Текст книги "100 великих мастеров прозы"

Татьяна Владимировна Грудкина, Наталья Павловна Кубарева, Виктор Петрович Мещеряков, Марина Николаевна Сербул
Сто великих мастеров прозы

«Сто великих»_® является зарегистрированным товарным знаком, владельцем которого выступает ЗАО «Издательство „Вече“».

Согласно действующему законодательству без согласования с издательством использование данного товарного знака третьими лицами категорически запрещается.

© Грудкина Т. В., Кубарева Н. П., Мещеряков В. П., Сербул М. Н., 2006

© ООО «Издательский дом „Вече“», 2006

Предисловие

При самом беглом знакомстве с этой книгой бросаются в глаза две ее особенности. Первая: основной массив имен знаменитых писателей дали XIX и XX столетия. И вторая: добрая треть прозаиков из этого числа – русские. Есть ли тому объяснение?

Попробуем разобраться. Проза долгое время развивалась на периферии словесного искусства. В период античности и эпоху Средних веков проза (за редким исключением) не была еще собственно художественной. Она оформляла смешанные, полухудожественные явления письменности: исторические хроники, философские диалоги, мемуары, проповеди, религиозные сочинения. Художественная же проза бытовала в основном в составе фольклора (сказки, притчи, басни). Литературная художественная проза начинает складываться в эпоху Возрождения, отталкиваясь от стиха и заявляя о себе как о полноценном и самостоятельном явлении в искусстве, отдельном от поэзии и столь же эстетически значимом.

Вплоть до первой трети XIX века включительно литература в основном создавала художественно-односторонние образы – «положительные» и «отрицательные», как их и до сих пор еще трактуют в школе. Лишь Шекспир немного опередил свое время, но его эстетические открытия еще несколько столетий оказались невостребованными.

Наступил ХIХ век, век техники и науки, которые с каждым годом начали играть все более важную роль в жизни общества. Пушкин был прав, восклицая:

 
О, сколько нам открытий чудных
Готовит просвещенья дух…
 

Действительно, открытия и изобретения последовали одно за другим: паровоз, пароход, фотография, фонограф, электрическое освещение, кинематограф, первые опыты воздухоплавания… Все это и многое другое порождено XIX столетием.

Открытия совершались и во всех областях искусства. В литературе их было особенно много. Так уже в начале века литература стала деятельной помощницей исторической науки. Благодаря романам В. Скотта читатели узнали о прошлом больше, чем из ученых трудов, поскольку картины былого преподносились с помощью занимательного сюжета.

Проникнуть в психологию индивидуума и продемонстрировать его зависимость от социального строя первыми удалось Стендалю и Бальзаку.

Вникая в устройство социальных механизмов, писатели приходят к мысли о необходимости всеобщего политического равенства и защиты угнетенных. Одним из первых обозначил болевые точки набиравшего силу капитализма Диккенс, который писал о пауперизации трудящихся, о беззаконии и духовном кризисе верхов, сочетая повествование с замечательным тонким юмором. Недаром Л. Толстой был уверен: «Просейте мировую прозу, останется Диккенс».

Почти все большие писатели XIX века, европейские и русские, считали своим священным долгом обличать несправедливость социального строя и вступаться за обездоленных. Лидерами здесь были русские прозаики (впрочем, и поэты тоже; вспомним хотя бы Некрасова, Надсона). Гоголь, Тургенев, Писемский, Лесков, Достоевский, Л. Толстой создали целую библиотеку о страданиях и горестях народных, причем народ в их время воспринимался прежде всего как крестьянин. В городе же объектом их исследования и защиты стал «маленький человек» – небогатый обыватель, бедный чиновник низшего ранга.

От описания литература переходит к поиску рецептов улучшения жизни общества. Первоначально надежды возлагались на благородного просвещенного героя, но весьма скоро выяснилось, что промышляющий об общем благе русский дворянин в государстве оказался «лишним человеком». Какое-то время противопоставлялся ему тип «нового человека», но большей частью эти персонажи были лишь теоретической конструкцией, а на деле были всего лишь миражем. Правда, и миражи такого рода нередко оказывали определенное влияние на молодые горячие головы. Ленин, например, указывал, что знаменитый роман Чернышевского, прочитанный в юности, его всего «перепахал» и приобщил к политической деятельности.

Вообще, литература в XIX веке оказала мощнейшее воздействие на общественные порядки и нравы. Так ряд романов Диккенса способствовал улучшению преподавания в английских школах. Золя помог оправданию несправедливо осужденного капитана Дрейфуса, благодаря Короленко был вынесен оправдательный приговор по делу вотяков (удмуртов), которых несправедливо обвинили в совершении человеческих жертвоприношений…

В первую очередь искусство XIX столетия сосредоточивало свое внимание на социально-политической сфере бытия. И при этом ему подчас удавалось осветить такие аспекты событий, которые наука еще не освоила. Так Жюль Верн не просто был восторженным певцом технического прогресса, он и сам предсказывал, в каком направлении в будущем будет двигаться инженерный гений. В середине XX века литературоведы не без удивления отметили, что большинство предвидений французского фантаста уже реализовано или же находится на стадии разработки.

Именно в литературе в конце XIX века возникают и первые сомнения в том, что человека и общество можно исправить и осчастливить с помощью всемогущей науки. «Машина времени» Г. Уэллса, написанная на исходе столетия, была первым предостережением.

А еще литература создавала то, что лежит за пределами возможностей науки, – она знакомила читателей с прекрасным и возвышенным, учила чувствовать и ценить возможности родной речи.

Во второй половине XIX века в этом особенно преуспела русская литература, недаром этот период называют «эпохой русского романса». Творчество Достоевского, Толстого и Чехова оказало влияние на все развитие мировой литературы. Созданные ими образы и затронутые в их произведениях «вечные вопросы» и сегодня не утратили своей актуальности.

Однако в XX веке высокое искусство стало утрачивать свои позиции. Перемены коснулись всех сфер бытия. Начали рушиться постулаты классической физики и философии, одна за другой пробушевали над планетой две кровопролитнейших мировых войны, продемонстрировала хрупкость человеческой цивилизации атомная бомба, подчинила себе общество «массовая культура»… Искусство XX столетия стало таким же нервным и драматичным, как и новая, полная трагизма, эпоха. Если в XIX веке писатели удовольствовались всего четырьмя художественными методами, то в XX столетии их стало вдвое больше, причем жизнь каждого направления оказывалась недолгой.

И все-таки и XX столетие дало немало шедевров, прославляющих любовь и благородство, верность и мужество, взывающих к добру и справедливости. В нашу задачу не входит пересказ истории мировой литературы. Представленные здесь краткие жизнеописания великих прозаиков и беглые характеристики их творчества говорят сами за себя, воспроизводя историю человеческих мыслей и чувств, которые и сегодня сохраняют свою оригинальность и значимость.

Античность

Апулей
(ок. 124 – ок. 180)

Апулей

«…читал охотно Апулея», – писал в своем лицейском стихотворении А. Пушкин. Чем же привлекал юного поэта римский писатель, живший во II веке, когда некогда могущественная Римская империя клонилась уже к своему закату? В своем знаменитом романе «Метаморфозы, или Золотой осел» Апулей ярко живописал быт и нравы своих современников, стиль его произведения, веселый, насмешливый, умно сочетавший поэзию чувств с иронией, сочетавший острый меткий анекдот со сказочно-мифологическими новеллами, был ближе вкусам молодого человека, наделенного пылким воображением и безудержной фантазией.

Писатель родился около 124 года в африканском городе Мадавры, входившем в состав Римской империи. Он получил блестящее по тому времени образование, учился в Карфагене, в Афинах, бывал и в Риме, прославился как человек энциклопедических знаний: знал языки, философию, риторику, историю, естествознание, был поэтом, писателем. За свою жизнь Апулей много путешествовал, получая огромное количество впечатлений о жизни и быте различных народов, был известен как искусный оратор и часто выступал с речами во время своих путешествий.

Апулей верил в римских и восточных богов, верил в существование демонов и прочих посредников между людьми и богами, был посвящен во многие мистические культы. Рассказывают, что писатель был женат на богатой немолодой вдове, сын которой обвинил его в применении колдовства для соблазна его матери. Подробности этого процесса изложил в своей очень остроумной защитительной речи сам Апулей, эта речь («Апология») дошла до нас.

Писательская деятельность его была необыкновенно широкой: работы по философии, сборники речей, однако славу Апулей завоевал романом «Метаморфозы» («Превращения»). Закрепившееся за ним название «Золотой осел» показывает, как высоко оценивали современники и ближайшие потомки это произведение.

Роман рассказывает о том, как некий юноша из богатой семьи, по имени Луций, путешествуя по Фессалии, прослышал о проделках местных колдуний; в дом к одной из них, Памфиле, которая умела превращаться в филина, он попадает в надежде обо всем разузнать поподробнее. В колдовстве кое-что понимала и служанка Памфилы, Фотида, которая из любви к Луцию позволяет ему проникнуть в лабораторию хозяйки (которая в тот момент отсутствовала), но ошибается в выборе снадобья, и Луций, натеревшись им, вместо птицы превращается в осла и в ту же ночь был похищен разбойниками.

Еще до обращения в осла Луций подвергся колдовскому воздействию своей хозяйки Памфилы: возвращаясь однажды домой с пирушки, он видит перед домом своих хозяев трех вооруженных людей, которые собираются взломать дверь. Он убивает их всех троих и за это привлекается к суду. Ему грозит казнь, но в гробах якобы убитых им людей оказываются три надутых меха, пронзенные его ударами.

В виде осла, но сохраняя человеческий разум, герой в течение целого года испытывает множество приключений. Обратному превращению в человека помогает ему горячая молитва к богине Изиде. Из рук жреца богини во время религиозной процессии Луций получает венок из роз, съедает цветы и вновь становится человеком и поклонником богини Изиды на всю жизнь.

Пересказать хотя бы кратко бесконечную пеструю ленту приключений молодого человека, – и в его человеческом облике, и в ослином, – немыслимо: в основной сюжет вплетены двенадцать вставных новелл со своей историей, которые рассказывает то или иное действующее лицо. Большинство этих рассказов носит авантюрно-приключенческий или эротический характер: об одураченных женами мужьях, о спрятавшемся любовнике, который выдает себя чиханием, о том, как любовнику, забывшему в спальне блудной жены свои башмаки, удается перехитрить обманутого мужа и избавиться от мести и т. п. Есть здесь рассказы о героических подвигах и трагической судьбе разбойников. Прекрасным исключением является вошедшая в мировую литературу и изобразительное искусство сказка об Амуре и Психее, которую рассказывает старуха, охраняющая разбойничий притон и развлекающая сказкой похищенную разбойниками девушку Хариту. Эта сказка вставлена в романтическую историю влюбленных друг в друга жениха и невесты – Тлептолема и Хариты. Девушку в день свадьбы похищают разбойники. Спасшийся от них Тлептолем находит их и выдает себя за знаменитого фракийского разбойника Гема. Вкравшись в их доверие, он напаивает их и связывает, а сам спасается с невестой, однако заключенный ими брак заканчивается гибелью обоих героев.

Сказка об Амуре и Психее и начинается как сказка: «в некоем государстве жили царь и царица». У них было три красавицы дочери, из которых младшая Психея (с греческого – «душа») отличалась сверхчеловеческой красотой, чем вызвала зависть к себе самой богини красоты Венеры. Богиня посылает Амура с поручением внушить Психее любовь к человеку, ее недостойному, но вместо этого Амур полюбил простую смертную девушку. По приказанию бога Аполлона ее отводят на вершину горы, откуда Зефир своим мягким веянием уносит ее в чудесную долину, во дворец Амура, который и становится ее мужем. Он являлся к ней лишь ночью и взял с Психеи слово не пытаться его увидеть и узнать, кто он.

Но Психея нарушила данное обещание, проявила любопытство и надолго лишилась своего возлюбленного. Ей пришлось пережить много горя и мучений, прежде чем она выстрадала себе прощение и стала, подобно своему божественному супругу, бессмертной богиней, признанной всеми остальными богами. Родившаяся позднее дочь Психеи от этого брака была названа «Наслаждением».

В образе осла Луцию пришлось повидать и претерпеть немало: он голодает, вертит жернова на мельнице, присутствует при жестоких пытках и казнях, отравителях и отравительницах – все это дает возможность Апулею нарисовать живые картинки быта и нравов своих современников, людей разного сословия и звания. Все люди, и мужчины и женщины, падки на любовные приключения, даже противоестественные. Самых ужасных мерзостей пришлось насмотреться бедному ослу, когда его купили евнухи – бродячие жрецы сирийской богини, о культе которой Апулей рассказывает с отвращением.

С юмором изображает он и богов: Венера в сказке зла, завистлива, готова сжить со света Психею и даже бьет ее. В ней нет ничего от прежней богини красоты и гармонии, она жалуется на убыль своей молодости и велит Психее принести из подземного царства Аида коробочку с частицей красоты супруги Аида, Персефоны. Церера и Юнона успокаивают ее, говоря, что ее сын стал совсем взрослым, а она хорошо сохранилась. Верховный бог Юпитер занят лишь поисками очередной соблазнительной красотки и требует от Амура компенсации за участие в его судьбе в виде «девицы выдающейся красоты».

Эта сказка может быть воспринята как философская аллегория истории Луция. Давно замечено, что история Луция повторена в сказке: оба они, и молодой человек, и девушка, падают жертвой своей неосторожности и чрезмерного любопытства, с чего и начинаются их скитания и страдания (зачем искать тайну любви, зачем исследовать то, что прекрасно? – легко и шутливо поучал своих читателей умный и высокообразованный римский автор). Оба героя ищут: Психея – супруга, Луций – утраченный человеческий облик, оба преодолевают всевозможные препятствия и оба в финале торжествуют, приобщаясь к более высоким формам жизни: Луций – к божеству, Психея становится богиней.

Роман написан увлекательно и легко читается, в нем есть реалистические картины жизни и безудержный полет фантазии, насмешливый юмор над нравами людей и богов и строгая благочестивая мораль, назидание (вот к чему приводит любопытство!) и легкий смех человека, любящего удовольствия жизни.

Апулей закончил свою жизнь в Карфагене, где пользовался большим почетом и славой лучшего оратора и занимал должность верховного жреца. Еще при жизни в честь его были поставлены в Карфагене две статуи. Его роману была уготована долгая жизнь, а поэтичную сказку об Амуре и Психее неоднократно перелагали и пересказывали писатели разных стран, в том числе и русские: И. Богданович, С. Аксаков.

Петроний
(? – 66 г. н. э.)

Гай Петроний Арбитр, выдающийся древнеримский писатель, стоит у истоков создания жанра авантюрного романа, нашедшего свое дальнейшее развитие в мировой литературе.

О некоторых фактах биографии писателя известно из «Анналов» Тацита. Петроний был проконсулом, а затем консулом в одной из римских провинций. Он был принят в число немногих приближенных Нерона и пользовался у императора большим уважением, став законодателем изящного вкуса при дворе, за что получил прозвище «арбитр изящества». Нерон не считал ничего ни приятным, ни роскошным, пока не получал одобрения от Петрония. Для современников Петроний был олицетворением порочного человека, всецело предающегося наслаждениям. По словам Тацита, «день он посвящал сну, а ночь – делам и жизненным наслаждениям». Однако в душе Петроний всегда осуждал бесчинства Нерона и потому принял участие вместе с Сенекой и другими лицами в заговоре против императора. Заговор был раскрыт, и Петроний, наряду с другими заговорщиками, по приказу императора покончил жизнь самоубийством. О смелости и самостоятельности Петрония говорит тот факт, что в своем завещании он перечислил все бесчинства Нерона и его окружения, называя имена разделявших его разврат мужчин и женщин, а затем послал этот документ Нерону за своей подписью.

Петроний, человек с драматической судьбой, яркая личность, был знаменит как выдающийся писатель. Он написал много поэм, описывающих жизнь при дворе, которые до сих пор служат ценным источником информации о жизни Рима начала тысячелетия. Самым известным произведением этого рода, дошедшим до нас в отрывке, является «Пир Трималхиона» – пародия на популярный тогда в Риме литературный жанр симпосия («пиршества»). Однако главным литературным творением Петрония является роман «Сатирикон», который дошел до нас в чрезвычайно небольшом объеме, в отрывках, которые между собой слабо связаны и зачастую лишены логической последовательности.

Иллюстрация к «Сатирикону» Петрония

В «Сатириконе» повествуется о скитаниях и приключениях преследуемой богом плодородия Приапом компании молодых людей без определенных занятий и с сомнительной репутацией, которые ведут паразитический образ жизни, живя за чужой счет. Их скитальческая жизнь, ссоры и примирения, встречи и расставания составляют сюжетную канву произведения, обнажающего изнанку быта низших слоев римского общества. Все эпизоды объединяет личность главного героя – Энколпия, от лица которого ведется рассказ, поскольку он – непосредственный участник всех событий, происходящих в романе. В романе, выдержанном в стиле непринужденного рассказа, даны талантливые реалистические зарисовки нравов эпохи поздней Империи, отражены ее социальные отношения и недостатки. Высмеивая с позиций аристократа и эстета плебейскую среду, Петроний живо и остроумно рисует многоликих людей и их жизнь, заглядывая в потаенные глубины человеческого бытия. Имея в изобилии образцы разговорного народного языка, это произведение является бесценным памятником истории языка, неоценимым источником вульгаризмов.

Книга Петрония называется «Сатирикон», однако у исследователей нет уверенности в том, что так ее назвал сам автор. Вряд ли Петроний хотел кого-либо бичевать сатирой. Для этого нужно было, по крайней мере, верить в возможность исправления людей и нравов. Этой веры у Петрония не было. Он пессимистически смотрел на род человеческий и на будущее своего народа. Петрония часто называют представителем «римского декаданса». Жизнь для него не представляла никакой ценности, он не хотел ни бороться за нее, ни защищать. Такой скептический взгляд на жизнь он вложил в свой роман. И картина, нарисованная им, наглядно свидетельствует о том, что античное римское общество шло к упадку.

По существу, «Сатирикон» – рассуждения о падении человека, о падении общества, рассуждение без гнева и пристрастия, по собственному выражению Петрония, «с откровенной непосредственностью». В «Сатириконе» нашли отражение характерные черты эпохи «римского мира» – рост экономического и социального значения провинций, деградация знати и возвышение вольноотпущенников. Ведущим мотивом романа является мотив сладострастия, поэтому в нем много любовных сцен и описаний омерзительных оргий.

Однако общий тон романа оправдал его название. Петроний описывает своих героев пародийно и с насмешкой. Яркие, открыто сатирические краски в описании пира сменяются глубокой иронией, которая в последних главах достигает своей высшей степени – сарказма. Местами же в насмешливом, ироническом «Сатириконе», где автор прячется за шутовством и фарсом, проглядывает вдруг совершенно серьезная озабоченность. Петроний откликается на злободневные для своего времени проблемы культуры: критикует образование в риторических школах, которые приучают юношей к пустому разглагольствованию на отвлеченные темы, а не дают полезных для жизни знаний, и юноши уходят из школ «дураки дураками». Мысли Петрония о причинах упадка красноречия, о воспитании ораторов перекликаются с аналогичными мыслями древнеримского педагога Квинтиллиана («Воспитание оратора»). Петроний высмеивает непомерно разросшийся дилетантизм в поэзии, с горечью описывает бедственное положение в Римской империи людей гуманитарных профессий: риторов, учителей, поэтов. В рассуждениях о сравнительной ценности наук литературе, к сожалению, отводится последнее место. Главную причину упадка искусства Петроний видел в коррупции.

Интересна своей необычностью композиция «Сатирикона». В первом же эпизоде обращает на себя внимание то, что он завершается стихотворным резюме. Подобные стихотворные вставки также развивают основную мысль эпизода и содержат своеобразное моралите (нравоучительный вывод). Необычайно ярок, живописен и образен язык романа. При описании пира у разбогатевшего вольноотпущенника слышится болтовня плебеев, речь, пересыпанная пословицами и поговорками, яркими сравнениями и метафорами, а также народные афоризмы. Так, например, на похоронах одного красавца «его жена отвратительно мало плакала. Женщина есть женщина – коршуново племя». Или приводятся рассуждения астролога: «Подо Львом рождаются обжоры и властолюбцы. Под Девой – женщины, беглые рабы и колодники. Под Скорпионом – отравители и убийцы. Под Стрельцом – косоглазые, что на овощи зарятся, а сало хватают. Под Овном – те, у кого голова крепкая и лоб бесстыжий».

Многие эпизоды «Сатирикона», полные веселого лукавства и юмора, как бы предвосхищают знаменитые итальянские новеллы эпохи Возрождения, книги Боккаччо и Мазуччо. В романе обнаруживается явственная тенденция к реалистическому описанию человеческих характеров. Роман «Сатирикон» донес до нас живое дыхание клонящейся к упадку античности и дал возможность насладиться блестящим талантом его автора.