Текст книги "Русь Домосковская. История Российская во всей ее полноте"

Мир черниговских и северских. Святослав Олегович, слыша, что Юрий с Изяславом помирился и, оставив сына в Переяславле, сам выехал, учинил совет, представив, что есть от обоих Изяславов, как главных и сильных неприятелей, великая ему опасность, чтоб, в согласие войдя, на него не восстали и княжения не лишили, требуя чем-либо то упредить. И согласился с племянником своим Святославом Всеволодичем и с вельможами, если невозможно вскоре с обеими, то прежде с Давидовичем умириться. Поэтому послали в Чернигов к Изяславу Давидовичу просить о примирении, говоря ему: «Брат, всякая война продолжается до мира, а мир до войны. Мы ведь братья, а воюем меж собой за что, не ведаем. Ныне просим тебя оставить вражду и быть в прежней любви. Мы имеем области раздельные; одна отца моего Олега, а другая твоего отца Давида. Ты с племянниками твоими возьми всю область отца твоего, а я с племянником останемся на области отца нашего. И так разделимся по правости, что вражде причины не будет». Изяслав хотя великую злобу за смерть брата и погубление лучших войск на Святослава имел, но ради его полезного представления и утверждения себя на Черниговском княжении, о котором Святослав при Владимире свое требование упоминал, охотно соизволил и любовно по тому мир учинил и всю свою вотчину получил, а Святославу его грады возвратил.

Изяслав Мстиславич победив Юрия послал сына своего Ярослава к брату Ростиславу, чтоб оного в Новгороде посадил, а своего сына из Новгорода взял, что Ростислав без прекословия учинил. И новгородцы приняли его с честию.

Венгры в помощь. Собино. Владимирково проворство. Пьянство войско победило. Воеводе оплошному воздаяние. Святослав просит мир. Война Изяслава на Юрия. Юрий принужден возвратиться. Мстислав Изяславич в Переяславле. Мстислав Изяславич, придя к венграм, объявил королю листы Вячеслава и отца своего, а также и приказ словесный, и принят был от короля и королевы с честию и любовию великою. И немедленно король велел собрать войска до 12000 и отправил к Изяславу, а Мстислава удержал, чтобы потом еще сколько можно с ним отправить. И с тем послан был к Изяславу нарочный объявить, как прежде сказано. Но, получив известие, что Изяслав уже в Киеве, а Владимирко возвратился, велел король отправить, выбрав лучших, 6000 человек, и с оными отправил Мстислава, объявив Вячеславу и шурину своему Изяславу: «Уведомлен я от вас, что Владимирко галицкий много вам вреда учинил и моих венгров многих побил, которого стыда не дай Боже более слышать, но да поможет нам отмстить за свою обиду. Для этого, собрав войска сколько удобно, послал к вам с вашим сыном, а моим братом Мстиславом. Здесь же к весне приготовлю большее войско, и если Бог мне допустит, то сам пойду, и к этому времени и вы свои войска изготовьте». Так будучи отправлен, Мстислав Изяславич шел всегда с довольною от Владимирка осторожностью, хотя уведал, что Юрий уже побежден, а Владимирко в Галич возвратился. Владимирко, слышав, что Мстислав с венграми идет, пошел налегке за ним, чтоб его к Киеву не допустить, о чем Мстислав не ведая, стал у Собина недалеко от Луцка не весьма в крепком месте. Тогда стрый его Владимир прислал к нему пищи и пития как для самого, так и для войска, довольство немалое, и велел ему при том сказать, что Владимирко за ним идет, чтобы стоял осторожно, а наилучше, чтоб перешел в способнейшее место. Мстислав, слыша то, призвал венгерского воеводу и о том ему объявил. Но венгры, не поверив тому и обрадовавшись, что питья много достали, оставив объявленную им опасность, так перепились, что многие не знали, где спали. В полночь же стражи, прибежав, Мстиславу сказали, что Владимирко идет близко. Он же, собрав своих людей, которых при нем было не более 200, готовился к сопротивлению, а венгров послал будить. Но оные спали, как мертвые, и не могло их к устроению трети собраться. На рассвете же Владимирко, придя, напал и, почитай непротивящихся, пьяных, бегающих, как бешеных, и спящих многих венгров порубил и побрал. Взяв же главного венгерского воеводу и уведав, что падение войска от его оплошности учинилось, обрезав ему нос и уши, к королю послал. А Мстислав, собрав, сколько к нему собрались, сначала жестоко противился, но, видя свою невозможность, в лес отступил и до Луцка сохранно пришел. А Владимирко многие волости Изяслава пожег и разорил. Изяслав, уведав о том, весьма печалился, а более тем, что Юрий остался в Городце и многие ему опасность доставлял. Но вскоре немалое ему от печалей тех обрадование явилось, что Изяслав Давидович прислал к нему послов своих и Святославовых просить о мире. И хотя Изяславу тяжко было все Святославовы клятвопреступные обиды без отмщения упустить и в забвение предать, однако ж после столь многих трудов и великих убытков и сам рад был покою. Того ради на ту их просьбу соизволил и послал к ним просить, чтоб сами с несколькими войсками к нему были. Которые немедленно приехали и приняты были от Изяслава с любовию. И объявил им Юриево неисполнение клятвенного договора, пошел с ними к Городцу на Юрия; а Юрий, укрепясь, намерился обороняться с детьми своими Борисом, Глебом и Мстиславом. Изяслав, хотя пред всеми прав был, посылал к нему несколько раз говорить, чтобы не надеялся ни на какую крепость градскую, сам с миром возвратился. Но Юрий, нисколь не приемля того, с поношением и угрозами Изяславу отказал. Изяслав, по согласию со всеми князями, велел войскам, обступив, со всех сторон приступая, биться. И это несколько дней продолжалось, и уже Юрию весьма тяжко стало, что его люди ни день, ни ночь покою не имели, а к тому немало у него побивали, помощи же ниоткуда не видя, послал просить Изяслава, чтоб он от града с войском в сторону отступил и дал ему свободный к Суздалю проход, обещаясь немедленно идти в свое владение. И на том учинил клятву с крестным целованием. Тогда Изяслав отступил, а Юрий, оставив в Городце сына Глеба, пошел к Новгородку Северскому, чтобы соединиться со Святославом Олеговичем. И принят от него там с честию и великою любовию, который его, довольствовав три дня со всеми его людьми и дав ему подводы, отпустил (447). А Изяслав, отпустив Юрия, простясь со всеми князями, возвратился в Киев. Вячеславу тогда оставив великий Ярослава двор, сам перешел в построенный великий двор под Угорским, а сына Мстислава отпустил в Переяславль, ибо хотя оный дан был по первому договору Юриеву сыну, но на миру в Городце Юрий оный Изяславу отдал, а вместо него взял Городец.

Полоцких смятение. Рохволд Борисович пойман. Полотчане, взволновавшись на князя своего Рохволда Борисовича и возложив на него многие вины, поймав, сослали в Минск и там его содержали в заключении с великою нуждою. А Глебовича, внука Всеслава, взяли к себе на княжение и прислали ко Святославу Олеговичу, прося, чтоб он был князю их во отца и их оборонял, а они обещались ему во всем быть послушными и оное клятвою утвердили.

Умерла княгиня Изяслава. В том же году преставилась княгиня Изяслава Мстиславича в Киеве.

6660 (1152). Изяслав, великий князь, так много претерпев обид и разорения от Владимирка галицкого, видя себя ныне от Юрия и северских в безопасности, намерение принял оному отмстить. И хотя сам мог войск довольно иметь, но войска его утруждены были, а Владимирко, великую помощь от болгар получая, силен был, того ради послал сына своего Мстислава опять просить короля венгерского и князей польских в помощь; а также позвал с собою Изяслава Давидовича черниговского и сестренича своего Святослава Всеволодича.

Советник верный. Поляков помощь не полезна. Венгров постоянство. Поляков союз ненадежный. Мстислав Изяславич, придя во Владимир, хотел сначала идти в Польшу, как ему отец приказал. Но дядька его Дорогил удержал его, рассуждая: «Хотя тебе отец в Польшу велел сначала ехать, но ведаешь сам довольно, что от них нам пользы весьма мало бывало. Ибо всегда приходить не отказываются, но только деньги берут и села опустошают, а когда к делу придет, то ищут только князей русских в большее несогласие привести, и сами уходят. А венгры того не делают, но когда кому обещают, то сущею правдою помогают. Того ради я пойду к польским князям, ибо, довольно разумея их самохвальный обычай, знаю, как с ними говорить, а ты пойди к венграм к королю, и я, учинив потребное с ляхами, к тебе наскоро поспешу». Мстислав же, хотя весьма желал в Польше видеть их обычаи и на сеймах порядки, однако ж, последовав совету тому, поехал к венграм, а Дорогила отпустил в Краков к польским князям.

Съезд князей. Черниговского рассуждение. Совет о Юрии. Юриев разорен. Когда князи Изяслав Давидович и другие, кроме Олеговичей, по призыву великого князя в Киев съехались, тогда Изяслав Давидович говорил: «Хотя Юрий ныне возвратился в Белую Русь и крест на том целовал, что впредь ни под каким видом войны в Руси не учинять, сына же своего оставил в Городце, а ныне его позвал он к себе, и кто может знать его намерение и какой у них совет с Олеговичами, которым никакой клятве их верить невозможно и опасно, не советуют ли они опять к войне. Нам же, пока сын Юриев между нами сидеть будет, никак безопасным быть невозможно, поскольку они стыда своего отмстить никогда не оставят. Я же особенно опасаюсь, если они половцев приведут, то могут наши земли, а особенно Черниговские области разорить, чего мы никак возместить не можем. Того ради, не лучше ли Юриев Городец разорить и сжечь, чтоб Юрию тут пристанища не было. Ежели же Юрий явно войну начнет, то мы против него будем готовы. А для лучшей безопасности наймем ближних половцев некоторое количество с тем договором, что когда позовем, чтоб были готовы, и если к ним от Юрия или Святослава для найму кто прислан будет, нам известие дали». Так согласясь, послали к половцам с дарами и уговорили к себе девять князей, кроме Асалуковичей, вуев Святославовых. А сами, пошедши, Юриев Городец разорили и сожгли, где и божница святого Михаила сгорела, людей же развел Изяслав в разные грады.

Посол венгерский. Война Изяслава на галицкого. Гейс, король венгерский, в помощь. В то же время прислал король венгерский посла своего с объявлением, что Мстислав к нему прибыл благополучно и, об учиненных от Владимирка многих Изяславу обидах услышав, принимает оные за ему и королевству венгерскому учиненные. Которые он без достаточного отмщения снести не может и из-за того сам с войском на него готовится, а Изяслав, чтоб, также приготовясь, пришел и с ним близ Перемышля или Червени совокупился на положенный срок. Изяслав, учинив совет со стрыем своим Вячеславом и по оному немедленно собрав войско, киевские, переяславские и Вячеслава полки, а также черных клобуков, пошел ко Владимиру. Когда пришел к Дорогобужу, тогда приехал к нему брат его Владимир, и с оным пошел к Пересопнице. Тогда приехали к нему навстречу из Луцка Владимир Андреевич, да из Владимира Святополк Мстиславич с полками своими и, совокупись, пошли. Придя же во Владимир, оставил тут Святополка, приказав, если поляки придут, чтоб с ними шел, а полки Мстислава и Святополка взяв с собою, пошел прямо к королю на договоренное место тем путем, которым прежде король приходил на Андрея Владимировича с Ярославцем Ярополчичем, и послал наперед к королю с известием и об нем проведать. Пришедши же на реку Сан, которая идет под Перемышлем, после перехода оной прибыл к нему присланный от короля с сотней человек вооруженных с объявлением, что король Гейс с войсками, стоя пятый день, Изяслава ожидает и просит, чтоб Изяслав придти к нему поспешил.

Владимирко, уведав, что король венгерский, войдя в согласие с Изяславом великим князем, на него хотят идти, велел немедленно всем своим войскам от Дуная (448) и сей стороны Днестра к Галичу собираться, а также нанял болгар и сербов 30 ООО за деньги, которые, придя, стали по Днестру близ Галича. И было войска его более 70 ООО.

Ярославов гр. Съезд государей. Болгары в помощь. Изяслав, получив от короля известие, весьма обрадовался и, одарив, присланного обратно отпустил и своих послал к королю с благодарением. А сам, как возможно, походом поспешал и, миновав Ярославль, остановился обедать, и прибыл туда от короля еще присланный Войтишич с тысячею выбранных венгров. После обеда же Изяслав, нарядившись и выстроив полки, пошел к королю. И когда приближался к обозу королевскому, король, выехав верхом со множеством знатных своих, встретил Изяслава на поле. И тут, не сходя с коней и не поворачивая, друг друга с великою радостию и любовию поздравив, подав между собою руки, поехали в обоз, где войска венгерские до шатра королевского стояли в изрядном убранстве и устроении. Приехавши же к самому шатру, сошли с коней и сели в великом шатре королевском, где, не теряя времени, призвав главных только советников, рассуждали о начатии дела. И положили на том, что наутро рано идти всем к реке Сан, где Владимирко со своими полками и наемными болгарами, с немалым войском, укрепясь, стоял. И по окончании совета Изяслав, встав, поехал в свой обоз, который стоял в виду от королевского. Король же проводил его в поле до того ж места, где встретил, и тут расстались с любовию.

Увещание войск. Храбрость Мстислава Изяславича. Король сам бьется. Храбрость Владимирка. Владимирко побежден. Вяз р. Поутру рано, едва рассветало, король с трубною игрою и литаврами пошел во устроении к бою на Владимирка, а Изяслав со своими полками пошел чуть в стороне близ королевских полков. И пришли к реке Сан ниже Перемышля, тут остановились с полками. С королем было семьдесят три полка, а кроме того заводные кони и обозные, а

Изяслав был в 30000, а у Владимирка с наемными столько же или более. Тогда был день воскресений, и король не хотел в тот день наступать, а Изяслав велел броды и переходы осмотреть. Но Владимирко не пускал нигде чрез Сан переехать, и поймали некоторое количество королевских, ездящих для кормов неосторожно. Поутру же рано выступил Владимирко со всем войском к реке, но видя, что ему войск королевских не удержать, оставив некоторое количество возбранять переходы, сам отступил и стал немного выше по реке в крепкое место, заняв высокие, а по сторонам были топкие, места. Король же немедленно пошел за ним возле реки и стал против него над Саном у брода, а Изяслав пошел выше к бродам, оставив королю другой брод близ его войск. Другие же многие полки венгерские пошли выше мимо Изяслава на брод. Изяслав, желая честь русского войска сохранить, выехав пред полками, говорил ко всему войску: «Братия и сыновья, Бог всегда русских войск на всех местах в бесчестии не оставлял, но более храбрым мужеством честь себе пред всеми народами получали. Ныне же, сыновья, хотя и не с иноверцами, но со христианами и по сути с нашими единородными и братиею, с война с которыми из-за истинной нам от них обиды и разорения приключилась поневоле, того ради посоревнуйтесь в храбрости с отцами и дедами своими и, надеясь на помощных нам иностранных войск, не положите на себя порока и посмеяния, ибо лучше с честию умереть, нежели с бесчестием жить, а тем более просить у Бога милости». И то выговорив, пошел со всеми полками в брод; что видя, король такое же учинил, и все его полки пошли в броды. Владимирко, приступив к реке, сильно броды возбранял, полки Изяслава удерживал и королевских перешедших дважды в смятение приводил. Изяслав, несмотря на упадок людей, хотя перешел, но не мог от берега далее идти и королю помощь, из-за глубокого пред ним рва, подать, бился только на том месте, до тех пор пока несколько полков венгерских, вверху перейдя, к Изяславу не подступили. Тогда Изяслав всею силою а Владимирка напал и смял левое Владимирково крыло. В то время и король перешел со всеми полками, но Владимирко жестоко против него бился и не дал ему далее идти, и такое долгое время с немалым для обеих сторон упадком продолжалось, и была сеча жестокая. Венгры не желали остаться в стыде пред русскими, а русские не хотели венграм честь победы уступить, и один другого ища в храбрости преуспеть, с крайнею ревностию наступали. Мстислав же Изяславич, видя короля в печали, взял меч в руку и со всеми своими людьми бросился в полки галицкие, сказав королю: «Ты за нас ныне терпишь, а мне стыдно напрасно стоять». Король же, опасаясь за Мстислава, сам со всем двором своим за ним наступил, и, въехав в галичан и болгар, стали рубить, словно лес. Владимир же, хотя видел своих на левом крыле от Изяслава смятых, но как муж весьма храбрый, ища над венграми свою храбрость показать, въехал сам с лучшими своими людьми в венгерские полки и в черных клобуков, где весьма много побил, до тех пор пока при нем уже весьма мало осталось, ибо все лучшие около его от венгров и черных клобуков побиты, и едва мог сам отъехать, ибо болгары и сербы с потерей многих храбрых людей отступили за болота. В то время и остальные полки Владимирковы все в бег обращены были. Владимирко только со Сбигневым и Вятевичем, его советниками, ушел в Перемышль, в котором войска весьма мало было, а бегущим с бою путь к Перемышлю стал перекрыт. Изяслав же с королем немедленно пошли к Перемышлю и, увидев Владимирков великий дом за городом на лугу, многие из полков Изяславовых бросились во оный, ожидая Владимирка застать, но он прямо во град въехал, а войска дом оный, в котором много пожитков было, разграбили. Король, собрав войска свои, стал пред градом над рекою Вязом и воздал хвалу Господу Богу за дарованную им победу. Мстислава же Изяславича как король, так все венгры за его храбрость весьма благодарили и выхваляли, поскольку он более всех к победе споспешествовал.

Владимиркова хитрость. Владимирка просьбы. Договор Изяслава с галицким. Крест с неба. Притворство. Гейс король возвратился. Бужеск, Шумск, Тихомль, Вышегошев, Гонница грады. Клятвопреступление Владимирково. Владимирко, видя свое несчастие и сущую гибель, умыслил короля к миру склонить. И притворясь, якобы тяжко ранен и в болезни лежит, той ночью послал к архиепископу и воеводам венгерским, признавая вину свою пред королем, что его прогневал и против него бился. Затем просил о мире, «дабы, поскольку Бог всемилостивый всем грешником грехи отпускает, так бы мне отпустил и не предал меня в руки врагов моих, Изяслава и сына его. Я же от тяжких ран лежу при смерти и, если Бог изволит меня от сего света взять, чтоб король сына моего взял в свое защищение». Притом напоминал ему свои благодеяния, говоря: «Всем то известно, что отец короля был слеп и многие напасти терпел, но я его моим копьем и моими полками оборонял. Я же за обиду его с поляками бился (449). Того ради, воспомянув прежнее, ныне мне да воздаст, а я вдвойне, когда потребно королю будет, постараюсь воздать». Сверх всех сих просьб и обещаний оным вельможам венгерским послал дары немалые златом, серебром, сосудами дорогими и парчой, а более обещал, если они короля упросят. Которые немедленно королю о присылке от Владимирка сказали и самого присланного представили, потом усиленно советовали о мире. Король поутру съехался с Изяславом, сказал ему о присылке Владимирковой, говоря при том, что он весьма от ран болен и едва будет ли жив, «на что требую твое мнение слышать». Изяслав ответствовал: «Если Владимирко умер, то Бог его убил за его клятвопреступление, пролитие крови неповинной и разорение многих христиан. Что же он просит мира, я бы сам того желал, но оное делает коварно, чтоб только ныне от рук избавиться, и какое бы он обещание ни учинил, оному верить невозможно, как ты довольно сам знаешь. Сколько раз он тебе с клятвою обещал, но ни разу не исполнил, но еще стыд тебе и обоим нам нанес. И сие не единожды, но дважды, а ныне в третий раз такой великий убыток причинил, но судом Божиим предан нам в руки. Того ради следует его самого и всю его область взять, как у нас с тобою в договоре положено». Король же прилежно просил Изяслава о мире, но Мстислав Изяславич более отца королю возражал, представляя все обиды Владимировы. Только король никак на то склониться не хотел, а особенно архиепископ, прельщенный великими дарами, за Владимирка со всеми вельможами венгерскими спорили и тайно, выходя из шатра, королю внушали: «Лучше нам, что русских князей больше, а не один, и они, в несогласии друг друга воюя, нам не вредят, и нам их бояться не будет причины. А ежели Владимирка отдашь в руки Изяславу, стыд тебе будет пред всеми государями». И другое многое к пользе Владимирка представляли. Король, войдя снова в шатер к Изяславу, сказал: «Не могу погубить просящего милости и кающегося в винах своих не простить. Но ежели ныне, крест целовав, преступит, тогда, прося у Бога милости, буду так мстить, что либо он будет в Венгерской земле, либо я в Галицкой государем». И с тем разъехались. Король же, призвав послов Владимирковых, велел им именем их государя просить у Изяслава прощения. Которые пошли, не имея о том повеления, и объявили Владимирку. Он же немедленно прислал лучших своих людей к Изяславу с весьма покорною просьбою, принося извинения за учиненные им обиды и обещая всегда быть ему послушным. Изяслав, ведая его весьма коварный нрав, и слышать того не хотел, но видя, что король неотменно так положил, по нужде стал договариваться. И положили на том, что Владимирку все взятые от Владимирской и Киевской областей грады возвратить и с Изяславом быть всегда в согласном соединении. На это Владимирко охотно соизволил и с королем отдельный об убытках военных договор учинил. Потом Изяслав с братом Владимиром и сыном Мстиславом поехали к королю в шатер и объявили ему договор, по которому, согласившись, послали вельмож своих ко Владимирку с крестом венгерским, о котором король Изяславу сказывал, что «сей крест сам Бог ко святому Стефану прислал (450), и кто его, целовав, преступит, того сам Бог накажет; ежели же Владимирко преступит, то я тебе твердо обещаюсь снова сам прийти и показать нашу правду, а ныне погубить и владения отческого лишить его не могу». И так положив, отправили к нему, приказав сказать Владимирку: «Вот ныне Бог по твоей вине предал тебя и твое владение в руки наши, и мы, если бы хотели, рассуждая твои неправды, всего тебя лишить имели правость и учинить это в нашей власти есть; но видя твою чрез присланных твоих к нам просьбу и каяние об учиненном, а также обещание крепкое, что впредь тебе того не делать, все то оставляем и предаем забвению. А ты на учиненных договорах, что оные твердо и ненарушимо хранить будешь, целуй святый крест». Тогда Мстислав Изяславич говорил отцу своему и королю: «Я вам, отец, доношу, что вы ко крестному целованию того приводите, о котором подлинно сами ведаете, что он не сохранит. Только ты, король, прошу, чтоб слово свое не забыл и преступника не оставил без отмщения». На которое король сказал: «Верь, брат, право, что я своего обещания не переменю, и ничто меня от того не удержит». Вельможи королевские и Изяслава, придя, Владимирку все повеленное объявили, говоря так: «Прислали нас к тебе Изяслав великий князь и король венгерский Гейс, велели тебе объявить, что ты в винах своих каешься и просишь прощения. Того ради все тебе отпускаем и твоего владения ничего не берем и не требуем, но ты, как обещал, города взятые от Руси, сколько за тобою есть, все возврати, и Изяслава тебе почитать, как старейшего во всей Русской земле, ему покориться и быть с ним неразлучно до конца жизни своей. И на том целуй крест святый». Владимирко же лежал на постели, притворясь, якобы весьма болен от ран, хотя на нем ни единой не было, и не говоря ничего, крест целовал. Изяслав же, съехавшись с королем по местам (451), в великой любви и веселии одарив друг друга, простились. Потом Изяслав звал к себе воевод венгерских и архиепископа, всех дарил, каждого по достоинству, да на войско венгерское дал 1000 гривен серебра. От Владимирка же король и вельможи златом, серебром и товарами взяли более двух тысяч гривен. И так разъехались. Король возвратился в Венгры, а Изяслав ко Владимиру, откуда послал посадников своих в города Бужеск, Шумск, Тихомль, Вышегошев и Гонницу, которые Владимирко отдать обещал. Но Владимирко не отдал оных и посланных от Изяслава с нечестью возвратил. Изяслав, весьма сим оскорбясь, послал к королю венгерскому объявить, что Владимирко в первых ныне обещание свое преступил и градов обещанных не отдал, и напоминал королю, чтоб он обещание свое не запамятовал: «Хотя ныне возвратиться нам неудобно, но к предстоящему году потребно приготовиться». И так Изяслав возвратился в Киев.

Придя же в Киев к стрыю своему Вячеславу с великим его и всего народа радованием, послал к брату своему Ростиславу в Смоленск

с обстоятельными известиями, как имел с королем съезд о битве со Владимирком и возвращении своем в Киев. Чему Ростислав весьма обрадовался и, благодаря Господа Бога за дарованную победу, учинил великое торжество и пиры для всех знатных.

Юриево беспокойство. Юрий Владимирович был тогда в Ростове, веселясь по своему обычаю, и уведав, что Изяславы Городец разорили и сожгли, весьма сим оскорбился и немедленно велел войска готовить. Также звал с собою против Изяслава Ярославичей, рязанских князей, а ко Святославам, надеясь на них и чтоб прежде не разгласилось, не послал. Но рязанские по свойству немедленно о том Изяславу Давидовичу дали известие. О чем Изяслав, великий князь, уведав, немедленно послал в Смоленск к брату Ростиславу, написав, что у него Новгород Великий довольную силу имеет, а к тому войск смоленских немало, чтоб, собрав войска, со своей стороны охранял свои земли, если Юрий на оные пойдет, а к тому и он со своими придти к нему не умедлит, «ежели же он не пойдет на пределы Смоленские и минует твои земли, тогда ты, собрав войска сколько можно, пойди ко мне».

Война Юрия на Изяслава. Мценск, Спиж, Глухов. Ростислав Ярославич рязанский, войдя в согласие с братьями муромскими и рязанскими, с их полками пошли к Юрию, с ними же и половцев было немало, ибо большая часть обитающих между Волгой и Доном к ним пришли, и совокупясь с Юрием, вступили в Вятичи без сопротивления, оттуда на Мценск, на Спиж да на Глухов, и тут остановились; а ко Владимирку галицкому Юрий послал с известием, как из Суздаля пошел.

Владимирка клятвопреступление. Глухов. Святослава Олеговича превратность. Березов, Свина р. Гургичево. Горичево. Семин. Очередь к приступу князем. Храбрость Андрея. Владимирко галицкий, получив известие, что сват его Юрий пошел с войсками на Изяслава, забыв данное свое Изяславу и королю Гейсу обещание, не мешкая, собрав войска, пошел от Галича прямо к Киеву. А Изяслав, великий князь, уведав о том, сам со всеми войсками своими пошел против него. Владимирко, уведав о том, убоясь, возвратился, а к Юрию послал с объявлением, что он, по обещанию Юриеву войска собрав, шел на Изяслава и уведав, что Юрий в Вятичах из-за увеселений медлит, а Изяслав, не опасаясь его, «со всеми войсками на меня пошел, из-за того я принужден остаться в моих землях; и так как я три раза из-за него великий труд и убыток нес, но Юрий своею оплошностью все теряет, из-за того я более с Изяславом воевать за Юрия не хочу». Между тем Юрий, дожидаясь половцев от Дона, у Глухова стоял, а наперед послал к Святославу говорить, чтоб, оставив с Изяславом учиненный как бы поневоле союз, шел с ним на Изяслава. Святослав же, боясь множества войск Юриевых или по вкорененной злобе на Изяслава, оставив свое к Изяславу клятвенное обещание, учинил союз с Юрием. А более то его привело, что Юрий велел ему сказать, что он идет отмстить тем, которые Городец и божницу сожгли. Но Святослав Всеволодич не послушал Юрия, а учинил союз с Изяславами Мстиславичем и Давидовичем. Юрий, дождавшись половцев, пошел ко Святославу и, совокупясь с ним у Новгородка, пошли к Березову и в субботу стали на реке Свине (452) с половцами. На следующий день в воскресенье, не желая идти к городу, стали у Гургичева. Когда Юрий с войсками своими миновал Смоленскую область, тогда Ростислав Мстиславич со всеми войсками смоленскими пошел за ним, разведывая непрестанно, где Юрий стоит, и пришел к Любечу прежде Юрия, как у него о том с братом Изяславом наперед положено было, что Ростиславу идти в помощь Изяславу Давидовичу к Чернигову. Тогда пришел к нему Святослав Всеволодич со своим полком и, совокупясь с Ростиславом, вошли во град Чернигов к великому порадованию Изяслава Давидовича и всех граждан. А Юрий стал у Горичева и послал половцев к Чернигову воевать. Они же, пришедши на села, где люди не убрались, много полона побрали, села и Семин сожгли. В ту ночь Изяслав Давидович с Ростиславом, видя разорение от половцев, велели, острог оставив, людям всем перейти в замок. Поутру рано Юрий со Святославом, перейдя, стали у Семина. А половцы, придя к Чернигову, острог взяли, все пред градом слободы пожгли и всею силою приступили ко граду. Но черниговские войска так крепко град обороняли, что половцы не смели и приблизиться, особенно же метанием великих камней далеко от града многих половцев побивали. Князи белорусские решили, что половцы и войско, посланное ко граду, не крепко бьются из-за того, что с ними князя ни одного нет, тогда Андрей Юрьевич представлял, чтоб попеременно каждый день одному князю на приступ ходить и сам первый начало учинил, взяв войско свое, поехал ко граду. Тогда из града выступила пехота, и сильно стрелялись. Андрей же, взяв половцев и своих, так жестоко на пехоту оную напал, что многих черниговцев побив, вогнал во град и с честию возвратился. Которому поревновав, другие князи каждый в свой день ездили биться ко граду. Но Изяслав из града людей выпускать запретил, чтобы напрасно не терять. И так Юрий стоял у Чернигова 12 дней.

Олжичи. Муровиск. Белая весь. Помощники вредные. Рыльск. Юрия робость. Василько Юрьевич. Вячеслав Владимирович с Изяславом стоял тогда на сей стороне Днепра у Олжичей. И уведав, что Юрий стоит около Чернигова и половцы многие села пожгли, убравшись, пошли за Днепр со всеми полками своими к Чернигову. И когда пришли к Муровиску, тут стражи Юриевы встретили, которые хотя их разбили, но половцы, взяв одного из войска Изяслава, привели к Юрию, и тогда, уведав в полках Юриевых, что Вячеслав с Изяславом идут к Чернигову на помощь, в страх пришли и первые половцы прочь отдаляться стали (453). Юрий со Святославом, видя то, сами немедленно отступили. И когда они перешли за Свину и за Сан, тогда Вячеслав, придя, стал у Белой Веси, а в Чернигов послали с известием. Что Изяслав Давидович слыша, весьма обрадовался и немедленно с Ростиславом и Святославом Всеволодичем поехали к Вячеславу и Изяславу, учинили совет, на котором хотя положили, что всем совокупно идти за Юрием, но вскоре получили известие, что Юрий и Святослав побежали к домам и множество коней побросали, ибо были уже крепкие морозы и сугробы. Так отмстил Бог сим клятвопреступникам. Половцы же, пришедшие из-за Дона, бежали на Путимль и многие селения в земле Святослава Олеговича попленили и пожгли. Юрий шел на Новгородок и Рыльск. Когда же хотел отъехать из Рыльска, прибежал к нему Святослав Олегович и просил Юрия, чтоб не ходил, представляя ему, что как только он уйдет, то Изяславы, придя, все владение его разорят. Юрий, сам более боясь, чтоб его не догнали, обещал Изяславу оставить войско довольное, но оставил ему только одного сына Василька с пятьюстами человек, сам пошел к Суздалю.