Текст книги "Живые! Помните погибших моряков! Книга 1"

Хотелось бы спросить Вас. Есть уверенность, что наши военачальники и командиры из когорты Сердюкова, так же бездарно не погубят, (как в 1943 году) построенные с таким трудом корабли, вместе с подготовленными экипажами (нашими детьми и внуками)?

СПРАВКА

Лидер эсминцев «Харьков» (проект 1) построен на заводе 198 (Андре Марти, имени Носенко, Черноморском судостроительном заводе) в г. Николаеве, строительный номер С-223, заложен в 1934 году, сдан флоту в 1938 году.

Участвовал в обороне Одессы, Севастополя, Крыма, Новороссийска, Кавказа, высадке и поддержке десантов Евпаторийского, Керчь-Феодосийского, у Озерейки и на Малую землю, участвовал в нескольких набеговых операциях, в том числе к берегам Румынии.

Водоизмещение 2693 тонны, длина корпуса 127,5 м, ширина 11,7, осадка 4,2 м., мощность машин 66000 л. с., максимальный ход в 43 узла (что делало его одним из самых скоростных кораблей своего времени), экономический ход лидера составлял 20 узлов, дальность плавания на экономическом ходу 2100 миль.

Вооружение 5 – 130 мм орудий главного калибра, 2 – 76,2 мм и 4 – 37-мм зенитных орудия, 6–7,62 мм пулеметов, 2 – 4-трубных 533-мм торпедных аппарата, 2 бомбосбрасывателя, принимал на борт 76 мин. Экипаж 344 человека

Краснознаменный эсминец «Беспощадный» (проект 7) построен на заводе 198 (Андре Марти, имени Носенко, Черноморском судостроительном заводе) в г. Николаеве, строительный номер С-322, заложен в 1936 году, сдан флоту в 1939 году.

Участвовал в обороне Одессы, Севастополя, Крыма, Новороссийска, Кавказа, высадке и поддержке десантов Евпаторийского, Керчь-Феодосийского, у Озерейки и на Малую землю, участвовал в нескольких набеговых операциях, в том числе к берегам Болгарии и Румынии. 22 сентября 1941 года подвергся сильной атаке авиации противника, получил сильные повреждения (оторвана носовая часть по 40 шпангоут). Носовую часть в Севастополе приварили от ранее погибшего эсминца «Быстрый». 3 апреля 1942 года награжден орденом «Красного Знамени».

Водоизмещение 2402 тонны, длина корпуса 112,8 м, ширина – 10,2 м и осадка – 4,8 м., мощность машин 56500 л. с., максимальны скорость 38,6 узла, экономическая 19,5 узлов, дальность плавания на экономическом ходу 2565 миль.

Вооружение 4 – 130-мм орудий главного калибра, 2 – 76,2-мм и 3 – 37-мм зенитных орудия, 4-12,7-мм пулемета, 2 трехтрубных 533-мм торпедных аппарата, 2 бомбосбрасывателя, принимал 48 мин. Экипаж 236 человек.

Эсминец «Способный» (проект 7 у) построен на заводе № 200 (61 коммунара) в г. Николаеве, строительный номер С-1076, заложен в 1936 году, сдан флоту в 1939 году.

Участвовал в обороне Одессы, Севастополя, Крыма, Новороссийска, Кавказа, высадке и поддержке десантов Евпаторийского, Керчь-Феодосийского, у Озерейки и на Малую землю, участвовал в нескольких набеговых операциях.

Водоизмещение 2529 тонн, длина корпуса корабля – 112,5 м, ширина – 10,2 м, осадка – 5 м. Мощность машин 54000 л.с., максимальная скорость 38 узлов, экономическая – 19 узлов, дальность плавания на экономичном ходу составляла 1800 миль.

Вооружение: 4 – 130-мм, 3 – 76,2 мм, 2 – 45-мм и 2 – 37-мм орудия, 2–7,62-мм пулемета, 2 трехтрубных 533-мм торпедных аппарата 2х3х533, 2 бомбосбрасывателя, принимал 60 мин. Экипаж 267 человек.

Гибель эсминца «Фрунзе»

Основная причина гибели кораблей ЧФ и Азовской флотилии за время войны – это авиация противника. От прямого воздействия авиации за все время войны на ЧФ погибло 87 боевых кораблей и 56 вспомогательных, судов, приписанных к ВМФ на время войны и гражданских судов (всего – погибло от авиации – 143), значительно больше, чем от других видов поражения кораблей.

Погибло на минах – 90 кораблей и судов, от береговой артиллерии противника – 114 кораблей и судов, от ПЛ противника – 17 кораблей и судов, от НК противника – 29 кораблей и судов, от своих (расстреляны своими или взорвались на своих минах) – 15 кораблей и судов, уничтожены личным составом для предотвращения захвата – 124 корабля и судна, захвачены немцами – 10 кораблей и судов, брошены экипажами – 1 торпедный катер, погибли в результате аварий и в шторм – 52 корабля и судна, погибли по неизвестным причинам – 12 в основном подводных лодок. Всего за время войны на ЧФ и Азовской флотилии погибло 607 кораблей и судов (497 боевых кораблей и 110 остальных – это не считая корабли Дунайской военной флотилии, проходивших через Черное море).

Глядя из нашего сегодня, если можно было бы подсказать командованию флотом, что надо было организовывать хорошее истребительное прикрытие кораблей в море – меньше кораблей гибло бы.

Правильно было бы назвать 21 сентября черным днем для кораблей Черноморского флота.

Так что же было, 21 сентября 1941 года на Черноморском флоте?

4-ая румынская армия пыталась взять Одессу, и им практически удалось прорваться на окраины города, удалось перекрыть водоснабжение большого города. Шел 46-й день обороны Одессы, и оборона Одессы зависела лишь от поставок морем с большой земли продовольствия, боеприпасов и других необходимых вещей, вывоза раненых и жителей города, желающих эвакуироваться.

Уже взяты немцами Николаев и Херсон, Бердянск и Мариуполь. Немцы вырвались уже к Азовскому морю, перекрыли Днепр и Южный Буг. Силами переброшенных моряков – хорватов и добровольцев – украинцев начали формироваться экипажи кораблей и судов, захваченных на верфях Николаева и в портах Бердянска и Мариуполя.

Немецкие войска генерал-полковника Эриха фон Манштейна форсировали Днепр и вышли на подступы к Крыму, Немецкие дивизии начали бои за прорыв на Крымский полуостров, идут бои на Перекопе, на Тендровском боевом участке. Корабли Днепровской, Пинской и Дунайской военных флотилий стремятся вырваться из мешка, в котором оказались на практически отрезанном от Черного моря Днепре. С Одессой в тылу немецких войск необходимо было срочно кончать. Силы 4-ой румынской армии нужны на подступах к Крыму. Манштейн понимал, что для этого срочно необходимо перерезать пути снабжения Одессы вооружением и людскими ресурсами.

Для решения этой задачи в сентябре 1941 года в район Одессы была по приказу Манштейна переброшена 77 эскадра авиации Германии (II/Schlachtgeschwader 77) – одно из самых боевых соединений группы армия «Юг». Командовал 77-й эскадрой майор граф Клеменс фон Шёрнборн-Визентхайд. 77-ая эскадра активно участвовала в польской и французской компаниях, в битве за Англию, противодействию флоту Англии на Средиземноморском театре, бомбардировках Греции и Югославии, поддержке танковых групп войск при прорыве к Киеву. С момента прибытия самолеты эскадры под прикрытием истребителей ежедневно вылетали на охоту в море на советские корабли, переходившие из Севастополя в Одессу и обратно.

Наиболее сложным днем для Черноморского флота был день 21 сентября, когда немецкой авиацией 77 эскадры топились все корабли и суда, находившиеся в море. В этот день потоплено около 10 судов и плавсредств. Это были корабли, находившиеся в дневное время на переходе из Севастополя в Одессу и корабли, двигавшиеся из Одессы и из Днепровского гирла в Севастополь. Под удар немецкой авиации попали в районе Тендровской косы эсминец «Фрунзе», канонерская лодка «Красная Армения», сторожевой катер – СКА-019, буксир ОП-8, минная база Дунайской флотилии «Колхозник», бронекатер Дунайской флотилии БК-401, две баржи, перевозившие имущество Дунайской флотилии в Севастополь, а также корабли поддержки Григорьевского десанта. Погибло в море более 300 человек.

Хочется немного рассказать об этом несчастливом для советского флота дне. Понятно, что при полном господстве немецкой авиации наиболее удобным временем для переходов было ночное время суток, когда у авиации имеются сложности с боевым применением и обнаружением целей. В ночное время более сложно провести бомбометание.

Как получилось, что такое количество кораблей в дневное время оказались в море, без надлежащего истребительного прикрытия? Была война и всего предусмотреть безусловно командование Черноморского флота и Азовской флотилии не смогло или не уделяло этому должного внимания.

В нашем случае межбазовые переходы корабли осуществляли вдоль берегов Крыма, откуда вполне можно было предусмотреть истребительное прикрытие. Но …….. по каким-то причинам этого сделано не было. Никакого противодействия самолетам 77 эскадры авиации Германии со стороны нашей авиации оказано не было.

Что происходило в это время в этот день 21 сентября 1941 года на флоте?

Руководством обороны Одессы и Черноморского флота именно 22 сентября 1941 года было принято решение провести десантную операцию в районе деревни Григорьевки с целью отбросить немецко-румынские части от города, разгромить румынские части 4-ой армии, наступающие на Одессу из района Гильдендорфа и Фонтанки.

К десантной операции был привлечен 3-ий полк морской пехоты, сформированный в Севастополе (3 батальона и минометная батарея), из числа моряков – добровольцев под командованием капитана К. М. Кореня и батальонного комиссара И. А. Слесарева – 1929 человек. Помимо высадки моряков планировалось выбросить воздушный десант у села Свердлово под командованием старшины А. Кузнецова 23 человека, сформированный из авиационных частей флота с целью нарушения коммуникаций противника и отвлечения сил противника.

Руководителем десантной операции назначен контр-адмирал Владимирский Л.А – командир отряда легких сил флота и для поддержки десанта привлекались корабли поддержки крейсера «Красный Крым» и «Красный Кавказ», эсминцы «Безупречный», «Бойкий», «Беспощадный» и «Фрунзе» и канонерская лодка «Красная Грузия» и высадочные средства – 10 малых охотников, 12 катеров КМ, 10 баркасов и один буксир.

Поддержку и прикрытие с воздуха должны были обеспечить 69-й авиаполк и самолеты 63-й авиабригады ВВС ЧФ.

Операция планировалась флотом с привлечение флотских корабельных и авиационных сил по согласованию с руководством Приморской армией под командованием генерал-майора Петрова И. Е. и Одесского оборонительного района контр-адмиралом Жуковым Г. В.

Перед началом операции десантниками были проведены тренировки по высадке с моря в районе Казачьей бухты Севастополя.

3-ий полк морской пехоты было принято решение перебросить в Одессу из Севастополя на крейсерах «Красный Крым», «Красный Кавказ» и эсминце «Фрунзе», находившихся в это время Севастополе.

Однако осложнило операцию, что после 20 сентября над морем начали действовать пикирующие бомбардировщики немецкой группы 77 эскадры, переброшенной под Одессу для противодействия силам флота, что существенно затруднило деятельность кораблей флота.

Отряд прикрытия кораблей под командованием командира бригады крейсеров капитана 1 ранга Горшкова С.Г. был уже сосредоточен в районе Одессы. Отсутствовал лишь командующий операцией контр-адмирал Владимирский Л.А., который подписывал у командующего флотом документы на высадку и должен был прибыть к началу операции на эсминце «Фрунзе» из Севастополя со своим штабом и утверждёнными документами на высадку. Вслед за ним должны были прибыть десантные силы – 3-ий полк морской пехоты на крейсерах «Красный Крым» и «Красный Кавказ».

21 сентября 1941 года рано утром командующий операцией контр-адмирал Владимирский Л.А. вышел на эсминце «Фрунзе» под командованием ВРИО командира капитана 3 ранга Ерошенко В. Н. (командир капитан-лейтенант Бобровников П. А. – находился из-за ранения в Севастопольском госпитале) в Одессу с документацией на операцию и частью десанта. С его прибытием и прибытием крейсеров и планировали начать операцию.

На переходе в районе Тендровской косы с эсминца «Фрунзе» обнаружили тонущую канонерскую лодку «Красная Армения», направлявшуюся в Одессу и поврежденную в результате авиаудара немецких бомбардировщиков 77-ой эскадры.

Сигнальщики доложили командованию: «Видим полузатопленную канонерскую лодку «Красная Армения», лодка горит и полузатонула, на корабле – никого не видно». Рядом с ней находился буксир «ОП-8».

Эсминец немедленно направился для оказания помощи гибнущим. При подходе к месту бедствия сигнальщиками замечено большое количество плавающих на воде людей.

С борта эсминца спускаются шлюпки. Одна из них подобрала и доставила на борт комиссара канлодки Серова. Из полученной информации выяснилось, что лодка была атакована авиацией противника полчаса назад.

Внезапно, один из сигнальщиков эсминца, заметил в небе силуэты девяти самолетов (по некоторым данным восьми).

На эсминце немедленно сыграли боевую тревогу и были вынуждены дать полный ход, чтобы встретить врага, имея возможность уклоняться. В движущуюся мишень всегда труднее попасть. Буксиру «ОП-8» контр-адмирал Владимирский отдал приказание тушить пожар на канонерской лодке, а также подбирать, плавающих в воде людей.

Пикирующие бомбардировщики Ю-87 1-й группы 77 эскадры начинали свою смертельную карусель над двумя кораблями «Красной Арменией» и эсминцем «Фрунзе». «Красная Армения» горела и тонула и основной целью самолетов, был выбран эсминец «Фрунзе».

Непосредственно в атаке на эсминец «Фрунзе» принимали участие все 9 (8) самолетов «Ю-87» I группы 77-й эскадры под командованием капитана Хельмута Брука.

Командир эсминца «Фрунзе» Ерошенко В. Н., оставив в районе бедствия шлюпки и катер, приказывает увеличить ход до 30 узлов, чтобы отойти мористее и иметь возможность маневра, а также увести самолеты от буксира и канонерской лодки. Построившись в цепочку, немецкие самолеты падали на крыло и начинали один за другим по очереди заходить на эсминец и сбрасывать свой смертоносный груз. Раздался отвратительный вой падающих бомб. В бой вступают все средства ПВО корабля. Корабль оделся огневой защитой.

Первоначально маневр уклонения срабатывает – первые три самолета сбрасывают бомбы мимо корабля и получив некоторые повреждения направляются на береговой аэродром. От близких разрывов пикирующих бомб поднимаются высокие столбы воды, вылетают заклепки из корпуса, рвутся барабанные перепонки у экипажа и находившихся на верхней палубе десантников.

Экипаж 4-ого «Юнкерса» точно положил 250 кг бомбу прямо в район кормы эсминца. Бомба вошла в корпус корабля в районе орудия главного калибра № 4 и пробив палубу взорвалась внутри корабля.

Взрывом заклинивает рулевое устройство, и с заклиненным рулем корабль резко запарил и начинает описывать циркуляцию вправо. Из строя вышла правая машина, корабль резко сбросил скорость. Перестал работать машинный телеграф. Корабль потерял возможность управляться. Сброшена за борт поврежденная при взрыве кормовая зенитная 76-мм пушка Лендера. При заходе с кормовых углов корабль оказался незащищенным. Самолеты воспользовались этим и начинают атаки с кормы. В районе полубака и рядом с бортом, взорвались еще бомбы. Разрушена часть ходового мостика, палубу осыпало осколками. Погибли офицер штаба капитан 1 ранга Иванов С.И., комиссар корабля батальонный комиссар Золкин Д. С., тяжелое ранение получил командир корабля Ерошенко В. Н., легко ранен контр-адмирал Владимирский Л.А.. Убиты и ранены и несколько офицеров и матросов корабля, десантников, находившихся на верхней палубе. Начинается поступление воды в носовые и кормовые помещения. Корабль начинает погружаться в воду и сильно парит.

Отбомбившись все «Юнкерсы» уходят на свой аэродром для новой заправки смертельным грузом.

На корабле началась борьба за живучесть с поступлением воды и возникшими пожарами. Поврежденная поперечная переборка в районе 4-го кубрика и кормового машинного отделения подкреплена, заведены пластыри и поставлены линии обороны против поступления воды. Распространение воды внутрь корпуса временно приостановлено, хотя не везде. Через некоторое время механикам удалось ввести в строй правую машину и частично восстановить рулевое управление. Командование и управление кораблем переноситься в пост энергетики и живучести. Управление машинами осуществлялось голосовыми командами – распоряжения передаются по цепочке расставленными по приказу адмирала Владимирского матросами БЧ-5. Владимирский тщетно пытается вызвать истребители прикрытия.

Принявший командование кораблем вместо раненого Ерошенко контр-адмирал Владимирский, оценив обстановку, приняв доклады от командиров боевых частей, он принимает единственно правильное решение – приткнуть корабль к отмели Тендровской косы, чтобы спасти экипаж. Корабль спасти уже невозможно.

«Фрунзе» медленно ползет к берегу, и продолжает погружаться в воду. Начинают затапливаться котельные отделения, возможен взрыв котлов. Владимирский, понимает, что сейчас потеря хода – это гибель эсминца. Он приказывает команде вынести на верхнюю палубу все пробковые матрасы, спасательные жилеты и приготовить оставшиеся спасательные круги и дерево из кубриков и кают.

Примерно в 15 часов над кораблем вновь появилась девятка Ю-87 – немцы не хотят упускать свою добычу и им необходимо добить цель. Ко времени начала второй атаки положение «Фрунзе» было уже критическим – он утратил возможность маневрировать, сильно погрузился в воду и осуществлять маневры уклонения уже не мог. Боеприпасы к большинству зенитных автоматов и некоторым орудиям почти закончились. Интенсивность зенитного огня резко снизилась, что позволило немецким пикировщикам более прицельно проводить бомбометание, заходя с кормовых курсовых углов, где уже была пробита брешь в обороне.

Одна из бомб попадает в полубак и вызывает пожар в носовой части. Вода начинает интенсивно поступать внутрь корпуса, запас плавучести корабля резко уменьшается. Крен достигает 45 градусов. Считая положение корабля безнадежным, контр-адмирал отдает приказ оставить все внутренние боевые посты и выйти всем на верхнюю палубу. Раненых приказал, перенесли на ростры и привязать к спасательным жилетам и пробковым матрасам.

В 15 часов 07 минут «Фрунзе» все же касается носовой скулой отмели в 90 кабельтовых от Тендровского маяка. Корабль перестал крениться, упершись в грунт. Значительная часть палубы и даже надстроек оказалась сразу под водой. Владимирский отдал команду – оставить корабль. Многие матросы и офицеры с пробковыми матрасами, спасательными жилетами и спасательными кругами начали прыгать в воду и поплыли к недалекому маяку.

Раненые остаются преимущественно на оставшихся над водой рострах, там же находились адмирал Владимирский, раненый капитан 3 ранга Ерошенко и несколько оставшихся в живых офицеров. Немецкие бомбардировщики в очередной раз, израсходовав запас бомб, вновь улетели.

К полузатопленному эсминцу подошел буксир «ОП-8», до этого оказывавший помощь и подбиравший из воды экипаж «Красной Армении». «Красная Армения» уже скрылась под водой. Буксир начал принимать людей с эсминца, прежде всего раненых. Последним эсминец «Фрунзе» покинули адмирал Владимирский, приказавший перед этим находившемуся рядом сигнальщику спустить военно-морской флаг. Буксиру было приказано двигаться к берегу, насколько это возможно для переноса раненых на берег.

В 16 часов в небе над Тендровской косой опять надсадно завыли двигатели «Юнкерсов». Переполненный людьми буксир не мог эффективно маневрировать, и с первого же захода в него угодила бомба, попавшая в машинное отделение. Полученное повреждение оказалось для небольшого кораблика смертельным. «ОП-8» лег на борт. Погибло несколько офицеров с «Фрунзе», в том числе командир БЧ-5. Но глубина уже была небольшой, часть разрушенного мостика буксира осталась над водой. Все, кто на нем были, и матросы с «Красной Армении» и десантники и матросы с эсминца «Фрунзе», поплыли к берегу. На полупогруженном «ОП-8» остались только несколько тяжело раненных, в том числе командир эсминца «Фрунзе» капитан 3 ранга Ерошенко, адмирал Владимирский и капитан буксира.

Немецкие самолеты, начали расстреливать из пулеметов оставшихся людей на буксире и плывущих к берегу.

Согласно данных, полученных после прибытия экипажа «Фрунзе» в Севастополь всего из 238 человек, бывших на борту в тот день, спаслись лишь 78 человек. Около 50 человек погибло от взрывов бомб на корабле, остальные были расстреляны немцами в воде, когда пытались вплавь добраться до берега.

Для спасения погибающих подошли торпедные катера 2 бригады торпедных катеров. Они и доставили всех выживших на буксире и на Тендровскую косу, где находился штаб Дунайской флотилии и 2-ой бригады торпедных катеров.

Как описывает офицер Колесников А.М. в своих воспоминаниях из отряда торпедных катеров, пришедших на помощь гибнувшим морякам эсминца «Фрунзе»:

– Нам приказали снять с него команду и пассажиров… Я держу в руках приготовленные коробки с лентами для пулемёта… Экипаж в напряжении… Моторы ревут ровно… Наш катер, стремительно набрав скорость, проносится мимо Лобаза… Там установлены два счетверённых пулемёта ''Максим''… Они ведут огонь по самолётам, хотя безуспешно… Но мы всё-равно чувствуем поддержку товарищей…

– Обогнув косу, наш катер, за какие – то семь минут оказался у буксира, лежащего на борту… Подошли со стороны киля.

– Я соскочил на покрытый толстым слоем ракушки борт, и стал помогать перебираться на катер матросам и командирам. Их оставалось на буксире всего восемь человек. Большинство были в регланах! За считанные секунды все были на борту катера.

Интересно, что шедшие с разрывом три часа крейсера «Красный Крым» и «Красный Кавказ» прошли до Одессы беспрепятственно.

Воспоминания командира корабля Ерошенко.

ВРИО исполняющего командира корабля эсминца в том походе Ерошенко Владимир Николаевич вспоминает так этот поход

Вызывают на линкор, к командующему эскадрой.

– Так вот, – начинает Лев Анатольевич Владимирский, внимательно ко мне приглядываясь. – Вам, вероятно, известно, что Бобровникова все-таки пришлось уложить в госпиталь. Напрасно не сделали этого сразу. А корабль его уже может воевать…

Конечно, мне известно и то, и другое. Командир эсминца «Фрунзе» капитан-лейтенант П.А. Бобровников был, как, наверное, помнит читатель, ранен под Одессой осколком разорвавшегося в воде немецкого снаряда. Тогда же получил боевые повреждения, относительно небольшие, его корабль. Бобровников сам привел эсминец в Севастополь, но «вылечиться на мостике» капитан-лейтенанту не удалось. Ему стало хуже. Рана на спине, хотя и не особенно опасная, требовала лечения настоящего. Корабль вернулся в строй раньше своего командира.

После первых слов контр-адмирала уже нетрудно было угадать, что он мне скажет дальше. И на вопрос Л.А. Владимирского, не возражаю ли я против того, чтобы сегодня же вступить во временное командование эсминцем «Фрунзе», ответ у меня готов был заранее. Я сказал, что рад возможности плавать и воевать, а не сидеть в доке.

«Фрунзе» – эскадренный миноносец из серии «новиков», участвовавших еще в первой мировой войне. Главный калибр поскромнее, чем на «Ташкенте», – пять 120-миллиметровых палубных орудий. Еще скромнее зенитное вооружение – автоматов тут нет. Значительно меньше скорость хода. Тесненьким выглядит мостик (оказывается, привык уже к просторному). А вообще все знакомо. Ощущение такое, будто вернулся на «Шаумян»: он того же типа.

Несколько смущает, что мало знаю экипаж «Фрунзе», даже командиров подразделений. Среди лейтенантов, недавно пришедших из училищ, есть совсем незнакомые лица. Но меня, кажется, знают все. Встретили не просто уважительно, но и приветливо. Отношу это не к себе лично, а к тому, что я пришел с «Ташкента».

Ближе знакомиться с временными подчиненными и сослуживцами пришлось уже в походе. «Фрунзе» получил приказание конвоировать транспорты, перебрасывающие из Новороссийска в Одессу стрелковую дивизию.

Конвой дошел до порта назначения спокойно, но в атмосфере Одессы почувствовалось что-то более тревожное и грозное, чем две недели назад. Пришли мы ночью. Конвой задержали на рейде – город отражал массированный налет бомбардировщиков. С рейда было видно, как в районе порта и дальше взрываются бомбы. Рвались и снаряды – порт снова находился под артиллерийским обстрелом. Багровые отсветы обозначали возникшие в нескольких кварталах пожары.

В гавань мы так и не вошли. Кораблям, сопровождавшим транспорты, той же ночью было приказано возвращаться в Севастополь. На обратном переходе у нас повторилось то, что было, когда в последний раз уходил из Одессы «Ташкент»: появился немецкий самолет-разведчик и вызвал группу бомбардировщиков, а мы при их приближении замаскировали фосфоресцирующую кильватерную струю дымовыми шашками. Фашисты опять пробомбили завесу, не причинив вреда кораблям. Значит, этот прием противником еще не разгадан.

В Севастополь пришли к концу дня. И сразу новый приказ – срочно пополнить запасы топлива и воды, а завтра утром опять идти в Одессу.

Уже давно флот готовился к крупной десантной операции, которую потом стали называть Григорьевской. Это был первый из черноморских десантов Великой Отечественной войны, за которым последовали многие другие. Замысел его состоял в том, чтобы высадкой морской пехоты в районе села Григорьевка – на левом фланге гитлеровских войск, штурмовавших Одессу, – улучшить общее положение осажденного города. Через Григорьевку и Чебанку морской пехоте предстояло двинуться навстречу войскам Одесского оборонительного района, переходящим на этом участке в контрнаступление. Успех операции должен был отодвинуть фронт от города, лишить противника возможности держать под артиллерийским обстрелом порт и жилые кварталы.

Командиром высадки был назначен комбриг крейсеров капитан 1 ранга С.Г. Горшков. Крейсера «Красный Кавказ» и «Красный Крым», новый эсминец «Бойкий» и другие корабли приняли на борт 3-й Морской полк и выходили из Севастополя во второй половине дня 21 сентября. Им обеспечивалось сильное воздушное прикрытие с крымских аэродромов.

«Фрунзе» вышел раньше, за несколько часов до отряда высадки. У нас на борту контр-адмирал Л.А. Владимирский, на которого возложено общее руководство десантной операцией. На нашем корабле находятся также заместитель начальника штаба Одесского оборонительного района капитан 1 ранга С.Н. Иванов и группа штабных работников. Им, как и Л.А. Владимирскому, нужно до высадки десанта побывать в Одессе, уточнить подробности обстановки, снабдить боевой документацией командиров высадочных плавсредств, сосредоточенных в Одесском порту.

Присутствие на мостике старших начальников всегда меня несколько стесняло, особенно если сам еще не привык как следует к кораблю. Но с Львом Анатольевичем Владимирским чувствуешь себя в море легко и непринужденно. Он в любой обстановке исключительно тактичен, ни во что без надобности не вмешивается. За мелкие ошибки, которые и сам командир видит, отчитывать не станет.

До Тендры все шло хорошо. На море штиль. Машинная команда точно держит назначенные восемнадцать узлов. Экипаж спокойно пообедал на боевых постах…

А через несколько минут после того как открылся Тендровский маяк, сигнальщик доложил:

– Справа пятнадцать силуэт корабля и дым!

Скоро опознаем канонерскую лодку «Красная Армения» Одесской базы. Дым – не из трубы, канлодка горит. К тому же она полузатоплена.

Приближаясь, замечаем недалеко от горящего корабля держащихся на воде людей. «Фрунзе» стопорит ход, спускает шлюпки. Еще до этого мы связались по радио с буксиром, который недавно обогнали, и Л.А. Владимирский приказал ему идти сюда спасать людей.

Канлодку полчаса назад атаковали и подожгли фашистские бомбардировщики. Вскоре они появляются снова: то ли вернулись, чтобы потопить то, что осталось от канлодки, то ли издали заметили нас. Так или иначе, их целью становится теперь эсминец. Мы успели отойти от шлюпок и развить полный ход. Зенитные пушки и пулеметы открыли огонь, но главное наше оружие – маневр. Владимирский верен себе: и в бою не вмешивается в действия командира, дает маневрировать, как я считаю нужным, иногда что-нибудь советует.

Самолеты атакуют по-новому – сбрасывают бомбы из крутого пике. Когда они входят в него, бросается в глаза характерный излом плоскостей у фюзеляжа, знакомый еще только по таблицам. Это одномоторные Ю-87, с которыми мы раньше не встречались.

Самолетов штук восемь. Не знаю, сколько времени удавалось резкими циркуляциями увертываться от бомб с того мгновения, как пикировал на корабль первый: может быть, полторы минуты, может быть, две. Затем одна бомба упала близко у кормы. Опять у кормы, как тогда на «Ташкенте» !.. Бомба поменьше, чем в тот раз – видно по всплеску, да, зато упала ближе.

Сразу умолкли зенитки – они все там, на юте. Вышел из строя руль. По телефону с запасного командного пункта и голосом с палубы докладывают, что затапливаются кормовые отсеки. Аварийная партия действует, но выправить положение ей трудно. Корма заметно оседает.

Корабль, оставшийся без руля, начинает самопроизвольно циркулировать вправо. Удерживать его на курсе можно только машинами. Сигналы телеграфа выполняются безупречно – нижняя вахта стоит на своих постах.

А с воздуха с диким ревом, заглушающим все остальные звуки, опять бросаются на нас пикировщики. Новый заход…

Охватывает страшная злость: нечем по ним ударить! Стреляют только пулеметы, а этого слишком мало. Столбы воды от падающих близко бомб закрыли горизонт. Чтобы что-нибудь различить вокруг, лезу на тумбу дальномера. За всплесками мелькнул буксир – он уже тут. Вызывали для экипажа канлодки, а того и гляди понадобится нам самим…

Еще заход пикировщиков – получаем прямое попадание в полубак. Взрыв сотрясает весь корабль. Сорвало козырек ходового мостика, телефон и все приборы. Упал рулевой, остававшийся на своем посту, хотя руль уже не действовал. Убит капитан 1 ранга Иванов. Ранен старпом Носов. Минуту спустя выясняется: в числе убитых на полубаке комиссар эсминца Дмитрий Степанович Золкин. Он пошел туда, чтобы проследить за затоплением носового артпогреба.

Корабль кренится на правый борт, но не тонет. Крепкий корпус эсминца не сокрушило и прямое попадание авиабомбы. Живет, не сдается и сердце корабля – его машины. Но телеграф вышел из строя. Управление машинами переводим на голосовую связь – от мостика до люков цепочкой встают краснофлотцы.

Лев Анатольевич Владимирский по-прежнему рядом со мной. Вместе принимаем решение идти к Тендровской косе. Если крен будет увеличиваться, там можно приткнуть корабль к отмели, чтобы не дать ему опрокинуться.

Места, где карта показывает глубины четыре – шесть метров, совсем недалеко, но можем и не дотянуть – крен нарастает. И не прекращаются атаки самолетов. А маневрировать все труднее. Команды по цепочке идут слишком долго и порой искажаются – голоса заглушаются разрывами бомб. Контр-адмирал Владимирский решает спуститься на палубу, чтобы командовать прямо в машинные люки. «Цепочку» оставляем для связи между ним и мною. Лев Анатольевич просит почаще сообщать ему мои наблюдения – с мостика все-таки виднее общая обстановка.