Текст книги "Золотой век человечества – что было, то и будет. Психологическое исследование"

2.5. Амнезия детства у человека и человечества

Тебя, как нитку новую, вдевали

В чреду картин, где ты очнулся в срок,

Но быть самим собой уже не мог.

Р. М. Рильке

Амнезия (от греч. а – отрицательная частица и mneme – память) – забывание прошлых событий, в частности, предшествующих неприятному, травмирующему опыту или составляющих содержание самого травмирующего явления. Согласно словарям, амнезия возможна после травм головы и локального поражения мозга или после гипнотического, а также психотропного и психотронного воздействия. Известно, что еще в глубокой древности маги Центральной Америки умели особыми токсичными веществами доводить человека до временного паралича сознания, после чего он полностью забывал свое прошлое. По данным СМИ, подобные опыты имеют место и сегодня – люди, утратившие память, часто появляются на телевизионных экранах. Писатель Ч. Айтматов в романе «И дольше века длиться день» показывает людей-манкуртов, которые были лишены родовой памяти при помощи обруча, стягивающего голову. После страшных мучений и беспамятства человек сохранял способность жить, но ничего не помнил из прошлого. В большинстве случаев амнезия связана с опустошающим сознание травматическим инцидентом и последующим хотя бы частичным перерождением человека, более того – нередким превращением (в той или иной степени выраженности) в человека-зомби.

Однако к амнезии, могут вести не только физические, но и психологические факторы. Например, забывание прошлого возможно при острой необходимости вытеснить из сознания нечто крайне неприятное, угрожающее психическому здоровью, или необходимости радикально обновить содержание внутреннего мира, когда ранее действовавшие установки, потребности, взгляды на жизнь становятся несовместимыми с новыми жизненными обстоятельствами.

Психологическим по своему происхождению и содержанию является хорошо известный в психологии феномен амнезии детства. В отличие от других видов амнезии, проявляющихся обычно у отдельных людей, амнезия детства носит всеобщий характер. Ею «болеют» (и «болеют» неизлечимо в течение жизни) все люди. Практически никто не может вспомнить, что происходило с ним в раннем детстве. В многочисленных экспериментах (в частности, со студентами) на просьбу вспомнить что-либо из раннего детства назывались лишь события, происшедшие после 3–5 лет. С этого возраста количество сохранившегося в памяти нарастало год от года; все, что было до него, оставалось «белым пятном».

По прочности забывания информации о первых годах жизни детскую амнезию можно сравнить с тем, что происходит – по версиям многочисленных мифов – при переходе души умершего человека в иной мир или при переходе души рождающегося младенца в земную жизнь. В этих случаях прошлый опыт также полностью вытесняется из памяти. В мифологии разных народов процесс движения человеческой души в высший мир, как правило, предполагает наличие некой черты, переход через которую предает забвению все прошлое и делает возврат невозможным. Например, возвращающиеся к жизни после клинической смерти никогда эту черту не переступают. Поэтому они еще способны рассказать об ощущениях души, вырвавшейся на какое-то время за пределы человеческого тела. Чаще всего эта черта ассоциируется с водной преградой – например, рекой Летой (или, в других мифах, Аидой, Ахероном, Сендзу). Души умерших, преодолевшие Лету и хлебнувшие из нее хотя бы глоток воды, забывают о своей прошлой жизни. Отсюда популярное выражение – «кануло в Лету», то есть забыто навсегда (129).

Столь же глубокое забвение, но уже о пребывании в высшем мире, ждет и души тех, кто приходит в земную жизнь. По убеждению сторонников реинкарнации, душа перед тем, как вновь вернуться в земную жизнь, окунается в Озеро забвения, воды которого смывают с нее всю информацию о пребывании за пределами реального мира.

«Вечно душевное навсегда останется для нас закрытым; здесь положена непреступная граница».

О. Шпенглер

Но, видимо, та черта забвения (граница), переход через которую порождает у ребенка забывание прошлого, в частности, связанного с пребыванием в Ином мире, располагается не на стадии его физического появления в этом мире. После рождения человека его душа еще некоторое время, до овладения земной жизнью, сохраняет связь со своей небесной родиной и обусловленные этой связью необычные возможности. Уже физически находясь в этом мире, младенец душою еще пребывает там – на другом берегу реки Леты или Озера забвения. Отсюда – его аутичность, богатейшие сверхспособности, особое отношение к любви, природе, смерти… Временные границы перехода в земную жизнь на физическом и внутреннем (психологическом) уровнях не совпадают между собой.

Свидетельством того, что до трех-пяти лет душа ребенка еще в другом мире, может служить не поддающаяся научной разгадке таинственность этой – «доисторической» (Л. С. Выготский) – части индивидуального пути человека. Об этом же свидетельствуют данные исследователей феномена реинкарнации, согласно которым некоторые дети 2–4 лет способны поведать доступными им средствами о своих прошлых жизнях. После этого возраста подобные воспоминания практически невозможны. По утверждению ряда авторов, случаи припоминания детьми раннего возраста прошлых воплощений оказались доступными серьезной научной проверке. К настоящему времени исследовано более 100 подобных случаев (129).

Психологи единодушны: коренной переход от того, с чем ребенок пришел в наш мир, к тому, что требуется ему для земной жизни, происходит в период от трех до пяти лет. К этому времени он накапливает определенную сумму психических образований, закладывает основы Эго и вдруг, скачком, будто преодолев некий барьер (черту), осознает себя субъектом земного бытия. До трех лет ребенок живет аутично, его глубинные связи и отношения скрыты от наблюдателя. Затем все резко меняется. Он переходит в новое качество, начинает осознанно действовать в еще недавно чуждом для него мире. Теперь это – его мир.

В эти годы происходит главный кризис детства и жизненного пути в целом, разделяющий досознательное и сознательное (иначе – доисторическое и историческое) бытие человека. Для того чтобы жить в дружбе и согласии с нынешним миром, ребенку (человеку) нужно забыть о своем богоподобии. Такое забывание позволяет в меньшей степени, вспомним слова К. Хорни, «ненавидеть свое актуальное существование» и быть адекватным его требованиям. Оно становится своего рода неосознанной психологической защитой от трудностей, которые неизбежно ждут богоподобное существо в нашем земном мире, полностью сориентированном на прагматичность и потребительство. Страшно быть Богом в этом мире.

Данное забывание составляет принципиальную основу как самого кризиса, так и амнезии детства. Но для ребенка вынужденная амнезия – мучительнейшая жертва и глубочайшая психологическая травма на всю жизнь. Она будет постоянно тревожить человека, подспудно вызывая недовольство собой и миром, периодически прорываясь, казалось бы, «бессмысленными», но «беспощадными» внешними бунтами. Скачкообразный переход в мир кесаря, в разумное (познающее) бытие есть в своей сути индивидуальный вариант грехопадения. На этом переходе ребенок вынужден отключить былые связи с Богом и вечностью, забыть о данных ему изначально способностях и начать жизнь заново, в новом для себя – личностном – качестве. После кризиса теряет актуальность внутренняя информация, резко снижается чувствительность к ней. Теперь – все внимание и почти полное подчинение внешней информации. Ранние чувствования и некие сакральные знания ребенка (например, о своих прежних жизнях) оказываются неадекватными новому мировосприятию и проваливаются в ту «пропасть», которая, по определению Толстого, разделяет младенца и пятилетнего ребенка.

Есть основания говорить о наличии в ходе этого перехода целенаправленного (хотя и неосознаваемого) зомбирования ребенка социумом. Разумность становится жесткой нормой, перекрывающей все другие формы внутреннего реагирования. Человек оказывается замурованным в своего рода интеллектуальном «пузыре». Возможности действий внутри этого пузыря постоянно совершенствуются, все больше и больше обособляя человека от всех иных вариантов поведения и восприятия мира. Человек постепенно утверждается во мнении, что все находящееся за его пределами является на самом деле несуществующим. Стенки пузыря продолжают крепнуть, утолщаться, и выход за его пределы без помощи экстремальных средств и ситуаций становится уже невозможным.

Помимо радикальной смены внутренних ориентаций на амнезию детства работают также глубочайшие переживания того «страшного суда», который свершается над ребенком в этот период. Невозможно совместить в сознании фактически отрицающие друг друга представления о жизни – два чуждых друг другу мира не способны сожительствовать в единой психике без срыва в болезнь. Радикально изменить отношения к миру, окружающим людям, вечности, разлюбить одно и полюбить другое – это не простая смена «верхней (личностной) одежды». Это – внутреннее перерождение, связанное с неизбежным мучительным умиранием в одном качестве и столь же мучительном рождением в новом. Такой процесс не может совершаться легко и безболезненно. Поэтому, пройдя сквозь внутренний кризис и осознав себя субъектом земной жизни, ребенок вынужден стереть в памяти не только то, что предшествовало кризисному переходу, но и имевший место в ходе этого перехода травматический инцидент. В этом отчасти и защитный эффект амнезии.

Подобно тому, как не помнят младенческое состояние дети, прошедшие через кризис 3–5 лет, не помнят своего прошлого и люди золотого века, оказавшиеся – после грехопадения и связанного с ним глубочайшего внутреннего кризиса – за его пределами. Детство человечества в этом отношении подобно детству человека. Там тоже монополия новых сил – примерно тех же, что появляются у младенца после 3–5 лет, – беспощадно стирает любое представление о прошлых связях и возможностях людей.

После гибели золотого века человечество на переходе в рациональную (познающую) «взрослость» полностью вытеснило из памяти прошлое бытие, прежние отношения с Богом, свое предательство Его. И вытеснило почти безвозвратно – на века, на тысячелетия. Новая жизнь хоть и стала тяжелой, но другой человечество, прошедшее через перерождение, уже не помнит, поэтому считает все происходящее в ней естественным и даже способным когда-то принести счастье. Ему остается только с удивлением смотреть на сохранившиеся материальные творения своего «детства», не понимая, как подобное вообще оказалось возможным.

Эрих Фромм в одной из последних книг – «Иметь или быть» – утверждал, что человеку свойственно вытеснять в подсознание некоторые элементы истинного знания о себе. Причем делает это не больной, а так называемый психически нормальный и социально приспособленный человек. Именно фактор приспособленности оказывается здесь решающим. Человек подавляет истинное знание о себе, потому что оно может быть опасным для благополучия в нашем мире. Более ценным оказывается стремление привести знание о себе в соответствие с требованиями здравого смысла и представлениями общепринятой парадигмы жизни. Это – своего рода психологическая защита. По мнению Фромма, большая часть нашей энергии расходуется на то, чтобы скрывать от самих себя все, что мы знаем, и с наибольшей тщательностью то, что мы знаем о самих себе.

В одной из книг Карлоса Кастанеды есть характерный пример: над племенем, живущим в джунглях Латинской Америки и полностью оторванным от внешнего мира, ежедневно в одно и то же время пролетал крупный воздушный лайнер, рейсовый самолет. Но туземцы его не видели и не слышали. Он для них не существовал, ибо не вписывался в их картину мира. Его наличие невозможно было объяснить с точки зрения тех представлений о мире, в которых они были абсолютно уверены.

Точно так же не вписывается в наше миропонимание золотой век, и мы отказываемся признать возможность его существования, несмотря ни на какие доводы и факты. Одновременно не хотим видеть внутри себя то, что необъяснимо для современного мышления. Более того, мы боимся такого рода знания, всячески открещиваемся от него, чтобы не рухнула вся конструкция привычного. Человек способен не только видеть то, что неочевидно, но и не видеть того, что очевидно. Точно в соответствии со словами Иисуса: «Они своими глазами смотрят и не видят, своими ушами слушают и не разумеют» (Мк. 4:12).

В рассказе Достоевского бывшие «люди солнца» смеются над «прогрессистом», пытающимся напомнить им достоинства прошлой жизни. Считают его фантазером, наконец предупреждают: если он не перестанет нести эту чушь, его отправят в сумасшедший дом. Весьма актуальный вариант поведения и для современного человека. Он тоже готов высмеять, назвать неандертальцем любого, кто будет рассказывать о возможности совсем иной жизни, опирающейся не на разум, а на нечто другое, более эффективное и в большей мере отражающее человеческую подлинность. Примерно так же реагирует и наука на утверждения о реальности золотого века. Вначале поднимает на смех авторов таких утверждений, а затем начинает угрожать карами за «дезинформацию».

В заключение остается заметить, что обнаруженное сходство между ранним детством человека и детством человечества является важнейшим свидетельством в пользу существования золотого века и хорошо дополняет в этом вопросе многочисленные материальные находки археологов. Получается, что мы упорно не хотим признать возможность существования золотого века, хотя этот век постоянно сопровождает нас, повторяясь в каждой индивидуальной истории. Более того, мы не только не замечаем данный феномен, но и стремимся быстрее искоренить в ребенке все им порождаемое.

Глава 3
Проект кесаря

В этом мире необходимости, разобщенности и порабощенности, в этом падшем мире… царствует не Бог, а князь мира сего.

Н. А. Бердяев

Господь создал человека для жизни в системе отношений золотого века, при наличии прямой связи с Богом и вечностью. Человек же, поддавшись лживым обещаниям искусителя (и разного рода «прогрессистов»), предал Бога и оказался в совершенно чуждом ему мире, в системе жесткой перестройки под требования этого мира. Виновен ли человек? Конечно! Но, как подсказывает Библия, главная вина – не на том, кто обманут, а на том, через кого вошла в обманутого ложь.

В течение всей известной нам истории разворачивается реализация некоего чудовищного замысла. Будто какая-то бездушная и безмерно могучая сила перемалывает внутри человека и в его внешней жизни все то, что было изначально создано Творцом. Переделывает «по своему образу и подобию» то, что ранее было подобно Господу, искореняя светлое и доброе в людях и вытаскивая на поверхность жизни человеческие пороки. При этом убеждает людей, что все происходит естественно, так, как должно быть, и во благо будущей счастливой жизни (89). Можно этот замысел приписать международным монополиям, американскому империализму, тайным масонским обществам, но начало его реализации приходится на времена, когда мир еще не знал ни первого, ни второго, ни третьего. Здесь нужно искать действие не земной, но небесной силы, способной хотя бы временно противостоять воле Бога. Известные истории тайные общества – не более чем служители этой силы.

Можно эту силу назвать духом земного мира; можно – князем мира сего, кесарем, Люцифером, сатаной. Мы, образованные и цивилизованные, стесняемся прямо говорить о возможном влиянии на нашу жизнь дьявольского начала. Но самая авторитетная для нас книга – Священное Писание – этого не стесняется. В Ветхом и Новом Заветах есть масса прямых указаний на необходимость считаться с данным феноменом. По утверждению Евангелия, в той степени, в какой мир не подчиняется Богу, он подчиняется «отцу лжи» сатане и «во зле лежит». Сей враг страшный «как лев рыкая ходит, ища кого поглотить» (Ин. 8:44; 1 Ин. 5:19). Необходимости признания этой темной силы, как и необходимости противостояния ей, требует и Коран. Вспомним хотя бы ставшее традиционным для ислама символическое «побивание камнями дьявола» в ходе священного для мусульман праздника.

Кому верить: нашей стыдливости перед наукой или Священному Писанию? Из-за этой стыдливости ссылки на Библию остаются в нашей литературе какими-то воздушными, беспредметными, не имеющими прямого отношения к текущей жизни. В реальности же мы хотим действовать так, будто Библии и не существует, хотим, чтобы наши действия носили пресловутый светский характер.

Конечно, многое в рассматриваемой версии умозрительно, но что сегодня не умозрительно в представлениях о сущности человека и его далеком прошлом? Впрочем, даже убрав ссылки на действия «князя мира сего», мы будем вынуждены признать наличие все тех же (сатанинских) мерзостей, которыми до предела заполнены сегодня внутренняя и внешняя жизнь человека, рациональная цивилизация в целом. Кто-то из аналитиков творчества Гоголя заметил: можно говорить о нереальности действий живого черта в рассказах писателя, но невозможно не согласиться с реальностью показанного им господства чертовщины в нашем мире.

3.1. Падение в современную цивилизацию

Отыщи всему начало, и ты многое поймешь.

Козьма Прутков

Какая изначальная драма лежит в основе искажения и грехопадения человека, крушения золотого века и появления принципиально новой системы бытия? Практически все религии связывают такое событие не с земной, а с небесной жизнью. Большинство древних мифов также исходит из того, что продолжающаяся уже тысячелетиями борьба добра и зла началась когда-то на небесах и оттуда перешла на Землю. По убеждению Н. А. Бердяева, познание истоков крушения райской жизни неизбежно упирается в сферу, лежащую «по ту сторону добра и зла», в жизнь Царства Божьего, в те времена, когда человек, пребывая под Богом, не знал различия между добром и злом, не мучился проблемой созидания своего благополучия (20, 10).

Для понимания сути происшедшего перехода нужно вернуться к драме, имевшей место на заре божественного творения и связанной с восстанием части ангелов под руководством Люцифера против Бога. Согласно Библии, именно тогда было положено начало всем видам противостояния, как в небесной сфере, так и на земле.

Люцифер (в христианской традиции – одно из обозначений сатаны или дьявола, олицетворяющего злое начало бытия) был по статусу первым ангелом в небесном мире, и ему Богом было дано больше, чем другим ангелам. Во всех источниках подчеркивается, что дьявол – самый умный и талантливый ангел. За счет поддержки Бога и активного саморазвития он сумел обойти своих собратьев – прежде всего в способности к мышлению, логическому анализу. Но при этом многое потерял в приверженности к любви. Он стал больше размышлять, чем верить и постепенно изменил свое отношение к Богу и Его творению.

Небесное, а затем и земное устройство, скрепленное главным образом любовью (прежде всего – любовью к Богу), стало казаться ему недоступным для анализа и потому – несовершенным. В понимании сатаны жизнь, имеющая своим основанием чувство, находящееся за пределами возможностей строгой логики и холодных расчетов, представляет собой явление низшего порядка. Любовь только мешает рациональному устройству мироздания. Появилось убеждение, что Вселенная станет более совершенной, если все в ней будет иметь ясность, четкость, объяснимость, подконтрольность познанию и разуму.

Кроме того, с нарастанием активности разума пришло вначале стремление оценивать и сравнивать происходящее в небесном мире, а затем и острое недовольство существованием различий в положении, авторитете, масштабе властных полномочий Бога и его как первого ангела. Люцифер увидел себя более подготовленным, знающим – вначале в сравнении с другими ангелами, а затем и с Богом. Тут же появилась зависть с ее стремлением обладать тем, что тебе не принадлежит. Позже Священное Писание назовет приверженность этому чувству смертным грехом. Люцифер был первым, кто оказался в плену этого греха, – с поистине смертными последствиями для него самого и всего человечества. Во многом по зависти первый ангел отпал от Бога, возжелав присвоить себе Его могущество и власть над миром. Примерно таковы исходные предпосылки «революционных настроений» того периода и последующих драматических событий.

«Со всей изобретательностью расчетливого ума» Люцифер начал готовить восстание ангелов против Бога. Он уже знал, что увлечь за собой любое существо можно лишь «разжигая его страсти, затрагивая его корыстные интересы» (149). Обещанием богатства и славы после победы над Богом ему удалось обмануть часть ангелов. Восстание состоялось, но потерпело поражение. В прямом противостоянии Господь непобедим для любого «прогрессиста»-завистника.

Это была первая попытка совершить революцию. Как и множество последующих революций в человеческой истории, она провозглашала целью создание чего-то более совершенного, но фактически сводилась к переделу полномочий и захвату власти (в данном случае – в масштабе Вселенной).

После провала прямой атаки на Бога у кесаря возник новый проект, предусматривающий более сложный, обходной вариант достижения цели.

Следующую попытку свержения Бога Люцифер начал готовить уже с расчетом на помощь людей – после предварительного изгнания из их сердец и умов веры во Всевышнего. Прозорливый Люцифер (в отличие от авторов современных проектов переустройства мира) хорошо знал, что человек по своим возможностям и значимости – второе после Бога звено мироздания. Успех любого дела в конечном счете решают не организационные схемы и материальные заготовки, а господствующие в его внутреннем мире качества, потребности, убеждения. Человек нужен даже Богу – как связующее звено для реализации Его воли в земной жизни. Люцифер понимал: оторвать людей от Бога – значит во многом лишить Его власти над миром. А если переродить их по своему подобию и подчинить себе, то удастся подчинить и весь мир. Дьяволу для реализации проекта создания мира, над которым можно было бы властвовать – быть его кесарем, – необходимы соответствующие люди, нужен свой человек. Поэтому, потерпев поражение в прямой атаке на Бога, он обратился к другому «главному лицу в мировом спектакле» (118).

Новый проект Люцифера включал два этапа. Первый этап имел целью оторвать людей, живущих райской жизнью в Эдеме (или в Царстве любви), от Бога, отлучить от Неба. После этого – второй этап – полностью ограничить их существование происходящим в земном мире, заставить только в этом мире искать все необходимое для бытия. В конечном счете – возвести стену непонимания между Богом и людьми, между небесным и земным. Этот маневр был самый важным на пути к завоеванию душ и сердец людей.

Лишь по его успешном завершении у Люцифера могли появиться реальные перспективы стать полновластным кесарем мира людей, а затем и властителем Вселенной.

«…Разрушать ничего не надо, а надо всего только разрушить в человечестве идею о Боге… падет вся прежняя нравственность и наступит все новое».

Ф. М. Достоевский

Вновь, как и при совращении ангелов, кесарь апеллирует к склонности людей в определенных ситуациях впитывать вожделенное, низменное, склоняться к корыстным интересам и страстям. Как известно из Библии, ему удалось увлечь счастливых жителей Эдема идеей познания и этим склонить их к предательству Всевышнего. Грехопадение состоялось, и библейские прародители человечества оказались в земной жизни. В дальнейшем такой переход, равный предательству Бога, будет совершать в индивидуальной жизни каждая душа, искушаемая жизнью в мире кесаря.

Однако, даже изгнав людей из рая, Господь долгое время не оставлял их без своей непосредственной поддержки, был с ними на прямой связи. В свою очередь, изгнанные из небесного рая люди сохраняли «полное и чистое признание Бога» (132). Любовь и вера все еще наполняли их сердца. Поэтому уже земная жизнь людей длительное время продолжала оставаться для них золотым веком. Они еще жили под Богом, рождали и воспитывали детей, заселяя земные регионы и наполняя землю духовностью и своими внешними творениями.

Люциферу нужно было принудить людей сделать еще один шаг на пути предательства Бога. Развращение теперь уже земных жителей началось с новой силой. С помощью уверовавших в его идеи разного рода «либералов-прогрессистов» сатане удалось добиться цели – искушение людей стало почти всеобщим и окончательным на ближайшие тысячелетия.

Оторвав людей от непосредственной связи с Богом, кесарь успешно завершил первый этап своего замысла. Теперь появились принципиально новые возможности влияния на людей, оказавшихся в непривычной обстановке, растерявшихся, наполненных смятением, неуверенностью, страхом. Началась реализация второго этапа, связанная с работой по внутреннему перерождению людей, утративших привычную поддержку Бога.

Борьба с Богом переносится главным образом во внутренний мир каждого человека. На уровне приобретаемых в процессе жизни психологических качеств индивиду навязывается то, что должно противостоять сохраняющейся в глубинах субъективности искре Божией. Теперь борьба этих двух сущностных тенденций будет постоянно определять стиль поведения и всю систему жизненных ориентаций человека.

«Тут дьявол борется с Богом, а поле битвы – сердца людей».

Ф. М. Достоевский

После грехопадения люди, опустошенные своим предательством Бога и, следовательно, божественного начала внутри себя, были готовы пропустить на освободившееся в душах место любую другую систему ценностей. Кесарь не упустил благоприятного момента и начал активно навязывать потерявшим духовные и жизненные ориентиры людям нужные личностные качества и новые принципы поведения. Ему нужно было быстрее погрузить людей в болото своих ценностей, навязать им готовность действовать агрессивно, злобно, максимально разжечь чувство зависти, приучить к тому, что ложь и насилие являются важнейшими качествами для успеха в этой жизни.

Вновь используется уже проверенная идея совершенствования мира и человека. Оказывается, человек золотого века был недостаточно совершенным! Так же думал «прогрессист» Достоевского. А потом пришел в ужас от «усовершенствованного» им с помощью лжи нового человека. Кесарь, видимо, в ужас не придет, он знает, чего хочет. Пропагандой этой идеи сатана пытается придать смысл земному существованию, вселить надежду в души людей, показать перспективность предлагаемой организации жизни вне прямой связи с Господом. Людям нужно было во что-то верить, и они вынужденно соглашались с идеей Люцифера, шли за ней, как осел идет за пучком сена, привязанным к хвосту бредущей впереди лошади. Навязав людям идею совершенствования, кесарь хочет, используя их же способность к самотворению, переделать внутренний мир каждого человека в соответствии со своим идеалом, в котором не любовь, а познание и рассудочность должны занять главенствующие позиции.

Обман в очередной раз удался. После длительного хаоса внутри себя и во внешнем бытии люди, часто не осознавая того, переходят на позиции кесаря. Постепенно зависть, коварство, стремление путем обмана и устрашения манипулировать друг другом все прочнее входят в отношения людей. Уже библейская жизнь человечества буквально заполнена такого рода примерами.

Один из важных персонажей Священного Писания, Иаков, обманывает ослепшего отца, чтобы получить благословение на наследство вместо старшего брата. Первый еврейский царь Саул уходит из «послушания воле Божией», поддавшись гордыне, высокомерию, самонадеянности. Царь Давид, возжелав иметь своей женой замужнюю Вирсавию, избавляется от ее мужа, верного и близкого к нему воина, отправив его на сражение, из которого заведомо нельзя выйти живым. Сын Давида Соломон, придя к власти (не по закону о наследовании трона, а благодаря интригам матери), прежде всего уничтожает всех соратников отца. В конце жизни, вопреки заветам Моисея, заводит множество жен и наложниц, а затем, поддавшись их уговорам, забывает Бога, давшего ему разум, власть, богатство, и уходит от истинной веры в идолопоклонство.

Известный из Библии народ Моисея, оставшись на некоторое время вне контроля со стороны своего лидера, тут же по подсказке дьявола создает золотого тельца – позолоченного идола как хорошо видимого, всегда ощутимого бога, за которым можно идти по жизни. Господь был сильно разгневан попыткой людей создать для себя земной объект поклонения. А вернувшийся Моисей «взял тельца, которого они сделали, и сжег его в огне, и стер в прах, и рассыпал по воде…» (Исх. 32:20). Но провокация кесаря не осталась бесследной. Деньги как аналог золотого тельца доныне – главный объект поклонения людей.

Постепенно меняется само отношение к безнравственным поступкам, все чаще они рассматриваются как нечто естественное и необходимое в условиях складывающейся цивилизации. Тот же «царь царей Израилевых» Давид, призванный на царство из простых пастухов, очень скоро начинает создавать для своего народа Империю («империю Давида») совсем не духовными методами. Большая часть его правления наполнена обманами, подкупами, коварством, интригами, насилием, подлым избавлением от вероятных соперников. Показательно, что методы Давида, следовательно, и исповедуемые им моральные принципы не осуждаются его современниками, а позже – израильскими историками. Каждое решение и действие Давида вызывало и вызывает только восхищение, оказывается образцом подражания для потомков. Как показывают авторы этой части Ветхого Завета, люди уже не видят греховности в любом акте обмана и насилия, совершаемом во имя процветания своего народа или личного благополучия. В этом принципиальное отличие времен Ветхого Завета как от традиций золотого века, так и от того, что предложит позже Новый Завет, – то есть от заветов Христа.

С такими нравственными установками человечество перешло из библейской жизни в историческую. Традиции золотого времени уже полностью вытеснены из памяти. Пришло подспудное убеждение, что жизнь можно «усовершенствовать» на основе качеств и действий, которые позже в религиозной литературе будут обозначены понятием «смертные грехи».

По словам Ф. Энгельса, современная цивилизация начала свое распространение и овладение миром, «приведя в движение низменные побуждения и страсти людей и развив их к ущербу всем их остальным задаткам. Низкая алчность была движущей силой цивилизации с ее первого до сегодняшнего дня; богатство, еще раз богатство и трижды богатство, богатство не общества, а вот этого отдельного жалкого индивида было ее единственной определяющей целью».