Текст книги "Тени Фейриленда"

Глава 4

Тихое пение ночных птиц, ласково вытянуло меня из теплых объятий сна. Я проснулась, когда еще было темно. Уснуть снова у меня не получилось и я долго всматривалась в полог кровати, надеясь, увидеть там ответы на все интересующие меня вопросы. Но какие ответы можно получить просто рассматривая плотный кусок ткани? Я, наверное, идиотка. Потому что пытаюсь узреть знак там, где его нет. Но я же в Фейриленде, верно? А это значит, что знаки могут быть где угодно.

Холодно. Сворачиваюсь калачиком, но это не помогает. Открытое настежь окно стучит ставнями. Но я точно помню, как закрыла окно прежде, чем лечь в постель.

Наступаю на холодный каменный пол и стискиваю зубы. До чего холодно! Протягиваю руку, чтобы закрыть окно, как вдруг темный силуэт пролетает мимо моего окна. Отскакиваю. Мое сердце готовится выпрыгнуть из груди.

Неужели это Броллахан?!

Силуэт вернулся и я увидела, что это обычная сова. Кровь снова прилила к лицу. Трусиха. Обычная птица пролетела мимо окна, а я уже надумала всякого. Глубоко вздыхаю и закрываю окно.

Сон все не шел. Я отлежала себе все, что только можно. Встаю.

Жаль, что здесь нет электричества. Интересно, а в Фейриленде есть кофе? Мне бы сейчас не помешала чашечка крепкого и бодрящего напитка.

Стало еще холоднее. Сквозь щели в каменной кладке пробирался сквозняк.

Я попыталась стянуть одеяло с кровати, но оно было слишком тяжелым, поэтому я бросила эту затею и принялась расхаживать по комнате.

Стук в дверь.

Я дернулась от неожиданности.

– В… войдите

Тивэйл прошел в комнату.

– Ты слишком шумно ходишь. Что-то случилось?

– Мне холодно, – каким-то чужим для себя голосом произношу и складываю руки на груди.

Тивэйл щелкнул пальцами и камин запылал огнем. Я зажмурилась от яркого света.

В глазах Фейри сверкали отблески пламени. Мне показалось, что он излишне пристально смотрит на меня. Хочу спросить об этом напрямую, но он все еще пугает меня и я не решаюсь.

– Ты напоминаешь мне одну особу, что была здесь много десятков лет назад. Хочешь услышать эту историю?

Киваю.

Тивэйл начал:

– Она была примерно твоего возраста, когда братец привел ее в наш мир. Оба утверждали, что это любовь. Мы, фейри, любим не так, как привычно вам людям. Наша любовь носит иной характер. Я с самого начала чувствовал, что что-то не так. Мой отец тогда был обеспокоен войной между низшими фейри и столицей, поэтому не мог позволить себе отвлекаться на непутевое увлечение одного из сыновей, надеясь, что человеческая особь вскоре наскучит ему и он выберет в пару более достойную.

Тивэйл замолчал, увидев мое выражение лица. Но вскоре продолжил:

– Не пойми меня неправильно, но люди имеют более короткий срок жизни по сравнению с фейри, ведь мы бессмертны. Если нас не убивать, конечно. Потому человеческое увлечение моего брата не должно было перевалить за сотню лет…

– Но люди не живут сто лет, гораздо меньше, – перебила я.

– Разумеется, нет. В Фейриленде время и для людей течет иначе. Что для нас сто лет? Пустой звук. За это время в вашем мире меняется все до неузнаваемости, но у нас ровное спокойствие. Зачем нам стремительно что-то менять, если у нас целая вечность? Это у вас время ограничено. Но если мы захотим, то и человек будет жить вечно. Это относится к великим музыкантам и художникам, но стоит им ступить обратно в свой мир, как прожитые годы у нас, свалятся на их плечи, обратив их в прах.

– А что было дальше? С той женщиной и вашим братом?

Тивэйл потер переносицу и вздохнул.

– Она умерла, как и подобает смертным, даже наши снадобья и эликсиры не могут излечить некоторые болезни. Оставив моего брата со слабым и больным ребенком, который тоже скончался. Брат тогда винил во всем всех, особенно моего отца и отчего-то короля, считал, что они все подстроили, – фейри невесело рассмеялся. – А после король приказал казнить сбившегося с пути Роллана.

– За что?

– Несмотря на то, что мой брат был наследником Двора Осени, его высказывания и действия приравнивались к измене королю. А измена не прощалась никому. Ради мести, тоскуя по своей смертной, влекомый непонятным чувством, он в тайне хотел собрать армию, чтобы узурпировать королевский трон.

– Я запуталась. Так может быть несколько правителей? Как если Двор Осени и король…

– Пойдем. Я тебе кое-что покажу. Уверен, тебе станет понятнее.

– А разве пленникам позволено свободно перемещаться?

– Ты не пленница. Считай себя временно ограниченной в передвижениях.

– Какая разница, если скоро меня убьют.

– А ты так сильно этого хочешь?

Молчу. Что тут вообще можно сказать? Я не специально, но все же нарушила границу между нашими мирами. Но наказание в любом случае будет меня ждать. Вспоминаю, что сказал Тивэйл при нашей первой встрече: «в лучшем случае смерть».

– Ты не выглядишь испуганной. Странные создания люди.

– Мне и не страшно.

Он открыл дверь и пропустил вперед меня. Шлепаю ногами по холодному каменному полу и чувствую, как мелкие острые камешки втыкаются мне в пятки. Морщусь, но ничего не говорю.

Пересекаем коридор с единственным зажженным факелом и теперь я могу хоть немного рассмотреть Фейри.

На Тивэйле светлая льняная рубашка, темно-зеленый камзол, полу плащ и кожаные сапоги до середины голени. Естественно, ему не холодно и камни не впиваются в подошвы стоп.

Я запуталась в коридорах и их поворотах. Не думала, что замок такой огромный.

Через два поворота Тивэйл остановился, а я по инерции врезалась в его широкую и крепкую спину.

– Прошу прощения…

– Не извиняйся, – холодно бросил Фейри.

Мне от чего-то захотелось сжаться в комок от его голоса. За широкой спиной Тивэйла мне не было видно, что он делает, но я услышала поворот ключа в замке и скрип открывающегося механизма.

– Входи, – Тивэйл отодвинулся и пропустил меня в дверной проем.

Я недоверчиво покосилась на него. Ступням было невыносимо холодно и я сильнее стиснула зубы.

Пожалуйста, пусть в этой комнате будет ковер…

Все так же темно и абсолютно ничего не видно. Нет смысла смотреть по сторонам. Я аккуратно прощупала стопой пол и расстроилась, когда ковра не оказалось.

– Видишь? В дальнем углу…

– Не вижу.

Шорох плаща обозначил, что Тивэйл ко мне повернулся. Он щелкнул пальцами и факелы на стене зажглись. Я зажмурилась.

Я все это время шла за ним в полной темноте, исключение небольшой коридор с факелом в специальной нише стены. Я, должно быть, излишне доверчивая, раз так просто пошла за малоизвестным существом, который запер меня в своем доме.

– Я забыл, что люди не видят в темноте. Приношу свои извинения.

– Это магия?

– Все фейри от низших до высших имеют врожденную способность видеть в темноте. Да, это как магия. Магия в нашей крови, она струится по нашим венам, напитывая сердце. Мы и есть – магия.

Глаза Тивэйла отражали свет подобно кошачьим. Было в этом что-то демоническое.

– А теперь смотри. Эта фреска – карта нашей страны. Она разделена несколькими Дворами. Двор Осени, Двор Зимы, Двор Весны и Двор Лета. А в самом центре королевская империя Фейриленда. До Империи добраться можно только по морю, а это из-за неспокойных вод может занимать больше трех лун. Мы являемся правителями Дворов, подчиненных королю. Король не единственная власть, но самая главная.

Внимательно смотрю на фреску и вижу там темные пятна, я думаю, что они сделаны специально.

– А что здесь?

Я указала Тивэйлу на темные участки. Он нахмурился, но ответил:

– Долины низших фейри, когда-то у них был целый Неблагой двор, но сейчас… Им нет места ни в одном дворе, также там находятся наши шахты по добыче ресурсов.

– А вы разве не владеете магией?

– Владеем, но разве нам не нужно приобретать провизию для наших подданных? А как же наши знаменитые ювелирные изделия? Мы же не можем сотворить их из воздуха.

– На всех темных участках живут низшие?

– Есть еще под землей, но это уже другая, довольно мрачная история. Я расскажу ее тебе как-нибудь в другой раз.

Вспоминаю, как мне было тревожно и это останавливает меня от дальнейших расспросов про то, что находится под землей.

– Как долго мне ждать правителей? Почему нельзя просто меня убить? Или мучительное ожидание часть наказания?

– Вовсе нет.

Тивэйл дал ответ только на один мой вопрос. Может быть, он и сам не знает?

Очень холодно. Приподнимая то одну ногу, то другую, я надеюсь, что хоть ненадолго почувствую тепло. Тщетно.

Фейри, несколько секунд назад рассматривающий фреску, обернулся. Его брови вопросительно приподнялись, а потом он перевел взгляд на мои ноги.

– Холодно?

– Нет.

В детстве, я никогда не говорила правду о своем состоянии. Моей матери нужно было услышать положительный ответ и я научилась это понимать. А сейчас, я постоянно лгу об этом.

– Ты босая, в легком платье и дрожишь. Фейри обычно чувствуют ложь и сами никогда не лгут, но почему у меня ощущение, что ты говоришь правду?

– Мне, действительно, не холодно.

Тивэйл указал рукой на кресло, а сам скрылся в темном коридоре. Когда звук его шагов стих, я принялась лихорадочно растирать ступни.

Я с жадностью рассматривала картины, гобелены, пожирала глазами полки с книгами. Интересно, а там есть магические? А люди могут научиться магии? Я положила ладони на ступни и надеялась, что успею согреть ноги до возвращения Тивэйла.

– Я так и знал.

Я вздрогнула. Фейри стоял в дверном проеме. Как он подкрался так бесшумно?

Виновато улыбаюсь.

– Возьми. Они теплые.

Тивэйл протянул мне мягкие меховые сапоги.

Киваю в знак благодарности.

Фейри как-то странно смотрит на меня. С недоверием. Будто пытается разглядеть что-то такое, что скрыто даже от меня.

Хочу спросить, но не решаюсь.

– Ты была весьма убедительна. Я не смог почувствовать ложь, – Тивэйл нахмурился.

Смотрю себе под ноги, боясь поднять взгляд. Черт. У меня теперь проблемы?

– Хорошо. Очень хорошо.

Удивленно вскидываю голову и почти не мигая смотрю на Фейри.

Что он сейчас сказал? Хорошо? Что хорошего во лжи? А я лгунья, я не могу быть хорошей.

– Мы, Фейри, чувствуем ложь и очень внимательно следим за своими словами. Можно вывернуть наизнанку фразу так, что никто не поймет, что именно мы говорим. И поэтому, я восхищаюсь теми, кто без тени на лице может говорить неправду.

– Люди часто лгут.

– Для чего именно они это делают?

Мешкаю.

Что отвечают на такие вопросы?

– Чтобы оправдать себя, чаще всего.

Тивэйл нахмурился и удивленно произнес:

– Удивительно.

Фейри замолчал, а я больше не решалась нарушить тишину. Снова рассматриваю комнату. Все для меня странно: свечи, резные предметы мебели, тяжелые шторы, каменные стены с россыпями мелких трещин.

Все кажется сном. Так не бывает. Только в сказках гонимая всеми Золушка попадает в замок и живет долго и счастливо. Но у меня не будет счастливо. Мне нельзя было пересекать границу между мирами, хотя в том моей воли не было. Но кто станет слушать лгунью? Попытаться стоит, я думаю.

Тихо, неуверенно начинаю:

– Я не хотела попадать сюда. Это медальон. Я практически ничего не помню, только обрывки звуков и короткие воспоминания.

– Медальон? Украденный тобою?

Дрожащими руками снимаю медальон с шеи и протягиваю его Фейри. Тот ничего не говорит, просто рассматривает, вертит медальон и приглядывается. Мне не удается понять причину мимолетной тени скользнувшей по его гладкому лицу. Он тряхнул головой и тени как не бывало.

– Тебя нашла стража рядом с моими владениями. Я взял ответственность на себя и уведомил правителей о нарушении границы, потому что это моя обязанность. Если тебя волнует, то раздевали тебя слуги, они и сообщили мне о медальоне.

Кровь неожиданно прилила к моим щекам. Разум резко посетила мысль, что если бы он переодевал меня в сорочку, в которой я обнаружила себя при пробуждении, то он увидел бы множество шрамов на нагом теле. Вздрагиваю. Отгоняю от себя дурацкие мысли и задаю вопрос:

– Что будет дальше? Что будет со мной?

– Как я уже говорил, тебе нужно дождаться правителей Дворов, мы будем принимать решение. До их появления еще много времени. Я даю тебе право свободно передвигаться по замку и прилегающим землям, но за тобой будут присматривать. Не чувствуй себя пленницей. В моих владениях никто не причинит тебе вреда.

– А что за пределом владений?

– Там ты станешь отличным лакомством.

По моей спине пробежали мурашки и я поежилась.

– Если хочешь, то можешь остаться здесь. Почитать наши книги. Есть даже книги о нас написанные смертными. Две из таких находятся у тебя в покоях.

– Ваши книги. Звучит интересно, но язык? На каком языке написаны эти книги?

– На том, который привычен тебе. То немногое, что взяли люди от нас. Проблем возникнуть не должно. Только Старшая Речь тебе будет непонятна. Такие книги я могу читать тебе сам.

Снова щеки заливает краска. От чего? Мне ужасно неловко находиться в присутствии этого Фейри. Я чувствую себя неуклюжей и неповоротливой.

Пока я думала над тем, какое я ничтожество, Фейри сделал шаг к выходу.

– Распорядиться, чтобы слуги подали тебе горячий чай сюда?

Киваю.

Тивэйл удаляется, а я остаюсь одна. Потрескивание свечей меня успокаивает. Пробегаю пальцами по корешкам книг, вчитываюсь в названия.

«Яды, целебные растения, лунные циклы».

Звучит интересно.

Усаживаюсь в кресло, коленями упираясь в стол. Удобно. Тихо и никто не мешает.

До появления правителей остается две луны. Остается всего два месяца до распоряжения моей дальнейшей судьбой.

Раскрываю книгу и погружаюсь в чтение, желая отвлечься от гнетущих мыслей. Пусть и ненадолго.

«Цветы растения эллирис бесспорно красивы, но красота их губительна. Мало кто ведает об их целительных свойствах, но стоит истолочь больше пяти лепестков – наступит смерть. Три лепестка в смеси с горькоцветником парализуют, а в соотношении один лепесток эллириса к одному корню зловонного танса даруют травнику эликсир сна. Поэтому, данный цветок старательно избегают все травники и лекари. Присутствует немалый риск ошибки. С помощью одного лепестка эллириса можно привить существу устойчивость к ядам…»

Отрываю взгляд от книги. Передо мной ваза. В вазе безумно красивые цветы. Точно такие же цветы в иллюстрациях книги про яды и другие растения.

Хозяин этого замка явно готов ко всему.

В комнату входит одна из служанок, которая помогала мне принять ванну. На подносе чайник и тарелка со странными сушеными ягодами. Ярко-синие, запах не похож ни на один из знакомых мне.

– Что это? – спрашиваю у служанки, указывая на ягоды.

– Вечерний сбор синеглазок, их добавляют в чай. Так сон становится крепче.

Странно здесь все. Непривычно. Но необычно настолько, что я уже не хочу возвращаться. В этой огромной библиотеке я могу читать и быть наедине с самой собой. Это именно то, чего не хватало мне всю жизнь.

Не без опаски подношу чай ко рту и вдыхаю аромат. На вкус горько. Добавляю две ягоды с блюдца и помешиваю, наслаждаясь звуком с которым ложка соприкасается со стенками чашки. Стало слаще.

Снова думаю о том, что осталось позади. И, наверное, самым страшным наказанием была бы не смерть, а возвращение в тот мир в котором я родилась. Безучастный отец и мать-тиран. Старый дом и жалкий грязный матрас среди хлама и мусора. Я помню, было так много принесенного старья, что я едва могла протиснуться к своему спальному месту.

Ужасно. Ком отвращения подкатывает к горлу. Тошнит от того насколько бесцельным было мое существование. Тяжело вздыхаю и утыкаюсь носом в колени. Слез нет. Они оставили меня уже давно. Хочется спать. Думаю вернуться к себе, но не помню ни единого поворота, а замок такой огромный.

На глаза попалась книга «История Фейрийской Знати». Твердый переплет из темной кожи с золотым тиснением. Тяжелая и неимоверно толстая. В ней описывался каждый сколько-нибудь знатный фейри. Некоторые страницы были вырваны. В самом начале портреты и истории о членах королевской семьи, той, что является самой главной.

Тивэйл шурша камзолом уселся на свободное место, взяв, из ниоткуда появившуюся, чашку.

– Знатных Фейри куда больше, чем здесь описано.

Я не напугана его появлением. Наверное.

– Некоторые страницы вырваны, они кому-то понадобились?

– Изменникам нет место нигде, даже в книгах. Король очень внимательно к этому относится.

– А почему здесь не вся знать?

– Есть бастарды, непризнанные никем, их обычно ссылают на земли низших фейри и больше об их дальнейшей судьбе никто не слышит. Но к королевским бастардам это не относится.

– Прошу прощения.

– За что?

– За огромное количество вопросов.

Тивэйл нахмурился, но к моему удивлению, через секунду рассмеялся, мягким и бархатистым смехом.

– Я понимаю твою заинтересованность и хочу утолить жажду любопытства, но я смогу рассказать тебе далеко не все. Не потому что не хочу, а потому что меня связывают некоторые обязательства. Какие, – он приподнял бровь, – тебе знать не положено.

Мне кажется, что я лезу туда, куда не следует. Поэтому, лучше промолчу.

– Я догадался, что ты сидишь за книгами отнюдь не из любви к чтению.

Киваю.

– Идем. Я провожу тебя. Мои покои находятся в соседнем крыле с твоими. Но если надумаешь меня убить, у тебя ничего не выйдет. У меня чуткий сон.

Молчу. А что говорить? Это шутка? Или он серьезно?

В этот раз я стараюсь запомнить каждый поворот и коридор, но как только я запомню один, другой тут же стирается из памяти.

Почему я такая глупая?! Черт!

Тивэйл щелкает пальцами и на его ладони вспыхивает белый шар. Он подталкивает его ко мне и произносит:

– Возьми. Просто скажи куда тебе нужно и он проведет тебя.

Как он все узнает? Неужели у меня все на лбу написано и я ни капельки не загадочна? Такая предсказуемая…

Белый шар плавно опускается в мои раскрытые ладони. Чувствую едва заметное тепло исходящее от него.

Тивэйл резко останавливается.

– Доброй ночи.

Дверь моей спальни открывается. Вхожу. Оставляю на комоде белый шар и не раздеваясь прыгаю в холодную постель.

Лежу с закрытыми глазами. Снова кошмар. Вспоминаю, как мать оттолкнула меня от себя, а я кубарем слетела вниз по лестнице. Мне было семь. Я не хотела, чтобы она уходила поздно ночью. Тогда я плакала, хватала ее за рукава одежды, а после перегородила ей путь на лестнице.

В больнице мать сказала, что я хотела прокатиться по перилам и не удержалась. Это был спокойный месяц. Пока я лежала с переломами, ко мне заглядывали дети из других палат. Медперсонал обращался со мной, как с принцессой. Но они не переставали меня упрекать в излишней гиперактивности и жалели мою мать, потому что ей достался трудный ребенок.

Во сне ко мне тянуло когтистые лапы какое-то существо из темной субстанции. Оно звало меня по имени множеством голосов одновременно. Хотело схватить.

Два стука в дверь. Молчу.

Три стука в дверь.

– Да?

Тивэйл вошел в комнату.

– Ты кричала. Что-то случилось?

– Мне приснился кошмар. Все в порядке.

– Я присяду?

Отодвигаюсь, освобождая место для Фейри.

– О чем был твой кошмар?

Неожиданно. Ведет себя странно. Мы едва знакомы. Сначала отстраненно, теперь слишком дружелюбно. Я понимаю, что я нахожусь в его замке, ем его еду, читаю его книги и даже кровать принадлежит ему, но это странно.

– Мне этот кошмар снится с детства. Просто существо, которое тянет ко мне конечности и зовет меня по имени. Но во сне, оно не называет мое имя, а другое. Во сне я думаю, что меня зовут иначе. Оно говорит…

– Нет, – Тивэйл резко накрывает мой рот холодной ладонью, – не говори, не нужно.

– Мне же ничего не будет, если я назову.

– Не стоит. Поверь мне. Ни мне, ни какому-либо другому фейри не нужно этого говорить. Сохрани у себя в голове и никому не рассказывай.

Странно. Все более странно. В Фейриленде, видимо, все такое странное.

– Хочешь поутру отправиться со мной на осмотр владений?

Киваю.

– Тогда тебе нужно поспать.

Тивэйл встал. Он взмахнул рукой и возле кровати появилась длинная свеча с капельками нагара. Аромат сгораемой свечи вводил меня в состояние дремы. Я откинулась на подушки и закрыла глаза, чтобы забыться сном без сновидений.

Глава 5

Тяжелые свинцовые тучи повисли над башенками замка. Кажется, что если одно такое суровое облако наткнется на шпиль башни, то непременно сдуется и повиснет на крыше.

Яркими всполохами отзывается гроза. Далекий шум раскатов грома заставляет меня пожалеть о согласии на компанию в осмотре владений.

.Если честно, то меня бросает в дрожь, когда я думаю о том, что скоро прибудут правители в чьих руках моя судьба. Лучше смерть, чем возвращение в мир смертных.

Раскрываю шкаф. Платья, платья, бесконечные платья. Отчего никто не предупреждает, что в них невыносимо находиться, жутко неудобно.

Надеваю легкое изумрудное нижнее платье. Никто же не осудит, если я буду только в нем? Смотрю в зеркало и начинаю осуждать сама себя. Нет, так не пойдет.

Накидываю на плечи верхнее платье горчичного цвета и пытаюсь понять, что делать дальше. И почему здесь никто не носит джинсы? Ужасно. Скидываю все с себя. Комкаю платье и отправляю его в дальний угол комнаты. Рычу и злюсь.

Без стука ко мне входит служанка, неся перед собой стопку вещей.

Я взвизгиваю и пытаюсь скрыть наготу одеялом. Служанка равнодушно осмотрела меня, положила вещи на кровать и сказала:

– Платья не подходят для езды верхом, я принесла тебе камзол.

– Верхом? – чувствую, как мои волосы от ужаса встают дыбом.

– Господин очень любит верховую езду, а в его конюшне лучшие кони.

Ну, конечно! Как еще можно осмотреть огромные владения? Черт. Я лошадей видела только на картинках. Паника стоит комом в горле, который невозможно сглотнуть.

Горчичный мягкий почти бархатный камзол с вышивкой отлично сел. Ловлю ощущение второй кожи.

Я посмотрела на себя в зеркало и мне первый раз понравилось та, кто там отразилась.

Служанка взяла меня за локоть и усадила на стул перед зеркалом. Она долго возилась с моими волосами, беспрестанно дергала несколько тонких волосинок. Я молчала и старалась не шевелиться. Она уложила мои короткие волосы так, что большинство именитых парикмахеров и стилистов умерли бы от зависти, увидев это великолепие.

– Такие короткие. Мне привычнее укладывать длинные волосы. Разнообразие кос и прядей… – она мечтательно закрыла глаза.

– Мне пришлось.

Коротко ответила, а теперь сижу и переживаю, что это прозвучало невежливо.

– Как я могу к тебе обращаться?

– Господин и остальные зовут меня Уиннифреей.

– Красивое имя.

Разговор исчерпал себя. Спустя четверть часа схватила белый шар с каминной полки, усиленно подумав о том, что мне нужно в конюшню. Медленно и плавно шар поднялся с моей ладони, а потом резко метнулся к двери, я за ним. Я гналась за проклятым шаром изо всех сил, стараясь не потерять его из виду. Дыхание сбилось, в боку закололо. Массивные двери замка остаются позади, я неслась за шаром вдоль замковых стен. Дышать становилось все тяжелее, я хрипло хватала ртом воздух и мечтала выпить ведро воды. Когда же я обессиленно остановилась, стук моего сердца перекрыл все остальные звуки. Тело пульсировало, а перед глазами маячили яркие цветные пятна.

– Неплохо для человека, но ты могла попросить его быть помедленнее.

Тивэйл стоял в безупречно выглаженном камзоле для верховой езды, опираясь на ворота конюшни.

Недовольное фырканье лошадей, которых выводили из конюшни, меня порадовало. Не одна я вытянута из зоны комфорта.

– А как… как будет происходить встреча с Правителями?

– Как и любая другая. Устраивается пышный прием, а в самом конце торжества их решение.

Вздыхаю.

– А от торжества может зависеть их решение?

– Безусловно. И от тебя тоже. Тебе важно показать себя. Убедить их в своей нужности. Не часто поступают прошения о решении человеческой судьбы. Обычно хищники добираются до них раньше.

Смотрю на лошадь и не понимаю с какой стороны к ней встать. Шумно дышу, растерянно хлопая глазами.

Так. Мне нужно просто просунуть ногу сюда и подтянуться. Раз. Два. Нет, я не могу.

Тивэйл взял меня за талию и усадил на пегую лошадь.

Лошадь недовольно фыркнула. Я вцепилась в седло, боясь свалиться. Мои руки с благоговением сжали прохладную кожу узды. Тихое фырканье лошади дополняло мелодию ветра, шелестящего в кроне деревьев. Вдохнув влажный воздух после ночного дождя, я широко улыбнулась лесу.

Опьяняющее чувство свободы захлестнуло меня, я сморгнула жгучую слезу, не перестав улыбаться.

– Не отставай! – крикнул Фейри и помчался прочь от конюшни.

Успеваю поудобнее ухватиться за седло и узду, прежде чем лошадь помчалась за Тивэйлом. Когда конь Тивэйла сбавил скорость моя тоже уже не спеша двигалась по лесу. Я наслаждалась тишиной и красотой природы вокруг меня. Листья деревьев шелестели под копытами лошади, а пение птиц наполняло воздух. Я остановилась на мгновение, чтобы рассмотреть окружающую местность. Лес был густым и зеленым, солнечные лучи проникали сквозь ветви деревьев и создавали игривые тени на земле. Я почувствовала, как ветер ласкает мои волосы и приятно охлаждает кожу.

Следуя за Тивэйлом мы проезжали мимо красивых цветов и пугливых пушистых зверей, которые пробегали сквозь лес. Я чувствовала себя свободной и счастливой, наслаждаясь каждым мгновением этой поездки. Вот только лошадь мне досталась препротивная, она фырчит, норовит укусить меня за руку, и постоянно пытается меня сбросить. Я чувствую, как она меня ненавидит. Даже она знает, что я чужая в этом мире.

Наконец, мы добрались до края леса, и я остановилась, чтобы посмотреть на прекрасный вид. Я увидела горы вдали и озеро, которое блестело на солнце ровной зеркальной гладью. Я почувствовала, как сердце наполняется радостью и благодарностью за этот прекрасный миг.

Спустя час я уже ощущаю все минусы поездки верхом: ягодицы адски горят, чувствую появление мозолей. Жалею о том, что добровольно согласилась на эту пытку. До того как лошадь снова решила вести себя отвратительно, я может быть и наслаждалась красотой видов, но потом моей единственной заботой стало: держаться покрепче и следить, как бы не свалиться.

Я ехала рядом с Фейри, стараясь морщится от боли, как можно реже. Он рассказывал истории о его лесах, как здесь было сто-двести лет назад. Я не переставала удивляться. Быть бессмертным существом так интересно. А еще я думала о том, как сильно горит зад. Но сейчас боль перекрывала вообще все мои мысли.

– Этому ясеню уже четыре сотни лет. Его посадил мой отец в день, когда умерла моя мать, – он указал рукой на высоченное дерево.

Молчу.

Яркие краски осеннего леса меня всегда приводили в восторг, но тут, в Фейриленде, они еще восхитительнее. Я будто первый раз увидела настоящую осень. Должно быть, если я вернусь обратно, тот мир покажется мне блеклым и совсем не красочным..

Даже тучи здесь ярче и симпатичнее. Люблю дождь. Он помогает прийти в себя и очистить разум. Я бы даже сказала, что он избавляет от дурных мыслей.

Зря я согласилась на эту поездку. Да, все очень красиво, но с непривычки мое тело отчаянно сопротивляется.

Тивэйл протянул мне флягу и попросил выпить. Пахло горькими травами, но я послушно хлебнула из сосуда. Черт возьми, какая же это дрянь.

– Это поможет тебе. Верь мне.

– Ужасно, – кашляя произнесла я.

– Знаю. Так нужно.

Мне казалось, что мои внутренности хотят покинуть мое тело и найти более порядочного хозяина. Сдерживаю рвотные позывы и замечаю, что боль от седла проходит. Наверное, это круто. Мерзость жуткая, но работает.

Мы спешились и Тивэйл проводил меня до моих покоев.

– Тебе нужно переодеться к обеду. От тебя за версту несет лошадьми.

Киваю. Закрываю дверь. Переодеваюсь. На комоде стоит флакон духов. Брызгаю на волосы, запястья и шею. Цветочный аромат с нотками мяты. Мне нравится. Я практически не удивлена своим послушанием.

Наверное, мне не стоит сердиться на Тивэйла. Он не человек и вряд ли знает, как именно общаться с людьми и что у нас не принято вот так говорить то, что думаешь в лицо. Прикладываю тыльную сторону ладони ко лбу и опускаюсь в кресло. Мысли как-то странно путаются. Наверное, это от усталости.

Пошатываясь встаю и выхожу из покоев. Спускаюсь по лестнице медленней, чем обычно. Держусь за стены и перила, чтобы не упасть. Захожу в столовую, где уже стол накрыт на двоих.

Тивэйл сидит во главе стола. Он подпирает кулаком челюсть и смотрит куда-то вдаль. Кажется, будто он сейчас не здесь, а где-то в пределах своих воспоминаний.

– Добрый вечер, – тихо произношу я, боясь потревожить Фейри.

– Добрый. Оливия, присаживайся.

Он махнул рукой и ко мне подошла Уиннифрея с кувшином. Она налила мне полный бокал и спешно удалилась.

– Что это?

– Напиток, расслабляет. Выпей. До дна, – с нажимом произнес Тивэйл, подперев рукой подбородок, не спуская с меня глаз.

Горечь напитка сменилась сладостью на языке, даже приторностью. Допиваю до конца и чувствую, что едва могу пошевелить рукой. Это ощущение длилось не больше нескольких секунд, хотя мне показалось вечностью.

– Ты до этого не ездила верхом?

Отрицательно качаю головой.

– Я боюсь лошадей.

– Тем не менее, ты приняла мое предложение. Отчего?

– Не хотела показаться невежливой.

Он снова взмахнул рукой и Уннифрея подлила мне напиток. В этот раз все было нормально. Все конечности ощущались, как и прежде. Может быть, все из-за поездки. Мышцы сопротивлялись с непривычки.

Смотрю на овощи в тарелке и понимаю, что совсем не голодна. Пытаюсь заставить себя съесть хоть небольшой кусочек моркови.

Тивэйл, видимо, заметил мою внутреннюю борьбу и произнес:

– Тебе нужно поесть, чтобы силы вернулись в твое слабое тело.

– Я не голодна.

– Тебе будет совсем плохо, если откажешься от еды.

Молчу. От одного вида еды меня тошнит. Не хочу. Мне сегодня нехорошо. Но под пристальным взглядом Тивэйла мне неловко и я отправляю в рот кусочек тушеной моркови.

Моим внутренностям это не нравится. Борясь с рвотными позывами, я продолжаю есть.

Воспоминание тяжелое, как груда камней обрушивается на меня.

Мне семь лет. Я не хочу есть суп, приготовленной моей матерью, потому что минуту назад я достала из тарелки клок волос. Тошнит. Не хочу. Ремнем мать привязала меня к стулу и, зажав мне нос, насильно вливала суп в мое горло. Я клянусь всеми святыми, что чувствовала, как волосы скользят по горлу. Меня тошнило. А она снова и снова кормила меня этой дрянью.

Морщусь. Медленно встаю. Киваю Тивэйлу и что-то невнятно бурчу про то, что мне нужно прилечь.

Еле дохожу до своей комнаты. Тяжело дышу. Ноги не держат и я падаю на колени. Желудок исторг съеденное. Последнее, что я помню перед тем, как потеряла сознание, это кусочки моркови на каменном полу.

Должно быть, не очень круто проснуться в собственной рвоте. Но я этого так и не узнала. Я успела открыть глаза и обнаружить себя лежащей в кровати поверх одеяла. Затем пришла Уиннифрея с двумя другими служанками. Они готовили для меня ванну.

Кто-то перенес меня на кровать и убрал комнату. Наверное, это Уиннифрея.