Текст книги "Согласно параграфу второму"

– Добрый день. Вам назначено? – девушка отвлеклась от чтения

– Здравствуйте. Нет, но я подумал, что у господина доктора найдётся время принять меня.

– У него сегодня двое пациентов, но они придут ближе к вечеру, самого доктора сейчас нет на месте, но он вернётся в час и, возможно, примет вас.

– Хорошо, меня устраивает – не раздумывая, согласился М.

– Я внесу ваши данные в карту пациента. И ещё – как вы изволите оплатить услуги? Наличные или по полису страхования?

– Я готов заплатить наличными.

Девушка принялась кропотливо заполнять карточку, М назвался ей Марком Филлиповым. Он носил с собой водительское удостоверение на это имя, НСБ без проблем снабжала сотрудников подобными документами для проведения разных операций. Сейчас он несколько обеспокоился, т.к вспомнил, что сказал торговке своё настоящее имя. На часах было без десяти двенадцать, в клинике Манна, кроме девушки-регистратора, никого не было и М. решил скоротать время в кафе через дорогу. За столом он развернул свежую газету, но смысл прочитанного текста ускользал от него, он всё ещё размышлял о Лине и предстоящей встрече с доктором Манном. Он заказал кофе без сахара и продолжил чтение. «Макронезия снова готовится к войне?» – единственный заголовок, который немного заинтересовал его. В статье говорилось, что соседи снова накапливают силы вблизи дальневосточной границы. Яблоком раздора был малозаселённый клочок земли у пограничной реки, который обе стороны считали своим. Каждый раз небольшие стычки перерастали в масштабные войны. В последнюю из них, четыре года назад, Свободии удалось отбить все атаки и вдобавок вторгнуться на территорию врага, захватив при этом два небольших города. Армия удерживала их по сей день, используя захваченный район, как буферную зону. В честь этой победы, по постановлению Фримана, каждое первое воскресенье мая проводился грандиозный парад в столице. Жители Свободии прилипали к экранам телевизоров, жаждя увидеть, как по главной площади перед дворцом президента проедет новейшая военная техника. М. не был в армии и оружие никогда особо не привлекало его. Конечно, он обучался стрельбе ещё в академии, но, при всей специфике его работы, стрелять в людей ему никогда не приходилось. Да и стрелок из него, надо признать, был посредственный. Парад его тоже не сильно интересовал. Возможно, в живую шествие военных выглядело, действительно, впечатляюще, но у него не было возможности посетить столицу. Раньше на это попросту не хватало денег, а теперь, когда ему подняли жалованье, не хватает времени. Как-то был момент, когда в Метрополисе арестовали двоих неверномыслящих. Они распускали слухи о том, будто ветераны Первой войны с Макронезией, сидевшие во время парада на трибуне рядом с Фриманом, на самом деле были ряжеными актёрами, а настоящих ветеранов посмотреть на торжество не пускали. М. доводилось слышать разные абсурдные сплетни, но это было бредом чистой воды – зачем президенту подменять настоящих ветеранов актёрами? Какой в этом смысл? Он попивал кофе и листал газету, поглядывая в окно. Отсюда хорошо было видно улицу, которая в обеденное время стала более оживлённой. Около часу дня у здания напротив остановилось жёлтое такси, из машины вышел полноватый мужчина средних лет с кожаным портфелем в руках, одетый в бежевые брюки и белую рубашку с коротким рукавом . М. видел, как он направился в клинику. Вероятно, это и был его доктор. Он не спеша выкурил сигарету, допил кофе и пошёл за ним следом.

В комнате ожидания было всё также пусто. Получив свою карточку на стойке регистрации, М. отправился в кабинет врача. Дверь была приоткрыта и он вошёл без стука. Доктор Манн, тот самый мужчина в белой рубашке, сидел за небольшим письменным столом, изучая записи в тонкой тетради. Комната была небольшой, отсюда, видимо для удобства, в процедурную вела ещё одна дверь. Рабочее место врача тоже не отличалось роскошью: кроме стола, надо заметить, довольно старого, стульев и белых шкафчиков с медицинским оборудованием и препаратами, здесь больше ничего не было. На столе стоял телефон устаревшей модели, с дисковым набором номера. В углу в дешёвом пластиковом горшке росла чахлая пальма. Озираясь вокруг, М. мельком осмотрел несколько сертификатов и лицензию, висевшие в рамках под стеклом над местом врача.

– Здравствуйте. Садитесь пожалуйста. – врач глянул на него поверх очков, указав на стоявший рядом стул. Говорил он с явным акцентом.

М. сел и Манн, приподнявшись над столом, протянул ему руку:

– Доктор Эрих Манн. – представился он. На вид ему было в районе пятидесяти, лицо гладко выбрито, чёрные, как смоль, волосы аккуратно подстрижены и, очевидно, покрашены. Уж слишком жгучий цвет, наверняка он прятал седину.

– Марк Филлипов.– он пожал ему руку, обратив внимание, что врач носил весьма дорогие часы марки «Империал» в золотом корпусе. Такие выпускались на заказ в одной из самых престижных мастерских в Морее и простым смертным были недоступны. М. прикинул, что их стоимость, пожалуй, выше, чем всё незамысловатое убранство этой клиники.

– Итак, что привело вас ко мне? – спросил доктор. Было заметно, что он пытается говорить без акцента, но у него хорошо выходило это только с шаблонными фразами. Когда он продолжил говорить, речь выдавала в нём иностранца – Вижу, вы не обращались ко мне прежде?

М. вкратце поведал ему о симптомах своей бессонницы. Манн, внимательно выслушав, достал из ящика стола бланк рецепта и размашистым почерком вписал в него название какого-то препарата и протянул его М.:

– В подобных случаях люди поначалу пытаются прибегнуть к помощи различных растительных препаратов. Но зачастую эффект от них сомнителен. – он сделал небольшую паузу, как бы подбирая слова – И самолечение не приносит никаких результатов. Я выписал вам «Форазепам». Это снотворное, но из препаратов последнего поколения, обладающее минимумом побочным эффектов и мягким действием. Не чета фенобарбиталу и прочим транквилизаторам. Все снотворные вызывают привыкание при длительном приёме, поэтому я назначил вам короткий курс. Используйте препарат в течение недели, ваш организм должен привыкнуть к нормальному ритму и засыпанию. Обычно нареканий у других пациентов не возникало, а ваш случай не относится к запущенным.

М. взял листок и аккуратно положил его в карман.

– Большое спасибо. У вас интересный акцент, доктор Манн – ненавязчиво заметил он. – Вы, наверное, здесь недавно?

– О, я немец – врач расплылся в улыбке – К сожалению, ни английским, ни тем более русским я ранее не владел. Но учиться никогда не поздно!

М. ещё раз поблагодарил его и покинул кабинет, направившись к выходу. Девушка-регистратор сидела со скучающим видом, очевидно, не зная чем себя занять. Перед тем как уйти, он снова подошёл к ней.

– Вы уже уходите? – она попыталась изобразить внимательный вид.

– Да, всё хорошо, господин доктор принял меня. Мне нужно будет посетить его снова через неделю, я бы хотел узнать, будут ли свободные часы и на какое время можно записаться.

– Вы можете прийти в любое время. – она пренебрежительно махнула рукой – Пациентов совсем мало, обычно в день приходят два-три человека. И часто доктор работает с полудня. Поэтому вам нужно учесть этот момент.

М. вдруг услышал из кабинета голос врача, по-видимому тот говорил с кем-то по телефону.

– И да, извините – он вновь обратился к девушке – Я могу воспользоваться уборной?

– Конечно. Идите в комнату ожидания, увидите там дверь.

Он пошёл к уборной, но заходить не стал. Вместо этого он просто остановился у двери, здесь хорошо было слышно, как Манн разговаривал по телефону. "Нет, мне не нравится это заведение у Берга. Выпивка у них паршивая, да ещё норовят подсунуть своих баб, которые при случае обчистят до нитки. Нет, лучше пойдём в «Топаз» – отчетливо донеслось до него. М. сразу понял о чём речь. Про Берга он не слыхал, но «Топаз» это одно из самых крупных казино Метрополиса. Да, в отличие от остальной территории Свободии, здесь азартные игры были легальны, а игорный бизнес процветал. Судя по всему, докторишка не прочь просадить деньги в рулетку или карты. М. слушал, пока Манн не положил трубку, но больше ничего примечательного для себя не вынес, дальше тот говорил только о ремонте машины, рыбалке и прочей чепухе.

Он вышел на улицу и отправился к парковке. То, что Манн живёт явно не по средствам, сильно бросалось в глаза. Часы, которые стоят, как хорошая машина, походы в казино. И это при захудалой клинике, где, наверное, целыми днями посетителей не бывает? У М. был адрес, по которому жил доктор. Он намеревался было поехать туда, но прикинув его расположение, вспомнил, что это один из охраняемых районов и попасть туда постороннему невозможно. Откуда у него могут быть большие деньги? Ехать в заведение Берга и наводить справки о докторе смысла нет – вряд ли тот играет с тем, кто платит ему за какие-то услуги. В машине М. внезапно вспомнил про телефон Лины, достал авторучку и всё-таки записал его в блокнот, всё ещё раздумывая, стоит ли звонить ей завтра. Стоит также позвонить Конраду, доктор определённо напрашивался на слежку хотя бы в течение одного-двух дней. Но самому перед его клиникой лучше больше не светиться, и, тем более, не стоит ехать за ним в охраняемый район. М. набрал номер следователя и изложил ему результат своего наблюдения. Конрад согласился с его мнением и велел пока больше не появляться в поле зрения Манна, отложив вопрос о слежке до понедельника.

В воскресенье М., как обычно, проснулся довольно рано, около восьми утра. Тем вечером он всё-таки заскочил в аптеку и купил снотворное, но в последний момент передумал принимать таблетки и, хоть и немного поздно, уснул сам. Позавтракав и приведя себя в порядок, он сказал жене, что ему нужно заехать на работу на несколько часов. София отнеслась к этому спокойно, она привыкла к тому, что ему часто приходилось работать в выходные. Заведя машину и выехав на дорогу, он вспомнил про Мельникова, что обещал тому приехать к ним в гости. Поэтому он заблаговременно решил предупредить его по мобильнику, что не сможет приехать сегодня днём, сославшись на домашние дела. Иначе Мельников, ничего не зная, сам вполне мог позвонить ему домой и у Софии возникли бы к нему неудобные вопросы.

Найдя первый попавшийся телефон-автомат, М. остановил машину и пошёл к обклеенной объявлениями телефонной будке. Бросив монету, он немного дрожащими пальцами набрал номер Лины. Да в самом деле, чего бояться? Он просто пообщается с ней и всё. Ему внезапно захотелось разорвать этот замкнутый круг однообразной скучной жизни, где один день наслаивался на точно такой же другой. А София? Да ей по большому счёту плевать, чем он сейчас занят, лишь бы дома был полон холодильник и имелись деньги на развлечения и прогулки по магазинам. После недолгого ожидания, он услышал в трубке голос Лины.

– Редеккер. Слушаю вас.

– Здравствуйте, Лина. Это М. – он всё ещё волновался, не зная, чем может кончиться вся эта затея.

– А, это вы – её голос заметно повеселел. – Вы вчера так быстро ушли, я боялась, что вы забудете мой номер.

– Как видите, у меня хорошая память. У вас на лица, у меня на числа.

Она рассмеялась:

– Значит, я зря переживала. Вы хотели увидеться сегодня?

– Да, но я не уверен, где именно. Куда вам нравится ходить? – М. казалось, что за него говорит кто-то другой.

– Я живу недалеко от рынка, где работаю. Давайте встретимся через пару часов у почты, знаете, где это? На той же улице. И вместе решим, куда нам сходить.

– Идёт, я буду ждать вас там.

Он снова тронулся в сторону Восточной улицы. Приехав на место, как и вчера, он оставил машину перед зданием почтовой инспекции, а затем бесцельно слонялся от магазина к магазину, разглядывая витрины. Лина появилась на полчаса раньше, выйдя из-за угла со стороны Приморского бульвара. Одетая в ярко-жёлтое платье, она выделялась из толпы, глаза её были скрыты большими солнцезащитными очками. М. спохватившись, попытался незаметно посмотреть на своё отражение в стекле витрины ювелирного магазина. Как он выглядит со стороны? Он одним движением поправил волосы, которые как ему казалось, немного растрепались. Лина, завидев его издалека, помахала ему рукой.

– Привет. Я на всякий случай решила выйти пораньше – она подошла к нему и М. ощутил легкий аромат её духов.

– Здравствуйте. Да я, если честно, сам пришёл недавно. – соврал он. На самом деле он торчал здесь часа полтора.

– Давай общаться на ты?

Тогда, на рынке, она толком не успела его рассмотреть. «Не жирный, вроде ещё не старый, не урод, довольно вежлив» – мысленно она дала ему оценку, сняв очки и мельком глянув на него. М. поймал на себе взгляд её слегка прищуренных голубых глаз.

– Я не против. Куда бы ты хотела пойти? Я на машине, поэтому мы можем поехать, в принципе, куда угодно – он махнул рукой в сторону припаркованного автомобиля.

Лина немного задумалась, оглядевшись по сторонам.

– Зачем тратить время на поездку, здесь есть неплохой ресторан, где готовят морепродукты и подают довольно хорошее вино. Идти недалеко, минут десять. – она вопросительно посмотрела на него.

М. согласился и они пошли в сторону бульвара. По дороге Лина болтала о всякой ерунде, в основном о работе и планах посетить пляж. Говорила она уже непринуждённо, больше не стесняясь его. М. напротив, всё ещё чувствовал себя не в своей тарелке и лишь поддакивал, с трудом поддерживая разговор.

Заведение, куда она привела его, вполне ожидаемо для этого района, оказалось дешёвым ресторанчиком, где готовили местные блюда из рыбы и моллюсков. Они заняли столик, откуда было видно кухню, где повар за пышущей жаром плитой готовил несколько блюд одновременно. Посетителей было немного, две молодые парочки и пожилой мужчина поотдаль от них. От волнения М. хотелось закурить, но здесь на входе висело предупреждение, что в помещении курить запрещено. Лина, скорее всего, поняла, что он чувствует себя несколько неловко и пыталась разговорить его.

– Расскажи о себе немного. Кем ты работаешь? -спросила она.

– Я водитель, в такси – соврал он, выдав первое, что пришло на ум.

– А живёшь? Где-то здесь?

– В Палм-Хилл.

– Довольно далеко отсюда.

– Да, я на самом деле редко бываю тут.

Она резко сменила тон на более серьёзный и пристально посмотрела ему в глаза:

– Давай по честному – ты женат?

– Да – кивнул он и, не став врать, добавил – И есть дети.

Как она отреагирует на это? Он напрягся, приготовившись к тому, что сейчас Лина встанет и уйдёт. Но в этот момент подошёл официант и она принялась листать меню, остановившись на стейке из рыбы-меч. М. заказал тоже самое. Когда официант удалился, Лина, вопреки его опасениям, спокойно продолжила беседу:

– Вообще, я подозревала, что ты не в разводе и у тебя кто-то может быть, но, в принципе, для меня это неважно. Это твои проблемы. Давай так – между нами не будет ничего серьёзного? – она вопросительно посмотрела на него.

– Идёт.– М.пожал плечами. Он и сам не планировал строить с этой дамочкой какие-то отношения. – Ну а ты? – в свою очередь спросил он – Ты замужем или живёшь одна?

– Я вдова, уже много лет. Знаю, это вызывает вопросы, но я одно время пыталась наладить новую жизнь после смерти мужа. Правда, как-то не задавалось, не могу привыкнуть к тому, чтобы жить с другим человеком.

– А что случилось с твоим мужем? – этот момент немного заинтерсовал его, он вспомнил о потасовке с полицейскими.

Лина ответила не сразу, на какой-то момент она задумалась, постукивая пальцами по бокалу с водой.

– Его убили во время оккупации, когда пришли эти. – не поднимая глаз ответила она. От её слов М. как-будто прошил разряд тока. С трудом сдерживая удивление, он едва подавил желание в подробностях расспросить, что произошло с её мужем. Но она сама продолжила рассказывать о нём – Он был офицером, в морской пехоте, когда начались те события. Когда армия Фримана вторглась, их базу блокировали, а командиры предали их и перешли на сторону оккупантов. Я даже не видела его ни разу с тех пор. Да, я пыталась подавать запросы новым властям и в первый раз мне выдали справку, где значилось, что он находится в фильтрационном лагере для военных. А затем, из НСБ мне сообщили о том, что мой муж якобы умер от сердечного приступа. Я даже не знаю, где он похоронен. Естественно, я не верю, что он умер сам – он был молод и абсолютно здоров.

– Ты не боишься говорить об этом вот так, вслух? – спросил он настороженно.

– Да мне плевать. Они и так сломали мне жизнь. – она на секунду замолчала – Нет, не кори себя, за то, что задал мне этот вопрос. Много времени прошло с тех пор и той боли уже нет, всё вспоминается в каких-то общих чертах. Нужно просто как-то пытаться жить дальше. Ты ведь не думаешь, что я всю жизнь работала на этом рынке? Десять лет назад я работала в мэрии, заместителем начальника одного из департаментов. – она с горечью усмехнулась – Иногда на рынке меня узнают бывшие коллеги, но заговорить со мной не осмеливаются.

Подали стейк из рыбы и М. попытался сменить тему:

– Выглядит недурно. Ты часто бываешь здесь?

– Не очень. В основном, только когда вожу сюда таких, как ты. – она лукаво посмотрела на него – Шучу, я иногда захожу сюда вечером после работы, когда не хочется домой. Я живу одна, детей у меня нет. А среди людей, пусть и незнакомых, мне не так одиноко. Ты ведь не подумал, что я часто знакомлюсь с мужчинами?

– Нет, что ты! – М. замер с вилкой у рта и вдруг выложил на чистоту – Я сам всю жизнь прожил с женой и никогда не заводил отношений на стороне. Но в какой-то момент я вдруг ощутил невыносимую скуку.

– Можешь не объяснять мне. Я прекрасно всё это знаю: молодым мужчинам интересен только секс, а такие, как ты, ищут приключений. Это нормально. Вернее, это плохо -тут же оговорилась она – В идеале так быть не должно, но в жизни бывает повсеместно и очень часто.

– А чего ищешь ты? – спросил он, внимательно посмотрев на неё.

Она не задумываясь ответила:

– Спасения от одиночества.

Сидя в ресторане, рядом с едва знакомой женщиной, М. вдруг с тревогой подумал – а что, если его брак на самом деле давно разрушился? И вся его жизнь – просто поддержание иллюзии благополучия ради дочери. В самом деле, он упрекал жену в том, что она стала к нему холодна, но ведь и он сам потерял к ней всякий интерес. Неважно, у кого из них это случилось первым, это произошло и сегодняшним свиданием он нанёс ещё один удар по шаткому фундаменту его семейной жизни. Да, это именно свидание. М. мысленно признал, что Лина может стать для него не просто увлечением. Но в то же время он боялся за судьбу дочери и Софии. Если он подаст на развод, он может больше никогда их нет увидеть. Их вышлют из Метрополиса, а его самого выпрут из НСБ, если узнают об интрижке с Линой. Он может встречаться с ней также, в тайне, а с Софией оставить всё как есть. Так будет лучше для всех и нет риска, что кто-то пострадает.

Когда они пообедали, М. предложил отправиться на морское побережье и Лина охотно согласилась. Заливы и реки рассекали город на несколько частей, соединённых мостами и тоннелями. Они приехали к находившейся неподалёку бухте Солт-Бэй и неторопливо прогуливались по здешнему парку, который считался одним из самых больших и живописных. Узкие пешеходные тропы, утопавшие в сочной зелени, плавно поднимались наверх и вели к вершине скалы, с которой открывался отличный вид на город и залив. Площадка на скале была излюбенным местом отдыха горожан, как и ослепительно белый песчанный пляж, который открывался взору при подъёме на гору. Туда, вниз, вела другая, более крутая и извилистая тропа. Здесь, наверху, было немного ветренно. Лина неспешно шла впереди, её белокурые волосы чуть растрепались и временами она поправляла их. Под лёгкими порывами ветра платье облегало её стройное тело и М. украдкой любовался ей. Странно, но сначала она не показалась ему такой красивой. Когда они на поднялись вершину, их взгляду предстал потрясающий пейзаж – бескрайнее синее море, в котором белели паруса яхт, пляжи, мягко омываемые волнами, подёрнутый лёгкой дымкой город, в котором кипела жизнь. М. опёрся о перила ограждения и с неподдельным восхищением смотрел вниз. Лина стояла рядом, почти вплотную к нему и он случайно коснулся её плечом, ощутив тепло её тела.

– Тебе нравится это место? – улыбаясь, спросила она.

– Да, но я редко бываю тут. – он сказал правду, сюда он ходил лишь дважды, с дочерью.

– В детстве мне нравилось смотреть на корабли и я так мечтала оказаться на одном из них в море – глядя на горизонт, она продолжила – Но когда мне исполнилось двенадцать, отец всё-таки решил осуществить мою мечту. В качестве подарка он арендовал небольшой катер и мы вышли в море. Я не знаю, продал ли он с метеосводками, но мы отплыли вдоль побережья довольно далеко на восток и затем небо внезапно затянуло. Он решил, что успеет отвести катер сюда к причалу, но уже на половине пути резко поднялся такой сильный шторм, громандные волны швыряли лодку, как щепку. Я думала, что мы погибнем тогда. Чудом нас не опрокинуло вверх дном и мы не утонули. Это был самый не забываемый день рождения в моей жизни. К слову, высоты я тоже боюсь. – рассмеялась она.

– Ну, ты хотя бы бывала в море. Я только заходил в воду по пояс.

Наслаждясь бризом и чудесным пейзажем, они болтали о том о сём, и М. не заметил, как быстро пролетело время. Он чувствовал, что привязывается к ней и она это понимает, но не противится этому. Когда он только повстречал её, Лина предстала перед ним уставшей, измученной невзгодами женщиной, а теперь, постепенно узнавая о ней больше, он видел в ней человека со своей особенной, интересной жизнью и характером.

Когда время подошло к четырём часам, она сказала, что у неё дома ещё есть дела и ей пора, М. чувствовал, что ему не хочется расставаться.

Он подвёз её к дому на Приморском бульваре, где она снимала квартиру. Заглушив машину, он вышел вместе с ней, чтобы проводить её. Какое-то мгновение они стояли молча у дверей дома. Лина словно ждала, когда же он наконец что-нибудь скажет и М., немного волнуясь, спросил её:

– Мы ведь увидимся снова?

– Почему нет? – она растянула губы в улыбке, слегка щуря глаза – Знаешь, ты очень честный. Там в ресторане я, на самом деле не ожидала, что ты скажешь правду о себе. Ведь мы не создадим друг другу проблем, обещаешь?

– Нет, не переживай на этот счёт. Ты правильно сказала, что это только мои проблемы. – смущённо он добавил – Мне очень понравилось проводить с тобой время.

– Мне тоже, М. Ты можешь звонить мне в любое время.

Прощаясь, он хотел обнять её но не решился. Она помахала ему рукой и ушла.

В машине, по дороге домой, он мысленно пережёвывал случившееся с ним сегодня. Она назвала его честным, но при этих словах он ощутил, как по коже пробежал неприятный холодок. Для неё он был чужак, обманувший её и прикидывавшийся местным. Однако он не ощущал вины, ему вдруг просто захотелось хоть один день пожить другой жизнью, не скованной ограничениями службы. В его разум закралась мысль о том, что эта жизнь, хоть и лишённая материальных привелегий, насыщеннее, чем его – с богатым домом и достатком, но идущая размеренно, как по шаблону. Боялся ли он? Нет, он уже давно не мальчишка и у него достаточно самообладания, чтобы не потерять голову от чувств к этой женщине. А тот факт, что она явно была из тех, кто не признавал объединения двух стран? Он закрыл на это глаза, здесь всё равно пока каждый второй размышляет также, как и она, но не говорит об этом вслух. Он также вспомнил об её умершем муже. Ему показалось странным, что НСБ как-то замешана в этом, ведь за его судьбу в тех событиях должны были отвечать военные. М. не особенно интересовался, что происходило дальше с людьми, которых им приходилось арестовывать. Но он слышал, что его ведомство имеет собственную сеть концентрационных лагерей, куда отправляют опасных террористов. Их, чья вина была безусловна и подтверждалась очевидными фактами: например, задержанием с поличным, отправляли туда, минуя судебное расследование. Делалось это с дозволения главного прокурора для того, чтобы обезопасить общество. Каким образом офицер, бывший в ведение военных, оказался в поле зрения НСБ? Ему захотелось выяснить это.

Приехав домой, Софии с дочкой он не застал. Наверное, вызвали такси и поехали куда-нибудь развлекаться. Он вдруг с испугом подумал, что мог их встретить, будучи в городе вместе с Линой. В будущем ему надо это предусмотреть. Он разделся и пошёл в душ. Одежду он сразу бросил в стирку, т.к ему всё время казалось, что от неё чувствуется запах духов Лины и София может это заметить. Хотя вполне возможно, ему это уже просто чудилось на фоне страха быть внезапно разоблачённым женой. Приняв душ, он переоделся в чистое и хотел было пойти на кухню, чтобы сварить себе кофе, как расслышал среди шума стиральной машинки трезвон своего мобильного телефона, оставленного в ванной. Он поторопился туда и взял трубку, звонил Конрад. М. не удивился тому, что тот звонил в воскресение в такое время. Бывало, что возникали разные новые обстоятельства касательно работы, планы на понедельник могли резко измениться в любую минуту.

– Алло, М.?

– Да, шеф.

– Я не мог тебе дозвониться на домашний, а твой мобильный почему-то долго был недоступен. Вы сейчас дома? – спросил Конрад и М. расслышал в его голосе тревожные нотки.

– Да, я сейчас дома. Нужно куда-то срочно выдвигаться?

– Нет. Оставайтесь дома. Слышите? – взволнованно повторил следователь – Не открывайте двери никому, кроме своих близких родственников. Никому! Кто бы к вам не пришёл и кем бы не представился, не выходите из дома.

– Что случилось? – М. давно не слышал от Конрада такой интонации и понял, что происходит что-то очень серьёзное.

– Мельников убит у себя в доме.

– Как?! – М. ошарашенно осел на край ванны.

– Я сам не в курсе подробностей. Весь район оцеплен, там работает Особый отдел, никого больше на место они не пускают. Мне также было велено не соваться туда, поэтому, пока что, ждите моего нового звонка с дальнейшими указаниями. Будьте начеку.

– Понял вас, шеф.

Последовали короткие гудки, М. вспотевшей от волнения рукой всё ещё держал телефон возле уха. Куда запропастилась София с Ольгой? Что если их похитили? Нет, он бы обязательно увидел в доме следы борьбы и взлома. В городе их тоже вряд ли похитят, на улицах полно полицейских. М. был опытным агентом и никогда не поддавался панике в стрессовой ситуации, сохраняя ясность мышления. Он хорошо знал, на что способны сепаратисты. Но кто и как вычислил Мельникова? Нападений на полицейских не случалось уже довольно давно. А тут кто-то вышел на агента НСБ и убил его в собственном доме. Убита ли его семья? Конрад ничего не сказал и М. допускал, что это возможно – люди, с которыми они ведут борьбу, не знают жалости.

Ему захотелось закурить и он сходил в гостинную за сигаретами. На кофейном столике, тускло поблескивая, лежала зажигалка Мельникова, которую он забыл вернуть ему в пятницу. Он прикурил прямо в доме, чего раньше не позволял себе. Если бы он сегодня не встретился с Линой, а поехал с семьёй к Алексею, то, скорее всего, был бы уже мёртв.

Глава 3.

М. по привычке оставил машину за один квартал от здания НСБ и прошёл этот путь пешком. Мимо, не обращая на него никакого внимания, спешили по своим делам случайные прохожие. Он рассеяно озирался по сторонам, иногда задевая кого-нибудь плечом. Похоже что доктор Манн приврал или что-то недоговорил на счёт «Форазепама». Ночью он долго не мог уснуть и принял таки одну таблетку. Быстро отрубившись и крепко проспав всю ночь, на утро М. ощутил некоторую спутанность сознания, голова его была словно налита свинцом и он еле заставил себя подняться с кровати. Больше эти чёртовы таблетки он пить не будет. София с дочкой пришли вчера поздним вечером, они, как обычно, гуляли по магазинам, посетив перед этим океанариум. М. пока ещё ничего не говорил ей о Мельниковых, но единственно верным решением в этой ситуации будет солгать ей что-нибудь. Он скажет ей, что того перевели на работу в столицу или другое в таком духе. Конрад снова позвонил уже ночью, попросив приехать в отдел пораньше утром для совещания.

Тяжело ступая по лестнице, он поднялся на второй этаж и вошёл в кабинет следователя. Помимо Конрада, перед ним за столом сидел невзрачный человечек в очках в толстой чёрной оправе. М. сразу толком не смог определить его возраст, наверное, лет сорок-пятьдесят. Лысый, худощавый, в плохо сидевшем на нём потрёпанном сером костюме, он имел вид типичного канцелярского работника. Увидев М., он встал и учтиво поздоровался с ним, пожав руку:

– Доброе утро, господин М. – говорил он мягко и вкрадчиво – Мы незнакомы, я – Александр Ковальский, следователь Особого отдела.

М. вопрошающе смотрел на Конрада, привычно сидевшего в кресле, сложив ногу на ногу. Тот, похоже уловил его мысль и немного перебил своего гостя:

– М., этот господин просто задаст тебе пару вопросов касательно вчерашнего происшествия.

– Но я ничего не знаю, я только от вас и узнал, что Мельников убит.

Ковальский всё тем же благодушным тоном продолжил:

– О, господин М., я в курсе, что для вас это такая же шокирующая неожиданность, как и для всех нас, однако вы сами знаете, что мне необходимо события вчерашнего дня в доме Мельниковых с точностью до минуты.

– Конечно, я понимаю.

– Да, и я надеюсь на вашу честность. Вы звонили вчера убитому по мобильному телефону в половину десятого утра, так?

– Так, мы с ним были хорошо знакомы и общались не только на службе.

– Я это уже знаю: его жена, Жанна, рассказала, что по словам мужа, вы планировали встретиться у них днём. Но при этом вы не приехали, что вероятно, спасло вашу жизнь.

М. оживился, услышав хоть какую-то весть о семье Мельникова. Судя по всему, им как-то удалось спастись.

– Да, я звонил Алексею и предупредил, что не смогу приехать, у меня появились другие дела.

– Какие? – тут же резко спросил Ковальский– О чём вы говорили с убитым по телефону в тот момент и где находились в промежуток между одиннадцатью утра и двумя часами дня? – он пристально смотрел на него сквозь толстые линзы очков.

М. стоял перед ним, украдкой вытирая вспотевшие ладони о штаны. Его начинало злить, что этот заморыш привязался к нему, хотя никакой важности его показания нести не будут, он понимал это. Мельников жил в другом конце города и они не виделись с вчера пятницы. Быстро, за секунду-две, он обдумал свой ответ:

– Я позвонил ему тогда и просто сказал, что не приеду. Да, планы встретиться были, но я не смог. У меня некоторые проблемы в семье, я поссорился с женой и не хотел находиться дома. К Мельникову я один поехать не мог, это выглядело бы, мягко говоря, странно. Да и настроения у меня не было, вместо этого я просто гулял по городу.