Текст книги "Разум – на службе у Бога или дьявола? Почему мы веками строим рай, а получаем ад? Психологическое исследование"

Человечество постоянно ощущало пропасть между критической частью любого учения, содержавшей ответ на вопрос: «Кто виноват?» – и ответами на вопрос: «Что делать?» Почти всегда результаты последующего «делания», будто по воле ЗОР, давали на выходе нечто противоположное изначально провозглашенному.

Выдающийся теоретик глобальных преобразований в жизни человечества К. Маркс дал гениальный анализ пороков капиталистического общества, создал теорию классовой борьбы и обосновал идею торжества коммунизма (почти аналога золотого века). Но для практического осуществления этой вечной и великой идеи невольно «породил» Ленина, большевизм, Октябрьскую революцию и все то, что пришлось испытать после нее народам России (да и всего мира).

В.И. Ленин, доведя до предельного выражения идеи марксистского учения о классовой борьбе и вселенской диктатуре пролетариата, тоже, наверное, не имел целью навязать народам жесточайший порядок, ввергнуть их в кровавые войны и репрессии. Но получилось то, что, собственно, неизбежно получается в этом мире в ходе практической реализации любой радикальной программы, имеющей целью спасения человечества «по уму» – средствами этого мира и в рамках этого мира. Последователи К. Маркса с боем провели коренное «оздоровление» российского общества и «осчастливили» в итоге миллионы людей сталинским террором и ГУЛАГом, навязали им нищету, бесправие, бездуховность.

Крушение такой системы – явно удушающей все естественное и святое в жизни – было неизбежно. И в 90-е годы Россия решительно – тоже в интересах своих граждан (!?) – провела, по выражению Б. Ельцина, «обратную рокировочку». Но опять для большинства населения появившиеся страдания оказались куда мучительнее прежних.

Мао Цзедуну – во многом восточному мудрецу – приписывают высказывание: «Если хочешь построить коммунизм, строй капитализм». Справедливость его рекомендаций доказали Швеция, Голландия, Дания, Норвегия, успешно доказывает в начале XXI века Китай. Советский Союз действовал всегда разумно, по-научному, шел к цели только по прямой и получил в итоге на своих развалинах вместо неоднократно обещанного коммунизма дремучий капитализм.

Новое время дало людям еще один «спасительный» миф, обратило их в новую, доходящую до фанатизма веру – веру в позитивистскую идею мирового прогресса. Внешне видимые успехи науки, стремительное развитие промышленности породили почти мистические надежды на будущее, на возможность быстрого достижения совершенства мира. Однако исходные иллюзии и в этом случае явно не оправдались. Страдания не ушли, а счастье не прибыло в назначенные (и даже многократно переносимые) сроки к человеку. Кроме того, культ прогресса вытеснил остатки трансцендентности из сознания людей обещанием без участия духовного начала распахнуть ворота в мир материального и личностного благополучия. Итог происшедшего можно резюмировать словами гениального поэта А. Вознесенского: «Все прогрессы реакционны, если рушится человек».

Еще одна ведущая к вечным поражениям, но всегда популярная, не знающая насыщения иллюзия связана со сложившимся «по уму» убеждением, что можно найти спасение от жизненных тягот через изменение общественного устройства. Вот и мечемся: от опостылевшей монархии к манящему прекрасным будущим социализму; от «ужасного» социализма к «сытому» и «свободному» либерализму; от либерального беспредела к покою диктатуры; от одной политической партии у власти к другой, потом наоборот, и т. д., и т. п. Бесконечный бег по кругу, а на каждом отдельном переходе – от плохого к худшему. Ох, как хочется нам «поставить истину вверх ногами» (Ницше), найти спасение не внутри себя, а в изменении внешних обстоятельств!

Нынче господствует вера в спасительное экономическое развитие. Но и на этом пути по самому главному – человеческому – показателю происходит больше неожиданного, чем ожидаемого. К началу XXI века лидерами по наркомании стали социально и экономически благополучные Голландия и Бельгия, по преступности – процветающие США, по суицидам – примерная во всех отношениях Япония. Следовательно, не спасает человека от внутренних проблем и экономическое благополучие. «По мере того как растет масштаб обеспечения жизни, увеличивается ощущение недостатка и угрозы опасности», – пишет авторитетный немецкий философ К. Ясперс (163, 308). Переживание сложившейся жизни как невыносимой ярче всего в самых благополучных странах и социальных слоях, то есть там, где есть возможность осознать свое положение, где люди не отупели от постоянной нужды. Бедные еще верят в счастливую жизнь богатых, тем же верить в этом мире уже не во что. Как пишет Ф. Ницше в работе «Рождение трагедии из духа музыки», в нашем мире чаще всего на пике счастья рождается самый громкий крик ужаса.

Следует ли закрывать глаза на то, что наркомания, алкоголизм, подростковый суицид, разводы и другие жесты отчаяния в гораздо большей степени поражают богатых, нежели бедных?

Дж. Гатто, американский писатель

Наш сугубо разумный путь практически во всех своих сферах жизни оказывается во власти закона обратного результата. В итоге, чем интенсивнее человечество движется к вершинам рациональной цивилизации, тем больше откатывается назад – к духовно-нравственным, экологическим, демографическим и другим провалам.

Однако в силу своей естественности закон обратного результата не только угрожает, висит дамокловым мечом над Человеком разумным, но оставляет и надежду любому из нас, оказавшемуся в предельно острой, казалось бы, тупиковой ситуации. Этот закон как бы говорит: не надо делать окончательных выводов, никогда не надо считать, что выхода из тупика нет, что жизнь оказалась ошибкой и пора сводить с ней счеты. Известна притча: камень, который не подошел строителям для кладки ровной стены и долго лежал забытым, оказался пригодным стать главой нового угла. Аналогичные повороты возможны в шахматах: долго не задействованная фигура в конце партии может внести решающий вклад в победу. Даже в крайней ситуации время работает на нас. Пружина жизни только сжалась, ее обратный ход неизбежен. И тогда самое бесперспективное положение может оказаться трамплином в будущее.

В одной из сказок великого Г.-Х. Андерсена «гадкий», безобразный утенок, осмеянный, затрепанный, заклеванный утками и курами во дворе, уже никому не завидовал, ни о чем не мечтал, ни на что не надеялся. Встретив лебедей, он опустил голову и сам попросил: «Убейте меня!» И тут – вдруг! – обнаружил, что он самый красивый из птиц, он – лебедь! Гениальный сказочник дал модель возможных превращений по удивительной логике ЗОР.

Эту же сторону закона обратного результата подчеркивают многие рекомендации героев Достоевского: «Вот тебе завет: в горе счастья ищи»; «Много несчастий принесет тебе жизнь, но ими-то и счастлив будешь»; «В великом горе нашем мы вновь воскреснем в радости». Из опыта американских индейцев К. Кастанеда выносит почти аналогичное правило: лишь отчаявшись и отказавшись от цели, получишь возможность ее достижения. «Бояться горя – счастия не знать», – утверждает в «Фаусте» Гете. По убеждению Данте, только спустившись по всем кругам ада, можно оказаться на небесах. Эта же мысль у Шри Ауробиндо: «Достичь небесных сфер не может ни один, минуя недра ада». «Лишь сходящий в ад знает небо», – соглашается Н.А. Бердяев с Данте и Шри Ауробиндо. Закончить перечень такого рода утверждений можно словами Священного Писания: «… претерпевши же до конца, спасетесь».

Таким образом, закон обратного результата – это естественная реакция жизни на неестественные действия в ней Человека. Если мы что-то настойчиво «по уму» создаем и неуклонно совершенствуем, то что-то не менее важное для жизни умаляем, подавляем и, не осознавая того, заводим пружину откатного действия. Ни одна привязанность, ни одна «зацепленность» за что-либо земное не проходит бесследно. Они неизбежно влекут за собой обратное тому, на что мы рассчитывали. И это – полноценный, естественный закон нашей рациональной (цивилизованной) жизни. Не случайно его идеи широко представлены в народной мудрости, восточных учениях (даосизме, буддизме), христианстве, трудах мыслителей разных времен, литературе всех жанров – от произведений классиков до детективов, пародий, анекдотов. Все искусство наполнено ЗОР. Без него любое творение – не более чем схема. В настоящее время масштабы действия данного закона быстро нарастают. Теперь уже человечество в целом, безоглядно уверовав в идею прогресса, общими усилиями до предела заводит пружину обратного действия. И если мы не признаем и не поймем логику обратимости происходящего в жизни, надо готовиться к глобальным катаклизмам.

3.2. Действия ЗОР в наших отношениях с природой и техникой

Природа не признает шуток; она всегда правдива, всегда серьезна, всегда строга; она всегда права; ошибки же и заблуждения исходят от людей.

И.В. Гете

По-видимому, наши машины – это не символ господства, а скорее символ ужасающего бессилия.

Шри Ауробиндо

Мы живем в мире природы и в мире техники. Первый мир – изначален. Он создан Провидением – без нашего участия, но для нас. Второй мир мы создаем сами – вроде бы для себя, во благо себе, но не знаем при этом, каким будет конечный результат нашего творения, не можем предугадать его последствия.

Россияне издревле были склонны одухотворять природу, считали деревья существами, близкими себе и Богу, искали у них утешение и защиту, шли за помощью при болезни, за советом в трудную минуту, делились сокровенными мыслями. Считалось, что деревья могут забрать отрицательную энергию, снять раздражительность, агрессивность, усталость, восстановить силы после психических перегрузок, очистить от скверны, выправить замыслы, подсказать, осенить. Природой любовались, стремились вслушаться в ее звуки, раствориться в ней, впитать часть той энергии, которая вложена в нее Богом-Творцом.

В отличие от городских шумов, звуки природы, естественные краски и запахи растительности вызывают у чело века чувство радости, успокоения. И это неслучайно. Шелест листьев, шепот травы, пение птиц, журчание ручьев были эволюционно первыми природными раздражителями, под воздей ствием которых формировалась нервная система человека. Приятными и полезными для душевного здоровья чувственными образами могут быть такие зри тельные представления, как летний день с зеленой лужайкой, берег моря с ритмичным шумом волн, голубое небо в сочетании с физическими ощущениями мягкого тепла, освежающего ветер ка и внутренними переживаниями покоя, безмятежности.

И сегодня, оказавшись на лоне природы, мы непроизвольно восклицаем: «О, благодать!» Будто божественная благодать входит в нас в такие мгновения. Человек, наслаждающийся видом природы, живет только настоящим. Здесь – тот редкий случай, когда не хочется анализировать, планировать, думать о том, что будет завтра. По утверждению Ж.-Ж. Руссо, созерцание природы освобождает нас от «утомительной необходимости мыслить».

Столь же возвышенное понимание природы у Ф.И. Тютчева:

 
Не то, что мните вы, природа:
Не слепок, не бездушный лик –
В ней есть душа, в ней есть свобода,
В ней есть любовь, в ней есть язык.
 

По словам М.М. Пришвина, природа открывает человеку ворота в желанный для него мир, позволяет «найти самого себя» и одновременно «выпустить» все лучшее из себя наружу. В работе «Времена года» он писал: только соприкосновение с природой позволяет нам осознать, что «жизнь – это счастье». Она возвращает оптимизм человеку, оказавшемуся «трагической жертвой цивилизации», становится живительной силой, восстанавливающей нарушенную внутреннюю гармонию. Для Пришвина такое восстановление – естественный результат умения слышать звучание предрассветной тишины, весеннюю песню воды и лесных птиц, видеть красоту солнечного росистого утра, разнообразие луговых цветов, разрушительную яркость осенней поры. В нашей суетной жизни мы видим «только свое и ничего больше». На природе наше «Я» делается душой всего мира.

Спрашивается, почему же мы, входя в природу, чувствуем радость? Мы в природе соприкасаемся с творчеством жизни и соучаствуем в нем, присоединяя к природе прирожденное нам чувство гармонии. Все это – какое-то чистое и единственное человеческое чувство.

М.М. Пришвин

В русских народных сказках их основному герою Иванушке всегда помогают мать сыра земля, леса, реки, «меньшие братья» – звери, птицы, рыбы, букашки. Веру в спасительные возможности природы отражают и народные поговорки: «Зеленое царство – лучшее лекарство»; «Хочешь быть здоровым – береги лес» и др.

Стихии – тоже не зло, в них естественные проявления природы. И природа о них всегда предупреждает тех, кто умеет ее слушать и слышать. Природных коллизий не бывает без предвестников. Как правило, перед резкими природными трансформациями умолкают птицы, неадекватно ведут себя звери и домашние животные, утихает ветер и наступает неестественная давящая тишина, резко меняется атмосферное давление, что человек также способен чувствовать.

Еще древнекитайский мудрец Лао-цзы, говоря об изначальном единстве человека с природой, замечал: «Младенца не ужалят ядовитые змеи». Как не тронут его и самые злые собаки. Повесть Киплинга, рассказывающая о Маугли – младенце, ушедшем в джунгли и принятом волками в свою стаю, далеко не выдумка. Человеческая история знает множество подобных примеров. Об изначальном родстве с природой говорит и тот факт, что в раннем детстве мы не чувствуем ступнями своих ног уколов – например, травы на месте покоса или острых неровностей почвы. Только взрослея, человек, прошедший школу приобщения к современной цивилизации, отрывается от природы, становится для нее чем-то искусственным, представляющим уже иной мир, поэтому чуждым и даже враждебным. Причем – как на духовно-чувственном, так и на физическом уровнях.

К сожалению, приоритеты цивилизации – в частности, научно-технический прогресс и урбанизация жизни – изменили отношение людей к природе. Смысл этих перемен И.С. Тургенев определил репликой своего героя Базарова: природа – не храм, а мастерская. Настойчивая реализация этой формулы в значительной степени усугубила многие беспокоящие нас сегодня проблемы – не только экологические, но и внутрипсихические, духовные, – создала новые угрозы безопасности жизнедеятельности.

Мы хотим сделать природу полностью объяснимой и экономически целесообразной, но в итоге уводим ее от естественности к демонической схематичности. Результат, как всегда, оказывается совсем не тот, на который рассчитывали. Наши «победы» над природой обернулись обратным результатом сразу по нескольким направлениям. Прежде всего, утратив способность любить природу, следовательно, интуитивно чувствовать единство с нею, понимать обращенные к нам сигналы и предупреждения, мы превратили ее из своего верного помощника в неуклонно нарастающую угрозу нашему бытию.

Нынешние экологические проблемы – наглядный результат обратного действия наших побед над природой. Глобальные проекты преобразования природы, связанные с перекрытием рек и затоплением больших регионов суши с их плодородными полями и населенными пунктами, осушением болот, поворотом крупных рек, привели в конечном счете к изменению климата Земли и многим проблемам экологической и продовольственной безопасности населения.

В повседневной жизни стало нормой с детства приучать человека к тому, что от природы нужно главным образом защищаться. Пребывание на природе теперь ассоциируется прежде всего с опасностями: возможностью пострадать от грозы, урагана, землетрясения, наводнения, снежного обвала, смерча, заблудиться в лесу (горах, пустыне). Лес уже не рассматривается как друг и лучший врачеватель наших недугов. Он – нечто чуждое, опасное, несущее угрозу безопасности. Теперь перед общением с природой приходится усваивать, как уберечься от молнии, укрыться от ливня, камнепада, снежной лавины, избежать падающих деревьев, набором составленных наукой приемов компенсировать утраченные изначальные способности к общению и пониманию природы. Кроме того, для безопасного пребывания на природе нам теперь нужны определенные технические средства: компас, топографическая карта, метеосводка, справочник по грибам и ягодам…

Обратным эффектом нашего «научно обоснованного» преобразовательного зуда становится и деградация самой природы. Мелкие озера и реки зарастают тиной, мхом и превращаются в болота, которые в случае искусственного осушения горят. Стремительно мелеют крупные, совсем недавно судоходные реки. Дефицит питьевой воды – уже реальная угроза жизнеспособности человечества. Неуклонно уменьшается слой плодородной почвы в основных хлебородных зонах мира. Безжизненные пески и солончаки захватывают все больше земель планеты. В других районах благородные и полезные для человека виды растений вытесняются сорняками (крапивой, лебедой, полынью…), малопродуктивными деревьями типа ракиты, ольхи, кустарника. Расплодившиеся вороны, кукушки, чайки почти уничтожили в охотничьих угодьях (еще на гнездах) тетеревов, рябчиков, куропаток, а в пригородных лесах и парках – певчих птиц. Все больше в лесах грибов-мутантов, а в реках и озерах – рыб-мутантов. В невиданных ранее масштабах расплодились клещи, угрожающие человеку серьезными заболеваниями. В некоторых районах средней полосы России ядовитые змеи буквально вытесняют людей из последних близких к природе деревень.

Пока еще благополучно выглядят ухоженные парки городов Западной Европы. Но благополучие искусственно созданного – во всех сферах жизни – не может быть свидетельством жизнеспособности природы, человека, человечества. На фоне величия сотворенной Богом природы – рек Сибири, озер Алтая и Карелии, снежных вершин Гималаев, островов Средиземного моря – площади, занятые промышленными предприятиями, кажутся пятнами проказы на лике Земли, а мощные трубопроводы – метастазами раковой опухоли. От их искусственного величия и блеска тянет бездушием, дьявольщиной, угрозой всему живому на планете.

Наконец, самое важное и опасное в том, что «преобразования» природы ведут не только к глобальным экологическим провалам, но и внутрипсихическим, духовным проблемам каждого конкретного человека. Действуя по искусственным рассудочным схемам, цивилизация превратила природу – как божественное творение – из храма, способного восстанавливать душевное здоровье людей, в бездушную и чуждую человеку производственную мастерскую, хранилище строительных материалов. Угрозой для внутреннего мира человека становится полный отрыв от естественной для себя почвы и переход к жизни «на асфальте». Психологи уже говорят о появлении «синдрома дефицита общения с природой», следствием которого оказывается нарастающая черствость, бессердечность людей, их готовность к немотивированной агрессии. Прав был писатель А. Платонов: «Человечество без облагораживания его животными и растениями – погибнет, оскудеет, впадет в злобу, как одинокий в одиночестве».

Мир продолжает пребывать в уверенности, что все можно организовать, в том числе противодействие катастрофам. Спешно создаются новые структуры, целевые программы, особые методики, приборы для диагностики происходящего в окружающей среде, посты наблюдения и оповещения. Но, наращивая искусственное, мы не приближаемся с помощью такого рода «костылей» к своим естественным возможностям, а удаляемся от них, обрекая себя на дополнительные риски. Уверовав в разум и науку, мы что-то необходимое для пребывания на искусственно выстроенной арене жизни приобретаем, но, по закону обратного результата, что-то более значимое для нас, обеспечивающее гармоничную связь с природой и, как следствие, естественное существование нашего внутреннего мира, утрачиваем. В нашей слепой игре с природой постоянно проявляется одна и та же закономерность: каждое организованное по уму решение одной проблемы порождает несколько новых и еще более острых. В итоге происходит их накопление чуть ли не в геометрической прогрессии. Прямо-таки на дворе у нас – не научно-технический прогресс, а прогресс в производстве проблем и катаклизмов.

Единственно очевидным и по-настоящему мощным прорывом разума и науки ХХ века стали достижения в технической сфере. Нынешней техникой рациональная цивилизация по праву может гордиться.

Техника – самое яркое, броское лицо нашего мира. Это лицо удивляет, поражает, восхищает. Его блеск настолько ослепителен, что часто не дает возможности увидеть другие – по ту сторону техники – пласты человеческого бытия. Заглядевшись на технику, мы наполняемся чувством гордости, становимся патриотами цивилизации и даже с оптимизмом начинаем что-то планировать на будущее. Техника, заполнив нынче все сферы жизни и деятельности человека, получила возможность первой представлять научный прогресс и создавать впечатление всеобъемлющего успеха цивилизации.

К концу ХХ века технические достижения вошли в каждый дом, в каждую семью, существенно изменили служебную и повседневную жизнь людей. Электроника преобразила рабочие офисы и научные лаборатории; бытовая техника – домашние кухни; новые синтетические материалы – нашу одежду; резко возросшие возможности энергетики – улицы городов. Ракеты и спутники начали «расколдовывать» все загадочное и тайное за пределами планеты. Реактивные лайнеры изменили представление о земных расстояниях. Вполне уместным стало ощущение, что мы, земляне, стремительно приближаемся по своим возможностям в этой части к библейским описаниям иного мира, в котором якобы не существует расстояний.

Казалось, теперь-то уж точно мы «поймаем Бога за бороду» – и с помощью техники создадим все то, что есть в Его Небесном царстве. Большинство ученых Западной Европы и США настолько уверовали в технический прогресс, что будущий рай на земле назвали «технотронным». Футурологи второй половины ХХ века были убеждены, что научно-технический прогресс в состоянии не только обеспечить всеобщее материальное благоденствие, но и трансформировать человека, облагородить его, привить новые ценности, сформировать отвечающие времени личностные качества.

Не получилось! Прогресс в нашей жизни техническими достижениями и ограничился. Общепризнанной стала оценка сложившейся ситуации авторитетным на Западе философом и психотерапевтом В. Франклом: «Единственный прогресс, о котором мы знаем наверняка, – это технический прогресс». Причем этот единственно очевидный прогресс часто не способствует достижениям в других жизненных сферах, более того, искажает их под свои запросы. Приобретенная с помощью техники повышенная комфортность внешней жизни – это прямой результат технического прогресса. Но есть и обратный – не всегда внешне видимый, но все больше нагнетаемый трагизм бытия людей, стратегически ведущий это бытие к катастрофе.

Техника не создает совершенный мир, но на каждом шагу создает в мире новые трудности.

К. Ясперс

В первой половине ХХ века Н.А. Бердяев писал о «страшной революции», которая неизбежно ждет человечество в результате стремительного насыщения мира техникой, о «кризисе рода человеческого», связанном с вхождением машин в его жизнь (20, 19).

В XXI веке обвальный технический прогресс все чаще видится злым джинном, по ошибке или чьему-то злому умыслу выпущенным из бутылки, некой демонической силой, в принципе чуждой человеку. Его дальнейшее неограниченное царствование на Земле уже представляется прямой и постоянно нарастающей угрозой естественной среде обитания человечества и самому существованию человека. Трагедии Чернобыля и Фукусимы, аварии на Саяно-Шушенской ГЭС и на нефтяных промыслах в Мексиканском заливе продемонстрировали всему миру глобальную уязвимость современной технологической цивилизации. Даже простой сбой в работе одной трансформаторной подстанции может, как показал опыт, повергнуть в холод и тьму огромные районы таких мегаполисов, как Москва или Нью-Йорк. Производственная авария на электростанции (не ядерной!) способна полностью дезорганизовать функционирование инфраструктуры городов, привести к стагнации их деятельности. Технический слой комфортности и спасительности, предложенный цивилизацией, оказался слишком тонким и ненадежным, готовым в любую минуту рухнуть, подвергнув человека величайшим, ранее не ведомым опасностям и бедствиям.

Особенно «страшной» связанная с техникой революция оказалась для внутреннего мира человека. Вопреки ожиданиям, прирастив свой ум возможностями компьютера, интернета, человек не стал мудрее, тем более – нравственнее и счастливее. Наоборот, – многое потерял в этих качествах. Зато приобрел большую закомплексованность, тревожность, неуверенность в себе и своем будущем, предельную внутреннюю напряженность. Втянувшись в порочное соревнование за обладание все более и более совершенной техникой, человек не сумел осознать, что главные потери при этом несет в чем-то другом, подлинно человеческом. Но как раз эти потери к концу ХХ столетия начинали оборачиваться уже приобретающими эпидемический характер неврозами, наркоманией, суицидами, трагическими прорывами разрушительных наклонностей в отношениях с окружающим миром, новыми видами опасных зависимостей – от телевизора, интернета, игрового автомата, машины, электричества и т. д.

Благодаря технике человек стал сильнее любого другого природного существа. Но не заметил, как уподобил себя калеке на всевозможных подпорках, а свой мир сделал похожим на инвалидный дом. Без механических помощников он уже беспомощен, неполноценен. Теперь не человек владеет техникой, а техника владеет человеком, определяя правила игры сначала во внешних действиях, а затем и в его внутреннем мире – в мыслях, отношениях, чувствах. Это – не обещанный людям «технотронный рай», а новый вариант ада с жесточайшей рабской зависимостью человека от техники. Чтобы понять меру этой зависимости, достаточно оставить человека на время без машины, телефона, электричества.

Техническая революция негативно сказалась даже на семейной жизни. Родители и дети, мужья и жены, братья и сестры часто не живут теперь как единая семья. Каждый живет со своим компьютером, смартфоном.

Отдав мир под власть техники, мы уже разрушили равновесие с природой, теперь на очереди – природа человека. Зная высочайшую адаптационную пластичность человеческой психики, нетрудно предположить, что очень скоро мы получим то, что ищем, угождая машине, – шаблонное, роботоподобное существование. Уже сегодня все чаще наиболее желанным для нас становится некий почти машинный вариант счастья. Человек может быть счастлив, как «счастлива» машина, заправленная лучшими сортами бензина и смазочных материалов, всегда чистая, квалифицированно обслуженная в ходе регламентных работ, имеющая возможность проводить свободное от эксплуатации время в теплом и светлом месте рядом с такими же благородными и ухоженными агрегатами.

Понятие «техника» нынче все прочнее входит во все сферы человеческой деятельности. Мы привычно говорим о законодательной технике, технике воспитания и обучения, технике мышления и общения, психотерапевтической технике и даже технике духовной жизни. Однако, руководствуясь этими «техниками», мы в соответствующих видах деятельности не можем оставаться подлинными, не можем во всей мощи проявить данные нам Богом и природой способности, а напротив – действуем как нечто искалеченное, неполноценное, но удобное для технизированного мира. Так прорывы технического прогресса оборачиваются человеческими тупиками. Созданным с помощью «техник» не нужны совесть, внутренняя ответственность или что-то еще в глубинах субъективности. Они ориентированы на внешнюю жизнь, на ее блеск и основные радости. Если эти люди и не нарушают какие-то нормы, то лишь потому, что боятся внешних санкций и дорожат собственной выгодой.

Доминирование техники во всех сферах бытия делает человека винтиком бесконечного и никогда не останавливающегося вселенского конвейера, подобным другим механическим частям и деталям. Происходит некий демонический поворот – мир становится раем для техники, а человек вынужден перестраиваться, переучиваться под ее требования, стремиться мыслить и вести себя подобно ей, считать главным смыслом своей жизни ее качественное обслуживание. Возникла совершенно иная, неведомая ранее угроза безопасности человека – угроза самой внутренней природе человека. Оказывается, его можно уничтожить и тогда, когда физически он еще продолжает жить, – через нивелировку и уподобление его поведения механическому устройству и неизбежные в этом случае психические расстройства как протестную реакцию внутреннего мира человека.

Сначала человек ищет спасение в технике, а потом – спасение от нее.

Современный афоризм

Мы продолжаем надеяться на технический прогресс. Каждое достижение на этом пути кажется нам еще одним шагом к освобождению от чего-то тяжелого, рутинного – следовательно, шагом к лучшей жизни. Но вот И. Ильф еще в 30-е годы прошлого века заметил: радио есть, а счастья нет. Через восемьдесят лет можно продолжить: телевизор есть, компьютер есть, мобильник есть, а счастья нет. Радио, телевизор, телефон многое нам дают, но не решают наших внутренних проблем. Если не обостряют их, лишая нас возможности адекватного проявления своих естественных способностей. Каждое техническое новшество обеспечивает нам определенное преимущество во внешней жизни, что-то приближает, ускоряет. Но избавляет ли оно от страданий, увеличивает ли ощущение подлинного счастья? Или с каждым шагом лишь углубляет пропасть между материальным благополучием и внутренней опустошенностью?