Текст книги "Спецназ"

И вот в моем взводе случайный выстрел. Казалось бы, скрыть пустяковое происшествие в данном случае просто: ночь, туман, где-то что-то хлопнуло, измотанный полк спит непробудным сном. Кто на тот хлопок внимание обратит? А патронов у нас в избытке. Мой полк, как и соседние полки, в ходе боевой подготовки ежедневно расходовал немыслимое количество боеприпасов. Гильзы со Сторожинецкого полигона вывозили самосвалами. Чего стоит сунуть солдатику новый патрон – получил он, заступая в караул, два полных магазина, и сменившись, сдал два полных магазина. Всего-то делов. Так?

Нет, не так!

На полигоне мы стреляем обыкновенными патронами, на их гильзах нет окраски, а в караул нам выдают особые патроны, которые так и называются – караульные. Гильзы караульных патронов при изготовлении покрывают каким-то особым лаком темно-зеленого цвета. Перед разводом караулов каждый солдат и сержант получает деревянный брусок с дырочками. В каждой дырочке патрон пулей вниз, капсюлем вверх. Дырочки – как зэки в строю, по пять в каждой шеренге, всего 12 шеренг. Сменившись из караула, каждый солдат и сержант разряжает магазины, патроны вставляет в эти дырочки и возвращает брусок дежурному по роте. А дежурному, который принимает оружие и боеприпасы, достаточно одного взгляда, чтобы убедиться – все патроны на месте, пустых дырочек нет, и все гильзы зелененькие. Подменить караульный патрон обыкновенным не выйдет.

Если переводчик всего этого не знает, то никакой словарь ему не поможет.

Так вот, в «обратном» переводе книги «Спецназ» с английского на русский ляпов подобного рода оказалось очень много – просто потому, что незнакомых переводчикам моментов там было гораздо больше. Было сделано несколько переводов этой книги, среди которых не оказалось хороших или плохих, ибо все эти переводы – чудовищные.

Возьмем в качестве примера один из переводов. Ошибки появляются в первом же абзаце. Переводчик от моего имени повествует о том, что советская пехота, получив приказ остановиться, якобы немедленно начинает рыть ямы и траншеи. Для этого у каждого бойца будто бы есть какая-то саперная лопатка. Привожу этот абзац полностью:

Каждый пехотинец в Советской Армии носит с собой маленькую лопатку. Когда он получает приказ остановиться, он немедленно ложится и начинает копать яму в земле рядом с собой. За три минуты он отроет небольшую траншею в 15 сантиметров глубиной, в которую может, вытянувшись, лечь так, что пули будут безопасно свистеть у него над головой.

Так вóт: не было в Советской Армии никаких саперных лопаток. И в книге моей их не было. Лопатки – в детском саду, в песочнице. А в Советской Армии – лопаты, саперные и малые пехотные. Длина саперной лопаты – 110 сантиметров. Саперных лопат у бойцов мотострелковых войск нет. В мотострелковых подразделениях только малые пехотные лопаты МПЛ-50.

Итак, в обратном переводе самое первое предложение, повествующее о наличии у советских пехотинцев каких-то «лопаток», является грубейшей ошибкой.

Во втором и третьем предложени переводчик утверждает, что каждый советский пехотинец, получив приказ остановиться, начинает копать яму и за три минуты отрывает небольшую траншею.

Не знаю, переводил ли книгу совершенно безграмотный человек или же он преднамеренно искажал текст, чтобы выставить советских солдат полными идиотами.

Давайте же представим ситуацию: атакующие цепи залегли. Залегли не от хорошей жизни. Залегли потому, что дальше идти невозможно – огонь смертельный, потери огромные, свистят пули, визжат осколки, горят наши танки, смрадный дым разъедает глаза, стонут раненые, в неестественных позах застыли убитые. Какой же дурак в такой обстановке будет рыть траншею?

Если взводный или ротный командир недоглядел, и его подчиненные с перепугу ринулись рыть траншеи, то с командира за такое безобразие сорвут погоны и отправят в штрафняк (то есть в штрафную роту или штрафной батальон) кровью искупать вину перед Родиной.

В ситуации, когда атака захлебнулась, первым делом нужно рыть окопы, а вовсе не траншеи!

И только после того, как будут отрыты окопы полного профиля, их соединяют траншеей.

Чепуха про траншеи и саперные лопатки – это только первый абзац первой главы одного из вариантов перевода книги, подписанной мои именем. Дальше – больше. Переводы просто пестрят чепухой. Чего же там только нет!

«Ракетные силы». Нет таких сил!

«Воздушно-десантные силы». Нет и таких сил, дорогой товарищ переводчик. Неужели никогда не слышал сокращение ВДВ?

«Пионерский батальон». Уххх! У меня в книге речь шла о стройбатах. В Советском Союзе существовала всеобщая воинская обязанность. Все лица мужского пола должны были служить. Понятно, были исключения из правила. Но большинство все же служило. Однако всем молодым парням в мирное время в рядах Вооруженных Сил места не находилось. Что же делать с лишними? Решение простое: их загребали в строительные батальоны и гнали на великие стройки коммунизма. Нигде в мире, кроме тех стран, которые созданы по нашему образу и подобию, такого варварства нет. Потому английский переводчик термин «стройбат» перевел как «инженерно-саперный батальон». Более близкого термина в английском языке не сыскать. Сапер в переводе на английский – pioneer. В обратном переводе на русский язык получился «пионерский батальон» – у любого русскоязычного читателя это словосочетание ассоциируется исключительно с десятилетними мальчиками и девочками в белых рубашечках и красных галстуках.

В Советском Союзе все документы, имевшие гриф секретности, от ДСП до СС ОВ и СС ОП включительно, назывались грифованными. В английском языке есть соответствующий термин, точно передающий значение этого слова. Но переводчик русской терминологии не знает, и английский термин classified он перевел дословно. Так в моей книге появились классифицированные документы. Сэр переводчик, не было таких документов в Советском Союзе, и в моей книге их не было. Документы, которые грифа секретности не имели, в Советском Союзе назывались открытыми, а в обратном переводе они стали «неклассифицированными».

«Погиб во время выполнения своих служебных обязанностей». Формула эта в русском языке звучит иначе. Не «во время выполнения», а «при исполнении». Обязанности не «свои», а просто обязанности. Формула эта известна каждому, кто хоть немного владеет русским языком. Есть даже знаменитая повесть Юлиана Семенова «При исполнении служебных обязанностей» и фильм с тем же названием.

«Прежде чем ты начнешь отдавать приказы, ты должен научиться повиноваться им». Нечто подобное изрек афинский философ Солон более двух с половиной тысяч лет назад. И в древнегреческом оригинале, и в русском переводе фраза эта звучит коротко и хлестко: прежде чем повелевать, научись повиноваться. Неужели переводчик никогда ее не слышал в таком, более коротком и звонком звучании?

«Селекционный процесс». А ведь можно вместо двух иностранных слов использовать одно русское – выбор. У меня даже книга есть с названием «Выбор», но вовсе не «Селекционный процесс».

«Все озлоблены – офицеры и особенно люди». Такого я написать не мог. Из обратного перевода следует, что офицеры людьми не являются.

«Статья 64 советского Уголовного кодекса». Не было такого кодекса. Был Уголовный кодекс Литвы, Латвии, Эстонии, РСФСР, Украины и так далее. А общесоюзного не было. И в книге моей такого кодекса не было и быть не могло. Уж с 64-й статьей УК РСФСР я знаком лично.

В обратном переводе военные топографы и геодезисты превратились в землемеров.

Одного резвого солдатика из второго взвода 808-й отдельной роты СпН, о котором я упоминал в книге, прозвали Гончим Боровом. В обратном переводе его кликуха превратилась в Беговую Свинью.

«Присвоили чин сержанта». Да не могло такого быть! Нет ничего подобного в моей книге. Такого я не писал и написать не мог. Ибо не было никаких чинов в Советской Армии. Чины отменили 15 декабря 1917 года декретом Совета Народных Комиссаров.

«1930 год отметил начало серьезному вниманию парашютным ротам в СССР».

«Эта цель не является субъектом никаких ограничений».

«Противник может активизировать свои ядерные возможности».

«Эти исследования проводятся на острие советской военной мощи».

«Кабинет пропусков».

«Командир фронта».

«Высший чиновник спецназа».

«Маршал Военно-Воздушных Сил».

«Воздушно-штурмовые войска».

«Он может стать постоянным солдатом».

Курсанты военных училищ в обратном переводе превратились в студентов. До какой же степени надо ненавидеть армию собственной страны, чтобы курсанта обзывать студентом!

«Во время войны взаимодействие является наиболее зависимой формой сотрудничества».

«Регулярная дивизия».

«Начальство ГРУ считает, что специальное обучение необходимо для выполнения любой функции, особенно для лидера».

«Офицеры из управления командования».

Граждане, это не мой стиль. В моих книгах вы ничего подобного не найдете.

«Разрушение тактического ядерного оружия, делающего советскую агрессию невозможной или бесполезной, могло быть выполнено только в том случае, когда все или, по крайней мере, большинство ядерных тактических установок противника были бы известны».

Бейте меня, режьте ножами булатными, но я такого не писал и не мог написать, ибо столь заумными фразами выражаться не приучен и не способен. Нет у меня такого дарования. По мне – покороче да попроще, чтобы было понятно даже тем, кто не хочет понимать.

«Главной задачей, которую приходилось решать войскам спецназа, было проникновение на территорию противника». Это первое предложение главы о тактике СпН. Но ничего подобного в моей книге нет, ни в английском, и ни в любом другом издании, кроме обратного перевода на русский язык. В английском издании первое предложение этой главы выглядит так:

Before Spetsnaz units can begin active operations behind the enemy’s lines they have to get there.

То есть: «Прежде чем начинать активные действия за линией фронта, подразделения СпН каким-то образом должны туда попасть». А вся книга о том, что главной задачей СпН был поиск и уничтожение ядерного оружия противника и средств его доставки.

«Балучистан». Уважаемый переводчик, кто же тебе географию преподавал! Твоего учителя географии во времена товарища Сталина загнали бы на Колыму – за злостное вредительство.

Но весь обратный перевод моей книги именно такой – с пионерскими батальонами, саперными лопатками, неклассифицированными документами и Балучистаном.

И надо мной потешались знатоки. А я огрызался: да не мною все это писано! Премудрые переводчики должны были подписать эту галиматью своими именами. Я к тем текстам отношения не имею.

Но убедить широкие народные массы не вышло. Претензии адресовали мне.

Потому волей-неволей приходится мне теперь опубликовать и эту книгу, написанную во второй половине ХХ века, когда война между странами НАТО и странами Варшавского договора была вполне возможна, во времена, когда основные группировки войск Советской Армии находились на территории ГДР, Польши, Венгрии и Чехословакии, а так же в Прибалтийском, Белорусском и Прикарпатском военных округах, когда термин «Спецназ» был совершенно секретным, когда не надо было уточнять, что это Спецназ ГРУ, ибо подразделения и агентура СпН существовали только в составе Вооруженных Сил Советского Союза и подчинялась в конечном итоге Главному разведывательному управлению Генерального штаба.

В других государственных структурах Советского Союза, как и в других странах, тоже существовали похожие формирования. Например, ОМСБОН НКВД СССР, полк «Бранденбург» в гитлеровской Германии, SAS в Великобритании. Но Спецназом они не назывались.

Спецназ во времена Советского Союза был только в составе ГРУ и больше нигде.

Дорогой читатель, застегнем ремни в машине времени и вернемся во вторую половину ХХ века. Давай смотреть на ситуацию не из нового тысячелетия, не из нашего светлого, радостного, безоблачного и счастливого сегодняшнего дня, давай перенесемся во времена Холодной войны, которая в любой момент могла превратиться в Третью мировую.

Согласен?

Тогда поехали.

Глава 1
О людях и лопатах

Оборона – это вид боевых действий.

Советская военная энциклопедия (М: Воениздат, 1978. Т. 5. С. 660)

Наступление – это основной вид боевых действий.

Там же. С. 518

1

Давайте же навсегда затвердим, что видов боевых действий всего два. При этом только наступление является основным видом.

Красная Армия (с 13 февраля 1946 года – Советская Армия) была создана и существовала для наступления.

Однако наступление может быть успешным только в том случае, если подготовка к нему надежно прикрыта обороной, а результаты наступления прочно закреплены. То есть: без прочной обороны не может быть успешного наступления.

Вот почему после Второй мировой войны для советских танков было разработано и поступило в войска навесное бульдозерное оборудование. Наступающий танк с навесным оборудованием, получив приказ на оборону, сначала отрывает окопы для двух соседних танков, потом отрывает окоп для себя и укрывается в нем. На уровне земной поверхности остаются только башни, и это резко снижает уязвимость танков как для огня обычных противотанковых средств, так и для воздействия ядерного оружия.

Основные тяготы войны несет на своих плечах пехота. На войне боец мотострелковых войск несет на себе автомат со штык-ножом и четыре магазина по 30 патронов в каждом. Кроме того, на левом боку у него подсумок с двумя наступательными (РГД-5) или оборонительными (Ф-1) гранатами. На его голове – стальной шлем СШ-68. Весит он полтора килограмма. На левом боку – сумка с противогазом, за спиной – свернутая в рулон плащ-палатка и противоатомный защитный комплект (резиновый плащ с капюшоном, резиновые перчатки и резиновые чулки, которые в случае необходимости надевают сверху на сапоги). А еще у него фляга с водой. Фляга – в чехле. Оттого вода не прогревается на жаре и не так быстро остывает на морозе. Весит пустая фляга 210 граммов. Воды в той фляге 750 граммов.

Все это – облегченный комплект. А полную выкладку бойца мотострелковых войск лучше не вспоминать, чтобы не портить себе настроение.

Ах, чуть не забыл. И в полную выкладку, и в облегченный комплект входит малая пехотная лопата МПЛ-50. Не путать с саперной лопатой. Саперная – это та, которая с длинным черенком.

Малая пехотная лопата (по невежеству именуемая саперной лопаткой) служит солдату холодным оружием, веслом, сковородкой и даже измерительным прибором: ширина стального лотка – 15 сантиметров, длина стального лотка – 18 сантиметров, длина лопаты вместе с деревянным черенком – 50 сантиметров. Лоток не должен выделяться или отражать солнечный свет, демаскируя бойца; для этого стальной лоток делается вороненым.

Но главное назначение агрегата с индексом МПЛ-50 в том, чтобы рыть землю.

Основной вид боевых действий Советской Армии, как мы твердо усвоили, – наступление. Однако в какие-то моменты пехота, атакующая вслед за танками, получает приказ остановиться. Причины могут быть разные:

• задача дня успешно выполнена;

• вышестоящий командир принял решение перенести направление удара на другой, более перспективный участок;

• атака захлебнулась, огромные потери не позволяют продолжать выполнение боевой задачи.

Получив приказ остановиться, боец мотострелковых войск, не дожидаясь дополнительных указаний, достает лопату и вгрызается в землю. Лопата всегда с ним – чехол с лопатой он носит на поясном ремне. Лоток лопаты на том самом месте, что пониже спины, на правой половинке.

Удобство малой пехотной лопаты в том, что ею удобно рыть землю лежа, под огнем противника. (Попробовал бы кто лежа рыть землю саперной лопатой, длина которой 110 сантиметров.)

Первым делом боец отрывает окоп длиной по своему росту, обычно – около 170 сантиметров. Ширина такого окопа – 60 сантиметров, глубина – 30 сантиметров. Земля выбрасывается в сторону противника. Эта насыпь называется бруствером, она защищает солдата от вражеских пуль.

Солдат еще не успел отрыть окоп для стрельбы лежа, а батальонные минометы, полковые пушки и дивизионные гаубицы наносят короткий интенсивный артиллерийский удар по противнику. Пехота получает команду «Приготовиться к атаке!», и тут же – «В атаку! Вперед!» Пехота вслед за танками снова прет напролом, а получив приказ остановиться, тут же опять вгрызается в землю. И снова боец отрывает окоп для стрельбы лежа. Если нового приказа атаковать не последовало, боец превращает окоп для стрельбы лежа в окоп для стрельбы с колена, далее – для стрельбы стоя.

В любом окопе бойцу не страшны вражеские пули. В любом окопе вероятность быть пораженным осколками снарядов резко снижается. При наличии любых окопов, даже окопов для стрельбы лежа, устойчивость обороны при атаках вражеских танков резко возрастает – даже если танк проедет по окопу глубиной всего 30 см, укрывшийся в таком окопе боец в половине случаев останется невредим.

Если контратаки противника отбиты, а приказ продолжать наступление не поступил, солдаты без всяких напоминаний и приказов соединяют свои одиночные окопы траншеями.

Нерушимый принцип: оборона должна совершенствоваться постоянно! Пот экономит кровь – лучше отрыть десять метров окопов, чем метр могилы.

На войне солдат-пехотинец каждый день роет землю десять часов. Огневые позиции отделений соединяются общей траншеей, образуя опорный пункт взвода. Опорные пункты взводов соединяются траншеей, образуя опорный пункт роты. От траншей в тыл роют ходы сообщения. Крутости траншей и ходов сообщения обшивают досками и бревнами, участки траншей перекрывают любым подручным материалом и засыпают грунтом, в каждом отделении оборудуются позиции для пулеметов и гранатометов, в каждом взводе строится блиндаж и КП для взводного командира, все это тщательно маскируется.

Нормы Советской Армии предусматривали, что за 10 часов боец должен был отрыть малой пехотной лопатой:

• в глинистом грунте – 3 кубометра,

• в среднем растительном грунте – 5 кубометров,

• в песчаном грунте – 7,5 кубометров.

2

Неисчислимы возможности применения малой пехотной лопаты.

Боец мотострелковых войск роет этой лопатой могилу павшему товарищу.

Если у бойца нет топора, он рубит ребром лопаты буханку хлеба, которая на свирепом морозе стала твердой как гранит.

Под убийственным вражеским огнем боец гребет лопатой, словно веслом, форсируя на поваленном и брошенном в воду телеграфном столбе водные преграды – Днепр, Вислу или Одер.

Но, получив приказ остановиться, боец, этот великий землекоп, вновь и вновь возводит вокруг себя несокрушимые укрепления.

Своей лопатой боец может создать непреодолимую оборону в районе Сталинграда и на Курской дуге, на Кюстринском плацдарме и в сражении в районе озера Балатон.

Своей лопатой боец может измерить длину отреза сукна в брошенном вражеском магазине. Зачем добру пропадать? Две лопаты – метр!

Своей лопатой боец может определить ширину гусеницы подбитого вражеского танка, и только по одному этому параметру определить его тип.

Во вражеских армиях малая лопата делается складной. Это баловство. Нет, граждане, лопата должна быть единым монолитом, словно несгибаемый член Коммунистической партии, словно несгибаемая воля рабочего класса, идущего на завоевание мира!

Лопата – это гарантия стойкости пехоты, а, следовательно, и всех остальных войск в моменты самого яростного вражеского напора.

Если у пехоты есть совсем немного времени, чтобы зарыться в землю, то выкурить ее из окопов и траншей враг не сможет, какое бы сверхсовременное оружие он ни использовал.

3

Но книга эта вовсе не о любимой мною пехоте, а о бойцах совсем других частей и соединений, имя которым – Спецназ. Сокращенно – СпН.

Бойцы СпН никогда не роют окопов и траншей – им не приходится вести оборонительные бои. Они либо внезапно нападают, либо, встретив сопротивление превосходящих сил, исчезают так же внезапно, как появились. А потом нападают там и тогда, где и когда противник меньше всего ожидает их появления.

Удивительно, но бойцы СпН, которым не нужно вести оборонительные бои, любят малую пехотную лопату МПЛ50 той же нежной солдатской любовью, что и бойцы мотострелковых войск.

Зачем же бойцу СпН малая пехотная лопата, если он никогда не роет окопов и траншей?

О… Описать словами это невозможно. Это надо видеть.

В руках бойца СпН малая пехотная лопата превращается в грозное бесшумное оружие. Каждый боец СпН тренируется в использовании лопаты много больше, чем солдат мотострелковых войск. Первым делом – отработка силы и точности удара. В былые времена кавалеристы шашками рубили тростник. Проблема в том, что гибкая тростинка гнется под ударом, не давая себя перерубить. Потому удар должен быть молниеносным, настолько стремительным и мощным, чтобы свистел рассекаемый воздух, чтобы тростинка не успела согнуться.

Высший класс – это когда перерубленная тростинка несколько мгновений продолжает стоять вертикально и лишь потом медленно валится на землю. Вот именно к такому совершенству стремится боец СпН.

Для тренировки хорошо подходят бутылки. Нужно рубануть так, чтобы горлышко бутылки со звоном отлетело, а сама бутылка осталась на месте и ее содержимое не расплескалось.

Боец СпН верит своей лопате как любимой женщине: ладонь на пенек – и страшный рубящий удар возле самых кончиков пальцев. В 808-й отдельной роте СпН Разведывательного отдела штаба Приволжского военного округа ходила шутка о том, что старшина роты Приходько на утреннем осмотре своей лопатой нерадивым бойцам ногти стриг.

В рукопашной схватке лопата надежно отбивает удар штыка, ножа или другой лопаты.

Диверсионные группы СпН предназначены для действий против хорошо защищенных и охраняемых объектов, в том числе и тех, для охраны которых помимо прочего используют сторожевых собак. Так вот, рубануть песика острым краем лопаты надежнее, чем резать его ножом.

Бойца СпН, вооруженного одной лопатой, тренировки ради запирали в помещении вместе с озверевшим псом. Тот, кто прошел через такое испытание, носил гордое имя Гладиатора. Шутили бойцы: да что вы меня шавками и моськами стращаете, против меня тигру уссурийскую выставлять нужно.

Да и тигры той боец СпН не боится, если в его руке – мощное оружие с гордым именем МПЛ-50!

Это оружие еще страшнее, если его используют не как казачью шашку, а как томагавк краснокожего индейца, то есть – не как рубящее орудие, а как орудие метательное, как боевой топор.

Давайте вспомним хронику военных лет. У немецких солдат – гранаты с длинными деревянными ручками. Для чего? Да для того, чтобы метать дальше и точнее. А в советском цирке клоуны жонглировали блестящими штуковинами – уж не знаю, как они называются, – один конец у них толстый и тяжелый, а другой – тонкий и длинный. Предметом такой формы удобнее всего жонглировать; он – прямо как немецкая ручная граната или советская малая пехотная лопата.

Боец СпН – великий мастер швырять лопату. Он швыряет ее из любого положения – лежа, сидя, в прыжке, в кувырке.

Если лопата врубилась в дерево, то вырвать ее не так просто. А если вмазать в чей-то череп, то проблем не возникает – рванул на себя, и используй повторно.

Летящая в твой лоб лопата – не самое приятное зрелище. Скрашивается неприятность тем, что созерцание продолжается недолго: есть только миг, ослепительный миг, и времени на переживания почти не остается. Но большинству жертв даже переживать не приходится, ибо удар наносится сзади: лезвие врезается в череп либо между лопаток, дробя и круша позвоночник и ребра.

Психологами ГРУ давно была отмечена интересная деталь: если боец СпН стреляет в противника, то противник отвечает огнем. Но если в противника умело, вкладывая душу, швырнуть лопату МПЛ-50, то злобный враг прекращает стрельбу и шарахается в сторону.

Это книга о бойцах, которые действовали лопатами более уверенно и точно, чем ложками за солдатским столом.

Кроме своих лопат, они, понятно, имели и другое оружие, включая носимые ядерные боеприпасы.