Текст книги "Полёт Кондора. V1 VR V2"

Тем временем пришла погода МВЗ (Московская воздушная зона) – Шереметьево, Внуково, Домодедово. Практически везде ко времени прилёта ожидался «плюс – минус ноль», полный штиль и густой туман, местами клочьями. Ничего необычного для осени. С природой не поспоришь! Так было, есть и будет всегда! Вся европейская часть России, Белоруссия, Прибалтика тоже не радовали прогнозами. В Вене было не лучше. Атлантика и Балтийское море плавно входили в зиму, распространяя своё влияние на Европу и не только. ОН мысленно пожелал китайцу «ни пуха, ни пера» на посадке.

Предстоял категорированный автоматический заход в условиях ограниченной видимости. Оборудование многих аэропортов мира, в том числе и Москвы, не позволяет сажать самолёты при нулевой видимости. А может быть оно и не надо!? Любой аэропорт это коммерческое детище и вкладываться в его дорогостоящее оборудование, которое по статистике или теории вероятности может пригодиться пару раз в году, непозволительная роскошь. Да и оборудование не всех самолётов даёт возможность производить посадки в полном «молоке». К тому же, не каждый экипаж, да, да именно экипаж, а не кто-то один, командир или второй пилот, мог быть оттренирован и иметь допуск для посадок «ноль на ноль», то есть при отсутствии, как вертикальной, так и горизонтальной видимости. Реакция и натренированность экипажа в случае «промаха» автоматики приобретали жизненно-важное значение, потому как ошибку можно было заметить и исправить только у самой земли, увидев импульсные огни приближения. Таким образом, при существующих в природе трёх минимумах – самолёта, экипажа и аэропорта, посадка в реальных условиях фактической погоды выполняется по худшему из них.

За последние десятилетия возможности авиатехники в части касающейся посадок «вслепую» шагнули далеко вперёд. Наличие двух, а то и трёх автопилотов, позволяет не только зайти, посадить самолёт и выдержать направление пробега, но и уйти на второй круг «в автомате» на любом этапе, и даже после касания полосы, одним нажатием кнопки! Правда, пилотам при этом всё таки надо «поучаствовать» – на пробеге включить реверс тяги двигателей, а на уходе – прибрать закрыли из посадочного во взлётное положение и убрать шасси.

 
Обнимая небо крепкими руками,
Лётчик набирает высоту…
 

Знаменитая песня перестала быть актуальной. Руки теперь можно было держать не на штурвале, а «на коленях». Когда наши лётчики пересаживались с родной техники на импортную, поначалу это здо́рово «шокировало психику советского человека». Это было, как пересесть с Жигулей на Мерседес! Но к хорошему привыкаешь очень быстро. Теперь ведь люди жизни себе не могут представить без пульта от телевизора!

Позже политика авиакомпаний на использование инструментальных заходов «прописалась» в Руководстве по производству полётов настолько, что «требовала» выполнять заходы в «автомате» даже при видимости «миллион на миллион», если был долгий перелёт, тем более, в течение всей биологической ночи! Так авиакомпании начали уходить от ненужных рисков, связанных с человеческим фактором. И это правильно! Ведь автопилот не устаёт! Но у медали, как всегда, две стороны. Лётный состав стал потихоньку забывать, что такое полёты «на руках». И это была не его вина, это была его беда! Исчезающие навыки ручного пилотирования бросались в глаза, особенно при выполнении тренажёрных тренировок. Потом, конечно, нашли баланс между посадками «врукопашную» и в «автомате», но это потребовало времени.

Китаец решил не испытывать судьбу и сесть в Самаре, где была сухая морозная погода с отличной видимостью и почти без ветра. Видимо, после анализа прогноза в Вене или «по совету старших товарищей». Ну и правильно! Вот он, тот случай, когда решение наполовину неверно, если его невозможно поменять! Рисковать людьми и самолётом не было смысла. Пассажиры перетерпят это «приключение», дождутся новый самолёт и часов через двенадцать – пятнадцать окажутся там, где надо. Если транзитные пассажиры опоздают на стыковочные рейсы, их тоже не бросят! Зато будет потом что вспомнить и рассказать друзьям в новогоднюю ночь. С грузом на земле в таких ситуациях сложнее. Народ зашёл, вышел, опять зашёл… Перегружать груз целая история! Таможня, граница, хранение… ветеринарный контроль при перевозке животных, карантинная служба при перевозке цветов! Везли как – то слона из Индии в московский зоопарк. Неизвестно, кто больше натерпелся экипаж, слон или самолёт… Короче, «геморрой и свой контролёр» в зависимости от характера груза. Дай Бог, чтобы это были не скоропортящиеся продукты или медикаменты, требующие определённой температуры. Хорошо, если на замену быстро прилетит новый самолёт и можно будет перекинуть груз с борта на борт, обойдясь без складов и бюрократических процедур… А говорят, что Packages are not complained – «ящики» не жалуются и не требуют к себе внимания. Ещё как требуют!

ОН вспомнил, как однажды, ещё в лихие девяностые под Новый год из Ташкента в Анадырь везли полный самолёт овощей и фруктов. Сели в Забайкалье на военный аэродром для дозаправки и застряли там на три дня… при минус тридцати! У сопровождающего груз не хватило денег на топливо, которое подорожало в два раза в одночасье. За керосин и «взлёт – посадку» в то время рассчитывались «наличкой». Коммерсанты «правили бал», определяя, сколько грузить, где садиться, у кого заправляться, кому платить… Банковских карт тогда ещё не было. В ожидании денег заправили сколько смогли и три дня грели самолёт с фруктами, используя бортовую вспомогательную силовую установку (ВСУ). Бортинженер и техсостав всё это время жили на самолёте, «посменно» контролируя режимы работы и отдыха ВСУ. Фруктов и овощей тогда наелись на всю оставшуюся жизнь! Атмосферу тех дней скрашивал анекдот о том, как израильские учёные скрестили мандарин с персиком и ломали голову над тем, как назвать новый фрукт – пердарин или мандасик!

К чести организаторов рейса, экипаж был щедро вознаграждён «за героический труд по спасению груза и причинённые неудобства»! На обратном пути удалось ещё загрузить самолёт «праворульными японками» и даже успеть вернуться в Москву… тридцать первого декабря. «С чувством исполненного долга и глубокого удовлетворения!»

Они заняли эшелон, освобождённый китайцем, который через полчаса благополучно сел в Самаре. Конечно, обсудили с экипажем его решение, и пришли к единому мнению – поступили бы также. Лететь ещё несколько часов навстречу плохой погоде, находясь в постоянном напряжении, было совсем ни к чему! Для молодого командира, заканчивавшего программу ввода в строй, это был хороший урок. ОН всегда старался использовать подобные ситуации для обучения лётного состава, рассказывая что-то из личного опыта и имея возможность послушать, чем «дышит» подопечный. ОН не навязывал своего мнения, ОН рекомендовал, подводя обучаемого к принятию правильного решения. В своих учениках ОН старался развивать не карму послушания, а карму сознания! Когда-то ЕМУ посчастливилось повстречать мудрого учителя, который учил именно так.

По мере приближения к европейской части России землю начали затягивать облака. Время от времени это белое покрывало подсвечивалось снизу огнями городов по трассе и снова тускнело по мере удаления от них. Они как – будто ступали по сугробам, под которыми была спрятана новогодняя иллюминация. Наблюдая за этой красотой, ОН поделился с НЕЙ идеей о рождественской поездке в Европу. Неподдельная радость озарила ЕЁ и без того красивые глаза! ЕМУ самому хотелось «по-человечески» встретить именно этот Новый год! Восемнадцать тысяч часов налёта – это семьсот пятьдесят дней… больше двух лет жизни он просто отсутствовал не Земле! Пора было навёрстывать! Время от времени ОН думал о том, что однажды придёт конец «цыганской» жизни. ОН не боялся этого и всегда говорил, что уходить надо вовремя, как в спорте, а не доводить до момента, когда другим лётчикам станет страшно летать с тобой! Один из ЕГО любимых анекдотов веселил тем, что делил лётчиков на лысых и седых. Лысые были бестолковыми и с ними даже собственные волосы не дружили. А седые становились таковыми, летая с лысыми! Шутка, конечно, не более того!

Работы на земле хватит и лысым, и седым. Можно преподавать, заниматься документами в лётно-методическом отделе, работать инструктором тренажёра… Да мало ли! И всё равно каждый лётчик старается оттянуть свой уход! Не каждому удаётся после завершения лётной карьеры, сидя в офисе с девяти до восемнадцати, «составить из букв ЖПОА слово СЧАСТЬЕ!»

Встречный ветер сменился на боковой, скорость снова подросла. Однажды, по неоправдавшемуся прогнозу, ЕМУ «повезло словить» ветер в лоб за двести километров в час! Было ощущение, что самолёт просто «машет» крыльями, зависнув на месте… и так пять часов! «Валидольный» рейс закончился благополучно только благодаря тому, что за два часа до посадки на аэродроме назначения ветер вот также поменял направление! Природа иногда преподносит приятные сюрпризы!

Вновь пришла свежая погода Москвы. Ничего нового, кроме того, что в Шереметьево работала только одна ВПП. Польский экипаж ошибся на заходе, «просвистел» половину полосы, «плюхнулся» ближе к середине и выкатился на мёрзлый грунт, слава Богу, без тяжёлых последствий. Всем службам был обеспечен «коммунистический субботник» на всю ночь, как минимум. Надо было облегчить самолёт. Снять с борта пассажиров и багаж, а может быть и слить топливо. После этого готовить лайнер к буксировке тягачами на бетон. Всё это в условиях ограниченной видимости из-за тумана. Диспетчеры тоже, наверняка, «сходили с ума». Кого-то, кто шёл издалека, надо было сажать первым, кого-то ставить в зону ожидания, кого-то отправлять на запасной… Не говоря уже о том, что кому-то надо было взлетать, если позволяют условия. На заходе в таких случаях выстраивается «этажерка» из самолётов, идущих друг за другом. В том и удобство наличия двух ВПП – одна работает на приём, вторая на выпуск. Заход предстоял «весёлый».

До рубежа начала снижения оставалось меньше получаса, поэтому пора было оговорить процедуры захода в «автомате» и ухода на второй круг. Фары решили не включать, чтобы не создавать слепящий экипаж световой ореол. Вскоре и Москва обозначилась в пространстве огнями, рассеянно пробивающимися сквозь облака. Курс посадки позволял зайти «сходу», не «выкручивая» схему. Эфир был плотно забит радиообменом. Им повезло на заходе «нырнуть во временное окно», образовавшееся после того, как пара бортов ушла на запасные из-за неподходящего минимума и невозможности произвести посадку. Автоматика опять не подвела! Завела и посадила уверенно, точно и надёжно. В конце пробега освободили полосу, и оказалось, что заходить в тумане было легче, чем рулить на минимальной скорости за машиной сопровождения, о присутствии которой впереди напоминал только оранжевый проблесковый маячок. Выдохнули только после остановки у телетрапа. Всё, дома! Самолёт цел, экипаж доволен своей работой, пассажиры живы и здоровы, доставлены вовремя и, что немаловажно, туда, куда хотели! Послеполётный разбор прошёл без замечаний. ОН поздравил «новоиспечённого» молодого командира с успешным завершением программы ввода в строй!

После рейса ОНИ решили разъехаться по домам, каждый к себе… События последних дней и часов располагали к некоторым размышления в одиночестве. Надо уметь отдыхать друг от друга! ОНА не хотела мешать ЕМУ готовиться к прохождению ВЛЭК и на время ЕГО вынужденного лежания в клинике собиралась взять небольшой отпуск, чтобы навестить родителей, живущих ныне в Сочи. Уехала и… пропала! Сначала ОН нешуточно обеспокоился и даже собирался лететь разыскивать ЕЁ… Писал письма на «мыло», звонил на мобильный по тысячи раз в день, проклиная фразу: «Абонент временно не доступен», а позже и… «В сети не зарегистрирован». ОН много раз мысленно возвращался в номер отеля в Бангкоке, в кабину, где ОНИ вместе любовались звёздным небом, стараясь понять, что не так… Может быть, несчастный случай или внезапно заболела!? Может быть «родители» или «старшая сестра» как-то повлияли на НЕЁ, узнав об ИХ отношениях!? Пока вдруг не понял, что родственники ни причём и это ЕЁ осознанный выбор! Одно слово Сиамка! Как восточная философия не зондируется западной мыслью, так и женская логика не поддаётся порой мужскому пониманию. До окончания ЕЁ отпуска ОН ещё тешил себя надеждой на возвращение, но узнав, что в службу персонала от НЕЁ пришло заявление об увольнении по семейным обстоятельствам, успокоился и перестал мучить СЕБЯ поиском причин такого исхода. У НЕГО ещё было достаточно сил рвануть на короткую дистанцию, но жизненной мудрости уже хватало не делать этого. ОН умел держать удар и, даже пропустив, не боялся упасть. Страшнее было не подняться! ОН впервые в жизни не без труда прошёл медкомиссию, но в итоге справился с нервами, от которых, как известно, все болезни. Одни женщины приносят счастье своим появлением, другие – своим исчезновением… Но смысл этого начинаешь понимать гораздо позже! Каждый мужчина получает ту женщину, которую заслуживает. С ЕЁ уходом всё изменилось вокруг, но жизнь продолжалась!

P. S. Через несколько лет кто-то из ЕГО коллег случайно встретил ЕЁ на дорогом курорте. ОНА путешествовала с мужем – иностранцем восточной внешности и маленьким сыном, внешне совсем не похожим на отца… на яхте, в имени которой только посвящённый смог бы распознать сочетание половинок ИХ имён. Из украшений на НЕЙ был всё тот же «Тайский тигр». Никто, к сожалению, не обратил внимания, под каким флагом ходила яхта. Хотя, какая теперь уже разница… Неважно, как всё началось, важно, как всё закончилось!