Текст книги "Тигрица из Форли и другие истории из мира интриг и интриганов"

Дальнейшие события, происходившие в Китае в XIV в., удивляют своей современностью для XXI в. и подтверждают древнюю истину: ничто не ново в этом мире. Пояснение даёт манифест Чжу Юаньчжана от 1366 г. Там, в частности, было сказано: «Надеясь на то, что Майтрейя наведёт порядок в мире, чтобы искоренить тяготы и страдания, народ стал собираться в сообщества… Когда искушение распространилось, злоумышленники из этих сообществ тут же начали творить бесчинства; они по всякому поводу и случаю сжигали и разоряли города и селения, убивали и истребляли чиновных мужей, губили и калечили людей без разбора. Династия Юань, пустив в ход свои войска, а также денежные и продовольственные запасы, пыталась покарать их, но не добилась никаких успехов и не смогла навести порядок в мире и успокоить народ. Вот почему мужи, имеющие свои помыслы и наблюдавшие всё это со стороны, воспользовались случаем, хорошо обдумали свои планы и стали действовать. Одни действовали якобы от имени дома Юань, другие под видом предводителей деревенского ополчения, а третьи выступали самостоятельно во главе своих войск, но все стремились к самостоятельности в своих действиях, и поэтому Поднебесная обрушилась и рассыпалась на куски»[23]23
  У Хань. Жизнеописание Чжу Юаньчжана. – М.: Прогресс, 1980.


[Закрыть]. Не судьба ли СССР рассказана средневековым политиком?

В любом случае, поднявшийся на революционном энтузиазме красных повязок из нищих низов в народные вожди Чжу Юаньчжан решительно переметнулся на сторону помещиков и обвинил собственных соратников в бандитизме и разложении. С «обществами Белого лотоса» полководец распрощался.

Дальше больше. Пришло время покончить с императором Сяо Мин-ваном – молодой человек стал существенной помехой для Юаньчжана. Весной 1367 г. он послал главнокомандующего Ляо Юнчжуна приветствовать Сяо Мин-вана на переправе в Гуачжоу. Встречавшие заранее продолбили лодку и на середине реки выдернули искусно замаскированную затычку. Им оставалось лишь наблюдать, как метался в тонущем судёнышке никому не нужный «владыка мира»[24]24
  Существует историческая версия, согласно которой в той же лодке утонул ранее спасшийся князь света Лю Футун.


[Закрыть]. Несчастный император утонул, вместе с ним канула в небытие империя Сун. Чжу Юаньчжан приказал более никогда не вспоминать о ней и о событиях, связанных с делами и подвигами её полководцев и героев. Даже установленные в их честь памятники были разрушены. Из книг были выскоблены места, рассказывавшие об их деяниях. Было запрещено упоминать их в исторических хрониках.

* * *

Покончив с империей Сун, Чжу Юаньчжан решил покончить с империей Юань. Менее чем через год после гибели Сяо Мин-вана, 23 января 1368 г., было проведено публичное жертвоприношение, во время которого было объявлено, что монголы законно свергли династию Сун по велению Верховного владыки – высшего божества. Через сто лет Верховный владыка решил изгнать монгольских императоров и поставить во главе китайского народа китайского правителя. По воле Верховного владыки таким правителем стал Чжу Юаньчжан, который основал династию Мин и империю Да Мин (Великая Мин). Столицей империи Мин был объявлен Интянь, получивший название Наньцзин (Южная столица).

В сентябре этого же года 200-тысячная армия Мин под командованием полководца Сюй Да окончательно разгромила армию империи Юань и захватила столицу город Даду (ныне Пекин). Император Тогон-Тэмур и его двор бежали в монгольские степи.

Чжу Юаньчжан запретил китайцам носить монгольскую одежду и прически. Были восстановлены китайские имена и фамилии, традиционные обряды. Государственной идеологией стало конфуцианство.

Укрепившись у власти, в дальнейшем первый император династии Мин истребил всех своих остававшихся в стране соратников. Выявлялись клики, их «вожди» обвинялись в тайном сотрудничестве с династией Юань, после чего проводились массовые казни, десятки тысяч людей отправлялись в вечную ссылку. По обвинению во взяточничестве, подлоге документов и пр. истреблялись во множестве мелкие и средней руки чиновники.

Для ловли «ненадежных» был учреждён отряд Парчовая охрана («Охрана в парчовых одеяниях»). В её ведение были переданы сыск и пытки. Отправляясь во дворец, чиновники всякий раз прощались с семьями. Однако казнили не только самих преступников, но и всех членов из семей. Особо жёстким преследованиям подвергались литераторы, философы и те, кого сегодня мы называем интеллигенцией – за сплетни и клевету, за бессмысленные призывы и обман невинных. Сановники, чиновники и образованные смутьяны выли от ужаса, зато народ ликовал и благодарил справедливого правителя. Возмездие настигло преступные сословия!

Всего за годы царствования Чжу Юаньчжана было казнено «несколько сот тысяч человек, в числе которых были гуны и хоу, военачальники, первые министры, крупные чиновники министерств и цензората, чиновники всех ведомств, мелкие служащие округов и уездов, цзиньши, ученики столичной школы, цзиньшэны, конфуцианские учёные, литераторы, учёные, буддийские и даосские монахи, богачи, помещики и другие».

Чжу Юаньчжан был злодеем не по характеру своему – он был уверен, что только так сможет укрепить власть династии Мин и дать мирную жизнь истерзанной междоусобицами стране. Накануне кончины он завещал своим многочисленным сыновьям[25]25
  У Чжу Юаньчжана от законной жены-императрицы Мо и наложниц было 26 сыновей и 16 дочерей. Отца пережили 23 сына. Все они были князьями и получили свои уделы в Поднебесной.


[Закрыть]: «С того момента, когда я поднял войска, и до сего дня прошло сорок с лишним лет. Я сам управлял всеми делами Поднебесной и испытал все виды человеческих отношений – хорошие и дурные, истинные и ложные. Особенно грубо нарушали законы коварные и хитрые люди. Это ясно и не вызывает сомнений. Поэтому, кроме специальных распоряжений и законов, я усилил наказания, стремясь к тому, чтобы люди знали, чего следует бояться, и не осмеливались легко преступать законы. Но это меры особого периода власти, когда нужно было положить предел мошенничеству, а не законы, применяемые в течение долгого времени монархами, уже упрочившими власть. Впредь наследные правители, которые будут управлять Поднебесной, должны придерживаться только “Кодекса законов” и “Великих предостережений”, ни в коем случае не должны применять такие наказания, как клеймение, отрезание ног, носа, оскопление. Подданные, осмелившиеся подавать доклады с просьбой применять эти наказания, по донесениям гражданских и военных чиновников, должны немедленно наказываться как за тяжелое преступление»[26]26
  У Хань. Жизнеописание Чжу Юаньчжана. – М.: Прогресс, 1980.


[Закрыть].

Бродяга-император Чжу Юаньчжан умер на 72-ом году жизни в 1398 г. Он слёг, пролежал тридцать дней и тихо умер. Похоронили основателя династии Мин за городскими стенами Нанкина под горой Чжуншань в могиле, называемой Сяолин.

Династия Мин царствовала в Китае ещё 246 лет.

Рис. 15. Мавзолей Чжу Юаньчжана – Мин Сяолин

5. Тигрица из Форли, научившаяся колдовать

Рис. 16. Портрет графини Катерины Сфорца на картине «Весна». Художник С. Боттичелли

Знаете ли вы имя самой прославленной её современниками итальянки эпохи Высокого Возрождения? Не сомневаюсь, что любители истории непременно назовут Лукрецию Борджиа. И ошибутся. Поклонники философии и поэзии – Беатриче де Барди, имя которой обессмертил великий Данте Алигьери в «Божественной комедии» и в «Новой жизни». Любители поэзии назовут имя музы Франческо Петрарки – Лауры де Новес. В обоих случаях знатоки попадут пальцем в небо. У фанатов живописи свои кандидатуры: либо Лиза Джирардини, в замужестве дель Джокондо, либо возлюбленная Рафаэля Санти Маргарита Лути – самая популярная римская потаскушка тех времён. И опять неудача…

Слава в мире современников всегда соответствует приоритетам времени, а потому самой прославленной итальянкой в эпоху Высокого Возрождения была графиня Катерина Сфорца, ныне известная только особо искушённым любителям истории. Зато в её времена имя этой женщины гремело по всей западноевропейской ойкумене: была она гениальной интриганкой, отчаянной воительницей и авантюристкой, мужеством и решительностью затмившей подавляющее большинство властных представителей сильного пола. Есть, конечно, сплетня, будто в Катерину был влюблён Николо Макиавелли, который и прославил в своих трудах имя возлюбленной, но я отказываюсь далее развивать эту явно надуманную тему.

Рассказ пойдёт о печальной жизни жертвы обстоятельств, не сломленной невзгодами, а напротив – совершавшей подвиги для себя и для своей семьи. Странно звучит, ведь мы привыкли слышать о подвигах во имя и во спасение Родины и народа. А здесь сталкиваемся с неприятием героини народом при покровительственно-презрительном отношении её к народу, но и отрицать героический характер деяний Катерины невозможно. Кстати, она приходится двоюродной сестрой великой католической королеве Изабелле Арагонской, сводной тёткой императрице Священной Римской империи Бьянке Сфорца и знаменитой отравительнице королеве Польши и великой княгине Литвы Бонне Сфорца д'Арагона, а ещё прапрапрабабкой французскому королю Людовику XIII.

* * *

У победоносного кондотьера миланского герцога Франческо Сфорца был старший сын по имени Галеаццо Мария Сфорца. Отец горячо любил своего наследника. Когда мальчику исполнилось тринадцать лет, Франческо дал ему письменные наставления, как следует жить. Очень забавные правила, если знать, что последовало далее: «Галеаццо должен чтить Бога и церковь; он должен уважать и слушаться своих родителей, мессира Джуинфорте [его воспитателя] и всех других добрых и мудрых людей; он должен быть вежлив с ними в зависимости от их положения, “шапкой ли, головой ли, коленом ли”; он должен быть приятен в общении со всеми, не забывая о своих собственных слугах; он должен сдерживать свои руки и не выходить из себя из-за каждого пустяка; он должен воспитать в себе справедливость и милосердие, что приличествует правителю; ему не следует желать всего, что он видит, но он должен привыкать обходиться без того, чего нельзя достичь честным путем; он не должен ни прибегать к обману и лжи, ни обращать внимание на клевету и злословие; он должен быть умерен и опрятен в еде и питье; при его любви к верховой езде ему следует выбирать хороших коней»[27]27
  Коллинсон-Морлей, Леси. История династии Сфорца. – М.: Евразия, 2005.


[Закрыть].

Близким другом Галеаццо был граф Джан Пьеро Ландриани. В 1450 г., когда мальчику едва исполнилось семь лет, Ландриани женился на одиннадцатилетней девочке Лукреции. Кем были её родители, куда они подевались, истории неизвестно. Со временем девочка выросла в настоящую красавицу – белокурая, голубоглазая, с тонкими чертами лица. По мере взросления наследника миланского престола графиня жена друга стала его учительницей в плотской любви и, пожалуй, единственной настоящей любовью. Галеаццо был падок на женщин и любовниц считал десятками, но только своих детей от Лукреции он усыновил-удочерил сразу, как только избавился от родительской опеки.

Молодому человеку шёл шестнадцатый год, когда Лукреция родила ему первенца Карло (1461 г.). Через два года появилась на свет героиня моего рассказа Катерина (1463 г.). Далее последовали сын Алессандро (1465 г.) и дочь Кьяра (1467 г.). В 1466 г. умер Франческо Сфорца, и молодой герцог Галеаццо Мария Сфорца сразу же официально признал детей от Лукреции своими законными. Дочку Кьяру женщина родила уже после этого признания.

В мае 1468 г. Галеаццо женился на девятнадцатой дочери герцога Савойского Бонне. Брак этот был политический. Правда, Бонна слыла красавицей, но скорее по вкусам XV в. (в отличие от Лукреции – красавицы на все времена). Однако главное заключалось в ином: сестра Бонны Шарлотта Савойская уже была королевой Франции, супругой основателя абсолютной монархии короля Людовика XI и матерью дофина Карла, будущего короля Карла VIII.

Чисто по-женски вторая супруга миланского герцога была разумной и не ревнивой: она без проблем приняла слабости Галеаццо. В том числе и шестерых детей (от законного мужа графиня родила сына и дочь, которые воспитывались вместе со сводными братьями и сёстрами при дворе Галеаццо). Бонна родила мужу ещё четверых детей, старший из которых несчастный Джан Галеаццо[28]28
  Джан Галеаццо Сфорца является отцом польской королевы-отравительницы Бонны Сфорца. Сам герцог Джан был крёстным сыном повелителя Флоренции Лоренцо Медичи Великолепного.


[Закрыть] наследовал отцу в 1476 г. Известна переписка Бонны с Катериной, из которой очевидно, что герцогиня заботилась о приёмных детях от мужа как о собственных.

Рис. 17. Портрет Галеаццо Мария Сфорца. Художник П. дель Поллайоло

Эту идиллию разрушают многочисленные источники, свидетельствующие о том, что одновременно со своим чадолюбием могущественный Галеаццо Мария не гнушался насиловать даже знатных дам. Изнасилованных девиц он отдавал для развлечения немногочисленным друзьям. Когда Галеаццо стал герцогом, то оказался злопамятным садистом и извергом. Он любил придумывать особые пытки для раздражавших его недругов, а одного бедолагу даже живым прибили гвоздями к гробу и похоронили. Случайно пойманного браконьера Галеаццо заставил съесть целиком сырого зайца со шкурой, после чего человек умер в тяжких мучениях. Священника, предсказавшего герцогу скорую смерть, уморили голодом, и тот был счастлив, что легко отделался.

С другой стороны, герцог слыл интеллектуалом и одним из первых в Италии стал меценатом музыкального мира – певцов, музыкантов и композиторов. После гибели Галеаццо его подопечные разбежались по всей стране, а затем и по Европе, что в конечном итоге привело к рождению всемирной славы итальянской музыки.

Вот в такой противоречивой атмосфере миланского двора и прошли ранние года Катерины Сфорца. Помимо знатной фамилии, девочка унаследовала гены решительного жестокосердного отца и получила блистательное для XV в. воспитание.

На одиннадцатом году жизни в 1473 г. по сугубо политическим мотивам Катерину выдали замуж за тридцатилетнего Джироламо Риарио. Он был старшим сыном Бьянки делла Ровере, одной из младших сестёр взошедшего в 1471 г. на папский престол Сикста IV (Франческо делла Ровере). Того самого, именем которого названа Сикстинская капелла. Однако в истории Сикст IV знаменит не только этим, но прежде всего непотизмом – протекционизмом своим ближайшим родственникам, особенно племянникам, которых курия полагала незаконнорожденными детьми самого понтифика. Любимчиком доброго дядюшки был красавчик Джироламо. Молодой человек начинал жизнь торговцем в бакалейной лавке, но в одно прекрасное утро 1471 г. бакалейщик проснулся графом дель Боско, гонфалоньером (капитан-генералом) Церкви – главнокомандующим папской армии и комендантом римской крепости папства – замка Святого Ангела.

От своих предшественников-понтификов Сикст IV унаследовал застарелый конфликт. Апостольским викариатом[29]29
  Викариат – территория, доходы с которой (в том числе и церковные) поступали лично её владельцу – церковному иерарху.


[Закрыть] римских пап были города Фаэнца, Имола и долина реки Ламоне. Вместе эти территории назывались графством Валь ди Ламоне (Долина Ламоне). В 1413 г. папа Григорий XII поставил синьорами графства представителей семьи Манфреди, давшей Италии несколько кондотьеров. Очень скоро Манфреди начали оспаривать права понтифика на их доходы. Причём сами они разделились на враждующие старшую ветвь (во главе с кондотьером Асторре II) и младшую ветвь (возглавлял племянник Асторре – Таддео Манфреди). Старшая ветвь правила в Фаэнце, а младшая – в Имоле. Семейство поддерживали власти Флоренции, правители которой Медичи тоже имели виды на апостольский викариат. Не отставали от них и миланские Сфорца.

Более полувека римские папы безуспешно пытались восстановить справедливость. Но вот в начале 1470-х гг. против Таддео взбунтовался его старший сын Гвидаччио. Бунтаря сразу же поддержал Галеаццо Мария Сфорца. Таддео был разбит в открытой битве и взят в плен. Когда через несколько месяцев его отпустили, против синьора восстали жители Имолы. Понимая, что он не в силах удержать власть над городом, Таддео решил продать Имолу Милану, но с условием, что Сфорца перепродадут её Флоренции (т. е. банкирам Медичи).

Сикст IV рассматривал Имолу как очередной этап на пути дальнейшего возвеличивания его любимца Джироламо. А потому он поспешил направить в Милан предложение выдать замуж за папского племянника дочь герцога Катерину. В приданое он соглашался взять Имолу, тайно выкупив её за 40 тыс. золотых дукатов[30]30
  Примерно 142 кг золота пробы 994,7.


[Закрыть] у Таддео Манфреди при посредничестве Сфорца. Галеаццо счёл сделку выгодной, и оставил кума Лоренцо Великолепного с носом. Впрочем, в том же году Лоренцо и Галеаццо встретились лично и восстановили добрые отношения.

Официальное венчание юной Катерины и папского племянника состоялось 17 января 1473 г. по доверенности. Представитель Джироламо лишь прикоснулся ногой к бедру невесты, что символизировало лишение её девственности мужем. Девочка осталась жить с семьёй в Милане, Джироламо пребывал в Риме. Встретились они только в 1477 г., когда девица достигла четырнадцатилетнего возраста. Однако синьором Имолы граф дель Боско, т. е. Джироламо Риарио, стал сразу же после совершения обряда венчания.

26 декабря 1476 г. герцог Галеаццо Мария Сфорца был зарезан его придворными в миланской базилике Санто-Стефано-Маджоре перед началом праздничной рождественской мессы. Убийцы обвинили герцога в тирании, разорении их семей и изнасиловании девицы Висконти. Народ преступников не поддержал. В считанные дни их переловили и подвергли жесточайшим пыткам, после чего казнили. Катерина была очевидицей всего происходившего и получила тогда наглядный урок решительного искоренения крамолы.

На миланский престол был возведён семилетний сводный брат девушки – Джан Галеаццо Сфорца. Формально регентом при мальчике стала его мать Бонна Савойская, но уже тогда набирал силу могущественный младший брат отца и дядюшка Джана – Лодовико Моро. В происходившей суматохе Катерину предпочли спровадить к мужу в Рим.

* * *

В Риме девушка попала из огня да в полымя, поскольку оказалась в центре змеиного гнезда. Как раз в дни её приезда готовился крупнейший заговор в истории средневековой Италии. Папа Сикст IV вкупе с племянником Джироламо и внучатым племянником семнадцатилетним кардиналом Рафаэлло Риарио-Санзони поддержали флорентийских банкиров Пацци, намеревавшихся убить банкиров Медичи – Лоренцо и Джулиано. Пацци стремились захватить власть во Флоренции. Понтифик предполагал в обход Пацци сделать Джироламо герцогом и синьором Флоренции, а Рафаэлло – его архиепископом. Высказываются даже предположения, будто заговор этот был продолжением папского заговора против Галеаццо Мария Сфорца, и если бы не Лодовико Моро, Милан в конечном итоге стал бы владением Джироламо.

В любом случае, 28 апреля 1478 г. в флорентийском кафедральном соборе Санта-Мария-дель-Фьоре заговорщики напали на братьев Медичи – Джулиано был убит, но Лоренцо только ранен и сумел скрыться. В это время папская армия с Джироламо во главе блокировала границы земли Флоренции, намереваясь вылавливать сторонников Медичи в случае их бегства. Но заговор провалился. Пацци и их сторонников перебили. Находившийся тогда в городе Рафаэлло был схвачен, два месяца провёл в почётном плену, ожидая неминуемой казни, но потом его с миром отпустили. Сикст IV объявил Флоренции войну, но воевать не стал. Итальянцам было не до междоусобицы – к их границам приближались полчища турецкого султана Мехмеда II Фатиха (Завоевателя). Разочарованный Джироламо вернулся к жене не солоно хлебавши.

Катерина с супругом обосновались в собственном римском палаццо Корсини. За девять лет у графской четы родились шестеро детей – первой стала в 1478 г. дочь Бьянка, за нею последовали пятеро мальчиков.

Супруг запретил Катерине вмешиваться в политику. Но быстро расцветала её красота, которую дополняли ум и знания. На прославленном полотне Сандро Боттичелли «Весна» Катерина Сфорца тех времён изображена правой танцующей грацией. Она вообще вошла в ряд любимых натурщиц Боттичелли. Отличие реальной Катерины от её идеализированных изображений в том, что тело её покрывали многочисленные шрамы – результат неженского увлечения охотой. Как бы там ни было, но само собой получилось так, что без каких-либо усилий с её стороны уже шестнадцатилетняя графиня дель Боско оказалась одной из самых влиятельных фигур в римской политике. Через неё стали решать свои проблемы с папством важнейшие аристократические семейства Италии.

* * *

В 1480 г. синьор города Форли Пино III Орделаффи, отравивший свою первую жену и собственную мать, был отравлен третьей женой Лукрецией Пико делла Мирандола, которая заподозрила, что муж готовит её убийство. Возникшей после этого смутой воспользовался Сикст IV. Он объявил Форли наравне с Имолой викариатом папского престола и отдал город Джироламо, сделав племянника графом Форли. Катерина стала графиней Форли.

Жители викариата – и Имолы, и Форли – приняли новых синьоров плохо, и со временем это неприятие только возрастало. Население Форли вообще желало возвращения синьоров Орделаффи, правивших там более 200 лет.

Уже осенью 1481 г. было совершено первое покушение на жизнь графской четы. Под пытками заговорщики признались, что организатором заговора являлся Лоренцо Медичи, мстивший семейству Сикста IV за убийство брата Джулиано.

В 1483 г. был раскрыт новый заговор в пользу Орделаффи. Тогда в городской цитадели Рокка-ди-Равальдина впервые был размещён гарнизон, но вскоре после этого Джироламо с семьёй предпочёл вернуться в Рим, благо призвал его туда добрый дядюшка. К сожалению, 12 августа 1484 г. Сикст IV умер, и семейство осталось без могущественного покровителя.

Едва стало известно о кончине понтифика, римская чернь восстала и начала грабить дворцы приближённых покойного папы. Разграбили и подожгли дом Риарио. Джироламо раскис… но не такой была графиня Форли!

Будучи на седьмом месяце беременности, 14 августа она вскочила на коня, вплавь переправилась через Тибр и от имени супруга – коменданта крепости явилась в замок Святого Ангела. Солдаты повиновались ей беспрекословно. Как написал один из современников: «солдаты (пехотинцы и всадники) побаивались её, потому что, взявшись за оружие, эта женщина была неукротима и жестока».

Из замка графиня держала под прицелом пушек весь Ватикан и диктовала свои условия папской курии. Опасаясь оказаться под огнём артиллерии Катерины Сфроца, многие кардиналы отказались участвовать в конклаве.

Посадить не престол угодного смутьянке папу помешал собственный муж. Джироламо удовлетворился тем, что Священная коллегия подтвердила его власть над Имолой и Форли, сохранила за ним пост гонфалоньера Церкви и выплатила 8000 дукатов в качестве компенсации за ущерб, нанесенный его имуществу погромщиками. 25 октября 1484 г. Катерина Сфорца с детьми покинула замок Святого Ангела и удалилась в Форли.

Собравшийся после этого конклав избрал понтификом Иннокентия VIII (кардинала Чибо) – открытого недруга семейства Риарио, обременённого собственными внебрачными детьми, которых надо было куда-то пристраивать, и породнившегося через них с семейством Медичи. Своего внебрачного сына Франческетто Чибо, мужа дочери Лоренцо Медичи – Маддалены, новый понтифик наметил во владельцы Имолы и Форли.

* * *

Рис. 18. Цитадель Равальдино в Форли. Совр. фотография

С 1485 г. в Форли произошло семь покушений на жизнь Джироламо Риарио. Организаторами их совместно выступили семейство Орделаффи, Лоренцо Медичии и римский папа Иннокентий VIII. Заговор 1485 г. подавила Катерина, призвавшая отряд наёмников. Заговорщиков перебили, а трупы их вывесили на стенах цитадели. В те дни Катерина Сфорца получила прозвище Тигрица из Форли.

Последнее, удачное покушение на Джироламо случилось 14 апреля 1488 г. Возглавляли заговор местные дворяне братья Лодовико и Чекко Орси. Оба были должниками синьора. В марте 1488 г. последний намекнул Чекко, что пора расплатиться, иначе…

Во второй половине дня 14 апреля 1488 г. Джироламо Риарио и трое верных ему людей (в том числе родственник коменданта цитадели Коррадино Фео) беседовали в зале Нимф в палаццо делла Синьория. Пришёл Чекко Орси. Как знатный горожанин он имел «привилегию ключа» – право бывать у синьора без приглашения. Сказав, что намерен расплатиться по долгу, Орси протянул графу якобы страховой документ, а когда тот взял бумагу, пырнул его кинжалом в грудь. «Измена!» – закричал Джироламо и спрятался под огромным столом. Однако вместо стражи в зал вбежали сообщники Орси. Граф попытался скрыться в домашних покоях, но его схватили за волосы, бросили на пол, и нанесли жертве 21 удар кинжалами. Присутствовавшие при этом гости разбежались. После этого труп синьора раздели догола и выбросили в окно на улицу, где его поджидал Лодовико Орси во главе толпы простолюдинов. С криками «Да здравствует свобода!» они поволокли тело синьора по улицам города.

Заговорщики совершили роковую ошибку: они видели в Катерине Сфорца женщину, подобную их жёнам, и не подозревали, что имеют дело с воином-полководцем. В роковой час графиня с матерью, сводной сестрой Бьянкой Ладриани и детьми находились в противоположном крыле палаццо. Когда к ним прибежал Коррадино Фео и сообщил об убийстве, графиня приказала ему предупредить коменданта цитадели Томмазо Фео о заговоре и послать гонцов в Милан и Болонью за помощью. Когда гонец убежал, женщины забаррикадировали двери в комнату и вознамерились отбиваться. Не получилось. Заговорщики вломились в комнату, но убивать никого не стали – взяли в плен.

Далее современник событий Николо Макиавелли рассказал следующее: «Заговорщики Форли убили графа Джироламо, своего синьора; поскольку для полного спокойствия им необходимо было захватить крепость, а кастелян отказывался её сдать, то они вынудили Мадонну (т. е. Катерину Сфорца. – В.Е.) пообещать сдать крепость в том случае, если они пропустят её туда, а в качестве заложников она оставила собственных детей. В обмен на этот залог заговорщики согласились пропустить её, но едва оказавшись в крепости, она взошла на стену, обвинила их в убийстве мужа и стала угрожать страшным мщением. А чтобы уверить их в том, что её не заботит судьба детей, она продемонстрировала мятежникам свои детородные органы, говоря, что ей есть чем народить других» (Н. Макиавелли. История Флоренции). Старшей дочери Катерины Бьянке Риарио тогда шёл двенадцатый год. Самый маленький Франческо родился 1 сентября 1487 г. Историки утверждают, что ничего подобного не было. А было то, что по приказу Катерины солдаты развернули пушки крепости так, что в любой момент могли разнести вдребезги большинство важнейших зданий города. И это оказало на заговорщиков значительное воздействие – они струсили.

В Форли семейство Орси недолюбливали. Старейшины влиятельных семейств их не поддержали. На следующий день после убийства Джироламо священничество напомнило горожанам, что Форли является папским викариатом, и потребовало вернуть власть синьорам Риарио. А 18 апреля пришла подмога из Милана от Лодовико Моро. Братья Орси успели сбежать. Отряд в 500 человек, присланный семейством Орделаффи, был разгромлен. А затем Катерина, вспомнила урок, полученный ею в дни убийства Галеаццо Мария Сфорца.

Тех, кто раздел и выбросил голый труп графа из окна, на несколько мгновений повесили на том же окне, после чего веревки перерезали и живыми бросили в толпу, которая руками разорвала их в клочья, даже плоть соскоблили с костей. Восьмидесятипятилетнего отца братьев Орси приволокли в парк, привязали к доске, а доску – к хвосту коня, которого пустили бегать кругами перед разбросанными кусками тел казнённых заговорщиков и их пособников. Прочие причастные к заговору Орси, включая женщин и детей, были заключены в тюрьму. Дома, принадлежавшие арестованным, были снесены, а их ценные вещи розданы беднякам.

* * *

Новым синьором и графом Форли был объявлен девятилетний Оттавиано Риарио при регентстве его матери Катерины Сфорца. В реальности же всем стал заправлять её личный секретарь и любовник, брат верного графине коменданта цитадели Томмазо Фео – Джакомо Фео. Графиня была страстно в него влюблена, но выйти замуж открыто не могла в силу неравенства положения в обществе – в противном случае её могли лишить опекунства над малолетним сыном. К тому же к ней сватался Антонио Мария Орделаффи, брак с которым мог положить конец многолетней вражде. Верх одержала страсть: в 1488 г. Катерина тайно вышла замуж за низкородного Джакомо. Томмазо Фео женился на её сводной сестре Бьянке Ландриани.

Если верить народному преданию, второе замужество ничуть не ограничило Тигрицу из Форли в её желаниях. Близ города располагался принадлежавший лично ей замок Кастельнуово. Якобы там Катерина устраивала смертельные оргии. Тайно приглашались на пир мужчины, мечтавшие провести ночь с прекрасной дамой Сфорца. По ходу застолья женщина выбирала себе единственного партнёра, а прочих слуги угощали отравленным вином. Трупы хоронили неподалёку в неизвестном месте. Есть ли в этом слухе хотя бы толика правды, не известно.

О браке графини с мужланом знала вся Европа. Чтобы хотя бы частично исправить положение, Лодовико Моро наградил Джакомо орденом, а союзник и родственник Катерины французский король Карл VIII даровал ему титул барона. Зато Орделаффи стали организовывать заговор за заговором. Супруги подавляли их с возрастающей жестокостью. Под конец Джакомо обнаглел до того, что свои выходки перенёс на семью Катерины. А после того, как когда женщина родила ему в 1489 г. сына Бернардино Карла, он позволил себе неслыханное: на глазах у всего двора дал пощёчину самому синьору Форли Оттавиано Риарио, простолюдин – близкому родичу императора Священной римской империи и королей и королев крупнейших европейских государств. При этом ни один свидетель не посмел слова сказать в защиту мальчика. С этого времени поползли слухи, будто Катерина намерена лишить старшего сына наследственных прав и передать законную власть Джакомо Фео.

Время шло. В апреле 1492 г. умер Лоренцо Медичи, следом в июле ушёл из жизни понтифик Иннокентий VIII. Врагов у Катерины стало меньше. Новым римским папой конклав избрал друга семьи Риарио кардинала Родриго Борджиа, взявшего себе имя Александр VI. В 1494 г. Карл VIII вторгся на земли Болоньи, и началась Первая итальянская война.

Все эти годы Катерина Сфорца и Джакомо Фео вели собственные войны – разоблачали очередные заговоры Орделаффи и истребляли заговорщиков. Однако в заговоры эти втягивалось всё большее число невзлюбившей Джакомо знати. Мечтал о мести и быстро взрослевший Оттавиано. Наконец свершилось нечто невообразимое!

27 августа 1495 г. Катерина, её сестра Бьянка, Джакомо, Оттавиано с братом Чезаре и сводным братом Сципионом Риарио, а также их огромная свита отправились на охоту. Вечером, на обратном пути они попали в засаду у городских ворот, организованную придворными – сторонниками семьи Риарио во главе с телохранителем Оттавиано Джан Антонио Гетто и его женой, служанкой самой графини Розой Гетто. Заговорщики напали на Джакомо, убили его, изуродовали лицо и выбросили труп в канаву. Увидев происходящее, графиня вскочила на коня и умчалась в Рокка-ди-Равальдина. Парадокс заключается в том, что все участники событий были уверены, что действуют по приказу Катерины Сфорца! Графиня же ни о чём не подозревала, покушение на отчима от её имени подстроили Оттавиано и Сципион.