Текст книги "Спецназ"

Глава 6
«Неучтенные» подразделения СпН

1

В армии все решения принимает командир. За все свои решения, распоряжения и приказы он отвечает головой – в самом прямом смысле.

Всю необходимую информацию для командирского решения готовит штаб. Штаб, как и мозг человека, обрабатывает информацию. Для того в каждом штабе есть разведывательные органы: отделения, отделы, управления, а в Генеральном штабе – Главное разведывательное управление.

Начальник штаба – первый после командира человек в батальоне, полку, бригаде, дивизии и так до самого верха: начальник Генерального штаба является первым заместителем министра обороны.

Каждый штаб, как и каждая голова (человека, мартышки, носорога), непосредственно связан с органами чувств: разведывательными ротами, батальонами, полками, бригадами, а также с агентурой, информационной и специальной.

Возможности мозга резко ограничены, если отсутствует связь с органами зрения, слуха, обоняния, вкуса, осязания. Однако и самые зоркие глаза, и самые чуткие уши не много стоят, если голова пустая.

Идеальное сочетание: острое зрение, абсолютный слух и могучий, быстро и точно действующий мозг с феноменальной памятью.

Главное разведывательное управление (ГРУ) – это не просто какой-то орган, связанный с Генеральным штабом, это одна из самых важных его частей, это Второе главное управление Генерального штаба.

Уровнем ниже – штабы стратегических направлений, фронтов, флотов и военных округов. Каждый из этих штабов имеет в своем составе Разведывательное управление. Дабы название это звучало не столь пафосно и чарующе, его именуют проще – Второе управление штаба.

Еще ниже – штабы армий (общевойсковых, танковых, воздушных). В каждом из этих штабов – второй отдел.

2

В мотострелковых и танковых батальонах Советской Армии штатных средств разведки не было. Но вторая рота каждого батальона помимо своей основной специальности имела смежную разведывательную специализацию. В случае необходимости такая рота могла использоваться не только как танковая или мотострелковая, но и как разведывательная.

Каждый мотострелковый и танковый полк имел в своем составе разведывательную роту: 3 танка (ПТ-76, позже – Т-64, Т-72), 7 разведывательных бронированных машин (БРДМ, БРДМ-2) и мотоциклы.

Каждая мотострелковая и танковая дивизия имела собственный разведывательный батальон. И тут мы вплотную приближаемся к теме нашего повествования.

Разведывательный батальон каждой дивизии – это штаб батальона, четыре роты, взвод связи и тыловые подразделения.

Первые две роты разведбата были обыкновенными разведывательными ротами, точно такими же, как и разведывательные роты полков. Их вооружение – танки, БРДМ, мотоциклы.

А третья рота разведбата была непростой. По документам третьи роты проходили как разведывательно-десантные, являясь на самом деле разведывательно-диверсионными. Сокращение в обоих случаях одинаковое – РДР.

В 1960-х годах разведывательно-диверсионные роты именовались ротами глубинной разведки. Но не в названии дело. Как те роты ни назови, суть не меняется: каждая советская дивизия имела свой собственный разведывательный батальон, и в составе этого батальона одна из рот, по номеру третья, была диверсионной. Это была самая маленькая по численности рота не только в разведывательном батальоне, но и во всей дивизии. И в то же время это была самая боеспособная рота не только разведывательного батальона, но и всей дивизии. Рота комплектовалась отборными головорезами. Внутри каждого разведбата ее бойцов в шутку называли десантниками-диверсантниками.

Четвертая рота каждого разведбата – это рота радио– и радиотехнической разведки. Эта рота внимательно прослушивала эфир, засекала не только работающие радиостанции, но и радары противника. Нас эти роты в данный момент не интересуют. У нас речь про СпН.

Так вот, разведывательно-диверсионные роты разведывательных батальонов мотострелковых и танковых дивизий официально не считались подразделениями специального назначения (СпН), однако по характеру выполняемых задач, по способам ведения боевых действий, вооружению и снаряжению, по направленности и уровню подготовки РДР практически ничем от подразделений и частей СпН не отличались.

В Советской Армии было полторы сотни мотострелковых и танковых дивизий. Именно столько было и разведывательных батальонов – по одному в дивизии. Именно столько было и третьих рот в составе этих батальонов.

Когда услышите про третью роту разведбата, помните, что она была третьей только по номеру. На самом деле по выучке и боеспособности она была первой и лучшей не только в своем батальоне, но и во всей дивизии.

3

Разведывательно-диверсионная рота взводов не имела. Она состояла из пяти групп. В каждой – группе командир (по штату – старший лейтенант) и пять бойцов. Всего в роте 36 человек, в том числе шесть офицеров и прапорщик. Транспорт разведывательно-диверсионной роты – 7 автомашин повышенной проходимости ГАЗ-69: одна у командира роты, вторая у старшины и 5 машин в разведывательных группах.

Разведывательно-диверсионные группы мотострелковых и танковых дивизий проникали в глубокий тыл противника через открытые фланги и разрывы в его боевых порядках. Кроме того, такие группы без транспорта высаживались в тыл противника с вертолетов либо парашютным способом с самолетов. После десантирования группы РД (разведывательно-диверсионные) могли в случае необходимости захватывать и использовать транспортные средства противника.

Главная задача РДР – поиск и уничтожение ядерного оружия и средств его доставки. В составе каждой мотострелковой и танковой дивизии был отдельный ракетный дивизион. Боевые части ракет – ядерные, химические, обычные. Ракетный дивизион – это главная сокрушающая сила дивизии.

Разделение труда было таким: РДР ищет цели, ракетный дивизион их накрывает.

Помимо ядерного оружия и средств его доставки группы РД искали штабы и узлы связи. В принципе, это все та же работа по нейтрализации оружия массового поражения противника: уничтожили штаб – и некому отдать приказ на применение ядерного оружия, ударили по узлу связи – и некому принятое решение передать исполнителям.

Работа шла одновременно по всем трем направлениям: ищем и штабы, и узлы связи, и ракетные батареи. И уничтожаем.

Группе РД было достаточно доложить координаты вскрытого объекта и рывком выйти из-под удара: у командира дивизии было чем накрыть обнаруженную цель. Если что-то мешало командиру дивизии нанести удар по вскрытому объекту, группа РД получала приказ на самоубийственную атаку.

4

Войсковая разведка своих знаков различия не имела. Оно и правильно: незачем выделяться на общем фоне.

Личный состав разведывательных рот мотострелковых полков был одет точно так же, как и личный состав мотострелковых батальонов: цвет околышей, кантов и петлиц малиновый, с 1970 года – красный. А эмблема общевойсковая: звездочка в веночке.

Разведывательные роты танковых полков, разведывательные батальоны как танковых, так и мотострелковых дивизий были одеты в танковую форму: канты красные, околыши и петлицы черные бархатные. А на петлицах – танки.

На оперативном уровне, в разведывательных отделах и управлениях армий, округов и групп войск, офицеры в основном имели такие же черные бархатные околыши и петлицы, но в петлицах – артиллерийские эмблемы. Хотя иногда они носили и эмблемы инженерных войск, и эмблемы войск связи. В этих случаях эмблемы носили не на черном бархате, а на черном сукне.

И вот однажды в Разведывательный отдел штаба Приволжского военного округа прибыл для прохождения службы новый офицер – старший лейтенант Красников Василий Алексеевич. Предыдущая должность – командир пятой группы третьей роты 30-го отдельного гвардейского разведывательного батальона 6-й гвардейской мотострелковой дивизии 20-й гвардейской армии Группы советских войск в Германии.

Я, как самый молодой в отделе, несусь в бюро пропусков, чтобы встретить нового человека и провести в наши берлоги. Встречаю старшего лейтенанта, и глаза мои становятся большими и круглыми.

Передо мной стоит статный симпатяга-старлей, а на черном бархате петлиц – десантные парашютики. Я такого никогда не видел. И ни в каких инструкциях, приказах и правилах ношения военной формы ничего подобного не было.

Оказалось, вышло распоряжение, чтобы третьи роты разведывательных батальонов мотострелковых и танковых дивизий отныне носили десантные эмблемы.

И это правильно. Офицеры этих рот совершали прыжки с парашютом точно так же, как вся советская десантура, и имели все привилегии ВДВ и СпН. Во всем разведбате у офицеров срок службы исчислялся как обычно, а третьей роте, десантникам-диверсантникам, год шел за полтора. Соответственно, и получали они полторы получки, и очередные звания им присваивали в полтора раза быстрее.

Долгие годы бойцы десантно-диверсионных рот носили танковые эмблемы. А у высшего командования были два веских соображения, противоречащих друг другу. С одной стороны, тайну военную хранить надо, чтобы не светились эти ребята на общем фоне. А с другой стороны, надо было поддерживать боевой дух этих бойцов: бросали их и с малых высот, и со сверхмалых, ломали они и ноги, и руки. А у кого-то и парашюты не раскрывались. Так вот тебе купола на петлицы! Будь уверен – в следующий раз раскроются.

К чему это я клоню?

Клоню к тому, что помимо рот, батальонов, отрядов и бригад СпН существовали еще и полторы сотни разведывательно-диверсионных рот, которые отличались только тем, что десантная эмблема у их бойцов была не на голубых петлицах, а на черном бархате. Это те же самые части и соединения СпН, только в общих списках не учтенные.

Потому, когда мы ведем речь о бригадах, отдельных батальонах, отрядах и ротах СпН, давайте помнить и о разведывательно-диверсионных ротах разведывательных батальонов мотострелковых и танковых дивизий.

Вспомнили про СпН – тут уж и разведывательно-диверсионные роты не забудьте, помяните их тихим добрым словом.

Глава 7
Отдельная рота СпН

1

Каждая общевойсковая армия Вооруженных Сил СССР начиная с конца 1950-х годов имела в своем составе 3–5 мотострелковых и 1–2 танковые дивизии, а также комплект армейских частей: ракетная, зенитно-ракетная и артиллерийская бригады, саперы, связисты, химики и так далее.

Танковая армия имела в своем составе 3–4 танковые и 1–2 мотострелковые дивизии плюс тот же самый комплект армейских частей: ракетная бригада, зенитно-ракетная бригада и так далее.

На тех направлениях, где во время войны усилий целой общевойсковой армии явно не потребуется, а боевых действий одной дивизии окажется явно недостаточно, были развернуты армейские корпуса. Это было либо в северных, либо в южных районах Советского Союза. Армейские корпуса имели в своем составе по 2–3 мотострелковые дивизии, а иногда еще и одну танковую дивизию. Управление и штаб каждого армейского корпуса весьма напоминали управление и штаб общевойсковой армии, только были чуть меньше по размерам. Комплект корпусных частей был почти таким же, как и комплект частей каждой общевойсковой армии. По существу, каждый армейский корпус был как бы общевойсковой армией с меньшим количеством дивизий.

2

В штабе каждой общевойсковой и танковой армии и каждого армейского корпуса был разведывательный отдел. Отдел состоял из групп.

Первая группа контролировала разведывательные батальоны дивизий и разведывательные роты полков.

Вторая группа – агентурная. Ей подчинялся Разведывательный пункт, который вербовал информационную агентуру на тех территориях, где данной армии предстояло действовать во время войны.

Третья группа – диверсионная. Ей подчинялась отдельная рота СпН.

Четвертая группа – информационная. Здесь выполнялась обработка всей поступающей информации.

Пятая группа – радиоразведка. В подчинении – полк радиоразведки. Кроме того, эта группа контролировала радиоразведку подчиненных дивизий.

3

В этом списке нас интересует только отдельная рота СпН.

Тому, кто с Советской Армией незнаком, следует объяснить разницу между ротой и отдельной ротой.

Если рота входила в состав батальона или полка, она являлась подразделением. Командир такой роты мог получить звание капитана (это максимум), его заместители – звание старшего лейтенанта.

Если рота не входила в состав батальона или полка, она являлась не подразделением, а воинской частью. Чтобы не путать ее с обычными ротами, она именовалась отдельной.

Командир отдельной роты мог получить звание майора, его заместители – звание капитана. Каждая отдельная рота имела номер в системе нумерации, общей для всей Советской Армии (который был ее настоящим номером), и условный пятизначный номер. Например, 808-я отдельная рота СпН имела условный номер – войсковая часть 74972. В открытых документах использовался условный пятизначный номер, который никому ни о чем не говорил; в секретных и совершенно секретных документах использовался настоящий номер воинской части.

В отличие от обычной роты, отдельная рота имела в своем составе собственные тыловые службы: оружейную, инженерную, транспортную, финансовую, вещевую, продовольственную. Командир отдельной роты имел комплект печатей и штампов, ему была подчинена собственная секретная часть.

Та же система действовала и на уровне батальонов. Если батальон входил в состав полка, он являлся подразделением. Если батальон не входил в состав полка, он являлся воинской частью и именовался отдельным. Как и отдельная рота, отдельный батальон имел собственные оружейную, транспортную, финансовую, вещевую, продовольственную и другие службы. Кроме того, отдельный батальон имел Боевое знамя. В этом его отличие от отдельной роты и от обычного батальона. Исключением были отдельные штрафные, дисциплинарные, транспортные, ремонтные и медико-санитарные батальоны; они Боевых знамен не имели.

Уяснив разницу между ротами обычными и отдельными ротами, мы несколько иначе посмотрим на 46 отдельных рот СпН, которые в 1950 году были развернуты по приказу товарища Сталина. Каждая отдельная рота была полностью самостоятельной боевой единицей практически во всех вопросах, от тыловых и транспортных до финансовых и юридических. Всего в составе этих рот было пять с половиной тысяч отборных головорезов.

В мое время (в первой половине 1970-х годов) каждая отдельная рота СпН имела не 120, а 115 человек личного состава, в том числе 9 офицеров и 11 сверхсрочников (с 1972 года – 11 прапорщиков). Структура отдельной роты СпН выглядела так:

• командир роты;

• заместитель командира роты по политической части;

• заместитель командира роты по ПДС (парашютно-десантная служба; впоследствии – зам по ПДП – по парашютно-десантной подготовке);

• заместитель командира роты по инженерной подготовке;

• военный переводчик, который имел диплом Военного института иностранных языков (ВИИЯ) и свободно владел как минимум двумя иностранными языками;

• старшина роты (сверхсрочник);

• секретчик (сверхсрочник);

• три разведывательных взвода по 20 бойцов и командиров в каждом;

• взвод связи (30 человек);

• автотранспортное отделение;

• парашютный склад с парашютной сушилкой;

• склад инженерно-подрывного имущества.

Вооружение роты:

• автоматы АКМС на весь личный состав, включая офицеров, на всех автоматах разведывательных взводов – ПБС (прибор бесшумной стрельбы),

• бесшумные пистолеты 6П9 на весь офицерский состав и весь состав разведывательных взводов,

• стреляющие ножи НРС-2 на весь состав трех разведывательных взводов,

• разнообразные мины в весьма широком ассортименте: направленного действия (МОН-50 и МОН-100), осколочно-заградительные (ОЗМ-72) и другие.

Средства связи:

• 2 очень мощные радиостанции Р-118, смонтированные на ЗиЛ-157,

• 15 носимых радиостанций Р-350 для связи диверсионных групп с узлом связи роты, который мог находиться на расстоянии нескольких сотен километров от действующих групп,

• небольшие радиостанции для связи между группами.

Транспорт (оставался на своей территории; на территории противника рота СпН могла использовать захваченный транспорт):

• 1 легковой автомобиль повышенной проходимости ГАЗ-69 (командирский),

• 2 грузовых автомобиля повышенной проходимости ЗИЛ-157 с радиостанциями Р-118,

• 7 полноприводных грузовых автомобилей ГАЗ-66 (для транспортировки личного состава роты на своей территории).

4

Состав взвода связи (30 человек):

• командир,

• заместитель,

• 2 отделения по 5 человек (расчеты двух радиостанций Р-118 на автомобилях ЗиЛ-157),

• 3 отделения по 6 человек, в каждом командир и 5 радистов с радиостанциями Р-350.

В ходе выполнения боевой задачи радиостанции Р-118 на ЗиЛ-157 разворачивались неподалеку от командного пункта общевойсковой или танковой армии, в состав которой входила данная рота. Каждая радиостанция Р-118 могла самостоятельно держать связь с разведывательным отделом штаба армии и со всеми разведывательными группами.

Во взводе связи было две радиостанции Р-118, чтобы гарантированно обеспечить бесперебойную связь. Кроме того, во время перемещения командного пункта армии одна из машин следовала за штабом армии и в это время держать связь не могла (для связи нужно было разворачивать большую стационарную антенну, что невозможно было сделать на марше), в это время связь с диверсантами обеспечивала вторая машина, которая затем догоняла штаб.

Каждое отделение связистов с радиостанциями Р-350 было закреплено за одним из разведывательных взводов, в состав которого оно вливалось перед выброской в тыл противника. Радиостанция Р-350 весила 13 килограммов. Радист нес облегченный комплект вооружения: у него не было ни бесшумного пистолета, ни стреляющего ножа. К автомату он нес не 300, а только 120 патронов. На его автомате не было ПБС. И все равно жизнь радиста была нелегкой, и часть его ноши распределялась между всем составом группы.

5

Состав каждого разведывательного взвода (20 человек):

• командир,

• заместитель,

• 3 отделения по 6 бойцов.

Перед выброской в тыл противника каждый взвод получал в свой состав пять радистов с радиостанциями Р-350 из взвода связи, то есть во взводе становилось 25 бойцов и командиров.

Взвод мог действовать как одна разведывательная группа.

Взвод мог разделиться на две группы: одна – под командованием командира, другая – под командованием его заместителя.

Взвод мог действовать тремя группами, по одному отделению в каждой, при этом командир взвода находился с той группой, которая в данный момент выполняла самую важную задачу, заместитель – с той группой, которая выполняла вторую по важности задачу.

Взвод мог разделиться на четыре группы: три отделения и командир взвода с группой бойцов из разных отделений.

Наконец, взвод мог разделиться на пять групп по пять человек в каждой, включая радиста, и во главе этих пяти групп были командир взвода, его заместитель и три командира отделений. Такое деление взвода было максимально возможным.

Рота тоже могла действовать в полном составе либо делиться на группы. Максимальное количество таких групп – 15. В ходе выполнения боевой задачи рота постоянно меняла конфигурацию: например, в самом начале действовала одна крупная группа в составе взвода, пара средних, остальные – мелкие, а затем рота сливалась в один организм, потом снова рассыпáлась на мелкие группы и так далее.

За жизнь радиста и сохранность аппаратуры каждая группа отвечала своими головами в буквальном смысле слова. При угрозе захвата противником радиостанцию, аппаратуру шифрования и шифры нужно было уничтожить, как и самогó радиста, который, попав в плен, мог раскрыть шифры и особенности системы связи.

Количество радиостанций Р-350 во взводе связи точно соответствовало максимальному количеству разведывательных групп, на которые могла разделиться рота.

Командиры отделений связи сами радиостанций Р-350 не имели. На время операций они включались в состав разведывательных взводов или находились в группе управления рядом с командиром роты в качестве запасных радистов.

Глава 8
Отдельный батальон или отдельный отряд?

1

В 1957 году в Советской Армии на базе пяти отдельных рот СпН было развернуто пять отдельных батальонов СпН. Каждый из них имел в своем составе:

• управление и штаб,

• роту связи,

• три разведывательные роты СпН,

• взвод снайперов,

• транспортный взвод,

• подразделения обслуживания.

В батальоне 365 человек, как дней в году.

Все роты были не отдельными, а обычными. Состав каждой роты:

• командир,

• зам по ПДС,

• зам по инженерной подготовке,

• переводчик,

• старшина и его помощник,

• три разведывательных взвода по 20 человек.

Всего в роте 66 человек, в том числе 7 офицеров.

Вот разница между ротой и отдельной ротой. В обычной роте почти вдвое меньше личного состава. Подразделения связи, а также транспортные, финансовые, продовольственные и все прочие службы вынесены из разведывательных рот на уровень батальона. Но при этом каждая рота все так же могла выставить максимально 15 групп, получая для этого радистов из роты связи. Батальон при максимальном разделении мог выставить 45 групп.

Взвод снайперов никогда не действовал самостоятельно; снайперы распределялись между разведывательными ротами в зависимости от характера решаемых задач.

На мой взгляд, отдельные батальоны СпН имели оптимальную для ведения боевых действий в тылу противника структуру.

2

Прошло совсем немного времени, и отдельные батальоны СпН вдруг почему-то стали называть отдельными отрядами СпН. Отряд – это нечто неопределенное: отряд кораблей, строительный отряд, отряд космонавтов, отряд заключенных, пионерский отряд.

Кроме названия, ровным счетом ничего не изменилось. Но зачем понадобилось переименовывать батальоны СпН в отряды СпН?

Вопрос этот меня заинтересовал при самом первом знакомстве с частями СпН. Чем, кроме названия, отдельный отряд отличался от отдельного батальона?

Отличие нашел, и картина прояснилась. Дело в том, что каждый отдельный батальон (разведывательный, танковый, саперный и т. д.) имел Боевое знамя.

Исключения уже были упомянуты выше: Боевое знамя не было положено отдельным штрафным, дисциплинарным, транспортным, ремонтным и медико-санитарным батальонам. Отдельный батальон СпН в эти исключения не вписывался.

А вот требование Устава внутренней службы:

Боевое знамя всегда находится со своей воинской частью, на поле боя – в районе боевых действий.

Весь личный состав воинской части обязан самоотверженно и мужественно защищать Боевое знамя в бою и не допустить его захвата противником. При утрате Боевого знамени командир воинской части и военнослужащие, непосредственно виновные в таком позоре, подлежат суду, а воинская часть – расформированию.

Длина древка знамени – 250 сантиметров, на вершине наконечник длиной еще 25 сантиметров. Полотнище знамени шелковое, 145 сантиметров в длину, 115 сантиметров в высоту. Да еще шелковый шнур золотистого цвета длиной 280 сантиметров с двумя кистями на концах. На знамени крепятся ордена, которыми награждена воинская часть, а к каждому ордену на древко крепится шелковая орденская лента шириной 7 сантиметров и длиной 270 сантиметров. Середина ленты, как и середина золотистого шнура, завязана у наконечника, так что получается, что она имеет два конца примерно по 135 сантиметров каждый.

И вот представим себе командира 36-го отдельного батальона СпН Прикарпатского военного округа. Батальон подняли по тревоге, вывезли на аэродром, погрузили в самолеты, долго-долго куда-то везли, а потом выбросили на малой высоте в тундру, в горы или в пустыню.

И куда знамя девать? На месте оставить нельзя – Устав требует с собой тащить. А как с ним прыгать? Прямо с развевающимся знаменем? А как нести его через леса и болота? Знамя ведь шелковое, оно порвется или испачкается.

Ладно, нарушим Устав, в своем тылу знамя оставим. Так ведь тогда сердце командирское болеть будет: командир где-то в тылу врага защищает интересы Родины и всего прогрессивного человечества, а Боевое знамя отдельного батальона далеко-далеко осталось, словно жена любимая. С кем она там? Кто за сохранность жены – простите, Боевого знамени – ответит?

Если в отсутствие мужа жена утонет в Чёрном море или погибнет в пожаре, можно другую найти. Но если в пожаре сгорит или утонет во время наводнения Боевое знамя, да что там пожар, – если знамя просто сопрут хулиганы, – то командира-героя, который за тысячи километров от родного военного городка интересы мирового пролетариата защищает, должны разжаловать в рядовые и отправить в штрафбат.

Так о чем же командиру думать: о выполнении задания Родины или о сохранности знамени?

Даже если ослабить батальон, послать на задание две роты, а третью оставить в городке для охраны знамени, то все равно в случае утраты знамени виноват будет командир.

И это только в мирное время. А что будет в военное время? Батальон ушел в ночь врагам глотки резать, а в это время другие враги городок военный захватили вместе со знаменем. Отдельный батальон СпН доблестно врагов крушит, бойцы подобрались к хранилищу вражеских ядерных боеприпасов, а тут вдруг шифровка: командира разжаловать в рядовые и отправить в штрафбат кровью вину искупать, а отдельный батальон СпН разогнать к чертовой матери. Что? К хранилищу ядерных боеприпасов подобрались? Да хрен с ними, с теми боеприпасами. Налет отменить, всех вернуть и списать в пехоту. К чертям ядерные боеприпасы, пусть мирно лежат там, где лежали.

Если Боевое знамя утеряно, командира и всех непосредственно виновных положено судить, а воинскую часть – разогнать. Против Устава не попрешь!

3

И вот руководству ГРУ головоломка: как требования Устава обойти? Как организовать службу, чтобы сердце командира отдельного батальона СпН только из-за любимой жены ныло, а голова от забот Боевом знамени не болела?

О, в ГРУ и не такие проблемы решали! Объяснили ситуацию умным людям в руководстве Генерального штаба и выход нашли: да не будет у нас никаких батальонов! Вместо отдельных батальонов СпН будут отдельные отряды СпН!

А что Устав внутренней службы про отдельный отряд говорит? Ничего не говорит. Вот и все. Не положено Боевое знамя отдельному отряду. Можно знамя дать, но можно и не давать.

Раньше бригада СпН состояла из 4–6 отдельных батальонов. В бригаде было Боевое знамя, да еще и в каждом отдельном батальоне. 5–7 знамен на бригаду получалось. И командиры батальонов, уходя во вражеский тыл, свои знамена командиру бригады доверить не могли, ибо согласно Уставу в случае потери Боевого знамени все равно командир батальона будет отвечать, а вовсе не тот, кому он знамя доверил.

С бригадой проще. Штаб бригады, узлы связи и тыловые подразделения находятся на своей территории в районе командного пункта штаба фронта. Знамя бригады сохранить не проблема.

Пока были отдельные батальоны, было много знамен. И много проблем. Как только отдельные батальоны превратили в отдельные отряды, количество проблем резко сократилось.