Текст книги "Разгром"

Глава 7
Глубокая операция: истоки

 
Когда последний пограничный знак
С лица земли сметут солдаты наши,
Восторжествует всюду красный флаг,
Цветы для всех свои раскроют чаши.
 
 
И люди, населяющие мир,
Вслед за тобой, одна шестая света,
Как победители, придут на пир,
Провозгласить великую победу.
 

Валентин Лозин. Стихи о будущем. 1937 год

1

Под самый победный финал Гражданской войны Красная Армия вдруг уперлась в заранее подготовленную, глубокоэшелонированную и почти неприступную оборону белых. Белые укрылись и укрепились в Крыму, а войти в Крым можно было через узкий перешеек длиной 30 километров и шириной в самом узком месте всего 8 километров. За много веков у Крыма было много владельцев. Каждый новый хозяин полуострова укреплял эту узкую перемычку, по которой новые завоеватели могли ворваться в его владения, возводил тут укрепления и заграждения. За долгие века на перешейке перекопали все. Оттого имя ему – Перекоп. Монголы построили тут крепость Ор-Капи. Через две сотни лет турки создали мощную оборонительную линию, которая была названа Турецким валом. Еще через триста лет Крым отвоевала Екатерина Вторая. По ее приказу в 1783 году русские генералы заложили Перекопскую крепость.

Перекоп – естественный рубеж обороны Крыма. Обороняющемуся не надо распылять свои силы на сотни километров; можно их сосредоточить на узком участке, который много веков готовили к обороне. В 1920 году Крым защищали войска белых, у которых был многолетний опыт войны. И офицеры, и рядовые солдаты знали, что отступать им некуда, позади – пучина морская, а в плен к красным комиссарам лучше не попадать.

И вот поздней осенью Красная Армия провела две последовательные по глубине фронтовые наступательные операции, объединенные единым замыслом: одна неделя – контрнаступление в Северной Таврии, трехдневная пауза, после которой – наступление с прорывом укреплений на Перекопе и захватом всего Крыма. Эта операция длилась 11 дней.

Путь в Крым перекрывал ров длиной 11 километров и глубиной 10 метров. За рвом находился земляной вал шириной от 30 до 50 метров у основания и высотой 10 метров. Ров был прикрыт проволочными заграждениями. В земляной толще вала были устроены огневые точки. Вся местность простреливалась многослойным пулеметным и артиллерийским огнем.

Позади первой линии обороны на удалении 20–25 километров находилась вторая полоса – шесть линий окопов и траншей.

В тылу за двумя линиями обороны был сосредоточен мощный резерв, в составе которого помимо пехоты, кавалерии и артиллерии было 14 бронепоездов, 45 бронеавтомобилей и танков.

Кроме пути через Перекоп в Крым можно было попасть, перебравшись через водную преграду Сиваш, что в переводе означает «гнилое море». Ее ширина в наиболее доступном месте составляла 7 километров. Глубина – где по колено, где по пояс, а где и до трех метров. Берега пологие, топкие, дно илистое, вязкое. Кораблям тут делать нечего – сплошные мели и отмели. Все лодки на побережье белые заблаговременно увели с собой или основательно повредили. Плоты вязать не из чего: кругом голая степь. Но и вброд идти – не велика радость: на многокилометровом пути множество достаточно глубоких мест, которые ничем не обозначены и на карты не нанесены.

Красным предстояло форсировать Сиваш вброд под огнем с вражеского берега. Проблема усложнялась тем, что в ноябре дул холодный пронизывающий ветер и гнал волну, температура воздуха упала до минус 10–12 градусов.

Красные прорвали оборону на Перекопе за трое суток, после чего ввели в прорыв подвижные группы – 1-ю и 2-ю конные армии. Кроме того, на вспомогательном направлении был форсирован Сиваш, прорвана оборона, и на этом направлении был введен в прорыв 3-й конный корпус.

Три подвижные группы, не ввязываясь в бои, стремительно рванулись к черноморским портам…

2

С самого начала Первой мировой войны Ленин стремился «войну империалистическую превратить в войну гражданскую». К сожалению, история пошла именно по этому кровавому пути. Россия без всякого перерыва влетела из Первой мировой войны в Гражданскую войну. Гражданская война стала для России следствием и продолжением Первой мировой. Поэтому красные командиры, победно завершившие Гражданскую войну, в подавляющем большинстве прошли и через Первую мировую.

Они видели две войны.

И они явно улавливали разницу.

В огромном большинстве все они в Первой мировой войне были рядовыми, унтерами, фельдфебелями или прапорщиками. Первая мировая война для них была тупой беспросветной бойней, которая привела Россию к «похабному миру», капитуляции, национальному позору, всеобщему одичанию и озверению, к распаду армии и государства, к расправам пьяной солдатни над своими командирами. Да сами они этими расправами и заправляли, сами своих генералов на штыки поднимали.

А в Гражданской войне они из грязи поднялись прямо в князи: получили под командование батальоны, полки, бригады, дивизии, корпуса, армии и фронты. В ходе Гражданской войны они ощутили вкус безграничной и бесконтрольной власти. Они завершили войну победой. Они стали героями.

Теперь с трех раз попытайтесь угадать, к какому типу войны тяготели красные командиры после того, как все бури отгремели. К затяжной и окопной, завершившейся позорной капитуляцией с истреблением командиров озверевшей солдатней? Или к победно-стремительной, с разгромом и разгоном воевод и атаманов? К той, которая завершилась расправой над командирами, или к той, которая вознесла командиров к вершинам власти и славы?

Жуков в своих мемуарах поведал нам, что после победного завершения Гражданской войны красные командиры так ничего и не поняли. Их все так же тянуло в окопы, им нравилась война позиционная, которая ничем хорошим завершиться не может. Грядущую войну они видели только в свете опыта Первой мировой, а свой опыт победных маршей до черноморских портов, а потом еще и до Тихого океана быстро и прочно забыли.

Но в данном вопросе, как и в ряде других, я Жукову не верю. И другим не советую.

3

Вопрос о характере грядущей войны перед красными командирами не стоял. Выбора у них не было. Стратегия, как мы уже установили, – служанка политики. Политики ставят задачи, генералы ищут способы решения этих задач. Вожди Советского Союза поставили перед красными командирами задачу, которая могла быть решена только сокрушительным наступлением, только рывком к океанам. Путь к последней республике – это как путь Чингисхана к последнему морю. Ни стоянием, ни сидением в траншеях такую задачу решить невозможно.

Серьезные историки рассказывают доверчивым гражданам о построении социализма в одной отдельно взятой стране, о том, что Сталин якобы отказался от идеи мировой революции. Но растолкуйте мне, кто позволил бы в 1937 году «вольным поэтам» публиковать поэмы о «последнем пограничном столбе»? Кто разрешил бы в 1939 году Константину Симонову трубить о «последнем фашистском городе, в котором последний фашист поднимет руки перед танком, на котором будет красное, именно красное знамя»? Кто бы за такие сочинения награждал «вольных поэтов» Сталинскими премиями?

С одной стороны – построение социализма в отдельно взятой стране, а с другой – «но мы еще дойдем до Ганга».

Серьезные ученые, толкуя о сталинских замыслах, не удосужились ознакомится с трудами товарища Сталина. По их рассказам, Сталин когда-то был революционером, но потом, ближе к войне, с революционного пути свернул.

Но вот вам, господа ученые, орешек на разгрыз:

Для уничтожения опасности капиталистической интервенции необходимо уничтожить капиталистическое окружение, а уничтожить капиталистическое окружение возможно лишь в результате победоносной пролетарской революции по крайней мере в нескольких странах.

Это чеканная формула из великого творения товарища Сталина «История ВКП(б). Краткий курс» (М.: ОГИЗ, 1938. С. 261–262.) Вышла эта книга в конце 1938 года – куда уж ближе к войне! Первый тираж – один миллион экземпляров. Дальше пошли миллионы за миллионами.

Книга эта среди всех других книг была самой главной – как товарищ Сталин стоял над всеми остальными товарищами, как бы ни были высоки их ранги, должности и заслуги. Глава о капиталистическом окружении в этой книге – заключительная и ключевая. Все предыдущие главы – великий пройденный путь, а в конце – что предстоит свершить.

4

Как же увязать построение социализма в одной отдельно взятой стране и ликвидацию капиталистического окружения? Очень даже просто: сначала победим в одной стране, затем в соседних, заменяя капиталистическое окружение социалистическим.

Не прошло и года после выхода краткого курса истории ВКП(б), как товарищ Сталин приступил к выполнению плана ликвидации капиталистического окружения. В 1939 году он присоединил к СССР часть Польши, обеспечив тамошним трудящимся «счастливую жизнь». В том же году попытался ликвидировать капитализм в Финляндии. Не вышло. Зато в следующем году уничтожил проклятый капитализм в Эстонии, Литве, Латвии и Бессарабии. Но вот беда: первое в мире государство рабочих и крестьян по-прежнему оставалось в капиталистическом окружении– теперь соседом была Германия.

От своих идей Сталин не отказывался до конца жизни. Но и после смерти Сталина его идеи жили и побеждали.

Только с исчезновением империалистических государств исчезнут попытки военных интервенций и связанные с этим попытки реставрации капитализма. А капиталистическое окружение исчезнет только в результате социалистической революции во всех основных капиталистических странах. (Исторический материализм. Под общей редакцией Ф. В. Константинова. М.: Госполитиздат, 1954. С. 267[16]16
  Тираж книги – 1 миллион экземпляров. – Прим. автора.


[Закрыть].)

Ситуация: в 1954 году вокруг Советского Союза – трудовая Корея, братский Китай, героический Вьетнам, народная Польша, ГДР – первое социалистическое государство на немецкой земле, вставшие на путь социализма Чехословакия, Венгрия, Румыния, Болгария, Албания. А мы по-прежнему в окружении. И это окружение предстояло сокрушить во всех основных капиталистических странах. Иначе – никак. Пока в Калифорнии социализм не возведем, покоя нам не будет.

После Второй мировой войны, имея в союзниках Китай и десяток других стран, прикрывавших Советский Союз почти со всех сторон, советские вожди все же не могли спать спокойно. Каково же было товарищу Сталину перед войной, когда он был в одиночестве? Ясное дело, он готовил оборону страны, но эта оборона могла быть прочной только при распространении социализма на соседние страны, чего, в свою очередь, можно было добиться только путем «освободительных походов» и захвата этих стран.

Так что у красных командиров выбора не было: им предстояло только наступать, неся на своих штыках счастье всем соседним народам. И выдумывать какую-то особую стратегию для этого им тоже не приходилось: они ясно понимали, что их главная задача – в начальном периоде войны, в самые первые ее дни и часы не повторить сценария Первой мировой войны, то есть не позволить противнику образовать сплошной фронт. Для этого надо было уже в самый первый момент войны иметь мощную армию, готовую по первому приказу перейти границу. И надо было иметь крупные подвижные соединения, чтобы вырваться из приграничных районов на оперативный простор – туда, где нет и не может быть неприступной обороны противника. Иными словами, задача заключалась в том, чтобы районы сражений стремительно отодвинуть как можно глубже в тыловые области вражеской страны, тем самым срывая его мобилизацию, нарушая стратегические перевозки, занимая районы, которые противник готовил для обороны, а заодно и его хранилища стратегических запасов, важные административные, промышленные и транспортные центры.

Однако советские стратеги не упускали из виду и вероятность того, что перед ними вдруг окажется мощная заранее подготовленная оборона – как в Первой мировой войне или еще сильнее, как на Перекопе в 1920 году. Потому они настаивали на том, чтобы Красная Армия имела очень мощную артиллерию – главный инструмент прорыва обороны противника. Надо сказать, что во всех страна мира перед Второй мировой войной роль артиллерии решительно недооценивалась. Исключением был Советский Союз, который вступил во Вторую мировую войну с самой мощной в мире артиллерией, как по количеству, так и по качеству.

5

Красные командиры по собственному опыту знали, что мощные кавалерийские соединения и объединения способны решать не только оперативные, но иногда и стратегические задачи. Боевое применение кавалерийских корпусов и конных армий в Гражданской войне показало советским военачальникам дальнейшее единственно возможное направление развития оперативного искусства и стратегии.

Конная армия Гражданской войны – это аналог танковой армии Второй мировой войны. Между конными и танковыми массами, несмотря на все различия, общего гораздо больше: рывок в пролом в отрыве от своих тылов, соседей и медлительной пехоты, молниеносный бросок в глубину территории противника, стремление обойти сильную оборону стороной, побеждать не огнем, а движением. И главное – скорость: все делать настолько быстро, чтобы противник постоянно опаздывал.

В Гражданской войне кавалерийские корпуса и конные армии были настоящим инструментом блицкрига. Термин этот в те времена еще не был широко известен, но красные командиры использовали конные массы именно так, как потом использовали массы танковые: внезапно, массировано, на узких участках, стремительно и на максимальную глубину.

Кавалерийские командиры гораздо лучше своих пехотных коллег понимали значение внезапности, глубокого охвата и обхода противника, ударов во фланг и тыл. Характер действий кавалерийских дивизий, корпусов и конных армий в Гражданской войне, сам стиль мышления командиров этих подвижных формирований полностью соответствовали характеру действий механизированных корпусов и танковых армий Второй мировой войны: рейд по вражеским тылам, не обращая внимания на свои открытые фланги, не ввязываясь в затяжные бои, обходя очаги сопротивления решительным маневром.

Вовсе не случайно, что лучшие советские и германские военачальники Второй мировой войны ранее командовали кавалерийскими подразделениями и частями. От кавалерийских корпусов и конных армий, насыщенных пулеметами, подвижной артиллерией, броневиками, бронепоездами и самолетами, полшага до мехкорпусов и танковых армий: количество лошадей сократить, броневиков – добавить. А принципы боевого применения менять не нужно: они остаются прежними.

* * *

В руководстве Красной Армии выходцы из кавалерии господствовали над выходцами из пехоты. Им не надо было объяснять, что только движение приносит победу. Они это знали, не заглядывая в учебники стратегии.

Среди кавалерийских командиров были и дураки. А где их нет? Но нас десятилетиями убеждали в том, что все кавалерийские командиры были носителями устаревших взглядов, начиная с самого верха, с Ворошилова и Будённого. Однако Ворошилов и Будённый понимали маневренную войну куда лучше, чем французские, британские и германские генералы, просидевшие всю Первую мировую войну в далеких от фронта штабах и опыта маневренной войны не имевшие.

Глава 8
Кто придумал блицкриг?

Именно русские впервые выдвинули идею массирования подвижных соединений.

Генерал-полковник Франц Гальдер, начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии. Военный дневник. Запись 23 июня 1941 года.

Полная деморализация наших войск произошла и потому, что планы Сталина были планами народа. Во всяком случае – значительной его части… Безнравственно-агрессивный комплекс народной души и вызвал то бессилие воли, которое на войне всегда приводит к поражениям, если кампания из «большой прогулки» превращается в изнурительное противоборство. Народ собирался воевать на территории врага, военачальники наши не меньше германских бредили блицкригом. А получилось все не так весело… Неожиданная для войск и народа оборона обернулась тотальным отступлением на всем фронте.

А. Б. Зубов. Журнал «Континент». 1995. № 84

1

После войны недобитые гитлеровцы выдумали множество удивительных историй о войне. Среди них была и такая: это мы, немецкие генералы, придумали блицкриг, а русские переняли нашу идею. Миф о том, что идея блицкрига родилась в Германии, был подхвачен тысячами историков в Великобритании, США и Франции. Немец для британца, американца или француза – хотя и бывший враг, но все же человек Запада, «свой». Потому достижения немцев (но не их преступления) жители Западной Европы и Северной Америки зачастую считают собственными достижениями: мол, это мы, цивилизованные, блицкриг придумали, а невежественные русские способны только заимствовать чужие идеи, в том числе и в области военного искусства.

Вот выступает один из самых мерзких и самых трусливых гитлеровских вояк генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн, рассказывает о Сталинградской стратегической наступательной операции и о советских танковых корпусах, которые были введены в прорыв. Он высоко оценивает действия сталинских танковых корпусов и добавляет: этому русские научились у нас (Манштейн, Э. фон. Утерянные победы. М.: АСТ, 1999. С. 357).

Удивительна не наглость тупого гитлеровского мерзавца, а реакция комментаторов. Я пролистал мемуары Манштейна на английском и на французском языках и не нашел никаких замечаний к этому заявлению. Вышли мемуары Манштейна и на русском языке. В комментариях, приложениях и дополнениях, которые подготовили российские историки, содержится больше интересной информации, чем в самом тексте Манштейна. Но когда Манштейн заявляет, что применять танковые корпуса Красная Армия научилась у немцев, наши историки не возражают. Они с этим заявлением согласны. Многие серьезные российские историки (и не только историки), сталкиваясь с такими заявлениями, покорно головами кивают.

А некоторые не просто молчаливо соглашаются, но активно отстаивают приоритет нацистской Германии в разработке и использовании блицкрига:

Мощные танковые клинья в сочетании с массированными ударами авиации… Эти приемы относились к числу бесспорных новаций, о чем следует сказать прямо без уверток. (Григорий Аксельрод. Российская газета. 7 августа 1995 г.)

Такую же песнь Гитлеру и его стратегам поет некто Иосиф Косинский:

В отличие от советских концепций (если они вообще существовали), гитлеровский блицкриг был не только разработан на бумаге, но и реализован на полях сражений в Польше, Франции, Норвегии. (Новое русское слово. 26 июня 1989 г.)

Ему вторит некий Карем Раш:

Справедливости ради напомним, что перед войной во всем мире правильно использовать в битвах танк умели только немцы. (Красная звезда. 31 июля 1999 г.)

За такие откровения этого самого Раша и в «Красной звезде», и в «Военно-историческом журнале» ужас как любят. «Красная звезда» отводит для его сочинений целые развороты. Такие заявления во множестве можно найти как в российских публикациях, так и в зарубежных.

2

Чтобы выяснить, кому принадлежит приоритет в разработке идеи стремительных стратегических наступательных операций, обратимся к фактам.

Накануне Второй мировой войны у советских военачальников был опыт маневренной войны на необозримых пространствах. Они вели такую войну с начала 1918 года по конец 1920-го, а в Сибири, в Средней Азии, на Дальнем Востоке война шла еще дольше.

У германских офицеров и генералов до начала Второй мировой войны опыта маневренной войны не было.

В ходе Гражданской войны в Красной Армии были созданы мощные подвижные соединения и объединения: кавалерийские дивизии, конные корпуса и армии, принципы боевого использования которых практически ничем не отличались от принципов правильного использования механизированных корпусов и танковых армий во Второй мировой войне.

В Германии таких подвижных соединений не было. Соответственно не было и опыта их использования.

В 1926 году в Советском Союзе была опубликована книга Владимира Триандафиллова «Размах операций современных армий» (Триандафиллов В. К. Размах операций современных армий. М., 1926), в 1929 году – «Характер операций современных армий» (Триандафиллов В. К. Характер операций современных армий. М.; Л.: Госвоениздат, 1936).

В этих книгах были разработаны основы теории глубокой операции, суть которой заключалась в одновременном подавлении обороны противника на всю глубину и в прорыве на избранном направлении с последующим стремительным развитием тактического успеха в оперативный путем высадки воздушных десантов и ввода в сражение эшелонов развития прорыва (ЭРП) – мощной подвижной группы, основу которой составляют танки.

В книгах Триандафиллова уже в конце 1920-х годов содержались все принципы, которые позднее легли в основу планов выдающихся советских стратегических наступательных операций – Сталинградской, Львовско-Сандомирской, Белорусской, Ясско-Кишиневской, Висло-Одерской, Маньчжурской.

Триандафиллов был не только великим военным теоретиком, он занимал должности начальника оперативного управления штаба РККА и заместителя начальника штаба РККА. Его книги – не упражнения кабинетного мыслителя, а фундаментальные исследования командира, лично отвечавшего за поиск перспективных направлений развития Красной Армии, за планы ее боевого использования в будущих войнах.

Ничего подобного, равного или даже отдаленно похожего на работы Триандафиллова не появилось ни в Германии, ни в одной другой стране мира ни в то время, ни позже, в период между двумя мировыми войнами.

В 1929 году на учениях Белорусского военного округа в присутствии иностранных военных атташе, в том числе и германского, впервые в мировой практике был проверен принцип массированного использования танков для нанесения стремительного удара в глубину после прорыва обороны противника. Учениями руководили Ворошилов, Шапошников, Триандафиллов. В то время в Германии не было ни теории боевого применения танков, ни самих танков. Ни одного.

Со времен Хрущёва к достижениям Триандафиллова принято пристегивать еще и Тухачевского в качестве то ли покровителя, то ли консультанта, то ли соавтора теории глубокой операции. Однако книги Триандафиллова – это идейный разгром Тухачевского и его дивных фантазий. Книги Триандафиллова были написаны в качестве «нашего ответа Тухачевскому». И гибель Триандафиллова в странной авиакатастрофе[17]17
  Катастрофа самолета АНТ-9, произошедшая 12 июля 1931 года в районе платформы Алабино (Наро-Фоминский район Московской области), в которой погибли все члены военной комиссии во главе с Триандафилловым, вылетевшие в инспекционную поездку. Причинами катастрофы были названы туман и ошибка пилота, который вел самолет на малой высоте, в результате чего самолет задел деревья и упал на землю. Одним из последствий катастрофы стало решение Политбюро о категорическом запрете на полеты членам Политбюро и другим руководителям высокого ранга. – Прим. ред.


[Закрыть] многими современниками расценивалась как месть Тухачевского.

2 августа 1930 года на учениях Московского военного округа впервые в мировой практике был высажен парашютный десант для решения боевой задачи в тылу условного противника. Этот день считается днем рождения советских воздушно-десантных войск и началом их бурного развития. Ни в Германии, ни в других странах мира в то время воздушно-десантных войск не было.

Так кто же кого копировал?

20 апреля 1932 года начальник штаба РККА А. И. Егоров (впоследствии Маршал Советского Союза) представил Революционному военному совету СССР доклад «Тактика и оперативное искусство РККА на новом этапе». Хотя в названии говорилось только о тактике и оперативном искусстве, в докладе были затронуты и фундаментальные вопросы стратегии. Этот доклад заслуживает того, чтобы прочитать его полностью; я же, дабы не делать свою книгу тоскливой и нечитаемой, ограничусь только короткими цитатами из этого эпохального документа:

Крупные мотомехчасти во взаимодействии с конными массами и авиацией, поддержанные в первые дни пограничных сражений пехотными частями, врываются на территорию противника. Основные цели групп вторжения:

а) уничтожение частей прикрытия;

б) срыв в приграничных районах мобилизации и новых формирований;

в) захват и уничтожение образованных запасов противника на ведение войны и удержание оперативного значения районов, указанных в задаче как одна из основных целей глубокого вторжения на территорию противника. <…>

При организации операции, при нацеливании войск нужно стремиться, чтобы в конце первых или в крайнем случае в начале вторых суток операции была бы атакована наземными войсками такая глубина оперативного расположения противника, преодоление которой приводило бы к полному взлому неприятельского фронта. <…>

Глубина проникновения в первые сутки до 80–100 км. (ВИЖ. 1963. № 10. С. 34.)

Как видим, основная идея – внезапное нападение на противника, который не завершил мобилизацию и не готов к отражению нашего внезапного удара. Никакой раскачки, никакого выжидания, – полный взлом неприятельского фронта и рывок 80–100 километров группами вторжения по вражьей земле в первый день войны!

20 апреля 1932 года, когда начальник штаба РККА делал доклад перед членами Реввоенсовета СССР, Адольф Гитлер праздновал день своего рождения. То был невеселый день, ибо 1932 год был для Гитлера годом сплошных провалов и жестоких поражений. С каждым днем дела шли все хуже и хуже. 6 декабря 1932 года Геббельс записал в своем дневнике, что в партии царит тяжелая депрессия, что из-за опасности развала партии все очень подавлены.

Германская армия в том году была совсем крошечной. Резервистов и вовсе не было. В случае войны некого было призывать. О таких прорывах в первый день войны германские генералы даже и не мечтали. Не было у них в то время ни танков, ни авиации, ни тяжелой артиллерии. Да и пехоты с кавалерией тоже много не набиралось.

Прочитаем еще раз приведенные выше предложения начальника штаба РККА Егорова от 20 апреля 1932 года и задумаемся. Что-то уж больно тут все знакомо. Где же мы эту картину уже видели? Ах, да! 22 июня 1941 года!

Уберите из документа имя начальника штаба РККА, и после этого весь текст без изменений можно использовать для описания произошедшего в тот день на советских западных границах. Советские военачальники собирались действовать против Европы именно так, как действовал Гитлер, вторгаясь в СССР 22 июня 1941 года. Они планировали такие действия в те годы, когда Великобритания была занята сохранением своих заморских и заокеанских владений, и на это были ориентированы ее вооруженные силы, Франция тогда придерживалась исключительно оборонительной стратегии, а в Германии Гитлер еще не пришел к власти, да и не особенно надеялся на это.

3

В феврале 1933 года штабом РККА были разосланы в войска как официальное руководство «Временные указания по организации глубокого боя». В сентябре 1935 года были проведены учения, вошедшие в историю Красной Армии как Большие киевские маневры. С двух сторон в учениях принимали участие 65 тысяч бойцов и командиров, 1012 танков, 608 самолетов, 305 орудий. Об этих учениях снят документальный фильм «Борьба за Киев»[18]18
  Фрагменты фильма можно посмотреть на видеохостинге YouTube, найдя видео «Учения войск Киевского военного округа 1935» на канале издательства «Добрая книга» (веб-адрес: www.youtube.com/watch?v=ZiV4f792jB4). Фильм наглядно демонстрирует, какую именно роль отводил Сталин десантным частям в будущей войне. Вид сотен парашютных куполов, заполняющих небо от края до края, в сочетании с музыкой, которую можно назвать советским вариантом «Полета Валькирий», завораживает. Эти великолепно подготовленные десантники были одним из лучших инструментов захватнической войны, к которой готовилась Красная Армия. – Прим. ред.


[Закрыть]. В ходе маневров отрабатывался прорыв обороны стрелковым корпусом, усиленным танками непосредственной поддержки пехоты и артиллерией Резерва Главного Командования. Оборона условного противника была взломана, в прорыв была введена подвижная группа, в составе которой было 754 танка. Удар наносился на глубину более 230 километров. Был выброшен воздушный десант, в составе которого был теперь уже не взвод, не рота и даже не батальон, но целый парашютный полк – 1188 человек. Кроме того, на захваченный аэродром противника был высажен посадочный десант в составе двух полков с артиллерией и легкими танками. Ни у кого в мире ничего подобного не было.

Так теория Триандафиллова была проверена на практике. Войска и штабы получили опыт проведения глубокой операции.

В сентябре 1936 года были проведены учения Белорусского военного округа, в ходе которых войска не только прорывали оборону противника и наносили удар в глубину, но и форсировали крупную водную преграду – реку Березину. В учениях с двух сторон принимали участие 71 тысяча бойцов и командиров, 1320 танков и соответствующее количество артиллерии и авиации. В ходе маневров был совершен 200-километровый марш танковой бригады (310 танков), выброшен парашютный десант (1808 человек) и высажен посадочный десант (5700 человек) с артиллерией и танками.

Подобные учения проводились в Московском, Приволжском, Ленинградском и других военных округах.

А вот как обстояли дела в Германии.

На последних предвоенных командно-штабных учениях, состоявшихся весной 1939 года под руководством начальника Генерального штаба сухопутных сил, был впервые проработан вопрос о массированном применении на поле боя моторизованных дивизий и корпусов. Осенью 1939 года должны были состояться под руководством начальника подвижных войск крупные осенние полевые учения моторизованных соединений. (Б. Мюллер-Гиллебрандт. Сухопутные войска Германии. Москва. 1957. Т. 1. С. 157.)

Объясню, что представляют собой командно-штабные учения (КШУ). Командиры и штабы выезжают в поле и ведут сражение, командуя воображаемыми войсками: вон туда я двину одну дивизию, туда – другую. Но сами войска в КШУ не участвуют. Учебная пасека без пчел. Крупные КШУ хороши тем, что можно их проводить как весной, так и летом: учимся управлять войсками, однако войска полей не топчут. А после сбора урожая, когда грачи улетели, лес обнажился и поля опустели, можно порезвиться на просторе и с настоящими войсками.

Первые маневры с крупными соединениями подвижных войск в Германии были запланированы на осень 1939 года, но помешала война.

Так вот, в Германии, – и только теоретически, на картах, – действия крупных механизированных соединений впервые отрабатывались весной 1939 года. А крупные учения с участием войск в Германии в период между мировыми войнами вообще никогда не проводились.

Я не раз заявлял, что Германия вступила во Вторую мировую войну без подготовки. Не примите за преувеличение. Германия вступила в войну, ни разу на учениях не проверив правильность теоретических разработок. И это некоторые историки считают готовностью к войне!

В августе 1939 года в степях Монголии соединения Красной Армии осуществили молниеносный разгром 6-й японской армии: внезапный сокрушительный огонь артиллерии, удар авиации, пехота с танками непосредственной поддержки, следуя за огневым валом, взламывает оборону, и мощные подвижные группы быстроходных танков устремляются в глубину.

Так объясните же мне, как в августе 1939 года советские военачальники могли заимствовать германскую концепцию блицкрига, если в Германии первые учения с мощными танковыми соединениями планировали провести только в сентябре и октябре 1939 года, но так никогда и не провели?

4

На основе опыта учений и маневров Киевского, Белорусского и других военных округов в 1936 году был принят Временный полевой устав РККА (ПУ-36). Глубокая операция – суть и основное содержание этого устава. И опять же, ни в Германии, ни в какой-либо другой стране мира в то время подобные операции в уставах закреплены не были.

Тут-то меня и одернут: так устав же временный!

Правильно. Но никакого другого тогда не было. Устав временный, но к исполнению обязательный. И давно пора разобраться, почему он был временным.