Текст книги "Точка невозврата"

Первая ротация. Славянское начало

Изюм – Довгенькое. 2014 г.

Армейский «Урал» с красными крестами на бортах замер у медсанбата. В кузове вповалку лежали раненые. Кто-то начинал шевелиться, пытаясь самостоятельно вылезти из машины, кто-то лежал без движения… Наспех намотанные бинты, бурые пятна на грязных повязках, разорванная форма, вонь и стоны – сознание схватило картинку целиком, как контрастное фото…

Андрей снимал с кузова бойца с простреленными ногами. Жгуты туго пережимали его брюки выше колен. Штанины были черные от крови, которая продолжала капать, оставляя алые пятна на пыльной дороге. Казалось, даже ботинки полны крови, и она выплескивается из них, как из кипящей кастрюли…

– Так, быстро связывайся с Изюмом[21]21
  Город в Харьковской области Украины.


[Закрыть], пусть готовят операционные, у нас здесь нет возможности операции делать, а трое очень тяжелые! – орал в трубку телефона заместитель командира медсанбата Виктор, нервно прохаживаясь вдоль дороги.

А подполковник Шевченко, как завороженный, продолжал смотреть на тонкую струйку крови, которая стекала из кузова машины и разлеталась на ветру, мелкими каплями садясь в пыль…

1

Дорвавшиеся до власти с помощью Майдана американские ставленники прекрасно понимали: после присоединения Крыма к России их шансы удержать свои позиции висят на волоске. Небывалый душевный подъем населения восточных и южных областей Украины, метко названный «русской весной», стал причиной сначала робкого, а потом все более серьезного сопротивления новым властям. Сопротивления, которое нужно было подавить, причем как можно скорее.

13 апреля 2014 года и.о. президента Украины Александр Турчинов объявил о начале проведения антитеррористической операции на территориях Харьковской, Луганской и Донецкой областей. Для этого выделялись серьезные силы СБУ и МВД при активной поддержке армии. Впервые за время существования Украины вооруженные силы страны были брошены против своего народа.

В конце апреля начались первые серьезные столкновения. Руководство Службы безопасности лихорадило, сказывалась нехватка оперативной информации. Необходимо было выявлять и задерживать организаторов Сопротивления, изымать оружие и наказывать граждан, которые осмелились выступить против новой, «европейской» власти в Киеве. Да и утечка кадров сделала свое дело – очень много сотрудников СБУ и МВД в Донецкой и Луганской областях открыто выступили против победивших майданщиков. В руки спешно создаваемых ими правоохранительных органов Новороссии попала и агентура, и спецсредства. Да и формы и методы работы украинских спецслужб они знали прекрасно – еще пару месяцев назад все носили одни погоны.

Массовое побоище 2 мая 2014 года в Одессе оставило тяжелый след в душе Андрея. Навсегда. За те несколько лет, которые он учился, а потом и служил в этом городе, «приморская жемчужина» успела очаровать его особым колоритом, неповторимым юмором горожан и их потрясающей человечностью. Не зря «одесский характер» знаменит на весь мир. Ну, по крайней мере, на бывший Советский Союз – точно.

И вот ужасающие новости об убийстве антимайдановцев во Дворце профсоюзов… Ни для кого не было секретом, кто стал организатором расправы. Андрей смотрел на киевских телеканалах кровавые кадры из Одессы, слушал одобрительные комментарии ведущих и политиков про «жареных колорадов» и «шашлычок» и чувствовал, как леденеет сердце. Он хотел отомстить.

В то же время ситуация на Донбассе обострялась не по дням, а по часам. Пятого мая спецподразделения СБУ «Альфа» и Нацгвардии «Омега» несколько часов вели кровавый бой с бойцами ДНР под Славянском. И если бы не помощь одного старлея из ВДВ, потери у спецов были бы значительно больше…

В этих условиях руководство СБ Украины не могло положиться на свои прежние отделы на территории Донецкой и Луганской областей. Поэтому в спешном порядке туда отправлялись мобильные сборные группы эсбэушников. В них входили контрразведчики, офицеры ДЗНГ, представители штаба АТЦ[22]22
  Антитеррористический центр.


[Закрыть], бойцы «Альфы», связисты. По замыслу верхушки СБУ, такие группы должны были наладить оперативно-агентурную работу на территории Донецка и Луганска, обеспечивая необходимой информацией войска. По законодательству руководящая роль в АТО лежала на СБУ, и теоретически ей должны были подчиняться все остальные силовики. В общем – СБУ все узнает и руководит, а силовики быстро «ставят всех в стойло», т. е. обеспечивают восстановление «конституционного порядка».

На практике все оказалось сложнее и трагичнее…

4 мая 2014 года Шевченко сидел в кафе на набережной в Севастополе, беседуя с Николаем Прохоровым и двумя его коллегами. А что удивительного? Из Николаева сюда на машине всего-то несколько часов. И на Чонгаре – никакого контроля!

Город был украшен праздничными плакатами, повсюду ходили люди с радостными лицами, везде флаги России, портреты Путина и георгиевские ленточки…

– А в Николаеве георгиевские ленточки теперь не в ходу. После Одессы особенно, – произнес Андрей.

– Ладно, Андрюх, не будем пока о грустном, давай о деле. Знакомься, это Сергей Владимирович, это Константин Петрович. Я, как бы, не совсем по профилю – у меня экстремизм, организованная преступность. А мужчины как раз из соседнего ведомства, из разведки, по украинской тематике трудятся, – Коля потянулся за бокалом пива. – Красота-то какая… – он с наслаждением осматривал панораму Северной бухты.

Андрей привстал и протянул руку разведчикам.

– Очень приятно, Андрей Иванович.

– Да мы знаем, – сказал Сергей, – Коля про тебя много рассказывал. И раньше, да и пока летели, о тебе говорили.

– И какой вердикт? – с усмешкой произнес Шевченко.

Офицеры переглянулись. Ответил ему Константин.

– Мы знаем, что ты классный опер. Твои разработки и раньше попадались нашей конторе на глаза. Николай сообщил о твоем предложении. Принципиальное решение принято, но…. Ответь на такой вопрос. Что толкает тебя на подобный поступок? Мы не будем пугать, что «от нас не уходят», и впаривать тебе прочую фигню, которой так любят страдать авторы дешевых детективов. Когда захочешь прекратить – только скажи. Но мы заинтересованы в длительном сотрудничестве и для этого должны знать о тебе больше. В первую очередь о мотивах, подтолкнувших к такому шагу.

Андрей покрутил в руках бокал.

– Со мной будете работать вы?

– Да. Я и Сергей. Он – мой заместитель, будет получать от тебя инфу, отдавать на обработку. В зависимости от объема могут привлекаться дополнительные сотрудники, но все они проверенные люди. Так все-таки, что послужило причиной твоего решения? Весьма важного решения. Ведь ты должен осознавать возможные негативные последствия, особенно в случае провала. Для многих ты станешь предателем. Твоей дочке и жене в спину будут шипеть, что они семья «зрадныка»[23]23
  Предателя – укр.


[Закрыть], родителям – тоже… Работая на нас, ты постоянно будешь в глубоком одиночестве, ведь не с кем будет даже поговорить, излить душу, особенно когда тяжело. А тяжело будет, и будет часто, – Константин прервался, отпил глоток.

– Вы забыли добавить неслабый психологический дискомфорт от осознания того, что я становлюсь агентом… Я, который за свою службу завербовал несколько десятков агентов, сам становлюсь им!

Разведчики опять переглянулись.

– Андрей Иванович, – осторожно начал Сергей Владимирович. – Это как раз не проблема. Ты же знаешь, сколько твоих коллег остались в Крыму и перешли на службу в силовые структуры России. Тебя тоже может ждать такая судьба и, поверь, никто не вспомнит про то, что ты работал под прикрытием.

– Как вы красиво это обозначили – «под прикрытием», – усмехнулся Шевченко. – Вы забыли еще добавить про героев-разведчиков, вроде Кима Филби[24]24
  Один из руководителей британской разведки, коммунист, агент советской разведки с 1933 г.


[Закрыть], которые были нашими агентами и, в общем-то, предали свои страны. А у нас стали героями. Я бы на вашем месте именно такой аргумент приводил. Только сути это не меняет – я становлюсь вашим агентом.

– Приятно общаться с понимающим человеком, – Константин откинулся на спинку стула. – Итак?

– Я сказал уже Коле, но могу повторить. Я ненавижу эту власть, которая пришла на крови. Причем я прекрасно понимаю, что за спинами этих тварей стоят англосаксы, которым просто нужен плацдарм нестабильности под боком у России. Никто на Западе не станет развивать экономику или сельское хозяйство Украины. Зачем им конкуренты? Они просто заберут все, что представляет интерес, а дальше будут использовать местных в качестве пушечного мяса против русских. И это ужасно, потому что большинство на Украине – русские. Как, например, выловить диверсантов, если они фенотипически неотличимы от граждан России? А новая власть будет делать все, чтобы оторвать русских Украины от России и сделать их врагами. Страдать будут обе стороны, выгодополучателем останутся англосаксы. Хочу еще добавить, что националистическая идеология, которая становится главенствующей сейчас в Киеве, вызывает у меня только желание поубивать их всех. У меня еще дед с бандеровцами воевал, а я должен сейчас их лозунги кричать? И радоваться тому, что под этими лозунгами творят эти ублюдки? Одесса уже показала! – Андрей и сам не заметил, как постепенно завелся, и последние слова произнес уже на повышенных тонах.

– Спокойно, спокойно, Андрей Иванович. Твои аргументы нам понятны. – Константин Петрович внимательно смотрел в глаза Шевченко. – Но ответь мне тогда еще на такой вопрос. Как ты, с такими чувствами к нынешней власти, сможешь работать в их окружении? Ведь такие убеждения рано или поздно неминуемо приведут к твоему провалу.

– Ничего. Моя ненависть придаст мне сил. Буду мимикрировать, – попытался отшутиться Андрей, но его шутку не оценили.

– Пойми, с момента, когда мы станем работать с тобой, мы будем нести ответственность за твою жизнь. И нам не хочется, чтобы произошел провал только из-за того, что ты где-то выразишь свое отношение к Бандере или будешь хвалить Россию. – Сергей был очень серьезен.

– Что, удар по карьере будет ощутимый? – опять попытался пошутить Шевченко.

– И это тоже, но главное – из-за твоей несдержанности может пострадать дело, которое мы планируем выстраивать на длительный срок. Это ты осознаешь?

– Да, – тоже серьезно ответил Андрей, – осознаю. И официально заявляю – я готов оказывать вам любую помощь в борьбе с этой властью. А с выражением своих мыслей я как-нибудь справлюсь. В конце концов, я сам в этом заинтересован в первую очередь…

Вечер и следующее утро прошли в серьезных делах. Московские гости не стали обучать Андрея хитростям получения информации и ее анализа: «Тебя учить – только портить». Большой упор делался на способы связи да перспективы Андрея в предстоящей командировке.

– Когда ты едешь на Донбасс, уже сказали? – Константин оторвался от стола, заваленного исписанными листами, и с наслаждением потянулся.

– Возвращаюсь в Киев шестого мая. Пока я, типа, сдаю в Одессе дела. Ну, а десятого, якобы, уже на восток. Куда точно – не знаю.

– Я вот что тебе скажу Андрей. Ты все правильно говорил про Штаты, про Запад. Про киевскую власть. Мы не знаем, как будут развиваться события дальше, но одно мы знаем точно – эта хунта не остановится перед большой кровью. Понимаешь, они боятся, что если их свалят – то им не выжить. В буквальном смысле. Проигрыш для них – это не потеря денег или должности. Это смерть. И в желании отсрочить свою кончину они пойдут на все. Ты уже знаешь, что армию привлекают к АТО. Дальше будет хуже. Они зальют Донбасс кровью, лишь бы подавить любые попытки сопротивления. А это, как ни крути, наши люди. Русские люди, которые просто не захотели жить по их правилам. И если ты спасешь своей работой хоть несколько человек – ты уже не зря вписался в это дело. К тому же, задавив Донбасс, эти мрази не остановятся. Затем будет Крым. И кто поручится, что за ним не последуют Кубань или Белгород? И это уже наша головная боль, которую ты берешь и на себя тоже.

– Так что, товарищ майор, мы надеемся на тебя, – Константин начал собирать разбросанные на столе бумаги в стопку. – Не скрою, очень рассчитываем на то, что, работая в контрразведке, ты будешь в курсе планируемых мероприятий против Новороссии и против России. И мы сумеем своевременно реагировать на них…

А Сергей, уже прощаясь, еще раз проговорил с Андреем способы связи:

– Электронки запомнил… Телеграм – с ним понятно. Смартфон этот не свети, используй только для связи со мной. Не оставляй нигде, чтобы не попал в чужие руки. Настройки на автоматическое уничтожение сообщений сделали. Ну, вроде все… А, нет, вот еще, – Сергей замялся, потом протянул листочек бумаги.

– На самый крайний случай, вот тебе название обыкновенного чата в интернете. Там собираются самые разные люди, пообсуждать все, что хочешь: от погоды до ядерной физики. Регистрация простая, войти можно откуда угодно. Абсолютно левый канал связи. Я буду появляться там под вот таким ником, по средам и субботам. – На листке бумаги было написано название чата и ник «ежик в тумане». Действительно простой.

– Это контора использует? – усмехнулся Андрей.

– Нет, одна моя знакомая, она в наркоконтроле начальник оперотдела, и так со своей зарубежной агентурой связывается… Просто, но трудно перехватываемо… Запомни – это на самый крайний случай.

Обо всем этом вспоминал Андрей, привалившись к рюкзаку на бетонке военного сектора Бориспольского аэропорта. В нескольких десятках метров от него на откинутую рампу Ил-76 заезжали автомобили оперативной группы СБУ. Вокруг суетились люди в форме. Андрей усмехнулся, глядя на пестроту камуфляжей: тут были и классическая украинская «стекляшка», и американский «вудленд», и советские «березки»… Кое-кто щеголял в модном западном «марпате» или «флектарне». Некоторые сотрудники еще в Киеве нацепили подсумки, разгрузочные жилеты с магазинами, набедренные кобуры и выглядели весьма воинственно и очень смешно. Следователи и оперативники не имели навыков носить военное снаряжение, оно топорщилось, сползало и мешало грузить вещи.

Суматоха, которую классик метко прозвал «пожар во время наводнения», продолжалась длительное время. В конце концов, все прошли на борт и расселись на откидные кресла. Рампа поползла вверх, отрезая предыдущий кусок жизни. Начинался новый – война.

2

Военный полузаброшенный аэродром «Чугуев»[25]25
  Расположен в Харьковской области.


[Закрыть] встретил запахом разнотравья – заросли травы возле ВПП[26]26
  Взлетно-посадочная полоса.


[Закрыть] давно не косили.

– Сейчас наведут порядок, подстригут. Ведь вся верхушка начнет сюда из Киева летать. На машинах-то им долго трястись не захочется… – глубокомысленно заметил водитель.

Колонна прибывших самолетом автомобилей двинулась в направлении Донецкой области. На одном из поворотов в сторону ушла группа, которая будет работать по Луганской области – им обозначили базу в городе Сватово. Андрей же, в составе другой большой группы, двигался к городу Изюм, на окраине которого устроили базу украинские силы, сосредотачивающиеся для работы по Славянску и Краматорску.

Разбитые дороги и по-майски теплая погода сразу напомнили Шевченко его родные николаевские земли. Казалось, даже пахнет здешняя степь, как дома. Правда, ближе к точке назначения начались хоть маленькие, но леса – такого в Причерноморье нет…

Изюм ничем не походил на город, в нескольких десятках километров от которого уже шли настоящие бои. Разве что бросалось в глаза повышенное количество различных военных машин да обилие людей в камуфляже.

Вот промелькнули знаменитые меловые отроги изюмского тракта, пафосный гостиничный комплекс «На семи ветрах» с шикарными видами на окружающий пейзаж. Еще несколько километров – и колонна встала у блокпоста милиции. После недолгого разбирательства машины свернули с трассы на грунтовку. В сотне метров, на территории давным-давно разграбленной и разбитой МТС[27]27
  Машинно-тракторная станция.


[Закрыть], разместился временный лагерь сил АТО…

Обилие палаток, расставленных в слабом подобии порядка, Андрея озадачило. Как озадачил и примыкающий практически вплотную к колючей проволоке лесной массив. Из него не то что выстрелить – доплюнуть можно было до окопов охранения.

Как потом оказалось, в этом лагере располагались только милицейские подразделения, Нацгвардия и оперативные группы СБУ. Убывающие в Киев коллеги пояснили, что представители ВС[28]28
  Вооруженные силы.


[Закрыть] Украины, посмотрев на этот лагерь, заявили: спасибо, нам не подходит, найдем себе другое место. И – уехали. Правда, недалеко, на окраину села Довгенькое, километрах в десяти от Изюма. Это тоже еще Харьковская область, но оттуда буквально через поле уже Донецкая земля…

Первый час пребывания на войне толком не запомнился: суета, попытки расположиться и наладить какой-то быт усугублялись очень поспешными сборами отъезжающих. Казалось, если бы не приказ командующего силами АТО в Донецкой области генерала Рудницкого построиться обеим группам – и прибывшим, и уезжающим, то последние рванули бы в Киев сразу, как только увидели приехавшую смену.

«Странно, они ведь здесь всего десять дней были» – удивился тогда Шевченко, чей срок ротации определили в две недели с возможным продлением.

Построившиеся напротив друг друга группы выглядели по-своему очень колоритно. Отъезжающие напоминали банду мародеров – тапочки, разномастные футболки, практически у всех десятидневная щетина. Кроме того, все щеголяли «офицерским загаром» – шеи и руки были характерно коричневыми, что выдавало длительное пребывание на свежем воздухе.

Приехавшие из Киева были одеты и обуты по уставу. Но некоторые, видимо, заранее испугавшись прибытия «на фронт», нацепили на себя бронежилеты. А Родина снабдила прибывших в зону боевых действий брониками 2-го класса, которые могут держать только нож и пулю из ПМ[29]29
  Пистолет Макарова.


[Закрыть]. Были они, естественно, без пластин, веселенького бежевого цвета. Поэтому сотрудники, напялившие эти светленькие бронежилеты на защитный камуфляж, в окружении майской сочной зелени выглядели несколько нелепо.

– Смирно, – рявкнул Рудницкий, здоровенный дядька ростом под два метра, с багровым лицом и кулаками, в которых можно было спрятать буханку хлеба.

– Так, отъезжающие – вам спасибо за работу. Работали нормально, но надо было вас больше гонять. Чтоб не бухали и в лагере меньше шарились. Слышите, прибывшие? Нехер в лагере сидеть, все на блокпосты, работать по задержанным, в войска, в бой! Мне тут не нужны кабинетные сотрудники, у меня все будут воевать! – примерно так прозвучала краткая речь генерала, если убрать оттуда соединяющий мат.

– Теперь следующее… Сколько времени нужно на передачу дел и ознакомление с обстановкой? – обратился он к старшему отъезжающей группы подполковнику из АТЦ с позывным «Медведь». Тоже крупный был парень.

«Мародерский» строй заволновался.

– Да что там передавать… сами разберутся… да пять минут на все… – посыпались реплики.

АТЦэшник почесал затылок.

– Товарищ генерал, думаю, полчаса на все хватит. Народ опытный, быстро вникнут.

Рудницкий согласно кивнул.

– Ну, добро. Занимайтесь. А ты, Медведь, и ты, новый Медведь, – повернулся он к старшему прибывшей группы, – пошли ко мне, будем вопросы обсуждать.

Тут он пристально осмотрел фигуру нового старшего – молодого, среднего роста худощавого капитана из АТЦ.

– Хотя какой ты Медведь, так, медвежонок еще!

Под общий смех руководящая троица скрылась в штабном расположении.

Андрей с коллегами направились в большую палатку, которую занимала группа СБУ.

Условия внутри палатки были… никакие: земляной пол, вбитые в подпорки палатки гвозди в виде крючков для одежды, корявая деревянная полка для посуды и обшарпанный стол с двумя лавочками. Спать предполагалось на надувных матрасах, которых в достаточном количестве привезли тыловики СБУ.

Внутри суетились отъезжающие, спешно упаковывающие свои рюкзаки.

Вновь прибывшие насели на них с вопросами:

– Парни, хоть расскажите, что тут, как тут?

– А, сами все поймете. Мотайтесь на блокпосты, там много сепаров задерживают, есть с чем работать. Да и Рудницкий орет, если наши в лагере шарятся. Он вообще не понимает, чем мы занимаемся, поэтому пытается загнать всех в атакующие линии. Иначе грозится выслать обратно в Киев, – не переставая паковаться, наперебой сообщали офицеры.

– А разве это плохо? – усмехнулся Дима Кашник, опер из Главка «К»[30]30
  ГУ «К» или ГУ БКОП – главное управление по борьбе с коррупцией и организованной преступностью СБУ.


[Закрыть].

– Не плохо, что уедешь домой. Плохо, что Рудницкий сразу же звонит Крутову[31]31
  Василий Васильевич Крутов, генерал-лейтенант, на май 2014 года руководитель антитеррористического центра СБУ.


[Закрыть], а ты представь, какая пилюлина тебе прилетит, когда вернешься…

– Еще вот что, пацаны. Нас тут вторую ночь подряд обстреливают. Вы выучите, где наш окоп. В случае обстрела – бегом туда. От греха подальше. Да бегите быстрее, а то свет сразу вырубают, не дай бог свалитесь в какую-нибудь воронку, ноги поломаете.

– У нас два дня назад следак в больницу Изюмскую загремел – свалился в капонир[32]32
  Окоп для укрытия военной техники.


[Закрыть] БТРа, сломал голень.

Шевченко переглянулся с коллегами:

– Что, во время обстрела?

– Да не, по пьянке. Синий был в умат. Пошел в сортир и заблудился – темень, а фонарик не взял.

– Сейчас в автобус сядем и сами как напьемся! Блин, как я замахался на этом Донбассе…

Отъезжающие собрали свои сумки и принялись прощаться.

– Парни, подождите. Ну, хоть карты какие-нибудь дайте, куда ездить, подскажите…

– Сами разберетесь, ничего сложного, – отмахиваясь на бегу, счастливые сотрудники выскочили из палатки.

Оставшиеся молча смотрели друг на друга.

– Какие-то они стремные… Всего десять суток тут были, а ведут себя как будто полгода…

– Поглядим, какие мы будем, – пробормотал один из атэцэшников, снимая с себя смешной бронежилет. – Я что-то не особо понял про обстрелы…

– Блин, вот уроды. Не могли хоть как-то ввести нас в курс… Что тут делать будем, где, с кем? Да даже элементарное – где сортир, как кормить будут. Самим узнавать? – возмущался Дима, опер из главка.

Андрей поднялся с матраса.

– Пошли по лагерю пройдемся, пока светло. Потом старший придет, глядишь, чего-то прояснит.

Втроем они вышли из палатки. Двое атэцэшников остались внутри – надувать себе матрасы и обустраивать спальные места.

– Вернетесь – расскажете, – напутствовали они.

Лагерь жил своей, пока непонятной жизнью. Где-то ревела техника, где-то натягивали очередную палатку. На краю расположения рычал экскаватор, выкапывая траншею.

Мимо офицеров постоянно пробегали бойцы в темно-синей форме – в лагере стояло несколько милицейских частей.

– Слышь, воин, – остановил одного пробегающего коллега Андрея из ДКР[33]33
  Департамент контрразведки СБУ.


[Закрыть] Вадим. – Подскажи, где сортир здесь?

– А вон, за разрушенным зданием, – боец махнул рукой в сторону кирпичной развалины. – Есть еще с другой стороны лагеря, но туда пока дойдешь – ноги переломаешь. Да и там другие части стоят, нацики, – желающих хватает.

– Что, на весь лагерь два туалета? – удивился Андрей.

– Ну, еще генеральский есть. Но туда лучше не соваться. Нарветесь на Рудницкого – п. ц вам будет! – засмеялся солдат и убежал в неизвестном направлении.

– Дела, – протянул Вадим. – Так и до дизентерии недалеко.

Прогуливаясь, дошли до площадки боевой техники. Какого-то ограждения не было, поэтому внимание офицеров сразу привлек новый БТР-4, стоящий совершенно открыто. Никого рядом не наблюдалось, и Вадим с Димой сразу стали фотографироваться на телефоны.

Из бронетранспортера вылез чумазый парень, мельком взглянул на подошедших и стал вытирать руки тряпкой.

– Слышь, а ты на нем катаешься? – спросил Андрей.

– Ну, – кивнул парень.

– И как агрегат?

– Да как. Ходовая не ахти, коробка, бывает, выделывается, а так нормально. Боевой модуль отличный! Там стоит офигенный тепловизор, ночью мышь за километр видно.

– Слушай, а правду говорят, что иракцы вернули много машин, потому что корпуса трескались? – поинтересовался Дима.

– Ага, даже на нашем есть трещины. Вообще металл корпуса хреновый. Да и попадания держит плохо. Поэтому корпус решеткой обносят – чтобы гранатомет не взял.

За разговором и осмотром бронетранспортера пролетело полчаса. Офицеры вернулись в свою палатку, где уже сидело человек шесть сотрудников, и старший группы сообщал новости.

– Где вы лазите, я что, каждому буду по-новому рассказывать? – возмутился было он.

– Надо будет – расскажешь. Не борзей, капитан, в первый день, – пробурчал Вадим.

– Что там у нас плохого, – Шевченко перевел разговор с опасной темы. – Как генерал, и вообще – ужин будет?

– Генерал, сука, личность, – отшутился старший. – Кстати, его позывной «Аскет». Мне вот тоже дали станцию, позывной нашей группы – «Медведи», у «Альфы» – «Дельфины».

При этом он повернулся к двум представителям Управления внутренней безопасности, сидевшим в стороне от общей компании.

– А у вас другой позывной – «Еноты», – и ехидно улыбнулся.

Вся группа откровенно заржала. Вебэшников никто не любил, хоть и старались явно этого не показывать.

– С чего такой позывной? – отсмеявшись, спросил Вадим.

– О, это просто эпическая история. Мне ее предыдущий «Медведь» рассказал. Построил, значит, в начале ротации «Аскет» их группу. Все уже в строю, а вэбэшника нет. Ну, «Аскет» давай рычать: где этот разгильдяй?! Кто-то ему и ответил: постирался, мол, полоскает одежду. Ну, командующий и припечатал: немедленно в строй этого енота-полоскуна! Так и приклеилось. Так что теперь вы – «Еноты».

Вэбэшники надулись, но промолчали.

– Слушайте, мужчины, с ужином мы уже пролетели, наши предшественники заявку на нас не дали. Предлагаю накрыть поляну самим, все равно у каждого еда какая-то есть, ну и за приезд выпить, – предложил старший. – Да и дело к ночи, а завтра с утра «Аскет» будет уже нарезать нам задачи.

Предложение было воспринято сугубо положительно. Народ полез в рюкзаки и баулы, на обшарпанный стол стали выставлять всевозможные консервы, копченую колбасу, бутылки с водкой и минералкой.

Андрей тоже направился было за своим рюкзаком, но тут его придержал старший группы.

– Слушай, Андрей Иванович. Рудницкий поставил задачу выделить трех человек для работы в лагере вояк в Довгеньком. У них там никого из конторы нет, а взаимодействие как-то надо налаживать, да и активные действия они начали вести, а наша инфа до них не доходит. Поэтому завтра ты с Вадимом Олеговичем выдвигаетесь в Довгенькое. Старшим едет подполковник Таран Сергей, наш, из АТЦ, он утром приедет сюда. Ну и связисты наши на днях туда подтянутся, будут вам конторскую инфу передавать.

Шевченко пожал плечами.

– Хорошо. Какая-то конкретная задача будет или так, по обстоятельствам?

– Там сейчас старшим сам заместитель начальника Генштаба генерал-лейтенант Муженко. На него по приезду выйдете, он уже и задачи определит. Он вроде фигура немаленькая, но формально нашей конторе подчиняется – так что сразу по крайней мере не выгонит, – пошутил «Медведь».

– Добираться как будем до вояк?

– Мне сказали, туда часто мотаются разные машины, какую-нибудь попутку утром найдете…

Спустя полчаса в палатке уже была практически праздничная атмосфера. После трех-четырех тостов народ расслабился, даже вэбэшники откинули свою значимость и важность и вписались в беседу. Как водится, компания разбилась на несколько групп, и темы для разговоров были самые разные: от женщин и спорта до обсуждения боевого снаряжения и оружия.

Спустя какое-то время курящие засобирались на улицу.

– Пошли, с нами постоите, воздухом подышите, – предложили они некурящим.

Андрей, не переносящий сигаретного дыма, остался в палатке, устраивая с помощью своих вещей и рюкзака спальное место. Пистолет он сразу засунул под импровизированную подушку и теперь соображал, что ему делать с автоматом? Куда его пристроить?

В этот момент на улице прогрохотала автоматная очередь.

«Ну вот, какой-то болван в карауле сдуру пальнул» – успел подумать Шевченко, и тут взревела сирена.

– Тревога, обстрел! – заорали на улице на несколько голосов, которые заглушил грохот башенного пулемета БТРа.

Полог палатки откинулся в сторону, и внутрь влетел Вадим.

– П..ц, Андрюха, по лагерю стреляют, сам трассера видел!

В этот момент в лагере вырубили свет. На палатки упала темнота майской ночи, заполненной криками, руганью и нарастающей стрельбой.

– И что нам делать? – слегка растерянно произнес Андрей, глядя на Вадима.

– Не знаю, – вид у коллеги был тоже ошарашенный. Еще бы! В первый вечер командировки в АТО попасть под обстрел – неслабое начало!

Тут в палатку ворвался один из прибывших с ними «альфовцев», который, как было известно Андрею, уже успел побывать в АТО. В отличие от находящихся внутри палатки эсбэушников, он был в полной выкладке.

– Какого х… расселись, идиоты, бегом похватали автоматы и в свой окоп! Никого в палатках не должно остаться! – заорал он. – Быстрее! Палатки на раз прошиваются, вместе с вами! – и скрылся в темноте.

Андрей переглянулся с Вадимом, схватил оружие и выбежал наружу.

Картина была захватывающая: полную темноту нарушали лишь слабый свет одиноких фонариков и трассера, которые полосовали небо в разных направлениях. Так сначала показалось Андрею. Спустя какое-то время он понял, что трассера идут в основном из лагеря в сторону недалекого лесочка, откуда гораздо реже прилетают ответные очереди. В этой сверкающей темноте непередаваемой какофонией звучали звуки выстрелов, рев двигателей боевых машин и характерные крики людей…

Все это настолько ошеломило Шевченко, что он замер. Но долго вникать в эту картину ему не дали: Вадим резко дернул его за рукав:

– Че встал? Бежим к нашему окопу!

– Куда бежим?! Я ничего не вижу, хочешь шею себе сломать?

– А ты хочешь тут пулю получить, дурак? – разозлился Вадим. – Пошли, тут недалеко, как-нибудь добредем.

Офицеры осторожно двинулись в темноту. Выскочившие за ними эсбэушники также растворились во мраке растревоженного лагеря.

Андрей с Вадимом, поминутно спотыкаясь о растяжки палаток, брели в сторону их окопа.

– Слушай, а ты патроны хоть взял? – спохватился Шевченко. – А то у меня один магазин, в автомате.

– Да у меня тоже, – хмуро ответил Вадим. – Я в этой суматохе только и успел ствол схватить.

– Да уж, навоюем мы с тобой…

Спустя пару минут они добрели до линии окопов. Тут идти стало легче – несколько прожекторов освещали окрестности лагеря, и отраженный от леса свет позволял что-то разглядеть вокруг. Мужчины спрыгнули в окоп и наткнулись на ствол автомата.

– Какого…! Кто такие?!

Шевченко увидел бойца в синей милицейской форме, в бронежилете и каске.

– Спокойно, спокойно. Мы из группы СБУ, только сегодня приехали. Нам этот окоп определили для усиления.

Боец отвел автомат в сторону.

– А че вы так долго до окопа топали? Жить надоело?

– Говорят тебе – только приехали. Не успели освоиться. И вообще – старший где?

Боец махнул рукой вправо.

– Туда идите – там наш взводный.

Андрей с Вадимом перебежали по окопу. На снарядном ящике сидел молодой парень в такой же синей форме, но без каски. Рядом с ним выдавала в эфир мешанину переговоров рация.

– Ты старший тут? – Вадим тронул милиционера за плечо.