Текст книги "Превентология. Профилактика социальных отклонений"

Профилактическая деятельность в рамках образовательных учреждений, как правило, направлена на учащихся младшего школьного и подросткового возраста. Однако в настоящее время большинство исследований ориентировано на изучение факторов риска приобщения к употреблению ПАВ в основном только в подростковом возрасте. Это обусловлено множеством причин, одной из которых является трудность диагностической работы с детьми младшего школьного возраста и специфика выявления индивидуально-психологических особенностей в данном возрасте. Следовательно, психологические факторы риска в младшем школьном возрасте сводятся зачастую лишь к умозрительному перечислению возможных причин наркотизации, тогда как в подростковом возрасте они подтверждаются конкретными исследованиями.

Итак, по результатам немногочисленных исследований, проведенных отечественными авторами (Айвазова А. Е., 2003; Беличева С. А., 1994; Березин С. В., Лисецкий К. С., Назаров Е. А., 2001; Битенский В. С., Херсонский Б. Г., 1989; Бузина Т. С., 1994; Горьковая И. А., 1994а; Гроф С., 1994), основными индивидуально-психологическими факторами риска наркотизации в младшем школьном возрасте являются:

• негативная Я-концепция ребенка (заниженная самооценка, формирование «комплекса неудачника», преобладание мотивации избегания неудач), сформировавшаяся под влиянием неадекватной оценки взрослыми личности ребенка;

• усвоение наркогенных паттернов поведения в результате подражания негативным моделям;

• несформированность дифференцированных нравственных критериев и норм поведения;

• недостаточная развитость коммуникационных навыков, что затрудняет процесс адаптации в школе и социализации в целом;

• неумение или невозможность, из-за давления со стороны взрослых, проявить инициативу;

• неуспешность в учебной деятельности, школьная дезадаптация.

В настоящее время нет масштабных исследований о влиянии в младшем школьном возрасте перечисленных выше факторов на возможное приобщение ребенка к потреблению наркотических веществ.

Основные факторы риска приобщения к употреблению ПАВ в различных личностных сферах представлены в табл. 2.2.

По исследованиям различных авторов можно провести анализ особенностей индивидуально-психологических факторов риска наркотизации в подростковом возрасте в соответствии с их выраженностью в различных личностных сферах.

Таблица 2.2

Основные индивидуально-психологические факторы риска приобщения к ПАВ в подростковом возрасте

Изучением особенностей поведенческой сферы, провоцирующих приобщение несовершеннолетних к употреблению ПАВ, в настоящее время занимаются многие отечественные и зарубежные исследователи.

А. Е. Личко (1985) к ним относил: реакции оппозиции, имитации, отрицательной имитации, компенсации, гиперкомпенсации, эмансипации, группирования и реакция увлечения. Рассмотрим подробнее каждую из них.

Реакция оппозиции вызывается завышенными претензиями к деятельности и поведению подростка, излишними ограничениями, невниманием к его интересам окружающих взрослых. Реакция оппозиции может быть вызвана для него учебной или какой-либо другой нагрузкой, конфликтами в семье, школьной неуспеваемостью, несправедливостью. В зависимости от характерологических и эмоциональных особенностей подростка, протест иногда проявляется активно – в виде грубости, агрессивности, жестокости, демонстративных попыток самоубийства и иных формах аутоагрессивного поведения, в том числе и наркотизации, или пассивно – в виде отказа от еды, прогулов занятий и побегов из дома.

Реакция имитации проявляется в подражании определенному лицу, образцу. В детстве имитируется поведение родителей, близких родственников, воспитателей и т. п. Иногда образцом может стать и антисоциальный герой. Известно, какое влияние оказывает на подростковую преступность возвеличивание преступника – супермена. Пропаганда уголовного романтизма, распространившегося в последнее время, может оказать отрицательное косвенное влияние на самосознание подростка.

Реакция отрицательной имитации – поведение, нарочито противопоставленное навязываемой модели. Если модель отрицательна, то эта реакция является положительной и наоборот.

Реакция компенсации – восполнение неудач в одной области подчеркнутым успехом в другой области. Например, неудачи в учебе могут компенсироваться «смелым» поведением.

Реакция гиперкомпенсации – неустойчивое стремление к успеху в наиболее трудной для себя области деятельности. Присущая подростку робость может побудить его к отчаянному поведению, к вызывающему поступку. Крайне чувствительный и застенчивый подросток выбирает мужественный вид спорта: бокс, карате и т. п.

Реакция эмансипации – стремление освободиться от навязчивой опеки старших, самоутвердиться. Крайнее проявление – отрицание стандартов, общепринятых ценностей, норм закона, бродяжничество.

Реакция группирования – объединение в группы сверстников. Важно отметить, что подростковые группы отличаются одноплановостью, однородной направленностью, территориальной общностью, борьбой за господство на своей территории (во дворе, на своей улице), примитивной символикой. Реакция группирования в значительной степени объясняет то, что подавляющее большинство подростков приобщаются к ПАВ в группе сверстников. Именно реакция группирования со сверстниками, учитывая «тенденцию расхождения статусов» – чем выше статус подростка стихийной группы, тем ниже он в официальном коллективе, – дает возможность подростку для достижения и выражения своего авторитета (Кон И. С., 1980; Кон И. С., 1989).

Реакции, обусловленные формированием сексуальных влечений, бурно представлены «юношеской гиперсексуальностью» в старшем подростковом возрасте: онанизм, ранняя половая жизнь, петтинг (соприкосновение гениталий вплоть до оргазма). Реакция увлечения проявляется в самых разнообразных подростковых увлечениях: поп-музыка, стиль одежды, стремление к получению легкой информации, не требующей больших размышлений и используемой для самого процесса общения (пустые многочасовые разговоры у подъезда), увлечения, связанные с чувством азарта; увлечения, обеспечивающие всеобщий успех, внимание (артист, гитарист, чемпион, модница и т. п.); увлечения, связанные с физическим самоутверждением, овладением престижными навыками (водить машину, мотоцикл).

Перечисленные реакции формируют «закон подростковой моды» всех времен, обязательными элементами которой являются:

• униформа (одинаковые джинсы, прическа, кольца, браслеты, привычки и т. д.);

• язык (вербальный и невербальный);

• места дислокации;

• ритуалы (приема в группу, особенности проведения досуга, контроль за членами группы и т. д.);

• поведение (элементы эпатажности, вызывающие недовольство старшего поколения).

«Мода» на употребление ПАВ является одним из ведущих мотивов знакомства с ними в данном возрастном периоде.

Значительная роль в приобщении к ПАВ, особенно в подростковом возрасте, отводится и недостатку самоконтроля над поведением, которое взаимосвязано с неспособностью контроля над различными поведенческими реакциями. В частности, гипертрофированное проявление реакции группирования, в свою очередь, обусловливает подчинение внешним формам контроля и формирование наиболее частого варианта формирования аддиктивного поведения – употребление ПАВ под влиянием группового давления (Беличева С. А., 1994; Руководство по аддиктологии, 2007). Установлено, что недостаток контроля над своим поведением у сыновей больных алкоголизмом отцов проявляется рано, уже в 3–5-летнем возрасте и в дальнейшей жизни является медиатором между родительским алкоголизмом и антисоциальным поведением (Lonkas A., Fitzgerald H. E., Zucker R. A., von Eye A., 2001). Отмечается, что группу риска по приобщению к употреблению ПАВ представляют в первую очередь неусидчивые, гиперактивные дети с ослабленными механизмами сдерживания и самоконтроля. У них также часто происходит школьная дезадаптация: возникают проблемы с усвоением материала и успеваемостью, часты нарушения дисциплины и пропуски занятий, конфликты с учителями и т. д., что создает психологическую напряженность и, как следствие, обращение к наркотикам как способу снятия стресса. Важно помнить, что низкий самоконтроль поведения обусловлен в первую очередь недостатком волевых механизмов. Слабость же волевой сферы проявляется и нестойкостью интересов, и неспособностью к организованной, последовательной деятельности. В современных исследованиях волевой компонент поведенческой сферы рассматривается больше не как фактор приобщения к употреблению ПАВ, а как фактор возможного преодоления наркотической зависимости.

На поведенческом уровне «уязвимость» личности подростка по отношению к ПАВ может проявляться также в отсутствии стремления быть в обществе других людей, неспособности к межличностному общению, появлении социофобий и неадекватном восприятии социальной поддержки (Беличева С. А., 1994; Березин С. В., Лисецкий К. С., Мотынга И. А., 2005; Генайло С. П., 1990; Гилинский Я. И., 2011). Ш. Бюлер, рассматривая пубертатный период с биологической точки зрения, выявила специфические психические явления, связанные с вызреванием особой биологической потребности в дополнении, которая побуждает к поискам и сближению с существом другого пола. Бюлер отметила основные черты негативной фазы этого процесса: повышенная чувствительность и раздражительность, беспокойное и легковозбудимое состояние; физическое и душевное недомогание (драчливость и капризы); перенос неудовлетворенности собой на окружающий мир. Непослушание, занятие запрещенными делами обладают в этот период особой притягательной силой. Не дают покоя чувства одиночества, чужеродности, непонятости. Снижается работоспособность, растет изоляция от окружающих или открытое проявление враждебности, совершаются разного рода асоциальные поступки.

К особенностям подросткового характера как фактора и предпосылки к употреблению наркотических средств можно отнести порой чрезмерную критичность и агрессивность в отношении окружающих лиц, излишнюю самоуверенность в оценке и непризнании, отвержение каких-либо авторитетов. В переломном возрасте независимо от предыдущего поведения родителей молодой человек стремится ослабить связи с ними и замыкается в себе, время от времени проявляет агрессивность, становится резким в отношениях со взрослыми, противится их воле. Подростка не оставляет чувство вины и недовольства собой, что он скрывает чаще всего под маской равнодушия, иронии и пренебрежения к взрослым. Особенности психики в подростковом возрасте представляют благодатную почву для развития наркомании, если молодой человек откроет для себя, что наркотик смягчает все неприятные ощущения.

По результатам исследований, проведенных отечественными авторами, предрасположенность к наркотизации имеют также дети и подростки с противоположными психологическими чертами – не способные к самостоятельному принятию решений, робкие и, как следствие, внушаемые, конформные, неуверенные в себе, с комплексом неполноценности, часто испытывающие беспокойство, тревогу, стресс, дефицит положительных эмоций. Специалисты объясняют это тем, что у робких и нерешительных детей и подростков часто наблюдается психологическая зависимость от старших и волевых знакомых. В условиях, когда сбыт наркотиков приносит сверхприбыль, несовершеннолетние с выраженными чертами робости и нерешительности нередко под давлением знакомых, вовлеченных в сферу наркобизнеса, начинают потребление наркотиков. Зачастую такие психологические проявления, как робость и нерешительность, обусловлены недостатком знаний и жизненного опыта и связаны с инфантильностью, ошибочностью, а порой и парадоксальностью суждений и умозаключений подростка. Это приводит к тому, что он затрудняется в разграничении истинных и ложных ценностей, а его социальные интересы не развиваются.

В современных исследованиях факторов риска наркотизации в подростковом возрасте все чаще стала рассматриваться высокая склонность к рискованному поведению. Следует отметить, что феномен риска играет важную роль в жизни подростков. Риск проявляется в единстве двух противоположных тенденций. С одной стороны, дает возможность адаптации в социальной среде, продвижения по пути самораскрытия и самосознания, а также расширения сферы деятельности. С другой стороны, постоянное использование и создание ситуаций риска может изменить процесс социализации и адаптации, вплоть до формирования отклоняющегося поведения.

Возвращаясь к общему рассмотрению особенностей поведенческой сферы, следует отметить, что особо благоприятствует возникновению наркотического влечения развившаяся у молодого человека привычка уклоняться от жизненных трудностей, уход в свой внутренний мир, который легко может стать миром наркотических видений. Так, исследователи отмечают, что одним из факторов, определяющим поведение подростков, склонных к аддиктивным формам поведения, является бегство от «невыносимой» реальности. Подростки часто сталкиваются с такими жизненными проблемами, как переживание стойких неудач в школе, конфликты с родителями, учителями, сверстниками, чувство одиночества, утрата смысла жизни, полная невостребованность в будущем, личная несостоятельность во всех видах деятельности и многими другими. От всего этого хочется убежать, заглушить и изменить свое психическое состояние, пусть временно, но в «лучшую сторону». Личная жизнь, учебная деятельность и окружающая их среда рассматриваются ими чаще всего как «серые», «скучные», «монотонные», «апатичные». Этим детям не удается найти в реальной действительности какие-либо сферы деятельности, способные привлечь их внимание, увлечь, обрадовать, вызвать эмоциональную реакцию. И только после употребления различных ПАВ они достигают чувства приподнятости без реального улучшения ситуации. Они в группе, они приняты, их поняли. Далее ситуация в микро– и макросреде (семья, школа, одноклассники и пр.) становится еще более непереносимой, конфликтной. Так возникают все большая зависимость и отторжение от реальной действительности.

Раскрывая основные особенности личности со склонностью к аддиктивному поведению, В. Д. Менделевич обращает внимание на рассогласование психологической устойчивости в случаях обыденных отношений и кризисов (Руководство по аддиктологии, 2007). Тогда как в норме, как правило, психически здоровые люди легко («автоматически») приспосабливаются к требованиям обыденной (бытовой) жизни и тяжелее переносят кризисные ситуации. Они, в отличие от лиц с разнообразными аддикциями, стараются избегать кризисов и волнующих нетрадиционных событий.

В связи с проблемой ухода от реальности актуальным является вопрос, касающийся особенностей преодоления трудностей и эмоционального стресса. Трудности, с которыми сталкиваются подростки, требуют от них определенных стратегий преодоления стресса. Н. А. Сирота и В. М. Ялтонский (1993) предложили рассматривать поведение подростка в рамках теории копинг-поведения.

Личность подростка претерпевает либо поступательное развитие с формированием адаптивного поведения, либо дезадаптацию, саморазрушение. Различные формы поведения подростков представляют собой варианты преодоления стресса. От того, как отвечает подросток на предъявляемые ему требования среды, какие способы и стили преодоления стресса у него проявляются и закрепляются, зависит развитие личности в подростковый период и дальнейшие перспективы.

Вообще, английский термин «копинг» (coping), относительно четко сформулированный к 1980-м годам, определяет процесс конструктивного приспособления, в результате которого данное лицо оказывается в состоянии справиться с предъявленными требованиями таким образом, что трудности преодолеваются и возникает чувство роста собственных возможностей, а это, в свою очередь, ведет к положительной самооценке (Сирота Н. А., Ялтонский В. М., 1996; Ялтонский В. М. 1995). По мнению отечественных исследователей, копинг понимается как деятельность личности по поддержанию или сохранению баланса между требованиями среды и ресурсами, удовлетворяющими этим требованиям. Рассматривают ряд особенностей преодоления эмоционального стресса подростками.

Н. А. Сирота и В. М. Ялтонский (1996) на основе своих исследований копинг-поведения подростков разработали три теоретические модели:

• Модель активного адаптивного функционального копинг-поведения. Для этой модели характерно сбалансированное использование соответствующих возрасту копинг-стратегий с преобладанием активных стратегий, направленных на разрешение проблем и поиск социальной поддержки, преобладание мотивации на достижение успеха над мотивацией избегания неудач, готовность к активному противостоянию среде. Психологический фон для преодоления стресса обеспечивают следующие личностно-средовые копинг-ресурсы: позитивная Я-концепция, развитость восприятия социальной поддержки, интернальный локус контроля над средой, эмпатия и аффилиация, относительно низкая чувствительность к отвержению, наличие эффективной социальной поддержки.

• Модель псевдоадаптивного дисфункционального копинг-поведения. Основные признаки данной модели характеризуются сочетанием в использовании как пассивных, так и активных базисных копинг-стратегий, базисной копинг-стратегии поиска социальной поддержки в качестве ведущей; повышенным удельным весом стратегий, не соответствующих возрасту; дефицитом навыков активного использования стратегии разрешения проблем и заменой ее на копинг-стратегию избегания и фармакологический механизм реализации данной стратегии. Наблюдается неустойчивость, флюктуация мотивации, то есть колебания потребностей, то на достижение успеха, то на избегание неудачи. Низкая эффективность блока личностно-средовых копинг-ресурсов: неустойчивая, негативная, искаженная Я-концепция; низкий уровень восприятия социальной поддержки; неустойчивый, низкий уровень интернальности; относительно высокое развитие эмпатии и аффилиации, отсутствие расхождения между реальными и идеальными компонентами самооценки.

• Модель пассивного, дисфункционального копинг-поведения. Характеризуется преобладанием пассивных копинг-стратегий над активными, дефицитом социальных навыков разрешения проблем, интенсивным использованием детских копинг-стратегий, не соответствующих возрасту. В качестве ведущей используется копинг-стратегия избегание. Преобладает мотивация избегания неудачи. Неготовность к активному противостоянию среде, подчиненность ей; негативное отношение к проблеме, оценка ее как угрозы; псевдокомпенсаторный, защитный характер поведения, отсутствие направленности на стрессор как причину психоэмоционального напряжения. Низкая эффективность функционирования блока личностно-средовых ресурсов: негативная, слабосформированная Я-концепция, неразвитость восприятия социальной поддержки, эмпатии, аффилиации, интернального локуса контроля. Относительно высокая чувствительность к отвержению.

Таким образом, преодоление стресса подростками может иметь гетеро– и аутоагрессивную направленность, быть связанным с экстернальной либо интернальной по отношению к среде направленностью контроля, эмпатическими, аффилиативными тенденциями, чувствительностью к отвержению. В подростковом возрасте механизмы преодоления стресса носят динамический и транзиторный характер, обеспечивают развитие индивида, способствуют или препятствуют включению биологических и социальных факторов риска развития поведенческих, психосоматических и психических нарушений.

Помимо всего вышесказанного, следует отметить, что особенности поведенческой сферы, рассматриваемые исследователями в качестве предикторов аддиктивного поведения, в целом отражают картину дезадаптации, при этом не раскрывая специфику аддикции к ПАВ по сравнению с другими формами отклоняющегося поведения. Установка к употреблению ПАВ предполагает готовность вести себя определенным образом в ситуациях, связанных с употреблением того или иного ПАВ.

Макеева А. Г., Лысенко И. В. (1999) выделяют в структуре установки к употреблению ПАВ три компонента: информационный, оценочный и поведенческий.

Первый компонент установки, информационный, включает несколько информационных блоков. Первый информационный блок установки содержит данные о видах наркогенных веществ и их физических свойствах. Второй содержит информацию о нормах и образцах наркогенной субкультуры (осведомленность о способах употребления, о смысле символических действий, представление о людях, употребляющих ПАВ). Третий представлен системой нормативных оценок наркотизма (отношением к его различным проявлениям в ближайшем социальном окружении, в обществе, знанием социальных и юридических аспектов наркотизма). Данные морально-этического характера содержит четвертый блок. Также информационный компонент установки может содержать опыт переживания измененного состояния.

Информация способна вносить свой вклад в регуляцию поведения только тогда, когда становится личностно значимой. Это осуществляется в ходе формирования второго компонента установки – оценочного. Процесс формирования «личностной значимости» новых объектов А. Г. Макеева, так же как и Э. Е. Бехтель, связывает с характером отношений ребенка к носителю информации о новом объекте (Руководство по аддиктологии, 2007). Так, в пьющих семьях ребенок усваивает положительное отношение к алкоголю, если родитель – потребитель алкоголя является для ребенка объектом любви и уважения.

Третий компонент установки – поведенческий («поведенческая готовность»). Этот компонент отражает реальное или предполагаемое поведение в наркогенной ситуации.

Рассматривая вопрос о формировании алкогольных установок, Э. Е. Бехтель (1986) отмечает, что установки как отношение индивида к спиртным напиткам являются результатом усвоения социального опыта, а с другой стороны, установки определяют поведение человека в конкретной ситуации (Бехтель Э. Е., 1986). Автор выделяет два периода в формировании алкогольных установок – до и после начала приема спиртных напитков. Соответственно этапам формирования алкогольные установки можно разделить на первичные и вторичные.

Первый период характеризуется только усвоением личностью алкогольных обычаев, норм и правил, связанных с употреблением спиртных напитков, действующих в социальном окружении, их преломлением через собственную личность и формированием собственного отношения к алкогольной проблеме. Он исключает влияние личного опыта, поскольку таковой пока отсутствует. Формирование первичных алкогольных установок относится уже к периоду дошкольного детства.

Первичные установки ребенка, по мнению Э. Е. Бехтеля, отличают нечеткость, неполнота, а главное, нестойкость. Они отражают только общее отношение к проблеме и легко меняются под действием новой информации. Качественный скачок в отношении к спиртным напиткам наблюдается в подростковом возрасте (12–15 лет), когда к семейным впечатлениям начинает добавляться информация от сверстников. Тогда начинается второй период формирования алкогольных установок – изначальные алкогольные установки трансформируются в соответствии с практической деятельностью индивида. Вовлечение в группу и функционирование в ней быстро приводит к усвоению групповых ценностей и стандартов, включая отношение к алкоголю. Влияние обмена «алкогольным опытом» в группе сверстников на употребление подростками спиртных напитков отмечают и другие исследователи.

Алкогольные установки в таком толковании не являются чем-то патологическим. Это процесс нормального формирования личности, усвоения социальных норм во всех их проявлениях. Не существует специального механизма формирования алкогольных установок. Это часть процессов социализации, передачи от поколения к поколению морально-этических и культурных ценностей. Формирование алкогольных установок, как и установок вообще, в значительной мере зависит от отношения индивида к конкретным лицам – носителям определенных ценностных ориентаций.

Закономерности формирования алкогольных установок вполне правомерно распространить и на процесс формирования установок в отношении употребления других ПАВ с той только разницей, что информацию о так называемых нелегальных наркотиках большинство детей получает не при непосредственном наблюдении их употребления в ближайшем социальном окружении, а из СМИ.

Рассматривая поведение подростков через призму возможной готовности к употреблению ПАВ, важно учитывать изначальный личный опыт проб ПАВ. Исследования НИИ физиологии детей и подростков показали, что число учащихся, экспериментирующих с алкоголем, табаком, наркотиками и токсическими веществами, растет от среднего школьного возраста к старшему и в 10–11 классах является максимальным. Это означает, что в экспериментирование вовлекается все больше и больше учащихся. Это касается всех без исключения веществ, с которыми экспериментируют учащиеся, и свидетельствует о том, что ранняя алкоголизация, курение, употребление наркотиков и токсических веществ прекрасно «уживаются друг с другом». Исследования ряда ученых показали, что употреблению наркотиков почти всегда предшествует употребление алкоголя и табака (Айвазова А. Е., 2003; Александров А. А., Александрова В. Ю., 1996; Иванец Н. Н., 1997). Это объясняется, видимо, тем, что употребление одних одурманивающих веществ, в частности алкоголя и табака, фактически «снимает запрет» на употребление других.

Таким образом, проявления поведенческой сферы, приводящие к аддиктивным формам поведения, достаточно многогранны и неоднозначны и зачастую трудно отделимы от своеобразия протекания пубертатного периода. Однако наличие приведенных выше особенностей поведения у конкретного подростка должно сориентировать специалиста (учителя, педагога-психолога, социального педагога) на работу по предупреждению развития у ребенка дезадаптивных форм поведения и возможного приобщения ребенка к употреблению ПАВ.