Текст книги "Непобедимый Суворов. Измаил, Альпы и другие славные сражения"

Глава 4
Герой партизанских походов

Императрица Елизавета решила крепко наказать Фридриха за то, что устроил большую и кровавую войну. Отобрать у него восточную часть Пруссии и присоединить к России. Ведь Восточная Пруссия с древних времён была гнездом завоевателей, нацеленных против нашей страны. Когда-то здесь располагался Тевтонский орден крестоносцев. Царица объявила, что отныне Восточная Пруссия – российская губерния с центром в Кёнигсберге (сейчас он называется Калининград, а Восточная Пруссия – это Калининградская область России). Когда в боевых действиях были перерывы, Суворов ездил в Кёнигсберг, встречался с отцом. Василий Иванович уже стал генерал-поручиком и был в армии главным интендантом. Он руководил обеспечением войск, чтобы им доставляли продукты, одежду, боеприпасы.

Взятие русскими войсками Берлина в 1760 году.

Картина А. Коцебу

Русские дипломаты и генералы вели в это время переговоры с австрийцами – те упрашивали, чтобы наши войска помогли им отбить Силезию, захваченную Фридрихом.

Старенький Салтыков в 1760 году заболел, уволился в отставку. Временно армию возглавил Фермор. Суворов оставался у него в штабе и многому у него научился. Даже много лет спустя говорил с благодарностью: «У меня было два отца, Суворов и Фермор». Вот такой получилась учёба Александра Васильевича: сперва дома, самостоятельно, потом в солдатском строю, потом на тыловой службе, обеспечивая войска продовольствием. В завершение – в штабе Фермора. Но Суворов мечтал сам стать настоящим командиром.

После битвы у Кунерсдорфа больших сражений больше не было. Но у русского командования возникла идея. Всё-таки взять Берлин. Неожиданно бросить вглубь Пруссии нашу конницу, чтобы она с налёта заняла столицу Фридриха. Для этого выделили корпус генерала Тотлебена. А в авангарде (в передовом отряде) должна была действовать лёгкая конница, гусары и казаки генерала Чернышёва. Узнав о подготовке похода, Суворов отпросился у Фермора, чтобы его отпустили в этот отряд.

Кавалерия помчалась быстро. За ней пехота, её посадили на повозки. Везли и лёгкие пушки. Но Суворову опять не пришлось сражаться. Когда русские появились возле Берлина, начали расставлять орудия, собираясь штурмовать, прусские войска, находившиеся в городе, не осмелились обороняться. Отступили, и столица Пруссии сдалась без боя. Русские её заняли. Но Фридрих стал собирать к Берлину все силы. Маленькому корпусу было с ним никак не сладить. Ждать, когда нагрянет прусская армия, не стали. Разорили в Берлине военные склады, оружейные фабрики, забрали 18 тысяч ружей, 143 пушки и благополучно возвратились к своим.

В этом походе очень ярко проявились душевные качества Суворова, его доброта, любовь к людям – так же, как в Москве, когда он по собственному желанию шёл дежурить в госпиталь. Наша конница, ворвавшись в Пруссию, вызвала общий переполох. Немцы вдруг слышали, что появились русские, и многие в ужасе разбегались. Однажды казаки подобрали мальчика, потерявшего семью. Суворов взял его к себе, заботился о нём. Расспросил его по-немецки. Узнал, что отца у него нет, только мать. Узнал, где она живёт. После похода Александр Васильевич отправил ей письмо. Сообщил, что её сын жив и здоров. Если она захочет, чтобы мальчик оставался у русского офицера, Суворов обещал растить его и воспитывать как собственного ребёнка, а если захочет забрать – пусть приезжает или напишет, куда прислать мальчика. Женщина очень обрадовалась, что сын нашёлся, и забрала его.

А в 1761 году в армию приехал новый главнокомандующий, фельдмаршал Бутурлин – друг отца, да и Александра Васильевича он уже знал, ценил. Армию было приказано разделить. Один корпус под командованием генерала Румянцева уходил к берегам Балтийского моря. Он должен был взять мощную крепость Кольберг. А остальные войска Бутурлин повёл в Силезию, помогать австрийцам. Набег на Берлин новому командующему понравился. Он решил – надо продолжать так же действовать. Приказал создать конный корпус под началом генерала Густава Берга. Этот корпус назвали «летучим». Ему предписывалось совершать налёты на врагов, клевать их то в одном, то в другом месте.

Захар Григорьевич Чернышёв, с корпусом конницы возглавлял поход на Берлин. Портрет А. Рослина.

Александр Борисович Бутурлин, главнокомандующий русской армии в 1761 году. Неизвестный художник

Суворов сразу же обратился к Фермору, чтобы ему разрешили быть в корпусе Берга. Особенно его заинтересовали казаки. На войне Александр Васильевич впервые близко с ними познакомился. Мы уже упоминали о них, казаки с древних времён жили по границам России – на Дону, Днепре, Тереке, на Яике (так называли реку Урал), в Сибири. У них рядом постоянно были опасные соседи: татары, ногайцы, горцы Кавказа, племена Средней Азии. Нападений можно было ждать в любую минуту. Поэтому казаки с детства учились военному искусству. Когда их призывали в армию, они приезжали на своих лошадях, со своим оружием, в своей одежде, без всякой формы, часто ходили оборванными. Но они были великолепными бойцами.

В европейских войсках только Фридрих II начал создавать команды егерей, чтобы стреляли прицельно, а не залпами. А у казаков это было обычным делом, они все были меткими стрелками. И не только из пистолетов и ружей. Они возили с собой и старинное оружие, луки со стрелами. Сохранили их не случайно. Если схлестнёшься с противником в жаркой схватке, попробуй-ка перезарядить ружьё или пистолет! А пока неприятели перезарядят, казак уже выпустит в них пять или шесть стрел. Ни в одной армии давно не пользовались копьями, а казаки и их сохранили, ездили с длинными пиками. Ну и как вражеский кавалерист достанет тебя саблей, если ты его раньше пикой проткнёшь. Когда полк казаков, выставив пики, мчался в атаку, тут уж на пути у него не становись! Были у них и свои особенные приёмы. Например, «вентерь». Часть казаков как будто удирает и заманивает за собой врагов в засаду. Под удар большого отряда. Или к батареям наших пушек, под их огонь.

И получались просто чудеса. Фридрих создал могучую кавалерию, её считали лучшей в мире. В блестящей шикарной форме, на сильных породистых конях. Она крушила и австрийцев, и французов. Но казаки в оборванной одежде, на маленьких неказистых лошадках во всех боях побеждали её! Они были и прекрасными разведчиками. Умели маскироваться, незаметно подбираться к противнику. Умели читать следы, распознавать по крикам птиц – кто-то приближается. И сами подавали друг другу сигналы, изображая птичьи голоса. В те времена солдат не учили подобным хитростям, а казаки это умели с детства. Суворов высоко оценил их мастерство, многому учился у них. Ездил с ними в разведку, налетал на отряды неприятелей. По-партизански. Внезапно нападали, били и тут же исчезали.

Армия Бутурлина пришла в Силезию, здесь её ждала австрийская армия генерала Лаудона. Фридрих тоже привёл сюда свою армию. Но после прошлого разгрома он не рискнул вступать в сражение с русскими. Расположился возле крепости Швейдниц и окружил свой лагерь сильными укреплениями. Выкопали рвы, насыпали крутые земляные валы, расставили на них батареи орудий. Австрийцы осмотрели оборону Фридриха и заявили, что она слишком мощная, отказались штурмовать. А без них и Бутурлин не хотел идти на штурм. Ведь Силезия должна была достаться Австрии. Что же, русские одни будут добывать для неё победы, проливать кровь?

Донской казак

Казачий офицер

Договорились с союзниками, что окружат вражеский лагерь и возьмут в осаду. Глядишь, у пруссаков кончится еда, и им придётся выйти из своих укреплений. Русские и австрийцы поставили лагеря на некотором расстоянии от вражеского. А между ними осталась ничейная земля. Там вели разведку русские и прусские отряды, сталкивались между собой. Один из казачьих отрядов возглавил Суворов. Подкрадывались ночью, поднимали стрельбу. В лагере Фридриха начинался переполох. Считали, что их атакуют, будили по тревоге и строили солдат. Но Александр Васильевич с казаками уже скрывались в темноте. А через некоторое время они появлялись с другой стороны лагеря, устраивали то же самое.

Вокруг укреплённого лагеря пруссаки выставили охранение, несколько застав. Суворов обнаружил, что одна из них дежурит в деревне, другая рядом, на высоком холме. Со своей командой казаков он налетел на деревню. Неприятели стали отходить к своим товарищам, на холм. Но и Суворов в деревне не остановился, бросился с казаками туда же. Врагов было в два раза больше. Но в упорном бою их прогнали, захватили холм. Пруссаки опомнились, сами полезли в атаки. Однако Суворов и его казаки закрепились, держались, раз за разом отбрасывали противника.

Берг узнал, что идёт трудный бой, прислал большую подмогу, два казачьих полка. Но и немцы запросили подкреплений. К ним из главного лагеря прискакали четыре полка гусар и драгун. Суворов не стал ждать, когда они двинутся на холм. Собрал всех казаков и повёл их в атаку. Прусскую конницу побили и раскидали, она покатилась назад, а её преследовали и рубили до вражеского лагеря. Вот после этой победы на Суворова обратили внимание – поняли, какой он смелый и умелый командир.

Холм, который он захватил, оказался очень важным. С него просматривался весь лагерь Фридриха. Было видно, что там делается. Генерал Берг перенёс на этот холм свой штаб. А вскоре Суворов снова отличился. Из лагеря выехали немецкие драгуны, вели перестрелку с нашими постами. Александр Васильевич мигом созвал казаков и драгун, оказавшихся поблизости, и поскакали на врагов. Те растерялись, стали отступать. Но Суворов насел и гнал их, чуть не ворвался в их лагерь. Его отряд захватил несколько пушек, два десятка пленных. Пруссаки опомнились, стекались со всех сторон, окружили Александра Васильевича и его бойцов. Но они в отчаянной рубке пробились обратно к своим и даже пленных с собой увели.

Тем не менее бои вокруг крепости Швейдниц кончились без всякого результата. В армии Фридриха служили наёмники из разных стран. В трудной ситуации некоторые из них стали убегать. Один такой перебежчик сдался русским, и от него узнали – в прусском лагере еды много, хватит на три месяца. Торчать такое время в осаде Бутурлин не захотел. Наступила бы осень, дожди, холода. Солдаты будут болеть. А штурмовать не желали австрийцы. Ну а если так, то и продолжать осаду вражеского лагеря не имело смысла. Русская и австрийская армии снялись с места, разошлись в разные стороны.

Сражения продолжались только возле Балтийского моря, там корпус Румянцева окружил крепость Кольберг. Фридрих решил её выручить. На помощь Кольбергу он направил два корпуса, принца Вюртембергского и генерала Платена. Велел им нападать на войска Румянцева с тыла (то есть сзади, бить их в спину). Да и вообще покрепче потрепать русских. Корпус Платена был конным, 10 тысяч всадников. Они ворвались в Польшу. Там располагались склады нашей армии, и пруссаки принялись уничтожать их. Громили на дорогах обозы, которые везли для русских войск продовольствие, фураж, боеприпасы.

Бутурлин бросил против Платена свой «летучий» корпус, Берга. Получив этот приказ, Берг обратился к главнокомандующему, чтобы Суворова оставили у него. Хвалил его как очень способного командира. Бутурлин согласился. До сих пор Александр Васильевич ещё числился в штабе у Фермора, теперь его официально перевели в конницу. Он возглавил передовой отряд, помчался вперёд с казаками и гусарами.

Первые подразделения пруссаков обнаружили в Польше, у села Станишев. Неожиданно свалились на них, как снег на голову, порубили и разогнали. От пленных и местных жителей узнали – сам Платен со своим корпусом стоит возле городка Костяны. Русских было гораздо меньше, но Суворов с казаками разведали дорожки через лес. Полки Берга пробрались через чащу ночью. Вышли к вражескому лагерю с той стороны, откуда Платен совершенно не ждал нападения. Обрушились на рассвете. Немцы вскакивали сонные, не понимали, какие силы их громят. А сорганизоваться и построиться им не давали, били и крушили. Они в панике покатились прочь.

После этого Платен понял – больше погулять по Польше, по русским складам, у него не получится. Двинулся к Кольбергу, против Румянцева. Но Суворов догадался, куда пошли враги и точно рассчитал – им надо будет переправиться через реку Варта. А мост находится в городке Ландсберг. Суворов стремительно поскакал туда всего с сотней казаков. Появился у этого города, когда там считали – русские где-то далеко. Город и мост охраняли 30 немецких солдат, но они от неожиданности ошалели, ничего не успели сделать. Казаки с ходу выломали ворота, вражеских солдат взяли в плен и подожгли мост.

Успели вовремя. Вскоре появилась конница Платена, но… переправиться уже не могла. Пришлось ей поворачивать, идти другими дорогами, по дремучим лесам. Но Суворов опять точно вычислил, где неприятели должны выйти из лесов. Берг уже полностью доверял Александру Васильевичу, передал под его команду половину своего корпуса, три гусарских и семь казачьих полков – 2 тысячи всадников. С этими силами Суворов перехватил прусских драгун, разбил их лихой атакой.

Он выискивал и отдельные отряды противника. Узнал, что вражеский гарнизон стоит в селе Вестентин. Поскакал туда опять с небольшой командой. Но так быстро, что пруссаки даже не заподозрили об опасности. Спокойно занимались своими делами, и вдруг налетел Суворов, почти весь отряд захватил в плен. Тут же узнал – немцы ждали подмогу, вот-вот должен был появиться второй отряд. Прусские солдаты, которым удалось убежать из Вестетина, предупредили своих, они повернул назад. Но Суворов с эскадроном гусар погнался за ними и тоже поколотил.

Платен всё-таки сумел соединиться с другим прусским корпусом, принца Вюртембергского. Но и к Бергу подтягивались подкрепления – кавалерийская бригада князя Волконского, за ней шла дивизия Фермора. Суворов решил сам разведать, где находится противник, какие у него силы. Отправился в лес с двумя казаками, местного немца взяли проводником. Но ночью разразилась буря, ливень. Хоть и был уже октябрь, гремела гроза. Проводник сбежал. Суворов и казаки заблудились. Стали выбираться – и попали как раз туда, где стояли прусские войска.

Но Александр Васильевич и его казаки не растерялись. Спрятавшись, изучили и пересчитали, сколько неприятелей идёт на русских. Прикинули, как они пойдут. Потом незаметно ускользнули и нашли своих. Суворов послал гонца к Фермору, просил у него подмоги. Старый его начальник согласился. Но подмога опоздала. Пруссаки уже двинулись вперёд. Александр Василевич поджидал их в удобном месте, где дорогу от дождей залило водой, и врагам пришлось идти, как по болоту. У Суворова сил было мало. Но он перегородил немцам путь цепочкой гусар и казаков. А сам с четырьмя эскадронами конницы укрылся в засаде.

Русские солдаты в Берлине в октябре 1760 года.

Гравюра 1789 года

Осада русскими войсками крепости Кольберг.

Картина А. Коцебу

Крепость Кольберг

Показался вражеский авангард, пехота и кавалерия. Гусары и казаки стали стрелять, отходить. Пруссаки повернули за ними, и тут-то Суворов со своими эскадронами вылетел в атаку. Два батальона прусской пехоты чётко развернулись в каре, выкатили пушки, пальнули картечью. Их было в два раза больше, чем русских. Но отряд Суворова ударил на них решительно и неудержимо, стал окружать. Врагам казалось, что на них навалились огромные силы, и они… сдались. В плен взяли больше тысячи человек, а у Александра Васильевича не было ни одного убитого, ни одного раненого.

Когда подошла дивизия Фермора, русские сами двинулись в наступление. Войска Платена и принца Вюртембергского так и не помогли крепости Кольберг, начали отступать. Наши части преследовали их, вышли к крепости Гольнау. Фермор осмотрел её и решил – укрепления слишком сильные, штурмовать нельзя. Приказал выкатить орудия, открыть огонь. Но Суворов выпросил у генерала батальон гренадёр. После того, как русские пушки два часа забрасывали крепость ядрами и бомбами, выбили ворота, он поднял солдат в штыковую атаку. Ворвались в город. Защитников было несколько батальонов, но их штыками прогнали по улицам, и они бежали через противоположные ворота. В бою у Суворова ранили лошадь, он сам получил лёгкое ранение, но крепость взял.

Лечиться он поехал в Кёнигсберг. Там как раз управлял его отец – Елизавета назначила Василия Ивановича губернатором Восточной Пруссии. Повидались, поговорили. А когда Суворов поправился, он вернулся в корпус Берга. В это время заболел командир Тверского драгунского полка, и Суворова поставили вместо него. В новой должности он повёл полк за отступающими пруссаками. 20 ноября 1761 года у деревни Кельцы его пытались остановить три батальона прусской пехоты и шесть эскадронов конницы. Но Суворов вместе с другим отрядом, гусарами полковника Зорича, атаковал и разбил врагов. Вскоре и Румянцев взял Кольберг. Казалось, что война завершается полной победой…

Глава 5
Суздальский полк

Война с Пруссией длилась семь лет, её так и назвали, Семилетняя. Но оборвалась она внезапно. В декабре 1761 года умерла императрица Елизавета, а детей у неё не было. Наследником престола был её племянник Пётр. Но он хоть и приходился родственником царице, был немецким принцем из небольшого княжества Шлезвиг-Гольштейн. Там он родился, вырос. Когда приехал в Россию, ему всё не нравилось. Русские порядки он презирал и ненавидел. Зато прусского короля Фридриха II Пётр обожал, считал примером для подражания.

«Полковое учреждение» Суворова – его первый учебник по подготовке солдат.

Невесту для Петра подобрала Елизавета. Она тоже была немецкой принцессой из крошечного княжества Ангальт-Цербст. Но она Россию полюбила. О своём родном княжестве забыла – ведь она попала в огромную и богатую страну. Перешла в Православие, получив при крещении новое имя Екатерина. Изучила русский язык и сама старалась стать настоящей русской. Но Пётр и свою жену возненавидел. Он окружал себя только немцами, постоянно напивался с ними, а Екатерину унижал, издевался над ней.

Теперь он стал царём, Петром III. Тут же задумал переделать Россию, чтобы всё было как в Германии. Даже Православную Церковь решил порушить и переиначить. Собирался уничтожить все иконы, другие святыни, прекратить православные службы, чтобы священники только читали проповеди – как у немцев в протестантской церкви. Екатерину он решил сослать в монастырь, жениться на другой даме, которая ему нравилась. А Фридриху II Пётр восторженно написал: «Я вижу в вас одного из величайших героев мира!» Сразу заключил с ним не только мир, а даже союз, готов был помогать ему, воевать на его стороне. Все земли и города, занятые в боях нашими войсками, Пётр одним махом возвратил Пруссии.

Отца Суворова, Василия Ивановича, новый царь очень невзлюбил – как раз за то, что он был губернатором в Пруссии, налаживал там российскую власть. Пётр III назначил его губернатором в далёкий Тобольск. Это была просто замаскированная ссылка в Сибирь. Но Василий Иванович туда даже не поехал. Потому что Пётр III правил всего полгода. Русских офицеров чрезвычайно возмутило, что он перечеркнул все плоды наших побед, всю кровь, пролитую на полях сражений! А сейчас приказывал воевать на стороне вчерашнего врага! Наши воины будут снова погибать – но теперь для Фридриха, чтобы росла и усиливалась его Пруссия! Заговорили о том, что Пётр III предал Россию.

Пётр III. Художник Л. К. Пфанцельт

Императрица Екатерина II. Художник Ф. Рокотов

В июне 1762 года офицеры подняли гвардейские полки и свергли такого царя. А на трон возвели его жену, она стала Императрицей Екатериной II. Василий Иванович Суворов тоже в этом участвовал. Он с отрядом солдат разоружил немецкие полки, которые Пётр создал для своей охраны. Самого Петра арестовали, заставили подписать отречение (то есть отказ) от престола. Его отправили в загородный дворец в Ропше. Но офицеры, назначенные его караулить, были очень злы на его предательство. Не выдержали и убили его.

А Екатерина была очень умной женщиной. Возобновлять войну против Фридриха она уже не стала. Армия слишком устала за семь лет походов и сражений. Из государственной казны на войну были потрачены огромные суммы денег. Начинать всё заново было бы тяжело. Но и союз с Пруссией Екатерина разорвала. Воевать на стороне Фридриха отказалась. Всех, кто помог ей занять царский престол, она наградила. В том числе Василия Ивановича Суворова. Он получил чин генерал-аншефа (то есть «главного генерала» – выше был только фельдмаршал). Его назначили в Сенат – высший орган правительства России.

В столицу вызвали и его сына. Екатерина уже слышала про Александра Васильевича, среди офицеров рассказывали, как лихо он показал себя в боях. Государыня приняла его, побеседовала, и младший Суворов ей тоже понравился. Екатерина II подарила ему свой портрет, произвела его в звание полковника и назначила командиром Астраханского пехотного полка.

Гвардия и народ приветствуют Екатерину на балконе Зимнего дворца. Художник И. Кестнер.

Венчание Екатерины II на царство

Александр Ильич Бибиков. Русский военачальник, автор нового строевого устава.

Художник Ф. Рокотов

По старинной русской традиции торжественный обряд венчания на царство проводили в Москве. В Кремле, в Успенском соборе – главном храме страны. Туда собирались ехать и Екатерина, и все придворные. Гвардия должна была сопровождать и охранять царицу. А вместо неё нести караулы в Санкт-Петербурге поручили Астраханскому полку. Для Суворова дело было привычным, он же ещё солдатом ходил в столичные караулы, всё здесь знал. Задание он выполнил блестяще. Потом Астраханский полк в Санкт-Петербурге заменили другим, Суздальским. Но начальство сочло, что Суворов прекрасно наладил охрану города, пусть и дальше этим занимается. Его перевели командиром Суздальского полка.

Екатерина оказалась очень мудрой правительницей. С первых же шагов своего царствования она обратила особое внимание на армию. И это было правильно. Если армия сильная, то и государство сильное. Императрица хотела, чтобы её войска не только умели маршировать на парадах, а были хорошо подготовлены к боевым действиям.

В это время по всей Европе изучали недавнюю войну с Пруссией. Оценивали, какие новые особенности обнаружились в боях. Обдумывали, как улучшить свои армии? Австрийцы, французы, другие короли и князья начали просто переделывать свои войска по образцу Пруссии. Но Екатерина по такому пути не пошла. Она обратилась к старому фельдмаршалу Салтыкову, победившему Фридриха при Кунерсдорфе, к лучшим генералам – Румянцеву, Чернышёву, Бибикову. Создала из них комиссию, поручила продумать: какие недостатки были в нашей армии во время войны? Что надо исправить? Что изменить? Комиссия обсуждала эти вопросы, докладывала царице.

В результате в России был образован Генеральный штаб – туда набирали лучших специалистов, чтобы заранее изучать войска противников, их силы, разрабатывать планы военных операций. У Пруссии взяли полезную новинку – егерей. Сперва в каждой роте было приказано отобрать 5 самых метких стрелков. Потом в каждом полку создали команду егерей – 1 офицер и 65 солдат. Их учили действовать уже не в общем строю, плечом к плечу, а маленькими группами или поодиночке. Стрелять прицельно. И форму для них сделали более лёгкую, более практичную, чем для других солдат. Чтобы было удобно залечь, спрятаться.

Кое-что полезное взяли у французов. Начали создавать полки карабинеров – конных стрелков. На войне они тоже хорошо себя показали. Но не забыли и о том, каким страшным оружием для врагов оказались казачьи пики. Теперь появились другие виды лёгкой кавалерии с пиками – пикинёры, уланы.

Артиллеристы и военные инженеры в нашей армии до сих пор были в неопределённом положении. Большинство пушек находилось в пехотных и кавалерийских полках. Поэтому и артиллеристы числились в пехоте или в кавалерии. Задачи инженеров – строительство укреплений, мостов, выполняли не специальные офицеры и солдаты, а чаще всего пехотные. Кому приказали, тот и строит. Сейчас артиллеристов и инженеров выделили, они стали отдельным родом войск. Для них был разработан устав «Нового артиллерийского и инженерного шляхетского корпуса».

Кавалерист пикинёрного полка

Гусары Харьковского и Ахтырского полков

О солдатах позаботилась сама императрица. Постановила – тех воинов, кто по возрасту, по болезни или после ранения не сможет больше нести службу, отныне будет обеспечивать государство. Когда солдат увольнялся, ему выдавали пособие – хватало, чтобы завести собственное хозяйство. Кроме того, ему до конца жизни должны были платить небольшую пенсию. Он получал право поселиться где захочет, заниматься чем хочет – пахать землю, торговать, мастерить какие-то изделия. Но от всех налогов он освобождался. Если солдат женится на крепостной девушке, она становилась свободной. А если муж-солдат погибнет, его семье полагалась пенсия. Конечно же, такое отношение Екатерины очень обрадовало простых воинов. Само звание солдата как бы повышалось! Появлялось настроение служить как положено.

А комиссия генералов, занимавшаяся улучшениями в войсках, обратила внимание, что строевой устав устарел. Некоторые сложные перестроения, которым учили солдат, на современной войне потеряли смысл, стали лишними. Екатерина поручила генералу Бибикову написать новый строевой устав. Для проверки, что получится, царица выбрала Суздальский полк. Приказала Суворову обучать его уже по новым правилам. Она сама приехала на смотр, и осталась очень довольна. Наградила всех солдат, каждому по рублю. Но тем временем в Санкт-Петербург из Москвы вернулась гвардия. Суздальский полк в столице был больше не нужен. Определили, что он будет располагаться в Новой Ладоге.

Однако Суворов и сам задумывался, какой должна быть наша армия? Вспоминал войну – и понимал, что недостатков очень много. За войсками тянулись огромные обозы с вещами, с продовольствием. Телеги ломались на плохих дорогах, тормозили пехоту и конницу. Поэтому все передвижения были очень медленными. Военачальники искали не как ударить по противнику, а выгодные позиции. Из-за этого армии по несколько месяцев маневрировали то туда, то сюда. Но Александр Васильевич уже испробовал и другие приёмы боя. В конце войны, когда он был в «летучем» корпусе Берга. Стремительные броски. Появиться там, где тебя не ждут. Даже если врагов намного больше, решительно атаковать, не давать опомниться… Хотя в XVIII веке такое воинское искусство нигде не признавали. Считали «неправильным», партизанским.

Суворов оценивал иначе. Он признавал, что изменения военных уставов в России нужные и полезные. Но был уверен – этого мало! Надо напрочь менять всю военную науку! И свой Суздальский полк он взялся учить особенным образом. То и дело поднимал его в походы. Мог дать команду в любое время, днём или ночью. В любую погоду – в жару, в дожди, в мороз. Вёл подчинённых по разным дорогам: то по горам и холмам, то по лесам или болотам. Никаких обозов везти за собой не разрешал, брали только самое необходимое.

А налегке двигались быстро. За день проходили 40–50 километров. Стоянки для ночлега устраивали под открытым небом. Но Суворов мог приказать идти и ночью, в темноте. По пути проводил самые неожиданные тренировки. Поворачивал вдруг к реке, и надо было переправиться, для этого солдат учили плавать. А однажды полк шёл мимо монастыря, и Суворов скомандовал штурмовать его, солдаты полезли на стены. Потом Александр Васильевич попросил извинения у перепуганного настоятеля. Объяснил – просто учимся. Но тот всё равно написал жалобу на Суворова, дошло до царицы. Хотя Екатерина только посмеялась: «Не троньте его, я его знаю…» В Санкт-Петербурге стали говорить, что Суздальским полком командует большой чудак.

Но его «чудачества» были лучшей военной наукой. Суворов говорил «Солдат и в мирное время на войне». О своих бойцах он очень заботился. Лично проверял, чтобы они были хорошо накормлены, здоровы. А их обучение организовал по-новому. В те времена многие офицеры сами не привыкли заниматься с солдатами. Поручали это младшим командирам, унтер-офицерам. Во всех европейских армиях дисциплину поддерживали наказаниями. Если солдат что-то сделал неправильно, унтер-офицер его стукнет, чтобы запомнил. Совершил более серьёзный проступок – выпороть. Так было и в нашей стране, и за границей. Что-нибудь объяснять считалось лишним. Понимать – дело начальство, а солдата – выполнять то, что приказано.

Суворов всегда занимался с солдатами сам. И от других командиров это требовал. Он написал специальный учебник, «Полковое учреждение», его переписали в канцелярии полка, раздали всем офицерам и унтер-офицерам. Там Александр Васильевич изложил, чему и как надо учить воинов. Особенности солдатской службы он изучил на себе, а объяснять умел коротко и метко. Сразу запоминалось. Например: «Каждый солдат должен знать свой манёвр». Не просто тупо исполнять команды, а понимать, что и зачем он делает.

Разные хитрые перестроения и эффектные приёмы с ружьями, которыми войска щеголяли на парадах, Александр Васильевич вообще отбросил. Учил только тому, что нужно в бою. Внушал, что побеждать надо «не числом, а умением». А для этого главное смелость и решительность. Он даже запретил произносить слова «отступление», «опасность». Говорил, что такие слова «служат бабам, которые боятся с печи слезть, чтобы ноги не переломить».

И тактику боя, принятую по всей Европе, когда два войска останавливаются, палят друг по другу залпами, Суворов тоже отбросил. Остановились – сами подставились под вражеский огонь. Потеряли время, потеряли силу натиска. Он требовал сразу, без всяких задержек и всяких залпов, с разгона бросаться в штыки. Говорил: «Пуля – дура, штык – молодец». Но это не значило, что он совсем не ценил стрельбу. Но когда схлестнулись с врагом – пуля пускай останется в стволе, она в бою ох как может пригодиться.

Пальбу на скорость, побыстрее перезаряжая ружья, чтобы погуще поливать неприятеля пулями, Суворов отверг. На поговорку «пуля виноватого найдёт» сердился, не разрешал её употреблять. Он не только егерей, а всех своих солдат учил при стрельбе не спешить, тщательно целиться. Наставлял: «Стреляй редко, да метко!» А для того, чтобы выработать смелость в штыковом ударе, Суворов придумал особую тренировку, «сквозную атаку». Два строя солдат, сомкнувшись плечом к плечу и опустив ружья со штыками, двигались навстречу. Только в самый последний момент, уже почти коснувшись друг друга, приподнимали ружья и вполоборота проскальзывали в промежутки второго строя. Как бы один строй проскочил сквозь другой – и расходились.