Текст книги "Из животворящей капли крови"

– Последняя колода… Сука!

Во время собирания разбросанных по полу карт, Надя в ярости била снова уже безвольные, не издающие даже стонов тела.

Она бежала в ночи, вытирая слёзы и заматывая распоротую ножом насильника руку. Где-то вверху шуршали крыльями летучие мыши.

– Это… это тебя не оправдывает… нисколько, слышишь? Нет!

Ее крик привлёк внимание группу мародеров. Но они не решились остановить Надю.

Она бежала к Вере. Карточный расклад, выпавший перед самым появлением насильников, натолкнул её на простую, но гениальную мысль. Но ей необходимо быть рядом с матерью в момент решения проблемы.

– Так-то ты отплатил мне за всё, что я для тебя сделал!? – Владимир мощной фигурой навис над сжавшимся телом Адриана. – Предательство…

По залу парили стаи летучих мышей. За окном бушевал ветер, а возле темной линии горизонта светились всполохи грозовых разрядов.

– Это не я, князь… – Адриан уползал, прячась под стол, подобно спасающемуся гаду. – Я бы никогда не посмел!

– Я подозревал тебя в предательстве на торжестве! – Владимир издал гневный крик. – Это возмездье, я заслужил это…

Владимир поднял голову и руки вверх. Он уже не смотрел на кишащее кровопийцами тело Адриана. Маленькие слуги князя сделали свою работу.

Прошло всего два часа с момента появления руководителя лаборатории в резиденции князя. Он принёс капсулы, созданные на основе «знания».

Ещё живой тогда и суетливый Адриан, апробировавший препарат, не ощутил ожидаемого эффекта омоложения. Лишь утолил голод, как при обычном употреблении человеческой крови.

– Мы применили самые последние технологии, – пятился при виде гнева Владимира химик. – Они привели к прорыву нескольких отраслей всей мировой фармацевтики…

С руководителем лаборатории расправились не летучие мыши, а второсортные. Адриан, стоя в стороне и облизываясь, смотрел на сцену расправы.

– Адриан, Адриан… – Владимир смотрел на уже брошенное летающими кровопийцами тело.

Он привык к этому суетливому и вечно голодному подручному. И глядя на его обескровленное, со следами укусов тело, испытал одиночество.

Именно летучие мыши принесли весть о предательстве из овального кабинета. Его маленькие слуги. Вестники и палачи.

Весть в овальный кабинет пришла от информационного источника, работающего в лаборатории. Услышав радостные новости, члены синдиката подняли на руки докладчика, принесшего телефонную трубку с «вестями» и несколько раз подбросили его вверх.

Юрген, выслушав состав по телефону, кивнул, разрешая отпраздновать событие, затем отправил формулу и алгоритм создания «знания» уже в свою лабораторию, лаборантам, долгое время сидящим без работы.

Ответ пришёл незамедлительно: создание животворящей субстанции займёт времени чуть больше суток.

Повторная радость. Бокалы. Дорогие напитки. Тосты за вечное, нетленное…

Только последний старейшина был несколько разочарован, и только он увидел, как последняя весть унесла во мрак сорвавшихся со стены летучих мышей.

– Дурной знак…

– Что вы там бормочете, Альберт? – Юрген впервые за столько дней выглядел удовлетворенным. Его глаза светились. – Не рады произошедшему?

– Отчего же, я тоже хотел бы почувствовать себя вечно молодым и сильным…

– Тогда разделите радость от победы с нами!

Альберт, натягивая улыбку на лицо, поднял руку с наполненным бокалом.

Празднование было омрачено появлением в проеме больших дубовых дверей группы вооруженных до зубов людей.

Немую сцену конфронтации взглядов нарушил один из пришедших. Он стоял ближе всех к членам синдиката и визуально позиционировал себя как лидер.

– Вы нарушили наши договоренности!

Лицо мексиканца подергивалось от нервного тика. Стволы его компаньонов не дергались и были направлены на членов овального кабинета. Вооруженных разве что дорогими аксессуарами.

– В каком из пунктов, потрудитесь поставить в известность! – Глаза Юргена засветились озлобленной силой и… властью.

– Абсолютное доверие… – мексиканец, сверкнув зубами, сглотнул слюну.

– Нет! – голос Юргена вселял надежду в собравшихся за его спиной. – Я лишь придержал часть информации во избежание утечки. И вы, и я помним калифорнийскую сделку.

Напоминание заставило лидера мексиканцев стиснуть плотно зубы и сжать крепче оружие стоящих за его спиной.

– Обстоятельства того случая до сих пор до конца не выяснены, и, по договоренности обеих сторон, решение по нему заморожено. Ведь так?

– Так, – Юрген поставил бокал на гладкую поверхность стола. – И я повторюсь, только лишь во избежание утечки…

Мексиканец поморщился, как от надоевшей боли.

– Формула! – Он переступил с ноги на ногу, качнулись и стволы оружия его спутников. – Мне нужна формула…

– Но ее ещё нет!

– Это ошибка. – Мексиканец сделал шаг в сторону. – Нарушение доверия – смертельная ошибка…

За ним и спинами расступившихся его людей стояли двое, на их руках повис носитель новостей синдиката. Вместо лица – кровавая маска, с которой стекает кровь. Лидер закрыл эту жуткую, вгоняющую в ужас присутствующих немексиканцев картину.

– Формула!

– Я не уверен, что она верна…

Оттяжка времени ни к чему не привела. Раздался грохот выстрелов автоматического оружия.

Пороховой запах. Дым. Стоны.

Они стреляли по ногам. Груда шевелящихся тел. Это не были криминалисты под воздействием наркотических средств, и все чувствовали боль и предстоящую смерть.

Лидер мексиканцев, достав мачете, лично подходил к каждому и спрашивал лишь одно:

– Формула!

Малейшее замедление с ответом вызывало вскрытие шеи острым лезвием. Всё прекратилось на четвертом истекающем кровью.

– Знает он… – кивок в сторону Юргена.

Подарив раненому жизнь, человек с мачете направился к скрюченному телу Юргена. Тот прошептал состав «знания». На этом подарки жизни закончились: шея Юргена раскрылась большой кровавой раной. Остальное доделали автоматы мексиканцев. Дым развеялся, оставив кучу мертвых.

Чуть позже, после ухода живых, зашевелилось одно из тел. Альберт. Бойцы картеля не славились плохой стрельбой, просто они стреляли не серебряными пулями.

Альберт лакал псом кровь из огромной лужи, и плакал, видя масштаб произошедшего и осознавая глобальность грядущего.

Рука с кожей цвета шоколада положила трубку белоснежного телефона. Розданные распоряжения разлетелись по защищённой телефонной линии в разные уголки Европы. Два представителя афроамериканского происхождения смотрели друг на друга. Мужчина и женщина.

Большой кабинет загородного дома. Массивный стол, разделяющий обладающих властью людей, сидящих друг напротив друга. Большие светлые окна. Пение птиц за окном и звук стригущих ножниц садовника.

– А что же князь? – мужчина блеснул зубами.

– Источники сообщают, что он скорбит по утраченному кнуту власти, – женщина усмехнулась. – И это только начало… Впереди у него одиночество и бесконтрольный хаос глобального масштаба.

– Война?

– Как минимум… – женщина улыбнулась. – Апокалипсис и исчезновение европеоидной расы – это в идеале.

– Значит, война…

Война была необходима не только этой паре, сошедшей с политической арены.

Схожие интересы преследовала и верхушка мексиканского картеля. «Знание» их не интересовало. Точнее, они не видели смысла в его применении. Или не понимали преимуществ от этого применения.

Но распространяя формулу среди кровопийц с помощью членов криминальных сообществ, они преследовали сразу две цели: новое возгорание насилия среди белокожих – простейший шаг к самоистреблению. И та же война, а значит, закупка автоматического оружия у южноамериканских картелей, контролирующих оптовые поставки на чёрном рынке в периоды военных конфликтов и мирное время.

Война во все времена приносила прибыль сильным мира сего. И грядущая вряд ли станет исключением из правил.

– Война? – Владимир скривил губы в усмешке.

– Да, князь, это похоже на резню…

Трое из верхушки второсортных сидели за столом, с интересом наблюдая за игрой своего господина с питомцами. Владимир с отрешенным видом смотрел в незажженный камин.

– Речь идёт не о существах, подобных нам, – блеснул клыками наиболее преданный из троицы. – Это простые люди, жаждущие долголетия и власти. Люди с белой кожей убивают себе подобных…

Владимир, зловеще улыбаясь, вспомнил «шоколадную пару», не так давно присутствующую в этом зале. Их привёл… Адриан.

– Ну как же – своеобразная война за чистоту расы, – прошептал он. – Что ещё?

– Власти и военные не контролируют ситуацию.

– И…?

– Что делать нам? – второсортный прокашлялся в кулак. – Замок неприступен, но осадное положение не избавит нас от голода, голода по человеческой крови. Поэтому нам необходимо знать, что нам делать, князь?

– Ждать! – Он добавил что-то шёпотом. Мыши сорвались с него, улетая через проём окна. Из-под потолка за лидерами последовала основная масса кровопийц. – Или искать союзников…

– В смысле? – Второсортные, напуганные манипуляциями с летучими мышами, смотрели на Владимира вопросительно.

– Сильный союзник – полпобеды в войне. – Он поднялся с трона. – А сейчас идите, мне надо подумать.

Владимир открыл контейнер с концентратом. Запасов «знания» вряд ли хватит на неделю осады.

Сильным союзником являлись Надя и Вера. В лагере последней Владимир имел своего человека, запутавшегося и нуждающегося в нём.

Всколыхнувшаяся волна насилия среди населения культурной Европы загнала людей в осажденные здания, подвалы домов. Ставшая общедоступной формула «знания» погрузила одну из самых цивилизованных частей старого света в хаос, граничащий с апокалипсисом.

По улицам городов шатались обезумевшие «потребители крови». Они убивали, обескровливали, готовили «знание», молодели и делали всё это снова и снова. Их боялись второсортные и небелокожие, но ни первые, ни вторые не интересовали потребителей.

Военные применяли лишь оружие с резиновыми пулями и газы. Это не спасало. Стоял вопрос о вводе групп, использующих боевое оружие в точках масштабного сопротивления военным. Этические нормы и бюрократия тормозили ход этого действия.

А пока Европа тонула в крови.

Вера и её спутники укрылись в отеле, наполненном отдыхающими, в нескольких улицах от пансионата, где они пребывали до этого. Пара километров до порта, с которого уходили один за другим корабли, лайнеры и прогулочные яхты. Люди покидали Европу. Тотальный контроль беженцев. Особое внимание к белокожим.

Троица относительно удобно расположилась: отель переполнен отдыхающими со светлым цветом кожи и паника только от происходящего за стенами, а не от пропажи людей внутри здания. Именно ужас от исчезновения людей в доме отдыха заставил компанию перебраться в этот отель.

Концентрата было предостаточно. Только иногда Вера со спутниками баловали себя свежеприготовленным «знанием». Необходимо было поддерживать Веру в надлежащем виде. Ее болезненный вид объяснялся комплексом заболеваний: аллергиями на местные растения, клаустрофобией и паническими страхами… Отдыхающих это не волновало, лишь бы не передавалось воздушно-капельным путём.

– Земля умылась кровью… – Вера стояла возле окна, закутавшись в плед.

Непонятно, кому она это сказала: себе, греющейся возле камина паре, летучим мышам, парящим возле окон, луне и звездам, а может, еще кому-то…

И, тем не менее, Вера отказывала Александрам в отъезде через порт, пока ещё не запрещённом. Паника порождала разнообразные слухи. Вера ждала. Интуиция говорила: спасение рядом.

Спасение было не в лице армии и властей. Надя. Она неизменно двигалась к месту нахождения матери. Сейчас она чувствовала её остро, как никогда. Приблизиться к Вере «заблудшая» дочь смогла на расстояние в несколько кварталов. Ей казалось это достаточным.

А спасение заключалось в увлечении Надей бабкиными картами, алхимией деда, черной магией, потусторонним и ещё сам чёрт не знает чем.

Она, слезливо просясь, проникла в дом семьи бывшего военного. Гипноз, связанные тела – потенциальные жертвы. Новая кровь. Свежая кровь.

Вечерело. Карты. Расклад за раскладом. Подготовка к грядущему.

Надя зажгла свечи в огромной гостиной и рисовала на паркете круги нескольких пентаграмм. Звёзды, ромбы, пересечённые диагонали линий, демонические силуэты. Слова на мёртвом латинском и заклинания ещё на нескольких забытых миром языках. Она спешила – ночь не бесконечна…

Где то за окном бились о стены летучие мыши, но Надю это не беспокоило. Предстоящее было настолько жизненно важно, что её не трогало даже «нытьё» пленников в соседней комнате, что там какие-то мыши со своим хозяином…

В полночь она начала. Летучие мыши, забыв о своём назначении, пища, покидали территорию дома. Демонический шёпот на их частоте рвал перепонки. Шёпот расслаивался на разноголосье и разные языки. Сливался снова воедино и распадался снова.

Тела летающих кровопийц падали на газон. Единицам удалось спастись.

Популярность «знания» прекратилась следующим днём. Для кого-то уже ранним утром оно стало не просто ненужным, а омерзительным. Употребившие не только не получали ожидаемого эффекта омоложения, восстановления сил и всего прочего – их рвало, с мучительными спазмами выворачивало на изнанку.

Вся масса потребителей «знания» затихла в ожидании старения и смерти. Они атаковали неприступные аптеки и больницы, ставшие для них единственным спасением. Но медицинские учреждения оставались непреклонными, не потому что не хотели помочь – не знали как. Организм, употребивший хоть раз «знание», нуждался именно в нём. Или в крови. Но о последнем не могло быть речи – банки крови были пусты. Помощь военным и гражданским, пострадавшим от насилия, опустошила их.

На помощь в безвыходной ситуации пришли разжигатели кровавой войны. Они дали понять потребителям «знания», что метод графа Дракулы никто не отменял.

Самоистребление белокожей расы в Европе перешло к новой фазе. Более простой и менее научной. Насилие всколыхнулось с новой силой. Кровь полилась рекой…

Кельтский замок опустел. Преданные в прошлом второсортные разбавили ряды себе подобных, выйдя на улицы. Зачем им князь?

Владимир полулежал на троне. Его только что вывернуло наружу. Третий раз он пробовал «знание». Безрезультатно. Забитая неподалеку от замка жертва свежей кровью подтвердила бесполезность субстанции.

Перед этим был концентрат – он вызвал аналогичный эффект. Ещё никогда Владимиру не было так плохо. Физически и эмоционально.

Он терзал себя внутренне за предательство, переоценку собственных сил и неучтенные способности всех своих оппонентов.

Власть так часто слепит пришедших к ней, что заставляет их делать незрячие поступки. Владимир был ещё не готов к браздам правления. Он до сих пор тот же блестящий офицер вековой давности. Пылкий любовник и дуэлянт.

Но взлет и падение – колоссальный опыт. Главное – подняться и выстроить новую лестницу восхождения.

Он не мог уподобиться второсортным и, выйдя на улицу, банально вскрывать шеи и высасывать кровь. Он выше этого.

Стоны прекратила влетевшая в окно стая летучих мышей. Они облепили тело Владимира.

– Вы…? Единственные преданные…

Маленькие кровососы пили кровь падшего кровопийцы. Странно – самочувствие князя улучшилось.

– Кровопускание, Вера, все-таки кровопускание! – усмехнулся устало прислушивающийся к писку облепивших его слуг Владимир.

Он подошёл к окну. Мыши суетились на теле светящегося в кровавом свете заката князя.

– Неплохой ход, Надя, неплохой… – его морщинистое лицо «разрезала» зловещая улыбка.

Надя отточила свои навыки гипноза на двух военных, дежуривших возле отеля. Они пропустили ее, пожелав хорошего отдыха. Так, словно курортная зона не была похожа на территорию, покидаемую военными во время отступления.

Вера и компания были в плачевном состоянии. Лицо матери напоминало предсмертную маску тяжелобольного. Влюбленная пара выглядела чуть лучше.

Надя устремилась к Вере.

– Дочь!? Ты как здесь? – глаза ее застланы пеленой.

– Пей! – Надя поднесла сосуд к губам матери.

– Всё бесполезно… – Вера прервалась на звук, вырвавшийся со спазмами рвоты из Александры. – Оно не действует!

– Просто молчи и пей! – Надя властно повысила голос.

Она любовалась лицом матери, как это делают мастера Make-up, глядя на свои шедевры. Эффект был мгновенным. На Надю смотрели удивленные глаза… девушки.

– Он еще быстрее? – девичье лицо Веры выражало удивление.

– Да, мама. – Надя, не отворачиваясь от дорогого ей человека, протянула колбу сидящему за ней Александру.

Хаос поглотил европейский континент: беженцы уходили в Азию. И морем отплывали в неизвестность – карантин: в нейтральных водах корабли задерживали ВМС коалиционных стран. Недели хватало для выявления просочившегося на борт кровопийцы.

Выездной контроль в портах Европы выявлял кровососущих, задерживая их и локализуя.

Коалиция с терпимостью принимала беженцев. Никто не хотел подобного хаоса на территориях своих стран.

Основным фактором, отличающим от простых людей, являлись острые клыки и болезненный вид кровососущих. Подозрительные лица помещались в складских ангарах портовых доков. Нелюди выявлялись в течение двух дней в условиях локализации.

Клыки членов обновленного сообщества были как у обычных людей. А новое «знание» делало их молодыми и здоровыми. Даже чересчур. Они выделялись из толпы, утомленной всеобщим хаосом, паникой и процедурой отплытия.

Несколько омрачилось настроение и в сообществе: прогулочный лайнер заполнен представителями негроидной расы. Перед бедой все равны. Веру с Надей потряхивало от основной массы присутствующих на судне. Члены сообщества новой формации – Александры – не реагировали подобным образом, их подсознание не было ещё столь чувствительным к разнице визуального восприятия простых смертных, зависящей от цвета кожи.

Команда лайнера была белой. Что несколько скрасило настроение в компании молодого человека и трех привлекательных девушек.

Вечер. Красивый закат. Солнце зажигает море и небо ярко-алым светом. Таким же цветом окрашивает белый корпус судна и надпалубных надстроек. Две молодые девушки возле спасательной шлюпки.

– Ты уверена, что всё делаешь правильно? – Надя поправляла сбившийся локон Веры.

– Ты насчёт этой парочки? – Вера, задумавшись на секунду, взглянула в глаза дочери. – Да! Саша – наш козырной туз в рукаве в одном деле. А мужчина…

– Мама! – реакция Нади на мечтательный взгляд матери.

– А мужчина в сообществе просто необходим. – Вера выпустила дым сигареты в теплый солоноватый воздух. – Ты же знаешь, с какими трудностями связано наше существование…

– Что говорит твоя интуиция?

– Мы движемся к трудностям, но худшее позади, – Вера улыбнулась. – А что говорят твои карты?

Надя не успела ответить. Раздался крик над их головами.

– Птицы?

– Так далеко от берега?

Кричащее существо пролетело совсем близко, цепляя крылом радиоантенну.

– Мыши!

– Летучие мыши? Но это совсем невозможно… – Надя замолчала, ощутив предупреждающее касание руки матери.

Они двигались к корме судна. Возле накрытого неиспользуемого бассейна в шезлонге сидело существо. Оно шевелилось. Света ушедшего солнца не хватало. Луна скрыта в движущихся навстречу лайнеру тучах. Держась за руки, девушки подошли ближе.

– Ты только посмотри на него! – В свете загорающегося освещения лайнера Вера разглядела то, что сидело перед ними. – Он нашёл себе новых друзей.

Надя закусила губу. Пожилой человек, обвешанный маленькими копошащимися животными, со слезой в выцветших глазах смотрел на неё.

– Поможем ему, ведь он умрёт!?

– В муках рождается существо человеческое… – Вера усмехнулась, прикуривая сигарету.

– А не ты ли говорила о необходимости мужчин в нашем сообществе?

По лицу Владимира, оббегая морщины кожи, стекали слёзы. Мыши, сидящие на нём, застыли, слушая диалог двух демонов в красивой оболочке.

– Не переживай, они не дадут ему умереть. – Вера погладила голову прижавшейся к ней дочери. – А мы посмотрим, станет ли он гораздо низшим существом до прихода в порт назначения. Терпение никогда не убивало ждущего… Пойдём, дорогая!

Надя, уходя под ручку с матерью, долго оглядываясь, смотрела на Владимира.

Князь с силою стиснул зубы, оставшись один. Ухмылка едва тронула морщины его лица. Маленькие кровопийцы прижались к Владимиру, грея его мерзнущее тело в двадцатиградусном тепле ночи.

Лайнер застрял в нейтральных водах.

Новости из Европы были тревожные. Применялось боевое оружие. Коалиция предлагала властям находящихся в хаосе государств помощь. Страны Бенилюкса и остальная Европа отказывались, гордо подняв голову, выражая подобным образом протест на негласное признание коалицией части европейского континента изгоями.

Карантин не выявил на лайнере кровососущих. Несколько омрачила пропажа одного из членов экипажа. Молодой стюард исчез ночью за несколько часов до выхода из нейтральных вод. Контролирующие службы коалиции сочли это никак не связанным с происходящим бедствием в Европе.

На пути к Африке пропало еще два члена экипажа. Моряки внешним видом не показывали паники, происходящей внутри экипажа. Беженцы, не знающие о пропажах, заметно расслабившись, ожидали прибытия в порт неотягощенного хаосом континента.

Они прибыли ночью. Команда лайнера буквально согнала беженцев с борта. Экипаж не досчитался одной из уборщиц кают. Восточная Африка.

Толпа, встречающая прибывших, «разобрала» пассажиров, и общая масса растворилась во тьме. Именно растворилась: освещение порта желало лучшего, а сочетание цвета кожи африканцев и темноты естественно.

Возле ветхой портовой гостиницы – компания молодых людей и человек, держащийся гордо и властно, несмотря на свой возраст. Африканская семья обслуживала постояльцев и проживала здесь же.

Компания задержалась на ресепшене. Некоторых из них трясло во время оформления документов.

– Не подумайте, мы не расисты, – голос Веры был мягким, а улыбка доброжелательной, – нам просто хотелось бы жить среди себе подобных…

– Поверьте, мне хотелось бы того же. – Девушка скривила пухлые губы, выдавая ключи новым постояльцам, комкая свой английский. – Но на сотни километров вы найдёте только одиночество…

– А за этим расстоянием? – поинтересовалась Саша, переглянувшись со стоящим сбоку Владимиром.

– Там – да… – девушка пожала плечами. – White town, километров двести с лишним отсюда. Там живут белые.

Вздохнув облегченно, компания отправились на ночлег. Под крики птиц и мышей они заснули в тесных комнатах легкой постройки.

Уезжали засветло: солнце пагубно влияло на них, особенно в момент нехватки свежей крови. Обещанно посвежевший Владимир занялся поиском автомобиля.

Цвет кожи водителя старого микроавтобуса без окон – фиолетово-черный. Он необщителен. Это и не требовалось. И к счастью для большей части сообщества, кабина водителя отгорожена от пассажирских мест фанерой.

Знание английских цифр или понятие километров у местных жителей абстрактно: дорога заняла весь день.

Рядом с водителем ехал Александр, нашедший с ним общий язык. Разговорились они на подъезде к городу. Прощались уже в сумерках.

Кричали ночные птицы или животные. Масса запахов, исходящих от тропических деревьев и растений. Липкая «паутина» на не привыкших к влажности телах. Голод и ожидание в глазах.

Водитель указал на свет, мерцающий впереди. Из-за плохих отношений с поселенцами он отказался доставить компанию прямо в пункт назначения.

– … Да это, скорее, не город – поселение. Минимум удобств; они ещё дальше, чем мы, от цивилизации. – Водитель усмехнулся, вспомнив что-то забавное. – Дикари, одним словом…

– Как… дикари? – Александр не сразу собрал смысловую мозаику из услышанного, видимо, от пережитой в дороге жары. – Это же белые люди?

Африканец рассмеялся белоснежной улыбкой.

– Это изгои…

– И…?

– Не европейцы это – альбиносы. Они такие же, как и я, только с белой кожей…

– Нет!

Женский крик остановил речь водителя и дал ему импульс к движению. Автобус, светя огнями габаритов, быстро удалялся.

Веру усадили под дерево.

– Что, что он сказал? – Вера оттолкнула руки, придя в себя.

– Альбиносы…

По дороге к поселению Саша рассказала всё, что знала о «прозрачных».

– Существует несколько противоречивых версий появления их на свет: воля божья, инцест… – Она невольно оглядывалась на Владимира: взгляд человека, давно не видевшего близкого родственника. – Среди некоторых из них бытует мнение, что они не часть мира человеческого, а часть мира духов…

– А инцест? – Для Нади не остались незамеченными взгляды Владимира на Сашу.

– Это, скорее всего, от гонений: из-за нехватки половых партнёров они вынуждены заниматься сексом с близкими родственниками.

– Гонения? – Вера прислушалась к непривычным звукам ночи. – Здесь мы схожи с ними, может, на этой почве найдем общий язык, построим отношения…

– Да, но альбиносов ловят «классические негры», рубят их на куски и съедают как лекарство, согласно поверью, – прислушалась к необычному в атмосфере и Саша. – Для охотников это прибыль. Говорят, местные знахари и колдуны выкладывают за отдельные части плоти – глаза, языки, конечности – бешеные деньги, сравнимые с заработком местного за двадцать-двадцать пять лет жизни.

– Ужас какой-то… – Надя наткнулась на остановившегося перед ней Александра.

Перед компанией стояли три белых существа. За спинами – свет от костров. Нательные накидки. В руках копья и ножи. Зловещий блеск глаз. Словно приведения в тропических сумерках.

Вера протянула к ним открытые ладони в жесте приветствия добра и мира.

2017

Не ради смерти кровь течет, а жизни продолжая…