Текст книги "Загадки афганской войны"

– Хорошо. Я расскажу тебе то, что здесь происходило в пределах дозволенного, т. к. я связан определенными обязательствами.

– Не хочу тебя ставить в неловкое положение. Говори то, что ты считаешь возможным.

– Немного предыстории. Тебе известно, что Х. Амин неоднократно обращался к правительству нашей страны с просьбой о вводе наших войск в Афганистан, и в крайнем случае, хотя бы одного батальона для его личной охраны. Так вот его просьба была частично удовлетворена. В первой половине декабря 1979 года в Афганистан был введен батальон спецназа численностью 500 человек якобы для охраны резиденции Х. Амина. В действительности же батальон предназначался для охраны особо важных правительственных объектов в случае обострения обстановки и был укомплектован жителями наших среднеазиатских республик, часть из которых знала язык пушту, чтобы скрыть принадлежность батальона к Советской армии. Экипировка личного состава была аналогичной подразделениям Афганской армии. Расположился батальон вблизи дворца Тадж-Бек, который готовился как новая резиденция Х. Амина.

– Я был в этом дворце во время визита нашей военной делегации в августе месяце прошлого года. Монументальное здание. Оно стоит обособленно на высоте и к нему можно подъехать по единственной дороге, которая обвивает эту высоту. С площадки этого дворца Кабул виден как на ладони. Изумительная панорама.

– Поскольку у тебя хорошо отложился в памяти этот дворец, то тебе не трудно представить, какие выгоды он представлял для обороны. Очевидно, исходя из этих соображений, Х. Амин и решил перенести туда свою резиденцию.

Да, еще одна деталь, но весьма существенная. В конце лета прошлого года под видом обслуживающего персонала был введен и разместился на территории нашего посольства спецотряд КГБ численностью 150–200 человек.

Кроме того, по договоренности с афганским руководством, для охраны и обороны советской авиаэскадрильи, которая по контракту работала в Афганистане, на аэродром Баграм прибыл под видом авиационного технического состава парашютно-десантный батальон.

Как видишь, еще до официального ввода наших войск в Афганистане находились уже некоторые наши подразделения.

– Значит, решение о смещении Х. Амина было принято руководством нашей страны давно и тщательно готовилось. Об этом свидетельствует и сосредоточение в Кабуле подразделений спецназначения.

– Я не могу точно ответить, когда и на основании чего такое решение было принято. Но я располагаю информацией о том, что органы КГБ имели указания использовать контакты с Х. Амином для раскрытия его истинных намерений, а при наличии фактов его переориентации на Запад внести свои предложения – какие меры необходимо принять с нашей стороны.

Еще до отстранения М. Тараки от власти в сентябре 1979 года КГБ не очень доверял Х. Амину. По имевшимся у них данным он якобы имел контакты с ЦРУ США и был склонен стать на путь предательства Афганской революции. По всей видимости, в последнее время у КГБ появились новые факты, свидетельствующие о ненадежности Х. Амина. К тому же среди населения нарастало недовольство массовыми репрессиями, в результате которых погибло много невинных людей.

– И ты этому веришь? Ведь это только предположение, которое пока ничем не подтверждается, – сказал я.

– Знаешь, Виктор, я высказал официальную версию, и ты не допытывайся у меня, верю я в это или нет. Это ни к чему. Очевидно, что на основании такой информации руководство нашей страны и решило заменить Х. Амина. Почему для замены выбор пал на Б. Кармаля – не знаю.

– Салтан, ты сказал, что было принято решение заменить Х. Амина. Но означало ли это, что он должен быть уничтожен физически? Ведь его можно было арестовать, предать суду и действовать по его приговору, а не поднимать шум на весь мир?

– Имей терпение и не забегай вперед. Смещение Х. Амина предусматривалось инсценировать как внутренний переворот. Его осуществление возлагалось на органы КГБ. Какие у них были инструкции, я не знаю. Должны ли были они захватить его живым или убить, мне неизвестно. Ты ведь знаешь, что это ведомство не любит посвящать кого-либо в свои планы.

За несколько дней до ввода наших войск в Афганистан Х. Амин переместил свою резиденцию на южную окраину г. Кабула, в капитально отремонтированный дворец Тадж-Бек. Там же один из его этажей был отведен под апартаменты семьи Х. Амина. Одновременно и Министерство обороны переместилось в здание вблизи дворца.

– Я опять забегаю вперед, но ответь – знал ли и был ли согласен Х. Амин с вводом наших войск в Афганистан?

– Ответ однозначен – знал и согласен. Даже более того, узнав о решении нашего правительства об оказании всесторонней военной помощи Афганистану, Х. Амин 27 декабря 1979 года устроил торжественный обед в своем дворце. Возможно, были и другие причины для этого обеда, но эта, пожалуй, была главной. На обед были приглашены члены политбюро НДПА, министры правительства и другие видные государственные деятели. После обеда Х. Амин собирался выступить по радио и телевидению с обращением к народу, в котором собирался сообщить о состоявшейся договоренности наших стран о вводе советских войск в Афганистан. Но не успел. Именно на этот день была назначена инсценировка внутригосударственного переворота.

– Эта дата возникла неожиданно?

– Нет. Об обеде было известно за несколько дней. Именно поэтому и был выбран этот день.

Задача по захвату Х. Амина во дворце Тадж-Бек и Министерства обороны возлагалась на органы КГБ. Для проведения этой операции вначале предполагалось привлечь только батальон спецназа (ранее введенный в Кабул) и группы спецназа КГБ. Однако позже у организаторов возникли сомнения – смогут ли они выполнить поставленную задачу этими силами, если на помощь охране дворца подойдут войска Кабульского гарнизона. Позже, после согласования с Москвой, план был уточнен. Теперь к операции привлекались части воздушно-десантных войск, которые должны были сосредоточиться на аэродромах Баграм и Кабул. На них возлагалась задача по блокированию частей столичного гарнизона, захват Министерства внутренних дел, телевидения, радио и других ключевых объектов в городе.

Всем военным советникам в частях Кабульского гарнизона было приказано находиться в них постоянно и принять все меры для исключения возможного выступления афганских войск.

– Замысел действий мне понятен, а как же развивались события?

– Тут уместно привести пословицу: «У семи нянек дитя без глаза». Если руководителей много и каждый из них главный, то без накладок не обойтись. К счастью, они не оказали существенного влияния на ход событий.

В назначенное время начался штурм дворца, Министерства обороны и других важнейших объектов в городе. О ходе боевых действий говорить не буду, т. к. они для военного человека особого интереса не представляют.

Серьезное сопротивление оказала только охрана дворца. За считанные часы все было кончено. Дворец, Министерства обороны и внутренних дел, телевидение, радио и другие объекты были захвачены. Х. Амин и начальник Генерального штаба майор М. Якуб были убиты. Кабульский гарнизон сохранял спокойствие, и волнений в городе не было.

Как только стало известно о гибели Х. Амина, то сразу же по Кабульскому радио было передано обращение Б. Кармаля к народам Афганистана.

– А откуда взялся Б. Кармаль? Насколько мне известно, он находился в Чехословакии, где ранее попросил политического убежища, – спросил я.

– Совсем забыл уточнить эти детали. За несколько дней до всех этих событий он был тайно доставлен в Кабул и скрывался в гостевой резиденции Совета министров ДРА «Чихиль-Сатун», расположенной рядом с дворцом Тадж-Бек. Именно отсюда он и передал свое обращение, записанное на пленку. В нем говорилось, что сегодня Х. Амин – палачь афганского народа – свергнут и власть переходит в руки демократии.

Утром следующего дня средства массовой информации передали заявление Афганского правительства (которое должно было передаваться вчера), в котором говорилось, что в связи с усилением внешней агрессии Афганское правительство обратилось с просьбой к СССР об оказании ему срочной политической, экономической и военной помощи. Эта просьба и была удовлетворена. Вот вкратце и все, а дальнейший ход событий тебе известен.

– А потери были большие?

– О подразделениях КГБ не знаю, а у десантников небольшие, хотя это все равно потери, и погибли наши ребята.

– Да, ты прав. Спасибо за информацию. Очень рад, что опять будем работать вместе.

На этом наш разговор был окончен. В ночь с 27 на 28 декабря 1979 года в Афганистане произошел очередной государственный переворот, поддержанный подразделениями Советской армии. В результате власть перешла от халькистов к парчамовцам и началась активизация гражданской войны, в которую на долгие годы оказались втянутыми и мы.

4

Государственная граница – эти два слова как бы привораживают к себе, ибо обозначают ту неведомую линию, которая определяет пределы территории своей страны и отделяет от других государств.

Специальные законы каждого государства определяют режим, который строго соблюдается на границе, а также организацию ее охраны.

С давних времен в Афганистане существовал порядок, при котором охрана государственной границы возлагалась на племена, живущие вдоль нее. За эту службу они получали от государства соответствующую плату, определенные льготы и обеспечивались оружием и боеприпасами. Самостоятельного вида или рода пограничных войск в Афганистане не было. В составе каждой пехотной дивизии находилось один-два пограничных батальона, которые несли службу на магистральных дорогах, соединяющих Афганистан с другими государствами, и по которым официально разрешался переход государственной границы.

После Апрельской революции новое правительство прекратило финансирование и обеспечение приграничных племен, которые, естественно, прекратили охрану границ. Малочисленные пограничные батальоны, не оснащенные средствами передвижения и связи, не могли обеспечить охрану государственной границы, и она, фактически, даже не контролировалась, кроме как на контрольно-пропускных пунктах. Единого органа, который отвечал бы за организацию охраны границ и управление пограничными батальонами в стране, не существовало. В составе каждой пехотной дивизии имелся отдел пограничной службы, который отвечал за охрану только отдельного участка границы. Всего в Вооруженных силах насчитывалось 15 пограничных батальонов, укомплектованных личным составом на 30–50 %. Протяженность же границы с Пакистаном и Ираном составляла несколько тысяч километров.

К этому времени мы располагали разведывательными данными о наличии в Пакистане уже 16-ти развернутых центров подготовки мятежников, которые после прохождения трехмесячного курса обучения беспрепятственно пересекали границу Афганистана по 56 маршрутам.

Из Ирана также осуществлялась переброска мятежников, но небольшими группами и менее интесивно, так как он был на грани войны с Ираком. В таких условиях требовалось выработать новые организационные формы прикрытия государственной границы, чтобы ограничить доступ мятежников в страну извне.

После неоднократного обсуждения и доработки такой план, разработанный аппаратом главного военного советника и советником при погранвойсках генералом Власовым при нашем участии, был одобрен. Этим планом предусматривалось вывести пограничные батальоны из состава пехотных дивизий и на их основе создать самостоятельный род войск со своим командующим и органом управления. Руководство его деятельностью возлагалось на Генеральный штаб.

Усилив погранвойска 5-ю пехотными батальонами Афганской армии, в кратчайшие сроки организовать в определенных секторах перекрытие основных путей сообщения с Пакистаном и Ираном, по которым наиболее интенсивно осуществлялся перевоз вооружения, боеприпасов и пополнения для мятежников, прошедших трехмесячную подготовку. К концу года предполагалось дополнительно развернуть 14 пограничных батальонов и полностью закончить формирование пограничных войск к весне будущего года.

Для вооружения и экипировки пограничных войск Советское правительство безвозмездно выделило вооружения, боеприпасов, боевой техники и другого военного имущества на сумму более шести миллионов рублей.

Разгром перевалочных баз и складов мятежников в приграничных районах и уничтожение караванов с оружием и боеприпасами возлагались на Афганскую армию. Неконтролируемые пограничными батальонами маршруты предусматривалось перекрыть путем выставления засад, минированием и разрушением. Минирование маршрутов движения и разрушение горных дорог предполагалось осуществить на наиболее трудно проходимых участках. Мины и фугасы должны были устанавливаться на самоликвидацию со сроком замедления от нескольких суток до трех месяцев.

Для контроля за границей на юге и западе страны планировалось привлекать вертолеты с группами минирования на борту.

Также имелось в виду, что при рассмотрении плана дислокации наших войск в Афганистане, будет учтена необходимость размещения отдельных советских частей на направлениях, наиболее слабо прикрытых пограничными батальонами.

Не ограничиваясь указанными мерами, Сергей Леонидович прилагал большие усилия к восстановлению прежнего порядка охраны границы.

Он рекомендовал министру племен и границ Файз Мухаммеду установить контакты с племенами, оговорив с ними условия, на которых они вновь согласились бы приступить к охране государственной границы. С этой целью на первых порах им можно было предложить создать отряды патриотов из числа наиболее бедного населения, преданных новому руководству страны. В последующем круг лиц, привлекаемых к этой работе, должен будет расширяться. И конечно, за несение охраны необходимо было гарантировать выплату денежного вознаграждения и некоторые льготы.

К сожалению, попытка установления контактов со старейшинами племен завершилась трагически.

В установленное время Файз Мухаммед с крупной суммой денег направился к условленному месту на территории одного из племен. Он был уверен в успехе. У многих афганских племен существует закон – приглашенному гостю, будь он друг или враг, на своей территории гарантируется неприкосновенность. Но на этот раз закон был нарушен. Как выяснилось позже, нарушен он был бандой из другого племени. Файз Мухаммед был ограблен и убит.

В последующем в течение длительного времени правительством не предпринималось новых попыток передачи охраны государственной границы племенам.

Принятые меры, конечно, ограничили в определенной степени поток поступления вооруженных формирований, а также караванов с оружием и снаряжением из Пакистана и Ирана, но не сделали границу закрытой. Наши войска для охраны границы не привлекались, а афганские пограничные батальоны несли службу недобросовестно, а порой даже и переходили на сторону мятежников. Кроме того, их техническое оснащение оставалось весьма примитивным.

Более глубокое ознакомление с положением дел в стране ставило перед нами все новые и новые задачи, выполнение которых требовало дополнительных сил.

В беседах с С. Л. Соколовым я высказывал свои соображения о том, что то количество наших войск, которое находится в Афганистане, вряд ли достаточно для успешного выполнения тех задач, которые на них возлагаются. В подтверждение я приводил следующий довод – по сути дела, совершенно бесконтрольными оставались север, юго-восток и юг страны. С. Л. Соколов со мною согласился и обещал об этом доложить министру обороны. С моим мнением был согласен и командующий войсками ТуркВО.

Докладывая свой уточненный план дислокации советских войск в Афганистане, Юрий Павлович считал, что для прикрытия севера страны сил одного полка явно недостаточно. Для успешного решения этой задачи требовалась, как минимум, дивизия. Поэтому необходимо дополнительно ввести в Афганистан отмобилизованную, боеспособную 201-ю мотострелковую дивизию и расположить ее в районе Пули-Хумри, Баглан, Кундуз. 186-й отдельный мотострелковый полк из Баглана передислоцировать на юго-восток страны в район г. Джелалабада. 108-ю мотострелковую дивизию расположить в районе Кабул, Баграм, Джабаль-Уссарадж, для чего часть ее сил вывести из Кабула. 373-й мотострелковый полк 5-й мотострелковой дивизии из Шинданда передислоцировать в район южнее Кандагара. Желательно было бы иметь еще один мотострелковый полк, разместив его у г. Газани, так как этот район весьма неспокоен. В своих районах войска должны были располагаться по-полевому.

Рассматривая предложения Ю. П. Максимова, маршал С. Л. Соколов заметил, что расположение войск по-полевому – вынужденная, но временная мера. Уже сейчас нужно начать подготовку к строительству в первую очередь, казарм, пищеблоков, медпунктов, а затем и других объектов.

В связи с тем что многим частям предстоит сменить свое место расположения, новые районы нужно определить, предварительно согласовав с местными органами власти, вдали от магистральных дорог и высот. Следует учесть и санитарно-эпидемиологическое состояние района, а также наличие в нем источников воды и, желательно, учебных полей.

Вопросами обустройства и обеспеченности советских войск постоянно занималось Министерство обороны СССР.

Спустя некоторое время после ввода наших войск в Афганистан туда стали прибывать строительные отряды. Их прибытие нас и обрадовало, и огорчило. Обрадовало потому, что появилась возможность обустроить войска и улучшить их быт. Огорчило тем, что это означало – пребывание наших войск здесь будет не таким уж и коротким.

За сравнительно короткий срок строители успели построить казармы для личного состава, пищеблоки, медпункты, офицерские общежития, клубы, штабы, а с помощью войск – полевые склады, овощехранилища, санузлы, бани и умывальники. И все это при условии, что каждый гвоздь, доску нужно было везти из Советского Союза по дороге, которая все чаще и чаще подвергалась налетам мятежников. Аналогичная картина была и с топливом (уголь, дрова). Здания строились не фундаментально. Их основу составляли переделанные сборно-щитовые казармы и приспособленные металлические хранилища. Но они создавали для личного состава те минимальные удобства, в которых он крайне нуждался в этих условиях.

В Афганистане уже побывало три главкома видов вооруженных сил, два заместителя министра обороны и другие высокопоставленные начальники. Такие визиты в своем большинстве были достаточно эффективными.

В часности, главнокомандующий Сухопутными войсками генерал армии И. Г. Павловский вместе с командующими родами войск и начальниками служб в течение 10 суток работал в 40-й армии. За это время было определено, что главкомат должен сделать для улучшения быта личного состава, создания складов, замены автотягачей, некоторых образцов вооружения, и поданы команды в соответствующие довольствующие органы. Кроме того, они убедились, что солдаты и сержанты, призванные из запаса, полностью заменены личным составом срочной службы и приняты меры для завершения замены офицеров запаса в ближайшие две-три недели. Такие вопросы, как определение срока службы офицерам и прапорщикам в 40-й армии, разрешение на въезд их семей, продолжительность срока отпуска, выплата зарплаты в иностранной валюте и т. д., выходили за пределы его полномочий, но по возвращении в Москву он и их решил.

Иван Григорьевич Павловский был милейший человек. Добрый и скромный генерал был весьма робок перед начальством. Побудить его спорить из-за явно невыполнимого распоряжения Генштаба было почти невозможно. Но когда и это удавалось, то он все равно в конечном итоге соглашался в своей неправоте, так как был очень поддатлив чужому мнению. Иногда он стремился показать себя суровым, но быстро отходил. Подчиненные уважали его за доброжелательность и чуткость.

Мои отношения с Иваном Григорьевичем я считал вполне нормальными, а после нашего визита в Афганистан летом 1979 года они стали более доброжелательными и доверительными.

Во время пребывания И. Г. Павловского в Кабуле я систематически информировал его об изменениях обстановки в стране и о тех делах, которыми занимался я.

Приезд в Кабул таких высокопоставленных начальников создавал и дополнительные трудности. От нас требовалось составление для них всевозможных справок, а порой и сопровождение при выезде в войска. Так как наша группа была малочисленной, а объем, возложенный на нее, весьма велик, то это было обременительно. Тем не менее мы справлялись с возникавшими дополнительно задачами, и ни один из нас не высказывал своего недовольства.