Текст книги "Профессионал. Не ради мести"

«Нет, это не по мне. Мне уже сейчас временами становится тошно от игры в мальчишку», – окончательно решил я про себя, выходя из машины.

– Спасибо, что подвезли.

– Не за что, парень.

Проводив взглядом кадиллак, я пошел в «Николь». Приняв душ и переодевшись, я спустился вниз. Сев в такси, поехал к дому Райтов. В руке у меня был конверт с двумя листами бумаги. После внимательного изучения этого документа я представлял почти всю картину преступления, за исключением двух небольших деталей, которые, как мне думалось, прояснит сам старик Райт.

Выходя из такси, я увидел выходящую из дома Адель, которая куда-то собралась. Я окликнул женщину:

– Миссис Вернер!

Она обернулась. При виде меня лицо ее слегка посветлело, но потом снова стало осунувшимся и грустным. Подойдя к ней, я поздоровался:

– День добрый.

– О! Майкл, здравствуй. Мы вчера Тома похоронили, – глаза женщины наполнились слезами.

– Извините меня, пожалуйста, миссис Вернер, но я действительно не мог вчера прийти. Приношу вам свои самые искренние соболезнования.

Услышав мои слова, женщина не выдержала, всхлипнула, быстро достала платок и прижала его к глазам. Подождав пару минут, пока она придет в себя, затем сказал:

– Мне очень надо поговорить с вашим отцом.

– Он себя плохо чувствует. Лучше как-нибудь в другой раз, Майкл.

– Не буду настаивать. Тогда у меня к вам просьба: передайте ему эти бумаги, – я отдал дочери Райта конверт, в который вложил машинописный допрос убийцы Тома.

– Что это?

– Это правда о смерти Тома, это то, что не смогла найти полиция. Большая к вам просьба: когда вы с отцом ознакомитесь с этим документом, больше никому не показывайте. А еще лучше – уничтожьте.

Молодая женщина задумчиво посмотрела на конверт, потом сказала:

– Знаешь что, ты пока подожди здесь. Схожу, узнаю, как он себя чувствует. Хорошо?

Ее не было минут десять, потом дверь открылась, и она с порога махнула мне рукой: заходи. Увидев меня, служанка Сара сделала зверское лицо. Почему я ей не нравился, честно говоря, не знаю, ведь я весь из себя такой культурный и обходительный мальчик.

Мы с Адель поднялись по лестнице наверх. Дверь в комнату больного была открыта настежь. Не переходя порога, я осторожно заглянул внутрь помещения. Старик лежал с закрытыми глазами, но видно что-то почувствовал, потому что сразу открыл глаза.

– Добрый день, мистер Райт. Приношу свои… – я оборвал фразу, когда увидел, что старик поморщился.

– Подойди.

Я подошел к кровати.

– Сына сожалениями… не вернешь. Дочь сказала, что ты узнал правду о Томе. Это так?

– Да, мистер Райт. Если вы позволите, то я вам расскажу вкратце, а потом Адель прочитает текст допроса Кинли.

– Значит, он. Я так и думал, что… – старик Райт тяжело закашлял, при этом лицо приняло темно-красный оттенок. Я посмотрел на Адель. В ответ она лишь легонько пожала плечами, говоря тем самым, что ее отец одной ногой стоит в могиле и что-либо делать бесполезно. – С этого подонка… все началось, с ним и закончилось. Говори, Майкл.

– Сначала скажу о пакете документов на золотоносный участок. Люди, которые хотели его купить, не имеют никакого отношения к смерти Тома. Кто они, мне неизвестно, да и, честно сказать, не интересно знать. Основная история началась с того, что Томасу зачем-то захотелось поехать в мотель «Русалка». Правда, мне до сих пор непонятно, что ему там было надо?

– Это был мой подарок сыну. Я сказал ему, что он будет управлять «Русалкой». Ему надо с чего-то начинать, вот я ему и сказал: попробуй здесь.

– Теперь мне все понятно. Он приехал осмотреться и наткнулся там на постояльцев, очень похожих на гангстеров. Он же бывший полицейский, значит, знает такой тип людей. Возможно, он там увидел беженок с Кубы и попытался с ними заговорить. Думаю, что контрабандистам не понравилось его любопытство. Да, я забыл сказать, что мотель был их основной базой. Через него в Америку попадали наркотики, девушки, сигары. При этом все эти бандиты работали на Микки Кинли.

– Погоди, парень. Ты же не хочешь сказать, что Мартин занимался контрабандой?

Я задумался, так как не рассматривал это дело с подобного ракурса.

– Не знаю, что и сказать, но мне кажется, что Эшли ничего об этом не знал. Скорее всего, контрабандисты просто приносили ему деньги раз в неделю. Они знали, что он старый и больной человек, который не будет разбираться с делами мотеля, находящегося за чертой города. Деньги приносят – и ладно. Скорее всего, так оно и было. Я продолжу?

Старик чуть кивнул головой, давая свое согласие.

– Так вот, ваш сын решил выяснить, что все это значит, вот только бандиты, в свою очередь, заподозрили в нем полицейского агента и устроили за ним слежку. Так они узнали, что он Том Райт, о чем сообщили своему боссу, Микки Кинли. Скорее всего, к этому моменту он уже знал, что его бывший друг был полицейским в Лас-Вегасе. Почему он решился на убийство? Дело в том, что Кинли собирался в ближайшее время провернуть с китайцами большую сделку. К тому же им на пятки наступали федералы, которые тоже что-то узнали о сделке. Ему никак нельзя было попасть в поле зрения полиции или ФБР, поэтому он сначала убивает агента ФБР, а затем Тома.

– Он сам убил?

– Нет. Это были ублюдки, работавшие на него. Скажу сразу, они уже горят в аду.

Старик ничего не сказал, только какое-то время внимательно смотрел на меня. На его невысказанный вопрос я только слегка качнул головой. Адель посмотрела на отца, потом на меня, открыла рот, чтобы спросить меня, но тут раздался надтреснутый и хриплый голос старого Райта:

– Спасибо, сынок.

Женщина захлопала глазами, сообразив, что нечто известное этим двум мужчинам прошло мимо нее, но при этом поняла, что спрашивать их бесполезно. Не скажут. Тогда она спросила другое:

– Честно говоря, мне не понятно, как ты, все лишь подросток, все это раскрыл? И мурашки по коже бегут, как только подумаю, что тебе пришлось пережить за все это время. И сразу вопрос: почему ты?! Почему это не сделали полицейские?! Это их работа! – сейчас в голосе дочери Райта звучал гнев и возмущение. – Еще вчера я разговаривала с детективом, который ведет это дело, так он сказал, что оно далеко от завершения! Он мне соврал?! Да?!

– Это был Дон Даггерт?

– Да… Детектив Даггерт. А что?

– Скорее всего, он уже не работает в полиции, миссис Вернер.

– Почему?

Я задумался, но не потому, что не знал ответа на этот вопрос, а потому что как-то упустил этот момент. Имя этого полицейского было на листах допроса Кинли, а значит, он, пусть косвенно, виноват в убийствах Вильсона и Райта. Это он продавал секретные сведения Кинли, а значит, должен был за это ответить. Причем это будет не месть, а просто последняя точка, поставленная в деле Томаса Райта. Врать дочери Райта мне не хотелось, а правду ей не надо знать, поэтому я ответил, что толком не знаю.

– Это моя догадка. Теперь последнее, что мне хотелось вам сказать по делу Тома. Вам известно, что Кинли мертв?

Сначала в глазах старика вспыхнула радость, потом у его дочери.

– Его и шофера расстреляли в машине, в пяти милях от аэропорта.

– Пусть горит в аду, ублюдок! Сволочь он! Гад, сволочь и убийца! – Адель раскраснелась от возмущения, изящные ручки были сжаты в кулачки. – Так ему, поганому убийце, и надо!

– Хорошая новость, – тихо сказал старик Райт.

– Вот, в принципе, и все, что я хотел вам рассказать. Кое-какие подробности вы узнаете из бумаг. И снова вас попрошу: прочитаете, уничтожьте их.

– Не волнуйся, Майкл. Обязательно сделаем, – ответила мне Адель. – Большое тебе спасибо! Мы знакомы всего несколько дней, а ты так много сделал для нашей семьи, так хорошо к нам отнесся! Майкл, ты человек широкой души! Только я считаю, что этого мало, но при этом не знаю, что мы можем для тебя сделать? Как отблагодарить?! Папа, а ты как думаешь?

– Я не думаю… я знаю, дочь.

– Что, папа?

– Я завещаю ему то, что хотел подарить сыну. Мотель «Русалка».

«Мотель?! Мне?!» – я успел так подумать, но сказать ничего не успел, как Адель радостно закричала:

– Папа, ты молодец! Ты правильно решил! Он нам не нужен! Это живое напоминание о смерти Тома!

– Погодите! Мне он тоже не нужен! – сделал я последнюю попытку отказаться от подарка, при этом пытаясь лихорадочно найти серьезный повод для отказа.

– Почему? – в глазах как старика Райта, так и его дочери появились обида и недоумение. Тут я понял, что ошибся. Причем дважды. Во-первых, обидел хороших людей, которые сделали мне этот подарок от всей души. Во-вторых, я совсем забыл про свой возраст.

Вот скажите мне, какой пятнадцатилетний парень откажется от мотеля на берегу океана? Он будет прыгать от радости, а я вместо этого отреагировал на мотель в качестве подарка, как на издевательскую оплеуху.

Видя, что неловкая пауза затягивается, мне пришлось сделать вид, что я смутился, опустил глаза, после чего тихо сказал:

– Нет, я очень сильно рад такому подарку. Поверьте, очень-очень рад и очень сильно вам всем благодарен. У меня просто слов нет. Сказал я так потому, что знаю, у вас большая семья. Вон двое мальчишек растут… Посчитал, что деньги вам нужнее. А мне что? У меня все есть. У моего дяди хорошая должность. Он ведь…

– Папа, давай ему скажем! – неожиданно перебила меня Адель.

– Скажи, дочка.

– У нас есть большая и очень хорошая новость! Нам пришло официальное письмо, насчет того участка земли. В нем написано, что там работала какая-то экспертная комиссия, которую в свое время пригласил, а также оплатил ее работу Мартин Эшли. Так вот, только по предварительным результатам, они оценили золотую жилу на участке в полмиллиона долларов! Теперь какое-то там горнорудное управление уже прямо сейчас готово выкупить у нас права на этот участок за четверть миллиона долларов.

– Вот даже как! Как я рад за вас! Теперь вы обеспеченные люди. Я вас поздравляю от всей души!

– Спасибо, Майкл. А мотель мы тебе дарим от всего сердца, поэтому, пожалуйста, не отказывайся!

Стало понятно, что открутиться от подарка у меня не получится, да и настаивать на отказе больше было нельзя. Слишком подозрительно.

– Спасибо. Я так рад, что просто не могу передать это словами! А как дядя обрадуется! – при этом я старательно растянул в улыбке губы, надеясь, что они не примут меня за дурачка. – Вот и хорошо. Теперь, извините, мне нужно бежать.

Адель порывисто вскочила, поцеловала отца в висок, потом подошла ко мне, чмокнула в щеку:

– Ты молодец, Майкл. Просто молодец! – после чего торопливым шагом вышла из спальни.

– Сэр, у меня к вам есть одна просьба.

– Говори, парень.

– Вы как-то обмолвились, что у вас в друзьях есть капитан полиции. Или он уже на пенсии?

– Нет, еще служит. Тебе нужна помощь?

– Не мне, а двум девчонкам. Они влипли в плохую историю.

Когда я рассказал старому Райту о двух девчонках, которые ограбили воров, я даже заметил в его глазах немного интереса.

– Думаю, он не откажет. Скажи, что пришел от Дэвида, – сказал старик Райт и закашлялся.

– Я пойду. Всего вам, мистер Райт, – я встал со стула в тот момент, когда на пороге появилась Сара.

Старик, не переставая кашлять, чуть кивнул головой в ответ. Я так быстро выскочил за дверь, что служанка ничего не успела мне сказать.

Спустя час я уже был в Управлении полиции Майами.

– Мне нужен капитан Хэнк Джентри, – обратился я к дежурному полицейскому.

– А простой детектив тебя не устроит, паренек? Обязательно нужен капитан?

– Передайте капитану Джентри, что я пришел от его старого приятеля Дэвида Райта.

Полицейский поднял трубку, набрал номер, потом сказал в трубку:

– Тут к капитану Джентри пришли. От Дэвида Райта.

Выслушав ответ, он повесил трубку и сказал:

– Посиди, приятель. Сейчас за тобой придут.

Прошло пять минут, когда в приемной появился молодой коп в новенькой, еще не обмятой форме, со служебным выражением на лице, которое часто бывает у людей, только что приступивших к своей работе.

– Кто к капитану Джентри? – спросил он, так как помимо меня в дежурной комнате находилось еще пять человек.

– Я.

– Ваше имя.

– Майкл Валентайн.

– Идемте, я провожу вас к капитану.

Капитан сидел в кабинете, на двери которого было написано золотистыми буквами «Капитан Джентри».

Молодой коп, полный служебного рвения, вытянулся перед начальством:

– Сэр, Майкл Валентайн доставлен.

– Свободен, Дик.

Полицейский развернулся и направился к двери.

– Добрый день, сэр, – вежливо поздоровался я.

– Здравствуй, парень. Садись.

Секунд тридцать мы оглядывали друг друга. У друга-приятеля Дэвида Райта было обманчиво улыбчивое полное лицо добродушного дядюшки, вот только жесткий прищур глаз да цепкий и колючий взгляд сразу меняли это мнение. Вот только этот взгляд нужно было еще увидеть и понять.

– Знаешь, паренек, я никогда тебя у Райтов не видел, если, конечно, ты не внебрачный сын Дэвида.

– Нет, сэр. У меня другой отец, и я пришел к вам по делу, которое может оказаться для вас интересным. Если позволите, я вам его сейчас изложу?

– Язык у тебя, как у адвоката, такой же хитрый и заковыристый. Вот только я человек простой, так что не крути передо мной хвостом, а говори прямо, как есть.

– Как скажете, сэр, – после чего я изложил ему всю историю, только без имен.

– Слышал краем уха про это ограбление. Кубинцы, значит? Они залезли на чужую территорию, именно поэтому на них никто не подумал. Думаю, что их сейчас в городе не найдешь. Ладно, с этим ясно. Так что ты хочешь иметь с этого дела?

Вопрос был очень интересный и поставлен так, как спросил бы чистокровный еврей, но капитан им не был. Он имел два ответа. Все зависело от человека, который будет на него отвечать. С одной стороны, офицер спрашивал: ты хочешь заработать на этом деле? С другой стороны: зачем ты пришел рассказать мне о нарушении закона?

– Ведь при правильном расследовании эти две девчонки окажутся подозреваемыми лицами. Их будут проверять, допрашивать. И все такое. Так?

– Обычные, стандартные процедуры. Без этого никак.

– Очень хотелось бы исключить их участие в этом деле. Скажу сразу, одна из них беженка с Кубы.

– Уже становится яснее. Думаю, что к этому еще можешь добавить то, что она твоя подружка. Я угадал?

– Угадали, сэр. Так что вы скажете, если я сам сдам похищенные ценности? Шел-шел и на улице нашел. Кстати, они застрахованы?

– Теперь мне все понятно. А я-то думал, что же надо этому хитрому парню от меня? Ха! Денег ему надо! – какое-то время он смотрел на меня, словно ожидал моего подтверждения своим словам. Усмехнулся, встал, обошел стол и подошел к двери. Открыв ее, он крикнул в общий зал, где за столами сидели детективы:

– Дженкинс, возьми дело по ювелирному магазину и тащи свою тощую задницу ко мне!

Вернувшись на свое место, он снова стал рассматривать меня, вплоть до того момента, пока в комнату не ввалился высокий черноволосый детина с костлявой физиономией.

– Капитан… – детектив встал у двери, с любопытством рассматривая меня.

– Дженкинс, у тебя что-то есть по ограблению ювелирного магазина?

– Сэр, только то, что было раньше.

– Значит, ничего. Дверь закрой и садись поближе, – когда детектив сел, капитан продолжил: – Вот этот паренек, что сидит здесь, может решить твою проблему.

– Свидетель? – кисло поинтересовался Дженкинс.

– Нет! – сказал, как отрезал, капитан. – Он просто вместо тебя, недоумка, раскрыл это дело.

– Раскрыл? Интересно, как? – в его голосе было ровно пополам ехидства и удивления.

– Да очень просто, офицер. Мне известно, кто ограбил ювелирный магазин и где лежат украденные драгоценности.

Детектив перестал сверлить меня глазами и посмотрел на капитана:

– Что надо сделать?

– Вот видишь, парень, какие у меня сообразительные детективы. На лету все схватывают, когда дело касается левых денег, а как ловить преступников – они просто сидят и тупо смотрят в потолок. Дженкинс, ювелир застраховал свое барахло?

– Нет, сэр.

– Тогда так. Сейчас ты звонишь ему с моего телефона и интересуешься, хочет ли он получить назад свои вещички. Дескать, воры согласны отдать их за двадцать пять процентов от этой суммы. Кстати, какая там сумма?

– Пятьдесят пять тысяч, – сказал детектив, бросив на меня осторожный взгляд.

– Давайте лучше я сам позвоню хозяину магазина, – попросил я капитана, – а то к тому моменту, когда ваш детектив начнет разговор, сумма может еще уменьшиться, а там и до нуля упадет. Тогда и получать нечего будет.

Капитан с усмешкой бросил взгляд на своего детектива, но тот весело улыбнулся и без малейшего чувства стыдливости сказал:

– У меня всегда на цифры была плохая память, вот и перепутал. Теперь вспомнил. Шестьдесят восемь тысяч долларов. Так я звоню?

Спустя двадцать минут напряженного спора детектив положил трубку и вытер пот со лба.

– Вы сами все слышали. Пятнадцать процентов и ни цента больше. Так что будем делать?

– Где находится ювелирный магазин? Я туда принесу драгоценности.

Капитан переглянулся с детективом. Парнишка действительно странный. Знает, где украденные драгоценности, но не знает, где находится магазин.

– Мы еще не решили вопрос с нашим процентом.

– Пятнадцать процентов – это десять тысяч. Семь тысяч я забираю себе. Вы получаете все остальное и раскрытое дело. Хозяин, я так понимаю, заберет свое заявление.

– А не слишком ли жирно будет для тебя, паренек? – детектив встал и навис надо мной.

– Только не надо пытаться меня запугать. Имена сенатора Вильсона и специального агента ФБР Бигли вам что-то говорят?

Капитан снова переглянулся с детективом.

– Мы-то знаем этих людей, а вот тебя мы первый раз видим, – жестко сказал капитан.

– Я помог этим людям сегодняшней ночью.

Капитан прекрасно знал, что произошло этой ночью, причем все это было тесно связано именно с этими людьми. Теперь он был уверен, что подросток не врет, а неприятности ему были не нужны.

– Привезешь драгоценности… – капитан сердито смотрел на растерянного детектива, пока тот не сообразил, что ему надо сказать.

– Там бар рядом. «Хромой индеец». Буду ждать тебя там.

– Приеду через два часа.

Приехал я на полчаса раньше назначенной встречи. Отпустив такси, следующие двести метров до бара я решил пройти пешком. Заглянул в пару переулков, прошелся мимо ювелирного магазинчика, бросил взгляд на витрины бакалейной и овощной лавок, а затем в точно назначенное время вошел в бар.

Дженкинс сидел у стойки так, чтобы видеть каждого входящего в помещение человека. Увидев меня, встал с табурета, кинул на стойку банкноту и пошел ко мне. Кроме него в баре сидело пять человек. Четверо из них были мне незнакомы, зато пятого я уже видел. Это был нечистый на руку, как его охарактеризовал Шпиц, бывший коп Дон Даггерт. Мое предположение оказалось верно. Стоило одной из копий допроса Микки Кинли попасть в Управление полиции, как трое полицейских, осведомителей гангстера, были сразу вызваны к начальству, где им предложили сдать значки и оружие. Даггерт, зная о смерти Кинли, даже спрашивать не стал о причине, просто положил на стол полицейский значок и ушел. К тому же он понимал, что ему сейчас лучше уехать из города, но, живя на широкую ногу, он ничего не откладывал на черный день, поэтому, когда ему позвонил его приятель детектив Дженкинс, он сразу дал свое согласие. Ограбить пятнадцатилетнего паренька? Нет вопросов.

Я скользнул по бывшему детективу быстрым взглядом. Вопрос, что он тут делает, даже не возник, стоило мне его здесь увидеть. Я прекрасно его запомнил в то утро. На нем сейчас был другой, дешевый темно-серый костюм и светло-серая шляпа, а вот дорогие кожаные туфли ручной работы были те же.

«Ты-то мне и нужен. После таких совпадений хочется в чудеса верить», – подумал я, как только его узнал.

– Здесь все? – спросил Дженкинс, бросив жадный взгляд на сумку.

– Все.

– Здесь подождешь, или пойдем вместе?

– Вместе. До магазина.

Не доверял я детективу, не стесняясь это показывать, но его, похоже, это совсем не волновало. Перед самым магазином я передал ему сумку и проводил взглядом до самой двери. Ждал Дженкинса не меньше часа. Вышел тот из магазина довольно быстро, держа в руке бумажный пакет. Судя по его довольной физиономии, было видно, что сделка прошла гладко. Бросил быстрый взгляд по сторонам и, хитро улыбаясь, сказал:

– Садись в машину. Тут недалеко есть спокойное место, где я отдам твою долю.

– Может, просто в машине? – предположил я, разыгрывая дурачка.

– Люди по улице ходят. Садись. Это недалеко, вон там, – и он показал на улочку, ведущую в сторону.

– Можно и там, – легко согласился я.

Он завернул в переулок, остановился, заглушив мотор. Дележ произошел быстро, так как деньги были уложены в пачки по тысяче долларов.

– Как договаривались?

Я только успел кивнуть головой, как детектив сказал:

– Выходи, парень.

– Вы меня не подбросите?

– Нет, – жестко бросил он. – Давай живее. У меня дел по горло.

Мотор взревел, я вышел, хлопнул дверцей. Теперь только нужно было дождаться Дона Даггерта, который должен был появиться прямо сейчас, если я правильно все просчитал. Я не ошибся. Не успел Дженкинс свернуть за угол, как раздались быстрые шаги, и из-за угла торопливо вышел Даггерт. Для представления он нацепил на лицо маску жесткого и сурового служителя закона.

– Стоять! Полиция! – крикнул он сразу, как только завидел меня.

В ответ я нарисовал на своем лице испуг:

– Что случилось, офицер?

Он с ходу показал мне фальшивый полицейский значок:

– Я получил данные о незаконной сделке и теперь вынужден тебя задержать.

Его подельник предупредил о том, чтобы он был настороже с этим непонятным мальчишкой, но сейчас бывший коп видел перед собой только испуганного подростка.

– Что у тебя в руке?

– Это? – наивно спросил его я, изображая полную растерянность.

– Это, – с насмешкой ответил бывший полицейский. – Давай сюда.

В следующую секунду брошенный пакет с силой ударил ему по носу, отвлекая его внимание, поэтому он не видел молниеносного движения кулака, который выбил из него на какие-то мгновения сознание и воздух. В следующий миг я оказался за его спиной. Резкий рывок, хруст шейных позвонков, судорожная конвульсия. Отпустил руки. Тело бывшего детектива мешком свалилось на землю. Быстро оглянулся по сторонам, затем подобрал рассыпавшиеся деньги, снова завернул в бумагу и торопливо зашагал прочь.

Уже сидя в такси, я представил испуганное и удивленное лицо детектива, который обязательно вернется в тот переулок, после того как ему надоест ждать своего подельника в условленном месте, и довольно улыбнулся. То, что он не доложит об этом случае капитану, я был уверен на девяносто пять процентов. Парень пришел прямо к капитану, значит, у них есть какие-то общие знакомые. К тому же капитан, жесткий мужик, сдал назад, стоило ему узнать, что сосунок знаком с сенатором и федералом. В другой раз он бы не стал связываться со странным парнем, вот только сделка совершенно незаконная. Куда он побежит жаловаться? Даже пусть прибежит к капитану, только что он ему скажет?

Мне нетрудно было проследить за ходом мыслей детектива, которые были под стать тупому плану ограбления. Когда он увидит труп Даггерта, то очень сильно испугается, а страх в таких случаях – очень полезная вещь, которая дает четкое понимание того, что некоторые вещи надо забыть, причем навсегда.

Я постучал в дверь номера.

– Кто там?! – послышался взволнованный голос Оливии.

– Открывай.

Увидев у меня в руке бумажный пакет, девушка облегченно выдохнула воздух и сразу спросила:

– Как все прошло?

– Может, ты все же пригласишь меня пройти в комнату, – недовольно сказал я.

– Извини, я переволновалась. Входи быстрее.

Стоило мне войти в номер, как из-за стола вскочила Фиби и уставилась на меня с жадным любопытством. Аккуратно положив сверток на стол, я сказал:

– На этом все, милые. Я свое дело сделал. Дальше по жизни плывите сами.

– Здесь сколько? – быстро спросила Оливия, подходя к столу.

– Семь тысяч. Сразу скажу: себе не взял ни цента. Остальные остались в полиции в обмен на то, что дело закроют и вас к нему не привлекут.

Пока Оливия разворачивала сверток, ко мне подошла Фиби, проведя пальчиками по моей щеке, сказала нежным голоском:

– Ты очень милый, мальчик.

Я усмехнулся:

– Не подлизывайся, девочка. Слишком много от вас хлопот. Удачи вам, подруги.