Текст книги "Русь Домосковская. История Российская во всей ее полноте"

Владимиру Глебовичу похвала. Святослав и Рюрик, видя к себе такую несказуемую божескую милость и храбрость, а кроме того мудрость Владимира в воинстве, воздали на том месте Господу Богу должное благодарение, а Владимира во всех полках, выхваляя, прославляли и возвратились восвояси. В сем собрании половецких было 97 князей, а войска до 50000, кроме бывших на станах, и жен, и скота, из которых мало бегом спаслось. Пришедши же к Ворсклу, дали Владимиру в награждение всех тех князей и простой люд, которых его полком взяли, и оных отпустил он за тяжкий откуп.

Война на половцев. Мерл р. Половцы побеждены. Игорь Святославич, слыша, что Святослав пошел на половцев, призвал к себе брата своего Всеволода да племянника Святослава Олеговича и говорил им и всем вельможам своим, что ему жаль того, что он, послушав Ярослава, с прочими не пошел. Но при том рассуждал, что половцы, слыша о русских князях, все на них обратятся, а по Донцу жилища их останутся с женами только и детьми. «Того ради отведаем мы идти на станы их». И так усоветовавшись, совокупив свои войска, пошли. И когда были за Мерлом, встретились с половцами. Ибо поехал Обослый Кестутович в Русь на 4 места воевать. И на них князи учинили напуск, а половцы, не дав боя, побежали. Они же, гнав, многих из них побили и пленили. Но рассудили князи, что уже ушедшие дадут всем известие и, собравшись во множестве, приготовятся, того ради возвратились домой.

Брак Игоря Святославича с галицкою. Владимир галицкий изгнан, Святополк туровский. Путимль. Владимир с отцом примирен. Свиноград. Владимир Ярославич галицкий, шурин Игорев, изгнанный от отца, пришел во Владимир к Роману Мстиславичу. Но Роман, боясь отца Владимирова, не дал ему долго у себя быть. Оттуда поехал Владимир к тестю Святославу. Но Святослав прежде учинил Рюрику и Ярославу клятву, что его не держать, также отпустил от себя. Потом Владимир пришел в Дорогобуж к зятю своему Игорю и тут пребывал не долго, поскольку и тот, боясь тестя, а Владимирова отца, не держал. Оттуда пошел он к Святополку в Туров, но и там не мог долго быть, поехал в Смоленск к Давиду, а Давид проводил его в Суздаль к вую его Всеволоду Юриевичу. Несчастный же Владимир и там места себе не обретя, приехал снова в Путимль к зятю своему Игорю Святославичу. Игорь же принял его с любовию и честию и держал у себя в течение двух лет и с великим прилежанием чрез князей русских его с отцом едва примирил, испросив ему во всем прощение, и послал с ним проводить сына своего Святослава. Ярослав, приняв сына Владимира и наказав его словами, дал ему Свиноград, но жить велел в Галиче, чтобы он не мог никакое зло делать. Святослава же, одарив, с честию отпустил.

Пожар в Гродне. В тот же год Гродно град сгорел, от удара грома и молнии загорелась церковь, от чего весь град выгорел.

6693 (1185). Война половцев. Кончак кн. Стреляние огнем. Самострелы великие. Хорол р. Коварство половцев. Половцы побеждены. Безбожный и свирепый Кончак, князь половецкий, собрав войско великое, пошел на пределы русские, желая все города попленить и разорить, имея с собою мужа, умеющего стрелять огнем и зажигать грады, у коего были самострельные туги столь великие, что едва 8 человек могли натягивать, и каждый укреплен был на возу великом. Сим мог бросать каменья в средину града в подъем человеку и для метания огня имел приспособление особое, небольшое, но весьма хитро сделанное. И так тот нечестивый шел с великою гордостию, но всемогущий Бог наказал злой совет его. Ибо пришедши на Хорол реку, он дожидался остальных войск, а между тем, желая закрыть злостное свое коварство, послал в Чернигов к Ярославу Всеволодичу посла своего якобы для учинения мира. Ярослав, не ведая лести той, послал к Кончаку боярина своего Олстина Алексинича. Но Святослав, уведав подлинно коварство Кончаково, немедля велел все войска собрать, а к Ярославу послал сказать, чтоб тому злодею не верил и никого к нему не посылал, объявил, что он сам на него с полками идет, и звал Ярослава с собою. А сам Святослав с Рюриком, собрав войска, пошли за Днепр наскоро и встретили на пути купцов, идущих от половцев, которые подтвердили Кончаково злонамерение и сказали, что он стоит за Хоролем, а за ним немалые войска поспешают. Ярослав же отказался идти со Святославом, из-за того что посла своего отправил к Кончаку, и почитал оное за нарушение мира. А Игорь Святославич, уведав о том, гневался на Ярослава, что он, сим неприятелям веря, не хочет землю Русскую оборонять, ибо они хотя клятву дают, но всегда оную преступают. Святослав и Рюрик, слышав, что половцы близко, обрадовались и послали наперед в разъезд с купцами оными Мстислава и Владимира осмотреть место, где оный стоит. Оные, придя к тому месту, где купцы сказали, не нашли его. И перешедши Хорол, взойдя некоторые на стог соломенный, усмотрели его стоящим в лугах. Посланный же от Ярослава посол Олстин Олешич, ошибшись, с пути наехал на сей разъезд, который князи одержали. Святослав, получив известие, поспешал чрез ночь и на заре, придя чрез Хорол, устроился на горе и с той высоты ударил на полки половецкие. Кончак, как смог собраться, выступил смело и жестоко сразился, но стоящие его за горою большие войска, услышав нападение русских, не пошли к нему в помощь, но, убоявшись, побежали. Кончак, видя свои войска бежащими, ушел сам, пробившись сквозь полки русские. Но войско, бывшее при нем, все побито и пленено. Взяли тут младшую жену его и человека, мечущего огонь, с его снастями и привели ко Святославу. Обоз же его, кони, верблюды и оружия множество русскими взято, но Святослав и Рюрик отправили за ними в погоню 6000 с Кунтувдеем. Только оный не мог догнать, поскольку снега сошли, а земля мерзла и следа ночью познать было невозможно; только тех брали и побивали, которые из-за ран и худобы коней уйти не могли. После окончания сей победы князи, собравшись, воздали хвалу Господу Богу, возвратились домой. Сия победа от Бога дарована марта 1-го дня, и Святослав пришел в Киев марта 22-го.

Игоря Святославича ревность. Сула р. Игорь, уведав о походе Святослава, немедленно собрав войска, хотел идти чрез поле к Святославу и Рюрику, но вельможи рассуждали пред ним, что догнать уже невозможно, ибо Святослав пошел уже 8 дней назад. Но Игорь, не приняв совет тот, пошел с войском возле Сулы. Февраля же 26-го была такая великая вьюга, что не могли в день пути найти, и потому принужден был остановиться и к бою не поспел. Уведав в пути, что Святослав, победив половцев, идет обратно, сам возвратился и весьма о том сожалел, что другие без него честь получили.

Половцы побеждены. Той же весной послал Святослав Романа Гнездиловича с берендеями на половцев вниз по Днепру. Оный, пойдя, взял станы половецкие апреля 21 в самый день пасхи и, много полона и скота набрав, возвратились.

Трубчевск. Рыльск. Путимль. Война на половцев. Затмение солнца. Безумное рассуждение. Рассуждение о затмении. Донец р. Оскол р. Курск. Салница р. Скоуеды. Суурли р. Войску увещание. Младых невоздержанность к гибели, Половцы побеждены. Роптание войск. Игоря благорассудность. Игорь ранен, Коуеды изменили. Игорь пленен, Русские побеждены. Торг кн. Роман кн. половецкий. Игорь, князь северский, завидуя чести, полученной Святославом, возвратясь в Новгород, недолго медля, собрал войска и призвал из Трубчевска брата Всеволода, из Рыльска племянника Святослава Олеговича, из Путимля сына Владимира и у Ярослава Всеволодича черниговского выпросил в помощь войска с Олстином Олешичем, внуком Прохоровым. И пошел из Новгорода апреля 13 дня, идучи тихо, дожидаясь войск, а кроме того видя, что кони были тучны, берег, чтоб не сделать оных без ног. И потому продолжал путь свой к Донцу. На вечер же мая 1-го дня увидели затмение солнечное, которого осталось часть, как луна третьего дня. В рогах его словно угль горящий был, звезды были видимы и в очах было зелено. И сказал вельможам своим: «Видите ли сие?». Они же, ужаснувшись, опустили головы и сказали ему: «Сие знамение не на добро есть». На что им Игорь отвечал: «Тайны Божии неисповедимы, и никто знать его определения может, ибо он творец есть мира, солнца и знамения сего, а также и нас всех, что хочет, то и творит, добро или зло. Мы определения его переменить не можем. Не ведаете ли, что без знамения кого хочет наказывает, и знамения такие многократно никоего зла не приносят. И кто ведает, для нас ли или для других кого сие, поскольку оно видимо есть во всех землях и народах» (536). И то сказав, перешел Донец, пошел к реке Осколу и тут ожидал брата Всеволода 2 дня, который шел из Курска другим путем, и совокупясь, пришли к реке Салнице. Тут приехали к ним скоуеды (537). Тогда посланные наперед для взятия языков, приехав, сказали, что видели половцев, ездящих в доспехах. Того ради советовали некоторые возвратиться, представляя, что половцы, видимо, весть имея, приготовились и может их быть великое множество. А воеводы рассуждали: «Возвращаться будет стыд великий, что тяжелее, нежели смерть, но лучше, положась на волю Божию, идти на них». Так согласясь, пошли к ним чрез всю ночь и наутро в пяток, около обеда, увидели половцев в собрании, которые, убирая, станы свои отпустили назад далее, а русские стояли за рекою Суурли и устроили войска свои на 6 полков. Игорев полк в середине, на правой стороне брат его Всеволод, на левой племянник их Святослав, впереди сын Игорев Владимир с двумя полками, а Ярославов полк с Олстином и коуеды позади, чтобы могли помогать, где будут ослабевать. Из стрельцов же, собрав, учинили третий полк впереди. Так устроил Игорь полки свои и, видя их печальными, созвал князей и воевод, говорил им: «Мы сюда пришли, желая сыскать неприятелей, которых ныне видим пред нами, но дивлюсь весьма, что вижу многих печальных и прежде времени ослабевающих. Того ради надобно рассудить, что здесь нужно вооружиться крепко на брань и, положась на Бога, с честию умереть или победить. Если же кому не мило биться, то лучше оному отойти и других не смущать, на что есть время. А я не могу уже со стыдом бежать, но предаюсь в волю Божию». И велел оное во все войско объявить. И хотя многие желали бы от объявшего их страха возвратиться, но из-за стыда никто себя не явил. И в тот же день пришел к реке Суурли. Тут встретили их стрельцы от полков половецких и, пустив по стреле, побежали назад. Воеводы же, видя их побежавших, не веря им в том, но видя их войско великое и что сами далеко за реки зашли, говорили, чтобы за ними не гнать. Но молодые князи, не слушая совета старых, желая честь прежде времени приобрести, не ведая, что к тому многое искусство потребно, Святослав Олегович, и Владимир Игоревич, да с ними Олстин, воевода черниговский, не приняв повеления от старших, пошли за реку к половцам. Что Игорь видя, пошел за ними помалу, не распуская полков, а половцы отступили от реки за гору. Передовые же, напав на половцев, передних разбили, некоторое количество побили и в плен брали. Дошедши же до станов половецких, много полона набрали и ночью некоторых привели к полкам Игоревым, а сами с полками, не возвратясь, остановились на том месте. Игорь, слыша, что половцев множество в собрании, посылал к ним, чтоб шли назад, но они сказали, что их кони утомились, надобно отдохнуть. Игорь, созвав князей и воевод, говорил: «Ныне довольно видим на неприятелей наших победу, а нашу честь, от Бога данную, сохраненной; видим же половцев множество, собравшееся на нас, не можем против них устоять. Того ради пойдем прочь чрез всю ночь и оставим назади на лучших конях». Святослав же Олегович, по принуждению к полкам возвратясь, говорил стрыям своим, что он далеко гонялся за половцами и, коней утомив, не может за ними поспеть, если сейчас идти. С чем и Всеволод согласился, хотя прочие все советовали отступать, чтобы дойти до реки. Но послушав Святослава, дали оным отдохнуть, а пошли уже пред днем все, совокупясь, к Донцу. Поутру рано половцы со всею силою напали на чистом поле на полки Игоревы и объехали кругом. Тогда многие начали на Игоря нарекать, что завел их в пустыню погубить, что ему весьма прискорбно слышать было. И говорил им: «Шли ведая обо всем на неприятеля, не ища несчастия, и кто о том мог ведать, чтоб такое множество половцев собраться могло, что Кончаки Казибаирович и Тускобич к ним пришли. Ныне же нет иной надежды, кроме как на Бога и своих руки. Нарекание же на меня – безумно, которым не только себе не поможете, но скорее, смутив войско, вред и погибель учините. Того ради нужно стать всем единодушно». И рассудив, что на конях биться невозможно, все спешась шли, надеясь к Донцу дойти, ибо хотя князи могли конями уйти, но Игорь сказал: «Я не могу разлучиться, но со всеми вместе добро или зло мне приключится, ибо если я уйду с воеводами, то простых воинов конечно предам в руки иноплеменникам. Тогда какой ответ дам пред Богом, и большую вовеки казнь, нежели смерть, приму». И так шли совокупно некоторое время. Но Божиим гневом ранили Игоря в левую руку так тяжко, что он не мог ею владеть. Сие большую печаль и уныние в войске учинило. И тот день весь, бившись крепко, шли до вечера. Многие от русских побиты были, ибо язычники, наскакивая, стрелы, словно град, пускали, а немало саблями и копиями, въезжая, убивали. Хотя и их много убито было, но из-за великого множества в них был упадок не виден. А также всю ночь субботнюю шли и бились. В воскресенье же на рассвете смялся полк коуев, и побежали. Игорь тогда ехал на коне и поскакал к ним, чтоб их возвратить. Но видя их отдалившихся, хотел назад возвратиться, скинул с себя для тягости шелом и скакал. Но половцы, усмотрев, что от полков к нему никто не идет, бросясь, отъехали с ним на перестрел от полку его и взяли живым. Тогда Всеволод, брат его, немало мужества показал, но не мог никоей помощи брату своему учинить и весьма опечалясь, говоря, что лучше мне умереть, нежели брата в плене оставить, бился с нечестивыми, идя возле озера так долго, как уже ни единой стрелы ему не осталось и копье переломилось. Тогда половцы, видя главного предводителя в руках своих, жестоко напали, стреляя из тьмочисленных луков и самострелов. Также с копьями и саблями, въехав в утомленные полки русские, многих порубили, а остальных с князями разобрали по рукам более 5000. Так кончился сей несчастливый бой во второе воскресенье Пасхи, и были печаль и плач в Русской, а кроме того в Северской, земле. Потом половцы разделили князей: Игоря взял Торгов воевода Гилбук, Всеволода – Роман князь, Святослава Олеговича – Елдучок Барчевич, Владимира – Куптивул Шекчевич. Но Кончак, видя Игоря раненым, взял его на свои поруки. Прочих же всех воевод и простых воинов русских разделили в разные роды. И невозможно было никому уйти, поскольку отовсюду были объеханы. Только 215 человек русских, пробившись сквозь половцев в последнее нападение, пришли в Русь. А коуев хотя и много ушло, но мало спаслось, ибо множество их в море потонули.

Карачев. Верховые земли. Беловод. Жалость Святослава. Не храбрость, но мудрость побеждает. В то время Святослав Всеволодич пошел в Карачев и, собрав войска верховьих земель (538), хотел идти снова на половцев. И когда пришел к Новгородку, услышав, что Игорь с братиею, не объявив ему, пошел, не похвалил им того, что от него помощи не просили. И оттуда пошел на низ по Десне в ладьях к Чернигову, тогда прибежал Беловод, возвестил ему несчастие Игорево и всех полков русских. Святослав, слыша, горько плакал о сей погибели, говоря: «О, любимые братия и воины русские! Бог мне дал половцев довольно победить и в страх привести, но вы невоздержною младостью своею посрамили все победы русские, ободрили боящихся нас нечестивых и отворили им врата в Русскую землю. О, младость нерассудная! Ибо думают и надеются на одну свою храбрость, что они под предводительством старейших и искуснейших видели, не думая, что к тому много разума и искусства в военных делах потребно, ибо не столько сила, сколько разум искусных неприятеля побеждает. Но ныне так уже учинилось, в том будет воля Божия». Весьма же сожалел более всех об Игоре, племяннике своем, которого более родного брата любил.

Половцев гордость. Размена пленных. Половцы, возгордясь сею небывалою победою, прислали к Святославу купцов русских с объявлением, чтоб князи русские шли к ним выручать братьев своих или они сами за остальными придут. При том прислали роспись, сколько за кого откупа прислать, положив цену несносную. И хотя Святослав Игоря хотел выкупить, но половцы его не отдавали прежде, чем все младшие князи и воеводы выкуплены будут. Только Ярослав, имея много приятелей в половцах, собирая половецких пленников, оными своих черниговских, а также и княгиня Всеволодовой, многих выменяли.

Посемье. Князи русские, получив известие о таком великом несчастий, все сожалели, а кроме того в Северской земле по всем градам был плач неутешимый. Князь великий Святослав послал за всеми князьями и сыновьями своими, чтоб собрались с войсками к Киеву, и немедля сына своего Олега отправил в Северскую землю, велел ему стать с войсками в Посемье (возле реки Семи), ибо там от страха люди пришли в смятение, боясь половцев, чтоб, придя на них, как безглавных, вконец не разорили и городов не обобрали, где хотя людей еще довольно могло быть, но распоряжаться кому не было. Потом послал к Давиду в Смоленск, объявив ему о сем и что они прежде согласились было идти на половцев и все лето быть около Донца, но ныне нужно свои земли охранять, чтоб для того с войсками прийти не умедлил. Потому Давид немедленно пришел по Днепру в ладьях. И другие войска, собравшись, стали у Триполя, а Ярослав, совокупив черниговские войска, стал по Десне, поставив стражи к степи.

Половцев распря. Кзя кн. Владимир Глебович в страхе. Половцы побеждены. Половцы, победив Игоря с братиею, совокупили всех своих родов войска на Русскую землю, но Божиим милосердием учинилась в них распря. Кончак говорил идти на Киевскую область отмстить кровь побитых так многих князей половецких, а кроме того князя Бонака, а Кзя князь советовал идти в Северскую землю, представляя, что «там ни войск, ни воевод нет, а остались только жены и дети, где нам пленников довольно готово». И так разделились, пошел Кончак к Переяславлю. И придя, обступив град, бились весь день. Владимир, выехав из града, напал на них и, многих порубив, загнался в середину полков их, но с ним людей было мало, ибо, не осмотрясь, разделились в бою натрое. Половцы, видя Владимира при малом числе людей, объехали кругом. Из града же, видя, что князь их обступлен и бьется крепко, выбежав, напали на половцев, как звери лютые, бились за князя своего. Владимир же, погубив коня, бился пешком. И едва Бог помог, вышедшие из града смяли половцев и дошли до князя, весьма уже истомленного и тяжко тремя копьями раненного, взяв его на коня, свезли во град. На сем бою половцев весьма много побили, и принуждены они были отступить от града за день езды, где ожидали к себе еще войск.

Смоленчан отказ. Римов разорен. Владимир, опасаясь снова от половцев нападения, второй раз послал ко Святославу просить о помощи, чтоб не отдать Переяславль в руки язычников. Святослав тотчас послал к Давиду, который со смоленчанами стоял у Триполя, чтоб пошел к Переяславлю. Но смоленчане стали советы народные делать и сказали: «Мы пошли только до Киева. И если бы пришел сюда неприятель, то бы мы бились, а далее неприятеля искать не можем, поскольку мы, и так далеко идучи, устали и всем издержались». Святослав же с Рюриком и другими полками перешли за Днепр и пошли против половцев, а Давид возвратился в Смоленск. Половцы, услышав, что Святослав и Рюрик идут, отступили прочь и пошли к Римову. Римовцы же, укрепясь, мужественно оборонялись, но два городничие, собрав людей, вышли из града и, бьясь, перешли за болото и так спаслись. Половцы, видя, что часть немала войска из града ушли, жестоко стали приступать. И хотя много своих потеряли, но множеством град взяли, людей пленили и потом оный, ограбив, сожгли и возвратились в свои жилища, не столько русских пленив, сколько своих потеряли. Также и князи, оставив Владимира в тяжких ранах, весьма о нем скорбя, возвратились.

Война половцев к Путимлю. Хитростию побеждены. По другую сторону Кзя, князь половецкий, с великим войском пошел к Путимлю, и многие волости пожег, и, к Путимлю жестоко приступая, острог сжег. И потеряв много людей, среди которых и знатных, не взяв града, отступил и послал в Посемье 5000 там жечь и разорять. Но Олег Святославич с воеводою Тудором, который во многих боях храбростию и разумом прославился, учинили с оными бой через реку. Тудор же, умыслив их обмануть, хотя войска гораздо меньше имел и могли чрез реку не пустить, стали отступать, а половцы смело на них наступали. Тудор же, войдя в лес меж болотами, разделился: Олега с половиною оставил против половцев, а сам, обойдя, сзади напал. И так их, смявши, порубил, что едва 100 их назад возвратилось, ибо их более 2000 побито, а с 500 знатных и простого люда пленено. Сын же и зять князя Кзи побиты. Кзя, о том уведав, с великою злобою и горестию возвратился. Так половцам с обоих сторон равная удача была и один пред другим не мог похвалиться, разве большею потерею своих.

Окуп тяжкий. Лавр доброжелательный. Совет Игорю об уходе. Игоря любочестие. Хитрость Игоря. Игорь ушел. Любовь подданных. Игорь возвратился. Игорь Святославич, будучи в плене, во всяком довольствии содержан, и никакой ему обиды и досады половцы не делали, только крепко стерегли, приставив к нему 15 человек и 5 знатных отцов сыновей, которые давали ему волю ездить куда хотел и, почитая, его слушали, куда кого посылал. Он же привел к себе попа и некоторое количество одежд для себя и служителей, также довольство от запасов и денег для нужд. Не ведая о себе Божия промысла, ожидал долго у них пробыть и, желая у оных большую ласку приобрести, многих богато дарил, хотя не мог откупа заплатить, поскольку за него просили 2000, за прочих князей по 1000, а за воевод по 200 и по сто гривен. Но Божиим милосердием сыскался один муж, родом половчин, именем Лавр, который, придя к Игорю, говорил, если он хочет в дом ехать, обещает его здравым проводить. Но Игорь, не смея ему поверить, сказал, что он охоты к тому не имеет и не хочет своим порукам неверным быть, говоря ему: «Я, не желая чести моей потерять, с бою имея возможность уйти, не бежал, и ныне бесчестным путем идти не хочу». С ним же был конюший его и сын тысяцкого. Те услышав о сем и рассмотрев довольно состояние человека того, что был муж твердый, но оскорблен от некоторых половцев, мать же его была русская из области Игоревой, те понуждали Игоря идти, но он, не приняв их совета, запретил более о том говорить. Тысяцкого сын, уведав от жены князя Туглия, с которою любовь имел, что половцы положили, если им в войне не удастся, Игоря убить, что он сказал конюшему. И тотчас оба, снова придя к Игорю, говорили ему: «Почто, князь, не соглашаешься с мужем сим, или ждешь, как половцы с войны возвратятся, которые, если им не удастся, положили тебя убить? Тогда чем твоя гордость и славолюбие поможет, что скорее погубишь жизнь со славою». Сим ужаснувшись, Игорь советовался с ними, как то учинять. Но тогда было ему учинить неудобно, однако ж велел им оного Лавра довольно уверить. После малого времени, рассудив Игорь за удобное и согласясь с Лавром и своими, учинил пир, на котором приставников потчевал довольно медом и одаривал. И так как оные довольно пьяны были, на заходе солнца послал конюшего за Лавром. И когда оный пришел, сказал ему, чтоб он после захода солнца за Донцом приготовил коней. Лавр же, рад сему быв, тотчас взяв коней с седлами, стал у реки. Конюший, придя, сказал Игорю, что кони готовы. Он же, встав с трепетом, боясь, чтоб его не поймали, и призвав других своих служителей, велел пред шатром своим играть и пить. И вышел вон, видя, что приставники все с его служителями играли и веселились, думая, что Игорь уже спит. Он же, не говоря им ничего, пошел к реке, оную перебрел. И сев на коней, поехали сквозь жилища половецкие сам пят. И в ту ночь миновав все их обиталища, поехали чрез степь и ехали 11 дней до русского города, оттуда пошел в свой Новгород и, не доехав (меньше половины дня пути) верст за 20, споткнулся конь под Игорем и ногу ему так повредил, что он не мог на коня сесть, принужден в селе святого Михаила остановиться ночевать. В тот час прибежал в Новгород крестьянин того села и сказал княгине, что Игорь приехал. И хотя долго тому не верили, но княгиня, не могши более терпеть, тотчас усевшись на коня, поехала к нему. Граждане, слыша то, все обрадовались и за княгинею поехали. Множество же, не имея близко коней, пеши пошли. Княгиня пришла, и так друг другу обрадовались, что обнявшись плакали, и говорить от радости и слез ничего не могли, и едва могли перестать слезы лить. Игорь, целовав всех вельмож своих, немедля поехал во град. Люди же с женами и детьми все вышли для встречи его и так многолюдно, что во граде разве кто из-за крайней немощи остался. И была в Новгороде и по всей Северской земле радость неописанная. Радовались же немало и во всей Русской земле, так как сей князь из-за своего постоянства и тихости любим у всех был.

Игоря желание отмщения. Лавр вельможею. По прибытии своем Игорь немедленно послал ко всем князям, а особенно к Ярославу и Святославу, объявить о себе и благодарить за учиненное охранение земель его. Потом, не могши оставить половцев без отмщения и чтоб пленных выручить, положил намерение, выпросив у других помощь, снова на них идти. И едва лишь от своего труда и болезни отдохнул, поехал сам в Чернигов к Ярославу просить у него помощи. Который, с радостию и любовию его приняв, обещал довольное войско в помощь ему дать. Потом поехал в Киев ко Святославу и в Белгород к Рюрику. Оные весьма ему обрадовались и обещали все как возможно ему помощь учинить и сами намеривались идти со всеми их войсками. И так Игорь с надеждою возвратился в свой Новгород. Лавра же учинил вельможею и, крестив его, выдал за него дочь тысяцкого Рагуила, и многим имением наградил, которого дети ныне все еще вельможами в Северской земле.

Война на болгар. Князь великий Всеволод Юриевич в сем году посылал воевод своих и городчан на болгар по Волге, которые, пойдя, многие села болгарские попленили и со многим имением и полоном возвратились.

6694 (1186). Родился Константин. Алексий Порфирогенит. Мая 18 дня князю великому Всеволоду родился сын и наречен во святом крещении Константин. В том же году приезжал в Новгород царевич греческий Алексий, сын Мануйлов, Порфирогенит и, быв недолго, возвратился (539).

Умер Илия, еп., новгородский. Гавриил, еп, новгородский. Сентября 3-го дня преставился новгородский архиепископ Илия, а на его место избрали новгородцы брата его Гавриила.

Ярослав Владимирович из Новгорода. Мстислав Давидович в Новгород. Всеволод, князь великий, вывел из Новгорода свояка своего Ярослава Владимировича, поскольку новгородцы много жалоб на него приносили, якобы он многие их волости разорил, и дал им Всеволод волю избрать князя от племени Владимирова. Из-за чего они избрали Мстислава Давидовича смоленского. На то Всеволод, соизволив, послал с новгородцами к Давиду от себя, чтобы к ним сына отпустил, но на Ярослава тяжко клеветали, ибо таков был безумный обычай новгородцев.

Междоусобие рязанских. Роман, князь рязанский, возмутил братьев своих Игоря и Владимира воевать на младших своих братьев Всеволода и Святослава, пронских князей, и была между ними злоба великая, искали братию оных погубить. И послал к ним Роман с лестию звать к себе, якобы на совет для разбора вражды, где их хотел поймать. Оные, уведав чрез доброжелательных бояр, от езды отказались и стали город крепить и к обороне своей приготовляться. Роман, услышав, что братья стали город крепить, пошел с братьями на них, собрав войск множество. И вскоре пришли к Пронску, оный обступив, начали волости их разорять, села жечь и все имение жителей грабить.

Всеволод увещает рязанских. Рязанских гордый ответ. Всеволод, великий князь, уведав о том и не желая войны в них видеть, послал к ним двух бояр своих в Рязань к Роману с братиею говорить так: «Не дивно мне, когда иностранные неприятели, приходя, земли ваши разоряют, но весьма дивно, что вы, братья родные, в покое и любви жить, и себя от половцев и болгар общею силою защищать, и своих подданных охранять не желая, забыв закон Божий, сами брат на брата воюете и людей губите владения ради. Я же не могу, слыша, сего терпеть, боясь, чтобы Бог сего вашего преступления и пролития крови неповинной на мне не взыскал, так как меня Бог поставил князем, надзирать правости и не давать никого обидеть, но насилующего и закон преступающего дал мне власть смирять» (540). Но Роман с братиею, приняв рассуждение безумное, с гневом отвечал присланным, говоря: «Что Всеволод нам повелевает, или мы не таковы же князи в своей области, как он?». И с тем посла отпустив, большую вражду изъявляя, стали к войне против Всеволода готовиться, в чем с ними благоразумные бояре спорили и советовали, не разорив владения своего, примириться. Большая же часть, видя князя к тому склонным, советовали к войне, всяк в себе девять сил сказывал и, не видав никогда неприятеля, на печи сидя, мыслями побеждал.

Рязанских робость. Князи пронские Всеволод и Святослав тогда же послали к великому князю просить о защищении и помощи, и потому Всеволод послал к ним 300 человек не для силы, но для показания своей им защиты, чему оные весьма обрадовались и немедля ввели их во град. Роман с братиею, содержа град в осаде, крепко приступал, о чем Всеволод, уведав, немедленно отправил свояка своего Ярослава с войском, да из Мурома Владимира и Давида в помощь. И когда сии пришли на Коломну, Роман, уведав о том, что войско Всеволодово идет, убоявшись, оставив Пронск, возвратился в Рязань. Всеволод Глебович, освободясь от осады, видя брата Романа бежавшим, рассудил ехать самому ко Всеволоду во Владимир. И, оставив брата Святослава во граде, поехал в Коломну, где, прибыв, объявил Ярославу и муромским князям, что братья его от Пронска ушли. Сии же, слышав то, возвратились. И Всеволод с Ярославом поехал во Владимир для просьбы и совета к великому князю.

Роман снова кПронску. Река перекопана. Коварство. Измена бояр пронских. Мир непристойный. Роман, уведав, что Ярослав с полками возвратился и Всеволод уехал, снова с братиею к Пронску пришел. Святослав, запершись во граде, крепко оборонялся. Но Роман отнял воду у граждан, перекопав реку, пустил в иное место, от чего гражданам учинился в воде недостаток и стали люди изнемогать, ибо имели воду, ископав колодцы за городом, которой мало было из-за того, что войска Романовы не допускали без боя черпать. Роман, видя, что еще Святослав крепко обороняется и много людей его на приступах побивает, умыслил коварною лестию желаемое исполнить, послал к брату Святославу говорить, чтоб людей напрасно голодом не морил и сам себя не утруждал, а вышел бы к нему, как ко брату, не опасался ничего, только бы отстал от брата Всеволода и отдал, что его есть. Святослав учинил совет, созвал всех бояр, которые, не желая даже малой нужды претерпеть и не дав Всеволоду известия, забыв свою клятву, рассуждали в себе, что им всякий князь годится, кто бы ни владел, и еще более Роману, как сильнейшему помогая, советовали Святославу помириться с братом на том, как он желает, представляя, что «Всеволод, оставив град и тебя, уехал во Владимир и вскоре не будет. Между тем за что людей голодом морить и самим великой труд нести». И так согласясь, учинили мир с Романом и, целовав крест, отворили врата. Роман, войдя во град, всех служителей Всеволодовых взял в плен и жену его, а свою ятровь, с детьми и со всем имением, а также и владимирцев, присланных от Всеволода для охранения, перевязав, увез с собою в Рязань (541).