Текст книги "Полёт Кондора. V1 VR V2"

– Пассажиры сидят в креслах, бортпроводницы «бегают» по салону, а вместе они летят…

ОН положил ЕЙ руки на плечи, стоя позади кресла, и улыбнулся – нет первой любви, нет последней, есть настоящая. Кому – кому, а ЕМУ – то хорошо было известно, любовь кончается, когда пропадает желание прикасаться друг к другу.

Встречный борт приветственно моргнул светом фар. Они ответили. После расхождения запросили эшелон повыше. Там температура ниже, да и попутный ветер сильнее. Уже бо́льшая часть пути за спиной. Внизу огнями городов светилась Индия. ОН хорошо знал этот регион полётов. Позади Средняя Азия, справа Пакистан и многострадальный Афганистан. С каждой страной было связано много интересного, грустного, радостного и, конечно, курьёзного…

Слева простирался Великий Китай. В конце 90-х, начале нулевых ОН летал сюда по два, а то и по три раза в неделю. Вылетали из Москвы, гружёными под завязку в основном продуктами и стройматериалами, куда-нибудь в Норильск или Петропавловск – Камчатский, возвращались «порожняком» в Иркутск, реже в Улан – Удэ для дозаправки и перелетали в Китай за ширпотребом. Опять взлетали гружёными под завязку и через Братск, Новосибирск возвращались домой. ОН любил летать через Сибирь. Это была ЕГО родина, где прошло детство и юность, где случилась первая любовь, где остались лучшие друзья и могилы родителей… Иногда в Иркутске попадали на долгие «отсидки», ожидая входа в Китай, авиационные власти которого вводили для грузовых авиакомпаний непонятные ограничения на количество входов в день, в неделю… Кто-то из этих «отсидок» привозил «праворульную японку», кто-то молодую жену, кто-то какую-нибудь «болячку»… Бардак того времени коснулся всех и вся!

Порой самолёт взлетал за «счёт кривизны Земли». Китайцы обманывали и пытались запихать груз, по весу превышающий допустимый, не понимая или рискуя наудачу экипажем, самолётом, собственным грузом и людьми на земле. Удача улыбалась не всем! В эти годы ОН потерял столько друзей, сколько не потерял за всю жизнь! Самолёты разбивались из-за перегруза и сопутствующих отказов с пугающей регулярностью. Временами китайцам всё же удавалось «впихнуть невпихуемое». Не будешь же перевешивать каждую коробку с обувью или каждый мешок с джинсами. А мешки они утрамбовывали мастерски, ломая даже иногда декоративные панели, закрывающие электрооборудование в грузовой кабине. Самолёт ходил ходуном от ударов грузчиков по мешкам. Носовая стойка двигалась то вверх, то вниз, пытаясь оторваться от бетона. Дай им волю, самолёт превратился бы в беременного тюленя. Наши грузчики прилагали титанические усилия, чтобы вычленить из этой однородной массы хотя бы один баул, чтобы хоть как-то начать разгрузку. Для того, чтобы обезопасить себя от перевеса, ОН вместе с экипажем разработал целую систему определения реального веса и центровки самолёта по обжатию амортизаторов носовой и основных стоек шасси. Экстремальные полёты лишний раз подтверждали, насколько крепко и с каким запасом сделана советская техника! Так летали все, молясь, чтобы на взлёте не «чихнул» двигатель!

Однажды на погрузке китайцы порвали коробку с обувью, что случалось крайне редко, и принесли её экипажу, как «отчёт о проделанной работе». Хозяева груза могли наказать грузчиков! Каково же было удивление, когда обнаружилось, что в коробке туфли только на левую ногу! Так китайские предприниматели боролись с воровством, которое каралось и карается в Китае по сей день очень жёстко, вплоть до смертной казни! По местному телевидению не раз демонстрировали показательные расстрелы за различные преступления! Коррупция, некачественный товар, продукты, повлекшие смерть или просто ухудшение здоровья… В полуторамиллиардной стране надо было поддерживать порядок! Потом родственники казнённого получали счёт на два юаня… за использованную пулю!

Ширпотреб, до неприличия дешёвый, пусть и не всегда качественный, потёк в новую Россию. Китайцы очень быстро реагировали на изменения в моде. Достаточно было показать образец или даже качественное фото и следующим рейсом, будьте любезны, забирайте желаемый товар… с этикетками на любой вкус и цвет, как закажешь. Удивительно, но товар с ярлыком Made in Italy или Germany был менее качественным, чем Made in China.

Каждое ЕГО возвращение из Поднебесной сопровождалось привозом двух, трёх огромных «челночных» клетчатых сумок и обязательным показом мод. Младшая дочь не ложилась спать без дефиле, не перемерив всё до последней футболки. Конечно, что-то не подходило или не нравилось… большевато, маловато… Но к чести китайцев, надо сказать, они всегда меняли товар или возвращали деньги за неподошедшие вещи. Младшая лет до десяти носила только китайские вещи. И это касалось не только тряпок. ЕГО слабостью всегда были наручные часы, причём и мужские, и женские, дорогие и не очень… Часы должны показывать время, а не стоимость! Язык не поворачивался назвать их подделкой. Постепенно часов накопилось на два алюминиевых кейса, купленных там же в Китае.

Как-то однажды ОН купил механические часы с автоподзаводом Omega SeaMaster, выпущенные ограниченной серией к Пекинской олимпиаде, с символикой, в фирменной коробке с документами и… с картой, типа кредитки, на пожизненное гарантийное обслуживание! «Ну, карта это уже перебор» – подумал ОН. Каково же было удивление коллег и ЕГО самого, когда в Нидерландах, по этой самой карте в фирменном магазине Omega бесплатно отремонтировали кнопку перевода стрелок и календаря! Чудеса, да и только!

Ещё одной ЕГО слабостью были китайские вазы, настольные лампы в том же стиле, холодное оружие Востока, статуэтки буддийских богов, странников… шахматные комплекты с фигурками в виде средневековых рыцарей, «сражающихся» на чёрно-белом инкрустированном «поле боя». Эти предметы были своеобразными тотемами и действовали на НЕГО успокаивающе! В собственном доме, квартирах дочерей, родственников, друзей… везде, где ОН бывал, пространство заполнялось любимыми артефактами.

ОН очень любил своих дочерей, но младшей повезло больше. Вся нерастраченная отцовская любовь досталась ей. Многомесячные фрахты к тому времени закончились, появилась какая – то регулярность в рейсах. ЕМУ нравилось гулять с дочкой, держа её за руку, разговаривать с ней, отвечать на её вопросы, объяснять необъяснимое, видеть, как она радуется, научившись кататься на велике или побеждая дракона в компьютерной игре. В три года она свободно разбиралась в марках авто, удивляя ЕГО друзей. Второй страстью были лошади. Кукол в доме не было. Когда подросла, перепробовала всё, от фигурного катания и бокса, до плавания и танцев живота. Школу закончила с двумя золотыми медалями – одна за 100 баллов по русскому языку на ЕГЭ (Единый Государственный Экзамен), другая за аттестат с отличием, в котором не нашлось места ни одной четвёрке! Было в кого! Результаты экзаменов по обществознанию и истории были оспорены в апелляционной комиссии, что добавило некоторое количество баллов в общую копилку. Как говорится: «Курочка по зёрнышку, весь двор в дерьме!» С этой суммой можно было поступить в любой престижный ВУЗ страны. Эмоции зашкаливали, как при сдаче экзаменов в гимназии, так и при выборе института. Пару раз ЕМУ даже пришлось приводить дочь в чувства, от избытка которых порой случались девичьи истерики с рыданиями. Документы были поданы в МГУ (Московский Государственный Университет), «Вышку» (Национальный Исследовательский Университет «Высшая Школа Экономики»), «Финашку» (Финансовый Университет при правительстве РФ), «Плешку» (Российский Экономический Университет им Г. В. Плеханова) и МГИМО (Московский Государственный Институт Международных Отношений). Перед выбором ОН посоветовал дочери, во-первых, стараться поступить на бюджет из уважения к заработанным родителями деньгам, потому как учат сейчас везде плохо, во – вторых, не превращать учёбу в катание по городу из корпуса в корпус. Дочь поступила в МГУ, на бюджет, в пяти остановках метро от дома, выбрав специализацию по языкам стран Азии и Африки… Видимо, хотела получше узнать регион, где так долго пропадал отец. После всего этого дурдома они всей семьёй улетели отдыхать в Италию. Привезли оттуда массу впечатлений от посещения Ватикана, Колизея, Пантеона, собора Святого Петра, Везувия… и штраф за превышение скорости на арендованном авто.

Учёба в университете была в радость. За это время были и победы в олимпиадах, и поездки за рубеж по программе обмена студентами, и масса предложений по работе… Нью-Йорк, Иерусалим, Будапешт, Шарджа, Стокгольм, Копенгаген… Просто табло с расписанием рейсов! Американскую визу дочь получала в посольстве США в Таллинне, когда начались «заморочки» в дипломатических отношениях России и Штатов. ОН поддерживал все начинания младшенькой. Единственным советом с ЕГО стороны по выбору работы была фраза:

– Выбирай способ зарабатывания денег, который будет «кормить» тебя без пенсионных накоплений и позволит в пятницу идти в офис, прихватив с собой загранпаспорт!

Младшая прислушалась и после окончания университета занялась карьерой переводчика – синхрониста. Много путешествовала по миру. Летала не меньше, чем ОН в молодости.

Старшая жила в другой стране. По молодости гоняла на мотоциклах с байкерами, не по-женски водила автомобиль, могла «ввернуть крутое словечко», что, однако, не помешало ей закончить музыкальное училище с отличием по классу скрипки. В дворовых тусовка всегда была заводилой и драчуньей. Могла постоять за себя независимо от количества «персонажей» перед ней! Просто сорвиголова в юбке! Закончив институт, очень быстро вышла замуж и родила сына, а ещё через пару лет открыла свой счёт бракам и разводам… Повзрослев и набравшись жизненного опыта, в неизвестно каком по счёту браке родила дочку, сделав ЕГО дважды дедом. ОН был рад этому и смеялся:

– Вот и настало то время, когда надо любить внуков, в надежде, что они отомстят вашим детям!

ЕМУ было приятно помогать дочери в выборе имён для внуков. ОН говорил, что имя и отчество должны звучать, как стихи в песне… Всегда приводил пример – у одной ЕГО знакомой отца звали Вольфганг, соответственно отчество женщины было Вольфганговна! Родители её отца, похоже, совсем не думали о внуках! ОН посоветовал ей укоротить «безобразие» до Вольфовны.

Виделись нечасто, пару раз в год. Близкими подругами сёстры так и не стали, хотя ОН не раз пытался это изменить, даже брал их с собой отдыхать вместе. Как ни странно, «подругами» стали младшая дочь и бывшая жена, мать старшей. Бывшая относилась к ЕГО младшенькой, как к родной дочери. Конечно, ЕМУ стоило немалых трудов наладить эти «высокие отношения» из Покровских ворот, но потом всё утряслось. ОН даже подружился с мужем своей бывшей!

Пришла свежая погода Бангкока. Подходил циклон, по прогнозу не сильный, но как положено, с ветром, дождём и грозой… Пусть скользом, но всё равно зацепит. Как говорят лётчики:

– Погода хорошая, синоптики бы не испортили!

Вроде сезон дождей уже кончился, а вот на тебе! Запросили погоду запасных. По ходу движения были Рангун, Мандалай, Вьетьнян. Ближе всех, конечно, Утапао, но его уже накрыла непогода, идущая с юго-запада. В Бангкоке два аэропорта: новый и старый, расположенные слишком близко друг к другу, чтобы на каком-то из них погода была лучше. К счастью, топлива в Москве предусмотрительно «плеснули» побольше после анализа погоды в регионе посадки и его вполне хватало и для ухода на любой запасной, и для полёта в зоне ожидания. Можно было даже «посоревноваться» с циклоном, увеличив скорость, и попытаться долететь до Бангкока, быстрее его неизбежного закрытия. Когда есть топливо, никакая непогода не страшна!

ОНА насторожилась, слушая разговор лётчиков. Проливные дожди никак не входили в ЕЁ планы, да и в ЕГО тоже. Слишком утомительно уходить на запасной, независимо от того далеко он или близко, сидеть там неизвестно сколько, пережидая непогоду, потом перелетать, доставляя пассажиров в пункт назначения… Представителям авиакомпании надо как-то размещать экипаж, пассажиров, кормить их… И хорошо ещё, если на запасном есть представительство авиакомпании. Для всех это головная боль. Но если другого выхода нет…

В памяти промелькнул случай, когда ЕГО экипаж перевозил пару контейнеров свежевыловленных тигровых креветок из Ресифи в Бордо. Рейс с самого начала пошёл коряво. Летели с раздельной герметизацией кабин. Бортоператоры и техсостав разместились в кабине экипажа, так как по просьбе отправителя в грузовой надо было держать небольшой плюс, чтобы сохранить свежесть креветок. Перед вылетом операторы набили полные кипятильники членистоногих в грузовой кабине, чтобы сварить их и побаловать экипаж… и вспомнили об этом только в наборе, когда межкабинная дверь была уже заблокирована перепадом давления! Пришлось снижаться, выравнивать перепад, забирать из грузовой готовый ужин, опять набирать высоту… Потеряли и время, и топливо.

Уже на подлёте к Бордо стало понятно, что нужно думать о запасном аэродроме, погода была fifty – fifty («так себе»), но проверяющий ЕГО инспектор из высших авиационных властей решил сам зайти, показать, так сказать, мастерство, хотя было понятно, что это ненужный риск. Шли издалека, над океаном трясло, «как на булыжной мостовой», меняли эшелоны, топлива оставалось впритык… На заходе тоже была дикая болтанка и практически нулевая видимость. Инспектор тупо продолжал снижаться, не желая признавать свою ошибку. Уже на посадочной прямой ОН, окончательно убедившись в неверном решении инспектора, взял управление на себя и ушёл в Тулузу, где сели с аварийным остатком топлива, как говорится, на «красных лампах». Конечно, после посадки был разбор полётов, но к чести инспектора, надо сказать, тот оказался не злопамятным и не стал раздувать скандал, а может быть, просто побоялся… Экипаж был на стороне своего командира.

Всё-таки полёты на «грузовиках» сильно отличаются от работы на пассажирских самолётах, тем более на импортных. Даже в части, касающейся, pardon за интимные подробности, туалетов. На наших «самосвалах» понятие туалет часто подменялось простым ведром с крышкой, выносил которое тот, кто последним пользовался им, или первым, в зависимости от того, как было заведено в разных экипажах. И не дай Бог пролить это «добро» в самолёте! Когда-то Чкалов в шутку сказал, что «авиация перестанет быть уделом отважных, как только на самолёте сделают туалет». Легендарный лётчик ошибся, не предполагая об «удобствах» в виде ведра. Только мужественные люди могут «усидеть» на такой «конструкции» в болтанку! Это напоминало хохму про «ненецкий унитаз», состоящий из двух лыжных палок… Одну надо воткнуть в снег и держаться за неё, чтобы ветром не унесло, а второй волков отгонять.

Было много сомнений, когда ЕМУ предложили переучиться на пассажирский лайнер. «Американец», конечно, был мечтой всех лётчиков мира! Но необходимость изменения привычного образа жизни и расставание с друзьями, которых ОН знал не один год, очень тяготило ЕГО. Этот жирный минус занимал почти всю правую половину листа бумаги, который ОН разделил вертикальной линией пополам, взвешивая все ЗА и ПРОТИВ. Правильно говорят, что самая сложная проблема это проблема выбора! Тем более, что на тот момент ОН был, что называется, при делах, выполняя полёты из Арабских Эмиратов в неспокойный Ирак, вечно воюющий Афганистан, Марокко, разрушенное землетрясением… Касабланка вошла в ЕГО жизнь не только любимой песней… Особенно интересными были дальнобойные полёты в австралийский Перт. Дозаправлялись на одной из самых загадочных военных баз США Диего-Гарсия – самом большом острове архипелага Чагос в Индийском океане, местное население которого было полностью выселено и депортировано на Сейшельские острова и Маврикий. Острове, называемом «чёрной дырой» ЦРУ (Центральное Разведывательное Управление), на который никогда не ступала нога ни одного гражданского журналиста. ВПП этой базы внесена в список полос, пригодных для аварийной посадки космического челнока Шаттл. Этот остров и в наши дни покрыт тайной за семью печатями, особенно после непонятной пропажи малазийского лайнера над Индийским океаном в 2014 году.

На стоянке всегда кто-нибудь из «америкосов» просился посмотреть самолёт, узнать технические характеристики, посидеть в кабине, потрогать руками «русское железо», просто поговорить… Происходило, что называется, братание на позициях… обмен сувенирами, форменными знаками отличия, эмблемами, даже тельняшками! Случалось и спорили! Однажды ОН «в пух и прах» разнёс какого-то майора, задавшего вопрос с подвохом о национальных интересах русских в этой части Света. Ответ был коротким и точным, как выстрел – если Запад такой белый и пушистый, то почему почти вся Африка говорит на французском, Южная Америка на испанском… Не потому ли, что все эти страны когда-то были колониями Франции, Испании… Почему в Индии, на Мальте, Кипре, той же Австралии, да и ещё много где, левостороннее движение автомобилей!? Не потому ли, что это наследие Великобритании. Даже Диего – Гарсия взят в аренду американцами у англичан!

Летали усиленным экипажем, так как общее время в воздухе превышало четырнадцать часов. На Зелёном континенте оззи обязательно планировался отдых на несколько дней. Ещё один плюс полётов на «грузовиках»… Можно и позагорать, и окунуться в океан, и порадовать себя подводными красотами. Посмотреть город без спешки, приобщиться к местной кухне – попробовать блюда из кенгуру и крокодила, сходить на концерт местных аборигенов, так сказать, прикоснуться к местной культуре. Посетить хотя бы один из более пяти сотен национальных парков или съездить на горнолыжный курорт. Да мало ли… Отоспаться, наконец!

Если решиться на переучивание, со всем этим придётся распрощаться. И что ещё немаловажно, придётся переходить работать в новую авиакомпанию. Решение пересесть на новый тип воздушного судна, летающего быстрее, выше, дальше… это всегда ступенька в карьерной лестнице, а карьера, как известно, понятие нравственное, в отличие от карьеризма!

Учёба во Франкфурте началась тяжело. Достаточно сказать, что нужно было привыкать к новым единицам измерения: скорость не в км/ч, а в узлах, расстояния не в километрах, а в милях, причём в воздухе и на воде в морских, а на суше в статутных, давление не в кг/см², а в фунтах на квадратный дюйм (psi – pound on square inch), высота не в привычных метрах, а в футах… Было реально трудно, когда немец русскому на английском объяснял, как летает американский самолёт! Долго не пропадало ощущение, что до этого ОН летал совсем в другом небе. Ко всему этому добавлялась немецкая педантичность и порядок, иногда раздражавшие по полной… Порой хотелось спросить, чего же вы во второй мировой не победили, если у вас всё так по полочкам разложено!? Тем более, что одному из инструкторов, кстати говоря, очень грамотному, было в районе семидесяти пяти и ЕГО не раз подмывало задать вопрос этому немцу:

– А где вы были в сорок пятом!?

Время от времени инструкторы, сидя в кабине тренажёра за спиной обучаемых, перекидывались фразами на немецком и ЕГО память тут же включала забытое чувство опасности, как когда-то в истории с арестом в Гамбурге, камерой и допросом… Наши парни тоже не «стеснялись» и временами позволяли себе непечатные выражения на русском, за которые одного из «студентов» отчислили и отправили домой. Оказывается немцы, не зная русского языка, очень качественно разбирались в русском мате!

Надо сказать, что все документы – описания систем самолёта, ограничения, стандартные и аварийные процедуры были на английском языке. Но одно дело читать на нём, другое – говорить и думать! Временами приходилось в голове переводить с английского на русский, осмысливать, переводить назад и только потом «выдавать» фразу. Именно тогда ОН поймал СЕБЯ на мысли, кто-бы не летал на этом красивом американском самолёте, русский, француз, китаец, саудит, японец… в безвыходной ситуации каждый будет молиться своему Богу и кричать слово Мама на родном языке. Как наша радистка Кэт при родах в «Семнадцати мгновениях весны».

Самолёт восхищал характеристиками – скоростью, дальностью, высотой полёта, бортовым оборудованием… Сделан был, что называется, однажды и на века! Недаром президенты США уже более тридцати лет летают на этом типе воздушного судна!

В течение трех месяцев предстояло пройти наземную подготовку (ground school), изучить самолёт, сдать экзамены, отлетать тренажёр, аэродромную тренировку, а потом ещё и программу ввода в строй в рейсовых условиях в составе экипажей Люфтганзы.

Кстати сказать, часть экипажей вновь созданной авиакомпании, переучивалась в американском Денвере, но без отлёта аэродромной тренировки и программы ввода в строй в рейсовых условиях. В США последствия 11 сентября 2001 года были ещё очень свежи в памяти. Власти не доверяли никому! Хотя, как может стрекоза свалить слона, врезавшись в него…!? По окончании переучивания инструкторы – американцы, среди которых встречались бывшие пилоты Air Force One (борт номер один ВВС – самолет президента США), прилетели в Россию и уже здесь в рейсовых условиях давали допуска к самостоятельной работе своим подопечным. Таким образом, лётчики авиакомпании впоследствии разделились на «немцев» и «американцев» по месту переучивания. Чья школа была лучше? «Американских ковбоев» или «немецких бюргеров»? Всё зависело от человека, от желания научиться чему – то новому, но ЕМУ больше пришлась по вкусу немецкая система подготовки.

Именно немцы первыми внесли в карты контрольных проверок перед запуском двигателей обязательный пункт «Mobile Off» (выключение мобильных телефонов), после того, как однажды случайно «напоролись» на закрытие выпускных клапанов системы автоматического регулирования давления (САРД) в кабинах и получили «неприятный» перепад, прилично «долбанувший» по ушам. Оказалось, что совпадали частоты работы некоторых телефонов и блоков управления выпускными клапанами САРД! То, что понятно лётчикам, может быть страшно пассажирам!

Именно немцы ввели нестандартные методы занятий по CRM, «помещавших студентов» то под развалины дома после землетрясения, то на погибающий Титаник… В первом случае надо было выстраивать приоритеты в последовательности действий, во втором определить и оценить перечень причин трагедии, причём не только явных. Впервые в жизни ЕМУ было интересно на курсе CRM.

Полёты под флагом Люфтганзы добавили немало опыта в копилку знаний и были реально интересными, как с точки зрения работы, так и на бытовом уровне. Во время многочасового нахождения в кабине, что называется бок о бок, надо было о чём – то разговаривать… Когда рассказы про полёты, отказы, курьёзы, мистику и про то, кто что видел и где успел побывать, заканчивались, на смену приходили жёны, дети, собаки, кошки, а на десерт – автомобили, мотоциклы, катера, инструмент… Ведь мужики те же дети, только игрушки подороже. Экипажи и инструкторы менялись, разговоры оставались. Уже в третьем рейсе ЕМУ стало смешно – проверяют что ли на знание «легенды», вдруг что-то не совпадёт… Один из ЕГО инструкторов в молодости служил радистом на подводной лодке и похоже так и остался фанатом моря и дайвинга. Другой был помешан на спортивных болидах и при любой возможности старался поучаствовать в гонках. Третий так любил свою молодую жену, что в каждый рейс брал с собой пустой чемодан для подарков… Люди везде одинаковы!

Жили экипажи Люфтганзы всегда в шикарных отелях: Sheraton, HYATT, Marriott, Hilton, Radisson… При заселении у стойки Reception сразу оговаривалось меню бортового питания каждого члена экипажа на следующий перелёт! Гостеприимство «Люфтов» давало ЕМУ право выбора первым! Все заказывали разные блюда. Практически во всех отелях немцы снимали дополнительный номер и превращали его в своеобразную кают – компанию, где можно было приватно пообщаться с другими экипажами Люфтганзы, тоже отдыхающими на эстафете. Работал проверенный принцип – если хочешь жить в уюте, пиво пей в чужой каюте! Но больше всего ЕГО поразил отель Leela Palace в индийском Бангалоре! Это был маленький город в городе с территорией почти три гектара. С садами и водопадами, с бесконечным количеством ресторанов различной кухни и всяческими магазинами, предлагавшими широчайший ассортимент товаров от индийского текстиля до ювелирных изделий, с медицинскими центрами и спортивными залами на любой вкус и, конечно же, со студией йоги… И всё это работало круглосуточно! Можно было вообще не покидать территорию отеля до вылета, тем более, что ОН ранее бывал в Индии и прекрасно знал, что творится на улицах городов со свободно гуляющими коровами, с толпами изувеченных попрошаек и вездесущих воришек, с чистильщиками обуви, которые на отказ привести обувь в порядок, могли «случайно» измазать гуталином даже белые кроссовки… Жара за сорок, грязь, вонь, совсем не Bollywood! В номере же было прохладно, пахло ненавязчивыми благовониями, звучал ситар, на столе стояла огромная корзина со свежими фруктами, которую, кстати, меняли каждый день… шевелиться не хотелось! Тем более что надо было готовиться к обратном рейсу. Инструктор пообещал ЕМУ сократить программу ввода в строй, если следующий перелёт пройдёт без «сучка и задоринки».

После первой посадки в Карачи их ждал неприятный сюрприз – на пилоне одного из двигателей выбило небольшой лючок. Проблема легко устранимая, если есть обученный техсостав, инструмент и самое главное, как оказалось, высокая стремянка. Но это Пакистан… Ремонтировать лючок было некому и нечем, подходящая стремянка поломана… Отчётливо вырисовывалась задержка рейса до утра. Немцы были в растерянности и уже собирались идти в гостиницу, когда ОН заметил неподалёку ленточный транспортёр для погрузки – выгрузки багажа, совершенно не приспособленный для выполнения такого рода работ, но способный «дотянуться» до злополучного лючка. Немцы были в шоке от ЕГО предложения. Больше всего их пугала перспектива свалиться на бетон. Тут же заговорили о страховке, об отсутствии допуска у экипажа на проведение техобслуживания, о том, что нельзя использовать несертифицированный подъёмник… В течение получаса вопрос был решён. ОН закрыл лючок, проклеил его металлизированной лентой, так называемой HST (High Speed Tape), напоминающей обыкновенный скотч, но с гораздо более клейкими свойствами. В Африке и не такое «лечили»! Железяка, она и есть железяка, будь то наша техника или импортная. Весь полёт до Шарджи немцы «пытали» ЕГО расспросами про работу до переучивания. За два с небольшим часа полёта ОН так заинтриговал их своими рассказами, что было единогласно принято решение продолжить «посиделки» где-нибудь в баре отеля.

Отель Intercontinental встретил экипаж Люфтганзы фотографиями знаменитостей, которые когда – либо останавливались здесь. Сильвестр Сталлоне, Брюс Виллис, Деми Мур, Николь Кидман, Ричард Никсон… «Интересно, а моё фото может появиться здесь когда – нибудь?» – промелькнула шальная мысль. ОН попал в номер Ричарда Гира. В этом ОН увидел определённый знак. Гир больше половины жизни исповедовал и практиковал буддизм. ОН приобщился к этой религии будучи ещё молодым человеком, начав заниматься восточными единоборствами, после того, как оставил бокс. Попасть на этаж, где отдыхали экипажи, можно было только «предъявив» в лифте специальную карточку. Было неожиданно и одновременно приятно, когда горничная пришла забрать ЕГО форму. Оказалось, отель, в качестве бонуса для лётчиков Люфтганзы, приводил в порядок их костюмы и рубашки, отправляя их в химчистку. Казалось бы, мелочь, а приятно! Немецкие коллеги забыли предупредить, несмотря на то, что сами старались попасть на этот рейс хотя бы раз в месяц – не везде по миру так качественно и быстро работает «служба быта», да ещё и «на халяву»! Безопасности и заботе об отдыхе лётного состава в Люфтганзе придавалось первостепенное значение!

Здесь же в отеле ОН встретил своего коллегу по переучиванию, экипаж которого тоже отдыхал перед перелётом во Франкфурт. На следующие сутки оба борта с небольшим интервалом отправились «домой». Уже над Чёрным морем, войдя в Симферопольскую зону, и ОН, и ЕГО коллега «по предварительному сговору» дружно пошутили над диспетчером, поздравив того с Праздником Победы… от имени Люфтганзы. На календаре было девятое мая!

Программу ЕМУ всё-таки сократили. ОН на целых две недели раньше увиделся с семьёй. Прилетел аккурат под день рождения дочки! Начиналась новая жизнь!

Через год ОН вернулся во Франкфурт, чтобы получить в Люфтганзе инструкторский допуск для работы на тренажёре. Так начался ЕГО преподавательский марафон длиною в несколько лет по переподготовке экипажей авиакомпании, количество которых со временем перевалило за сорок…

Самым запоминающимся было первое переучивание, когда ЕМУ удалось взять с собой в Германию семью.

Пока ОН «инструкторил» на тренажёре, девчонки готовились к школе. Мать учила дочь плавать в гостиничном бассейне, играть в настольный теннис в спортзале… На близлежащей к отелю детской площадке дочка очень быстро подружилась с местными ребятишками и вскоре понемногу начала понимать и говорить по-немецки. Учить язык всегда проще либо в песочнице, либо в постели… Если снятся сны на иностранном языке, надо спать с переводчицей! В свободные от работы дни на прокатной машине колесили по Европе… Франция, Австрия, Нидерланды, Германия… Париж, Зальцбург, Амстердам, Мюнхен, Гармиш – Партенкирхен, Баден – Баден… Удивительно, но для дочери самым незабываемым событием было не посещение Диснейленда под Парижем, а служба в Соборе Парижской Богоматери и подъём на Эйфелеву башню. Наверное, потому что развлечений по миру много, а Notre – Dame de Paris и tour Eiffel в единственном экземпляре!

Ровно через год Париж войдёт в ЕГО жизнь, как ещё одно место тренажёрной подготовки. ОН получит инструкторский допуск в Air France и станет тренировать экипажи в Париже, когда тренажёр во Франкфурте будет перегружен или остановлен для проведения регламентных работ. Ещё через несколько лет также в ЕГО жизнь войдёт и Гонконг…

Надо сказать, что жизнь и путешествия по Европе заложили прочный фундамент в будущее стремление дочери к поездкам и изучению мира. Посещения достопримечательностей, будь то Версаль или Лувр, музей Моцарта в Зальцбурге или место казни Жанны д'Арк в Руане, музей восковых фигур мадам Тюссо в Амстердаме или любимая пивнушка Гитлера в Мюнхене… вызывали у неё неподдельный интерес и желание бесконечно копаться в интернете, чтобы узнать побольше о том, к чему прикоснулась. Юный возраст не помешал ей заинтересоваться даже разведшколой в Гармиш – Партенкирхине, речь о которой шла в известном советском фильме «Судьба резидента». ЕМУ нравилось, что дочь впитывает «инфу», как губка. Однажды это должно «выстрелить» успехом! Ведь самый большой успех в жизни родителей это успех их детей!