Текст книги "На берегу этой дикой реки, или Операция «Ликвидация»"

Глава 5
А кому сейчас легко?

Посетил адвокатское бюро «Йока и Ко», с которым я работал больше двух лет до момента получения декрета президента. Они переехали в офис недалеко от нашей виллы около Гранд-Отеля. С момента смерти его главы кабинет переживал непростые времена. Пытались скооперироваться с бельгийским адвокатским представительством, но это давало возможность им только еле-еле выживать. Встретили меня как родного, посидели, вспомнили былые времена. Просили посодействовать проектами или клиентами. Я обещал при случае.

Как-то раз ко мне обратилось наше посольство помочь с одним вопросом. Три года спустя (!) после смерти от невыясненных причин местного сотрудника на посольство с материальной претензией совместно с министерством труда (куда ж без них?) наехала семья умершего. Ну что сделаешь? Кризис! Ни у кого нет денег. Копают старые дела. Вдруг прокатит? Я порекомендовал посольству обратиться в это бюро адвокатов, которое в итоге отлично справилось с задачей и вопрос был снят. Надеюсь, что у них и в будущем всё сложится хорошо.

А кому сейчас было легко? Всем было тяжело: и бизнесу, и адвокатам, а уж простому народу… Свой персонал, который работал на вилле в Гомбе, я старался как мог поддержать в тех условиях. Ситуация в стране была сложной. Цены на продукты и на бензин росли, при этом курс доллара искусственно занижался. Не выплачивались в массовом порядке зарплаты бюджетникам и военным, что тормозило покупательную способность наиболее обеспеченной части населения, хотя инфляция официально выглядела очень даже оптимистично – всего 15 %.

Видя, что персоналу перестало хватать денег на еду и люди в конце месяца иногда сидели вообще без продуктов, я нашёл небольшой резерв поправить ситуацию и добавил им немного денег на «кормёжку». Но как только я это сделал, они вместо того, чтобы решить вопрос для себя, стали уносить еду домой, а сами опять сидят голодные и смотрят жалостными глазами. Я понял, что мои усилия бесполезны и этот вопрос так не решить. Всех не накормишь. У них огромные семьи, бесконечное количество голодных и безработных родственников. Работа есть у немногих, остальные ведут хозяйство, бездельничают либо пытаются целый день что-нибудь продать (микробизнес).

Заметил, что домработница мама Анжела стала как-то подозрительно много готовить для меня. Я один не мог столько съесть. И вдруг она предлагает: а давайте готовить ещё больше, а всё, что будет оставаться, – отдавать персоналу, чтобы не пропадало, и вопрос с нехваткой питания будет решён. Ну что с ними поделаешь? Я говорю: а давайте лучше меньше готовить. Обиделись…

Персонал банка уже был «отрезанный ломоть». Всех всё равно не спасёшь! Сидят с грустными лицами: «Месье Валери, не дайте умереть с голоду без работы. Дайте нам хотя бы премию за три года безупречной службы. Всё равно ваши деньги, которые находятся в Конго, заберут до копейки». Это было правдой. На корсчёте в ЦБ, как я уже упоминал, было заблокировано около 400 тыс. долл, наших денег. Счёт этот, я был уверен, обнулят, иначе это были бы не конголезцы. До Москвы им не дотянуться, а здесь рядом подчистят всё.

Садовник принёс со свой фермы очередную партию яиц в количестве шестидесяти штук, хотя я его об этом и не просил. Яйца были хорошие, что и говорить, да к тому же дешевле, чем в супермаркете. Вёз он их на такси, но таксист побоялся заезжать на территорию президентского периметра. Пока садовник нёс свои яйца к нам на виллу, часть, по его словам, он уронил, часть отдал в качестве «оброка» гвардейцам президента (они тоже есть хотят). Такси мне пришлось ему оплатить, так что финансовая выгода была не очень… Но зато у меня был теперь свой огромный (и зачем он мне нужен?) запас свежих яиц, которыми, конечно, пришлось активно делиться с персоналом, чтобы всё это добро не пропало. Короче, больше я так не делал. Дешевле было по десять штук в неделю покупать в магазине.

Как-то пошутил в разговоре с персоналом, что если купить и привезти к нам на виллу козу, корову и кур, то можно тут долго осаду выдерживать. Через несколько дней садовник (а у него оказалось высшее агрономическое образование) принёс на полном серьёзе бизнес-план по разведению у нас на вилле перепелов. У нас фактически целый блок здания в два этажа, где мы раньше хотели сделать бильярдный и тренажёрный залы, пустовал. Там он и предлагал разместить на втором этаже эту свою цыплятню. В магазинах эта диетическая пташка стоила на удивление дорого, но пользовалась большим спросом у тех, кто мог себе это позволить. Цены на качественные товары в Киншасе были очень кусачие. Недавно в Киншасе открыли большой юаровский сетевой супермаркет «Шопрайт», где были качественные овощи, фрукты, мясо и пр., но и цены на них были тоже очень «качественные».

В воскресенье мой помощник Сами, а по совместительству президент местной федерации карате (мы в своё время туда его и поставили), пригласил меня посмотреть соревнования. Опять знакомые всё лица! Ребята, с которыми готовились к чемпионату мира по карате летом 2009 года (см. первую книгу). Все они отлично помнили их сенсея Виктора Проценко, все сами стали инструкторами. Не было среди них только одного атлета по имени Рэнди. Того самого, который единственный из всех приезжал в Москву на молодёжный чемпионат мира в 2011 году.

Там произошла одна неприятная история. Команда из Конго приехала в Москву без руководителя (Соболев в последний момент отказал в поездке Сами, который должен был ехать руководителем) и, как мне рассказал Рэнди, вообще без наличных денег. Всё было оплачено, но карманных денег у ребят не было. Была ещё одна проблема: у команды, по словам того же Рэнди, не было своего защитного снаряжения для участия в соревнованиях, без которого к боям не допускали. Рэнди обратился ко мне с просьбой помочь купить им эту защиту (Соболев в это время был в отпуске, и связаться я с ним не смог). Я купил им защиту, будучи уверенным, что Соболев (наш банк был спонсором поездки конголезской делегации) потом мне эти деньги вернёт. Однако позже Дмитрий мне сказал, что у команды были и карманные деньги, и деньги на покупку защиты, которые они, вероятно, потратили на себя. Короче, возвращать он мне что-либо отказался. Иными словами, тебя, месье Валери, обманули, а ты и поверил. Может, поэтому Рэнди на тех соревнованиях не было? А впрочем, кто знает?

Меня приняли со всеми почестями, напоили «любимой» тёплой колой (света, как обычно, не было), подарили медаль за вклад в развитие карате в Конго, хотя медаль почему-то была за 1-е место в чемпионате мира по тайскому боксу 2011 года. Да какая разница? Хоть «За оборону Севастополя»! Другой медали у них просто не было, а уважение надо было как-то проявить. Всё ж понятно!

Бои были на удивление жёсткими. Бились до крови, как учил «великий» тренер и мастер Виктор Проценко, когда сам проводил тренировочные состязания.

Здесь я всё же хотел бы подробнее остановиться на моём новом знакомом – Викторе, о котором я уже упоминал выше. Странное он производил впечатление. Вроде такой активный, позитивный и пронырливый, но, с другой стороны, результатом его работы был всё время какой-то бег на месте. Бесконечные разговоры ни о чём, встречи ради встреч, получение каких-то верительных грамот и доверительных писем, разрешений и лицензий от разных, чаще всего мелких государственных чиновников и пр. Но тогда мне казалось, что этого парня можно использовать, пока мы с ним в одной упряжке. У Виктора был помощник-конголезец Патрик, у которого была невеста. Дальше шло как в одной известной песне группы Uma2rman про Антона Городецкого и ночной дозор – «стоять на месте, на месте стоять, иначе рискуешь ничё не понять…»

Так вот, жених сестры невесты этого помощника молился в одной церкви с секретаршей начальника департамента банковского надзора ЦБ (где находилось наше досье по отзыву лицензии банка), а она (секретарша эта) была родственницей директора этого департамента. И для прояснения ситуации нам предлагалось с ним (директором этим) встретиться. Да и сам Патрик был не просто «Патрик», а родной брат племянницы одного из главных в то время соратников президента, а племянница эта ещё и училась в России. Супер! И вот вся эта братия должна была вывести меня на председателя ЦБ, а возможно, и на президента. С президентом это вряд ли, я на это и не рассчитывал, но на встречу с председателем ЦБ была надежда.

Пока решали эти головоломки, в Конго наступила зима – сезон дождей. Днём «похолодание» доходило до +30, ночью «заморозки» до +23. Так в какую сторону двигаемся?

Среди хозяйственно-реанимационных мероприятий значился ремонт нашего старого джипа-пикапа ISUZU, который Андрей покупал ещё в 2007 году. Машина была убита полностью и уже больше года стояла без движения. Собственно, поэтому её и не забрали ликвидаторы, когда приходили на виллу арестовывать имущество банка. Просто не смогли её сдвинуть с места. Все остальные машины, которые были на ходу и на балансе банка, были арестованы. Наш рабочий 100-й «Круизёр» был оформлен на Андрея Дорофеева, поэтому тоже остался вне поля зрения ликвидаторов. Вызвали местных умельцев. Те говорят, что у ISUZU надо менять двигатель. Сумма была озвучена неподъёмная для нашего бюджета даже с учетом торга. Так что я решил пока не трогать «ветерана», хотя места во дворе он занимал непозволительно много.

Приехав как-то ко мне, Виктор увидел машину, выслушал её краткую историю и явно вдохновился на «подвиг». Уж очень ему нужен был транспорт. Договорились, что если он её починит, то сможет использовать по своему усмотрению и вернёт, когда будет уезжать. А когда будет приезжать, то сможет и использовать. И надо же! Он её починил. Как говорится, глаза боялись, руки из «жопы», но конголезские мастера, сняв, полностью разобрав и собрав двигатель, завели «ветерана всех конголезских войн и народов». И ещё потом долго на нём ездили, дымя, треща и коптя по-чёрному. Коптила она так, что я им запретил въезжать на президентскую территорию. Бросали её за «красной линией», и мы их забирали, если они ехали к нам в гости.

Первое время после приезда я жил в большом доме – основном двухэтажном строении на нашем участке, в котором я три года назад постоянно проживал. Преимуществом этого здания, по мнению Андрея Дорофеева, была массивная металлическая дверь, которая стояла внизу и позволяла надёжно держать оборону и закрывать периметр, как он выражался. Но тогда нас было трое и было другое время. А сейчас я понял, что мне было там как-то неуютно одному. Периметр закрывать было не от кого, да и постоянно что-то забываешь наверху – то телефон, то плавки, то ключи, то надо переодеться, то поменять рубашку и пр. И всё время надо бегать с этажа на этаж. В общем, переехал я в наш ВИП-дом под кодовым названием «Питер Хаус», который мы в своё время строили для Шефа. Когда я туда переехал, то всё сразу встало на свои места. Даже кошка соседская знакомая стала опять приходить. Выход из домика был прямо к бассейну. Очень удобно утром туда нырнуть или поплавать перед сном.

Приезжал в гости мой старый знакомый Миша с женой Натали, который занимался в Конго уже много лет игровыми автоматами. Очень позитивные ребята. Общение с ними помогало выживать в той сложной обстановке дефицита общения. Посидели, вспомнили минувшие годы, решили вместе спортом продолжить заниматься. Много с ним потом играли в теннис, бегали, как и раньше, вечерами на закате вдоль реки Конго. Миша – здоровый парень, мастер спорта по вольной борьбе и боям без правил. Но в настольном теннисе, плавании и домино я был «здоровее».

У Миши была интернациональная семья: жена и тесть – из ЮАР, тёща – из Испании, мама – из Словении, папа и он сам – из России, из Калининграда. Так что жил он по жизни на пять стран! И так бывает!

Через Мишу и его московскую компанию позже был решён жизненно важный для меня вопрос – переброска бюджета из Москвы в Конго на содержание вилл и вообще всего хозяйства. Не надо было больше потрошить банкоматы. Он мне отдавал деньги в Киншасе, я ему через своего помощника – в Москве. Для него это тоже было удобно, т. к. вывоз прибыли из Конго всегда вызывает много вопросов и технических сложностей. Демократическая Республика Конго, как воронка, чётко работала только в одну сторону – на приём денег, в обратную же – совсем другая история. Главное, что мы с Мишей доверяли друг другу и все эти годы аккуратно потом несли эти доверительные отношения.

Миша с женой долго не хотели заводить детей в Конго, боялись за здоровье ребенка, а уезжать Натали одна категорически не хотела ни в Испанию, ни в ЮАР, где у неё были родственники. Очень рад, что и я приложил некоторые усилия, в смысле убеждения, и Натали позже родила в ЮАР прекрасную девчушку Катюху. Они к нам потом приезжали в Испанию в гости, но это уже совсем другая история.

После рождения дочки Миша начал постоянно жить на две страны – ЮАР и Конго. Но на две страны приспособиться ещё можно, тем более что до ЮАР не так далеко, как до России или Испании. А вот на три страны, как у меня получалось последние четыре года, – очень тяжело, практически невозможно. Но мне казалось, что у меня получается.

Погода стоит замечательная! Почти каждую ночь идут жуткие ливни, но я под них только лучше сплю. Если дождей нет, то это даже хуже, т. к. в 5 утра как по команде все птицы – дрозды, попугаи и разные прочие «певцы» – начинают дружно щебетать: «Как хорошо, прекрасная маркиза…» – и спать под этот дружный гвалт становится невозможно. Встаю обычно в 8.15, делаю зарядку «спецназа ГРУ» с добавлением собственных упражнений и элементов йоги, включая стойку на голове две-три минуты – самое энергополезное, как говорят, упражнение йоги! Получается хорошая тренировка часа на полтора, но чувствую себя потом отлично. В заключение подтягиваюсь с усилием 8–9 раз – скис слегка. Раньше было легко 10–12. Ничего, нагоним! Потом солнечные ванны – пятнадцать минут, пока не наступило пекло. Позже позагорать будет нереально. Завтрак – 30–40 минут с продумыванием дел и составлением плана «на сегодня», затем решение текущих хозяйственных вопросов с персоналом. Домработница мама Анжела уже поднаторела готовить мне омлет так, как я люблю. Кусочек колбаски соседской кошке, которая стала приходить к нам регулярно с моим приездом, дальше – работа с почтой. Переписки с Москвой много. Разница во времени сейчас три часа, поэтому стараюсь деловые вопросы задавать с вечера, а ответы читать на следующий день. Потом – вперёд по заранее намеченному плану.

За бортом 11 февраля 2013 года. Сегодняшнее утро не задалось как-то сразу. Дождь шёл не ночью, а с утра, нарушив обычный распорядок дня и сбив процесс зарядки. Потом, как водится во время дождя, заглючил интернет – и не только он. Мышь компьютерная с единственной русской клавиатурой, зараза, тоже взбунтовалась! К полудню дождь кончился. Первой очнулась мышь, за ней клавиатура, а потом и интернет подтянулся. Жизнь налаживалась. Запели птицы.

По средам хожу с нашим ооновцами в баню в наше посольство. Очень здорово! Кусочек родины и приятное общение. Ведь эту традицию с баней четыре года назад я и заложил. Многие наши офицеры с интересом прочитали мою книгу – другими глазами, чувствую, стали на меня смотреть.

Две недели пролетели как один день. Всё время такое ощущение, что сейчас будет происходить что-то значительное. Понимаешь, что будешь находиться в эпицентре событий, но рассчитывать при этом можно только на себя.

Встретили Новый год по восточному календарю (год Змеи) – Змее поставил чашку с водой, обложился ганешами, т. е. мобилизовал все внешние силы. Все на помощь! Осталось собрать внутренние ресурсы и мобилизовать волю к победе. «Сила есть, воля есть – силы воли нет» – это не про нас!

Ликвидатор неожиданно развил бурную деятельность. То всё время сообщал мне, что процесс скоро закончится, то стал задавать вопросы, искать чего-то. Зная про установленный Центробанком срок представления финального отчёта о ликвидации, я был уверен, что всё будет точно в назначенную дату, во всяком случае, никак не раньше. В процессе работы ликвидаторам платили довольно большую зарплату, а учитывая заблокированные на счёте в Центробанке наши 400 тыс. долл., источник был под рукой. Понятно было, что их съедят все до последнего цента. Причём не подавятся и с удовольствием. Ну и куда тогда им было спешить?

Откопав наш косяк с операциями на фондовом рынке, ликвидатор стал готовить вояж на Кипр с целью поиска наших активов (через Кипр банк проводил операции с ценными бумагами). Нет ли там нашего капитала и нельзя ли на него наложить лапу? По местному закону капитал банка должен был быть в стране, а его уже три года как нет. Ну и, конечно, штрафные проценты за три года плюс налог на капитал, которого нет, и опять штраф. Предстояли тяжёлые оборонительные бои, собственно, как и предполагалась. Почти как у барона Мюнхгаузена в одном замечательном фильме. Всё по расписанию – «13.00 – война с Англией». Только у меня была «война с Конго». И не с 13.00, а с 2013 года, при этом у меня «война с Конго» длилась гораздо дольше, чем у барона с Англией.

Глава 6
Охота на Гувера, или В пасть к «тигру»

Другим верхним каналом, с которым мне непременно хотелось встретиться, был председатель местного ЦБ Жан-Клод Масангу – мой старый знакомый, член Клуба любителей виски Москвы (см. первую книгу). Он меня должен был вспомнить.

Как ни крути, а лицензию в итоге он дал команду отозвать. В нынешнем статусе тяжеловато было к нему попасть, но на всякий случай официальное письмо написали с приложением нового бизнес-плана, новой стратегии и направили в его аппарат. Вероятно, письмо в недрах ЦБ так и застряло, т. к. никакой реакции на него не поступило. Зато позвонили из местной прокуратуры и предложили приехать познакомиться. Шустро! Не прошло и двух недель! Явно кто-то навёл. Может, сам ЦБ? Решил дождаться письменного приглашения. Как же они любят наезжать с расчётом «а вдруг прокатит»! Официальное «приглашение» так и не поступило, а я с тех пор на звонки от незнакомых абонентов не отвечал. Как многие в Конго и делают.

Неожиданно (а в Конго все неприятности приходят неожиданно) узнаю о том, что готовится наезд на наше банковское здание и на обе виллы. В ЦБ ищут способы привязать эти активы к банку, а раз капитала в стране нет, то под этим соусом попробуют их отнять. И откуда, интересно, ноги растут? Ликвидатор? Люди из ЦБ? Сам председатель? Комиссар по счетам? Создать тебе проблему, а потом предложить помочь её решить «за недорого». Африка! Ещё раз подумалось, как хорошо, что здание, купленное под банк, было оформлено не на банк, а то бы его схомячили и глазом не моргнули. Надо быть готовым ко всему, и в то же время ко всему быть готовым невозможно, потому что это «ВСЁ» абсолютно непрогнозируемо.

В этой связи оказывался под вопросом сам смысл визита к председателю Центробанка. Скорее всего, от него ноги и росли или кто-то поднёс информацию об активах, которые каким-то образом можно попробовать прицепить к банку и забрать. И тут я прихожу со своим предложением. Допустим, что он даже согласится на нашу новую схему с продажей активов, даст несколько месяцев на её реализацию и даже подгонит нужных покупателей. Но когда здание будет продано, можно под любым предлогом заблокировать перевод денег из Конго за границу и начать не спеша выяснять, что кому принадлежит, кто кому должен и какой такой офшор-мафшор. А кто бенефициар всего этого? А-а-а, господин такой-то? Главное – заманить и закрыть дверцу в клетке! Получается, что это будет визит практически «в пасть к тигру».

Самое удивительное, что все возникающие в Конго вопросы можно решить, но, пока ты решаешь одни, как из рога изобилия на тебя сыплются другие. Любой из самых маленьких и незначительных на первый взгляд вопросиков, если на него наплевать, может перерасти в большие неприятности или даже судебный процесс. А как они любят судиться! Хлебом не корми, дай посудиться. Адвокаты будут счастливы, особенно если одна из сторон – «мунделе», то есть «белые люди» на языке лингала. Адвокаты будут биться за ваши интересы да вашего последнего доллара/ Как в анекдоте: «А вы знаете, сколько стоит час работы адвоката? Это же ужас! А сколько стоит час его сна? Да столько же! Ведь он даже во сне будет думать о вашем деле!»

И всё-таки я не отказывался от идеи при случае повстречаться с председателем Центробанка (Гувернёр – по-французски, или Гувер – как мы его звали по-русски). Не совсем было понятно, может ли он помочь или может уже только навредить, но поговорить, как мне казалось, в любом случае надо бы. Посмотреть в глаза, вспомнить, что мы с ним члены Клуба любителей виски Москвы. Что ж так? Ррр-аз – и закрыли банк. Не-ха-ра-шо-о!

У Юрия Никулина, нашего выдающегося советского и российского артиста цирка и кино, был такой анекдот-загадка: «Угадайте слово – ближайший родственник из шести букв?» Никто не мог вспомнить. Никулин после недолгой паузы называл его – «братан». Ситуация, о которой я расскажу ниже, очень напоминала мне этот анекдот.

Тот памятный визит к Гувернёру взялся опять организовать мой новый друг Виктор с помощью своего помощника-конголезца Джона (очень шустрый малый-бегунок). Этот Джон-бегунок бегал быстро и незаметно, но в Африке через таких людей многое делается либо делается вид, что многое делается. Так или иначе, но Джон организовал встречу. Правда, непонятно с кем. Джон и Ко вышли на каких-то сестёр Гувера, или сестёр его второй жены, или ещё на кого-то. Они шли у нас под кодовым названием «племянницы подруги сестры второй жены Гувера». Повторите без шпаргалки.

Вообще-то ехать не очень хотелось. Мне было интуитивно понятно, что встреча именно с Гувером вряд ли состоится. Не хватало, на мой взгляд, у Джона газу на организацию такой встречи. Особенно когда позвонили в десять вечера накануне и сказали, что надо ехать сейчас. Что за фигня? Не будет никогда Гувернёр встречаться в одиннадцать вечера! Как и предполагалось, перенесли в итоге на утро. Посмотрел в интернете гороскоп на завтра. Там чётко было написано: «На встречу с Гувернёром Конго ехать не надо!» Не поверил! Поехал. Ну а что? Надо же перемещаться в пространстве! Не сидеть же на одном месте. Под лежачий камень всё равно не затечёт… Далее смотрим 155-ю серию бесконечного фильма «Африканские штучки, или Дежавю по-конголезски».

Приехали, как и положено, за пятнадцать минут до назначенного времени на виллу, где должна была состояться встреча. При частичном параде, поскольку суббота, с подарками (виски «Варяг» – ограниченный тираж). Всё комильфо, как говорят во Франции, Конго и других пятидесяти семи франкофонных странах. Сидим ждём. То ли к нам должны приехать, то ли мы куда-то должны… Через час приехали две мрачноватые тётки неопределённого возраста. Попытались выяснить, кто это. Оказалось, что это те самые племянницы «сестры жены брата второй жены Гувера» или как там… О чём-то тёрли целый час, расшаркивались друг перед другом, поили водой. Тётки воды напились и наконец приступили к делу – запросили за встречу с Гувером шесть тысяч баксов и ещё две себе. У меня «шапка съехала на затылок». Сошлись на двух, но после встречи с Гувером. Ещё час галдели, махали руками, требовали вперёд. Я – наотрез. Вдруг приносят лист бумаги с уже отпечатанным текстом, где я обещаю им на следующей неделе отдать шесть тысяч долларов. Подписывай, говорят! Для интереса уточняю: так ведь на две договорились. Две сейчас, говорят, остальные на следующей неделе… Офигеть! Вдруг все вскочили и быстро засобирались. Опять поехали куда-то. Мне, в принципе, было уже всё ясно. Приехали в какую-то тьмутаракань. Света нет, большая территория, ничего не видно, какие-то люди снуют. Прижимаю к себе бутылку с дорогим вискарём. Не уронить бы, не украли бы… И эти «ширли-мырли» меня будут уверять, что здесь ждёт Гувернёр? Кошу взглядом на Виктора. Тот притих. Перед входными воротами спрашиваю: «Гувернёр там?» «Там, там», – отвечают. Я предлагаю Виктору ехать домой, но он уверяет, что уже неудобно. Раз приехали, то надо идти. Дальше как в замечательном кинофильме «Семнадцать мгновений весны», помните? «И тут Ппейшнер сделал вторую ошибку… вошёл в дом, не посмотрев на окно, где не было цветка, что означало… что Гувера дома нет, а может, он тут вообще никогда и не был». Шутка, конечно, но такие шутки всё время приходят в Африке на ум. Опять уточняю про Гувера… Не волнуйтесь, говорят, сейчас приедет.

Интуиция, как ни странно, не подвела. Гувернёра не было. Не дождался, говорят, только что уехал. Ещё два часа протёрли со страшной тёткой под названием «та самая вторая жена Гувера». А может, и не вторая, а может, пятая. Но надо было уже приличия соблюдать, раз в дом вошли. Лучше бы мы этого не делали. Скорее всего, Гувернёра не было здесь лет пять или десять. На полу, правда, стоял портрет этой самой тетки 10-летней давности с ещё нестарым Гувернёром. Я бы, например, не потерпел, если бы мой портрет даже со второй женой Гувернёра стоял бы на полу. За столом собралось десять человек – нас четверо и шесть тётек. Чего-то обсуждаем. Главная тётька внимательно всё слушает. Виктор ушёл куда-то ругаться, типа, где Гувер? Был, говорят, но не дождался – уехал. Президент вызвал срочно.

Уже в конце нудной, абсолютно бесполезной беседы вдруг впархивает некая молодая особа. Ну просто копия Гувернёра, который на картине на полу. Оказалась, что это его любимая дочь, которая ведёт многие семейные дела. Полностью вменяемая, умная и симпатичная. Подумалось, что хотя бы здесь может оказаться польза. Я всё опять вкратце повторил. Та посоветовала писать письмо в Центробанк, копию просила передать ей, она передаст отцу. Я в ответ, что мы уже написали такое письмо. Копию пообещал ей передать. Уже что-то… В десять вечера, усталые и не совсем довольные, стали расшаркиваться домой.

Не тут-то было. Пристали опять «племянницы»: «Гони деньги!» «Встречи же не было», – говорю. – «Ну хоть на коньяк дай, баксов пятьсот». Я чуть не сорвался: «Может, и на бензин ещё пятьсот добавить?» П…ц! – угадайте слово из пяти букв.