Текст книги "Дары Богов"

Глава 39

Окрестности города Салум, провинция Эилфир

Вахадоранец раскинулся на диване, забросив ноги на старый деревянный стол, Горн метался по комнате и был похож на петуха, собравшегося воевать со своим отражением.

– Ты был неосторожен. О Боги! Да ты с ума сошёл! Что вы с Сатом не поделили? – негодовал маг.

– Сат – предатель. Я его когда-нибудь убью.

За окнами светило солнце. В этом маленьком домике в укромном уголке Салумских садов всегда было спокойно и тихо. Но не сейчас. Горн продолжал махать руками и кричать, как обезумевшая мартышка:

– Если хочешь насолить ему, убей его девчонку – она простая рабыня – только уж будь так добр, не трогай Сата. Ты ведь знаешь, какой у него слабый иммунитет к магии бессмертных!

– Это его проблемы. Девчонку я возьму живой.

– Биргит и вся её компания пытаются что-то разнюхать. Я попробовал убедить их, что это был Зелсар. Сат мне не поверил.

– Надо быть полным идиотом, чтобы в это поверить!

– Убей девчонку, и прекратим всё это. Ты должен думать о другом! Как мне это донести до тебя, а?

– Заткнись, ты действуешь мне на нервы. Сказал же, девчонка мне нужна живой. И не пытайся убить её с помощью своих дружков из Каглима. Не мешай мне. Тебе нечем заняться?

– О Боги!

Горн продолжал причитать и настаивать на своей замечательной идее по убиению подружки Сата. Это начало раздражать. Он, похоже, совсем рехнулся, чересчур волнуясь за своего бестолкового уродца.

– Ничего с твоим драгоценным Сатом пока не случилось. Я лишь отшвырнул его. Оправится.

– Ты невыносим!

– Катись! Оставь меня в покое! Твои бредовые идеи мне уже поперёк горла!

– Мои бредовые идеи, как ты выражаешься, для твоего же блага. Ты должен слушать, что я тебе говорю, а ты только и делаешь, что создаёшь себе проблемы. Опять ты шляешься по ночам в лохмотьях среди простолюдинов и всякого сброда?

– Не твоё дело.

– Прекрати это. После твоих ночных прогулок с тобой невозможно разговаривать!

– Уходи.

– Я уйду, а ты поразмысли хорошенько над своим поведением.

Горн, наконец, исчез. В горле всё пересохло. На маленьком светлом комоде стоял глиняный кувшин с настоем. Вахадоранец потянулся. Он успеет сделать пару глотков и немного расслабиться перед встречей с Биргит. Да к тому же надо продумать план действий. Он поднял крышку, и в нос ударил неприятный запах. Настой испортился, на поверхности тёмной жидкости плавала плесень; пришлось выплеснуть эту жижу в раскрытое окно. Очень жаль, что не удалось насолить Сату; он слишком изворотлив, и девчонка ему под стать. Уже в какой раз оставляют его в дураках. Может, хотя бы с Биргит удастся провернуть то, что он задумал.

Глава 40

Город Салум, провинция Эилфир. Дворец Биргит

Солнце клонилось к горизонту. Биргит начала нервничать. Она снова развернула записку и перечитала её. Кто бы мог такое написать? Можно было предположить, что вахадоранец, который следил за ней, напал и на Сата с Миной. Его описание полностью совпадало с внешностью вахадоранца, которого довелось увидеть ей. Но эту версию она сразу отмела: мир не так уж мал, а просторный балахон с капюшоном носит каждый второй путешественник. С другой стороны, и такое могло случиться. Она прошлась по комнате и взглянула в зеркало. Пора бы переодеться и пойти к назначенному месту, чтобы разведать обстановку, и на случай, если этот самый вахадоранец решит прийти туда пораньше.

В комнату вошла Лора и сказала, что домашние уже требуют ужин.

– Мне сейчас не до еды, – ответила Биргит и спросила: – Лора, ты ведь уже довольно долго состоишь в Гильдии магов, и я подумала… – она ещё раз упорядочила мысли, которые так удачно сложились в одно целое. – А что тебе известно о Коронации?

– Немного, я ведь целитель. Прости, я не могу об этом говорить – это запрещено.

– Скажи, будущих бессмертных во время или до Коронации ранят? Или, может, убивают?

– Не знаю, Биргит. Тебе лучше спросить об этом Горна или Сата, но я не думаю, что они ответят. Они ни с кем не могут об этом говорить, даже с тем, в ком течёт кровь Богов. Секреты этой церемонии не раскрывают даже бессмертным.

Биргит предположила, что во время Коронации будущего бессмертного убивают и прекращают тем самым его земной, смертный путь. Ей это показалось вполне правдоподобным.

– А что если Падира убили как раз для Коронации? Что если он сейчас бессмертен?

– Биргит… – подруга подошла ближе и потрепала её за плечи. – Не надо себя мучить. Ты ведь говорила, что вы с Ксантом сожгли его тело.

– Было темно, и шёл дождь. Я уже почти ничего не помню.

Биргит хотела отыскать хотя бы маленькую лазейку, которая дала бы Падиру возможность выжить. Впрочем, она уже точно не помнила, шёл в тот день дождь, или же слёзы стояли в глазах.

– Вот прочти, – Биргит сунула Лоре записку, и та быстро её прочитала.

– Это ничего не значит. Тебя просто кто-то разыгрывает.

– А вдруг это Падир? – не унималась она. Неужели Лора не видит очевидного? Кроме Падира больше некому писать ей.

– Это его почерк? Уверена, что это он написал?

– Он мог кого-то попросить.

Лора обняла её.

– Сходи на эту встречу, Биргит, развей все свои подозрения. Только Дина и Витрика возьми с собой, а я тут с Нитой присмотрю за Хемином и Миной.

– Нет, не стоит. Я пойду одна.

– Я скажу Дину…

– Не надо, – перебила Биргит. – Я хочу выяснить всё сама. Вы ужинайте, меня не ждите.

– Я тут немного поразмыслила, – сказала с осторожностью Лора, – ведь тем вахадоранцем, который следил за тобой, мог быть тот же самый вахадоранец, который напал на Сата. Ведь описание полностью совпадает.

– Я тоже думала об этом, – согласилась Биргит.

– Если это так, то получается, что этот вахадоранец бессмертен.

– Ну и что? Пусть так. Горн утверждает, что этот вахадоранец – Зелсар. Он меня не тронет. А если это Падир, то он тем более меня не тронет. Хотя… – Биргит закусила губу. Теперь она замужем. И что делать с Хемином, если тем самым вахадоранцем окажется Падир? Нет, она не будет отвечать на этот вопрос сейчас.

– Я понимаю, ты сочтёшь безумием, но… – Лора на мгновенье замялась.

– Говори, – поторопила Биргит.

– Может, тебе попросить помощи у Ксанта?

– Не болтай чепухи!

– Он ведь бессмертен, и если что-то пойдёт не так, то он защитит тебя.

– И слышать об этом не хочу!

Биргит вышла из комнаты. Она доверила подруге свои самые сокровенные мысли, а та отправила её к Ксанту! Нет, пожалуй, она больше с ней не обмолвится и словечком о Падире.

– Здравствуй, Биргит, надеюсь, я не помешал?

Она остановилась, на секунду зажмурилась и неприлично выругалась в мыслях. Ну почему он всегда появляется не вовремя?

– Прости, Ксант, но у меня другие планы на вечер, – честно ответила Биргит.

– Ты куда-то торопишься? Я могу составить тебе компанию?

– Нет, компания мне не нужна.

– Ну можно хотя бы поболтать с тобой, пока ты не ушла по своим делам?

Она хотела послать гостя в чащу, но взяла себя в руки. Пусть Ксант посидит у неё немного. Возможно, Лора права, и ей угрожает опасность. Ни её воины, ни она сама не смогут одолеть бессмертного – они даже не смогут дать ему отпор.

– Хорошо, проходи.

– Спасибо, Биргит! Ты не представляешь, как я тоскую в своём дворце.

– Это от безделья, – она прошла к креслу. Начало темнеть, но до встречи ещё оставалось немного времени.

Ксант рассказывал, как утром Тобо чуть не уронил кувшин с маслом, а кухарка приготовила пересоленный омлет. Биргит зевнула и снова бросила взгляд в окно. Пора.

– Прости, но мне нужно уйти.

– Позволь мне тебя проводить, – поднялся Ксант с готовностью тотчас же исполнить своё предложение.

– Нет.

– Но я не стану распускать руки и говорить на неприятные тебе темы. Это просто по-дружески.

Ксант был невыносим. Когда его наконец удалось выставить, на улице совсем стемнело. Биргит отправилась на прогулку по ночным переулкам Салума одна, надеясь, что тот самый вахадоранец, который следил за ней, – её Падир. Полночи она бродила по спящему городу, но так никого и не встретила. Вернулась домой она только под утро. Вахадоранец её не дождался.

Остаток ночи Биргит провела за непростыми думами, взвешивала каждое слово и каждый жест и представляла возможные варианты диалога с Хемином. Огромная полоса лжи, которая отделяла её от мужа, ей вконец опротивела. Надо было поговорить с ним и открыть ему правду, а потом попытаться убедить его остаться в Эилфире и забыть про возвращение в Тамику. Со странным вахадоранцем она как-нибудь потом разберётся.

Утром она призналась мужу во всём. Биргит рассказала ему и о жизни в Тамике до побега, и о том, как в неё, вахадоранку, тыкали пальцем. Он её вспомнил. Только он помнил синекожую девушку, почти дикарку, которая куда-то внезапно исчезла. Она была старше, и это тоже кольнуло мужа. По её тилонскому облику никак нельзя было предположить, что ей уже за тридцать.

Возможно, этого делать не стоило – вываливать всё и сразу, – но она не желала и дальше скрывать от родного человека истину. Она никак не могла понять, что чувствует Хемин, но ясно было одно: их отношения никогда не будут прежними. Она оставила его одного в надежде, что он свыкнется с таким раскладом. Ему просто нужно время, чтобы всё хорошенько обдумать и принять её такой, какая она есть.

Биргит ещё раз взглянула в зеркало. Так непривычно выглядела она в образе тилонки, и синее платье с серыми цветами и красным поясом ей не очень-то и шло.

В гостиной Лора говорила с Сатом. Вскоре Мина подошла к своему жениху. Хоть у кого-то всё хорошо. Биргит вздохнула и хотела уйти, но Сат окликнул её. Пришлось подойти к ним и поздороваться с гостем.

Мина немного посмелела – она уже что-то отвечала на вопросы Лоры. Из кухни выбежала Нита и сказала, что завтрак готов, и она уже собирается накрывать на стол. Сата что-то беспокоило, и Биргит увела его в кабинет.

– Непривычно видеть тебя в таком облике наяву, – отметил Сат.

Она вяло улыбнулась: всё происходящее вокруг мелькало перед глазами, как цветные картинки. Мысли были заняты мужем. Сат продолжил:

– Вчера я говорил с Ксантом, пытался помириться с ним.

– После всего, что он сделал? – удивилась Биргит, перескочив на чужую проблему. Только предсвадебные хлопоты давали ей сил и не позволяли погрузиться в свои собственные проблемы с головой. – Это он должен пытаться помириться с тобой.

– Я хотел выкупить у него мать Мины. Он сказал, что не отдаст её мне ни за какие деньги. Формально я больше ничего не могу сделать: Ксант исправно платит своей кухарке, ему нравится её стряпня, и он не желает отпускать её от себя.

– А что же она сама говорит? Ты можешь предложить ей лучшие условия, тогда Ксанту придётся уступить.

– Похоже, он её запугал или внушил, что я ничтожество, а он – невинная овечка. Может, она и сама так считает. Кто её знает?! Мне ясно одно, Биргит: Ксант не отпускает от себя Дорсию, чтобы иметь возможность видеть Мину. Я не знаю, что у него на уме, но, вероятно, ничего хорошего.

Ксант всё верно просчитал, и теперь не отдаст женщину Сату.

– А если я попытаюсь выкупить её? Мне-то он не откажет.

– Не знаю, Биргит. Не уверен, что это хорошая идея. Ксанту не нужны деньги.

– Я найду подход.

– Я не хочу ввязывать тебя в неприятности.

– Ничего страшного, Сат. Я сегодня же поговорю с Ксантом.

Биргит посчитала, что это дело немного отвлечёт её от домашних проблем. Она была уверена, что Ксант не поступит с ней подло, хотя каких-то подвохов от него можно было ожидать.

– Спасибо тебе, я перед тобой в долгу.

Сат выразил желание забрать Мину на прогулку по Салуму. Биргит не возражала.

– Сат, у тебя что-то выпало, – сказала Лора, когда тот собирался выйти на улицу. Мина резко обернулась. Эта молодая девушка всегда пугалась, когда происходило что-то, в чём могли обвинить её жениха.

– Это не моё. Вам сунули под дверь.

Биргит схватила записку, мельком взглянула, поспешно распрощалась с Сатом и уединилась в своей комнате.

Тот самый почерк и всего несколько слов.

Она села в кресло и прочла:

Моя дорогая Биргит!

Я ждал тебя, а ты не пришла. Надеюсь, у тебя всё в порядке, и вскоре мы увидимся вновь.

Жди от меня весточки.

* * *

Весь мир будто рухнул, а внутри поселилась ноющая боль. Хемин сидел на полу выделенной ему комнаты, обхватив голову руками. Весь этот дворец занимал большую территорию, чем целая Тамика. Обставленные добротной мебелью залы, портьеры из дорогой ткани, ковры, даже одежда, в которую ему предложили переодеться, – всё это принадлежало его Рике. В глубине души оставалась надежда, что тут какая-то ошибка, и его хрупкая беззащитная Рика где-то далеко, а может, и где-то рядом; она ждёт его, и когда он её найдёт, они вместе отправятся в Тамику, в их маленький домик; всё встанет на свои места, и они снова будут счастливы.

Хемин спустился к обеду и сел за стол, не проронив ни слова. Рика – или Биргит, как её тут все называли, – пыталась разговорить его. Она улыбалась и болтала то о приближающихся холодах, то о распорядке дня во дворце, то о предстоящей свадьбе друга. За столом сидела вся её свита. Он покосился на воинов. Неужели ни один из них не пытался приставать к ней? Он уткнулся в тарелку, а потом снова взглянул на мужчин. Один из них, Витрик, накладывал салат Ните и всё время пытался её ущипнуть, девушке это не нравилось: она то и дело возмущалась. Наверное, этот не стал бы лезть к его Рике. А другой?

– Хемин, ешь, а то остынет, – сказала мягко Рика и положила на его руку свою.

Он только кивнул и отправил в рот ложку какого-то месива – так, для вида. Второй воин – Дин – был высок и хорошо сложен. Он что-то говорил госпоже Лоре, казалось, они спорили. Рика иногда вставляла фразы в их разговор. Хемин чувствовал себя лишним. Зачем он здесь? Все эти подтянутые сытые и довольные воины выглядели гораздо лучше него. Наверняка они умеют драться на мечах или что-то в этом роде, а он лишь простой художник, наивный молодой парень, который надеялся вернуть свою жену. Но он искал совсем другую женщину.

– Я пойду. Спасибо за угощения, – сказал отрывисто он и вышел из-за стола. Вся свита перестала жевать и подняла глаза на него. Рика отбросила приборы и кинулась за ним.

Путаные коридоры напоминали лабиринт, в который уличные прохвосты запускают мышонка, а азартные проходимцы делают ставки: найдёт он выход или нет.

– Я не понимаю, что вам нужно от меня? – спросил Хемин с вызовом, когда зашёл в отведённую ему комнату.

– Хемин, знаю, тебе трудно…

– Я искал мою Рику. Вы похожи на неё, но она совсем другая!

– Прошу тебя, успокойся, послушай меня…

– Я хочу найти мою жену, хочу вернуться с ней в Тамику, хочу воспитывать с ней наших детей. Всё это чужое для нас с Рикой! Она не такая! Не такая, как вы!

– Хемин, ты ведь тогда не знал, какая я на самом деле, а теперь знаешь.

Они говорили долго, уже начало темнеть. По мольберту поползли тёмно-синие тени и исказили незаконченный пейзаж. Резкий порыв ветра смахнул со стола кисти и опрокинул банку с водой. Слова этой женщины выжгли последнюю надежду на встречу с любимой, прокатились по душе и оставили кровоточащие раны. В тот вечер он понял, что его жены, с которой он счастливо прожил год, ради которой ринулся в чужую землю и с которой надеялся вернуться в родную деревушку, больше нет. Её никогда не существовало, и любил он лишь иллюзию, которую создали вопреки воле той, что сейчас перед ним.

Он обещал постараться принять её такой, только свыкнуться с другим именем и с другой наружностью не мог. Тяжёлый разговор перетёк в ещё один нелепый приём пищи. Рика снова попыталась сблизить его со своей свитой, а ему уже опротивели их лица, он не желал оставаться в этом дворце и становиться посмешищем.

Глава 41

Город Елис, провинция Эилфир. Дворец Ксанта

Биргит ждала Ксанта в переднем зале. В голове были только мысли о муже, это не давало сосредоточиться на предстоящем разговоре. Она чувствовала, что Хемин тоскует о Рике, которой она была под влиянием матери, и не готов принять её настоящую. Его слова, натянутые улыбки и рассеянный взгляд говорили о безграничной тоске по тому, что уже никогда не вернуть.

Она тяжело вздохнула и смахнула с лица прядь, выбившуюся из замысловатой причёски, которую ей сделала Лора. Этот вечер Биргит планировала потратить на попытку договориться с Ксантом. Наверное, придётся пойти на кое-какие уступки.

– Здравствуй, Биргит, очень рад, что ты решила навестить меня, – Ксант расплывался в улыбке.

– Здравствуй, – ответила она, не назвав его по обыкновению другом. Надо было постараться очаровать его и уговорить отдать ей кухарку.

– Тебе очень идёт эта причёска.

– Спасибо.

– Я собирался ужинать, составишь мне компанию?

– С удовольствием, – сказала она. Казалось, Ксант был в восторге от такой неожиданной перемены в её отношении к нему и не заметил подвоха.

Они уселись в столовой. Слуги безмолвно принялись хлопотать вокруг них: ставили на стол посуду, разливали напитки, принесли две чаши с фруктами. Когда Дорсия подошла совсем близко, чтобы поставить очередное блюдо на стол, Биргит успела поймать один робкий взгляд бедной женщины, полный надежды, что ей удастся узнать у гостьи хоть что-то о своей дочери.

Биргит чувствовала себя неловко. Она старалась оттянуть момент, когда придётся сознаться в своих истинных намерениях. Ксант вёл себя так, будто ничего особенного не происходит, и они болтали как старые друзья, которые не виделись много лет.

Нужно было направить беседу в нужное русло, и она похвалила стряпню с явным намёком на цель своего визита. Ксант это понял.

– А я надеялся, что ты ко мне пришла просто так, – произнёс он, откинувшись на спинку. – Тебе нужна кухарка?

Он посмотрел на неё, и она почувствовала, что в его голове созрел какой-то план. Ксанта следовало опередить и подкинуть свою идею.

– Да, я хотела бы её у тебя купить, – проговорила она, кокетливо поставив локоток на стол.

– Я готов тебе её подарить, – Ксант подался в её сторону, – но хочу что-нибудь взамен.

– Чего же?

– Свидание.

– Одно невинное свидание.

– Но если ты захочешь…

– Тебе придётся постараться, – подразнила Биргит, дабы посеять в его мыслях надежду на что-то большее. Только бы не сорвался с крючка.

– Я постараюсь. Когда мне прийти за тобой?

– Завтра в полдень.

Похоже, он рассчитывал произвести на неё впечатление и уже настроил планов, как уложит её на лопатки. Нет уж, он её не получит. Полдела было сделано. Оставалось надеяться на благополучный исход этого самого свидания.

* * *

Она сама пришла к нему и предложила на удивление удобный и простой способ избавления от собственного муженька. Правда, она хотела получить при этом кухарку. Ксант постучал по столу пальцами, прикидывая, что он потеряет, если кухарку придётся отдать. В зале церемоний господствовал полумрак, под мебелью и по углам ползали чёрные тени, а с большого полотна на стене зловеще глядел воин; в тусклом свете он казался живой частью этого пространства. Ксант любил этот портрет, последнюю работу покойного друга.

В зал ворвался ночной холод и шум шагов Горна. Совершенно не хотелось разговаривать с ним, тем более маг был не в духе. Он по-хозяйски прошёл в центр зала и поначалу сдерживал раздражение, но после ничего незначащих фраз начал сыпать упрёками.

– Где ты пропадал? Я не мог тебя найти ни вчера вечером, ни сегодня днём! Ты должен думать о своём будущем, оно у тебя пока не радужное. Тебе не следует ничего предпринимать без моего ведома. Биргит держит у себя во дворце оборванца, которого считает мужем! Вот чем тебе следует заняться.

Ксант недовольно хмыкнул. Горн продолжил:

– У меня были видения. Я чувствую, что из-за этого парня у Биргит будет много неприятностей. И я полагаю, что её нужно оградить от этого мальчишки и от всех бед, которые она может натворить из-за него.

Горн жестикулировал слишком активно и походил на павлина, пытающегося взлететь. Ксант устал от этих представлений.

– Меня уже тошнит от твоих идей. Они не приносят результатов.

– Выслушай меня, – просил Горн, отчаянно пытаясь донести свои соображения. – Я ведь желаю, чтобы ты поскорее исполнил волю Богов. Биргит – упрямая девчонка, но Боги решили, что вы должны быть вместе.

– И что же ты предлагаешь?

– Избавиться от этого парня раз и навсегда, чтобы не путался под ногами. Я поручу это дело надёжным людям.

Ксант усмехнулся.

– Это глупо. Биргит уже похоронила Падира, если ты убьёшь её второго любимчика, она вряд ли захочет обзавестись третьим. Нужен другой вариант.

– Других вариантов нет. Неужели ты не понимаешь…

Снова Горн начал махать руками. Он навязывал дикие способы избавления от парня и обещал после этого кровопролития светлое будущее. Пришлось его утихомирить. Горн шмякнулся на пол и чуть не снёс вазу с цветами.

– Ты, кажется, забыл, кто из нас бессмертен, – произнёс Ксант.

Горн кряхтя поднялся. Видимо, боль мешала ему разогнуться: смертные слишком чувствительны к магии Богов. Он поумерил пыл, но пробормотал что-то по поводу благодарности за свою преданность. Ксант пропустил это нытьё мимо ушей и сказал:

– У меня есть план. В этот раз будешь делать то, что я тебе скажу.