что это было у него в характере. Был такой случай: серьезно заболел Валерий Янклович, он лежал в больнице, в Измайлово. Володя мне звонит:

– Валера там умирает! Давай поедем, сделаем что-нибудь!

Я бросил все, приехал. А Володя только что купил «Мерседес-450» – очень мощная спортивная машина. <…> И вот зимой – это было как раз под Новый год – мы поехали в больницу. Володя врубил дальний свет и попер против движения! Я спокойно отношусь к опасности, но тогда мне было очень неуютно. И то, что он часто разбивал машины, не было случайностью, скорее – закономерностью».

Врачу-анестезиологу Станиславу Щербакову пришлось испытать еще более сильные ощущения: «…потому что он гнал как сумасшедший! Когда мы приехали, меня, извините, тошнило. Володя рвал и метал: то под 120, то «по нулям». Я ведь и на «скорой», и на реанимобиле поездил – переносил нормально, а тут меня тошнило».

Вероятно, при темпераменте и темпе жизни Высоцкого перейти на другие скорости он просто не мог. Анатолий Эфрос: «Он летал по Москве на своем автомобиле с быстротой молнии. Однажды у красного светофора его машина догнала мою. Он открыл окно и прохрипел, сделав смешное ударение:

– Наперегонки!

И рванул так, что я сразу потерял его из виду».

Однажды А.С.Макаров встретил Высоцкого на «Мосфильме»: «Володя предложил подвезти. Мы сели, кажется, в «БМВ». Он так гнал, что я сказал:

– Володя, мы же взлетим!»

Но надо сказать, что не всегда это было связано с характером В.В., – в последнее время сказывалась болезнь… П.П. Николаев – бывший участковый милиционер на Малой Грузинской: «А в каком состоянии он водил машину?! Теперь это подается как смелость и прочее… А это было безрассудство».

Илья Янклович: «Володя водил машину в любом состоянии… Я сильно заболел, но тогда еще не было известно, что это воспаление легких… Отец был занят и попросил Володю заехать за мной. Он приехал, и вот тогда я понял, что и сам Володя серьезно болен. Он даже нетвердо стоял на ногах, а один раз поскользнулся на лестнице… Но он забрал меня из школы и, не обращая внимания на перекрестки и светофоры, отвез меня в больницу и, как оказалось впоследствии, спас мне жизнь».

Как же реагировали московские «гаишники» на регулярное превышение скорости, да и на более серьезные нарушения. Конечно, легендарному Высоцкому иногда прощали – или разрешали – то, что не позволяли другим.

В.И. Туманов: «Мы торопились куда-то. Надо было развернуться. Володя говорит гаишнику:

– Начальник, можно я здесь развернусь?

Тот так посмотрел:

– По-моему, Владимир Семенович, вам все можно.

Ну Володька и развернулся на сплошной».

Близкий друг Высоцкого рассказал мне, что однажды они серьезно загуляли… Была плохая погода, – шел снег, и маленький скоростной «мерседес» застрял рядом с отделением ГАИ. Начальник отделения, видя состояние друзей, не только помог вытащить машину, но и сам сел за руль, чтобы отвезти их домой. Высоцкий сидел на заднем сиденье и хлопал майора по плечу: «А!? Хороша машина! А как идет!»

И еще одно очень любопытное свидетельство Вадима Ивановича Туманова: «Ездил Володя очень хорошо… Но был ли он асом? Для меня ас – это человек, который не только хорошо ездит, но и досконально разбирается в машинах. Однажды я говорю Володе: «Давай, вымоем твою машину, чистая она быстрее идет.» Ну пошутил так. Вымыли. Едем, Володя говорит: «Слушай, Вадим, она действительно быстрее идет»…»

Но в Государственной автоинспекции были люди, для которых оштрафовать Высоцкого было особой «честью». Илья Янклович рассказывал мне, что за машиной Высоцкого долго гонялся экипаж ГАИ: «Загнали в какой-то переулок и все-таки содрали штраф». В.И.Туманов: «Гаишники, конечно, останавливали, штрафовали… А один несколько раз догонял и штрафовал. Специально, конечно».

В.Б. Смехов: «Он на днях ехал по спокойной трассе, остановился по свистку, и «тот» <…> инспектор поставил просечку в правах. А когда ошарашенный водитель назвался, тот осклабился радостно:

– А я знаю! Я тебе и ставлю дырку, потому что ты – Высоцкий!»

Иномарок в Москве тогда было немного, Высоцкого знали в лицо, знали и номера его машин. Первую иномарку «Рено-16» в начале семидесятых годов Марина Влади купила во Франции и привезла из Парижа. Естественно, на машине были иностранные номера. А такие машины тогда не выпускали дальше чем за сто километров от Москвы. Сам Высоцкий рассказывал об этом так: «За сто километров от Москвы меня уже не выпускают, из-за иностранных номеров останавливают, и все. Я им (гаишникам) говорю: «Вот мои документы, я – Владимир Высоцкий. Если вы меня не знаете… Не знаете! Но я же гражданин Советского Союза! У меня есть доверенность, это машина моей жены…» – «Все равно с такими номерами не имеем права выпускать!»

Владимир Высоцкий и Марина Влади на даче в Переделкино. 1976 год

Но были и другие сотрудники ГАИ, которые знали и любили песни Высоцкого, отсюда и совершенно другое отношение к Владимиру Семеновичу Высоцкому. Н.И. Тамразов: «Была весна 79 года. Мы едем на большом сером «мерседесе», и нас останавливает гаишник:

– Превышаете скорость.

А Володя вдруг говорит:

– А она медленнее не идет. Чего ни делаю, не идет медленнее.

Гаишник ничего не понимает, вроде сидят нормальные взрослые люди… Володя поворачивается к нему, тот увидел, узнал:

– Ну, товарищ Высоцкий, что же вы шутите… Будьте осторожны».

Вспоминает А.Тюрин, организатор концертов Высоцкого в МГУ: «На концерт ехали с Таганки на двух машинах: Владимир Семенович – на своей, организаторы – на такси. На Ленинском проспекте Высоцкий собирался оставить машину у друга (кажется, Ивана Бортника) и пересесть в такси. Поручив не отставать от него, он поехал первым. Однако после первых двух светофоров его «мерседес» исчез из виду. В ответ на упрек таксист в сердцах воскликнул:

– Я в своем автопарке самый опытный водитель, но угнаться за Высоцким – это самоубийство! Его номер машины знаком всей милиции Москвы – вот и догони его попробуй, если ему – ни красных, ни зеленых…»

Повторим, что далеко не всегда эти «гонки» заканчивались благополучно. Марина Влади рассказывает об аварии на «Рено-16», на той самой – первой «иномарке» В.В.:

«Только вернувшись домой, я понимаю всю серьезность аварии: весь перед смят, машины больше нет».

А. Демидова: «Переезд на гастроли в Ленинград. Высоцкий попал в аварию. За 70 километров до Ленинграда. Перевернулся. Сам, слава Богу, ничего – бок машины помят».

1 января 1980 года «Мерседес-250» на большой скорости, да еще на обледенелой дороге, врезается в трогающийся с остановки троллейбус. Два пассажира получают серьезные травмы, у Высоцкого только сильно поцарапано лицо. Бог, действительно, хранил или судьба берегла – для чего– то другого?..

Подъезжает патрульная машина ГАИ – составляется протокол о серьезном ДТП… И Высоцкому грозит уголовное дело… Друзья пытаются помочь… В.Абдулов: «Мы обращались к Владимиру Баеву – однокласснику Володи, – а он работал тогда зав. отделом кадров ГАИ СССР. Но и он не смог помочь – дело уже было передано в милицию. Да, когда у Володи отбирали права – это Баев всегда их возвращал».

В заключение еще один эпизод… Высоцкий вместе со своим другом Бабеком Серушем опаздывают в Шереметьево: «Володя начал гнать. И его останавливает сотрудник ГАИ – сразу узнал Володю:

– А – Высоцкий… Автограф!

– Мы опаздываем. Если сделаешь «зеленую волну» – дам автограф.

«Гаишник» передал по рации, и Володя гнал до аэропорта как сумасшедший».

28 июля 1980 года. Похороны Владимира Семеновича Высоцкого. Траурный кортеж от Театра на Таганке движется по Садовому кольцу. Работники ГАИ отдают честь и останавливают даже «олимпийские» автобусы. Последний путь – и снова: «зеленая волна».