Текст книги "Профессионал. Не ради мести"

– Похоже, Микки откусил слишком много, раз к нему прислали убийц.

– Не дай бог, Джеф, если воевать начнут. Опять будем без выходных. Меня жена тогда со света сживет. Она и сейчас косится, когда дежурства на выходные дни приходятся. Постоянно ворчит: дома тебя нет, дома тебя нет. А я что могу сделать?

– Можно подумать у меня по-другому. Когда эти проклятые бандиты перестреляют друг друга?

– Э! Одних убьют, другие придут. Слушай, а кого там убили?

– Хотели убить Микки Кинли, да обломались. Погиб его водитель и один из убийц.

– Кинли… Погоди! Ведь это он эти районы держит! Клуб «Синяя сова» его?

– Его. Я тут краем уха слышал, что говорил лейтенант. Так он вроде сказал, что убийца, которого грохнули, сам Чистильщик.

– Это тот, про которого всякие страсти рассказывали? Типа чисто работает и промахов не дает. Это он?

– Он! Он. Только если это действительно Чистильщик, то вроде как говорят, что он человек Маленького Оджи. Про Фрэнка Костелло слышал?

– Не слышал и слышать не хочу, – недовольно буркнул коп. – Нам своих бандитов хватает, так что приезжих нам не надо.

– Согласен. А суп вкусный оказался. Тебе как?

– Неплохо. Только все это мне не нравится. Может, это только начало? Чем разборки этих ублюдков для нас дальше обернутся?

– Чего ты паникуешь! Не будет в городе никакой стрельбы. У Кинли кишка слаба воевать с Маленьким Оджи. Если сейчас не пристрелили, значит, договорятся… или потом как-нибудь пристрелят. Да и хватит об этом говорить! Слушай, Энтони, мы с женой хотим в «Серебряное кольцо» сходить. Ты как? А то бери Марту и присоединяйся к нам.

– Было бы здорово. Вот только как с малышом быть? Нам не с кем его оставить.

– А твоя сестра? Вроде раньше выручала…

Дальше я их слушать не стал, расплатился и вышел из закусочной. После того как я наелся, мне захотелось спать.

Добравшись до отеля, я сразу отправился в номер. День был настолько предельно насыщен событиями, что я уснул, стоило мне положить голову на подушку.

С утра, на свежую голову, я снова разложил по полочкам полученную мною информацию, но ничего такого, что могло пролить свет на убийство Райта, как и раньше, не наблюдалось. По поводу покушения на Кинли я был согласен с патрульными полицейскими. Скорее всего, это разборки гангстеров.

«Пусть так, вот только в этом есть одна странность. Покушение на Кинли совершено через сутки после убийства Тома. Может, все-таки это звенья одной цепочки, на которой висит кулончик ценой миллион? Луис Винсент узнал, что у Кинли есть интерес в этом деле. Что он сделает? Закажет его Маленькому Оджи, с которым, по словам журналиста, Винсент очень дружен. Впрочем, это только предположение. Версия. Все, хватит пока в детектива играть».

Сорок минут отдал зарядке, после чего последовала пятикилометровая пробежка, завершившаяся, по установившейся традиции, плаванием в океане. Вернувшись в отель, принял душ, переоделся, затем спустился вниз, где меня встретила уже привычная, шумная и веселая, гостиничная суета. Кто-то уезжал, кто-то шел завтракать, некоторые ждали автобуса, чтобы ехать на экскурсию. Карл, стоявший за стойкой, что-то объяснял двум молодым женщинам. Привычно осмотревшись и оценив обстановку, я двинулся к стойке, чтобы отдать ключ портье, но, не дойдя пары шагов, вдруг неожиданно услышал громкий и возмущенный голос пожилой женщины:

– Убить своего сына! Это ужасно!

Замедлив шаг, повернул голову и увидел пожилую пару, которая стояла у стенда с газетами и журналами. Подойдя к ним, заглянул через плечо и прочитал заголовок в развернутой женщиной газете: «Ужасное убийство в отеле!» Рядом с ним было фото, на котором стоял знакомый мне сумасшедший старичок между двумя дюжими копами. Глядя на фото, я думал не о нем, а о покалеченных, но при этом оставшихся в живых мексиканцах: «Вы даже не подозреваете, как вам повезло, уроды».

Стоило мне отвернуться, как я уже выкинул из головы эту историю. После завтрака я поехал на выставку, собственно, ради которой приехал в Майами. В руке у меня был портфель, в котором была большая иллюстрированная энциклопедия по драгоценным камням, купленная еще в Лос-Анджелесе, и пара цветных фотографий желтого бриллианта. На каждом таком фото драгоценный камень снят на фоне газеты «Лос-Анджелес таймс» недельной давности. Кроме этого на оборотной стороне фотографий был приклеен листок, отпечатанный на машинке, с почтовым адресом: «Главпочтамт Майами. До востребования. Биллу Барнсу».

Перед самым отъездом я намекнул владелице юридической конторы о возможной сделке, попросив ее держать это в строгой тайне, а для большей уверенности пообещал ей десять тысяч долларов за посреднические услуги. Сумма ей понравилась, после чего она сказала, что подумает над моим предложением, но при этом не замедлила добавить: все должно быть в рамках закона. Подобному заявлению я только усмехнулся про себя, так как помнил, с какими нарушениями закона мы оформляли мои бумаги на владение половиной отеля-казино.

Единственное, чего я пока не знал, так это, каким образом мне выйти на потенциального покупателя, а просто надеялся, что мне подвернется удачный случай.

Как обычно, остановил такси, не доезжая до виллы Вискайя, где проводилась выставка драгоценных камней. Выйдя из машины, неторопливо пошел по направлению к вилле. Уже на подходе к вилле я заметил не менее двух десятков припаркованных автомобилей самых престижных марок. Мне уже было известно, что входной билет на выставку стоит семьдесят пять долларов, что составляет треть месячной зарплаты патрульного полицейского. Устроители этой выставки поставили своей целью отсечь лишних людей и тем самым облегчить охрану выставки. Уже на подходе, перед самой виллой, находился усиленный полицейский пост, состоявший из полицейского наряда в форме и детектива в штатском.

Пройдя мимо них, я нашел у входа стоящего служащего, который совмещал функции контроля и справочного бюро. Он мне объяснил, как найти кассу, и предупредил о стоимости билета. Рядом с ним стоял охранник из частной фирмы. Оплатив в кассе стоимость входного билета и получив брошюрку с описаниями главных экспонатов выставки, я вернулся к контролеру, предъявил билет и был пропущен внутрь виллы.

По периметру большого зала стояли стенды, где под стеклом находились драгоценные камни или ювелирные изделия. Помимо общих выставочных стендов были два тематических, где представлены драгоценности в виде ожерелий, перстней и прочих подобных украшений от двух крупных международных ювелирных фирм. Помимо таких стендов было около полутора десятков своего рода высоких постаментов, на которых лежали наиболее ценные и интересные экспонаты из личных коллекций. Охраняли все это богатство одиннадцать сотрудников частной охранной фирмы. Все они были вооружены, кроме этого, у каждого на поясе была дубинка и висели наручники.

Вместе с брошюрой я получил каталог драгоценных камней и ювелирных изделий, которые можно будет приобрести на выставке. Цены в каталоге были указаны, а их владельцы – нет. Хочешь что-то купить, тебе придется сначала обратиться в администрацию выставки, и только после этого тебя сведут с хозяином драгоценного камня. Переговоры ведутся прямо здесь, на вилле, где для этих целей были оборудованы три приватных кабинета. Также я почерпнул из брошюры, что здесь ежедневно, с начала и до конца работы выставки, дежурят юрист и страховой агент, которые помогут вам советами, если вы захотите совершить сделку. Меня больше заинтересовали услуги персонала выставки, которые должны были помочь посетителям получить интересующие их сведения по любому экспонату.

Мне было нужно узнать, пусть даже приблизительно, стоимость желтого бриллианта. Я стал медленно ходить по залу, время от времени останавливаясь у стендов, при этом делая вид, что мне это интересно. Несмотря на то, что было десять часов двадцать минут, а для отдыхающих миллионеров это довольно рано, народа наблюдалось немало. Причем они уже составили небольшие группы и о чем-то оживленно переговаривались.

Как я ни старался выглядеть незаметней, все равно приходилось ловить на себе любопытные взгляды. Приехавший один, хорошо одетый юноша с портфелем в руке уже сам по себе вызывал интерес. Впрочем, тут хватало различных богатых личностей.

Насколько я мог заметить, прямо здесь и сейчас собралась элита Майами-Бич и Майами. Приезжие миллионеры, отдыхающие в Майами-Бич, и местные городские воротилы, представляющие власть и бизнес. Для них всех выставка была своего рода выходом в свет. Именно об этом говорили дорогие наряды и драгоценности жен миллионеров, а также золотые часы известных марок и летние костюмы мужчин, пошитые у лучших мастеров портновского дела. Одни из них прогуливались среди пальм и фонтанчиков, переходя от одной экспозиции к другой, другие, собравшись в группы, о чем-то разговаривали, стоя у стеклянных витрин. Кроме стекла и охранников, все экспозиции были отгорожены барьерами в виде тросов, скрученных из материи и висевших на столбиках, изображающих якоря.

Помимо обычных посетителей ближе к середине зала стояли две небольшие группы мужчин. Все они говорили тихо и слушали друг друга очень внимательно. Это были коллекционеры и ювелиры, которые уже вели предварительные деловые переговоры. Это мне стало известно из обрывка разговора, который я услышал, проходя мимо них.

«Вот с кем бы мне поговорить, – подумал я и незаметно вздохнул. – Ладно, я, как большевики, пойду другим путем. Переговорю с сотрудниками. Правда, насколько они компетентны в этом вопросе…»

Мои мысли прервал только что появившийся в зале парнишка лет восемнадцати, в форме посыльного. Держа в руке большой желтый конверт, он растерянно оглядывался по сторонам. К нему сразу направился охранник, с сердитой физиономией.

– Ты что тут делаешь, парень?

– Я посыльный, мистер. Мне нужен мистер Роберт Райан. Мне нужно передать…

– Райан? – перебил его охранник. – Это… тот «нефтяной король» из Техаса?

– Наверно, мистер. Мне сказали, что он очень богатый человек. Причем сказали, что это срочно и что я его найду здесь, на выставке.

– Стой здесь, – охранник пробежался глазами по залу, потом заметил молодую худенькую девушку, проходившую недалеко от нас, и сразу обратился к ней: – Мисс Брайт, Роберт Райан у нас здесь есть?

– Райан? – остановившись, она наморщила лоб, вспоминая, потом сказала: – Да. Есть. А что?

– Да вот, посыльный пришел к нему.

Она бросила взгляд на паренька, потом развернулась, оббежала взглядом зал, снова повернулась к охраннику:

– Знаешь, Дэн, скорее всего, он сейчас находится в одном из приватных кабинетов.

Охранник коротко кивнул головой, говоря тем самым, что принял ее слова к сведению.

– Посыльного туда не пустят. Пусть ждет, – и девушка пошла дальше.

Парень растерянно посмотрел на охранника:

– Я не могу долго ждать. Мне…

– Ты и не будешь здесь ждать. Иди и стой на входе, – оборвав посыльного, категорично и строго заявил охранник.

Я подошел к ним.

– Если хочешь, я могу передать Райану твой конверт, – сказал я окончательно растерявшемуся парню. – Мне все равно надо с ним встретиться.

Охранник бросил на меня цепкий и изучающий взгляд, но ничего говорить не стал. Дорого одетый подросток, позволивший себе купить билет, стоивший в треть его месячного жалованья, мог позволить себе всякую блажь. В том числе поработать курьером.

– Мистер, большое вам спасибо. Мне действительно…

– Просто передать конверт или что-то еще надо сказать? – перебил я его.

– Нет. Ничего. Большое вам спасибо. До свидания, мистер.

– Пока, – небрежно бросил я ему.

Посыльный развернулся и торопливо зашагал в сторону выхода, в сопровождении охранника.

«Судя по первой информации, мне повезло. Миллионер и коллекционер-любитель. Мне уже нравится подобное сочетание».

В моей голове созрел план. Теперь главное – не пропустить техасца, а затем вручить ему свои фотографии вместе с конвертом посыльного. Теперь надо было, не теряя времени, узнать цену на бриллиант. То, что он мне достался бесплатно, не говорило о том, что я собираюсь отдать его за копейки. К тому же мне очень не хотелось нарваться на профессионала, который расколет мальчика – любителя драгоценных камней за пару минут. Оббежав глазами зал, я понял, кто мне нужен, когда увидел мисс Брайт, которая прямо сейчас консультировала какую-то пожилую пару по поводу выставленных на стенде драгоценных камней.

«Вот ты-то мне и нужна», – подумал я и направился в их сторону. Встав недалеко от нее, я сделал вид, что внимательно рассматриваю драгоценные камни, лежащие под стеклом. Дождавшись, когда пожилая пара отойдет от девушки, быстро подошел к ней.

– Извините меня, мисс Брайт. Могу я задать вам пару вопросов?

– Здравствуйте…

– Извините меня, пожалуйста, что я сразу не представился. Меня зовут Джозеф, – я придал себе смущенный вид, чем вызвал легкую улыбку девушки.

– Вот мы и познакомились. Задавай свои вопросы, Джозеф, ведь я для этого здесь и нахожусь.

Вытащив из портфеля книгу, я раскрыл ее на закладке, а затем ткнул пальцем в статью под названием «Австрийский жёлтый бриллиант».

– Вы не знаете, этот бриллиант так и не был найден? – при этом я постарался придать себе вид молодого энтузиаста с горящими глазами. Видимо, мне это удалось, потому что в глазах девушки появились смешинки.

– Как же! Как же! Знаю. «Флорентиец». Мне тоже довелось читать о нем. Даже помню, что этот желтый бриллиант имел вес сто тридцать семь карат. Я не ошиблась?

– Не ошиблись, мисс.

– Отвечаю на твой вопрос: нет, не нашли. Может, ты знаешь место, где он сейчас находится? – теперь легкая насмешка появилась в ее голосе.

– К сожалению, не знаю, мисс Брайт, но, как тут пишут, он сейчас находится в Америке. Может, он сейчас лежит в сейфе одного из этих людей. Его что, совсем не искали?

– Может, и искали, но мне об этом совсем ничего не известно.

– Стоит найти такой камень и твое имя навсегда останется в истории, – заявил я, добавив пафоса в голос.

Девушка не выдержала и рассмеялась:

– Какой же ты все же мечтатель, Джозеф.

– Я не мечтатель, миссис, просто следую одному выражению, которое я прочитал в какой-то книге: все тайное когда-нибудь становится явным.

– Удачи тебе в поиске, Джозеф. Ты мне понравился, поэтому хочу тебя сразу предупредить. Ты, насколько я поняла, знаешь историю этого бриллианта?

– Знаю. Даже в нескольких вариантах.

– Так вот, значит, ты знаешь, что «Флорентинец» попал в нашу страну нелегальным путем. Его украли и тайно привезли. Тут есть два варианта. Такой камень может быть продан в частную коллекцию, а значит, пропасть для всего человечества на долгие десятилетия. Обычно только острая нужда в деньгах заставляет владельца продать бриллиант, и тогда он может появиться на аукционе. Но есть и другой вариант: камень могут распилить и продать по частям.

– Если бы я такой бриллиант нашел, то не стал бы его уродовать, – я тяжело вздохнул, чем вызвал новую улыбку у девушки. – А кстати, сколько он может стоить?

– Бриллианты такого веса, само по себе, очень редкое явление, а бриллиант лимонного цвета, отличающийся фантастической яркостью, да еще такой чистоты и размера… он просто уникален.

– Хорошо. Тогда во сколько оценивается его уникальность? – теперь уже в моем голосе звучала усмешка.

– Хм. Если ко всем его достоинствам добавить историческую ценность, то думаю, что «Флорентинец» будет стоить… не менее миллиона долларов, но при этом сразу скажу: это далеко не точная цена. Даже может больше…

Тут за моей спиной раздался мужской голос, оборвавший наш разговор:

– Мисс Брайт, я вас ищу! У меня к вам срочное дело!

– Извини, Джозеф, но мне надо идти.

– Спасибо вам большое, мисс Брайт.

Девушка отошла, а я подумал: «Похоже, я опять стану миллионером».

Закрыв энциклопедию, спрятал ее в портфель, потом стал переходить от стенда к стенду, изображая предельную заинтересованность. Временами я проверялся, но чьего-то особо пристального внимания к своей личности не заметил, тем более что народу на выставке прибавилось. Мысль о миллионе за драгоценный камень стала для меня несколько неожиданной, так как по своему невежеству я рассчитывал на намного меньшую сумму. Сто пятьдесят – двести тысяч долларов. Теперь я уже не был рад, что завязал эту сделку на Еву. Она женщина деловая и, когда узнает, что при миллионной сделке получит лишь десять-пятнадцать тысяч долларов, то такой крик поднимет…

«Там и до Макса дойдет, что дело нечисто. Если, конечно, она ему все просто не выложит, как оно есть. Просто из чувства женской мести, – этого мне бы очень не хотелось, так как Ругер был единственным человеком в этом мире, с кем я чувствовал себя самим собой. – Предложу ей десять процентов. Это как-никак сто тысяч. Глазки у нее завидущие, а ручки загребущие. Не устоит. Однозначно».

Переходя с места на место, я осторожно следил за дверью, за которой находились кабинеты для личных переговоров. Она не только была прикрыта плотными шторами, но также перед ней стоял охранник. Из выходящих оттуда людей мне надо было вычислить миллионера из Техаса. Прошло полчаса, но за это время вышло лишь только двое мужчин, которые остановились возле одного из стендов и стали о чем-то оживленно спорить. Остановившись недалеко от них, я определил по называемым именам, что это не те люди, которые мне нужны. Прошло еще двадцать минут, как штора отодвинулась, и в зал вышло трое мужчин. Двое мужчин попрощались с третьим и направились к выходу.

«Ты-то мне и нужен», – подумал я и быстро направился к оставшемуся стоять мужчине. Ошибиться было трудно. Загорелое, обветренное лицо. Живой и острый взгляд. Но даже не это говорило, что он техасец, а ковбойская шляпа «стетсон» и галстук Боло на его шее, выполненный в виде шнурка с оригинальным зажимом.

– Здравствуйте, сэр. Я не посыльный, как вы могли подумать. Только вот это вам просили передать, – я залез в портфель и достал конверты.

– Хелло, парень. Как жизнь?

– Хорошо, сэр. Вот возьмите, – я протянул ему два конверта, но при этом сделал так, чтобы мой оказался снизу.

Он оглядел меня внимательным и оценивающим взглядом, потом взял оба конверта, но открывать не стал.

– Ты, похоже, парень, не здешний. Взгляд у тебя прямой, открытый. У местных взгляд неприятный, бегающий, как у конокрадов.

– Ваша правда, сэр. Так я пойду?

– Если тебе больше нечего сказать, то ты свободен.

– До свидания, сэр.

– Пока, парень.

Только я успел отойти от Райана, как к техасцу подошел мужчина и с ходу завязал беседу, и тем самым помог мне выиграть время, дав возможность спокойно уйти. Все, что я наметил для себя, было выполнено, теперь только осталось ждать реакции миллионера на фотографии желтого австрийского бриллианта. Направляясь к выходу, я, прощаясь, кивнул головой Джулии, которая в этот момент разговаривала с нарядно одетой дамой, та только успела ответить мне кивком головы, как в следующую секунду девушка неожиданно воскликнула:

– Извините меня, мисс Паркер! У меня срочное дело! – и торопливо зашагала к выходу.

Нетрудно было догадаться, куда она торопилась: в выставочный зал входила группа китайцев. При виде их местная американская элита сделала своеобразную «стойку», изобразив презрение на своих лицах. Ничего удивительного в этом не было. В это время негры, латиноамериканцы и китайцы были для американцев людьми второго сорта. Место узкоглазых было в прачечных и лавках, торгующих китайской едой, но никак не на престижной ювелирной выставке, среди богатых и влиятельных людей. Видимо, исходя из подобных мыслей, из глубины зала к ним сразу направились два охранника, но на полпути были остановлены окриком элегантного мужчины, подходившего вслед за Джулией к группе китайцев. Вслед ему к вновь прибывшим гостям потянулось сразу несколько человек в дорогих костюмах и с вежливыми улыбками, которые они только что нацепили на свои лица. Спрятав презрение и брезгливость, они шли на запах больших денег. Если часть посетителей была в какой-то мере шокирована появлением китайцев на престижной выставке высокого уровня, то у меня возникло удивление другого рода, стоило мне увидеть в свите китайского миллионера знакомое лицо. Это был средний сын Ли Вонга – Вэй Вонг.

«Триада? Здесь? А почему нет? Торговля бриллиантами, хоть и приносит намного меньший доход, чем наркотики, но все равно выгодна».

К моему сожалению, мы успели с Вонгом обменяться взглядами и узнать друг друга, прежде чем мне удалось отвернуться.

«Эта Америка – одна большая деревня», – при этом подумал я, продолжая идти к выходу.

– Господин Ван Донг, это большая честь для нас! Мы рады приветствовать самого богатого человека в Гонконге на нашей выставке! – раздался голос устроителя выставки. Следом раздался синхронный перевод китайца, исполняющего роль переводчика. Внимание посетителей выставки на какое-то мгновение полностью переключилось на торжественную встречу, которую устроили китайцам. Как подросток, я должен был качественно выполнять свою роль, а значит, таращить глаза на китайцев. Именно этим воспользовался Вэй, когда негромко спросил по-китайски у рядом стоящего соотечественника:

– Ужин в отеле «Эльдорадо» заказан на девять часов вечера?

Проходя в пяти метрах от него, я прекрасно все расслышал, так же как и растерянный ответ китайца, не понимающего, почему именно сейчас его об этом спрашивают:

– Да, господин.

«Понятно. Вэй просит прийти в отель „Эльдорадо” к девяти часам вечера. Ему надо, а мне-то зачем?»

Оказавшись на улице, мне пришлось удвоить осторожность, так как теперь в городе был человек, хорошо знавший, на что способен Майкл Валентайн. Если до этого я вел себя относительно расслабленно, то теперь моя паранойя подняла голову, намекая на то, что с Триадой шутить не стоит.

Не прийти на назначенную встречу значит выказать неуважение. Или потерять лицо, как говорят китайцы. Связь со стариком Вонгом мне обрывать было нельзя, к тому же я чувствовал к себе его хорошее отношение, но главным было то, что он являлся для меня важным источником различной информации. В дополнение ко всему меня заинтересовало сочетание: Триада – бриллианты.

«Если услуга, которую он попросит, окажется необременительной, то Вэю трудно будет отказать в моей ответной просьбе. Думаю, у Триады найдется лишний миллион, чтобы купить у меня желтый бриллиант, тем более что я не собираюсь заламывать цену».

Несмотря на то, что встреча явно была случайной, я решил перестраховаться и на время сменить место проживания.

Зайдя по дороге в дешевый магазин готовой одежды, я купил себе то, что купил бы себе обычный паренек, чтобы походить на богатого туриста. Кроме этого, купил сумку и средства личной гигиены, после чего отправился в «Николь». Сегодня дежурил Карл. Подойдя к нему, я сказал:

– Посмотрите там, у себя, в книжке. У меня оплачено на три дня вперед. Так?

Портье заглянул в книгу записей, после чего подтвердил, что это так, после чего выжидательно уставился на меня.

– Меня пригласили пожить пару дней у себя хорошие знакомые моего дяди, – я сделал вид, что задумался. – Если кто-то будет меня искать, пусть оставляют свой телефон. Вернусь, позвоню.

Пятидолларовая банкнота даже не успела лечь на стойку, как тут же исчезла, словно по мановению волшебной палочки. Карл изобразил улыбку и заверил меня, что все выполнит в лучшем виде.

Таксист сначала выехал на трассу, ведущую вдоль побережья на юг, в деловую часть Майами. По обе стороны дороги тянулись богатые поместья, утопающие в зарослях бугенвиллей и красного винограда. Свернув на один из мостов, мы проехали над сверкающей гладью залива, обдуваемые легким соленым ветерком, затем проскочили деловую часть города и оказались в спальных районах города. Не доезжая до гостиницы, я рассчитался с таксистом и оставшуюся часть дороги проделал пешком. Этот небольшой отель я приметил еще тогда, когда изучал город. Он находился сразу за деловой частью Майами, на границе спальных районов. Туристов из-за его местоположения здесь не было, а номера снимали мелкие офисные служащие. В фойе, как всегда, пара стандартных пыльных пальм в бочках и два ветхих диванчика, между которыми стоял обшарпанный столик, а на полу – настолько потертый коврик, что определить его рисунок уже не представлялось никакой возможности. Все говорило о бедности этого отеля. Сидящий за стойкой толстый мужчина, лоснящийся от пота, несмотря на включенный настольный вентилятор, без всякого любопытства посмотрел на меня скучным взглядом, а затем ничего не выражающим голосом спросил:

– На сколько суток?

– На трое, мистер.

Портье уже оценил мою весьма недорогую одежду, а значит, автоматически просчитал количество денег в моем бумажнике. Ярко-голубая рубашка навыпуск, светло-серые шорты, летние мокасины с кисточками из патентованной белой кожи и голубые носки в тон рубашке. Простая дорожная сумка дополняла образ небогатого парнишки, приехавшего из какого-нибудь кукурузного штата.

– Сутки – три пятьдесят. Оплата вперед. Как тебя записать?

Я положил на стойку банкноту в десять долларов, потом достал из кармана мелочь, набрал еще один доллар, после чего с виноватой улыбкой положил на стойку. Все это должно было сыграть на образ мальчишки, который приехал из какого-нибудь захолустного городка, посмотреть на «рай для миллионеров». Судя по презрительно-снисходительному взгляду, брошенному на меня, роль мальчишки-простака мне удалась.

– Дональд Квин, мистер. Сдачи не надо.

Портье сгреб деньги, потом подал мне ключ с жестяной биркой, на которой был выбит номер комнаты, и сказал:

– Второй этаж.

Первым делом я открыл окно, чтобы хоть как-то проветрить душный и прокуренный номер. Обставлен тот был предельно просто. Узенькая кровать, тумбочка, шкаф, стол, стул, санузел. Все старое и потертое до такой степени, что казалось, только тронь – рассыплется. Впрочем, меня это не волновало. Осторожно присев на стул возле открытого окна, я начал просчитывать варианты, а также возможные риски от встречи с Вэем.

«Наведаюсь к журналисту, предупрежу Оливию, а там посмотрим. Теперь Вонг.

Интересно, что за дело, которое он прямо с ходу решил мне предложить? Если бы не его старик, послал бы я тебя, китаец, куда подальше. Ладно, выслушаю его. Заодно надо мельком поинтересоваться, насколько интересен Триаде исторический бриллиант».

Снова огляделся и сморщился. Это была самая настоящая дыра по сравнению с моим номером отеля в Майами-Бич, не говоря уже о моем роскошном номере-квартире в «Оазисе».

«Ладно. Нечего сидеть. Пойду, займусь сбором информации».