Текст книги "Перстень на пальце"

Под таким солнцем плавится не только асфальт, но и мысли человеческие, и чувства растекаются, как жир по горячей сковороде. Она ощутила на себе чей-то взгляд, когда они с Глебом сидели в уличном кафе в тени раскидистого дерева. Поедала медленно мороженое из вазочки и ни о чем не думала. Но когда чувство дискомфорта усилилось, оглянулась. Парень ненавязчиво улыбнулся ей и не отвел глаз. Ничего ненормального в этом не было. Удивляться не приходилось. Она часто ловила на себе взгляды мужчин и, как любой женщине, ей это нравилось. Приятно, когда на тебя обращают внимание, отдают должное твоей красоте. А уж на курорте, когда все расслабляются и приобретают свой естественный вид, приятней вдвойне. Значит, есть в тебе нечто, что заставляет мужчин останавливать взгляд. Значит, есть еще порох в пороховницах. И чем дольше этот порох будет оставаться сухим, тем дольше женщина будет ощущать себя молодой и красивой. А это так важно для женщины. Природа знает, что делать. Она создала женщин, чтобы в мужчинах кипела кровь, чтобы они не закисали и не увядали от спячки, как медведи в берлогах, чтобы рвались в битвы, понуждаемые любовью к женщинам, чтобы приносили к их ногам свои победы. Без женщин все это немыслимо, да и не нужно мужчинам.

Потом она увидела этого парня где-то на улице. Он опять смотрел на нее со стороны, не отрывая взгляда. Сгусток мускулов и энергии. Она улыбнулась сама себе и тут же забыла этот эпизод. Чуть позже встретила тот же взгляд на пляже. Морской пляж, это особое место. Здесь все воспринимается романтично. Даже морской песок кажется волшебным. Ну а мужские и женские тела, разбросанные по этому песку, тем более привлекают внимание. У нее красивое тело. Оно не может не привлекать мужских взглядов. Вот, пожалуй, и все, что ей припомнилось. Ольга хмурилась. Как могло случиться, что этот парень вдруг возник в ресторане. Это невероятно, чтобы он тоже жил в этом городе. Теперь уж она тем более не могла рассказать такую историю мужу. Что она ответит, если он спросит, почему она там, в курортном городке, год назад ничего не сказала ему, почему тогда не обратила его внимания на этого парня? Что можно ответить? Только пожать плечами. Но если допустить, что так, либо иначе, нападение на нее связано не только с Рушкиным, но имеет какое-либо отношение к этому парню, тогда вовсе ничего непонятно. Бывают в жизни обстоятельства, когда все закручивается в какую-то непостижимую чехарду. Дрожь пробирает, и ты уже не видишь, как охрана может защитить от всего этого.

Что касается Латаева, он случайно приметил Ольгу в курортном городке, где отдыхал с женой. Ну, казалось бы, увидел и тут же забыл, как бывает сплошь и рядом. Однако в груди у него екнуло. Подобного он никогда не испытывал. Даже когда первый раз обратил внимание на свою будущую жену. Ольга засела в голове. Это было, как наваждение, оно стало преследовать его. Желание смотреть на женщину было сильнее Андрона. Естественно, что Ольга ничего этого не знала и знать не могла. А между Андроном и его женой с этого момента начались серьезные размолвки. Впрочем, отношения между ними и до поездки на отдых были уже изрядно натянутыми. А тут, когда он увидел Ольгу, пошел окончательный разлад. Андрон каждый день стал исчезать куда-то и отказывался ложиться с женой в постель. У той начиналась истерика. Отдых был испорчен. Она заподозрила мужа в неверности, в связи с другой женщиной. Дошло до того, что однажды Латаев влепил жене пощечину. Если бы не его крутой нрав и не ее ошалелая любовь к нему, она б обязательно тогда же выследила мужа и устроила бы Ольге разборку. Ольга даже не представляла себе, насколько все опасно складывалось для нее. Однако жена Латаева перенесла унижение молча. Не стала разыскивать соперницу, не стала ничего узнавать про нее, ее самолюбие взяло верх над ревностью. Но, не зная и не видя Ольгу, руководствуясь сугубо своими умозаключениями, затаила глубокую ненависть к ней.

Вернувшись с отдыха, жена надеялась, что курортная романтика скоро у мужа испарится и все вернется на круги своя. Между тем, отношения не улучшались. Продолжилось то же самое, что было на отдыхе. Все тянулось до тех пор, пока он случайно в театре снова не увидел Ольгу. Был приятно удивлен. Проследил за Корозовыми, узнал, где они живут, а потом добыл информацию о женщине. Решил, что эта встреча не может быть случайностью, что это подарок судьбы, который он просто не имеет права не принять. С этого момента жена перестала для него существовать. Та, в свою очередь, прибегла к помощи отца. Выяснилось, на кого заглядывается Андрон, и что никакой связи между ним и этой женщиной нет. Тем не менее, ненависть к Ольге разгорелась в полную силу. Пытаясь вернуть мужа в лоно семьи, жена предприняла целый ряд шагов, но все было безуспешно. Она сходила с ума, угрожала покончить с собой и уничтожить Ольгу. В конце концов, Андрону чертовски это надоело, и он резко все оборвал. Ушел от жены. Решил полной мерой переключиться на Ольгу. И заявил ей о себе в ресторане.

В музыкальной школе, где она преподавала музыку по классу фортепиано, к ней на минутку забегали коллеги и шепотом, чтобы не слышали охранники за дверью, спрашивали, что такое случилось, что ее окружили кордоном охраны? Она не знала, что им отвечать и только однозначно полушутя повторяла всем, что после случая в ресторане во время празднования дня рождения Глеб посадил ее в клетку. Ей кивали в ответ, но мало кто доверял ее объяснениям. Все знали ее характер. Знали, что если она не захочет, уговорить ее бывает сложно. Они не знали другого, а именно, что заставить изменить свое решение Корозова, когда это касалось безопасности жены, было еще труднее. Хотя во всем остальном он уступал ей беспрекословно. А Ольге хотелось забиться куда-нибудь в маленький уголок, спрятаться от всей этой безумной сутолоки, чтобы никто ее не видел, не знал, даже не представлял о ее существовании. Так желалось вернуться в детство, когда еще живы были ее родители, спрятать лицо в мамин подол и, как страусу, думать, что она исчезла, и что никто ее никогда не найдет. На самом деле, где-то в подсознании Ольге нравилась забота мужа, нравилось рядом с ним ощущать себя маленькой любимой девочкой, в которой он души не чаял, пекся о ней, лелеял ее.

Для тех, кто угрожал Ольге, были созданы трудности. Первым это почувствовал на себе Рушкин, когда попытался встретить ее возле музыкальной школы. Пришлось быстро ретироваться. Его охранник оказался бессильным против крепких парней Исая. Они не только не подпустили Рушкина близко к ней, но затолкнули Льва вместе с охранником в его машину и не отходили до тех пор, пока тот, с руганью и угрозами, не уехал прочь. На его счет у охраны Ольги были специальные распоряжения от Глеба. Когда женщина попыталась остановить парней, чтобы дать возможность Рушкину сохранить лицо, они наоборот опустили его ниже пола. Такой оплеухи Лев стерпеть не мог. Мало было сказать, что он взбеленился, он рвал и метал. В этот миг он всей своей шкурой почувствовал, как срок, который установили ему, затрещал по швам. Обстоятельства сложились так, что с его стороны нужны были неординарные шаги. Но какие именно, он не находил ответа. Был в трансе.

Задача перед ним стояла закрутить голову Ольге. Оторвать от Корозова и привязать к себе. Такую задачу за неделю не решишь. При всех его способностях обхаживать женщин, учитывая охрану, какую вокруг Ольги выставил Корозов, срок был убийственно мал. Задача просто невыполнима. Но на второй чаше весов была его жизнь. И тут уж не до сантиментов, не до игры в порядочность. Лев прикусил губы и сжал руками голову.

Но не только Рушкин искал выход из положения. Латаев тоже все поставил на Ольгу. В душе он одобрил меры, предпринятые Корозовым. Подумалось, знать, прислушался тот к его совету защитить жену. Однако все это создавало большие трудности для него самого. Учитывая еще трудности, устраиваемые ему тестем, он находился в незавидном положении. Но сознавая все это, тем не менее, не падал духом.

Был конец лета. Как не старался Глеб создать вокруг Ольги атмосферу доброжелательности и беззаботности, это получалось не очень удачно. У нее не было ощущения мира. Но, с другой стороны, погружаться в иллюзию покоя – неправильно. Жить в иллюзорном мире, не видеть, что происходит вокруг, не уметь защищаться от злоключений, это не менее опасно, беда. А всякую беду подчас приходится тяжело преодолевать. Повороты событий могут быть крутыми, к ним всегда надо быть готовыми.

Вечером Глеб заехал за женой в музыкальную школу. Занятия во вторую смену заканчивались обычно не ранее двадцати часов. Он вошел в длинный коридор. Еще от входной двери увидел возле класса Ольги группу охранников. Из класса вынырнула маленькая девочка с сияющим лицом, косичками и нотами в руках. Платьице на ней было колокольчиком от пояса. В коридоре на стуле, сжав колени, ее ждала мать, тоже молоденькая и такая же маленькая ростом, как ее дочь. Волосы до плеч, во все лицо улыбка, на высоченных каблуках, в юбке и топе. Подхватилась с места навстречу девочке, обхватила ее руками, спрашивая:

– Что сказала учительница?

– Похвалила, – пискнула девочка.

– Правда похвалила? – переспросила мать.

– Правда. Новую мелодию задала! – ответила дочь.

Мать взяла из ее рук ноты, положила в пакет и, обняв девочку, повела по коридору к выходу. Глеб приостановился, пропуская их мимо себя, затем посмотрел строго на охранников, выстроившихся вдоль стен, и молчком прошел в класс. Ольга перед зеркалом щелкнула замком дамской сумочки, обернулась на скрип двери:

– Подъехал уже? – задала свой обычный вопрос, который задавала всякий раз, когда он заезжал за нею по вечерам, и улыбнулась, глаза сверкнули, поправила волосы. – Знаешь, чего мне сейчас хочется? – помолчала. – Походить босиком по траве.

Желание было странным, но Глеб даже бровью не повел, его молчание в ответ было согласием: трава, так трава, только минуту спустя спросил:

– Что вперед? Трава или еда?

– Поесть всегда успеем! – ответила она.

– Ты, как всегда, права, – пробормотал он. – Еда от нас никуда не убежит. Тогда поехали! – развернулся на месте, открывая дверь и пропуская жену.

Ехали по городским улицам, заполненным транспортом. Машина с охранниками следовала за ними. Потом центр города остался позади. Глеб направлялся в Парк отдыха. Но неожиданно Ольга передумала ехать туда. Желание побродить босиком по траве пропало. Захотелось завернуть куда-нибудь, посидеть за столом и чего-нибудь перекусить. Глеб предложил выбрать ресторан. Но она пропустила мимо ушей его предложение, задумчиво глядела сквозь стекла по сторонам. Блуждающий взгляд неожиданно задержался на кафе под названием «Капля». Ольга показала мужу, проговорила:

– Давай остановимся здесь!

Увидав вывеску, Глеб поморщился. Ольга решила, что морщился он оттого, что она предпочла ресторанам незнакомое кафе. Она не догадывалась, что причиной его испортившегося вдруг настроения было совсем иное. При виде названия, он вспомнил о несостоявшейся встрече в этом кафе и угрозах в адрес Ольги по телефону. Между тем, любопытство взяло верх. Стало интересно посмотреть, что это за кафе, и, может быть, ответить себе на вопрос, почему именно в нем назначалась встреча. Хотя Акламин, рассказавший ему о своем посещении кафе, ответа на этот вопрос не нашел.

– А почему бы нет? – сказал он. – Давай заглянем! – и отдал распоряжение водителю. – Поворачивай!

Улыбка проплыла по лицу Ольги. Иногда хочется сменить привычную обстановку на что-то новое, что еще не набило оскомину. Наружное оформление кафе ей понравилось. Хотя оно не сильно отличалось от того, что было в центре, но все же отличия были. И потом смена впечатлений всегда приятна. Возможно, это кафе разрушит стереотип мышления, что в центре всегда все лучше.

Автомобили припарковались. Ольга положила ладонь на руку мужа:

– Ты не знаешь, кому принадлежит это кафе?

– Разве это имеет значение? – уклонился от ответа Глеб. – Главное, чтобы в нем была хорошая кухня.

– Кухня, конечно, это существенно, – согласилась Ольга. – Но не маловажно и оформление, чтобы находиться в нем было непротивно.

– Вот и посмотрим сейчас, – отозвался Корозов. – Я никогда не был здесь. Самому интересно посмотреть.

– Значит, ты не знаешь, чье оно? – Ольга оторвала ладонь от его руки.

– Это как раз я знаю, – сказал Глеб. – Со слов Аристарха.

– Аристарха? – удивленно задержала она дыхание. – Что его привело сюда? Что-нибудь криминальное? Это не опасно?

– Ну, почему обязательно криминальное? – успокаивающим тоном, даже несколько безразличным выговорил Глеб. – Может быть, по дороге заглянул. Просто, говорил, что неплохое кафе.

– Ладно, не хочешь говорить, не говори, – надула губы Ольга.

– Владелец некий Андрей Кесков, – продолжил Корозов, как будто не слышал недовольного тона жены. – Я не знаю его, никогда не видел.

– У Акламина к нему какие-то вопросы? – осторожно спросила она.

– Не знаю, – пожал плечами Глеб. – Он не говорил, а я не спрашивал.

Из машины сопровождения выскочили охранники, рассредоточились. Открыли двери для Глеба и Ольги. Сопроводили в кафе.

Интерьер кафе и чистота оставили положительное впечатление у Корозовых. Выбрав стол у стены, они сделали заказ. Худой и длинный официант в белой рубашке появился незаметно, точно из ниоткуда, и вытянулся перед ними, наклонив голову. Длинный косой чуб сполз на лоб до самых бровей. Руки заложил за спину. Молчком слушал перечень заказываемых блюд, лишь слегка кивал, не меняя выражения лица. Ольга смотрела на него с некоторым удивлением, не видя в его руках, а так же в нагрудном кармане рубахи блокнота. И когда Глеб закончил делать заказ, спросила:

– А вы записывать заказ не будете?

– Зачем? – повернул к ней лицо парень, наизусть перечислил весь заказ и потом как-то мгновенно пропал.

– У мальчика хорошая память, – сказала Ольга.

– Хороший мальчик, – усмехнулся Глеб, – наверняка три раза женат и пятеро брошенных детей.

– Ты сразу подозреваешь худшее, – с укоризной посмотрела Ольга. – Так нельзя.

– А вот сейчас спросим у него, – сказал он.

– Этого еще не хватало! – воскликнула она.

– Я пошутил, – он через стол погладил тыльную сторону ее ладони.

Снова появившись ниоткуда с полным подносом в руках, официант быстро расставил блюда на столе. Потом исчез и скоро вернулся с новыми блюдами. Выставив их на стол, намерился уходить. Но Глеб придержал, спрашивая:

– Молодой человек, время уже вечернее, а посетителей немного, – показал глазами на другие столы, где было всего три человека. – Что так?

– Ближе к ночи набьется полное кафе, – проговорил официант.

– А собственник заведения в это время здесь или нет? – неожиданно для Ольги и для себя спросил Глеб и подумал, кто меня дернул за язык, на кой ляд мне знать про владельца? Но как будто что-то изнутри подталкивало узнать об этом кафе, как можно больше.

Почему-то оглянувшись назад, словно проверяя, не подслушивает ли кто, официант ответил:

– Я не знаю, но могу узнать.

Одобрительно хмыкнув, Корозов попросил:

– Да, да, узнайте! Неплохо было бы увидеть его.

Кивнув, официант быстро исчез, но отсутствовал недолго. Корозовы не успели приступить к еде, как он вернулся и сконфуженно объявил:

– Вы знаете, его уже нет. Уехал.

Между тем, смущенное лицо парня, прятанье глаз свидетельствовало о том, что он говорил неправду. У Глеба был набитый взгляд. Обмануть его было трудно. Тем более, когда это пытался сделать молодой малоопытный человек. Более всего Глеб не переносил обмана. Зачем он врет? С какой целью? Сдерживая себя, упругим голосом, в котором чувствовалось раздражение, выдавил:

– Уехал, говоришь? А что если я сейчас поднимусь и пройду в его кабинет? – Корозов махнул рукой в том направлении, откуда появлялся официант. – Я тоже не найду его там?

Растерянно икнув, явно не ожидая такого поворота, официант пролепетал:

– Н-нет. Н-не знаю.

Смотря в лицо парню, Глеб сурово отчитал его:

– Никогда не лги старшим! Это всегда может обернуться против тебя! А теперь пойди и проверь еще раз! И если владелец случайно окажется в кабинете, передай ему, что с ним хочет поговорить Глеб Корозов!

Угнувшись, повесив плечи, официант дернул носом, как ребенок, и кивнул. По его реакции Глеб понял, он не ошибся, предполагая, что собственник на месте. Когда официант торопливо отошел от стола, Ольга негромко спросила:

– Зачем тебе нужен владелец? Что ты парня в краску ввел? Не наводи здесь свои порядки. Это не твой магазин, это чужое кафе.

По сути, Ольга была права. Но ему захотелось увидеть собственника кафе. Стукнуло в голову, если Акламину не удалось найти зацепку через официантку, то, чем черт не шутит, может, в этой истории замешан сам владелец. Так же, как Аристарху, ему хотелось понять, почему обладатель сиплого голоса выбрал местом встречи именно это кафе. Разумеется, могло быть случайностью. А если нет? Ну, как бы там ни было, разобраться с этим стоит. Теперь уже прошло время и от официантов вряд ли услышишь что-то вразумительное. Против своего работодателя они определенно ничего не скажут. Даже если будет, что сказать, все равно станут крутиться, как ужи на сковороде. Но вот посмотреть в глаза самому владельцу не мешает. Естественно, вопросы на эту тему задавать теперь не стоит, тем более в присутствии Ольги, но, как знать, может, удастся почувствовать настрой и намерения человека.

Что касается Кескова, тот знал, что в кафе появился Корозов с женой. Когда в сопровождении охраны Глеб вошел внутрь и расположился за столом, официант доложил Андрею о человеке с большой охраной. Кесков в это время сидел в своем небольшом кабинете с подругой. Она увлеченно рассказывала ему, как выбирала себе в магазине босоножки, и как ее обслуживал симпатичный парень, который не сводил глаз с ее ног. Несколько раз она обращала внимание Андрея на то, что у нее красивые ноги, и что ими многие любуются, даже сосед пенсионер, дядя Миша, и тот заметил на днях, что такие ноги следует на всякий пожарный случай страховать. А соседка от зависти зеленела, когда слышала, как сосед восторгался ногами. Сообщение официанта застало Кескова врасплох. Он никого сегодня из крутых не ждал у себя в кафе. Быстро вскочил с места, вышел из кабинета и выглянул в щель между зеркалами. И опешил. Узнал Корозова. Они с ним не были знакомы, но Андрей видел Корозова прежде и располагал сведениями о нем. Появление того сейчас в его кафе было жаркой неожиданностью. Просто сумасшедшей новостью. Его двоюродный брат, Рушкин, до сих пор никак не мог подступиться к жене Глеба. А тут вот они оба на блюдечке. Андрей боялся, что за провал задания ему придется отвечать вместе с братом. И поэтому намерен был подключить своих людей, чтобы помочь Льву. И вот на тебе! Корозовы собственными персонами в его кафе. Это уже не удача, это промысел божий! Тут же своему подручному Кесков поручил выяснить, сколько человек охраны у Корозова, где находится, как расставлена? На каких машинах все приехали? В какой машине Корозов с женой? Сам же немедля позвонил Льву. Оглоушил Рушкина сообщением. Это был шанс для него. Упустить такой случай глупо. Тут же потребовал ото Льва бросить все дела, срочно собрать своих людей, и лететь сюда, сломя голову. Только без лишнего шума. Рушкин так и сделал. А сам Андрей, одетый с иголочки, выслушав от официанта просьбу Корозова, чуть-чуть поправил одежду перед зеркалом, слегка отбросил волосы с высокого лба и живо, с нейтральной улыбкой на лице, вышел в зал к нему. Подошел, представился:

– Я Андрей Кесков, – протянул руку. – Неужели я вижу в своем кафе Глеба Корозова? Никогда не мог представить, что подобное произойдет. Я рад такому посетителю!

Привстав с места, пожав Кескову руку, Глеб с любопытством рассматривал его. Опустившись на стул, усмехнулся:

– Так рад, что показываться не хотел?

– Ну, откуда же я мог знать, о ком идет речь? – воскликнул Кесков, прищуривая глаза. – Ведь по вечерам иногда от посетителей не бывает отбоя. Многие хотят увидеть меня. Особенно, когда подопьют. Они и слышать не хотят, что я непьющий. Все, как один, предлагают стопку. Приходится всячески избегать этого. Уж ты не обессудь. Как вам мое кафе? – глянул на Ольгу, подхватил ее руку и поцеловал.

– Неплохо, – одним словом ответила женщина, оторопев от того, как он быстро, неожиданно и элегантно поздоровался с нею, она даже не успела отреагировать. Учтивый поклон последовал после того, как Ольга отняла руку.

И хотя внешне молодой человек не был похож на дамского угодника, несмотря на то, что все было при нем, однако ощущалась какая-то отстраненность, как бы занавес, из-за которого он сам не выходил и за который никого не впускал. Для ловеласа это неприемлемо. Тот весь открыт, притягивает к себе, ибо это сущность дамского угодника. Без этого понравиться женщине невозможно. Впрочем, вряд ли Кесков хотел понравиться ей? Обычная вежливость. Только что-то в этой галантности было скрыто прищуром его глаз, точно спрятано за декорацией в виде дорогой одежды и аккуратной прически. А рука, какой он подхватил ее ладонь, была холодной и жесткой. У всякой женщины хорошо развито чутье. Она всегда чувствует, можно доверять этому человеку, либо нет. Мозг еще только формирует отношение к человеку, а чутье уже дает знать, как ей себя вести с ним. Беда женщин заключается лишь в одном. Они готовы обманываться. Причем с радостью и безоглядно. И не всегда руководствуются чутьем. А зря. Потом приходится горько сожалеть, но поправить многого уже нельзя.

После поклона, выпрямившись, Кесков чуть выпятил толстоватые губы:

– Ваша такая скромная оценка меня пугает. Вам что-то здесь не понравилось?

Вместо Ольги ему ответил Корозов, откинувшись к спинке стула:

– Оформлено хорошо. Я бы сказал, есть изюминка.

Сделав довольным лицо, Андрей скосил на него глаза, следя в то же время краем глаза за женщиной, проговорил Глебу:

– Твоя похвала приятна, тем более что моему кафе далеко до интерьеров твоих магазинов! – повернулся к Ольге. – А как вам обслуживание?

– Обслуживание? – переспросила Ольга, как будто ее застали врасплох. Впрочем, так оно и было. Она не ожидала больше вопросов к себе. Казалось бы, ответила на один дежурный и достаточно. Этим нейтральным словом, которое вбирало в себя все, что было в кафе, уже дала ответ на любые последующие вопросы о заведении. Что еще можно сказать? Не станет же она по косточкам разбирать официанта. Это было бы нетактично с ее стороны, да и глупо по первому впечатлению делать свои суждения. Дальше разговор должен продолжиться между мужчинами. В конце концов, не она, а Глеб вызвал Андрея из кабинета, вот и пусть между собой беседуют, отвечают на вопросы друг друга. Она могла бы просто развести руками, дескать, не определилась еще, однако не стала этого делать, подняла глаза на Кескова, улыбнулась приятной обезоруживающей улыбкой, произнесла. – Нам понравилось, – ответила сразу и за себя, и за мужа, чтобы предварить подобные вопросы к нему.

– Неплохо, – поддержал ее Глеб, удовлетворяя амбиции владельца кафе.

Прищуренные глаза Андрея пробежали по их лицам, как будто его прозорливый ум улавливал неискренность в их ответах или они не пришлись ему по вкусу, потому что он хотел услышать больше восторга, а получил больше нейтральности и сдержанности. Странная тоже нейтральная улыбка мелькнула на его губах, его явно не удовлетворил полученный ответ. Между тем, Кесков старался тянуть время, чтобы дать возможность успеть организоваться двоюродному брату. Внутри кафе он уже оценил всю обстановку с охраной Корозова. Один охранник стоял у двери, второй – у окна, наблюдал за улицей, третий находился рядом со столом, за которым сидел Глеб с женой. Все кафе изнутри блокировалось людьми Корозова. Дотянуться сюда до Ольги Рушкину будет чрезвычайно проблематично. Андрей сделал вывод, что действовать Лев должен на улице, за пределами этих стен. Если решится затеять схватку внутри, то он может потерпеть фиаско, а в кафе будет погром. К тому же ни в коем случае нельзя допустить бросить тень на кафе. Потому, пожелав Корозову с женой приятного аппетита, он не стал дожидаться, когда подручный принесет ему информацию об уличной расстановке сил, и сам вышел на крыльцо, чтобы собственными глазами увидеть, как там организовано, после чего выдать объективные рекомендации Рушкину. Установил, что снаружи тоже была хорошо расставлена охрана у входа в кафе и подступах к нему. Собрав в голове общую картину охраны семьи Корозовых, Кесков вернулся в свой кабинет. Вновь по телефону связался с Рушкиным. Тот сообщил, что он уже на подъезде. Андрей посоветовал затаиться в стороне от кафе и действовать тогда, когда машины отъедут от парковки. Отрезать автомобиль охраны, потом блокировать авто Корозова, выдернуть из салона женщину и увезти с собой.

Когда Кесков отошел от их стола, Ольга негромко заметила, всматриваясь в хмурое лицо мужа:

– Он тебе, кажется, не понравился.

– Оленька, какое это имеет значение? – шевельнулся Глеб, берясь за столовые приборы и не смотря на нее. – Он не кисейная барышня, чтобы нравиться.

Дотянувшись до его руки, Ольга пальцами коснулась ее, прошептала:

– Мне он тоже не понравился. Он почему-то не располагает к себе. На меня смотрел непонятно как. Но мы в его кафе. Пусть думает, что нам оно приглянулось.

– Кушай, Оля, – сказал Глеб, кивнув в ответ.

– Ему хотелось, чтобы ты его похвалил, – добавила она. – Я заметила это.

– Я похвалил, – нехотя буркнул Корозов. – Может, он хотел, чтобы я его еще расцеловал? Обойдется!

Помолчав, Ольга придвинула к себе коктейль, потянулась к трубочке:

– Наверное, ты прав. Но смотрел он странно.

– Забудь о нем, солнышко! – нахмурился Глеб. – Попробуем лучше, какими блюдами он нас кормит!

Приступили к ужину. В течение всего ужина Андрей еще дважды подходил к их столу, справлялся, все ли их устраивает и не нужно ли чего еще? Отдал распоряжение официантам, и те стали кружиться вокруг них, чуть ли не заглядывая в рот. Корозовым это не понравилось, неужели Кесков хотел впарить им, что так в этом кафе обслуживают всех? Вряд ли. Тогда какого черта и сам крутится возле и официантов гоняет? Втирается в доверие или показывает себя с лучшей стороны? Какая чушь. Ну, а Кесков, скрывшись в кабинете, опять звонил Рушкину. Тот уже подъехал, расположил машины неподалеку и выжидал.

– Будь готов, – сказал ему Андрей. – Они скоро выйдут. Смотри, не сыграй в дурака!

Закончив ужин, Глеб с Ольгой поднялись из-за стола. Корозов окинул глазами зал, интуитивно ощущая, что откуда-то за ними наблюдают и будто даже тянет холодком. Но откуда, понять не смог. Немногочисленные посетители за другими столами были погружены в еду, в себя, друг в друга. Никто не смотрел на Корозовых. Между тем, Глеб знал, что интуиция не обманывает его. Почему-то подумалось, что вот сейчас опять перед ними возникнет хозяин кафе, как черт из коробочки. Но тот, видно, не спешил показываться. Корозова, как ни странно, это неприятно укололо. По законам хорошего тона, если поднимался и собирался уходить желанный посетитель, официант обязан был метнуться к хозяину и доложить об этом, а хозяин непременно должен выйти и проводить посетителя до двери, приглашая побывать в его заведении вновь. По крайней мере, он поступил бы именно так в любом из своих магазинов. Глеб насупился, держа под руку жену и двигаясь к выходу. Однако в данном случае он ошибся, потому что Кесков все-таки вышел в зал, догнал их у двери, пространно улыбнулся, сказал несколько слов, но произнес их так, будто не приглашал посетить кафе вновь, а прощался с ними надолго:

– Надеюсь, вам здесь понравилось, – сказал он. – Как жаль, как жаль, что все закончилось! – было что-то неестественное в его поведении.

Поймав на себе прищуренные глаза Андрея, в которых не видно было зрачков, Ольга поежилась. Глеб был сдержан и холоден.