Текст книги "Целую, мистер Ротшильд"

Но долгий день и спиртное не прошли для меня бесследно, и, когда я зевнула во второй раз, Фишер встал, чтобы идти к себе.

– Попробуй немного отдохнуть. Я даю тебе два дня, чтобы прийти в себя. Сегодня ты злилась и пила. Завтра будешь жалеть себя. Но с четверга мы возвращаемся к нормальной жизни. И мы вместе определим, куда тебе двигаться дальше.

Конечно, я не могла сказать ему, что дальше мне двигаться некуда, разве что пополнить собой ряды безработных, но что толку в нытье?

– Спасибо, что выслушал.

– Всегда пожалуйста, моя принцесса, – наклонившись, он поцеловал меня в лоб, а затем направился к двери. – Кстати, я забрал твою почту. Принести ее тебе на диван?

– Да ну, завтра посмотрю.

После ухода Фишера я с трудом поднялась и прошлась по заставленной коробками квартире, выключая везде свет. На кухне я увидела свежую почту, и внимание мое тут же привлек толстый конверт.

Я знаю этот логотип.

Быть такого не может…

Наклонившись, я взяла конверт. Буква «Р», вписанная в кружок, не оставляла никаких сомнений. Вот только чего хотят от меня в «Ротшильд Инвестментс» на этот раз? Может, там счет на оплату всего, что я съела и выпила на свадьбе Оливии? А заодно требование оплатить задним числом бесценное время Хадсона?

Надломив печать, я вскрыла конверт. Внутри лежало письмо, напечатанное на том же фирменном бланке, что и предыдущее. Под ним была стопка бумаг, похожих на официальные документы. Договор… еще договор… Права инвестора, закупка сырья, условия сотрудничества…

Что же это такое?

Схватив очки, я взяла в руки письмо.

Дорогая мисс Бардо!

После повторного рассмотрения Вашей просьбы мы готовы направить инвестиции в компанию «Персональный аромат». Подробные цифры и условия соглашения Вы найдете в приложенных документах. Поскольку наше предложение затрагивает такие вопросы, как право голоса и право собственности в рамках Вашей компании, настоятельно рекомендуем Вам посоветоваться со своим юристом, прежде чем подписывать какие бы то ни было документы.

Мы приглашаем Вас стать частью дружного семейства «Ротшильд Инвестментс» и рассчитываем в скором времени вывести на рынок Ваш инновационный продукт.

Искренне Ваш,

Хадсон Ротшильд

Это что, шутка? Неужели то, что я сказала за две короткие минуты, заставило Хадсона изменить свое решение и он отправил мне с курьером это письмо?

Все еще в недоумении, я начала просматривать документы. Ясное дело, я мало что поняла в юридических формулировках, но компания Хадсона, судя по всему, собиралась вложиться в «Персональный аромат» в обмен на долю, равную сорока процентам. А в первых строках письма было сказано «повторное рассмотрение». Неужели те жалкие две минуты смогли всерьез изменить ситуацию?

Я так и стояла с разинутым ртом, пока взгляд мой не упал на дату в начале письма. Три дня назад. Я схватила конверт и принялась разглядывать печать. Все верно: письмо отправлено три дня назад.

Получается…

Хадсон отправил это письмо до того, как заставил меня просидеть у него в приемной двое суток.

Какого дьявола?

10

Стелла

Как многое может измениться всего за неделю!

Вместо того чтобы торчать в приемной «Ротшильд Инвестментс» в надежде увидеть владельца здешнего «замка», я была представлена всему офису в качестве «нашего нового партнера». От такого крутого поворота голова все еще шла кругом, но я решила не тратить время на лишние размышления. В запасе было всего несколько месяцев на раскрутку продукта.

Оливия позвонила на следующий день после того, как я получила предложение. Она все еще ухаживала за свекром в Калифорнии, но хотела проверить, довольна ли я условиями сделки. Во время разговора я осторожно коснулась полученного ранее письма с отказом. Оливия извинилась и сказала, что произошла какая-то путаница. Мне почему-то так не казалось. Интуиция подсказывала, что здесь кроется нечто большее, чем просто неверно составленный текст. Однако Оливия не стала задерживаться на этой теме, и я последовала ее примеру, сосредоточившись на том, что предстоит, а не на том, что было.

– Стелла, это Марта, наш главный бухгалтер, – представила Оливия. – К твоему сведению, Марта любит черный кофе и предпочитает тому, который продается в «Старбаксе», кенийский из маленького магазинчика в конце квартала. Поверь, настанет час, когда тебе придется прийти к Марте с поджатым хвостом, держа в руках кофе, и умолять об увеличении бюджета.

Марта рассмеялась и протянула ладонь для рукопожатия.

– Приятно познакомиться, Стелла. Откровенно говоря, если твои духи хотя бы наполовину так хороши, как рассказывает Оливия, тебе не придется просить, – подмигнула она. – Просто принеси флакончик.

Я улыбнулась, но на всякий случай, когда мы с Оливией двинулись в следующий отдел, сделала заметку о кофейных пристрастиях Марты.

Фишер попросил кого-то из своего офиса просмотреть все документы, и я подмахнула их, не особенно вчитываясь. Пару дней назад мы с Оливией встречались за завтраком, чтобы обсудить основы логистики. Она возглавляла отдел маркетинга, но «Ротшильд Инвестментс» в рамках недавно приобретенной доли в моей компании оказывала помощь практически во всем: от веб-разработок до бухучета. Все это экономило кучу денег, которых у меня не было.

Первым шагом стало решение о месте нахождения моего нового офиса. Оливия сообщила, что многие партнеры, используя большое количество работников и услуг, предпочитают открывать офисы в «Ротшильд Инвестментс». Учитывая, что моим предыдущим офисом был диван в гостиной, от стены до стены окруженный коробками, я тут же согласилась, что будет более профессионально встречаться с людьми здесь – по крайней мере, пока не смогу позволить себе что-то собственное.

В конце нашей ознакомительной экскурсии мы оказались в пустующем офисе, и Оливия протянула мне ключ.

– Вот и твой новый дом. Дамская комната в конце коридора. Я попросила свою помощницу снабдить тебя всем необходимым, но если потребуется еще что-нибудь – просто дай ей знать. В одиннадцать у меня встреча, так что надо бежать. Может, пообедаем вместе около половины второго?

– Было бы здорово, – кивнула я.

Оливия исчезла, а я уселась за огромный современный стол и попыталась осознать, что произошло. «Персональный аромат» получил не только финансирование в большем, чем требовалось для запуска, объеме, но и команду, системное обеспечение, а также превосходный офис в центре города, о котором можно было только мечтать. Все выглядело довольно сюрреалистично. Каждый, кого я встретила сегодня, казалось, был искренне рад сотрудничеству и горел желанием начать работу. Все казалось слишком прекрасным для того, чтобы быть правдой. И тут я вспомнила, что по крайней мере один человек далеко не на седьмом небе от моего присутствия.

Во время ознакомительной экскурсии дверь в кабинет Хадсона была закрыта. Но запах его одеколона говорил, что хозяин или в офисе, или только что вышел. Нам давно пора было выяснить отношения, так что, выйдя из дамской комнаты, я сделала крюк по коридору, ведущему к его двери. В этот раз она была распахнута. По мере приближения мой пульс все учащался. Когда я постучала, Хадсон стоял спиной к двери, пытаясь достать что-то с полки.

– Оставь на столе, – не оборачиваясь, сказал он.

Наверное, ожидал кого-то другого.

– Привет, Хадсон. Это Стелла. Надеюсь, у тебя найдется минутка, чтобы поговорить.

Он обернулся и взглянул на меня. Боже, неужели небесная голубизна его глаз стала еще ярче с того дня, когда мы виделись в последний раз? Я тут же начала крутить кольцо на указательном пальце, что делала каждый раз, когда нервничала. Спохватившись, перестала. Не могла позволить этому человеку себя смутить.

И хотя меня тошнило от волнения, я, подняв подбородок, шагнула вперед.

– Не отниму у тебя много времени.

Вместо того чтобы занять место за столом, Хадсон, скрестив руки, прислонился к шкафчику.

– Что ж, заходи. Раз все равно уже прервала меня.

Сарказм в его голосе невозможно было не заметить, но я решила не обращать на него внимания. С глубоким вздохом я закрыла за собой дверь. Хадсон молча наблюдал за каждым шагом, приближающим меня к его устрашающих размеров столу.

– Не возражаешь, если я присяду?

– Разумеется, почему бы нет? – пожал он плечами.

Я уселась в одно из двух кресел, стоящих рядом со столом, и ждала, когда он сделает то же самое. Но Хадсон не сдвинулся с места.

– Не собираешься садиться?

Его глаза блеснули.

– Нет. Лучше постою.

Я мгновение подождала, собираясь с мыслями, как вдруг почувствовала аромат одеколона. Разве можно пахнуть так чертовски хорошо? Отвлекшись, поймала себя на том, что опять кручу кольцо на указательном пальце.

Чтобы как-то занять руки, я вцепилась в подлокотники кресла.

– Оливия сказала, что письмо с отказом было выслано по ошибке. Это правда?

Прежде чем встретиться со мной, взгляд Хадсона на секунду скользнул по побелевшим костяшкам моих пальцев, вцепившихся в подлокотники кресла.

– Какая разница? Ведь ты же здесь.

– Это важно, потому что я посвятила своему делу пять лет, вложила туда всю душу и сердце. Сейчас «Ротшильд Инвестментс» – мой партнер, так что предпочла бы прояснить все моменты, которые могут помешать сотрудничеству.

Обдумывая мои слова, Хадсон задумчиво потер нижнюю губу.

– Нет, – в конце концов промолвил он.

– В смысле? – наморщила я лоб. – Ты не хочешь прояснить ситуацию?

– Ты спросила, было ли первое письмо ошибкой. Нет, не было.

Хотя я и подозревала нечто подобное, все равно слова этого мужчины больно резанули сердце.

– И что же заставило тебя поменять мнение?

– Моя сестра. Когда ей что-то приспичит, она становится настоящей занозой в заднице.

Эти слова заставили меня улыбнуться. Я обожала Оливию.

– Ты не хочешь иметь со мной дело из-за моего продукта или из-за меня лично?

Прежде чем ответить, Хадсон внимательно изучил мое лицо.

– Из-за тебя лично.

Я нахмурилась, но оценила его искренность. И решила ловить момент.

– Письмо с приглашением датировано днем раньше того, как я уселась в вестибюле в надежде тебя увидеть. И ты заставил меня там сидеть целых два дня. Зачем?

Уголок его рта чуть заметно дернулся.

– Ты просила две минуты, а я был занят.

– Но ты мог бы просто сказать секретарше, что передумал и что приглашение ждет меня на почте.

В этот раз Хадсон не смог сдержать ухмылку.

– Да, мог бы…

Увидев, что я гневно прищурилась, он усмехнулся.

– Если это самая страшная гримаса, на которую ты способна, советую поработать над этим.

Какая же опасная у него улыбка! У меня едва не перехватило дыхание. Продолжая сидеть в кресле, я выпрямила спину.

– У нас будут проблемы с совместной работой? Оливия сказала, что ты погружаешься в работу всех стартапов.

Хадсон снова изучающе посмотрел на меня.

– Нет, если ты умеешь работать.

– Умею.

– Думаю, это мы увидим.

На столе зажужжал интерком, и раздался голосок секретарши:

– Мистер Ротшильд?

Не отрывая взгляда от моих глаз, он ответил:

– Да?

– Пришел человек на встречу в одиннадцать тридцать.

– Скажи Дэну, что скоро буду.

– Будет сделано.

Секретарша отключилась, а Хадсон слегка наклонил голову.

– Что-нибудь еще?

– Думаю, это все.

Когда я встала, собравшись выйти, Хадсон заговорил опять:

– На самом деле, есть еще одна вещь.

– И какая же?

Он скрестил руки на груди.

– Оливия уже сказала тебе, что я вовлечен в запуск новых проектов. Так что, наверное, на выходе тебе стоит дать Хелене свой настоящий номер телефона. Просто на случай, если мне потребуется с тобой связаться.

– Что ты имеешь в виду под моим настоящим номером? Я же дала его тебе в тот день, когда вернулась забрать телефон.

Его губы сложились в мрачную гримасу.

– Это был номер «Пиццы Винни».

– Что?! Не может быть…

– Может. Я звонил.

– Может, ты неправильно его записал. Не давала я тебе неправильный номер.

– Ты сама вбила его в мой телефон.

Я ломала голову, пытаясь вспомнить, что произошло в тот день. Разве Хадсон не записал мой номер? Потом меня озарило – он попросил мой номер и тут же отвлекся на звонок секретарши. Пока они разговаривали, Хадсон достал свой телефон из кармана и протянул мне. О боже мой!

– Можешь дать телефон? – попросила я.

Хадсон несколько мгновений помолчал, но потом достал телефон из стола. Чувствуя на себе его тяжелый взгляд, я набрала свое имя в поиске контактов и увидела номер, который сама же набрала. От удивления глаза полезли на лоб. Последняя цифра моего номера была девять, а я набрала шестерку – цифру над девяткой на панели.

Подняв глаза, едва смогла произнести:

– Я вбила неверный номер.

Лицо Хадсона выглядело совершенно бесстрастным.

– В курсе.

– Но я не хотела…

На это он ничего не сказал.

Похоже, мой мозг на какое-то время прекратил работать. Я пыталась осмыслить, что все это значит.

– Так вот почему ты не позвонил… думал, что я намеренно не дала тебе правильный номер. Но ведь твоя сестра дозвонилась – смогла найти мой рабочий телефон.

– У меня нет привычки преследовать женщин, которые дают фальшивые номера, когда я приглашаю их на свидание.

– Я бы никогда не пошла на такое.

Мы уставились друг на друга. Как будто рассыпанные кусочки пазла наконец соединились в моей голове в ясную картину.

– Так вот почему ты заставил меня два дня подряд торчать в приемной. Решил, раз я отшила тебя, значит, и тебе надо поступить точно так же.

Я покачала головой:

– Но я до сих пор не могу понять, что заставило тебя изменить решение.

Хадсон опять потер подбородок.

– Сестренка очень вдохновилась твоим проектом. С тех пор как отец умер, нам нелегко вести дела. Когда я отбросил все привходящие обстоятельства, то понял, что объективно твое дело меня бы заинтересовало. И подумал, что было бы несправедливо отказывать тебе только за то, что продинамила меня. Да и сестренку не хотелось огорчать.

– Но я вовсе не продинамила тебя. Даже расстроилась, когда не позвонил…

Хадсон уставился на мои ноги. Было ощущение, что он, так же как и я, не знал, что со всем этим делать. На столе снова зажужжал зуммер.

– Да, Хелена?

– Эсме на первой линии.

– Поговорю с ней, – вздохнул босс. – Попроси подождать минутку.

– Хорошо. Приготовлю Дэну кофе и отведу его в конференц-зал. Скажу, что будешь через несколько минут.

– Благодарю, Хелена.

Медленно скользя взглядом вверх от кончиков пальцев моих ног, Хадсон наконец посмотрел мне в глаза. Когда наши взгляды встретились, тело покалывало тысячей маленьких иголок. Тень дьявольской ухмылки на его лице не улучшала ситуацию.

– Итак… ты сказала, что расстроилась, когда я не позвонил?

Чувствуя себя как олень, попавший в свет фар, я судорожно сглотнула.

– Эм-м-м…

Призрак ухмылки на его физиономии превратился в полноценную гримасу.

– Эсме – моя бабушка, так что не могу не ответить. Итак… продолжение следует?

Я медленно кивнула.

– Э-э-э… да… конечно…

Повернувшись, я направилась к двери. Но прежде чем распахнула ее, голос Хадсона остановил меня.

– Стелла?

– Да?

– Я отдал твои духи бабушке. Она сказала, что хочет еще флакончик…

– Без проблем, – улыбнулась я.

* * *

Вечером этого дня уборщики постучали в дверь моего офиса и спросили, могут ли они войти и выбросить мусор из корзины.

– Ох, конечно…

Я и не заметила, как прошло время, так поглотило меня составление списка поставщиков и заметки о том, какую, у кого и где купила продукцию. Перенести все, что я до сих пор держала в голове, в различные системы, которыми располагал «Ротшильд Инвестментс», – та еще задачка. Но я точно знала, что это приведет к лучшему результату. Достав телефон, я испытала шок, увидев, что уже половина седьмого. В последний раз я смотрела на время, когда Оливия пожелала хорошего вечера. Тогда было около пяти. А кажется, прошло не более десяти минут.

Улыбающаяся пожилая женщина опустошила корзину, высыпав мусор в большой бак, стоящий в коридоре, и вернулась с пылесосом.

– Не возражаете? Это займет не более пяти минут.

– О, вовсе нет. Все равно надо размять ноги и наведаться в дамскую комнату.

Я захлопнула ноутбук и отправилась в ванную комнату. Подойдя к ней, увидела Хадсона, который прислонился спиной к стене прямо рядом с дверью, уставившись в телефон.

– Ждешь, чтобы подскочить и напугать кого-нибудь выходящего? – поддразнила я.

Он нахмурился и указал на дверь.

– Собираешься туда?

– Вроде как да, – сдвинула я брови. – Есть причина воздержаться?

Хадсон оторвался от стены и запустил пятерню в шевелюру.

– У меня там дочка – Чарли. Застряла там. Говорит, ей нравятся кустики.

– Кустики?

– Акустика. Я поправлял, но дочь говорит, что так звучит лучше.

– Хочешь, чтобы я вывела ее оттуда? – рассмеялась я.

Хадсон посмотрел на часы.

– В половине седьмого у меня важные телефонные переговоры с заграничным инвестором.

– Иди спокойно. Будь уверен – с дочкой все будет в порядке. Приведу ее в твой кабинет.

– Точно?

– Разумеется. Без проблем.

Хадсон все еще медлил.

Я подняла глаза к небу.

– Ну да, однажды я влезла за чужую свадьбу, но обещаю, что дочь твою не потеряю.

– Хорошо, спасибо, – с шумом выдохнул он.

Сгорая от любопытства, я вошла в туалет. Чарли нигде не было видно, зато я сразу же поняла, почему она так беспокоилась о кустиках. Самый сладкий детский голосок пел… неужели «Джолин»? Старую песню Долли Партон[3]3
  Популярная американская певица и киноактриса (р. 1946), обладательница титула «Королева кантри». (Прим. ред.)


[Закрыть]. Ну да, именно ее. И кажется, малышка Чарли знала наизусть все слова.

Тут я заметила маленькие ножки, которые болтались под первой кабинкой. Широко улыбаясь, я тихонько стояла и слушала. Она действительно хорошо пела. Голосок был еще слабым, но, судя по величине ножек, вполне соответствовал размеру исполнительницы. К тому же она пела в правильной тональности и добавила вибрато, что было необычно для такой маленькой девочки.

Когда песня закончилась, я больше не могла стоять. И, боясь напугать малышку, тихо постучала в дверь кабинки.

– Чарли?

– Да?

– Привет! Меня зовут Стелла. Папа попросил проводить тебя до его кабинета, когда ты закончишь. Я на минуту зайду в кабинку, только ты никуда без меня не уходи, хорошо?

– Хорошо.

Я зашла в соседнюю кабинку и стала справлять нужду.

Прямо в середине процесса раздался голос Чарли.

– Стелла?

– Да?

– Тебе нравится Долли?

– Ага, – подавив смешок, ответила я.

– У тебя есть любимая песня?

– Хм-м… Наверное, да. Не думаю, что она очень популярна, но моя бабушка жила в Теннесси. Поэтому песня «Мой дом в горах Теннесси» всегда напоминает мне о ней. Так что, наверное, это моя любимая песня.

– Не знаю ее. А у папы любимая «Все это неправильно, но все в порядке». Он не разрешает мне ее петь, потому что там слова очень взрослые. Но я их все равно запомнила. Хочешь, спою для тебя?

Разумеется, мне хотелось. Особенно теперь, когда она сказала, что отец не разрешает петь эту песню. Но сдержалась… В последнюю очередь мне хотелось, чтобы Хадсон подумал, что я развращаю его ребенка.

– Хм-м… Мне бы очень хотелось, но, думаю, мы должны послушаться твоего папу.

В ответ раздался шум спускаемой воды. Я поторопилась закончить, чтобы девочка не убежала раньше.

Когда я появилась из кабинки, Чарли мыла руки над раковиной. Она была абсолютно, чертовски очаровательна. С непослушными волосами песочного цвета, носиком пуговкой и огромными карими глазами.

Вся одежда на ней была фиолетового цвета: колготки, кроссовки, юбка, футболка. Что-то мне подсказало, что Чарли сама выбирала себе наряд.

– Это ты Стелла?

Мне снова пришлось прятать смешок. В туалете нас было только двое.

– Это я. А ты, должно быть, Чарли.

Девочка кивнула и посмотрела в зеркало на меня, стоящую за ее спиной.

– Ты красивая.

– Что ж, спасибо. Очень приятно. И ты красивая.

Чарли улыбнулась.

Я подошла к соседней раковине помыть руки.

– Чарли, ты берешь уроки вокала? У тебя такой потрясающий голос…

Она кивнула.

– По воскресеньям в девять тридцать. Папа подвозит меня, потому что маме нужно хорошенько выспаться, чтобы быть красивой.

Я улыбнулась. Этот ребенок, сам того не зная, способен довести до истерики.

– Еще я занимаюсь карате. Мама хотела отдать на балет, но я не захотела. Папа записал меня на карате, не предупредив маму. Она была очень недовольна.

– Держу пари, – рассмеялась я.

– Ты работаешь с моим папой?

– Вообще-то да, работаю.

– Хочешь поужинать с нами? Мы поедем на метро.

– О, спасибо. Но мне нужно еще поработать.

– Может, в следующий раз, – пожала плечами Чарли.

Я не могла сдержать улыбки каждый раз, когда эта крохотная девчушка открывала рот.

– Может…

После того как мы обе высушили руки, я отвела Чарли в кабинет отца. Поскольку Хадсон все еще висел на телефоне, спросила девочку, не хочет ли она посмотреть место, где сижу я. Малышка согласилась, и я жестом показала Хадсону, что уведу ее в свой офис.

Там Чарли плюхнулась в кресло для посетителей и уселась, болтая ногами и раскачиваясь.

– Здесь нет никаких картинок?

– Это потому что я здесь первый день. Еще не успела все украсить.

Девочка оглянулась по сторонам.

– Тебе надо все покрасить в фиолетовый цвет.

– Не думаю, что твой папа согласится, – рассмеялась я.

– Мою комнату он разрешил покрасить в фиолетовый. – Чарли несколько раз шмыгнула носом. – У тебя хорошо пахнет.

– Спасибо. На самом деле я парфюмер. Создаю духи.

– Ты делаешь духи?

– Ага. Классное занятие, правда?

Чарли одобрительно кивнула.

– А как ты их делаешь?

– Ну как, вообще-то много знаний требуется. А мы с твоим папой работаем над ароматом, исходя из того, что людям нравится целая куча разных запахов. Хочешь попробовать несколько образцов?

– Конечно!

У меня было с собой несколько пробников. Я вытащила их из ящика стола и уселась рядом с Чарли в кресло. Открыв коробку, достала одну из ароматных баночек и протянула ей. Это был парфюм, подходящий для тех, кто любит свежий морской бриз.

– Что тебе напоминает этот запах?

Глазки девочки загорелись.

– М-м-м… шоколадно-банановое мороженое.

Брови у меня взлетели к пробору, и я поднесла баночку поближе к носу, хотя запах океана почувствовала тотчас же, как открыла крышку.

– Считаешь, это пахнет как мороженое?

– Не-а. Но папа на прошлой неделе водил меня на пляж, а потом мы ели мороженое на набережной. Я ела свой любимый банана-сплит. Отсюда пахло как на пляже, но сейчас пляж пахнет для меня вкусненьким мороженым.

Точно, ведь я же спросила, о чем ей напоминает этот аромат, а не о том, чем пахнет. Так что ответ правильный. Взяла банан, пролежавший целый день на моем столе.

– Ты, оказывается, фанат бананов? Хочешь, поделюсь с тобой?

– Нет, спасибо.

Чарли подняла ножки вверх.

– Папа все время пишет что-нибудь на бананах, когда готовит мне завтрак. Иногда на апельсинах и мандаринах. Но никогда на яблоках, потому что у них не чистят шкурку.

– Он пишет тебе на фруктах?

Чарли кивнула.

– И что же он пишет?

– Всякие глупости. Типа Апельсин, ты рад, что сегодня пятница? Иногда разные шутки. На Хэллоуин он написал: «Какой фрукт призраки любят больше всего? Буу-наны». Поняла?

Мне это показалось очень интересным. Я и представить не могла, что Хадсон способен на такие дурачества.

– Дашь мне еще что-нибудь понюхать? – попросила малышка.

– Конечно.

Вторая баночка пахла маслом индийского сандалового дерева.

Чарли сморщила маленький носик.

– Пахнет как больной живот.

Как это могло быть? Я поднесла баночку прямо к носу, чтобы понять, в чем дело.

– На самом деле? У тебя от такого запаха болит живот?

Девчушка хихикнула.

– Нет. От прокисшего мороженого болит. Из этой баночки пахнет как от мужчины, который продает мороженое в магазине за углом рядом с домом папы. Мы больше туда не ходим, потому что мороженое там может быть плохим.

Ох-х-х, вот это да… что ж, в этом немало смысла. Сандал входит в состав многих мужских одеколонов. У Чарли явно талант к этому. И еще она явно была фанаткой мороженого.

– Знаешь… уже второй раз ты упоминаешь мороженое. Чувствую здесь закономерность.

– Уже поняла, да? – раздался за спиной глубокого тембра голос.

Обернувшись, я увидела Хадсона, прислонившегося к дверному проему. Похоже, он нас подслушивал.

– Чарли отлично чувствует ароматы.

Хадсон согласно кивнул:

– А еще она слышит за милю. Особенно звук открывающегося холодильника. Чуть только приоткроешь, а она тут как тут. Думает, что пахнет мороженым.

Чарли опять сморщила носик.

– Ему нравится клубничное мороженое.

– Вполне его понимаю. А тебе не нравится?

Она отрицательно потрясла головой:

– Оно отвратительное. Все бугристое.

– В этот раз займу сторону твоего папы. Клубничное – одно из моих любимых.

Хадсон улыбнулся, и я почувствовала, что это первая искренняя улыбка на его прекрасном лице с самого дня свадьбы.

– Готова идти, Чарли?

Он взглянул в мою сторону.

– Мы собираемся поужинать.

– Знаю. Едете на метро.

Уголки его губ дрогнули.

– Метро, Долли Партон и мороженое. Пока Чарли не так уж трудно угодить…

– Еще надписи на фруктах и фиолетовый цвет. Чарли предложила выкрасить офис в фиолетовый цвет, – произнесла я, указав на стены. – Я ответила, что подумаю.

– Не стал бы сбрасывать это со счетов, – улыбнулся Хадсон.

Чарли удивила меня, когда соскочила со стула и обняла.

– Спасибо за то, что дала понюхать все эти ароматные штуки.

– Пожалуйста, дорогая. Хорошо тебе поужинать.

Она проскакала через весь офис и взяла отца за руку.

– Пошли, папа.

Хадсон потряс головой, будто командный тон дочки смущал его. Но могу поклясться, что Чарли была единственным в мире человеком, которому он подчинялся с радостью.

– Не задерживайся допоздна, – кивнув на прощание, произнес он.

– Не буду.

После того как они исчезли, я услышала голос Чарли, доносившийся из коридора:

– В следующий раз Стелла поужинает с нами?

– Чарли, разве я не предупреждал, что нельзя приглашать людей, с которыми ты только что познакомилась?

– Разве она не хорошо пахнет?

Наступила пауза, и я было подумала, что они ушли очень далеко и поэтому голоса уже не слышны. Но потом Хадсон явственно проворчал:

– Да, Стелла хорошо пахнет.

– И она красивая?

Опять последовала долгая пауза. Я придвинулась к самой двери, чтобы наверняка расслышать ответ.

– Ну да, красивая. Но это не причина решать, кого приглашать на ужин, Чарли. Мы же вместе работаем.

– Но в прошлом месяце, когда мама в субботу рано утром высадила меня у твоего дома, там была женщина. Красивая и вкусно пахла. Ты сказал, что вы вместе работаете. А она забыла зонтик и вернулась за ним утром. Я спросила, не останется ли она с нами позавтракать. А ты сказал, что в следующий раз. Но так ни разу и не пригласил ее.

Вот это да! Я прикрыла рот рукой. Чарли была настоящей занозой, и мне стало интересно, как Хадсон выкрутится из ситуации. К сожалению, вместо ответа я услышала звук открывающейся и закрывающейся входной двери, так и не узнав, чем закончилось шоу.

Вздохнув, я отправилась обратно к столу и вскоре поняла, что сосредоточиться мне не удастся. Сегодня по моей жизни пронесся настоящий ураган. Познакомилась с таким количеством людей здесь, в «Ротшильд Инвестментс», провела полдюжины разных встреч, освоила новые системы учета, инвентаризации, заказов, современнейший высокоскоростной интерфейс веб-сайта. Все это было ошеломительно. Но ничто из произошедшего не могло и вполовину сравниться с тем действием, которое оказали на меня всего два слова, сказанных сегодня Хадсоном.

Продолжение следует…