Текст книги "От Великой стены до Уолл-стрит. География бизнеса и культуры"

4. География управления

География культуры

В этой книге, напомним, я противопоставляю два крупных лагеря, к одному из них относя представителей восточно-азиатской культуры, а к другому – западноевропейской и производных от нее культур, с целью сравнительного анализа их стилей и методов руководства и управления. Хотя такой подход может показаться кому-то излишне упрощенным, у меня есть веские доводы в его пользу.

Население материкового Китая достигло 1,36 млрд человек, что составляет почти пятую часть от общемировой численности населения. Все они в той или иной мере воспитаны в духе конфуцианства, привитом семьей и/или школой. Добавив к китайцам население Южной Кореи, Японии и Вьетнама, также находящееся под сильным влиянием схожих культур, и обширную зарубежную китайскую диаспору, мы не ошибемся, увеличив совокупную численность народонаселения, воспитанного в конфуцианских традициях, до двух миллиардов человек.

Носителей европейской культуры в мире около миллиарда, если приплюсовать к жителям Европы население Северной и, частично, Центральной и Южной Америк, а также Австралии и Океании. Западный склад ума распространен во множестве стран с разными языковыми и культурно-религиозными особенностями, но все они восходят к древнегреческой традиции.

Суммарно на два этих главных культурных лагеря приходится порядка 40 % мирового народонаселения и свыше 80 % мировой экономики (по ВВП). Излишне говорить, что и политический вес обоих лагерей колоссален.

Как представители этих двух разных культур мыслят и принимают решения? Отвечая на данный вопрос, специалисты по психологии поведения относят их к двум разным когнитивным категориям: с целостным восприятием действительности – и с аналитическим.

Серьезнейшее влияние на когнитивный стиль восприятия проблем и, как следствие, на подход к их осмыслению и решению оказывает та культурная среда, в которой люди вырастают. В этом отношении азиаты традиционно более склонны к целостному восприятию из-за влияния конфуцианских традиций, а западные люди, как наследники античной культуры, – к аналитическому мышлению.

Менеджер с целостным восприятием действительности склонен подходить к решению проблем комплексно. Сначала ему нужно охватить взглядом всю картину – лишь после этого он переходит к вычленению компонентов и взаимосвязей между ними. Наконец он мысленно соединяет все эти разрозненные элементы, воссоздавая целостную картину в переосмысленном виде. На этой картине фрагменты соединяются между собой через многоплановые связи и, в зависимости от контекста, могут означать, например, гуаньси (неформальные взаимные обязательства), общность интересов, личные симпатии, исторические или культурные связи. К тому же каждый элемент в этой картине в той или иной мере испытывает воздействие всех остальных элементов. Их взаимоотношения подвержены изменениям в зависимости от ситуации. Таким образом, создается целостная, но нечеткая картина.

Для менеджера с целостным мышлением очень важен контекст, поскольку именно от него зависит решение конкретной проблемы.

Напротив, типичный менеджер-аналитик задействует в решении проблем все ресурсы левого полушария мозга, отвечающего за логическое мышление. Первым делом он расчленяет проблему на критически важные компоненты, а затем пытается расшифровать связи между ними. Наконец, он тщательно прорабатывает план действий, предусматривающий четкое, прямолинейное исполнение по пунктам. Контекст при таком аналитическом подходе играет значительно менее важную роль.

По причине сильного опосредованного влияния древнегреческой культуры западные люди приучены мыслить логически буквально со школьной скамьи. Также, благодаря их научным достижениям, на Западе склонны считать, что принятие решений и в других сферах человеческой деятельности, таких как экономика, бизнес и политика, должно следовать научному подходу. Как будто если законы Ньютона позволяют успешно описывать движение небесных тел, то и все человеческие начинания можно подчинить неким единым вселенским законам. Таково типичное западное понимание, однако в зависимости от предмета и контекста эти законы могут и не действовать.

В потрясающей книге Ричарда Нисбетта[54]54
  Ричард Нисбетт (англ. Richard E. Nisbett, р. 1941) – профессор социальной психологии Мичиганского университета, специализирующийся на изучении и популяризации социальных и демографических аспектов познания и культуры. – Примеч. пер.


[Закрыть] «География мысли: чем азиатское мышление отличается от западного, а главное – почему?»[55]55
  Richard E. Nisbett, The Geography of Thought, How Asians and Westerners Think Differently and… Why? Free Press, Simon and Schuster, New York, 2003. – Примеч. авт.


[Закрыть] показано, что в Азии и на Западе принято по-разному воспринимать одни и те же ситуации и по-разному подходить к принятию решений.

Автор показывает, что студенты восточноазиатского происхождения (в том числе родившиеся в США и в других странах), включая носителей китайской, корейской или японской культуры, реагируют на определенные вопросы совершенно схожим образом, который существенно отличается о того, как на эти же вопросы реагируют их однокурсники с западными корнями. Кроме того, он демонстрирует, что азиаты воспринимают предметы и явления объективной реальности и взаимосвязи между ними иначе, чем их западные ровесники.

Нисбетт относит этот феномен на счет общего для них конфуцианского культурного наследия, в котором основное внимание уделяется родственным связям, групповой идентификации и конформизму. И хотя выборки в рамках этого исследования ограничивались студентами колледжей, выводы Нисбетта относительно разницы стилей восприятия весьма глубоки.

Восприятие вещей и отношений западными студентами находится на противоположном краю когнитивного спектра. Они во всем пытаются отыскать объективную истину и, по мере возможности, вне зависимости от какой бы то ни было привязки к контексту. В этом отражается суть критического подхода к решению задач, унаследованного ими от древнегреческой цивилизации.

Так называемый метод Сократа, заключающийся в том, что профессор задает студентам вопросы с целью заставить их найти правильные ответы, положен на Западе в основу методики преподавания во многих ведущих школах права и бизнеса. Соответственно, их выпускники, вступив в мир большого бизнеса или политики, и туда привносят привитый им критический настрой. И, уже сложившись как бизнесмены, юристы или политики, они продолжают пользоваться сократовским методом постижения истины в избранных ими профессиях.

Разница в когнитивных стилях раз за разом дает о себе знать при их вступлении в прямое взаимодействие, неизбежно приводя к взаимному непониманию.

Целое или частности?

Китайцы, как и представители многих других азиатских народов, не привыкли расчленять мир в своем восприятии. Они анализируют целостную картину мира, а не разлагают ее на независимые друг от друга компоненты, как это обычно делают носители западной культуры. Характерные примеры подобного восприятия мы находим в традиционной китайской живописи и музыке. Они, как правило, гармоничны и лишены характерных для западных музыкальных и художественных произведений резких диссонансов.

Из-за этого азиаты часто считают вполне естественными и приемлемыми вещи, кажущиеся западным людям двусмысленными или противоречащими здравому смыслу. Возьмем, к примеру, добро и зло. В азиатском понимании они также противопоставляются друг другу, но лишь как части неделимого целого. Что-то хорошее и доброе обязательно несет в себе элемент дурного и злого, а в плохом и порочном часто отыскиваются вкрапления добра. Любой предмет или явление сами по себе не плохи и не хороши, а сочетают в себе доброе и злое начала одновременно. Невозможно быть совершенно правым или неправым, поскольку мы всегда в чем-то правы, а в чем-то при этом заблуждаемся. Одно без другого попросту не существует.

Эта концепция сосуществования противоположностей впервые была описана в «И Цзин»[56]56
  «И цзин» (досл. «Канон перемен») – древнейший из китайских философских текстов; наиболее ранний слой, датируемый рубежом VIII–VII веков до н. э. и изначально предназначавшийся для гадания, состоит из 64 гексаграмм; начиная со II века до н. э. – один из канонов конфуцианского Пятикнижия. – Примеч. пер.


[Закрыть], появившейся более 2800 лет тому назад в эпоху династии Чжоу. Утверждается, что отдельные ее фрагменты и того древнее.

Наблюдаемые нами природные явления суть зримый результат непрерывного противоборства разных стихий, которое и обусловливает перемены. Китайские концепции инь, ян и пяти стихий (или элементов), к которым относятся металл, дерево, вода, огонь и земля, возникли в незапамятные времена именно для описания разных сил и явлений природы в их неизбежном противоборстве и неразрывном сосуществовании. Эти стихии нельзя рассматривать и анализировать по отдельности, поскольку они существуют лишь в контексте единства и борьбы противоположностей, – разрыв связей между этими стихиями лишает их всякого смысла.

Эта концепция уравновешенности и сосуществования разнонаправленных движущих начал, навеянная самой природой, вполне применима и к деловой активности, и к политической борьбе, и к личным взаимоотношениям.

Для китайцев добро и зло представляют собой две стороны одного и того же феномена, рассмотренного под разными углами зрения. Например, «кризис» по-китайски будет 危機 (вэйцзи), где первый слог 危 (вэй) означает «опасность» или «риск», а второй – 機 (цзи) – «возможность» или «шанс». Одно без другого не существует. Так зачем зацикливаться лишь на проблемах и их решении? Почему бы вместо этого не поискать перспективные возможности?

Установив камеру в одном и том же направлении, можно сделать фотоснимок как телеобъективом, так и широкоугольным объективом, – и мы получим фотографии с разной перспективой, что повлияет на наше восприятие реальности.

Западный аналитический склад ума подобен телеобъективу: с его помощью отчетливо просматривается каждая веточка, а лес целиком не вырисовывается. И напротив, азиатское целостное восприятие подобно широкоугольному объективу: панорама леса видна как на ладони, но детали строения отдельных деревьев не улавливаются. Для понимания всей полноты картины нужно иметь возможность изучить ее под разными углами зрения.

Иметь полную картину бывает еще и полезно для здоровья. Взглянув на себя со стороны, глазами других людей, мы получаем более полный и объективный портрет самих себя. В результате мы избавляемся от многих треволнений и сомнений по поводу своих реальных качеств и недостатков. А чем мы спокойнее, тем больше возможностей открывается нашему взору в самых неожиданных местах.

В зависимости от нашей позиции или точки зрения стакан можно считать либо наполовину полным, либо полупустым. Глядя сверху вниз, прежде всего мы увидим пустое пространство в нем. Однако если взглянуть на тот же полупустой стакан снизу, то мы скорее скажем, что стакан наполнен.

На самом же деле бессмысленно вести речь о том, полон или пуст стакан, наполненный наполовину: он и полон, и пуст одновременно. Объем воды в стакане не меняется при взгляде на него сверху или снизу – меняется лишь наше восприятие.

Аналогичным образом, выходя морозным зимним утром на улицу расчистить снег перед крыльцом, мы поначалу мерзнем, а поработав лопатой, согреваемся. Температура ни в доме, ни на улице не изменилась, но до физической работы нам было холодно, а после нее стало вполне комфортно. Следовательно, сомнению не подлежит, что контекст влияет на наше восприятие и выводы.

Если в прогнозе погоды мы слышим про «область высокого давления», то понимаем, что речь идет о местности, где атмосферное давление выше среднего. Кому-то, возможно, интересны точные показания барометра, но основное внимание всё-таки уделяется взаимодействию областей низкого и высокого давления (циклонов и антициклонов), их перемещению и атмосферным фронтам между ними, так как погода меняется именно из-за перепадов давления и столкновений разнородных воздушных масс. Если разность давлений достаточно велика, то можно ждать резкой перемены погоды. Это и подсказывает нам, планировать на завтра партию игры в гольф или лучше взять с собой зонт.

В то время как всего лишь одна характеристика – плотность воздуха и, как следствие, атмосферное давление – отличает друг от друга две борющиеся в атмосфере системы, для нас при этом важнее относительная сила и взаимные перемещения циклона и антициклона. Сходным образом, во многих начинаниях и делах постоянна лишь изменчивость: к примеру, чем сильнее переоценены акции на фондовых рынках, тем выше вероятность их обвала – и наоборот.

Безостановочное движение под воздействием борющихся друг с другом противоположностей – это и есть Дао: древнекитайское понятие пути развития всего сущего в природе.

Такой же диалектический анализ можно провести и применительно к любому социальному явлению – например, к имущественному неравенству, выраженному в нарастающем разрыве между доходами богатых и бедных. Какими-то деньгами располагают все члены социума, но сверхбогатые имеют их на много порядков больше, чем остальные. Если пропасть между миллиардерами и рядовыми гражданами превышает пределы разумного, тогда в обществе растет социальное напряжение, которое угрожает ему бурей насильственных социальных перемен в точности так же, как высокая разница атмосферных давлений по разные стороны фронта чревата грозой и ураганом.

Таким образом, всегда имеется как минимум два взгляда на любое явление: абсолютный и относительный. Оба они дают достоверную картину, и оба имеют право на существование.

Через реку вброд

Для решения какой-либо проблемы типичный западный менеджер вполне может сразу задействовать весь комплекс аналитических инструментов, имеющихся в его арсенале. Китайский менеджер будет решать ту же проблему пошагово и интуитивно.

Вообще, у китайцев особый подход к сложным проблемам. Его часто сравнивают с поиском брода через реку: нащупал камень, поставил ногу – и так шаг за шагом.

Продолжая аналогию с переходом реки вброд, путник должен соразмерять ширину шагов со своими возможностями, оценивать ситуацию, прежде чем двигаться дальше, и переходить к следующему шагу по возможности плавно. Направление следующего шага зависит от того, каков был предыдущий, а также от уверенности в том, что направление движения выбрано правильно. При таком подходе проблема решается пошаговыми приращениями и творческим поиском в каждом узловом моменте, что не требует ни предварительного анализа ситуации, ни специального планирования.

При каждом без исключения шаге переходящий реку вброд обязательно должен ощупывать ногами речное дно, оценивать направление и силу течения, рассчитывать собственные силы – и лишь после этого делать следующий шаг. С одной стороны, предвидя, что впереди глубокий омут, китаец может уклониться от кратчайшего курса к другому берегу или даже вернуться на несколько шагов назад и поискать иной путь. С другой стороны, чувствуя, что твердо стоит на ногах и уверенно движется в нужном направлении, он может решиться и на широкий шаг.

Встреча с неведомым требует управленческой гибкости и изобретательности. Медленное, пошаговое решение проблемы позволяет менеджеру всегда сохранять достаточный выбор вариантов для адекватной реакции на неожиданные ситуации. Западным специалистам такой метод может показаться «любительским», но в китайском контексте он зарекомендовал себя наилучшим образом.

Именно поэтому маловероятно, чтобы Китай в обозримом будущем начал массово перенимать сложившиеся на Западе практики управления. Вместо этого страна и дальше будет медленно и аккуратно нащупывать свой собственный путь через реку развития по подводным камням.

По этой же причине истинные политические намерения Китая трудно расшифровать, находясь извне. Случаи открытого оповещения общественности официальными лицами КНР об их намерениях, да еще и в прямом эфире, – большая редкость, в то время как их западные коллеги часто поступают именно так. Из-за такого поэтапного подхода китайские руководители зачастую и сами не могут ни четко сформулировать, ни публично обозначить именно краткосрочные перспективы, при том что четким видением долгосрочных целей и целостной стратегии развития они как раз обладают в полной мере. Плюс к тому, большинство китайских чиновников привыкли отчитываться только перед вышестоящим начальством, но никак не перед населением: вот почему в своих публичных речах они зачастую держатся скованно и бывают неубедительны.

Недавние казусы в области регулирования фондового рынка КНР и невнятная политика страны на валютном рынке, вызвавшая неразбериху, в полной мере высветили недостатки подобного подхода, устранением которых в условиях новой рыночной экономики китайские чиновники просто обязаны заниматься.

Западный менеджер подходит к форсированию реки совершенно по-иному. Например, для начала он может шестами обозначить брод, а буйками – опасные глубокие места, которых следует избегать бойцам, переходящим реку по означенному броду. Столь методичный подход подразумевает комплексное исследование и анализ ситуации, а затем составление поэтапного плана, который предшествует каким-либо практическим действиям, направленным на решение проблемы. Зато уже после того, как метод определен и обкатан, его можно использовать снова и снова в похожих ситуациях в рамках разных проектов.

С этой точки зрения китайский подход более интуитивен и зависим от каждой конкретной ситуации. В зависимости от личности того, кто руководит переходом через реку, и от отправного пункта, могут быть найдены самые разнообразные решения – и не факт, что проложенный маршрут брода будет оптимальным. К тому же китайский пошаговый метод принятия решений по мере продвижения вперед более затратен по времени. Зато в запутанных и беспрецедентных ситуациях продвижение вперед «по-китайски», на ощупь, значительно надежнее оберегает от крупных провалов.

Суп или салат?

Во многих отношениях китайскую и американскую модели управления сравнивать весьма сложно, поскольку сопоставимы они в такой же мере, как суп и салат.

США нередко называют «плавильным котлом» рас и культур, настолько разнороден исходный этнический состав американского народа; к тому же его в поисках счастья постоянно пополняют иммигранты со всего мира, чтобы начать новую жизнь с нуля.

При высокой температуре разные металлы могут образовывать сплав, отличающийся уникальными характеристиками и неслыханной прочностью по сравнению с каждым из его компонентов. Однако не факт, что по мере застывания металлы не расслоятся, поскольку далеко не все они сочетаются между собой на уровне молекулярной структуры при комнатной температуре.

Аналогия с плавильным котлом предполагает, что американский народ не мог бы сложиться в единое целое, если бы не внешние обстоятельства наподобие войн, угрожавших самому его существованию как нации, – иначе каждый этнос и каждый человек так и остались бы сами по себе и занимались бы своими делами.

Огромная салатница – вот, пожалуй, наилучшее описание Америки. В Европе салат – обыкновенное дополнительное блюдо: он состоит из нарезанных овощей, зелени и прочих свежих продуктов, политых каким-нибудь легким соусом. Пример – соус винегрет[57]57
  Классический французский соус, состоящий из оливкового масла, уксуса, соли и перца. – Примеч. ред.


[Закрыть], своей кислинкой возбуждающий аппетит перед горячими блюдами.

В США же сам по себе огромный выбор салатов может стать главным украшением стола. При этом в состав любого салата могут входить и всевозможные свежие ингредиенты, и зелень самых разных вкусов, ароматов и консистенции, и красный и белый репчатый лук, и белые шампиньоны и жареные грибы портобелло, и хрустящий редис, и красные и зеленые стручковые перцы, и оливки, и анчоусы, и сельдерей, и сладкая морковь… А уже вдобавок к салату можно положить себе на тарелку, по вкусу, цыпленка или лососину-гриль. При столь богатом выборе ингредиентов возможности для импровизации бесконечны.

Все ингредиенты в салате сохраняют свой характерный вкус и консистенцию, дополняют друг друга и подчеркиваются соусом. Особая прелесть здесь в том, что каждый волен подбирать и комбинировать отдельные ингредиенты и добавки по-своему – вплоть до того, чтобы задавить всю вкусовую гамму салата «убойным» ароматом заплесневелого сыра.

Таковы и США, и американский народ: каждый там сам по себе и не похож на другого. Люди имеют полную свободу самовыражения. Можно вести себя шумно, а можно тихо. Можно «кидать понты», а можно вести жизнь простого обывателя. Можно объединяться в формальные или неформальные социальные группы, а можно быть одиночкой. И такое разнообразие прекрасно.

А возникает это разнообразие исключительно на добровольных началах. Люди в подобных объединениях взаимно дополняют друг друга, сохраняя собственные уникальные черты характера. Хороший менеджер тоже способствует максимальному раскрытию способностей своей команды, подобно тому как хорошая заправка расцвечивает салат, помогая лучше распробовать каждый ингредиент на вкус. Кроме того, хороший менеджер следит за тем, чтобы люди срабатывались между собой, но при этом не перегружает их собственным присутствием, понимая, что переизбыток приправ убьет вкус всего салата.

Разнообразие благотворно сказывается на бизнесе. Сводя разносторонние таланты в составе проектных групп воедино, менеджеры способствуют максимальному раскрытию способностей каждого на благо общего дела, а иногда добиваются и большего за счет синергического эффекта. Спору нет: сила США – в многогранности.

Лучше всех знают силу разнообразия менеджеры технологических фирм. Работая зачастую бок о бок с формальными подчиненными, они общаются с ними на равных. Если же сотрудники чувствуют, что их ценят и относятся к ним уважительно, то и работать они начинают с удвоенной энергией, принося плодотворную отдачу.

С точки зрения китайских менеджеров, американский стиль управления молодыми технологическими компаниями выглядит безалаберным и странноватым. Ну, как может глава крупнейшей компании типа Facebook сидеть в общем офисе среди прочих сотрудников и участвовать в проводимых ими «хакатонах»[58]58
  Хакатон (англ. hackathon, от hack – хакер и marathon – марафон) – форум разработчиков программного обеспечения, целью которого является совместный поиск решения какой-либо проблемы. – Примеч. ред.


[Закрыть]? Где его самоуважение, если он ставит себя на одну доску со всеми? Как ему вообще удается добиваться исполнительности и дисциплины от сотрудников без ореола значительности и авторитета?

В китайской кухне важнейшее место отводится супу. А стиль управления по-китайски, в моем представлении, чем-то похож на приготовление супа.

Китайский суп разваривается и «доходит» на медленном огне не менее двух часов. При этом наиболее «правильным» способом приготовления супа считается самая медленная варка в течение четырех часов на водяной бане, то есть в кастрюле, помещенной в котел с кипящей водой. Столь долгая щадящая готовка позволяет сохранить в целости все полезные и питательные свойства ингредиентов и способствовать их наилучшему усвоению организмом.

По набору исходных продуктов типичный китайский суп прост: немного куриного мяса или свинины плюс овощи, зелень и специи. В отличие от супов американской кухни, таких как суп-пюре из морепродуктов, гороховый суп и суп-лапша из индейки, являющихся не столько супами, сколько замаскированными жидкими тушеными блюдами, китайские супы значительно жиже и не содержат крупных кусков чего бы то ни было. По сути, это прозрачные бульоны для гурманов. Именно поэтому американцы говорят «есть суп», а китайцы – «пить суп».

Китайские супы используются и в лечебных целях. В зависимости от времени года в суп могут добавляться разные свежие продукты и целебные травы, помогающие сбалансировать в организме потоки жизненной энергии ци.

Согласно представлениям традиционной китайской медицины, зимой важно добавлять в суп ингредиенты, способствующие согреванию организма, а летом – способствующие его охлаждению. К таковым относятся, например, репа, финики, груши и сушеное мясо крокодила в осенне-зимний период, а кресс-салат и личи[59]59
  Личи (лат. Lítchi chinénsis) – плодовое дерево семейства сапиндовых, известное также как «лиджи», «лиси», «лайси» или «китайская слива». – Примеч. пер.


[Закрыть] – в весенне-летний. Выпив хорошего китайского супа, человек напитывается позитивной энергией отвара входящих в него ингредиентов и приходит в состояние гармонии с природой. Гуща супа, как правило, выбрасывается.

После варки на медленном огне не менее двух часов суп готов к употреблению в пищу. Его нежное вкусо-ароматическое содержание тонко сбалансировано. При этом в общей вкусовой гамме угадываются оттенки, придаваемые каждым ингредиентом: курицей, ломтиками имбиря, груш, иногда корня женьшеня, – и всё это должно гармонично сливаться воедино. Приправляет суп сам повар, поэтому никаких перечниц и солонок на китайском столе не требуется.

Но в отличие от американского салата, где каждый волен выбирать, что ему есть, а от чего отказаться, китайский суп выбора не оставляет: хочешь – пей, не хочешь – сиди голодный. Китайцу приходится всецело доверяться повару и надеяться, входя в ресторан, что тот на месте и при исполнении.

Во многих отношениях управление бизнесом в Китае подобно варке супа. Высшие руководители тщательно вырабатывают стратегию, составляют план действий и лишь после того, как всё готово, выкладывают их на стол подчиненным. При этом менеджеры низших звеньев и рядовые сотрудники терпеливо и послушно дожидаются приказов и распоряжений начальства, как посетители ресторана – обеда от повара; получив же приказ (суп), они с рвением исполняют (выпивают) его. Их прямая обязанность – четко выполнять приказы, и только. От сотрудников требуется усердие и исполнительность, а страсть к работе – вещь в китайском бизнесе не обязательная.

Причина такого отношения в том, что творчество и новаторский подход считаются исключительно уделом вышестоящего начальства. Подобно многоопытным шеф-поварам, мудрые топ-менеджеры проделывают всю необходимую работу, прежде чем подать свои тщательно приготовленные решения на столы подчиненных. Что же в таком случае остается рядовому сотруднику? Только пунктуально исполнять приказы.

В отличие от американского салата, в китайском супе вкусовые компоненты различных исходных продуктов сливаются в единый букет. Уловить оттенки, придаваемые общему вкусу супа каждым из ингредиентов, можно, а вот выбрать из него что-то, а что-то отложить в сторону, как в салате, невозможно. В отличие от ситуации в западных компаниях, у членов китайской организации нет иного выбора, кроме как принять всё без исключения из того, что имеет им предложить руководство, и испить это варево до дна. Никакая самодеятельность, в том числе даже ценные усовершенствования, здесь не приветствуется – точно так же, как не одобряется самостоятельное добавление приправ в китайский суп.

Особенности мотивации китайских менеджеров

Люди – везде люди: чисто по-человечески они повсеместно жаждут безопасности и благополучия. Однако сами представления о безопасности и благополучии, а также об успехе в значительной мере зависят от специфики национальной культуры. В отличие от естественных наук и медицины, представления о том, что такое самореализация, не универсальны.

Восточноазиатская и западная культуры закладывают в людей весьма разные представления о счастье. Например, многие азиаты искренне рады были бы всю жизнь прожить в кругу большой семьи, родственников и друзей. Наличие подобной многочисленной группы поддержки вселяет в них уверенность, спокойствие и ощущение безопасности.

В США же под безопасностью может пониматься, например, материальная (прежде всего денежная) обеспеченность, позволяющая жить в большом красивом доме в благополучном районе. Сюда же может входить и личная защищенность – как собственная, так и членов семьи, – достигаемая за счет владения огнестрельным оружием. Китайцы тоже могут мечтать о больших домах и прочих атрибутах материального благополучия, аналогичных западным, но чувство безопасности у них всё-таки в основном опирается на осознание своей принадлежности к мощному клану, стоящему у них за спиной, а не только на крупные суммы в банках или на всяческое движимое и недвижимое имущество.

Молодому выпускнику китайского университета ничего не стоит отказаться от предложения выгоднейшей работы в другом городе ради возможности оставаться поближе к семье и друзьям. Впрочем, он может и принять предложение из Пекина, Шанхая или Шэньчжэня, но лишь для того, чтобы за пару лет сделать себе там карьерный задел, а потом вернуться к семье.

Китайская пословица «опавшие листья возвращаются к корням» как раз и отражает это общее для народа стремление со временем вернуться в родные места, управившись с делами на чужбине. В США же молодежь более расположена к свободному перемещению. Молодые американцы обычно выбирают такие варианты трудоустройства и такой образ жизни, которые наиболее соответствуют их ценностям и вкусам.

В традиционной китайской культуре в чести бережливость, а богатство не особо почитаемо, особенно когда его накопление является самоцелью. На тотемном столбе конфуцианской системы ценностей богатство котируется ниже учености. Детей воспитывают в духе прилежного ученичества, с тем чтобы впоследствии они, по возможности, приносили пользу обществу на государственной службе.

Молодым нужно заботиться не о том, как разбогатеть: всю свою энергию они должны направлять на самосовершенствование – и точка. Аналогичным образом, китайские родители не приветствуют подработку детей после занятий: большинство считает это тратой времени, которая отвлекает от учебы.

В Китае издревле считалось, что преуспевший в науках достоин государственной должности, а из выдающегося чиновника непременно выйдет и отличный ученый. Подобную двухстороннюю ротацию кадров между академическими кругами и госаппаратом предложил внедрить еще ученик Конфуция по имени Цзыся[60]60
  Цзыся (507–420? до н. э.) – один из десяти учеников Конфуция, считавшийся среди них самым ученым и образованным; автор множества афоризмов. – Примеч. пер.


[Закрыть]. Неудивительно, что государственная служба в Китае до сих пор почетна настолько, что многие считают ее пределом мечтаний.

То, что в обществе, которое с пиететом относится к официозу, госслужба считается престижной и надежной, само собой разумеется; при этом академические регалии играют немаловажную роль даже для высших государственных должностей. Чем выше ученое звание или степень, тем бо́льшим почетом пользуется правительственный чиновник среди равных себе по статусу. Именно этим объясняется, почему столь многие высокопоставленные китайские руководители не жалеют ни сил, ни времени, свободного от основной работы, на научную деятельность и защиту диссертаций, чтобы иметь возможность указать на своих визитках «доктор наук» или «профессор».

Даже новоявленные китайские магнаты, стремительно разбогатевшие на взлетевшем до небес китайском рынке недвижимости, хотят выглядеть высокообразованными. Им не просто лестно иметь в придачу к огромному состоянию еще и защищенную диссертацию: они питают надежду, что их ученость будет отчасти сглаживать репутацию успешного дельца, сомнительную по китайским меркам.

В современном Китае экономика открывает перед молодежью возможности, немыслимые для прежних поколений. Как гласит китайская половица, «тому, кто идет против течения, нельзя остановиться: течение унесет». Конечно, застрять на обочине сверхскоростной магистрали развития национальной экономики Китая и беспомощно наблюдать, как другие проносятся мимо, не хочется никому. Напротив, в борьбе за место среди лидеров гонки всё молодое поколение китайцев мечтает о месте в водительском кресле и об утопленной в пол педали газа: отстанешь – рискуешь никогда не догнать соперников.