Текст книги "Точка невозврата"

9

На удивление, никто особо не задавал вопросы, почему они не привезли задержанных с «ящиком гранат». Военным это в принципе было «до лампочки», а Тарану они накануне вечером за рюмкой все объяснили. С огоньком объяснили, со смачными подробностями…

На следующий день, ближе к обеду, когда Андрей уже был более-менее адекватен и его не выворачивало наизнанку от одной мысли об алкоголе, с ним поговорил Сергей.

– Андрюх, ты вчера серьезно насчет рапорта?

– Какого рапорта? – прохрипел Шевченко, нашаривая под столом бутылку с газировкой.

– Какого-какого! Бл…, ты вчера весь вечер орал, что напишешь рапорт про мародерство нацгвардейцев, начал с Муженко, дошел до Председателя. Кстати, Трофимов тебя тоже активно поддерживал… Пока говорить мог.

– Да? – Андрей попытался собрать в кучу разрозненные воспоминания вечера. Получалось с трудом. – И что? Надо – напишу.

– Ох, Андрюха… Вроде умный мужик, опер неслабый, а дурак-дураком. Пойми, никто не будет разбираться с нарушениями со стороны этих нациков. Ты знаешь, кто инициатор создания этого батальона? Аваков, Турчинов, Пашинский.

И кстати, этот батальон только первая ласточка. Я слышал, такие сейчас в большом количестве создают. И Коломойский в Днепре, и Ляшко, и Свобода. Пойми, во-первых, реально воевать некому. Ты сам видишь, группировка собрана с миру по нитке. И сил едва хватает, чтобы удерживать ситуацию от расползания этой заразы по всему Юго-Востоку. А тут есть возможность собрать дофига мотивированных, пусть неподготовленных, но бойцов. Даже в качестве пушечного мяса, просто стоять на блокпостах, сгодятся. К тому же это даст возможность убрать их из Киева. А то загадили весь центр своими палатками.

Ну, а во-вторых, представь, у того же Коломойского появилась возможность создать свою собственную армию. Соберет под свои знамена тысячу-полторы отморозков. Экипирует, вооружит. По его меркам – это копейки. А потом обкатает здесь и получит офигенную группировку, вооруженную и преданную лично ему, да с боевым опытом. Бойцы которой уже переступили через грань «не убий». Кто от такого откажется? Пока в Киеве все еще зыбко, идет дерибан власти, иметь такой козырь очень неплохо. А кроме Коломойского этим же занимаются многие политсилы, другие олигархи. И после этого ты думаешь, что кто-то обратит внимание на твой рапорт? В лучшем случае, вызовут командира этих козлов и скажут, чтобы были осторожнее. А скорее – подошьют в дело и забудут. Да и кто пострадал? Эти донбасяне конченые? Так им и надо, не хер было флаги кацапские подымать.

– Ты сам понимаешь, что говоришь? – глухо спросил Андрей. – Мы, между прочим, должны закон соблюдать и наказывать за его нарушения. А ты предлагаешь закрыть глаза на то, что «каких-то донбасян» ограбили бойцы Нацгвардии. Так сегодня они машину и деньги отжали, а завтра что? Будут за дома убивать? Понравился дом – расстрелял хозяев и живи там! А хули, это ж донбасяне и лугандоны, так?

Таран махнул рукой.

– Не преувеличивай, до такого не дойдет. За месяц зачистим тут все, и потом загонят этих нациков в стойло. В общем, я тебе сказал, ты услышал. Через неделю – дней десять здесь будет начальник АТЦ Вася Крутов, можешь ему все высказать. Или по приезду в Киев написать рапорт. Дело твое. А пока – не шуми и давай дальше работать, лады?

– Лады, – пробурчал Андрей, – подожду до Киева…

Спустя пару дней обычной рутины Таран, после вечернего совещания, отловил Шевченко, который намылился свалить к знакомым спецназовцам поиграть в преферанс.

– Стоять-бояться, ты куда?

– Налаживать оперативное взаимодействие, – ухмыльнулся Андрей. – Я же не спрашиваю, куда ты вчера вечером с начштаба девяносто пятой катался. Весь кунг к утру перебудил, зараза.

Серега смущенно хмыкнул и крутнул шеей:

– Мы с источником встречались. Важным.

– Ага, небось в «Семи ветрах»? То-то от тебя женскими духами попахивало. Лучше давай со мной на посты смотаешься – вот где незабываемые впечатления. Вон Вадик, раз съездил, теперь просто герой-боевичара.

– Ладно, хорош юморить, я по делу. Слушай сюда. Наша докладная о применении оперативно-технических средств со второго поста… Комбикормовый, кажется?

Андрей кивнул.

– Так вот. Докладная воспринята положительно, так что завтра к нам приезжают технари с аппаратурой, с ними охрана «Альфы». Всего три спеца да четыре альфовца. Будут на двух бусах. Надо договориться с разведчиками, чтобы наших завтра вывели на комбикормовый и дали там поработать несколько дней.

– Ага… А питание, бензин, аккумуляторы и прочая хрень?

– У наших все с собой, типа автономны. Так, по крайней мере, мне сказали. С Муженко я вопрос решил, он «Сумраку» команду передаст. Так что на тебе – конкретные вопросы взаимодействия, ну и сопровождение на место, кто ж лучше тебя знает, боевичара николаевский, – уже ехидно закончил Таран.

– Вот спасибо, удружил… Это что, мне с ними несколько дней на блокпосту торчать?

– Не, твоя задача – вывезти, разместить, договориться с местными, чтобы дали возможность поработать – и все. Валишь назад.

– На чем? – простонал Андрей, удивляясь непонятливости старшего группы.

Тот ухмыльнулся.

– Найдешь попутку. Ну, а нет – посидишь пару дней с ними, отдохнешь от строгой дисциплины лагеря, да и от вояк-алкоголиков, – шутливо издевался Сергей. – Да не парься, может, с разведчиками туда выедешь, с ними и вернешься.

– Ладно, – пробурчал Андрей. – Тогда я пошел к «Сумраку». Гони, кстати, бутылку вискаря, Колесов его любит. А то он запросто скажет, что завтра нет возможности выехать, он занят и еще куча всяких отмазок. И что нам тогда – держать спецов здесь?

Таран крякнул, но полез в свой шкаф и вытащил бутылку «Джеймисона».

– Блин, без меня все не выпейте. Я помоюсь и к вам подскочу.

– Ну, не знаю, не знаю… Бутылка маленькая, а мы с Димоном парни крепкие…

Спустя десять минут Андрей стучался в кунг разведчиков.

– Открывай Сова, Медведь пришел!

Дверь открыл Витя-разведчик.

– А, привет мохнатый лапосос! С чем пожаловал?

– Сам ты самка собаки! А пришел я выведать у тебя страшную военную тайну…

– Сколько платить будешь? – моментально отреагировал Витя, – я заранее согласен.

– Витя, ты же взрослый мальчик, у нас все только на патриотической основе, – укоризненно покачал головой Андрей.

– На хер, на хер… Только за крепкую валюту. Говори, чего хотел?

– Шеф ваш где?

– В отделе. У нас двое на выезде уже три дня, я сменился, так что людей совсем немного. Вот Дима тоже включается, решил подежурить пару часиков. – Ага. Тогда я пошел к вам в отдел.

В служебном кунге разведчиков действительно был один «Сумрак». К вечеру ажиотаж рабочего дня стих, телефоны молчали. Тишину разгонял шелестящий вентилятор да рабочие блоки компьютеров.

– Здорово, Андрюх, че хотел? – Колесов сидел в футболке и домашних тапочках.

– Да вот, узнал, что тебя как молодого припахали дежурить, да еще и в одиночестве, решил скрасить суровые будни и поддержать боевого товарища, – Андрей достал из-за пазухи «Джеймисон».

– Ээээ, ты че! Я на службе!

– А мы все тут на службе. Круглые сутки. Причем в особых условиях. Стаканы есть?

Колесов крякнул:

– Ты не оставляешь мне выбора… Но, заметь, я сопротивлялся!

– Само собой, – согласился Андрей.

– Ладно, подожди только, я тут одну бумагу занесу оперативному, пять минут, ок?

– Да не вопрос. Могу пока колбаски порезать, – Андрей присел к рабочему столу. – Карту не заляпаем?

– Да уж постараемся. Хотя мои охламоны уже кофе на один лист пролили.

Андрей посмотрел на карту и заметил:

– Да и окурком прожгли…

– Где? – вскинулся Колесов. – Вот суки, руки поотрываю!

– Не парься, зато теперь у тебя реально боевая рабочая карта – в кофе, сигаретных пропалинах, надо только рыбку еще завернуть – ваще класс будет!

– Ну тебя в баню…. Так, режь колбасу, я пошел на ЦБУ. Я тебя закрою, сиди тихо. И ничего руками не трогай!

И Колесов ушел.

Естественно, внимание Андрея сразу привлекла карта. Кроме блокпостов, он обнаружил на ней места дислокации всех украинских сил с расшифровкой задействованных подразделений. Карта была большая, и, чтобы сфотографировать ее по частям, Андрею понадобилось сделать больше пятнадцати снимков. Также он снял на телефон все документы, лежащие на столе, даже не всматриваясь в их содержимое. Еле успел! Скрипнул дверной замок – вернулся «Сумрак».

– Блин, Дима, где ты ходишь? Я уже слюной захлебываюсь… – встретил его Андрей.

– Все, все уже. Давай разливай.

После третьей рюмки Андрей перешел к делу.

– Дима, нужна помощь твоя. Завтра приезжает группа наша. Там спецы-технари и «Альфа» в сопровождении. Надо им поработать со второго поста, эфир послушать. Поможешь?

Колесов ухмыльнулся.

– А мои там уже третий день трудятся. С чего ты думаешь у меня людей нет? Там, посменно с рэровцами.

Андрей опешил:

– Как третий день? И ты молчал?

Колесов блеснул очками и иронично ответил:

– Ну, извини, что не доложил. Как-то не подумал.

Андрей прожевал ломтик колбасы и махнул рукой:

– Ладно-ладно, я тебе припомню. Придет война, попросишь хлебушка… Ну, нам-то поможешь?

– Конечно. Тем более, там сейчас тихо. Я запретил даже наблюдателям на крышу завода подыматься. Как мои аппаратуру установили, так больше никого там и не бывает. Вот уже четыре дня блокпост не обстреливают. Короче, курорт. Так что помогу, но с условием: что интересного поймаете – делитесь со мной.

– Об чем базар! Только и ты тоже делись давай, – Андрей хлопнул «Сумрака» по плечу. – Небось уже нарыли много?

– Ну, кое-что есть, – заскромничал Колесов. – Вскрыли радиосеть командования сепаров и несколько сетей поменьше, видимо, дежурных на блокпостах. Еще переговоры разные, много бытовых. У меня пацаны там бумагу пачками изводят, читать не успеваю. Есть и по вашей тематике – говорят про пленных, которых хотят поменять на своих. Якобы их в Горловке держат, у Беса. Слышал про такого?

– Конечно, куда ж без него. Кстати, вроде твой коллега бывший?

– Ну да. Он же разведчик кадровый, и сюда по заданию ГРУ приехал.

Андрей недоверчиво покрутил головой.

– Так прямо и ГРУ? Я слышал, что он сам местный, из Горловки.

– Да я тебе точно говорю – грушник он. И в команде его полно русских спецов.

– Ладно, верю. Ну так что, завтра поедем?

Колесов кивнул:

– Да. Маякнешь только, когда твои подтянутся, чтобы у меня было хотя бы полчаса собраться…

Сидя глубокой ночью у своего кунга, Андрей пересылал фотографии в Центр. Последним ушло сообщение:

«Три дня назад на блокпосту № 2 (комбикормовый завод) начала работу группа РЭР ГУР МО. Работают с соблюдением мер конспирации, аппаратура установлена на крыше здания, откуда, чтобы не привлекать внимание, убрали всех наблюдателей. По словам офицеров ГУР МО, с помощью РЭР удалось вскрыть систему радиосвязи в Славянске, кроме того получены данные в отношении Горловской группировки ополченцев. Также завтра планируется приезд группы из трех специалистов ДОТЗ СБУ, которые также развернут на комбикормовом свою аппаратуру по контролю мобильных телефонов. Охрана – четыре бойца «Альфы».

Утром пришел ответ:

«Спасибо! Информация очень ценная и своевременная. Еще раз напоминаем о личной безопасности и осторожности. Руководство благодарит!»

А в десять утра на дороге возле их кунга уже припарковались два микроавтобуса: транспортер технарей и… банковский бронированный бусик «Приватбанка» с бойцами «Альфы».

– Ну, блин… – выдохнул Вадим, – а мы-то дали инфу, что на точно таком же Стрелок катается! Вояки даже подумывали с вертушек его расхерачить.

Бойцы «Альфы» в полном боевом снаряжении выглядели практически роботами-трансформерами: бронежилеты с интегрированными разгрузками, битком набитые боекомплектом, диковинные тактические шлемы, набедренные кобуры, индивидуальная связь с выносными гарнитурами… Стоящие невдалеке офицеры и солдаты 3-го полка спецназа с завистью рассматривали альфовцев. Шевченко невольно сравнил эти две группы бойцов. Одни выглядели как элитное спецподразделение западного образца, чистенькие и отлично экипированные. Другие – как банда дезертиров из разных частей – разномастный камуфляж и обувь, вытертое оружие, разные бронежилеты, отсутствие нормальных радиостанций и технических средств разведки… Но Андрей уже успел убедиться, что эта вроде как «банда дезертиров» способна выполнять самые разные серьезные задачи, от чисто спецназовских засад до тупого стояния на блокпостах. И выполняются эти задачи эффективно.

У Андрея сжалось сердце… Эти парни, способные воевать с одним автоматом и одной банкой тушенки на троих, абсолютно неприхотливые в быту, вобравшие в себя весь богатейший военный опыт поколений русских солдат, сейчас выступают против своего народа. И великие герои прошлого подменяются чуждыми иконами…

Как же так случилось, что те, кто должен плечом к плечу защищать свою землю от подлого Запада, теперь воюют друг против друга?

Воистину, нет ничего страшнее гражданской войны, особенно, если она русская.

К Андрею с Вадимом подошел старший альфовец. Невысокого роста, в стильной тактической кепке вместо каски, он резко выделялся среди других спецназовцев, габариты которых внушали уважение.

– Привет. Я Саня Устименко, старший группы. Сказали, что ты будешь выводить группу на блокпост?

Шевченко ответил на крепкое рукопожатие:

– Точно. Сейчас разведчиков подтянем и можно ехать. Только говорили, что ваших будет четверо, а вас семь.

– Я с двумя только вывожу группу. Оставаться там не будем. Потом эти двое, что со мной, при необходимости, заменят охрану на блокпосту.

– Ну что ж… разумно. Тогда я пошел собираться. Вадик, отдай свои магазины, пригодятся, – Андрей незаметно подмигнул Трофимову. Захотелось несколько взбодрить одетых с иголочки, чистеньких бойцов.

Устименко и его группа синхронно повернули головы:

– Что так? Боишься, патронов не хватит? – один из альфовцев криво усмехнулся.

Андрей как можно небрежнее пожал плечами:

– Прошлый раз, когда оттуда возвращались, в засаду попали, пришлось лупить со всех стволов. Четырех рожков не хватило.

Альфовцы посерьезнели, один хмуро отметил:

– Мы пятого мая тоже думали, что у нас патронов дофига. А потом у убитых и раненых боекомплекты подбирали.

Андрей поджал губы. Шутка что-то не очень удалась, поэтому он поспешно ушел собираться.

Спустя час колонна построилась на выезде с полевого лагеря. Первым стоял БТР Колесова, и сам «Сумрак» оживленно разговаривал с Устименко.

За бронетранспортером встал микроавтобус технарей. Вот кто реально выглядели испуганными. Андрей недобро усмехнулся: «Естественно, одно дело в теплом кабинете в Киеве или в Харькове сидеть, на худой конец, в бусике по городу кататься. Другое – ехать на блокпост у города, в котором сидят две тысячи вооруженных противников. При этом блокпост регулярно обстреливают! Ну, ничего, пусть прочувствуют, что риск – это не только для оперов и «Альфы»… Зато потом какие они будут военно-морские истории рассказывать!». Представив себе эту картину, Андрей невольно заулыбался.

Замыкал колонну микроавтобус «Альфы». Шевченко подошел к «Сумраку» с Устимом и командным голосом прикрикнул:

– Пачччему еще не начали движение?!

Оба старших офицера дернулись и обернулись к нему:

– Тьфу, бля… ну тебя, Андрюха, в баню, напугал. Все, готовы? – «Сумрак» быстро пришел в себя от немудреного розыгрыша. – Поехали! Ты с нами?

– Ессесно! Я уже как член экипажа на твоей броне! Правый бортовой люк – мой!

Колонна двинулась. Привычная дорога, монотонное покачивание БТРа… в этот раз все прошло буднично, без эксцессов.

На блокпосту их уже ждали. Знакомый капитан, командир десантников, заранее прикинул, куда разместить новые машины, и теперь давал распоряжения водителям. «Сумрак», Устименко и старший технарей, присев у стола, обсуждали вопросы размещения аппаратуры. Андрей, подходя, услышал окончание бурного разговора:

– Да блин, не знаю, я как ваша аппаратура с нашей будет сопрягаться! Подожди минуту, щаз наши спецы подойдут, вот с ними и общайся! – эмоционально закруглил базар «Сумрак».

– Откуда я знаю, как им электричество тянуть и где свои антенны разворачивать, – возмущался Колесов. – Я, что ли, специалист?!

– Не переживай, Дима, они же как лучше хотят, – вступился за технарей Андрей. – Скажи лучше, где твои? Есть что-то новенькое?

«Сумрак» повернул голову:

– Вон, бегут орелики… Они у меня тот ночной проеб еще долго тут отрабатывать будут. Ну, как дела? – обратился он к подошедшему майору-разведчику.

– Здравия желаю, – поздоровался тот, пожимая всем руки. – Дмитрий Владимирович, а когда нас сменят? Четыре дня тут уже сидим, устали.

– Устали? – ненатурально удивился Колесник. – А вон десантура тут уже месяц сидит безвылазно, и ничего, не жалуются… Надо спросить у капитана, как вы тут, дисциплину не нарушаете? В дежурства он вас ставит? И вообще, чего ты ноешь? Сидите на курорте, тут даже не стреляют давно. И где твой подельничек по залету?

– Товарищ полковник, да он со спецами в здании справку последнюю подбивает. Мы на предпоследнем этаже комнату нашли, там и расположились. А то постоянно вверх-вниз бегать – заеб…ся. Вообще, товарищ полковник, ну зачем тут мы? Спецы сами справляются, спецназ охраняет… В штабе работы небось навалилось! А мы осознали, больше таких залетов не будет.

– Точно? – Колесник вложил в голос максимум угрозы.

Майор часто закивал головой.

– Так точно! – он даже руки молитвенно сложил перед грудью. – Осознали, искупим кровью!

– Ладно, – сменил гнев на милость Колесник, – собирайтесь, где-то через час выезжаем. Нормально будет, успеете? – повернулся он к Устименко.

Тот, ухмыляющийся все это время при виде раскаивающегося майора, кивнул головой.

– Успеют. Вон уже свои чемоданы наверх поволокли.

Технари действительно уже тащили к зданию здоровенные сумки с аппаратурой и черные чемоданы. Помогали им два альфовца, остальные спецназеры ушли обживать выделенное им помещение в админздании завода.

– Ну вот, всех озадачили, можно и покурить, – расслабился Колесов.

Устименко пошел проверить, как размещаются его бойцы. Остальные обитатели блокпоста продолжали жить своей жизнью, только подошедший рядовой предложил Колесову и Шевченко чаю.

– Капитан приказал, пока он наряд инструктирует.

– А давай, к чаю что-то есть? – согласился Андрей.

– Да вот пряники, вчера завезли. Только твердые, хрен раскусишь. Но наши их в кипятке размачивают, очень даже нравится… – боец поставил перед ними две кружки с дымящимся чаем и тарелку с пряниками, – угощайтесь…

Андрей взял кружку и, не успев поблагодарить, услышал визг сигнальной мины. «Блин, кто-то растяжку зацепил» – мелькнула мысль, и тут в посадке, метрах в пятидесяти от въезда на пост, раздался взрыв.

«Да это же не сигналка! Это миномет!» – ошарашенно подумал Андрей, сжимая в руке кружку.

– Тревога, в укрытие! Мины! – раздались крики, совпавшие со вторым взрывом. На этот раз грохнуло ближе и по крыше навеса, под которым они сидели за столом, забарабанили комья земли.

Колесов, матерясь, вскочил из-за стола и кинулся к БТРу. Шевченко тоже подскочил, забыв про кружку с чаем, – кипяток выплеснулся на пальцы.

«Бля!!!!!» – замотал он обожженной рукой, подхватывая левой автомат. Третий взрыв, рванувший уже на территории комбината, заставил его рухнуть на землю и отползти под стенку.

«Твою мать! Четыре дня не обстреливали и тут – нате! Сто процентов – это из-за приезда технарей! Вот зараза! Наши же не знают, что я приеду на блокпост, вот и решили, наверное, загасить здесь все… Или я преувеличиваю собственную значимость? Обидно будет от своей мины сдохнуть… Интересно, какой это калибр – 82? Или 120?»

В голову лезли сумбурные мысли. Обстрел резко усилился – теперь визг слился в один протяжный вой, грохот взрывов практически не прекращался, на территории один за другим вздымались столбы дыма и огня, а град камней и осколков засыпал все вокруг. На глазах Андрея крупный булыжник с легкостью вынес боковое стекло в кабине военного ГАЗ-66, который и так уже припал на правый борт из-за продырявленных колес.

Да-дах!!! Особо мощный взрыв сотряс землю. Шевченко с изумлением смотрел, как из стены высотки производственного комплекса вырвался сноп огня и дыма, а через несколько секунд значительная часть фасада осыпалась, обнажив серьезную дырку.

«Е..ть! А как это они могли в стенку попасть? Мины же только сверху падают вроде?!» – не успел Андрей додумать, как второй взрыв вынес кусок стены уже у основания комплекса.

«Так они вообще здание завалят!»

Резкий свист над ухом и глухой удар заставили быстро уткнуться лицом в ладони. Повернув голову, Шевченко увидел в полуметре от себя рваный кусок металла.

«Ни фига себе! Да это ж осколок!!!» – осознание того факта, что смерть, воплощенная в этом маленьком железном кусочке, пронеслась мимо, хотя и довольно близко, не воодушевило Андрея. Скорее наоборот – предательски задрожали руки, да спину прошибло испариной.

«Надо бежать, в окоп, в блиндаж! Или под БТРом спрятаться! Иначе тут конец! Следующий осколок – в тебя!» – замельтешили в голове панические мысли. И тут Андрея выручил боксерский опыт – как после пропущенного удара на ринге, он глубоко вдохнул и резко выдохнул. Помогло – тремор отпустил, мысли стали собираться в кучу. Он приподнял голову. Паника еще не прошла, и Шевченко не сразу понял, что взрывов больше нет. А какофонию составляют только крики людей да выстрелы стрелкового оружия.

«Интересно, кто стреляет и куда?» – подумал Андрей, осматривая двор. Картина впечатляла: у стенки админ-здания с чадным дымом горел УАЗик «таблетка», видимо, осколки прошили бензобак. У всех машин, стоящих во дворе, были выбиты стекла, разбиты фары. «Двор посыпан гравием, чтобы грязи не было, вот почему столько камней разлеталось» – пришла в голову уже трезвая мысль. «А ведь таким камнем в голову и убить может». Андрей приподнялся на руках. Стрельба, насколько он слышал, велась со стороны города, но стрелял один ствол, максимум два. «На атаку не похоже» – решил Шевченко и осторожно встал.

– Куда вы вскочили, товарищ майор, ложитесь! – раздался шепот из-за спины.

Андрей развернулся на голос. Солдат, угощавший его чаем, лежал, плотно вжавшись в землю, между опорой лавочки и стеной навеса. Голову он прикрыл пустым термоконтейнером, в котором, очевидно, и был раньше чай – вокруг лавочки натекла большая лужа.

– Да вставай, закончился обстрел уже. Ты чего этой жестянкой прикрылся, думаешь, спасла бы от осколка?

– От осколка, может, и нет, а вот от камней спасла. Глядите-ка, – боец показал на контейнер. На нем действительно было несколько крупных вмятин.

– Как даст, я чуть не оглох! А потом еще раз как даст, так, что этот термос мне прям в башку въехал! Во, теперь даже шишка будет! – возбужденно тараторил солдат, ощупывая свою голову.

Андрей, не обращая внимания на невольного собеседника, продолжал осматриваться. Из-за разбитых автомобилей выскочили несколько солдат, с криками «Медика сюда!» тащившие тело в камуфляже. Три человека суетились вокруг горящего УАЗика, однако даже отсюда было видно, что тушить бесполезно: пламя охватило уже оба борта, полыхало в салоне, а горящие ручейки бензина растекались по земле. Густой черный дым яростно устремлялся в синее небо.

На выход с блокпоста пробежали несколько бойцов в полной выкладке, рванув в сторону стрельбы. Спустя какое-то время все затихло. Люди смелее выползали из своих укрытий. Водители принялись осматривать машины, матерясь по поводу повреждений, на носилках утаскивали раненых, рядом с которыми суетился боец-медик.

Андрей подошел к своему БТРу. У него отряхивался Колесов.

– Ты представляешь, грохнулся под колеса, а там мусора полно. Теперь как чушкан грязный, – ругался «Сумрак». – Ты-то как?

– Нормально. Пересрал, конечно, реально страшно было.

Колесник покивал головой.

– Говорят, минометный обстрел – одно из самых страшных на войне. Хуже только авиабомбежка.

– Знаешь, проверять не буду. Мне острых впечатлений хватило.

– Это точно, – согласился «Сумрак».

– Слушай, Дима, а что это такое охрененное в стену долбануло?

Колесов уставился на Шевченко.

– В какую стену?

– А, тебе ж не было видно! Во внешнюю стену два раза попало, взрывы очень себе не слабые…

Колесник снова выругался.

– Опять эта «Нона»! Это сто процентов она! Миномет в стенку попасть не может под таким углом. Ну, все, Муженко меня с потрохами сожрет. И так каждый день спрашивает, когда мы эту дуру прищучим. Не, ну как стреляют, суки! И откуда только такие снайпера взялись? Раньше на территорию ни разу не попадали! Ладно, пошли старшего найдем, узнаем, что почем.

Когда они подошли к командиру блокпоста, ему как раз заканчивал докладывать его зам.

– Короче, одного наглухо, Кабаненко со второго взвода, водилу. Трое – трехсотые, два – тяжелые. УАЗ – сами видите, в остальных оптику побило, стекла, но водилы говорят – ерунда. Колеса посекло в хлам на трех машинах. В зданиях все вроде в норме. Вот что там у спецов – не скажу.

Капитан повернулся к Колесову:

– Товарищ полковник, раненых надо бы в больничку, срочно.

– Конечно, готовь транспорт, мы сопроводим. В штаб доложил?

– Когда началось – сразу, а по потерям – сейчас и пойду.

– Что так долго тянешь? – недовольно процедил «Сумрак».

– Почему долго? Обстрел только прекратился, шел три минуты. Быстрее не успели бы.

– Как три минуты? – изумился Андрей. Ему показалось, что прошло минут пятнадцать…

– Засекли. Положили по нам шестнадцать мин 82 мм, да четыре крупнее. Думаю, «Нона» отметилась. Отстрелялись быстро и свалили. Видать, минометы у них на машинах. Но сильно насыпали, раньше такого не бывало – так, четыре-пять мин кинут и все.

Колесов хлопнул его по плечу:

– Ладно, проехали, капитан. Давай, занимайся. Мы пошли своих спецов проверим. Да, и уточни, что за стрельба была со стороны города.

Когда они вдвоем обошли высотку промышленного здания, навстречу выскочил майор-разведчик.

– Дмитрий Владимирович, там Костю-рэровца зацепило!

– Сильно? – посерьезнел «Сумрак».

– Вроде нет, по спине касательно. Кровь остановили, но надо бы к врачу. Они в здании были, когда туда прилетело.

– Давай, спускайте его вниз. Мы сейчас других раненых в Изюм повезем, только быстро. Да, что с аппаратурой? – крикнул он уже в спину убегающему подчиненному.

Тот резко развернулся.

– Хрен его знает. Осколками им какие-то блоки посекло, провода поперебивало. На крышу вроде ничего не упало, так что антенны должны быть целые.

– Ладно, беги.

Колесов присел у входа в здание на бетонный блок.

– Ну что, Андрюха, как тебе наша антитеррористическая операция? – с издевкой произнес он, доставая сигареты. – Хороши террористы, если они из минометов херачат. Да еще и так точно.

Шевченко пожал плечами.

– Тебе будет легче, если я скажу, что это настоящая война?

– Да нет, мне, как тому татарину… Но вот вопрос: почему несколько дней никаких не то что минометов – стрелковка не работала? А тут приезжаем мы – и такой подарочек. Наводит на мысли, а?

Андрей взглянул ему в глаза.

– Намекаешь, что сепары узнали про разворачивание аппаратуры? Очень похоже. Значит, где-то в группировке утечка.

– Необязательно, – возразил Колесов, – мои четыре дня работали – и все спокойно. А вот как ваши сюда собрались – накрыли.

– Хм… Да, есть резон. Но у нас тоже знали многие. Мы в Киев и Изюм писали о целесообразности проведения ОТМ, там люди читали, у самих технарей… Короче, дофига людей знало. Альфовцы вдобавок.

– Во-во. Где-то протекло.

– А что, неплохой вариант. Накрыть блокпост вместе с технарями. Если бы хотели напасть и захватить – подтянули бы пехоту. А так – только минометный обстрел. Значит, не захватывать хотели, а именно уничтожить. Аппаратура-то вещь хрупкая…

Колесов кивнул головой, соглашаясь, но добавил:

– Знаешь, а может, и не от вас протекло. Я бы на их месте дал расположиться, обустроиться, развернуть аппаратуру и потом ударил. А твои только приехали. Не складывается.

Андрей махнул рукой.

– Да что мы воду в ступе толчем? Предполагать можно все, что угодно, толку-то? Давай лучше собираться, валить надо отсюда, пока снова не прилетело…

Раненых отправили через пятнадцать минут. Еще через час колонна в том же составе двинула обратно в Довгенькое. После доклада в Киев и Изюм руководство посчитало напрасным подвергать угрозе весьма ценный комплекс перехвата мобильных телефонов и технарей. Операцию свернули, даже не начав. Гуровские слухачи уехали на следующий день, так как лишились возможности работать из-за поврежденных блоков аппаратуры.

Вечером Шевченко отправил в Центр сообщение:

«Сегодня во время вывода технических специалистов на 2й блокпост сам попал под минометный обстрел. В результате на блокпосту: 1-200, 3-300[58]58
  «200» – убитый, «300» – раненый в таблице радиопереговоров и на сленге военных.


[Закрыть], уничтожен УАЗ таблетка, легкие повреждения у автомобильной техники. Также ранен один из специалистов РЭР ГУР МОУ, повреждена аппаратура РЭР. Среди сотрудников СБУ пострадавших нет, аппаратура не повреждена. Ввиду опасности уничтожения или повреждения аппаратуры командование приняло решение прекратить попытки использования технических средств со второго поста».

Ответ пришел быстро.

«Блин, Андрей! Зачем сам поехал?! Ты хоть в порядке?»

«Да, только перепугался неслабо».

«Ладно. Мы же переживаем за тебя. Постарайся в будущем не попадать в такие ситуации. Твое мужество никто не оспаривает, никому ничего доказывать не надо. Ты должен быть разумным трусом. Твоя работа приносит гораздо больше пользы, чем любое геройство на передовой. В конце концов работу технической разведки прекратили – это плюс».

«А вы постарайтесь предупреждать о подобных акциях)))) А то мало ли, обидно будет погибнуть от своих».

«Не говори глупостей. Никто не собирается умирать. Мы еще с тобой по Крещатику должны пройтись 9 мая)))!»